Судьба

Сейчас имя советского штангиста Алексея Вахонина знают разве что те, кто имеет непосредственное отношение к тяжелой атлетике. А в 60-х годах прошлого века он был чуть ли не национальным героем, его звали «чудо-штангист». После того, как он выиграл Олимпиаду 1964 года в Токио, о нем узнал весь мир. Он ведь не просто победил соперника, еще и посмеялся над ним. С поднятой над головой штангой, он умудрился поднять одну ногу, и так продолжал удерживать вес. Вахонин стал настоящей звездой, кумиром для многих мальчишек, но не выдержал испытание славой. Он ушел из спорта на пике популярности, потакая своим вредным привычкам. И погиб от раны, нанесенной самым близким человеком – сыном.

Мать засунула в раскаленную печь

Будущий победитель Олимпиады в Токио Алексей Кунов (настоящая фамилия тяжелоатлета) родился 10 марта 1935 года в деревне Гавриловка недалеко от Кемерово. Отец — чех, в Первую мировую попал в плен, женился на русской девушке, а в Великую Отечественную погиб. Леше Вахонину было тогда лет шесть. Семья выживала с большим трудом, поэтому он бросил школу и начал зарабатывать, несмотря на хилое здоровье.
До четырех лет он не умел ходить из-за рахита. Однажды на него напала свинья и беспомощный малыш чуть не умер. Мать не знала, что делать и как избавиться от недугов. Обратилась к местной знахарке и та ей велела обвалять сына в муке, облепить лопухами, обвязать марлей и отправить в раскаленную печь. А после обмазать марганцовкой. Доведенная до отчаяния мама послушалась бабку, и Лешка… пошел на поправку.
Алексей Вахонин рос в суровой послевоенной глубинке, воспитывала его улица. Пьянки, драки, милиция. В девять лет выкуривал по десять самокруток в день. Соседи старались обходить его стороной, поговаривая за спиной: растет будущий уголовник. Так считали все, кроме одного человека.

Школу мальчик бросил рано, приходилось искать работу, так как из кормильцев осталась одна мама. Мальчишка быстро покатился по наклонной плоскости, в восемь лет начал курить, в тринадцать – выпивать. Вместе с такими же мальчишками Алексей участвовал в потасовках, стал постоянным «клиентом» в местном отделении милиции. Местный участковый пытался образумить парнишку, говорил, что еще немного, и он окажется в тюрьме. Возможно, из Кунова получился бы среднестатистический сельский трудяга, днем «впахивающий», а вечерами прикладывающийся к бутылке, если бы он не попал в поле зрения тренера по тяжелой атлетике Ивана Жукова.

Именно Жуков сумел рассмотреть в этом невысоком (рост всего 158 см), коренастом пареньке спортивные задатки, помог ему уехать из деревни и поселиться в районном центре Гурьевске. Тренер стал заниматься с парнишкой, Кунов тягал гири и штангу, а также постепенно привыкал к порядку и дисциплине. Новая жизнь увлекла Алексея. Его отправляли на областные соревнования, и он возвращался оттуда победителем. Тренер считал его восходящей звездой тяжелой атлетики, правда, пока местного масштаба.

Местный тренер увидел в миниатюрном хулигане перспективу. Не доросшего и до 160 сантиметров юношу он устроил на работу в шахту, взял в секцию гиревого спорта. Перевоспитание сразу привело к победам на областном уровне.

В 1954 году на Вахонина обратил внимание Рудольф Плюкфельдер, один из самых перспективных тяжелоатлетов того времени. Его буквально поразило, как парень с весом в 55 кг смог поднять 80-килограммовую штангу. Сначала подумал: «Без шансов». А потом аж охнул. Но в глаза сразу бросалась слабая техническая подготовка Вахонина. Плюкфельдер взял шефство. Писал тренировочные планы, давал рекомендации, рассчитывал необходимые нагрузки.

«Богатырь от природы — он укрощал штангу, а не повелевал ею, — рассказывал кемеровский писатель Сергей Грущанский. — Порой она так „плясала“ в его руках, и принимала такие положения, что сам факт ее удержания выглядел чудом. Рудольф понимал, что причина — в скованности мышц Вахонина, и в плохой координации движений».

После победы на чемпионате Сибири и Дальнего Востока Вахонин уговорил Плюкфельдера взять его к себе в сборную Кузбасса. Переехал в Кисилевск, получил должность кузнеца в механическом цехе. Отличная нагрузка, не хуже спортзала! С вредными привычками, как и обещал, Вахонин завязал. Стал образцовым работником, победителем соцсоревнования. Его фото даже разместили на доске почета. Алексей одержал первую по-настоящему серьезную победу — над самим собой.

«На каждой тренировке Вахонин перелопачивал по 12-15 тонн металла, — рассказывал Грущанский. — Показатель, для легковеса почти запредельный… Но он готов был работать со штангой до полуночи. Указания тренера: „Иди домой!“ — пропускал мимо ушей. Тогда Плюкфельдер, теряя терпение, брал Алексея за руку, и, как малого ребенка, выводил его из опустевшего зала. Упрямство до самоистязания, — это очень беспокоило Рудольфа. И беспокоило не зря…»

«Мы тебе позвоночник сломаем!»

Вахонин как будто бы не знал пределов. Не мог остановиться в нужный момент. Закончилось все трагично — сорванной спиной. К финалу Спартакиады форму набрать не успел, проиграл и разрыдался. Эта картина Плюкфельдера даже порадовала. Он понял, что перед ним человек с тонкой душой и чувством ответственности. С каждым годом результаты Вахонина улучшались.
В 1963 году он оформил золотой дубль — победил на чемпионатах Европы и мира. Готовился к переезду в Ростовскую область вслед за Плюкфельдером, которому врачи посоветовали сменить климат. Но в Кемерове отпускать чемпиона мира не хотели. Натравили на него местных бандитов: «Никуда ты не поедешь! Мы тебе позвоночник сломаем». Пришлось брать семью и сбегать. Оставил все: и мебель, и бытовую технику.
А спустя год отправился на Олимпиаду в Токио. В последней попытке он не просто взял необходимые 142,5 кг, а устроил целое шоу. Поджал ногу и в позе аиста выкрикнул: «Хо-па!»

Этот кадр вошел в историю мирового спорта. Теперь он — заслуженный мастер спорта СССР. Высшее признание. Пришла очередь Плюкфельдера плакать. От гордости за ученика. На тех Играх Рудольф и сам взял золото в среднем весе.
Началась «красивая жизнь». Новая квартира, приемы, гости. Все пытались урвать кусочек славы Вахонина. Не привыкший к достатку спортсмен буквально разбрасывался деньгами. Пока они не закончились. Но побеждать на чемпионатах Европы и мира он продолжил. И тут начали проблемы в семье. Жена Вахонина не просто злоупотребляла алкоголем, а пропивала семейную собственность вплоть до мебели.
Вахонин тем временем мечтал о втором олимпийском золоте в Мехико, для чего сначала надо было выиграть домашний чемпионат Европы в Ленинграде. Итог — бронза. Не сумев справиться с провалом, он напился и пропустил командное собрание. Из сборной его выгнали. Карьера закончилась.
Вахонин развелся с супругой. Тренерская деятельность не задалась, пришлось возвращаться на шахту. Оттуда его тоже вскоре попросили. Кое-как перебивался подработками грузчиком, а всю получку спускал на выпивку. Квартира чемпиона стала похожа на ночлежку бомжа. Не осталось даже матраса. Спустя некоторое время он устроился могильщиком на кладбище. За былые заслуги получал даже чуть больше остальных.
Развал страны, которую Вахонин прославлял, он встречал в уже привычном состоянии. Очередное застолье 1 сентября 1993 года закончилось трагедией. Отец и сын пили вместе, потом начали ссориться и драться. Как сказала потом сестра Вахонина, сын откуда-то узнал, что отец – владелец ваучера, и хотел отнять у него ценные бумаги. Но отец сопротивлялся, чем очень разозлил сына. Алексей-младший не успокоился, схватил лежащий на столе нож и со всей силы всадил его в грудь отца. Рана оказалась смертельной. Соседи услышали звуки драки, позвонили в милицию и вызвали скорую. Однако докторам довелось только констатировать смерть 58-летнего спортсмена.

В память о выдающемся тяжелоатлете в 1995-м учредили турнир по тяжелой атлетике, который проводится ежегодно. В городе Шахты есть Аллея спортивной славы, на которой имеется портрет Алексея Вахонина.

Бывшая улица Карла Маркса теперь носит гордое неофициальное название "Площадь олимпийской славы г. Шахты", а официально названа в честь Василия Алексеева. Шахты — спортивный город и славится своей школой тяжелой атлетики, из которой вышли олимпийские чемпионы: Василий Алексеев, Алексей Вахонин, Рудольф Плюкфельдер, Давид Ригерт, Виктор Трегубов.
Также приносят золото чемпионатов России, Европы, Мира и Олимпийских игр спортсмены по легкой атлетике, пулевой стрельбе, единоборствам.
Можно сказать, что улица была переименована в основном в честь тяжелоатлетов и на ней размещены плакаты олимпийских чемпионов.
Классная задумка, которая "убила сразу несколько зайцев", с одной стороны, знакомишься со спортивной историей и гордостью города, а, с другой стороны, отличный ориентир для молодежи — спортивный образ жизни, это не только здоровый дух, но и уважение горожан.

Его имя носит одна из улиц города Киселевска Кемеровской области.

Такое решение приняли депутаты городского совета для увековечивания памяти выдающихся киселевчан.
Рудольфа Плюкфельдера и Алексея Вахонина объединяет то, что оба взяли «золото» на Олимпийских играх и оба трудились шахтерами на угольных предприятиях Киселевска.
Рудольф Плюкфельдер выиграл «золото» на Олимпиаде в Токио в 1964 году. Результат кузбасского спортсмена - 475 кг (жим 150 кг, рывок 142,5 кг, толчок 182,5 кг). В 1964 году ему было 36 лет, а в таком возрасте в тяжелой атлетике олимпийским чемпионом больше никто не становился. Кроме того, Рудольф был чемпионом мира в 1959, 1961, 1964 годах, чемпионом Европы в 1959, 1960, 1961 годах, чемпионом СССР в 1958–1963 годах. Он установил 12 мировых и 22 рекорда СССР.
Алексей Вахонин – воспитанник Рудольфа Плюкфельдера. Только вес у кузбасских спортсменов был разный: Вахонин соревновался среди атлетов легчайшего веса, а Плюкфельдер – в среднем. Кузбасскому спортсмену удалось установить мировой и олимпийский рекорд - 357,5 кг и взять «золото».
За свою спортивную жизнь олимпийский чемпион Токио Алексей Вахонин трижды становился чемпионом мира и Европы, шесть раз - чемпионом СССР. Установил четыре мировых рекорда и 20 рекордов СССР.

Пруф

Ппуф2

По моему основному заболеванию началось обострение, боль и отёки, что меня угнетает.

И всё же, ощущаю, что моя жизнь не должна стоять на паузе. Она идёт, прямо сейчас, и я не могу и не должна сидеть в болоте уныния. Вот, выбралась погулять в парк и насладиться прекрасным летним днём (а затем и летним ливнем).

Пытаюсь поддерживать бабулю, - состояние у неё плавающее, то плохо, то совсем плохо. Но всё же бывают моменты, когда мы улыбаемся.

Пока она со мной. Сколько ещё судьба подарит нам дней, месяцев или даже лет? Я насмотрелась похожих случаев и знаю, что бывает по разному, это дело непредсказуемое, - но прежней она не будет.

И всё равно.

Попытаюсь собрать кубики заново. Попытаюсь снова обрести чувство опоры. Попытаюсь улучшить жизнь бабули, мамы, свою, кота и моей кошоньки, попытаюсь хоть немного выбираться в люди и продолжать жить.
В жизни ещё много интересного, красивого, приятного, что хочется посмотреть, узнать и почувствовать.
Жизнь стоит того, чтобы...

— Так быстро?

— Лучше перестраховаться. Как только материалы будут опубликованы, начнется настоящая буря. Соболев и Ланской будут пытаться замести следы, и вы одно из слабых звеньев в их глазах.

— Хорошо, — согласился Антон. — Что мне нужно делать?

— Я отправлю вам адрес встречи в сообщении. Будьте там в 19:00. Наш человек встретит вас и поможет с дальнейшими действиями.

— Спасибо, — искренне сказал Антон. — За все.

— Это я должен благодарить вас, Антон. Без вашей помощи правда могла бы никогда не выйти наружу.

После разговора с Киркландом Антон почувствовал странное облегчение. Завтра всё закончится. Материалы будут опубликованы, а он начнет новую жизнь где-нибудь в другой стране.

Вскоре пришло сообщение с адресом: «Лофт-пространство "Красный Октябрь", здание 3, офис 217. Спросить Михаила».

Антон знал этот район, бывшая кондитерская фабрика, переделанная в модное место с офисами, ресторанами и клубами. Людное место, где легко затеряться в толпе. Хороший выбор для встречи.

У него оставалось несколько часов до назначенного времени. Антон решил использовать их, чтобы завершить некоторые дела. Сначала он позвонил Марии.

— Маш, завтра материалы будут опубликованы. А я сегодня вечером покидаю страну.

— Ты уверен, что это надежно? — В голосе Марии слышалось беспокойство.

— Насколько может быть надежно в такой ситуации. Киркленд организует мой отъезд через программу защиты информаторов.

— Я буду скучать по тебе, — тихо сказала Мария.

— Я тоже. Спасибо за помощь. И за то, что верила в меня.

— Береги себя, Антон. И дай знать, когда будешь в безопасности.

— Обязательно.

Затем Антон позвонил в курьерскую службу «Сапсан Премиум» и поговорил с секретарем директора. Он объяснил, что вынужден уволиться по личным обстоятельствам, и попросил перевести остаток зарплаты на карту. Еще один мостик в прошлое был сожжен.

В 18:30 Антон был уже недалеко от назначенного места. Он прошелся по территории, запоминая расположение зданий и возможные пути отхода, старая привычка не доверять, даже тем, кто кажется союзником.

Здание 3 оказалось четырехэтажным кирпичным строением с современными стеклянными вставками. Антон поднялся на второй этаж и нашел офис 217. На двери висела табличка «Международная ассоциация журналистских расследований».

Он постучал. Дверь открыл молодой мужчина в джинсах и футболке.

— Чем могу помочь?

— Я ищу Михаила. Меня зовут Антон Гаврилов.

Лицо мужчины изменилось.

— Проходите, Антон. Я Михаил. Роберт предупредил о вашем приходе.

Антон вошел в просторный офис. Несколько рабочих столов с компьютерами, большая карта мира на стене, стеллажи с папками. Типичный офис журналистов.

— Присаживайтесь, — Михаил указал на кресло. — Хотите кофе?

— Нет, спасибо, — отказался Антон, оглядывая помещение. — Каков план?

— План простой, — Михаил сел напротив. — У нас есть документы на другое имя, билет на самолет до Стамбула, вылет в 23:40. В Турции вас встретит наш сотрудник и поможет с дальнейшим перемещением. Конечная точка одна из европейских стран, но по соображениям безопасности мы сообщим вам об этом только после прибытия в Стамбул.

— Звучит разумно, — кивнул Антон. — А что с моими вещами?

— Возьмите только самое необходимое, что можно унести в небольшой рюкзаке. Новую одежду и все остальное вы получите на месте. Чем меньше личных вещей, тем лучше.

Антон кивнул. У него и так почти ничего не было, только рюкзак с парой сменных вещей и предметами первой необходимости.

— Как быстро после публикации начнутся проблемы у Соболева и Ланского?

— Очень быстро, — Михаил улыбнулся. — Материалы будут опубликованы одновременно в десяти странах. Мы также передадим их в Интерпол и международные антикоррупционные организации. Операция "Поставка" касается не только России, там замешаны высокопоставленные чиновники из нескольких стран. Это будет международный скандал.

— А что с Еленой Лисиной? — спросил Антон. — Она явно работает на Соболева.

— По нашим данным, да. Она его доверенное лицо и, возможно больше, чем просто помощник. В материалах Крымова есть свидетельства того, что она активно участвовала в коррупционных схемах.

Это подтверждало подозрения Антона. История Елены о помощи бывшему мужу была ложью от начала до конца.

— Значит, Крымов действительно собирал на них компромат, а Елена пыталась выяснить, что ему известно?

— Именно так. Крымов был настоящим героем. Он рисковал жизнью, чтобы разоблачить эту схему. — Михаил посмотрел на часы. — У нас еще есть время. Роберт должен присоединиться к нам примерно через полчаса, и затем мы отправимся в аэропорт.

Антон кивнул, но что-то в этой истории начало его беспокоить. Зачем главному редактору международного издания лично учувствовать в процессе эвакуации одного информатора? Не слишком ли это рискованно для человека его уровня?

— Я могу воспользоваться уборной? — спросил он.

— Конечно, в конце коридора налево.

Антон вышел из офиса и направился в указанном направлении. Проходя мимо других дверей, он заметил, что большинство офисов в этот вечерний час были пусты. Странно для «модного лофт-пространства».

В уборной он достал телефон и набрал номер Марии.

— Маш, можешь еще раз проверить информацию о Киркленде? Особенно последние новости, связанные с ним.

— Секунду... — Мария помолчала, потом с удивлением сказала: — Антон, здесь что-то не так. Согласно официальному аккаунту "Глобал Инсайт", Роберт Киркленд сейчас на конференции в Брюсселе. Они даже опубликовали фотографии с его выступления два часа назад.

— Значит, тот, кого я встретил...

— Не настоящий Киркленд, — закончила Мария. — Антон, это ловушка!

— Черт! Спасибо, Маш. Я выбираюсь отсюда.

Он выключил телефон и быстро оценил ситуацию. Если «Киркленд» и «Михаил» работают на Соболева, значит, они хотят выяснить, что именно он знает, и устранить его перед завтрашней датой предполагаемой публикации, которой, скорее всего, не будет.

Антон осторожно приоткрыл дверь уборной и выглянул в коридор. Пусто. Он тихо двинулся к лестнице. Спустившись на первый этаж, он увидел двух крепких мужчин, поднимающихся навстречу. У одного из них в руке что-то блеснуло — пистолет с глушителем.

Антон отступил и бросился бежать в противоположном направлении. Позади раздались быстрые шаги, его заметили. Он свернул в боковой коридор, ведущий к запасному выходу, и толкнул дверь. Заперто!

Шаги приближались. Антон огляделся и заметил окно в конце коридора. Не раздумывая, он подбежал к нему, открыл и выглянул наружу. Второй этаж, но под окном был узкий карниз, а чуть правее — пожарная лестница.

Антон вылез на карниз и осторожно пробрался к лестнице. В этот момент в коридоре появились преследователи. Один из них выстрелил, но промахнулся — пуля ударила в стену рядом с окном.

Схватившись за лестницу, Антон начал быстро спускаться. Еще один выстрел. Оказавшись на земле, он бросился бежать, петляя между зданиями фабрики.

«Красный Октябрь» был полон людей — вечер пятницы, многие пришли в местные бары и рестораны. Антон смешался с толпой, одновременно пытаясь придумать план действий. Его обманули. «Киркленд» был подставным лицом, работающим на Соболева. Материалы, которые он передал, теперь в руках у врагов. А завтрашней публикации не будет.

Но хуже всего было то, что теперь они знали, что у Антона нет оригиналов, только копии документов на флешке. А значит, единственное доказательство коррупционной схемы — это содержимое банковской ячейки номер 47.

Антон вышел с территории фабрики и быстрым шагом направился к ближайшей станции метро. Нужно было срочно решить, что делать дальше. Он знал только одно, публикация не состоится, если он не найдет способ передать материалы настоящим журналистам.

В метро Антон достал телефон и снова набрал Марию.

— Я выбрался. Но они получили материалы и знают, что у меня их копии.

— Что теперь?

— Нужно найти способ передать информацию настоящим журналистам. Маш, сможешь найти контакты настоящего Киркленда? Через официальные каналы "Глобал Инсайт".

— Уже ищу... Есть! Официальный email и телефон редакции в Лондоне.

— Отлично. Я напишу им прямо сейчас.

Антон открыл почтовое приложение и составил сообщение, объяснив ситуацию и приложив несколько ключевых документов из тех, что сфотографировал в банковской ячейке. Он указал, что остальные материалы можно найти в ячейке номер 47 банка «Алмаз-Инвест», и приложил фото доверенности.

— Сообщение отправлено, — сказал он Марии. — Теперь нужно найти укрытие. Они будут искать меня по всему городу.

— Почему бы тебе не прийти ко мне? — предложила Мария. — Я вернулась в город сегодня утром. Моя квартира в Бутово не самое очевидное место для поисков.

— Нет, слишком опасно. Они могут проверить всех моих знакомых.

— Тогда приезжай к моей сестре. Она сейчас в отпуске, квартира пустая. Я могу встретить тебя там с ключами.

Антон задумался. Предложение было рискованным, но лучшего варианта у него не было.

— Хорошо. Скажи адрес.

Мария продиктовала адрес на юго-западе Москвы. Антон запомнил его и отключился. Затем он вышел на одной станции, пересел на другую линию, потом еще раз сменил маршрут, чтобы запутать возможных преследователей.

По пути он купил новую бейсболку и солнечные очки, чтобы изменить внешность. Также в круглосуточной аптеке приобрел набор для бритья, без бороды его сложнее будет узнать.

Через два часа Антон добрался до указанного адреса. Мария уже ждала его у подъезда.

— Ты выглядишь ужасно, — сказала она вместо приветствия.

— Три дня без нормального сна и погоня с перестрелкой не способствуют цветущему виду, — попытался пошутить Антон.

Они поднялись на пятый этаж. Квартира сестры Марии оказалась небольшой, но уютной. Антон первым делом проверил окна.

— Здесь безопасно? — спросил он.

— Насколько это возможно. Квартира оформлена на бывшего мужа сестры, в моих документах этот адрес нигде не фигурирует.

— Хорошо, — кивнул Антон. — Спасибо.

— Я принесла еду, — Мария достала пакеты из холодильника. — И чистую одежду — надеюсь, размер подойдет.

Антон с благодарностью взял футболку и джинсы.

— Не знаю, как тебя благодарить.

— Просто останься в живых, — серьезно сказала Мария. — И давай вместе разберемся, как опубликовать эти материалы.

Они сели за кухонный стол и начали обсуждать план действий. Антон рассказал о поддельном Киркленде и о том, как передал ему копии документов.

— Если они получили материалы, почему все еще охотятся за тобой? — спросила Мария.

— Думаю, они хотят убедиться, что у меня нет других копий. И еще они знают о банковской ячейке. Наверняка уже пытаются получить к ней доступ.

— Но для этого нужен ключ, который у тебя.

— Есть и другие способы, — мрачно заметил Антон. — Например, подкупить сотрудника банка или взломать ячейку. Для таких людей, как Соболев и Ланской, это не проблема.

— Что будем делать?

— Ждать ответа от настоящего Киркленда. Если он получит мое сообщение и поверит, у нас еще есть шанс. А пока... — Антон достал телефон и открыл новостные сайты. — Давай посмотрим, что происходит в мире Соболева.

Они просмотрели несколько новостных порталов. На одном из них была свежая заметка: «Александр Соболев отменил участие в международном экономическом форуме по состоянию здоровья».

— Прячется, — прокомментировал Антон. — Готовится к шторму, если публикация все-таки состоится.

В этот момент его телефон завибрировал «Господин Гаврилов, это Роберт Киркленд, главный редактор "Глобал Инсайт". Получил ваше письмо. Ситуация серьезная. Можем организовать защищенный видеозвонок для подтверждения личностей?»

Антон показал сообщение Марии.

— Как убедиться, что это настоящий Киркленд?

— Попроси его разместить на официальном аккаунте издания в социальных сетях закодированное сообщение, — предложила Мария. — Что-то, что только вы двое будете знать.

Антон кивнул и ответил: «Для подтверждения вашей личности, пожалуйста, опубликуйте в официальном Twitter-аккаунте "Глобал Инсайт" фразу "Барселона помнит июнь". Когда увижу публикацию, свяжусь для видеозвонка».

Ответ пришел почти мгновенно: «Понял. Ожидайте публикацию в течение 5 минут».

Они с Марией обновляли страницу "Глобал Инсайт". Ровно через четыре минуты появился новый твит: «Барселона помнит июнь. #ГлобалИнсайт #Журналистика».

— Это он, — выдохнул Антон и ответил на сообщение: «Подтверждено. Готов к видеозвонку».

Киркленд прислал ссылку на платформу для видеоконференций. Антон открыл ее, и через несколько секунд на экране появилось лицо седовласого мужчины, совсем не похожего на того, с кем он встречался в музее.

— Господин Гаврилов, — кивнул настоящий Киркленд. — Рад, что вы живы. Судя по вашему письму, вы оказались в центре очень опасной ситуации.

— Так и есть, — подтвердил Антон. — У меня есть доказательства коррупционной схемы Соболева-Ланского и информация об операции "Поставка". Вадим Крымов собирал эти материалы и был убит. Официальная версия самоубийство.

— Я знал Вадима, — кивнул Киркленд. — Талантливый журналист. Он никогда бы не покончил с собой.

— Оригиналы документов хранятся в банковской ячейке номер 47 банка "Алмаз-Инвест". У меня есть ключ и доверенность, но я опасаюсь идти туда, за мной охотятся люди Соболева.

Киркленд потер подбородок.

— Я понимаю вашу ситуацию. К счастью, у нас есть представительство в Москве и доверенные люди на месте. Мы можем организовать безопасное извлечение документов и вашу защиту.

— Как я могу проверить, что это не еще одна ловушка? — спросил Антон.

— Резонный вопрос после того, что с вами произошло. — Киркленд показал на экран свое удостоверение и паспорт. — Вы можете проверить эту информацию. Кроме того, наш московский корреспондент Алексей Немов может встретиться с вами в любом безопасном месте по вашему выбору. Он известный журналист, его лицо легко узнаваемо.

Антон вспомнил Немова, он действительно был известен своими расследованиями.

— Хорошо, — согласился он. — Когда и где может состояться встреча?

— Немов может встретится с вами в любой точке Москвы. Место выбирайте вы.

Антон задумался. Место должно быть публичным, но не слишком людным, чтобы можно было заметить слежку.

— Библиотека имени Ленина, главный читальный зал. Через полтора часа.

— Отлично. Немов будет иметь с собой последний выпуск нашего журнала. Пароль: "Барселона ждет".

— Ответ: "Июнь не за горами".

Они завершили звонок, и Антон повернулся к Марии.

— Думаешь, на этот раз всё по-настоящему? — спросила она.

— Надеюсь. По крайней мере, этот Киркленд выглядит настоящим, и предложение встретиться с Немовым звучит логично.

— Я поеду с тобой, — решительно сказала Мария.

— Нет, слишком опасно.

— Антон, ты еле на ногах стоишь. Тебе нужен кто-то, кто прикроет спину. К тому же, вдвоем легче заметить слежку.

Антон хотел возразить, но понимал, что она права. Он действительно был истощен, и помощь была бы кстати.

— Хорошо, но при первых признаках опасности ты уходишь. Обещай.

— Обещаю, — кивнула Мария.

Они начали готовиться к встрече. Антон избавился от щетины, переоделся в чистую одежду, принесенную Марией. Затем они обсудили маршрут до библиотеки по отдельности, разными путями, с проверкой на слежку.

Перед выходом Антон еще раз перепроверил содержимое рюкзака, ключ от банковской ячейки, доверенность, флешка с копиями документов. Все было на месте.

— Готов? — спросила Мария.

— Насколько это возможно, — кивнул Антон.

Они вышли из квартиры с интервалом в десять минут. Мария первая, Антон следом. Впереди была встреча, которая могла стать последней в его жизни.

Продолжение следует...