В понедельник нам раздали бланки разрешения, и все были довольно взволнованы. Не так уж часто нам устраивают экскурсии до зимних каникул. В классе, где нас тридцать человек, некоторые начали перешёптываться. Кто-то спросил у нашей учительницы, миссис Клирфилд, где находятся эти Фермы Мерси — никто из нас о них не слышал.
Она объяснила, что на этих фермах производится сок, который подаётся в нашей школе. Сказала, что мы поедем на упаковочный завод — тогда этого оказалось достаточно, чтобы мы угомонились.
Родителям показалось странным, что нас уведомили всего за несколько дней до поездки. Но мне было всё равно. Видите ли, я получил травму на хоккейной игре и сидел без дела. Так что, хотя поездка на ферму и не казалась мне интересной, я обрадовался возможности хоть как-то развлечься.
В день поездки миссис Клирфилд объявила, что нас всех рассадят по парам. Я не стану врать — это меня раздражало. Я надеялся сесть с кем-нибудь из команды, но мне досталась Грейс REDACTED — чирлидерша футбольной команды, которая вряд ли бы взглянула на меня даже за деньги. У меня всегда было ощущение, что она считает себя выше нашего провинциального городка.
Взгляд, который она бросила на меня, когда узнала, что мы сидим вместе, был просто уморительным. Но любой намёк на смех тут же исчез, когда я услышал, как наша учительница говорит, что дорога займёт почти девять часов.
Когда мы сели в автобус, Грейс спросила, можно ли ей сесть у окна. Я пожал плечами и согласился. По крайней мере, так я мог болтать с другими. Первые пару часов мне этого хватало, но потом автобус начал затихать, и я повернулся к окну, где сидела Грейс.
Лес окружал нас со всех сторон. Пока мы ехали, мне показалось, что мы проехали мимо двадцати сов. Или, может, деревья просто играли со мной. Грейс же смотрела в окно, не отрываясь.
— Тебе это не кажется странным? — прошептала она, когда лес сменился кукурузным полем.
— Да, — честно ответил я, услышав чей-то голос спереди.
— Мы уже почти приехали? — спросил Бен у миссис Клирфилд.
— Прибудем, когда прибудем, — сказала она без тени сомнений.
— Ладно, но мы уже едем пять часов. Можно хотя бы в туалет? — с раздражением спросил он.
— Нет, — ответил водитель. Это был первый раз, когда он вообще заговорил.
Я наклонился вперёд, чтобы рассмотреть его в зеркало над головой. У него были короткие каштановые волосы, чёткий подбородок и небольшая борода. Он был в чёрной форме с нашивкой, надпись на которой я не смог разглядеть.
Пока я смотрел на него, он медленно перевёл взгляд на меня. Мы встретились глазами, и у меня побежали мурашки. Я тут же отпрянул и снова уставился в окно вместе с Грейс.
Остальные одноклассники начали нервничать.
Один из моих товарищей по команде, Чарли, встал примерно на седьмом часу пути. Я не мог поверить, что мы едем уже семь часов, глядя на одни кукурузные поля. Я заметил, что и Грейс начала ёрзать, или, может, просто чувствовала тревогу. Она ерзала в кресле, дёргала ногой.
— Мы скоро будем, Чарли. Сядь и не вставай больше, иначе получишь три месяца наказания. И нет, я не шучу, — рявкнула миссис Клирфилд. Она звучала так зло.
Чарли быстро сел, а я снова уставился в окно с Грейс.
— Грейс? — прошептал я, разглядывая одного из пугал в поле. Оно медленно покачивалось на ветру.
— Что? — прошептала она в ответ, поворачиваясь ко мне. В её зелёных глазах был страх и тревога.
— Да, — честно ответила она.
— Мне тоже, — сказал я, глядя на руки в куртке.
Грейс заправила за ухо светлые волосы, и в этот момент что-то за её спиной шевельнулось. Клянусь, пугало повернулось к окну. Мои мышцы напряглись. Объяснить, как я себя тогда почувствовал, невозможно.
Когда Грейс повернулась, чтобы посмотреть на то, что я заметил, её глаза расширились, и она отпрянула так резко, что чуть не сбросила меня с сиденья. В течение следующих тридцати минут я слышал шепот по поводу пугал.
Когда я опустил взгляд на руку, то увидел, как Грейс сжимает мою куртку, будто я — единственное реальное в этом автобусе.
К восьмому часу я уже был на пределе.
Любой вопрос к миссис Клирфилд встречался всё более высокомерной и раздражающей реакцией.
Я никогда не видел Грейс такой тревожной. Она подпрыгивала на месте, теребила руки. Девочки на соседнем сиденье делали то же самое.
Почему всем нам было так не по себе?
— Миссис Клирфилд? — наконец решился я и встал, чтобы посмотреть на неё. Чувствовал, как одноклассники смотрят на меня. Поле за окном казалось бесконечным. В памяти вспыхивали образы пугал.
— Да, Трэвис? — отозвалась она, не поворачивая головы.
— Тридцать минут, — ответила она с напевной интонацией.
Водитель снова посмотрел на меня в зеркало, и я тут же сел.
Я хотел сказать что-то Грейс, но заметил, что за окном изменилась обстановка. Вместо поля появились здания. Город выглядел как из старого фильма, очень винтажный.
Первым было здание, похожее на продуктовый магазин, с двумя огромными буквами M наверху. Табличка «Mercury-Mart». У меня заурчало в животе — я ничего не ел с утра, хотя с собой был рюкзак с обедом. Но я не мог заставить себя его открыть.
Мы проезжали мимо маленьких домиков, покрашенных в синий, белый, иногда в красный или жёлтый. Проехали чёрный дом с высоким забором. Грейс уставилась на него, пока мы не проехали.
Затем был кинотеатр, прямо как в старых фильмах, с билетной кассой и человеком внутри. Афиши были неразборчивы.
Дальше был закусочный с чёрно-белым кафельным полом — выглядело круто, а запах еды был просто божественный. Я хотел закричать водителю, чтобы он остановился.
Наконец, мы проехали указатель с надписью «Лагерь Мерси Холлоуз», стрелка указывала снова в кукурузу. Я подумал, не будет ли лагерь таким же винтажным.
Мы проехали мимо начальной школы, на окнах которой были нарисованы мультяшные персонажи. Краска облупилась и, казалось, стекала вниз. Это вызывало сильное беспокойство.
Тогда я заметил: машин больше не было. На тротуарах никого, хоть в магазинах и мелькали силуэты.
Когда мы проезжали среднюю школу, Грейс снова схватила меня за запястье. На табличке было написано: «Средняя школа Мерси, дом ангелов». Здание выглядело почти заброшенным, внутри горели огни, но людей я не видел. Парковка была пустая.
Вдали я заметил здание, похожее на старшую школу, но мы не подъезжали достаточно близко.
— Трэвис? — прошептала Грейс, и я повернулся к ней всем вниманием.
— Я знаю, — быстро сказал я. Я тоже это чувствовал. С этим местом что-то было не так. Я не мог понять, что именно, но чувствовал это всем телом.
Я смотрел, как она достаёт телефон из кармана и быстро листает экран. Она приложила его к уху и нахмурилась.
— У меня нет сигнала, — прошептала она.
Я вытащил свой — ни одной полоски. Попробовал набрать 911, но линия была полностью мёртвой.
Наверное, я слишком долго смотрел на экран, потому что миссис Клирфилд вырвала меня из оцепенения:
— Мы на месте! — прокричала она. В её голосе слышалась неподдельная радость, в отличие от полной апатии наших одноклассников.
Я встал вместе с Грейс, готовясь выйти из автобуса, и в последний раз посмотрел в окно. Перед нами стоял большой фермерский дом — этажей на три. Рядом был красный сарай.
Когда мы вышли, я наклонился к Грейс и прошептал:
— Если что-то покажется подозрительным, мы бежим. Прямо назад по дороге.
Она кивнула, не произнеся ни слова.
Из дома вышел пожилой мужчина. Волосы зачёсаны назад, серые. На нём были красные комбинезоны и белая рубашка с длинными рукавами. Его сапоги были покрыты грязью и каким-то другим веществом, которое я не смог распознать.
Миссис Клирфилд подняла руку в привычном жесте — молчать. И без возражений все заткнулись.
— Добро пожаловать, дети, Мерси рад вам. Каждые несколько лет мы принимаем школу, которая закупает нашу продукцию. — Он продолжал говорить, пока я оглядывался.
Я не видел никаких яблонь. Вообще деревьев не было. А может, у нас виноградный сок? Не помню. Я обычно приношу обед из дома.
— Наша ферма основана в 1630 году, и с тех пор мы производим соки и стейки мирового уровня. Пожалуйста, следуйте за мной в сарай — я покажу вам наш процесс, — сказал он с тёплой улыбкой, жестом приглашая нас идти.
Мы шли следом за остальными, и я услышал, как в кукурузе что-то шевелится. Подумал, может, птица. Но всё внутри меня подсказывало: опасность. Знаю, звучит странно.
Запах из сарая был ужасен. Но это не навоз — в воздухе стоял резкий медный запах. Я старался смотреть только на облупившуюся белую краску на дверях.
Грейс закашлялась, чуть не вырвало.
Я обернулся посмотреть на миссис Клирфилд — как она реагирует? Её лицо было абсолютно спокойным, как будто она просто заводит нас в класс. Если я попытаюсь сбежать — она остановит.
Когда последний из одноклассников зашёл, двери закрылись, и загорелся свет.
Животных внутри не было. Я стоял не в начале колонны, так что не сразу понял, от чего люди начали пятиться назад.
Меня чуть не затоптали. Я схватил Грейс за руку и оттащил к стене. Крики становились всё громче, всё страшнее. Когда мы добрались до стены, я увидел почему.
Один из наших — кажется, Тони — отступил назад и упал. Из его груди торчали вилы. Он сделал два шага, кашлянул кровью и упал на спину, ударившись о доски.
Вы когда-нибудь были в таком ужасе, что не могли дышать? Это было именно то, что я чувствовал. Ни крика, ни слёз. Только оцепенение. Перед глазами пронеслась вся жизнь.
Следом погибла Саша. Мужчина, что встречал нас, разрубил ей горло косой. Одно движение — и её шея разошлась, как мягкий хлеб. Кровь вырвалась фонтаном.
— Надо бежать! — выкрикнула Грейс и схватила меня за запястье.
Тащить не пришлось — я бежал сам.
Мы вместе с остальными рванули к задней двери сарая. Я никогда так быстро не двигался. Когда мы вырвались наружу и вдохнули воздух, я подумал, что спасены. Стоит добраться до города — вызовем полицию. Кто-нибудь поможет. Я был уверен.
Но впереди раздались крики, которые тут же сменились булькающим хрипом. Как будто кто-то тонул. Хлопок. И одна из девушек закричала так, что у меня кровь застыла.
Я повернул голову и увидел — в её голени торчит стрела. Кто-то стрелял в нас. Мы не выберемся просто так. Нужно было что-то придумать, дать себе и Грейс шанс.
Я протиснулся вперёд, подставляя под стрелы других. Мне было ужасно от этого. Я заплакал. Слёзы текли сами, и чем страшнее становилось, тем труднее было сдержаться.
Земля под нами обвалилась. Я не отпустил Грейс — её рука мертво вцепилась в мою.
Жидкость, в которую мы упали, была не водой. Запах меди бил в нос. Я попробовал на вкус — это была кровь.
Я высунул голову из кровавой ямы, чтобы осмотреться. Увидел, как кто-то скидывает тела внутрь. Грейс подтянула к себе чей-то труп и спряталась под ним. Я сделал то же самое, схватив первое, что попалось. Это была миссис Клирфилд.
Мы пробыли в этой яме целую вечность. Я сдвинул тело учительницы и выбрался наружу. Никого не было видно, солнце поднялось выше. Меня тошнило от запаха, но я знал — если нас услышат, убьют.
Я медленно выбрался, задыхаясь. Затем помог Грейс. Вид мёртвых одноклассников навсегда остался в моей памяти. Слёзы текли, но кровь на лице будто не давала им упасть.
Грейс вынырнула из крови — её волосы были неузнаваемыми, всё лицо в буром месиве. Она тоже плакала.
Я протянул ей руку, как делал весь этот день. И тут где-то с грохотом распахнулась дверь.
— Стоять! — закричала женщина, мчась по полю.
Я замер. Мышцы не слушались. Дрожь, паника, губы дрожали. Всё. Это конец.
— Бежим! — крикнула Грейс, потянув меня.
Я рванул за ней. Только вперёд — в кукурузу.
— Город в той стороне! — закричал я, указывая дорогу. И тогда я это услышал: кукуруза зашевелилась. Кто-то был позади нас.
Я закричал. Слышал, как Грейс тяжело дышит. Как ни старались, быстрее бежать не получалось. Шорох становился ближе — и тогда я почувствовал это. Боль. Жгучую, обжигающую, леденящую душу.
По спине потекла кровь, ноги подкосились. Я закричал так, что был уверен — нас услышали все и всё.
Грейс обернулась, и я увидел, как её лицо стало белым, как снег. Даже под слоем крови я видел страх. Я тоже оглянулся и невольно дёрнул головой. Я ждал человека. Но это не был человек.
Перед нами стояло пугало. Его лицо было вытянуто, мешок на голове скривился в страшной ухмылке. Из рук и ног торчала солома. Из правой руки капала моя кровь — оно ударило меня. Рубашка в клетку была пропитана запёкшейся кровью. Джинсы рваные — видно, что внутри только солома.
Я закричал, ударил его ногой и вскочил.
— БЕГИ БЫСТРЕЕ! — заорал я Грейс, прорываясь через кукурузу. Сердце колотилось, готовое взорваться. «Монстров не существует», — пытался я убедить себя. Но это ложь. Они есть. И один из них охотится на нас.
Я обернулся — пугало мчалось, высоко поднимая ноги. Его руки двигались с такой силой, что я подумал: там внутри точно человек.
— Грейс! Оно ускоряется! — закричал я в ужасе.
— Чёрт... — выдохнула она. Ей не хватало воздуха. Я хотел схватить её за руку, но не успел — пугало врезалось в неё с такой силой, что она перелетела вперёд.
Я потянулся к ней и сам упал — на бетон. На тёплый, родной бетон.
Я оторвал ладони от земли, все в крови и ссадинах, и увидел Грейс. Она врезалась в припаркованную машину, из носа хлестала кровь, по щекам текли слёзы. Её плач... он разозлил меня.
Я поднялся прежде, чем понял, что делаю. Обернулся и увидел пугало — оно стояло на краю кукурузного поля, едва видимое между стеблями. Его выражение снова стало деревянным, как у обычного пугала.
— Грейс, вставай. Оно нас не преследует, — прохрипел я, поднимая её за руку.
— Хорошо... — выдохнула она, прижимая нос.
Если бы я умел угонять машины — угнал бы. Но нам пришлось бежать по улице. Медленно, хромая, трясясь от страха. Я слушал, как Грейс всхлипывает, около двадцати минут, пока она не выдохлась. Мы шли дальше.
В конце концов мы добрались до той самой закусочной. Видимо, мы срезали путь через кукурузу.
— Простите? — прохрипел я, подходя к стойке. Люди вокруг смотрели на нас — кто с шоком, кто с отвращением.
— Мэм? — обратился я к рыжеволосой женщине. Волосы аккуратно убраны, синяя рубашка, белый фартук, яркий макияж. Почему-то она не казалась встревоженной.
— Нам нужна полиция… — начал я, но почувствовал руку на плече.
— Пойдём со мной, — сказал пожилой мужчина в шерифской куртке и шляпе с широкими полями. Я был счастлив видеть полицию.
— Сэр, там произошло убийство… — начала Грейс, сев в кабинку. Она застонала и закашлялась.
Когда я сел, боль пронзила всю спину. Я заскулил. Руки всё ещё дрожали.
— Я знаю. Мне сообщили о прибытии автобуса слишком поздно. Вы, возможно, заметили, что у нас нет полиции. Дело в том, что Мерси — это больше не полноценный город. Помощи вашим друзьям не будет, — сказал он, доставая что-то из кармана.
По щекам Грейс снова покатились слёзы.
— Вы можете вызвать подкрепление! — выкрикнул я громче, чем хотел. Почему никто вокруг не осознавал, насколько всё серьёзно? Все вели себя так… нормально.
— Нет, не могу. Слушай внимательно. Мерси — не обычный город. Хотел бы объяснить, но времени нет, — сказал он и положил на стол шестьсот долларов.
— Это на еду, воду и ночлег. Когда вы вернётесь домой, вряд ли кто-то вообще вспомнит, что вы существуете. Не возвращайтесь сюда. — Он встал.
— У меня другое дело. Сядьте на скамейку перед закусочной и дождитесь автобуса, — сказал он и вышел.
Я наконец позволил себе заплакать. Сил больше не было. Ни маскировки, ни смелости. Только страх. Я всхлипывал, не в силах отдышаться. Женщина за стойкой молча принесла нам по стакану воды.
Я выпил всё залпом, взял деньги и поднялся, с трудом.
— Нам надо идти, — прошептал я Грейс, в который раз протягивая ей руку.
— Да. Надо, — так же тихо ответила она и взяла меня за руку.
Мы дошли до автобусной остановки и сели.
Автобус прибыл через несколько минут — удивительно быстро. Нас встретил добрый старик в чёрном костюме и чёрной шляпе.
Как только мы выехали из кукурузы, я достал телефон и начал писать это. Я не знаю, куда мы едем. Пожалуй, только страх удерживает меня на ногах. Если вдруг вы окажетесь в Мерси — просто разворачивайтесь и уезжайте.
Больше страшных историй читай в нашем ТГ канале https://t.me/bayki_reddit
