Горячее
Лучшее
Свежее
Подписки
Сообщества
Блоги
Эксперты

Страшные истории

С этим тегом используют

Мистика CreepyStory Ужасы Авторский рассказ Рассказ Крипота Страшно Все
979 постов сначала свежее

Всё началось с того, что моему сыну в глаз попал лист...⁠⁠

Это перевод истории с Reddit

— Не трогай его, — сказал я. — И тем более голыми руками.

Всё началось с того, что моему сыну в глаз попал лист... Ужасы, Reddit, Перевод, Перевел сам, Nosleep, Страшные истории, Рассказ, Мистика, Триллер, Фантастический рассказ, Страшно, Длиннопост, CreepyStory

Мы с женой Аней склонились над нашим сыном в гостиной, поворачивая его лицо под светом. В наружном углу его левого глаза застрял крошечный кленовый листок: одна половинка сложилась и ушла под веко.

Как он туда попал — никто не знал. В округе росло много кленов, конечно, но как их листу удалось так глубоко проникнуть случайно, я не представлял.

Разумеется, оставалась вероятность, что Люк по какой-то глупой причине засунул его туда сам, но он был не из тех детей. Серьёзный, молчаливый мальчик, «восемь лет, но уже как восемьдесят», как мы с Аней говорили. Даже сейчас он терпеливо стоял, пока мы вертели его лицо туда-сюда, споря, отвезти ли его к врачу или попытаться вынуть листок самостоятельно.

— А если он поцарапает глаз? — сказал я. — Он ослепнет.

— Не говори так, — одёрнула Аня. — Лист сидит у самого края. Просто вытащим, и всё.

Она всё тянулась щипнуть листок пальцами, и каждый раз я останавливал её: меня пугала сама мысль, что её кожа коснётся его.

Откуда взялся этот страх, я не понимал, да это и не имело значения. Если у меня появлялось предчувствие, я ему верил — и никогда ещё не ошибался.

— Пинцет, — сказал я. — Сейчас принесу. Им и достанем.

Я рванул за ним так быстро, как мог, опасаясь, что Аня, пока меня нет, схватит листок и начнёт его вытягивать. Упрямства в ней было не меньше, чем во мне; большая часть наших разногласий сводилась к тому, кто прав. Порой меня удивляло, что мы умудрились вместе вырастить ребёнка.

Вернувшись с пинцетом, я протянулся за ним.

— Подожди, — остановил я её. — У меня рука твёрже.

Аня открыла рот, чтобы возразить, но Люк неожиданно сказал:

— Хочу, чтобы папа.

Сказал спокойно, без истерики, и хоть это было в его характере, мне вдруг захотелось отступить, даже выйти из комнаты. Лишь позже я понял: он принимал происходящее с усталой покорностью человека, стоящего на пороге смерти.

Держа пинцет как можно деликатнее, я ухватил кончик листка; другой рукой осторожно поддержал голову сына. Затем начал тянуть, наблюдая, как лист выходит, влажный, пропитанный слезами.

Выходить он, однако, не прекращал: за листом тянулся тонкий прутик, а на нём — новые клейкие листочки, некоторые смочены кровью.

Аня вскрикнула, но я не мог остановиться, извлекая всё новые звенья хрупкой ветви с оцепенелым ужасом.

Люк не сопротивлялся, не показывал ни боли, ни страха; он стоял спокойно, безгранично доверяя мне, а я продолжал вытягивать листья изнутри его головы. Я не мог представить, как они туда попали, и в воображении с отвращением видел, как мой сын в парке отломал молодую ветку и аккуратно ввёл её через глазницу.

Но уже тогда я понимал: в действительности туда каким-то образом попало семя или спор, и в тёплой, питательной среде глазницы оно проросло.

Сбоку я смутно видел, как Аня суетится; я был слишком загипнотизирован бесконечной плетью листьев. Потом она склонилась надо мной с ножницами и отрезала веточку как можно ближе к глазу, так что остаток упал на ковер.

Я отшатнулся, испугавшись даже касания одежды о него.

— Люк, — спросил я. — Ты в порядке?

Он с трудом моргнул: обрубок царапал верхнее веко.

— В порядке, — сказал он. — Я почти не чувствую. Почти.

Я хотел, чтобы он закричал, разрыдался — сделал хоть что-нибудь, приличествующее ребёнку в такой ситуации.

Но дорогу в больницу он провёл в тишине, как и все обследования. Молчала и Аня, крепко держа сына за руку, будто он исчезнет, отпусти она её хоть на миг. Каждый раз, когда их разводили, она начинала беспокойно ходить по коридору, пока я не усаживал её обратно на пластиковый стул.

Наконец нас провели в отдельный кабинет. Люк сел в угол с карандашом и блокнотом, не обращая внимания на разговор.

Доктор Райлард то и дело поглядывал на него выражением, которое я не мог прочитать — и потому оно пугало. Я сразу заподозрил: он скрывает нечто большее, чем диагноз.

— Итак, — начала Аня. — Рентген, МРТ, всё, что вы делали всё это время... Что не так с Люком?

Доктор подвёл нас к стене, где висели снимки.

— Вы хотели знать, насколько глубоко проросло растение, — заговорил он вполголоса. — Думали, что всё началось с семени в глазу?

— Разве не так? — спросил я. — Что вы имеете в виду?

Но на снимках я и сам видел белёсую паутину ветвей среди серых тканей: кости, мышцы, органы — и сквозь них переплетение побегов.

Их было столько, что невозможно было понять, где начало, где корни.

Я видел дома, опоясанные плющом, пока кирпичи не расползались в его удушье. Теперь понял: то же случается с моим сыном и происходит давно.

— Вы ничего не можете сделать? — спросил я хрипло. — Операция, удаление?

Доктор покачал головой.

— Он не переживёт. Посмотрите: растение пронизало лёгкие, сердце — повреждения обширные. Любая попытка ухудшит ситуацию.

Аня сорвала один снимок, сминая его в руке.

— То есть вы ничего не сделаете? Просто дадите ему умереть?

Доктор вздохнул и снова взглянул на Люка, который безмятежно рисовал, будто спор не касался его.

— Я говорю, что это терминально, — признал он. — Мы можем обсудить паллиативный уход. Хотя я не вправе говорить о других пациентах, скажу: операцию пробовали. Выживаемость — крайне низкая.

— Были другие с… этим? — спросил я. — Это же редкость, почти невозможно.

Доктор кашлянул и начал перекладывать бумаги, явно желая закончить разговор.

— Как я сказал, я не могу…

Аня преградила ему путь.

— Стойте. Вы что-то знаете. Что это? Откуда взялось?

Он замялся, глаза метались.

— Простите, миссис Максвелл, но я…

— Я хочу домой, — вдруг отчётливо сказал Люк, и мы все уставились на него, будто ему перечить было нельзя. — Не больно. Можно мы пойдём?

Он подошёл и взял мать за руку — так он не делал давно. Аня смягчилась, глядя вверх, чтобы сдержать слёзы.

— Хорошо, малыш. Пойдём.

Я задержался, глядя доктору в глаза, пока тот не отступил.

— Это как у остальных? — прошипел я. — Спокойствие, будто всё нормально?

Врач опустил взгляд.

— Нет. Не у всех. Некоторые злятся… и это намного хуже.

В ту минуту я возненавидел его — глухой яростью, что нельзя направить на дерево, убивавшее моего сына.

— Да, — сказал я. — Какая разница, если вы всё равно ничего не можете.

Мы втроём, как раньше, шли по парковке, держась за руки. Люк оглядывал всё вокруг — птиц, яркие машины, камешки — с прежним любопытством, не обращая внимания на веточку, заново выдвинувшуюся из его глаза.

Я думал, почему ему не больно, когда через него прорастает дерево и, видимо, питается им. Может, листья выделяют что-то, делая его покладистым хозяином. Я с самого начала считал это болезнью, заразной, к тому же.

Хотел расспросить Люка, почему он не боится смерти, но он показался мне таким маленьким, что слова застряли. Я лишь шёл рядом, кивая на его замечания, будто мне не рвёт сердце.

Сбоку шатался мужчина — сперва я подумал, бездомный или пьяный. Но, приблизившись, увидел: из всех отверстий его лица торчали розовые шипы, а лепестки свисали, словно кровь.

Он ковылял, потому что был слеп: его, видно, бросили тут из-за страха.

Аня вскрикнула, но Люк только смотрел без ужаса.

— Сэр, — сказал я, пытаясь быть добрым ради видимости нормальности. — Позвольте помочь.

Мужчина вздрогнул, но шагнул ближе, и я понял риск. «Некоторые злятся», — вспомнились слова доктора.

— Сэр, — повторил я осторожнее. — Мы хотим помочь. У моего сына то же, что у вас.

Он кивнул. Рот он раскрыл шире, и я увидел, что язык у него рассечён шипами. Булькая, он произнёс:

— Это будет со всеми. Заразно. Все, кто рядом, тоже станут такими. Так говорят… там.

Аня потянула Люка к машине.

— Кто говорит? Где? — спросил я.

Но он побрёл к приёмному покою, и я отпустил: его всё равно опять выгонят.

Дома мы старательно делали вид, что всё как прежде. Люк смотрел мультики, читал комиксы, равнодушный к наростам, которые мы ежедневно подрезали на его лице.

Однажды вечером, укладывая его спать, он спросил:

— Когда я стану деревом, посадите меня во дворе, чтобы я был с вами?

Я опустился рядом, не глядя на кленовый лист, прилепившийся к внутренней стороне его рта.

— Ты не станешь деревом, дружище, — сказал я. — Мы не дадим.

Люк грустно посмотрел.

— Пап, ты не сможешь меня починить.

— Милый, — позвала Аня, потянув меня за руку. — Пойдём.

— Я никому не дам тебя обидеть, Люк, — твердил я. — Не дам.

Аня отвела меня к двери, поцеловала сына.

— Спокойной ночи, малыш. Не думай больше об этом.

Когда мы спустились, она толкнула меня в плечо.

— Так говорить нельзя.

— Почему? Я серьёзно.

— Доктор был прав. Ты сам видишь. И Люк видит.

Мы уже знали о том, о чём говорил старик на парковке: из новостей и Сети. Мы стали зависимыми от информации, жадно ловили каждое обновление, разбирали теории, вновь и вновь.

Сначала заболевали деревенские: фермеры, садоводы. Их семьи рассказывали: близкие приходили домой с листьями, шипами или лепестками, проросшими из ранок.

Конечности ампутировали, ветви вырезали — бесполезно. Деревья были упорны.

Первые заболевшие умирали все.

Некоторые, на поздней стадии, шли в свои сады, вставали среди деревьев, веря, что не умирают, а становятся чем-то иным.

Потом за ними приезжали правительственные агенты — изучать. Родные протестовали, пока заражённых не стало столько, что иначе было нельзя.

Другие, наоборот, бесновались: уничтожали насаждения, винили их в своём недуге и сжигали себя, чтобы убить растения внутри.

Как распространялась Чаща — так прозвали заражённых — неизвестно: прикосновение ли, или споры, дремавшие в каждом, пробуждались рядом с другими.

Районы, где появились первые случаи, изолировали, растительность там уничтожали. Но эпидемия всё равно пробралась в города, где деревьев мало. Учёных приглашали в эфиры, и мнения у них расходились.

Одни думали, что растения через химические сигналы и грибницу выработали атаку на людей. Другие — что это новый паразит, способный копировать облик любой флоры.

Одна учёная, которую вскоре заткнули, заявила: пациенты правы — это ускоренная эволюция человека.

«Заметьте, всё начинается изнутри, — сказала она. — Растения даже похожи на своих носителей. Мы не должны уничтожать этих людей, а почитать то, чем природа решила их сделать».

Это вызвало волну насилия. Мы с Аней смотрели, как толпы поджигают леса, некоторые поджигатели сами наполовину из древесины, вопят от боли.

Репортёр обращался к ним:

— Нам нужны деревья: они дают топливо, материалы, кислород. Сжигать их — разумно ли?

Парень в балаклаве пожал плечами:

— Или они, или мы.

— Но это и нас погубит, — пытался ответить журналист, но тот уже ушёл.

Со временем появилась новая группировка. Они утверждали, что создали химикат: инъекция, ванна или настойка — убивает растение, человека оставляет. Многие называли это зелье пустышкой, ядом.

Тем не менее люди тянулись к нему: всё равно умирать.

Власти пытались запретить, но когда богачи прятались в бункерах, а мстители жгли Чащу, контролировать уже было нечего.

Мы держались рутины, чтобы не сойти с ума. Прятали новости от Люка, гасили экраны, но нередко я находил его ночью у телевизора: он смотрел репортажи и лениво ковырял лист, опять вырастающий из глаза.

Однажды утром его не оказалось в постели. Я искал по всему дому, пока не признался Ане: его нет внутри.

— Куда он мог уйти? — дрогнувшим голосом спросила она.

Мы одновременно посмотрели на заднюю дверь: она была распахнута. Мы подошли, не желая увидеть то, что видели тысячу раз в новостях.

Аня издала звук — не крик, а утробный стон. Я вышел на газон, словно должен был убедиться в реальности ужаса.

Люк — точнее, то, что от него осталось — стоял на коленях. Его тело удерживало дерево, проросшее через горло; позвоночник служил шестом, тянувшим его к солнцу. Руки безвольно свисали, а глаза…

Я не мог смотреть ему в глаза. Размывал взгляд специально.

Пока Аня рыдала у двери, я пошёл к сараю, надел толстые перчатки и взял лопату. Подходя к сыну, услышал:

— Что ты делаешь? — всхлипнула она.

— Похороню. Ритуальные дома не возьмут, а правительственные люди или мстители скоро придут. Так лучше.

Я сжал рукоять, пытаясь представить тело куклой или чучелом.

— Алекс, — умоляла Аня. — Оставь. Это то, чего он хотел.

— Это то, чего хотело оно! — огрызнулся я. — Оно через его мозг заставило его умереть тут. Не понимаешь?

Она смотрела, слёзы текли молча. И я не тронул его. Не из-за неё — от отвращения.

Мы оставили Люка, и дерево расправило ветви. Жалюзи на той стороне дома я опустил. Думаю, соседи тоже.

Однажды я подглядел: Аня стоит у клёна и говорит с ним, как с сыном. Листья на черепе складывались в подобие лица.

Спустя месяц мы лежали в постели, измождённые горем. Проводя ладонью по спине жены, я ощутил что-то острое под лопаткой. Я выдернул и вскрикнул.

— Что? — спросила Аня.

— Ничего, — солгал я. — Сводит. Пойду разомну.

На кухне, закрыв дверь, я взглянул: в руке был кленовый листок — первый знак, что растение уже в ней. А значит, и во мне. Я опёрся о столешницу и зарыдал, как ребёнок: по сыну, по жене и по себе, ведь я тоже умирал, не зная, сколько осталось.

До этого я не понимал, как заражённые не чувствуют, что внутри них что-то растёт. Думал, они просто игнорируют симптомы. Теперь понял: стоило узнать — и я почувствовал. Чужая жизнь тянулась сквозь мышцы к мозгу, и часть меня воспринимала её как собственную. Теперь я видел, почему одни смирялись, веря в новое, лучшее существо.

Аня будет из них. Она умерла вместе с Люком. Возможно, когда клён сомкнётся вокруг её сердца, она выйдет к нему во двор, и их деревья прорастут вместе.

Но я решил иначе. В лицах протестующих на экране я видел себя. Я разузнал, где торгуют тем химикатом. Скоро я введу его себе и Ане, подожду, убьёт ли он врага внутри. А если нет — прости, Господи, но я сожгу клён, пожирающий останки моего сына, а потом и нас с женой.

Мир тонет в лесных пожарах, но я выберу такой конец: в ярости, оставаясь мужем, отцом.

Человеком.

Больше страшных историй читай в нашем ТГ канале https://t.me/bayki_reddit

Можешь следить за историями в Дзене https://dzen.ru/id/675d4fa7c41d463742f224a6

Или даже во ВКонтакте https://vk.com/bayki_reddit

Можешь поддержать нас донатом https://www.donationalerts.com/r/bayki_reddit

Всё началось с того, что моему сыну в глаз попал лист... Ужасы, Reddit, Перевод, Перевел сам, Nosleep, Страшные истории, Рассказ, Мистика, Триллер, Фантастический рассказ, Страшно, Длиннопост, CreepyStory
Показать полностью 2
[моё] Ужасы Reddit Перевод Перевел сам Nosleep Страшные истории Рассказ Мистика Триллер Фантастический рассказ Страшно Длиннопост CreepyStory
0
6

Бесценный подарок деревенской ведьмы⁠⁠

Мы жили в довольно большой деревне, причём издавна так было принято, что дворы располагались в один ряд, соседей через улицу не было. Рядом с нашим домом была старая покосившаяся изба бабушки Зои, которая, как казалось, всю жизнь жила одна, была нелюдимой и, надо сказать, никудышней хозяйкой. Однако поговаривали, что бабушка Зоя знает старинные заговоры, снимает порчу, болезни у детей, и с этого якобы имеет неплохой доход. И вообще, называли её ведьмой. Я не помню, чтобы к ней кто-то приходил, но вполне возможно, просто не обращала на это внимания. Свои же, деревенские, к ней за помощью никогда не обращались и старались обойти стороной её довольно бедный покосившийся домик. А потом случилось вот что. Мы, дети, видимо, купаясь в речке, подхватили какую-то непонятную болезнь. Начали клочьями вылезать волосы, неимоверно чесалось и зудело всё тело. Докторша наша деревенская только разводила руками и говорила, что ничего не понимает. Тогда наши измученные матери пришли к бабушке Зое. Она не отказала никому, поочерёдно ходила по домам, и дети выздоравливали. Я помню, что у нас в доме она очень строго приказала принести землю из-под лошадиного копыта и мазать этой землёй голову и тело. Ещё помню, как хотелось сорвать эти повязки с землёй, но нас запелёнывали, как младенцев. И вот однажды я проснулась ночью с таким блаженным ощущением, которое ни с чем не сравнится. Ничего не зудело, не болело. Помню, что все уже спали, а дверь в сад была открыта. Я вышла и на скамейке увидела бабушку Зою. Она как будто меня ждала, улыбнулась, подозвала к себе... Я всегда её боялась, а тут прильнула к ней и так и уснула на её коленях... Утром истошный крик матери привёл меня в чувство. Я лежала на скамейке, одна. Когда рассказала матери о ночном происшествии, она переменилась в лице. Оказалось, что бабушка Зоя умерла ещё в тот день, когда приходила к нам. Потом говорили, что она отдала детям своё здоровье и не смогла уже больше жить. Не знаю, правда ли это, но все её маленькие пациенты живы и здоровы до сих пор, хотя нам уже под 70...

Взято тут: https://t.me/myststory/1134

Показать полностью
Страшные истории Сверхъестественное Мистика Текст Telegram (ссылка)
2

Тёмные стороны популярных приложений: то, о чём молчат разработчики⁠⁠

Тёмные стороны популярных приложений: то, о чём молчат разработчики 🔍

Привет, Пикабу! Сегодня я расскажу вам о том, что скрывается за красивым интерфейсом ваших любимых приложений. Готовы узнать правду?

Snapchat: когда фото начинают жить своей жизнью 👻

Начнём с Snapchat. Знаете ли вы, что в приложении существует баг, из-за которого фотографии исчезают сами по себе? А некоторые пользователи утверждают, что видят на снимках странные тени, которые двигаются независимо от камеры. Особенно часто это происходит ночью.

* Эффект исчезающих лиц: фотографии, где лица людей размываются или искажаются

* Тени в пустых комнатах: движение теней там, где никого нет

* Сообщения от неизвестных: получение Snap от несуществующих аккаунтов

Instagram: призраки в вашей ленте 👻

Instagram хранит свои тайны. Истории о загадочных аккаунтах, которые следят за пользователями, и сообщениях от несуществующих профилей.

* Призрачные подписчики: аккаунты, которые появляются в списке подписчиков, но не существуют

* Самоудалившиеся посты: публикации, которые исчезают без действий пользователя

* Тёмные комментарии: сообщения с угрозами от неизвестных аккаунтов

WhatsApp: когда сообщения приходят из ниоткуда 📨

WhatsApp — казалось бы, обычный мессенджер. Но что, если некоторые сообщения приходят от неизвестных отправителей?

* Сообщения в 3:33: получение сообщений ровно в 3:33 ночи от неизвестных номеров

* Исчезающие диалоги: чаты, которые пропадают без предупреждения

* Эхо-сообщения: получение одинаковых сообщений от разных контактов

TikTok: чёрные комнаты и проклятые хэштеги 🎬

TikTok полон загадок. Истории о чёрных комнатах, которые появляются в чужих прямых эфирах, и сообщениях от призраков.

* Чёрные комнаты: загадочные помещения в чужих трансляциях

* Проклятые хэштеги: определённые теги, после которых начинаются странные события

* Сообщения от теней: комментарии от аккаунтов без фотографий

Google Maps: города-призраки 🗺️

Даже Google Maps хранит свои тайны. Заброшенные города, которые появляются на картах, и странные метки, ведущие в никуда.

* Пустые города: локации, существующие только на карте

* Загадочные метки: точки, ведущие к несуществующим местам

* Искажения реальности: аномалии в отображении местности

А вы сталкивались с чем-то подобным? 🤫

Делитесь своими историями в комментариях! Может, именно ваша история станет следующей в этом списке.

P.S. Не забудьте поставить лайк, если пост был интересным! 🔔

#технологии #крипипаста #приложения #технологии #инстаграм #ватсап #тикток #снапчат #googlemaps

Показать полностью 1
Крипота Ужас CreepyStory Сверхъестественное TikTok Страшные истории Тайны Google Maps Instagram Страшно Nosleep Видео YouTube
3
Партнёрский материал

А сколько у вас?⁠⁠

Вы когда-нибудь считали, сколько экономите с вашим кешбэком и скидками? Предлагаем провести небольшие вычисления (потому что считать выгоду всегда приятно).

Реклама Реклама. ПАО «Банк ВТБ», ИНН: 7702070139

Калькулятор Выгода
3

Страшная история: заброшка⁠⁠

В нашем городе (Уфа) есть множество заброшенных зданий: лаборатория с башенкой, недостроенные учреждения и даже целый забытый посёлок Новоалександровка, который привлекает любителей приключений.
Но есть и маленькие заброшки — избушки, будки охраны, ларьки. Речь пойдёт об одной из таких невзрачных на вид избушек.

Дело было в 2021 году. Я пошёл на данную заброшку. В то время все ребята ходили на различного рода пустыри, подобные здания и я был не исключением. Мне даже нравилось подобного рода времяпрепровождение.

Избушка состояла из нескольких комнат (здание бывшего советского лагеря). В ней есть как основной вход, так и дополнительный (черный). Я зашёл туда в первый раз на разведку, мой знакомый стоял у входа. Первое, что я увидел это ободранные стены и кучи мусора на полу. Я обошел несколько комнат и вдруг прислушиваюсь и слышу чей-то вой, как будто кто-то плакал навзрыд и скулил, словно собака. Я пошёл на улицу и спросил товарища, слышал ли он этот звук. Он ответил, что да. Кстати, ещё я обнаружил разорванный ботинок на входе.

Вот видео (перезалив) из этой заброшки: 👇

https://vt.tiktok.com/ZSB2SEfCf/

Через некоторое время я снова пошел в ту избу, но уже один. Я решил попробовать зайти с черного входа (его и ещё несколько комнат я не проверил). Когда я подошёл к заброшке 🏚️, поднялся сильный ветер, вороны начали сильно каркать. Я зашёл в заброшку и обнаружил, что неподалёку от черного входа есть подвал (но вход туда в виде крышки, как в погребе). И тут я снова услышал этот вой, переходящий в плач. Я подошёл ближе к этому подвалу и увидел нож 🔪 , лежащий рядом с крышкой. И в этот самой момент из-под крышки высунулась рука (очень бледная) и потянулась ко мне. Я решил покинуть данное помещение с мыслью "ну его в баню, утащит ещё". О ситуации до сего момента никому не рассказывал в полном объёме.

Показать полностью
[моё] Страшные истории Заброшенное Мистика Паранормальное Маньяк Длиннопост Истории из жизни Основано на реальных событиях Призрак
3
21

Вахта. Часть 1⁠⁠

Летел я до газодобывающего объекта ***-* в качестве инженера-оператора. Самолёт приземлился затемно. Час ночи по местному, хотя мои внутренние часы всё ещё тикали в ритме столицы. Разница во времени сбила меня с толку — я то засыпал посреди дня, то просыпался глубокой ночью с липким потом на спине и ощущением, что за окном что-то не так.

Общежитие для вахтовиков оказалось странным местом. Чистые коридоры, вымытые до блеска полы, постельное бельё, которое пахло химической свежестью, будто его не стирали, а обрабатывали чем-то, убивающим не только грязь, но и память о предыдущих постояльцах. В столовой подавали борщ с мясом, гречку с котлетой, даже свежие овощи — неожиданная роскошь для такого глухого места. Но еда казалась безвкусной, хоть на стеллаже и выглядела свежо и сочно, будто из рекламы.

Пропуск на объект мне так и не выдали. Администратор, сухопарый мужчина с жёлтыми от табака пальцами, каждый день пожимал плечами: «Ждите, скоро всё согласуем». Я ждал.

Ночью здесь было слишком тихо. Не так, как в городе, где даже в три часа ночи слышен гул бесконечных машин за окном или шорох соседей за стеной. Здесь тишина была плотной, тяжёлой, как одеяло, наброшенное на голову. Иногда в ней появлялись щели — скрип половицы, треск остывающих батарей, шаги в пустом коридоре. Но когда я прислушивался, звуки исчезали.

Ложился в пять утра, спал до полудня, но просыпался разбитым, с ощущением, что кто-то всю ночь стоял у изголовья и смотрел. Нужно было скорее привести свой режим подстать местному времени. Днём бродил по территории, курил у заднего выхода, где ветер гнал по земле окурки и пустые пачки из-под сигарет. По вечерам играл в RimWorld на выданном ноутбуке, строил колонию, пока за окном темнело.

Иногда мне казалось, что лес за забором стал ближе. В первый день я был уверен, что до деревьев метров пятьдесят. На третий — уже сорок. Сегодня утром, присмотревшись, я решил, что не больше тридцати пяти.

Я ждал пропуска. Ждал, пока кто-нибудь объяснит, почему я до сих пор не допущен к работе. Ждал, пока тишина не станет невыносимой.

А пока — ночь. Второй час. Компьютер гудит, в курилке мерцает лампочка. Где-то далеко, за тёмными окнами, шевелится лес.

Промышленные боты скрипели на каждом шагу, тяжелые, как гири для ног. Работодатель выдал их «для защиты» от оборудования, если вдруг оно решит удачно упасть мне на ноги.

Я выбрался через запасной выход, под ногами хрустели камни, высыпанные здесь, видимо, для дренажа. Достал сигарету, закурил. В наушниках играла музыка — что-то в стиле эмбиент, просто чтобы заглушить эту давящую тишину.

За забором начинался лес. Не густой, не дремучий, но какой-то... неправильный. Деревья стояли слишком ровно, будто их расставили по разметке. Это казалось странным, но я довольно быстро к этому привык, потому перестал замечать. Порой всматриваясь в прорези густого леса,- и ярким днем и беспробудной ночью,- я резко чувствовал тревожность, желание срочно отсюда уехать.

Один из местных работяг от моих переживаний отмахнулся: «Психосоматика, братан, вахта давит». Тогда меня поразило сочетание слов психосоматика и братан в одной реплике.

Однажды, всматриваясь в черноту леса, я увидел два огонька в темноте, низко над землей. Не светились, просто отражали тусклый свет фонарей. Я замер.

Лиса.

Должно быть, лиса. Слишком низко для волка, слишком крупно для кошки. Мы смотрели друг на друга сквозь решетку забора — она оценивающе, я с внезапным холодным любопытством.

Странно. Я не испугался.

Между нами был забор. Металлическая сетка, ржавая, но крепкая. Он отчерчивала зону ее досягаемости, так что волноваться не было о чем.

Лиса шевельнулась. Мелькнул рыжий хвост — и её не стало.

Я докурил, раздавил окурок о камень. На обратном пути обернулся.

Лес молчал.

Вернулся в комнату. Играть расхотелось. Вместо этого раскрыл сборник Лиготти — его холодный, методичный пессимизм как-то гармонировал с этим местом. Читать «страшилки» в три часа ночи звучало как рецепт для бессонницы, но его рассказы редко пугали в привычном смысле. Скорее, они оставляли после себя ощущение, будто кто-то медленно выкручивает лампочку в твоей голове, и вот-вот погаснет последний свет.

Докурил, потушил сигарету, уставился в текст. Герой очередной истории медленно осознавал, что его реальность — декорация, а все вокруг — марионетки с застывшими улыбками. Чтение шло медленно: мысли путались, глаза слипались.

И тогда я услышал.

Из-за приоткрытого окна донеслось резкое, хриплое шмыганье. Будто кто-то стоял в темноте под моим окном и с усилием втягивал воздух, готовясь плюнуть. Звук был влажным, грубым — не ветер, не зверь. Человек.

Значит, не я один шатаюсь ночью по территории.

На секунду мелькнула мысль — выйти, познакомиться. Может, такой же неспящий, такой же заложник этого места. Но сразу вспомнились местные: мужчины за сорок, с лицами, выжженными водкой и вахтой. Они любили поучать, щедро сдабривая речь матом. «Ты, пацан, жизнь не нюхал!» — уже слышалось в воображении. Нет уж, лучше одиночество.

Звук повторился. Тот же хриплый, мокрый вдох, но теперь прямо под окном. Я замер, пальцы впились в книгу. "Что-то долго он курит” - подумал я.” Наверное, заметил свет в моем окне и подошел. Если так, то схрена ли он вообще подошел к моему окну? Ладно, сделаю вид что сплю".

Через пять минут - снова звук. Уже не шмыганье, а тяжелое, хлюпающее дыхание. Как будто человек с больными легкими стоит в двух шагах от меня и специально дышит так, чтобы я слышал.

Я резко дернул головой к окну. В голове уже рисовалась картинка: бородатый мужик в спецовке, прищурившись, тянет дымок через щель в раме.

"Эй, там кто есть?" - хотел крикнуть, но горло вдруг пересохло.

Шаг. Еще шаг. Рука дрогнула, отодвигая занавеску.

И тогда я увидел.

Не человека.

За забором, в трех метрах от окна, стоял медведь. На задних лапах.

Он не рычал, не бился о решетку - просто стоял и смотрел. Прямо в мое окно. Как будто знал, что я здесь. Как будто ждал.

Ледяная волна прокатилась по спине. В голове дико смешались мысли: "Откуда? Почему на двух лапах? Как он вообще залез на территорию?"

Медведь медленно опустился на все четыре лапы. я был уверен, он смотрел мне прямо в глаза.

Продолжение следует...

Показать полностью
CreepyStory Сверхъестественное Страшные истории Nosleep Текст Длиннопост
4
13

Продолжение поста «Динозавр Рарзик (в соавт. с Александром Сордо)»⁠⁠1

— Ой… Молодой человек, а вы за братиком? — спросила пожилая нянюшка с именем «Людмила» на бейджике.

Лёня замялся, протянул коробку с парой мятых пирожных из пекарни на центральной площади. На торт он денег пожалел, но и пирожные лучше, чем ничего.

— За сестричкой, скорее. Вы помните, была такая Юля Полежаева? Сейчас скажу… Лет восемнадцать назад садик закончила.

— Юля… — Людмила задумалась, махнула рукой, показывая — пойдём, мол, за мной. Переваливаясь с ноги на ногу, зашла в музыкальный зал, где над пианино бликовали под стёклами групповые фотографии с выпускных. — Полежайская, говоришь? Какой год?

— Полежаева. Девяносто седьмой. — Лёня посчитал заранее. Пробежался глазами по золоченым деревянным рамочкам, нашёл. — А, вот она. Помните? Она ещё «Р» не выговаривала чудовищно.

— Ну, знаете, это у половины детей бывает, — вздохнула женщина, резко помрачнев. — Да, Юлечку помню. Такая егоза, чуть по потолку не бегала. Ещё пела хорошо, хоть и картавила… Так вы брат её?

— Да, я в другой садик ходил, но вот… В общем, это вам. — Лёня протянул коробку, уже, казалось, промокшую от потных пальцев, и затараторил легенду: — Юля просила передать, а то…

— С ней что-то случилось?

— Что? Н-нет, с чего вы взяли?..

— А, просто… Пойдёмте, чаю сделаем, у меня пока практикантка из педа, хорошая девушка, дети её любят…

Она затопала обратно в игровую комнату, бубня что-то доброе про свою молодую напарницу. Лёня вспомнил, что у него в садике была похожая история: две воспитательницы — помоложе и постарше — как мама и бабушка. Он даже улыбнулся, проговорив про себя привычное «Колесо Сансары дало оборот».

А потом в голове мелькнуло:

…Обескровлены старухи –
Рарзик вспарывает брюхи.

Лёня вздрогнул. Перед дверью с табличкой «Игровая» Людмила сказала:

— Подождите тут, я сейчас приду.

Лёня остался стоять в коридоре около раздевалки. Скользнул взглядом по рядам шкафчиков и затрясся. Он всё продумал и так, но случай оказался счастливым. Не пришлось использовать заготовку с поиском туалета и «случайным» попаданием в раздевалку. Только времени было — минута-две.

Быстро открыв дверцу с буквой «Ю — Юла», Лёня стал осматривать вещи. Ботиночки, синий шарфик, дутая детская осенняя куртка. Видимо, в этой смене шкафчиком пользовался Ю — Юра. Обычай выбирать ячейки под первую букву имени был, кажется, у всех. Лёня помнил свою дверцу с лошадью. Его ещё даже иногда дразнили из-за неё. А тут Юла.

…Лёня перевернул ботиночки, обшарил карманы курток, судорожно размотал и смотал шарф. Где-то тут оно должно быть…

«...егоза, чуть по потолку не бегала…»

Странно, Юлька же и правда раньше такой была. А потом стала унылой занудой. Обычно переходный возраст наоборот делает, а тут чего…

Счёт шёл уже на секунды. Лёня уже решил, что ошибся, и хотел захлопнуть дверцу, как вдруг…

Точно, дверца.

На внутренней стороне карандашом было криво накарябано:

Брызжет кровь из хлеборезки,
Повариху Рарзик стрескал.

И четыре цифры.

Лёня быстро вынул из кармана телефон, сфоткал и захлопнул шкафчик. Пароль от «пррочесть3.txt» был добыт. Лёня старался не думать, где пришлось бы искать, если бы его не оказалось в шкафчике. Рыться в кроватях? Переворачивать фото?.. Искать в кабинете заведующей?

Дверь игровой уже открывалась, Людмила выходила спиной вперёд, умильно протягивая:

— Скоро приду-у, перед тихим часом будем читать «Чипполино»!

За эти несколько секунд Лёня успел выпрыгнуть обратно в коридор и стоял, улыбаясь, перед воспитательницей. Та повела его в кабинет, где поставила чайник и заговорила:

— Я просто почему спрашиваю. Не первый год работаю, помню — у нас почему-то все дети, кто картавил, потом то в школе плохо учились, то вели себя как попало, хулиганили или что… Некоторые умирали рано, юными. Это я не просто так говорю, я много лет сама не задумывалась, а ко мне ребята приходили, рассказывали…

— Юлька отучилась, — вставил Лёня. — К логопеду ходила.

— Ну и слава тебе, Господи. А я уж думала, что с плохой компанией связалась девчушка. А чего не зашла-то?

— Так она… — Волнение от обыска шкафчика даже выбило напрочь из головы всю легенду. Пришлось взять себя в руки. — Универ закончила, уезжает насовсем. Работа там, квартира, жених… Свадьбу готовят — некогда даже зайти. Говорит, хоть так поблагодарю любимую, гм, воспитательницу.

— Ой. Ой, рада за неё. — Морщины на лице Людмилы не разгладились, но сложились в какой-то более гармоничный и симметричный рисунок, когда она заулыбалась. — И хорошо, что занималась с логопедом. Я тебе скажу так: я человек набожный, у меня мама-то из деревни родом, только папка городской. У нас на селе так говорили: косноязычный человек — чертям обитель. Если человек речью слаб, то нечисть в его душе ходы грызёт. Как вот жучки-червячки в деревяшке.

Она суетливо постучала по столу кулачком и сухо поплевала через левое плечо. А потом деловито отвернулась заваривать чай. Лёня сложил руки на животе и сидел с лицом Епифанцева из «Зелёного слоника».

«Охуительная, блядь, история, — подумал он. — Щас шишка встанет, всё тут святым духом заполощу. Как тебя ведать, бабка?».

Пока они пили чай и воспитательница вспоминала всякие истории про Юльку, Лёня блуждал взглядом по кабинету — невесть зачем. Будто пытался найти новые зацепки или строчки кровожадных стишков.

Вокруг зеркала цветными пятнами поверх обоев пестрели всякие бабочки и букашки, зебры, мишки, динозаврик…

Лёня подскочил на стуле.

— Чего случилось? — встрепенулась Людмила.

На стенке у зеркала висел не серый и зубастый динозавр, а зелёный и беззубый — вроде динозаврика Дино из рекламы Растишки.

— Я… Я вспомнил, мама просила помочь чемоданы упаковать и… и донести. У Юльки вещей много, — промямлил Лёня. — Она уезжает через три часа. А то ведь не успею. Простите.

Не слушая добродушное бухтение бабули, Лёня выскочил из кабинета. В ушах его гремело раскатами:

р-р-рекламы
Р–р-р-растишки

***

Лёня разгребал листву, чувствуя себя каким-то закладчиком. Густое солнце вытекало на город как желток на сковородку, до сумерек оставалось полчаса, но в темноте шататься по кладбищу хотелось ещё меньше, чем при свете.

Г-Р-Р-Р-Р-Р-Р

Вздрогнув, Лёня огляделся. Сквозь полуголые деревья было видно церковь, несколько зданий у центральной площади, низкие домики частного сектора…

Г-Р-Р-Р-Р-Р-Р — проревело что-то ещё раз. Лёня обернулся на звук, готовясь бежать.

Ремонтники. По другую сторону кладбища перекладывали асфальт на проспекте. Поняв, что его напугал грохот отбойного молотка, Лёня нервно сжал кулаки и продышался. Чёр-рт.

Координаты в «пррочесть3.txt» указывали сюда. Сперва, увидев на геотрекере метку у северной стороны городского кладбища, он едва не решил послушаться сестру и бросить поиски. Но мрачная догадка гнала его дальше — разгадать этот цикадовский шифр, собрать части головоломки, выяснить, кто и зачем решил поиграть с ним в эту игру. И главное — как?

— Твою!

Лёня отскочил, когда из-под вороха листьев показался ребристый серый хвост.

Хвост не двигался, а рифлёная поверхность показалась знакомой. Осторожно расчистив землю, Лёня нашёл валявшийся под прошлогодними ещё листьями старый шифер. Какой дурак притащил на кладбище шифер и бросил его между могил?

Внутри похолодело. Вспомнились разом все документалки о маньяках на ютубе, статьи о пропавших людях, репортажи в газетах, классные часы в школе. Вспомнилось, почему родители требовали встречать Юльку. Раньше отец ходил на станцию, но последние пару лет предпочитал наслаждаться пенсией и смотреть телик — а Лёлик как раз подрос.

Осторожно, не дыша, Лёня подцепил пальцами лист шифера и приподнял. Шифер оказался тяжелым, ещё и придавленным сверху каким-то перегноем. Может быть, с другого конца его уже затянуло дёрном — полностью поднять лист не удалось, и тот, прогнувшись, переломился.

Лёня полетел вперёд лицом, топчась по шиферу, ухватился за могильную ограду, чтобы не упасть. Обернулся, заглянув в пятачок земли, до этого надёжно спрятанный. И заорал.

Из-под шифера торчали косточки. Маленькие, желтоватые, перепачканные землёй и личинками. В сыром, чёрном грунте под ними, лениво шевелились жирные червяки и резво разбегались насекомые. «Жучки-червячки», — прошамкал в ушах Лёни голос Юлиной воспитательницы.

— Блядь… — нервно выдохнул Лёня, вынимая телефон.

В полиции на вызов ответили быстро. Сначала не поняли, что значит «нашёл кости на кладбище». После сбивчивого объяснения сказали, что будут через пять минут. Лёня, не зная куда себя деть, бродил вокруг, скользя невидящим взглядом по надгробиям.

Ему было двенадцать, когда пропала девочка из их школы. Ещё одна исчезла через три месяца. Город стоял на ушах. На следующий год пропал мальчик, уже из другой школы. Паника захлёстывала город, детей не выпускали гулять даже в компании, все уши проели инструктажами (как жучки-червячки). Тел не нашли, похитителей тоже. Потом всё затихло, новых жертв до сих пор не было.

И теперь какой-то аноним своим архивником со скороговорками про Рарзика привёл его к останкам похищенных девочек. Ведь не могут же это быть собачьи кости?..

Сдерживая дрожь и слёзы, Лёня снова заглянул под шифер, ища длинные зубастые челюсти… И увидел человеческий череп.

Вскрикнув, он отпрянул.

ГР-Р-Р-Р-Р-Р

На секунду показалось, что из потревоженной импровизированной могилы всё же вылезет острозубая морда — серая, чешуйчатая, может быть, пластилиновая, — и разгр-рызёт Лёню как собака косточку.

— Ч-чёрт!

Он снова отвернулся, попытался отвлечься на чтение надгробий. И первый же памятник заставил его оцепенеть.

Карасёв Виктор Олегович 07.02.1954 — 13.10.2011

Лёня тупо стоял и смотрел, подсчитывая даты. Получалось, что на момент первого похищения Юлькиному логопеду было пятьдесят шесть, а последнее… вспомнить дату не удавалось, но год совпадал. Похищения прекратились, когда умер Карасёв.

Лёня строил версии и репетировал речь перед полицией. Но все продуманные фразы и аргументы осыпались, как сброшенная чешуя. Он стоял так, пока его не окликнули:

— Эй, пацан. — Полицейский приближался, обходя ограды и кусты, а оказавшись рядом, негромко спросил: — Ты звонил про останки? Покажи, где нашёл.

Лёня как сомнамбула поднял голову, сделал пару шагов в сторону сломанного шифера и ткнул пальцем. А потом у него отвисла челюсть.

Костей под шифером не было.

***

— Спасибо большое, — с натянутой улыбкой выдавила Юлька полицейскому, когда они с Лёней вышли из участка. — Больше не повторится. Досвиданья.

Повернувшись к брату, до боли сжала его плечо и повела по улице, закипая.

— Ты что, охренел?! Мне через два часа на электричку, а я тебя из ментовки вызволяю! Шутки шутить удумал? — чуть ли не по-змеиному шипела она. — Тебе семнадцать лет уже, Лёлик! Семнадцать! Что за детский сад ты устроил?

Лёня молчал, сглатывая обиду. Смотреть на Юльку было противно — она не верила ему, не хотела верить. Как и полицейские, задержавшие его за ложный вызов. Он точно видел человеческие останки. Он точно…

— Чего молчишь, а? Родителям рассказать, чем ты занимаешься? Сначала заброшка, теперь эта хрень… Ну, чего тупишь? — зло выпалила Юлька, и тут же осеклась, когда Лёня резко оторвал её руку со своего плеча. — Ты чё, вообще крышей поехал?

— Отстань! — выкрикнул Лёня. В горле от обиды встал противный комок. — Ты мне никогда не веришь! А я видел — серьёзно говорю! Я… Я не знаю, как они пропали, но они были! Кости были, череп был! А ты… Ты нахер иди! — выплюнул он в сердцах, но уже не уверенно, и побежал прочь.

— Лёня! — слышались в спину обеспокоенные окрики. — Лёня, погоди!

Но Лёня не оборачивался. Лёня начинал бояться её. Архивы, кладбище, Юлькин шкафчик…

Как он сразу и не понял! Она с детства его недолюбливает. Ещё пугала карточками этими… И… И архив тоже скинула она — не тяжело зайти на Толкач с телефона и отправить заранее подготовленный файл. Наверняка у неё есть однокурсники, работающие программистами — запаролили архив, и теперь Лёня как дурак бегает по местам, которые так или иначе связаны с Юлей.

Она ведь уходит куда-то из дома, когда приезжает на выходные. Стопроц готовила всё к игре с ним, Лёней. И в больницу сходила, и в детсад… Какая же мразь.

А шаги в поликлинике и то, что ему начал мерещиться этот Рарзик… Она подмешала что-то в ту шарлотку! Она ведь впервые за несколько лет отрезала ему кусок и принесла в комнату — до этого никогда так не делала, а тут что? Включилась сестринская любовь?

Зайдя домой, Лёня заперся в своей комнате. Сестра ещё должна приехать за рюкзаком, а после пойти на электричку. А может, она и универ пропускает и на деле приезжает обратно, подкидывает кости, лепит фигурки? Руки дрожали, глаз немного дёргался. Когда раздался лязг ключей из глубины квартиры, Лёня даже не вышел — пусть она уедет; он придумает что-то, придумает как ей помешать, но сейчас…

— Лёнь. — В дверном проёме показалась знакомая фигура. Небо уже обхватили сумерки, и в полутьме комнаты лицо Юльки казалось серым, а голова из-за хвоста светлых волос стала лысой, длинной. — Давай поговор-рим?

Лёня отодвинулся чуть подальше на диване, замотал головой.

— Уходи.

— Лёнь, — с хладнокровием рептилии повторила сестра. — Р-р-раскажи, в чём дело?

За окном проехал автомобиль — свет от его фар мазнул по окну, блеснув в глазах Юли. Лёня чуть не закричал. Юлькины зрачки были вертикальными.

«Не выдавай, что знаешь»

Лёня перевёл взгляд в пол — и с ужасом заметил, что из-за двери выглядывает что-то продолговатое, серое, шевелящееся. Словно кончик хвоста…

— Лёня! — уже прикрикнула сестра. Тот не реагировал, лишь вздрогнул. Юля вздохнула. — Ладно, дебил. Сиди тут сиднем, если хочешь. Успокоишься — позвонишь. Либо на следующих выходных поговорим. Я поехала.

И вышла из комнаты.

Хлопнула дверь. В темноте квартиры слышалось лишь тихое «ррррррррррррррррррррр». Лёня, обессиленный, на негнущихся ногах протопал в зал, зашёл на кухню.

Гудел их старый холодильник.

***

Рарзик был везде.

Высматривались его образы в муралах и граффити на серых гаражах; рычащий динозавр был начиркан на партах и вырезан на коре деревьев; острый хребет проявлялся в неровностях оград, заборов и крыш; раскрытый в смертоносной радости рот Рарзика преследовал в кривизне коридоров.

Пар-р-ранойя. Паранойя захлестнула Лёню — придавила, словно динозавр наступил своей грузной лапой на его хиленькое тельце.

В среду мама сварила суп. Разлила по тарелкам, подала к столу. Лёня съел немного и сидел уныло ковырялся ложкой в тарелке, пока вдруг среди макаронин не увидел знакомый силуэт. Динозавр плавал там, среди моркови и картошки, повернувшись боком, притворяясь безобидной вермишелью.

— Э-это что? — прохрипел Лёня, не поднимая глаз от стола.

— М? — отвлеклась мама от еды. — А, купила макароны со зверюшками, мне показалось, прикольно. А что, невкус…

Мама не успела договорить — Лёню вырвало на пол. Затем он, пошатываясь, прошёл в туалет — и там блеванул ещё раз. Останки ещё трёх-четырёх макаронных динозавров плавали перед глазами, измазанные в желчи.

— И они тоже… — тихо прошептал Лёня. — И мама с папой…

Юлька подговорила их. Но зачем? Кому ещё они предложили поиздеваться над ним? Нельзя, нельзя делать вид, что всё понял. Просто терпеть. Всё решится, всё скоро решится.

— Лёня, ты в порядке? — послышался голос за дверью. — Может, врача вызвать?

Вр-р-рач. Он тоже с ними заодно.

— Всё нормально, мам! — как можно бодрее ответил Лёня. — Просто траванулся наверное чем-то.

— Опять, небось, чипсы ел? Ох, горе ты моё луковое. — Голос удалился и затих.

Вечером Лёня дрожащими руками ввёл в поиск браузера адрес знакомого сайта, и под тихое жужжание кулеров зашёл на Толкач. Нужна была помощь. Нужны были те, кто поймут. Те, кто поверят.

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Аноним 12/10/15 Срд 21:49:52 №191385211

анончики привет, я тут в пятницу реквестировал нащёт рарзика динозавр такой смешной, я чё короче, помогите аноны, меня походу травит родная сеструха или я хз что происходит, кто-то в курсе, можно отравить через шарлотку? помогите анончики, адрес скину, вызовите кого-нибудь, родаки тоже травят, помогите

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Лёня сумбурно напечатал сообщение и создал тред. Начал обновлять страницу, ожидая реплаев — но Толкач либо вымер, либо тема потонула в зародыше, так как никто не писал ему в ответ.

Он обновил страницу ещё раз — и замер в ужасе.

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Аноним 12/10/15 Срд 21:50:44 №191385225

Рррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррр

Аноним 12/10/15 Срд 21:50:49 №191385228

Ррррарррррррррррррррррааррррррррррррррррррррррррррр

Аноним 12/10/15 Срд 21:50:57 №191385233

рррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррррраа

Аноним 12/10/15 Срд 21:51:06 №191385235

РРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРР

Аноним 12/10/15 Срд 21:51:13 №191385239

Рррррррррррррррррррррррррррррррррррррр!!!

Аноним 12/10/15 Срд 21:51:17 №191385241

ррррррррр ррррррррррррр рррррррррррррррраррррррррр!

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Рык отдался у Лёни в ушах. Казалось, будто весь Толкач, даже обитатели соседних досок, решили потроллить Лёню, и теперь выписывали в его тред длинную «Р». Страница автоматически обновилась — счётчик ответов уже приблизился к сотне.

«Рарзик крут! — кричит народ
динозавру прыгнув в рот»

Лёня быстро саданул по кнопке питания — кулера затихли, монитор погас. Подняв ноги к груди и обхватив колени, Лёня монотонно покачиваясь на стуле. За окном зашумело выхлопом, с рёвом пронёсся мотоцикл.

— Вот Рарзик! — послышался голос мамы из зала.

— Не то слово. Рарзик редкостные — в такое время гонки устраивать, — ответил ей папа.

Лёня закрыл лицо руками и тихо заскулил.

***

Р-р-рык, р-р-рёв, гр-р-рохот.

Сидя на уроках, Лёня просверливал взглядом ручку и карандаш, параграфы громоздились друг на друга, буквы рябили в глазах. Реальность дробилась, разрушалась, рассыпалась…

Иногда сознание очищалось от лишних шумов, и наступала ясность мыслей — тогда Лёня понимал, что не стоило никуда копать, лезть в эти дела и ломать отношения с Юлей. И файлы те изучать не стоило, и обсуждения на Толкаче не нужны были. И хотелось снова сидеть с мамой и папой за обедом, лопать суп с лапшой в виде животных, заняться чем-нибудь полезным, например-р спор-ртом…

Стоило мысленно проговорить эту рычаще-раскатистую «р» — и она вкручивалась в рассудок, раскалывала и раздирала. В раздевалке сгрудилась, вереща, ребятня; в подкорке протараторило:

Рарзик вечером в продлёнке
Разорвал гортань ребёнку.

Лёня закричал, не надев ветровку, бросился вон из школы, накинув на плечо рюкзак. Он бежал до самого дома, ветер сушил бессильные слёзы. Лишь в подъезде, отдышавшись, Лёня оклемался и опять почувствовал освобождение.

Дома, включив комп, он снова вглядывался в последний файл. Архивник «пррочесть4.txt» открывался датой смерти логопеда без года: «1310», координаты в нём указывали на частный дом — где Карасёв, по всей видимости, раньше жил. Позавчера, рискуя опять попасть в участок, Лёня тайком пробрался через калитку, пугаясь каждой тени (собак он не боялся — боялся динозавров), и с внутренней стороны забора нашёл нацарапанные цифры.

Два дня. Два дня он не давал себе вбить в поле ввода нужные символы, зная, что назад пути не будет. Он пытался не думать об этом существе, о тайнах и кодах, о том, что в полдевятого надо идти на станцию помогать Юльке с сумками. Желание залезть в архив бурлило внутри, нарастало, но Лёня подавлял его, сопро-...

сопротивлялся

сдерживался

боролся

Любое слово, означающее борьбу содержало в себе «Р», Лёня упирался в проблему белой обезьяны — о рычании и громе нельзя было не думать, пытаясь… пытаясь пр-ротивостоять свербящему интересу.

Пара щелчков мышью, короткий треск клавиатуры — и координаты проступили кривым шрифтом на экране. Проверив по карте, он снова нашёл метку на кладбище. Сверил с «пррочесть3.txt» — те же самые. Вернулся в последний файл, пролистал ниже, увидел приписку:

Приходи с 00:00 до 06:00. Разберёшься в проблеме.
Сокрытое проявится, проверишь здравость рассудка.

Лёня смотрел на монитор тупо и отстранённо.

— К полуночи? — бормотнул он. — Да пошла ты!

Заставить человека в полуобморочном от голода состоянии шататься ночью по кладбищу — верный способ свести его с ума. Почему не раньше? Почему именно сегодня и именно в полночь? Она знала, когда именно Лёня откроет архив, что всё случится сегодня. Нет, он не будет ждать полуночи, пока она подкидывает обратно кости и новый шифр.

Лёня бросился в прихожую, намереваясь подкараулить пронырливую стерву. В глазах проступила картинка с Рарзиком — пластилиновый динозавр с топором, распечатанный на плохом принтере, скалился в камеру, а вместо глаз у него зияли кляксы от потекшего картриджа.

***

Лёня стучал зубами. В октябре вечером сидеть в одной ветровке на кладбище было холодно. Но надо было любой ценой разобраться с проблемой.

Полночь почти наступила, но на могилу логопеда никто не пришёл. Под сломанным шифером не было видно костей, Лёня оглядывался по сторонам, в шорохе листьев, ворошимых ветром, ему слышалось скольжение хвоста и утробное рычание. Руки тряслись, крупная дрожь сотрясала подбрюшье.

Шорох стал отчетливее. Ритмичнее. Словно чьи-то шаги приближались, лавируя между оградами. Лёня пригнулся за жиденьким кустом, присмотрелся привыкшими к темноте глазами.

К могиле Карасёва двигалась фигура в знакомом сиреневом пальто. Юля. До полуночи оставалось несколько минут.

Когда сестра подошла к шиферу и тронула его ногой, Лёня сжался, готовый бить или бежать. Ничего не произошло. Юля огляделась и жалобно позвала:

— Лёлик? Лёнь? Ты здесь? — Сквозь её возгласы прорывались назревающие рыдания. — Лёнь, родители с ума сходят, пойдём домой?

— Это кто ещё с ума сходит?! — прорычал Лёня, выбираясь из кустов. — А как же «разобраться с проблемой»? Что ты мне хотела показать, сука?

— Я хотела?.. Какой проблемой? Что ты несёшь?! — опешила Юля, пока он приближался к ней, таща в руках увесистый булыжник.

— Ты меня сюда отпр-равила. Ты всё продумала и прислала мне этот архивник. Чего ты хотела от меня? Зачем тебе делать из брата шизоида?

Лёня толкнул сестру в грудь прямо этим булыжником. Она рухнула на могилу, ударившись головой о надгробие логопеда и вскрикнула.

— Лёнечка, родной, успокойся, я тебя прошу! — сквозь слёзы залепетала она, держась за голову. Пальцы замарала чёрная кровь. — Я без понятия, какой архивник и что с тобой происходит! Пойдём домой, завтра тебе поможет доктор…

Доктор-р-р…

— …ты слишком много сидел на е… ммм… нехороших сайтах. Я знаю, что у тебя странные увлечения. Я тебя не осуждаю… Осуждала раньше, поэтому и не общалась. Да, я видела пару… неприятных вкладок, когда выходила в интернет с твоего компа. Но это не повод меня убивать. Не повод обвинять в… я даже не знаю, в чём, блядь!

Она рыдала, а Лёня нависал над ней, держа в немеющих пальцах тяжеленный камень. Странно, раньше он бы его вряд ли поднял своими тощими ручками.

Вжикнул в кармане телефон, переключаясь на режим сна. Полночь.

— Лёня, мне больно, — скулила Юля. — Мне страшно. Пожалуйста, помоги мне встать, мне нужно к врачу, у меня кровь идёт… — Всхлипы прервали её речь. Лёня вслушивался, пытаясь различить фальшь. — Пожалуйста! Лёня, прости меня, я не хотела, я…

Вот оно. Признание.

— …не знаю, почему ты таким стал. Если это из-за моих скороговорок в детстве, то прости, пожалуйста…

Значит, не хочет признаваться. Лёня стал поднимать камень.

— …Лёня не надо! — Сестра затараторила, неуклюже отползая: — Я знаю, я дура, нельзя было над тобой маленьким так издеваться, но выкинь из головы этого диноза-ВРАР-РЗВЛРБ!..

Она запнулась, будто подавившись. Сплюнула кровью себе на подбородок. Опустила полный ужаса вгляд, схватилась за живот.

И закр-ричала, будто её р-р-режут.

Занеся камень, Лёня замер. Сестра выгибала спину и ногтями рвала пуговицы пальто. Едва она успела расстегнуть две на животе, как свитер натянулся, вздыбился горбом и с треском порвался. И сестра заверещала, скребя руками кладбищенский дёрн.

Лёня выронил камень и ослеп от вспышки боли — булыжник рухнул на кроссовок. Казалось, каждая косточка стопы размозжилась в труху. Падая навзничь, Лёня ощутил, как боль восстанавливает сознание. До него кусками доходило, что случилось.

Юля уже не визжала, лишь сипела и булькала, кашляя кровью. Из её живота поднималась знакомая пластилиновая морда со смеющимся оскалом треугольных зубов. Динозавр оказался небольшим — с кошку размером. Он топал задними лапами, нелепо шевеля передними…

р-р-рудиментар-рными

Встать не получалось — разбитую ногу пронзало такой болью, что в глазах темнело. Поэтому в своих попытках Лёня и не почувствовал, как Рарзик прогрыз кроссовок. Лишь когда пасть динозавра стала соскребать плоть с пятки, Лёлик попытался стряхнуть тварь с ноги. Но от боли не получалось и шевельнуться.

Зубы зашкрябали по кости, и Лёня забился в конвульсиях, срывая голос, хрипя, пр-роваливаясь в череду кар-ртинок — воспоминаний др-р-ревнего паразита.

***

Кровь. Ярость. Ревность. Презрение. Рукоприкладство.

Ссориться-ругаться-драться-спорить-вздорить-прир-резать.

Первобытный р-рык. Рудимент древней смертоубийственной ярости, процветавшей до формирования разума.

Разум принёс р-речь. Речь оградила разум. Сформировала неокортекс, пригасила тестостерон.

Но ярость осталась. Рр-р-арр-р. Рр-рар-зик. Древнее имя кровожадного божества уже не могли произнести смертные, но некоторые невольно впускали его в свою душу через…

бр-р-решь

***

Лёня выплыл из беспамятства, куда свалился от боли. Увидел, что голова и лапки твари уже исчезли в ране на его ноге. Пластилиновое чудовище ело Лёню, идя насквозь, как червь-паразит…

На миг Лёня почувствовал, будто тонет в ледяной октябрьской воде, голова закружилась и память предыдущего носителя заструилась в его крови, мельтеша картинками…

***

Девочкам с брешью в речи предстояло стать новыми инкубаторами. Но сидящий в логопеде Рарзик был придирчив. Не все носители подходили ему, и карточки «р-ручной р-работы» с ритуальными скороговорками нашли своих жертв не сразу.

Рарзик поселился внутри девочки, вызревая, набираясь сил с каждой скороговоркой. Пока р-родители не обратились к хир-р-рургу. Рарзик не дозрел. Остался в Юле окаменевшим плодом.

Зато он дозрел в нескольких других. Карасёв вынул личинок и спрятал тела на дне городского озера. Личинки обрели новых хозяев, которые годы спустя стали плести сеть вокруг новой жертвы. Неизвестные. Тайные. Анонимные.

Плод в Юле Полежаевой надо было пробудить.

***

Лёня сквозь ватный туман глядел, как шевелится пластилиновый хвост, торчащий из пластилинового кроссовка. Перевёл взгляд на сестру — над её животом раскрывалась розовая пластилиновая воронка — в детстве он так изображал вулканы, когда лепил собственные острова с домиками на синей платформе из лего. Бесконечно собирать один конструктор было неинтересно, а вот пластилин…

А пластилин был везде.

Пластилиновое надгробие поплыло и оплавилось, будто его поставили на батарею; липко мазали по пальцам пластилиновые ветви кустов, пластилиновая земля слегка проминалась под копчиком…

***

Он помнил, как похищал девочек. Находил одних в безлюдном парке или переулке, выр-рубал оплеухой и нёс в машину, стоявшую рядом. Включал на мониторе записи скороговорок…

Он помнил, как девочки приходили в себя в багажнике, он слышал их крики, а потом треск и хруст — и девочки замолкали, оставив от себя лишь кратер в животе.

Он помнил, как смотрел Чужого и думал: «Интересно, а Ганс Р-руди Гигер-р и Р-р-ридли Скотт и правда что-то знают?»

Он помнил, как боль ошеломила его. Готовя ужин, он полоснул ножом по пальцу и увидел алые капли. Голова стала пустой и тихой, потом в ней зазвенело, замычало, зашипело, заголосило… Но не рычало. Пока он не обратил на это внимание.

***

Кончик хвоста болтался у подошвы. Лёня поднял булыжник над головой. Челюсти кусали его плоть под самым коленом. Больно ему уже не было.

А должно было быть.

Вдохнув, Лёня с воплем обрушил булыжник на коленную чашечку.

***

В следующий раз, заколачивая гвоздь под полочку, он саданул по пальцу. Взвыл — и в голове затихло. Выступило, как конденсат на окне, понимание: как же это жутко, убийственно, больно, чудовищно…

В тот же день он взял лодку и утопился в ледяной осенней воде. Тело нашли рыбаки, но телу это было неважно.

***

Лёня хохотал, вколачивая камень себе в колено.

Повсюду летели пластилиновые ошмётки, визжали в толще плоти пластилиновые зубы.

Где-то за тонким слоем сознания угасал рык кровожадной твари. Где-то ожидали своей участи заражённые пластилиновые люди.

Неподалёку поднимался белёсый пар над кратером пластилинового вулкана в животе сестры, уставившейся пластилиновыми глазами в пластилиновую пустоту.

Лёня вколачивал камень в ногу и смеялся.

Чёрные деревья корябали ветвями небо. Глухо рокоча, скрывалась в бездне времён аватара первобытной ярости.

А Лёня бил, и бил, и бил. И хохотал, освобождаясь.

Далеко в саванне рычали львы, в лесах трещали деревья, стрекотали жвала хищных насекомых, и этот звук сверлил уши.

Вспышками прояснялся разум. И тут же нырял во тьму.

Лёня слышал хруст кости, видел пластилиновые брызги, и тьма пряталась в чёрные дебри расколотого разума. Лёня чувствовал пластилиновую ладонь, обхватившую его локоть.

Хруст. Треск. Рык.

Лёня ощутил рывок, пронёсся как ветер, камень укатился, а слышен был лишь рокочущий смех и грохот.

И хруст. И треск. И рык.

Лёня прыгал за руку с Рарзиком и мёртвой сестрой в макабрическом хороводе.

Над городом зрела гроза, нога из розового пластилина волочилась за Лёней на лоскуте кожи, цепляясь за ветки при каждом прыжке.

Он был свободен.

Хруст.

Треск.

Рык.

Авторы рассказа: Алексей Гибер и Александр Сордо. Подписаться на тг-каналы авторов можно по ссылкам ниже:

https://t.me/nrvsdl

https://t.me/sordo_cave

Продолжение поста «Динозавр Рарзик (в соавт. с Александром Сордо)» CreepyStory, Страшные истории, Сверхъестественное, Авторский рассказ, Ужасы, Динозавры, Картавость, Расследование, Мат, Длиннопост, Ответ на пост
Показать полностью 1
[моё] CreepyStory Страшные истории Сверхъестественное Авторский рассказ Ужасы Динозавры Картавость Расследование Мат Длиннопост Ответ на пост
0
17

Динозавр Рарзик (в соавт. с Александром Сордо)⁠⁠1

talk.net/br/

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Аноним 07/10/15 Пят 20:00:26 №191345867

анончики, а что вы думаете о такой фигуре, как Сталин? был кровавым тираном или поднял страну с колен ч т о б с о с а т ь б ы л о у д о б н е е л у л ? дискасс

Аноним 07/10/15 Пят 20:00:54 №191345871

Съеби в политач с такими вопросами. Щаз опять развоняетесь в треде на всю борду, нахуй надо

Пропущено 32 поста, 7 с картинками.

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Аноним 07/10/15 Пят 20:01:19 №191345878

ХРАМ КУРИНОЙ ЛАПЫ СТАРТУЕТ ТУТ!

Этот тред - храм Лапы. Нет никакого официального храма, любой тред с Лапой в ОП-пике и кратким описанием и есть храм. Ты можешь в любом храме попросить у Лапы денег, и она даст. Вдруг ты можешь попросить что угодно - попробуй, мало ли получится? Ты можешь поделиться с Лапой тем, что тебя гнетёт, и она уберёт твои печали. Нужно только просить.

Просите, Аноны, и Лапа даст вам то, что вы просите! Никто не уйдёт обделённым! Никто не уйдёт обиженным! Просите, и вам будет дано! Каждому!

Правил всего несколько, и они очень простые.

  1. Лапа даёт денег каждому, кто её попросит.

  1. Если ты прочёл о Лапе, но проигнорировал её, оскорбил, Лапа проклинает тебя нищетой, а твои деньги уходят к тем, кто просит у Лапы.

  1. Любой тред с этими правилами и оп-пиком является Храмом Лапы.

ЛАПА, ДАЙ ЖЕ МНЕ ДЕНЕГ !

Аноним 07/10/15 Пят 20:01:19 №191345890

Лапа, дай денег!

Аноним 07/10/15 Пят 20:01:19 №191345893

ЛАПА ДАЙ МНЕ ДЕНЕГ!

Аноним 07/10/15 Пят 20:01:19 №191345896

Лапа, дай здоровья бате пожалуйста

Пропущено 84 поста, 19 с картинками.

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Аноним 07/10/15 Пят 20:03:40 №191345899

Фаптред классический! Трапам сагу, исключительно классика. Шебмы (кроме дарков) в комменты. Бампаем понравившееся.

Аноним 07/10/15 Пят 20:04:31 №191345904

Нет трапов? SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE SAGE

Аноним 07/10/15 Пят 20:04:56 №191345907

Угомонись нахуй, чушка

Пропущен 51 пост, 34 с картинками.

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Лёня уныло проскроллил страницу вниз, но ничего интересного на борде не нашлось. В треде о Сталине разгорался утомляющий срач — спорили сторонники коммунизма и его противники, попутно отбиваясь от троллей.

Хотелось ворваться с вопросом «как работают суды при анкапе?», но настроение было на нуле. Ни ржачных паст, ни бугуртов, ни нормальных тянок…

А впрочем…

Кликнув очередной раз мышкой, Лёня приподнял бровь. Шмыгнул носом, вспоминая, заперта ли дверь. Мать с отцом чем-то гремели на кухне, Юльку встречать только через час…

Оглянулся на дверь. Подошёл и проверил — заперта. Ну, раз он один в комнате, можно и вернуться к треду.

На серо-рыжем экране открылась сочная мультяшная динозавриха. В последнее время Лёня слегка пресытился обычными женщинами и стал, гася стыд, посматривать порномульты и комиксы. Часто по диснеевским мотивам. Иногда и пиксаровским, но 2D почему-то доставляло больше.

В голове вспыхнул старый мем: «Правило интернета №34 (rule34): если нечто существует, значит, о нём уже есть порно. Если порно ещё нет, значит, его сейчас рисуют».

Бирюзовая в зелёную крапинку ящерица призывно поднимала хвост, стоя к Лёньке спиной на коленях, и косилась, полуобернувшись, накрашенным глазом. Неуловимо она напоминала дракониху из «Шрека», разве что расцветка другая, да и фигура. Но взгляд — тот же блудный томный блеск…

Уже через минуту Лёня открыл поиск в режиме инкогнито и одной рукой начал набирать «динозавры р34»

— Лёлик, ты про Юльку не забыл? — вместе со стуком в дверь раздался голос матери.

Лёня подскочил на стуле, пальцы дрогнули.

— Не забыл, мам! Через полчаса одеваюсь, встречу.

Мать утопала обратно, Лёлик глянул на экран. И нахмурился, увидев проскользнувшую опечатку: «динозавры Р4р3»

— Рарз… — протянул задумчиво Лёня, вспоминая. — Динозавр раз… р-рарз…

«Рарзик».

Имя из детства. Забытый дракончик из какого-то… мультика? Или Юлькина игрушка?

Напряжение ушло из паха куда-то под затылок. Странная тревога свербила внутри от попыток вспомнить загадочного монстрика. Лёня подтянул спортивки, свернул браузер и заходил по комнате, барабаня пальцами по бёдрам.

— Рарзик-Рарзик, где ты был… нет, не то. Он ещё рычал почему-то постоянно. Р-р-рыком стр-рашен… Так, ща-ща-ща, точно.

Серый динозавр, пухлый, с крупными треугольными зубами, улыбкой до самых глаз. То с лопатой, то с пилой… Откуда же он, что за передача…

— …то-то, то-то, страшен рёвом… — почти вспомнил Лёня. — …что-то там грохочет громом. Скороговорки!

Точно. Юлькины скороговорки.

«Рарзик зверским страшен рёвом,
Рык его грохочет громом.»

Редкие строчки рождались в разуме искрами — и сразу же развеивались. А умный гугл тем временем исправил опечатки и выдал Лёне мозаику заблюренных картинок. Лёня усмехнулся, задвинул поглубже в подкорку стишки про рычащих динозавров, отключил безопасный поиск и минут на пятнадцать выпал из жизни.

…Скомкав салфетки, сунул в карман, отдышался, глянул на часы — как раз оставалось время перекусить, одеться и идти на станцию.

Глотая бутерброды с колбасой под чай с бергамотом на кухне, Лёня пытался выудить из памяти побольше строчек и созвучий. И вроде проступали в мозгу какие-то кадры, теперь уже прояснилось: карточки. Не мультик и не игрушка. Карточки это были.

— Чего встал-то? — усмехнулась мама, заливая яблоки тестом. — Ворон не считай, Лёлик, ну! Полчаса до электрички, а ты б хоть штаны переодел.

Лёня вмял остатки бутерброда в рот, залил начавшим горчить чаем и засобирался. Мать уже успела поставить в духовку шарлотку — к их возвращению та должна будет испечься и чуть подостыть.

Носки-джинсы-ключи-свитер, в прихожей подхватить мусорный пакет, во дворе выбросить и — шлёпать по опавшей листве до станции. Сестра училась на последнем курсе универа, моталась домой на выходные, родители всё время просили её встречать. Как бы Лёлик ни отпирался, говоря, что из него телохранитель как из дерьма пуля, предки оставались непреклонны.

— На парочки реже нападают, — объяснял отец. — Одного поймаешь, второй убежит, срисует — наутро полиция на пороге. Маньяки риск не любят, так что марш на станцию.

— И спину прямее держи, а то сидишь весь день как креветка, — беззлобно посмеивалась мама вслед.

Так что Лёня ходил на станцию по пятницам и неизменно топал вместе с сестрой домой. Говорить им было особо не о чем. Пока он сёрфил Толкач и играл в CS, она ковырялась в томах по клинической психологии и психиатрии. Иногда Лёлик пытался её разговорить, даже нарочно провоцировал. Спрашивал, водили ли их на практике к извращенцам и маньякам, швырялся ли в неё какой-нибудь псих кончой, как в «Молчании ягнят». Юлька смотрела сверху вниз, как всегда, а один раз процедила что-то вроде:

— Да в психушках одни алкаши, ничего интересного. Таких как ты сразу на зону отправляют, чтоб блатных обслуживать.

Лёня тогда даже дёрнулся и спрашивать больше не стал. Всю дорогу думал: забыл почистить историю в браузере? Или что-то увидела? Или салфетка выпала из кармана? Не, салфетка ерунда, он ей мог сопли вытирать… Наверное, всё-таки историю не удалил.

Уточнять, что сестра имеет в виду, естественно, не хотелось.

…Репродуктор над станцией что-то гнусаво пробубнил, хрипя и прерываясь. Электричка подъехала к платформе, и скоро Лёлик высмотрел среди жидкой толпы знакомое сиреневое пальто и помахал. Сестра в ответ кивнула ему. Через минуту они стояли лицом к лицу.

— Привет. — Он по-цыплячьи дёрнул локтями, не вынимая рук из карманов парки. — Как доехала?

— Да ничего. Поспала немного.

Юля пожала плечами, почти копируя жест брата. Со стороны это походило на рефлекторный порыв обняться, погашенный в зародыше. Лёня не помнил, когда они обнимались — разве что если поздравляли друг друга с днём рождения.

К тому, что сестре неинтересны его школьные увлечения, проблемы и мечты, Лёня относился философски: у неё диплом на носу, потом работать, жених на горизонте. Шесть лет — большая разница, что ей до школяра с аниме-плакатами и миниатюрами космодесантников. Но всё-таки иногда не хватало разговора по душам и участливого взгляда.

— Слушай, Юль, — бросил он по дороге. — Ты помнишь, у тебя в детстве что-то типа карточек было? Там ещё какой-то динозавр был странный.

— Карточки?.. — Сестра обернулась, в глазах её мелькнуло удивление, а потом она задумалась. — А, этого… Логопеда дурацкого. Помню. А что?

— Почему дурацкого?

— Да я два года эти скороговорки дебильные учила, ни чер-р-рта не помогло. Пока родители не отправили к хирургу уздечку подрезать. Чего ты ржёшь?

— Кх… Да так, — отмахнулся Лёлик. — А что там за динозавр-то поехавший был? Помнишь, он всё время ещё рычал…

— Р-р-рыком звер-рским? — Сестра фыркнула, впервые за последние несколько лет посмотрев на Лёню не искоса и не снисходительно. — Да, скор-роговорки там были конченные вообще. Стр-ранные, мягко говоря.

Она засмеялась, периодически сбиваясь на нарочитое рычание. Лёня, совсем растерявшись, спросил:

— У тебя эти карточки остались? Мне сегодня в голову торкнуло, там что-то про страшный гром было… Я ж мелкий был, не помню даже. Только ощущение какой-то крипоты, будто я в детстве этого динозавра боялся.

Вместо ответа Юля расхохоталась, сложившись пополам. Сняла зубами перчатку, вытирая выступившие слёзы, которые всё равно тут же высушивал холодный и сухой октябрьский ветер. Сказала:

— Ага, боялся. Я тебе эти скороговорки на ночь бормотала, чтоб ты заснул. А там этот динозавр… Чёрт, как же его…

— Рарзик? — несмело выронил Лёня, ещё не уверенный, что вспомнил правильно.

— Точно! Рарзик! Тьфу, пр-ропасть. Он же идиотский был, я не знаю, откуда Виктор Как-то-тамович эту методичку выкопал, но там скороговорки были одна криповее другой. Ты про корову помнишь?

— Неа.

— Как же там было… Рарзик страшен своим рёвом… он сырую… Не, не так. Он в овраге жрёт корову! Точно!

— Ебануться.

— Не выр-ражайся, — фыркнула сестра. — Так что да, я тебе на ночь эту дрянь читала, и ты аж плакал.

— Так боялся?

— До уср-р-рачки.

***

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Аноним 07/10/15 Пят 23:17:05 №191347112

Сап, анончезы. Я тут недавно вспомнил крипотень из детства — скороговорки про стрёмного встратого динозавра с именем Рарзик. Хочу побольше инфы узнать — мб помнит кто? Сестра говорит что в детстве к логопеду ходила и он ей карточки с этим страхоёбиком показывал. Инет ниче не выдаёт. Может кто ещё к логопеду ходил? Помогите найти инфу про Рарзика, анончики

Аноним 07/10/15 Пят 23:17:37 №191347119

скинь фотки сестры на рейт

Аноним 07/10/15 Пят 23:18:01 №191347126

>Сестра говорит
А чё, норм сестра? ебал?

Аноним 07/10/15 Пят 23:18:06 №191347131

Пздц, толкач умирает, какой-то шиз за динозавров вкидывает. Хз, Дроздову напиши, подскажет ченить

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Лёня потёр уставшие глаза, взглянул на время. Обновил тред ещё раз — тот не тонул, но полезной информации в нём не было. Чаще всего спрашивали насчёт моей половой жизни с Юлькой, чуть реже — желали сажи. Один анон написал обнадёживающее «да, чё-т было такое, ща вспомню», но следом отправил «вспомнил своего Рарзика за твоей щекой, проверяй».

Лёня хотел ещё раз подойти к Юльке, расспросить у неё больше — но та уже спала в соседней комнате, уставшая после универа и наевшаяся домашней шарлотки. Боясь потревожить её и показаться на глаза родителям, которые были против его ночных посиделок, Лёня решил искать инфу сам — но всё было бестолку.

Гугл по запросу «Динозавр Рарзик» выдавал лишь статью про динозавров на Википедии и предлагал купить детские раскраски и ранцы. Лёня на всякий случай даже рассмотрел сканы страничек одной из раскрасок — знакомой чешуйчато-улыбчивой морды среди них не оказалось.

Уже отчаявшись и собираясь закрыть вкладку с тредом, Лёня обновил его в последний раз.

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Аноним 07/10/15 Пят 23:26:35 №191347324

Рарзик трупы режет споро, и кроит из шкур их шторы!

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Лёню окатило смесью отвращения и радости. Он точно помнил эту двустрочку, казавшуюся в детстве омерзительной — и теперь вспомнил, как после неё по ночам ему снилась спальня, где за бежевой шторой из человеческой кожи проявлялся силуэт длинной зубастой морды Рарзика. В том сне Рарзик начинал рычать — сначала тихо, потом увереннее, громче — и в конце концов, выпрыгнув из-за занавески, нападал на Лёню.

— Ах ты сука… — протянул Лёня, немигающе глядя в экран. — Я же из-за неё тогда плакал по ночам…

И застрекотал клавиатурой, отвечая в тред.

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Аноним 07/10/15 Пят 23:26:57 №191347329

О, помню! У тебя тоже в детстве сеансы были с логопедом? Ещё что-то помнишь? Хоть кто-то норм в тред ответил

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Лёня продолжил судорожно обновлять тред — пропустил очередную порцию влажных шуток в адрес сестры, выискивая глазами нужное сообщение. Спустя минуту ему ответили — опять скороговоркой.

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Аноним 07/10/15 Пят 23:28:12 №191347341

Рарзик расстрелял подружек — море крови грязных хрюшек!

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Лёня разочарованно вздохнул. Этой скороговорки он не помнил — даже стал подозревать, что анон по ту сторону просто угадал с первой и придумывает их на ходу, тролля незадачливого ОП-а. Ни на что не надеясь, Лёня всё-таки решил ответить.

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Аноним 07/10/15 Пят 23:28:44 №191347353

Окей, понял. А по существу будет что то? Такой скороговорки кстати не знал.

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

В этот раз анон написал почти моментально — будто только и ждал момента, затаившись за плашкой треда, как за занавеской.

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Аноним 07/10/15 Пят 23:29:01 №191347359

Знаю ещё много. Можешь сам глянуть — [ссылка]

‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒

Лёня уже занёс курсор над набором букв, скрытых под спойлером. На секунду замешкался — а что, если там троян? Комп ему купили недавно, «для учёбы», и похерь он сейчас Винду со всеми программами, проблем не оберёшься.

Любопытство всё-таки пересилило — и Лёня кликнул.

Он ждал, что его кинет на Ютуб, в очередной раз пересмотреть клип Рика Эстли о том, как он никогда кого-то не бросит. На крайняк, ждал, что антивирусник запиликает об опасности. Но ничего такого не случилось; вместо этого браузер уведомил о начале загрузки файла со странным названием «rar.zip» — словно два архива решили скрепить вместе, пожертвовав содержимым и оставив только форматы. Лёня дождался, пока кружок загрузки заполнится до конца, показав галочку, и, уже не сомневаясь, открыл.

Внутри оказалось несколько документов, помеченных цифрами-буквами. Лёня, не глядя, извлёк содержимое, создав для внутряка архива отдельную папку. На секунду задумался, но почти сразу в голову пришло название.

«Rarzik»

— Рарзик в рарзипе, — усмехнулся Лёня, дожидаясь извлечения. На всякий обновил тред ещё раз, но новых ответов от того самого анона не увидел. Да и сам тред успел подсдуться — даже поутихли шутники с реквестами фоток сестры. Скорее всего, ветке осталось жить совсем недолг и уже спустя час она растворится в пучине таких же анонимных тем и споров.

Компьютер пиликнул, сигнализируя об успешном извлечении файлов. Почти одновременно вжикнул телефон. Лёня взглянул — наступило двенадцать ночи, включился режим сна, значит родители скоро начнут ворчать, что он не спит — и открыл заветную папку.

Первым шёл документ с говорящим названием «пррочесть1.txt». Лёня хмыкнул, но решил послушаться — и открыл файл.

«Рарзик с топором игрался –
до старушек он добрался!
Обескровлены старухи –
Рарзик вспарывает брюхи»

Лёня прочёл, поморщился. Хотел сначала улыбнуться — но отчётливо представил старушку, из живота которой, словно грудолом из «Чужого», прорывается серый динозавр. Рарзик непременно орёт, рычит, топором прорубает себе путь изнутри старого тела. И продолжает улыбаться.

Дрогнув, Лёня окинул взглядом стишок-скороговорку ещё раз. Собирался закрыть документ, но приметил справа серый и длинный — как хвост Рарзика — ползунок.

Лёня проскроллил колёсиком мышки — так и есть, ниже, в конце файла, скрывалось что-то ещё.

«57.789…»

«36.693…»

Ряд цифр, похожий на зазубрины на спине динозавра, что-то напоминал Лёне. Номера телефонов? Да нет, цифры без кода города, и точки в начале… Какой-то пароль? Алгоритм?

Лёня закрыл файл и решил перейти ко второму — возможно, там будет объяснение. Кликнул на «пррочесть2.txt», но тот не открылся — вместо этого на экране высветилась форма с четырьмя пустыми ячейками.

— Вот куда тебя… — прошептал Лёня и вернулся к первому документу. Скорее всего, четырёхзначный код состоял из цифр перед точками.

«5736»

Запароленный файл, вопреки ожиданиям, не открылся. Лёня попробовал ещё раз, затем перебрал другие комбинации: «3657», «7563», «5376»... Всё было безрезультатно.

— Лёня! — Резкий голос со стороны двери заставил его подскочить. — Сегодня что, Рарзик какой-то?

Лёня развернулся — в проёме стоял хмурый отец. Судя по темноте в зале, все уже легли спать.

— Ч-что?

— Сестра приехала — праздник, говорю? Можно всю ночь в компе сидеть? Гаси давай свою шарманку, время видел? Всё, баю-бай. — Отец, сложив руки на груди, кивнул на монитор.

Лёня послушно закрыл документы, браузер и выключил компьютер.

— Чтоб больше такого не было, — буркнул отец, выходя из комнаты.

Уже перед сном, перебирая в голове засевшие там вперемешку с рычащими скороговорками числа, Лёня понял, почему некоторые из них — с точками.

Координаты.

***

Догадка оказалась верной — уже днём Лёня прогуливался вдоль полуразвалившегося забора у здания бывшей поликлиники. Судя по координатам, которые он заранее вбил в карты, что-то (пароль?) должно было находиться внутри.

Лёня обошёл забор по периметру, взглянул на проржавевшие ворота, обёрнутые цепями-змеями, прислушался: на территории было тихо. Не лаяли собаки, не слышалось ни голосов, ни дыхания, ни хруста каменной крошки под чужими ногами. Похоже, заброшка не охранялась. Тем проще.

Обернувшись к улице — нет ли случайных прохожих — Лёня выбрал участок забора, где верхняя часть осыпалась полукругом, будто об неё запнулась нога Годзиллы. Подпрыгнул — и, ухватившись, подтянулся. Ещё раз окинув взглядом «наружу», сиганул на территорию больницы — руками смягчил падение, измазав ладони в белёсой пыли.

— Зар-раза, — недовольно протянул Лёня, и сразу же обтёр руки о джинсы. Пригнулся на всякий — но нет, всё вокруг по-прежнему было тихо.

Длинное здание больницы закрывало собой и так холодное октябрьское солнце. Смотрели на Лёню тёмные провалы окон, похожие на раздутые ноздри. Ему даже на секунду померещилось, будто кто-то промелькнул там, в пустых коридорах с разбитой плиткой и замызганными плакатами о важности грудного вскармливания.

Забрался внутрь Лёня через окно — аккуратно, стараясь не порвать ветровку о торчащие прямо из сгнившей рамы зубастые обломки стёкол.

В тёмном, несмотря на день, здании поликлиники, совсем не было звуков — словно Лёня сам залез в брюхо к Рарзику и теперь плавает среди вязкого желудочного сока, ослеплённый и оглушённый.

Лёня отогнал мрачные мысли и пошёл в сторону регистратуры — по крайней мере, наверное, там раньше была регистратура.

— Так, — тихо прошептал он сам себе, аккуратно ступая на уцелевшие участки пола. — А что я ищу-то?

Затея на секунду показалась бредовой. Ну серьёзно, повёлся на какой-то склепанный за несколько минут документ, и попёрся хрен знает куда искать хрен знает что? Небось кто-то из анонов уже создал тред, где угарает над ним.

Про себя Лёня решил: Рарзик был выдумкой местного логопеда, значит, тот анон тоже из этого города и решил зачем-то поугарать над собратом по несчастью. Зачем это было нужно, Лёня не задумывался: мало ли на Толкаче больных.

Продолжая мысленно спорить с самим собой, Лёня не заметил, как дошёл до широкого дверного проёма, словно зазывающего внутрь.

« _Т_ЕЛ____ ____А____»

Лёня поморщился. Затем вгляделся в выцветшую табличку над проёмом — кто-то старательно закрасил почти все буквы чёрной краской. По виднеющимся краям попытался прочесть истинную фразу — вроде, выходило «Отделение педиа…»..

— Отделение педиатрии, — повторил сам себе Лёня. Сразу стало спокойнее. Он хмыкнул и двинулся дальше, всматриваясь в пошарпанные плакаты на стенах и разбросанную подранную мебель.

В конце коридора оказалась лестница — с обломанными перилами, торчащими словно кривые зубы на массивной челюсти. Лёня окинул её взглядом, замешкался — вот так вот сорвёшься, упадёшь, и ори сколько влезет, никто и не поможет. Затем, не желая уходить с пустыми руками, аккуратно пошёл наверх.

На втором этаже как будто стало темнее. Лёня пошарил в кармане, выудил телефон, включил на нём фонарик. Ходить по темноте было стремновато, но нутром Лёня ощущал: он уже близко. Чутьё манило глубже, пройти сквозь полупустые серые коридоры, перебраться через завалы мусора, найти что-то, указанное в координатах.

Найти пароль.

— Твою ж! — Лёня выругался, когда луч света мазнул по обветшалой стене. На ней отчётливо, даже спустя годы, виднелся рисунок со знакомым динозавром. — Какого хера?

Рарзик с рисунка стоял во весь рост, держа в лапах человеческую фигуру, в улыбке раззявив рот над головой жертвы. Лица у нарисованного человечка, ставшего обедом, не было — вместо глаз-рта-носа виднелась крупная сетка трещин, будто стрёмно улыбающийся серый динозавр уже успел откусить кусок, и теперь лишь игрался с едой.

Лёня не мог оторвать глаз от картинки. В голове сами собой склеились воедино давно забытые отрывки одной из скороговорок:

«Прямо с раннего утра
Закричала детвора:
«Рарзик, поиграйся с нами!»
Рарзик жрёт — ура-ура!»

Пронеслось воспоминание ворохом картинок. Маленький Лёня лежит в кровати, проснувшись. Но за окном ещё темно. Он натягивает на нос одеяло и прислушивается к звукам в квартире: с кухни мерещатся хрумкающие звуки, словно Рарзик усиленно работает челюстями, пережёвывая ребят-жаворонков, и всё ждёт, что Лёня выйдет к нему следующим.

Лёня посветил чуть дальше — сразу за рисунком виднелась почерневшая, будто выгоревшая, дверь. На двери, на удивление, сохранилась табличка — часть надписей выцвела, но номер кабинета и имя врача можно было разобрать.

«Каб_нет 1033. КАР__ЕВ ВИК_ОР _____ОВИЧ. ЛОГ__ЕД»

Всё ещё сомневаясь, Лёня слегка надавил на дверь — та с противным скрипом открылась, являя небольшой кабинет. Железный массивный стол; пустой шкаф с осколками стеклянных дверец; разбитый умывальник в углу. Лёня прошёл внутрь, осмотрелся. Решил подёргать ящики стола — нижний оказался не заперт.

Рарзики. Серые динозаврики из пластилина, высохшего до состояния камня, в разных позах, но с очень похожими улыбками, уставились на Лёню со дна ящика. Его передёрнуло — фигурки будто злобно наблюдали за ним, чужаком, проникшим в их логово, рассекретившим их базу, и теперь с жуткими улыбками раздумывали, кто из них откусит какую часть его тела.

— Охуеть, — не сдержался Лёня, рассматривая целую динозавриную колонию. Промелькнула мысль прихватить одного с собой — но он тут же отмёл её. Прикасаться к ним отчего-то было мерзко.

Вот один Рарзик крушит дом. Вот другой снимает с себя шкуру, словно та — пальто, и он только что вернулся с холодной осенней улицы. Третий Рарзик улыбался шире других — как будто услышал смешную шутку.

— Д-да ну вас н-нахер, — прошептал Лёня и закрыл ящик.

Где-то вдалеке послышался грохот. Лёня подпрыгнул на месте: судя по глухому звуку, посыпалась штукатурка с потолка. Либо…

Громкий шорох, словно что-то рывками волочат по заброшенному коридору.

Уже на деревянных ногах, Лёня бросился из кабинета — прочь, прочь отсюда. Внезапно понял, что за окном до этого серое небо теперь уже окрасилось в чёрное — как долго он пробыл в поликлинике?

Грохот, эхом отлетающий от растрескавшихся стен. Будто гремит мебель и тащат что-то увесистое и длинное, как…

Отзвук откуда-то из дальних коридоров послышался вновь, когда Лёня, чуть не ломая ноги, мчался по выщербленной лестнице. Затем вновь — когда он лез в оконный проём, уже забив на то, что испачкается или порвёт одежду.

Табличка перед отделением педиатрии. Сзади ритмично грохочет, гремит и шуршит.

Последний раз он услышал этот гремучий шорох, спрыгивая с забора на асфальт. Лёня бежал. Бежал, а в голове повторялся грохот, уже не напоминающий звук осыпающейся штукатурки.

Грохотало так, словно там, наверху, шагает большой и неуклюжий динозавр, перебирая тяжёлыми, непослушными лапами.

***

Дома родителей не оказалось. Слава богу — Лёня был весь грязный и пыльный, карман ветровки зиял, как приоткрытая пасть с торчащим языком оторванного лоскута.

— Ты чего, долбанулся?! — вместо приветствия воскликнула Юлька. — Шахтёром устроился на полставки?

— Нормально всё, — буркнул Лёня. По пути домой уже подуспокоился, и услышанное-увиденное казалось продолжением тупого розыгрыша. — Щас застираю. Зашьёшь, пока родителей нет? — Он умоляюще взглянул на сестру.

Та вздохнула, но протянула руку.

— Давай сюда.

Умывшись и закинув вещи в стиралку, Лёня хотел пройти к себе, но Юля перегородила путь.

— Ну и чего?

— В смысле?

— Куда ходил-то?

— А… — Лёня замялся, не зная, что ответить. — Забей, Юль. С друзьями гулял.

Она фыркнула.

— Друзья? У тебя-задрота? Да в жизни не поверю!

— С каэски знакомый, в жизни решили пересечься… — пролепетал Лёня. Посмотрел сестре в глаза и понял, что та не верит. — Ладно. По заброшке одной ходил.

— Детство в жопе заиграло? — презрительно бросила Юлька. — Щас принесёшь домой болячку какую, я потом девчонкам в общагу привезу. Оно мне надо?

— Да нормально всё! — выпалил Лёня. — Ничё я не принесу!

— Ладно, ладно, спокойно. Разорался. Чего ходил-то?

— Ты скажешь, что я дебил, если расскажу.

— Я и так это говорю. Рассказывай давай.

Лёня помялся, но всё же кивком позвал сестру за собой в комнату. Там включил компьютер, дождался, пока тот загрузится, отыскал курсором знакомую папку, и открыл первый документ.

— Видишь?

— Рарзик с топором игрался… — читала Юлька внимательно. Затем нахмурилась. — Ну, было что-то такое. А у тебя это откуда?

— В том-то и прикол! Вчера анон… имный пользователь скинул. С интернета.

Сестра взглянула на Лёню насмешливо, но промолчала.

— И вот в конце были цифры, я сначала думал, что это номер какой-то или пароль, там тем более следующий док запаролен, а оказалось…

— …Координаты, — тихо сказала Юлька, увидев на экране набор цифр. — И ты сегодня по ним ходил?

— Да. Это у нас. Там больница заброшенная. Ну, поликлиника. Нашёл там рисунок с Рарзиком и кабинет логопеда, Виктор который.

Лёня решил умолчать про пластилиновые фигурки и шаги, которые слышал, когда убегал. Уж очень странными они казались на фоне и так стрёмного динозавра.

Юлька побледнела.

— Не смешно, Лёль.

— Да отвечаю! — уже крикнул он, но сестра угрюмо потёрла глаза и вздохнула.

— Короче. Если это прикол какой-то — завязывай. Если не прикол и ты реально носишься по заброшкам из-за каких-то тупых скороговорок — поздравляю, ты дебил, и тоже завязывай. Ясно тебе?

— Юль, но я же… — Лёня сник.

Он только поверил, что сестра поймёт его и заинтересуется, и они вместе попытаются выяснить, что хранится в остальных документах. Но та явно была зла и не хотела больше обсуждать эту тему.

— Никаких Юль. И никаких больше ебанутых скороговорок, понятно? Иначе родакам скажу, где ты вечерами шляндаешься. — И, тяжело вздохнув, Юлька вышла из комнаты.

Лёня обиженно насупился и развернулся к экрану.

— Ну и в жопу тебя, — тихо сказал он. — Сам разберусь.

Кликнул на «пррочесть2.txt» — вновь высветилась плашка с ячейками, требующая пароль. Бумаг в кабинете логопеда вроде не было, надписей на стенах, кроме рисунков, тоже…

Внезапно он понял.

«1», «0», «3», «3»

Плашка на секунду зависла, словно переваривая скормленный набор чисел — а затем исчезла, и на мониторе, как белая больничная стена, проявился документ.

— Есть! — прошептал Лёня и, дрожа от нетерпения, уставился в его содержимое.

«Ярко-красного рассвета,
загорается ракета.
Рарзик раскрывает рот –
чернота пожрёт народ!»

Лёня представил, как огромное, похожее на Годзиллу существо, жрёт солнце, при этом улыбаясь. Стало неуютно. Он уже намеренно проскроллил вниз — так и есть, в конце документа были очередные координаты.

Забил их в карты заранее — геотрекер услужливо высветил небольшое здание между парком и городской администрацией.

Это был детский сад. И Лёня даже знал, какой.

Именно в этот детский сад ходила Юлька.

Продолжение в комментариях

Динозавр Рарзик (в соавт. с Александром Сордо) CreepyStory, Страшные истории, Сверхъестественное, Авторский рассказ, Ужасы, Динозавры, Картавость, Расследование, Мат, Длиннопост
Показать полностью 1
[моё] CreepyStory Страшные истории Сверхъестественное Авторский рассказ Ужасы Динозавры Картавость Расследование Мат Длиннопост
1
Партнёрский материал

Раз проценты, два проценты⁠⁠

Звучит приятно, если речь о выгоде и начисленном кешбэке. Сделали самый приятный калькулятор, который считает исключительно выгоду!

Реклама Реклама. ПАО «Банк ВТБ», ИНН: 7702070139

Калькулятор Выгода
70

Любимцы богов (часть 2)⁠⁠

Быстро сдёрнув упаковку,  он пробежался по листку глазами:

  1. Требования безопасности перед началом работы:

1.1. Потратьте все время пути на внимательное изучение данной Инструкции.

1.2. Строго запрещено делиться с Паромщиком содержанием Инструкции и\или обсуждать её с ним, а так же вести любые разговоры. Соблюдайте тишину.

1.3.  Всё, необходимое вам на период смены, находится в ящике за вами. Открывать ящик в дороге запрещено.

1.4. По прибытии на остров:

1.4.1. Накиньте покрывало так, чтобы скрыть лицо.

1.4.2. Незамедлительно и самостоятельно вынесите ящик на берег и оставьте на пристани. Переносить ящик вглубь острова запрещено. Просить Паромщика о помощи запрещено. Соглашаться на добровольно предложенную паромщиком помощь запрещено.

1.4.3. Откройте ящик и достаньте страховочную привязь. Руководство по эксплуатации находится там же.

1.4.4. Закрепите карабин привязи за трос безопасности.

1.4.5. С момента, как вы зацепились за трос, снимать страховку разрешено только в обрабатываемых помещения, на пристани и в комнате персонала (далее - Комната) и только при закрытой двери.

1.4.6. Каждый раз, когда вы покидаете Комнату, привязь должна быть надета на вас и пристегнута  к тросу безопасности.

1.4.7. Если при вас находятся животные – правила те же. Животным разрешено перемещаться по острову только в ошейнике\шлейке, пристегнутых к тросу безопасности. Если животное не обучено (слабо обучено) голосовым командам, направлять его движения вручную\за поводок допустимо лишь в качестве дополнительной меры. Держать поводок животного или само животное только на руках строго запрещено.

1.4.8. Если поводок не имеет двойного карабина, воспользуйтесь инструкцией по вязке узлов (найдёте в руководстве по эксплуатации привязи).

1.4.9. Свободный выгул животных на острове строго запрещен. Содержание птиц допустимо только в клетке. Выпускать птиц из клетки запрещено даже в Комнате.

1.4.10. Комната находится в правой торцевой стене отеля (отмечена красным флажком).

1.4.11. Возьмите всё необходимое вам из ящика и направляйтесь прямиком в Комнату. По дороге запрещено заходить  в другие помещения.

1.4.12. Дальнейшие инструкции вы найдёте на рабочем месте.

...

- Дичь какая-то, - в который раз повторил Коля и обернулся.

За ним, действительно, находился большой ящик, накрытый сверху белой скатертью. Поверх скатерти лежал еще один сверток – видимо, покрывало, которое нужно будет на себя нацепить. Отчаянно хотелось заглянуть в ящик и проверить содержимое. С виду – тяжёлый. Одни только харчи – даже если они не напихали туда ничего, кроме бич-пакетов и воды – будут весить не один десяток килограммов. Сможет ли он вообще его в одиночку поднять?

Он хотел поделиться с Иваном своими сомнениями, но, глянув вперёд, растерял все мысли.

На пустом прежде горизонте показалось что-то, что он сначала принял за огромную каменную корону. Небольшой круглый остров, опоясанный с трех сторон светлыми скалами. В глубине произрастала колония каких-то темных, высоких деревьев, напоминающих тощие ёлки. По мере приближения Коля заметил, что в скалах тут и там вырублены прямоугольные отверстия высотой с человеческий рост. Место внезапно показалось ему знакомым, и он не сразу сообразил, что оно-то и было запечатлено на картине в доме.

- Отель? – недоверчиво хмыкнул он, рассеянно почёсывая дрожащую Шурку, - Кому придёт в голову тут... проводить свой отпуск?

- Буржуям, конечно, - тут же ответил шёпотом Иван, - Этим зажравшимся кабанам уже мало пяти звезд. Подавай им что-нибудь этакое – экс-клю-зивное.

Вскоре Коля уже мог разглядеть и подобие пристани. Каменный парапет и широкая, каменная же лестница, уходящая ступенями в воду. По ступеням к дожидающейся ее лодке с таким же, как у Кольки, «хароном» спускалась закутанная в белое фигура. Но не просто спускалась, а волочила за собой ящик.

Не спуская с неё глаз, Коля дотянулся до свёртка и вытряхнул из пакета белый с золотой бахромой отрез ткани.

«Саван», - промелькнула у него неприятная догадка, и он взглянул на коллегу в поисках поддержки. Иван отвел глаза.

- Не ссы, - буркнул он, - Трупы в него вряд ли заворачивали...

- Вряд ли..., - хмыкнул Коля и, чувствуя себя по-дурацки, нехотя накинул на голову ткань, кисло пахнущую по́том, - Они его хоть стирают?

- Сомневаюсь.

По мере того, как остров поднимался над лодчонкой, Иван всё больше мрачнел и терял свою словоохотливость.

До пристани оставалось метров сто, когда предыдущий смотритель, наконец, забрался в лодку и встал лицом к острову, скорбно свесив голову на грудь. Через несколько минут лодки на почтительном расстоянии друг от друга поравнялись и разминулись. Коля пытался рассмотреть лицо смотрителя, но смог различить только бледное пятно с крепко зажмуренными глазами.

- Чем же они там... занимаются? – спросил он, сглотнув.

- Да, в душе не ебу! Но на обратном пути вы все выглядите не очень. То есть не все, а... кто возвращается. Поэтому я и не прошусь в смотрители. Может, и много вам плотят, но я уж лучше останусь скромным паромщиком. Да и график щадящий. День отпахал – месяц свободен. Хочешь – выпивай, а не хочешь – так сиди, деньжата пересчитывай. Это кому как. Говорят, человек может не пить три дня, - Иван подмигнул, выдержал паузу и закончил, - А может пить!

Коля, не смотря на одолевающие его недобрые предчувствия, шутку оценил и рассмеялся. Шурка, жмущаяся все это время к его ногам, шарахнулась под лавку и оттуда запыхтела.

- Всего три дня, значит, может не пить? - заливался он, хлопая себя по коленям и утирая слёзы, - А какой смысл, если может, стал быть – пить!

Иван, между тем, натянуто усмехнулся и, развернув лодку, жестом указал Коле подняться. Тот послушно выстроился, ловя равновесие в бьющемся о ступени носу, и поднял глаза на возвышающийся над ним остров.

Веселье как-то разом покинуло его. На острове было гораздо темнее, чем на открытой воде. Тощие ёлки застыли навытяжку и, казалось, уставились на него, изучая. Небо так и замерло – то ли в предрассветных, то ли в предзакатных сумерках. Чёрные проёмы «номеров», вырубленные в скалах, были темны и тихи. Ни звуков музыки, ни голосов, ни смеха. Если бы не едва различимый плеск у пристани, Коля решил бы, что оглох.

Он оглянулся на Ивана, который, явно нервничая, снова закурил, и, силясь улыбнуться, произнес:

- Не похоже, что тут кто-то есть... Отель явно не пользуется спросом...

Словоохотливый прежде паромщик только пожал плечами, явно избегая смотреть на скалы.

Коля развернулся обратно к острову, и вдруг ему отчаянно захотелось домой. Перехватить по соседям немного деньжат, купить палку Краковской, хлеба и водки и провести с Шуркой тихий вечер перед телеком. А утром пойти в Управляйку и спросить, не требуются ли им дворники...

Он отыскал глазами правый торцевой проём и даже заметил грустно свисающий флажок. Правда, в густых сумерках было не понятно, действительно, ли он красный, или...

Он снова оглянулся на Ивана. Глаза того, подсвеченные тусклым светом папироски, смотрели цепко и напряжённо. Одна рука пряталась в складках чёрной хламиды. Что-то подсказало Кольке, что тот не повезёт его назад, даже если он изъявит такое желание. А если он попробует отвоевать лодку силой, то... Иван достанет то, что скрывается под хламидой. И это явно не пачка папирос.

- Подержи Шурку, пока я..., - проскрипел он враз севшим голосом и, ухватившись за ящик, изо всех сил напрягся. Ящик же оказался непозволительно лёгким, и, несколько опешив, Коля шагнул с ним из лодки на прячущиеся под водой скользкие ступени.

Вода тут же натекла в башмаки, вымочила по колени штаны, но Коля так и не понял, тёплая она или холодная. Какая-то никакая. Разве что – мокрая.

Он оглянулся на Ивана. Тот уже вытащил руку из-за пазухи и придерживал ей за шлейку собаку. В глазах его явственно читалось облегчение.

- Время, братка, - напомнил тот.

Коля поднялся по ступеням и поставил ящик в густую древесную сень, отметив, что под ёлками на камнях не лежит ни единой хвоинки. Разве так бывает? Или ему придётся каждый день ходить тут с метлой?

Справа, через вбитые в скалы скобы был пропущен стальной трос.

Коля вернулся к лодке, дотянулся до пальто и рюкзака. Достал Шуркин поводок, отметив при этом, что собачонка с тех пор, как они причалили, не проявила никаких эмоций. Казалось, она всем видом пытается демонстрировать, что знать Кольку не знает и вообще видит впервые.

И только когда он выволок её из-под лавки и, пристегнув к шлейке поводок, взял на руки, то почувствовал, как она дрожит...

- Зря ты животину с собой взял..., - пробормотал вместо прощания Иван и торопливо заработал веслами.

- Было бы, с кем оставить, не взял бы, - уныло отозвался Коля, но Иван уже вряд ли слышал его, почти сразу превратившись в едва различимое темное пятно на безмятежной глади моря.

...

Стараясь отогнать воющее чувство кромешного одиночества, Коля быстро пристегнул к тросу Шурку, открыл ящик и... не поверил своим глазам. Ничего, кроме еще одного листочка с указаниями, небольшого свертка, напоминающего материнский пакет с пакетами, и потрепанный комок перепутанных лямок - привязь. Он кое-как отделил от нее поясничный отдел, превратив привязь в пояс, и зацепил карабин за трос. Все больше нервничая, он сунул в карман листок со свертком и ступил в густую тень деревьев.

На верхние ярусы вёл пологий подъём, вроде узкого пандуса. Гладкий, словно по нему прошлись шлиф-машиной, но что-то Кольке подсказывало, что этот остров не видел никогда ни шлиф-, ни какой другой машины. А отшлифован пандус не чем иным, как тысячами шаркающих неспешных шагов.

Он сунул присмиревшую Шурку за пазуху и начал подниматься, с облегчением отметив, что наверху стало гораздо светлее.

Большинство вырубленных в скалах проёмов были наглухо завалены валунами и булыжником, и лишь некоторые открывали взору своё унылое содержимое.

«Кто-то еще и деньги за это платит?», - пробормотал он, с любопытством заглядывая в «нумера».

Из обстановки – лишь каменный выступ-куб, напоминающий саркофаг. Кровать? Стол? Решайте, сами, дорогие гости. Даже окна были далеко не в каждой, а имеющиеся и окнами то назвать можно было лишь с натяжкой. В сущности – просто квадратные дырки с видом на бескрайнее море и  бесцветное небо.

Если бы Коле предложили такой «номер», он бы отказался. Плевать на сомнительный вид из окна. Отсутствие стекла подразумевало и отсутствие защиты от дождя, ветра, комаров или дурных птиц. Впрочем, что толку в отсутствии окон, если двери тут отсутствовали повсеместно.

«Правильно. Зачем буржуям двери?», - размышлял вслух Коля, невольно позаимствовав у паромщика любимое словечко и пробираясь по узкой тропинке всё выше, - «Двери нынче не в моде... Впрочем, как и остальная мебель... Как и, видимо, нужник. Они что? С ночными горшками приезжают? Или ходят срать в лесок?».

Добравшись до «комнаты персонала» в торцевой стене, он с облегчением выдохнул. Проём был закрыт дешёвенькой серой дверью из крашеного ДСП. Рядом уныло свисал красный флажок, вроде тех, с которыми нянечки переводят детсадовцев через дорогу, а над дверью какой-то поц даже ухитрился вырезать свои инициалы: «Ab», правда, без традиционной приписки «был тут».

Коля опустил вниз ручку, толкнул дверь и скривился. Все та же убогая келья с саркофагом, над которым слабо светилось крошечное окошко-бойница. Из удобств – свёрнутый в рулон матрас. Ни стола, ни стула, ни холодильника-микроволновки... ни одноразовой  посуды, ни воды...

В глубочайшем волнении Коля отцепил себя и Шурку от троса, вошел в комнату и закрыл дверь, шаря взглядом по голым каменным стенам. Месяц! Боже! Целый месяц!!!!

- Э-э! – заорал он, - А жрать я что должен?!

Заорал и сам испугался, настолько его голос показался чужеродным, лишним, неправильным в этом месте. Ему даже померещилось, что скалы отозвались на его вопль недовольной вибрацией. Он взглянул на Шурку, жмущуюся к двери, и почувствовал жгучую вину. Ладно, он сам тут околеет, невелика потеря. Но собака... Она не виновата, что её хозяин – идиот!

Он сердито сбросил с головы вонючую простыню и, порывшись в карманах, достал скомканный листок, который, помимо говённой привязи и пакета с пакетами, оказался единственным его «довольствием» на целый, мать его, месяц!

Забрался на саркофаг и, скорчившись у окошка, принялся читать:

2. Правила безопасности во время работы:

2.1. ВАЖНО: дверь в комнату персонала должна быть закрыта ВСЕГДА.

2.2. Соблюдайте тишину и спокойствие: строго запрещается кричать, громко разговаривать, петь, топать, бегать по острову.

2.3. Вашей жизни и здоровью (как физическому, так и психическому) не угрожает ничего, если вы строго следуете Инструкции.

2.4. Попытка самостоятельно покинуть Остров – смертельно опасна.

2.5. Обход территории и обслуживание номеров проводить в строгом соответствии с «функциональными обязанностями» Смотрителя.

2.6. Игнорируйте любые звуки, не являющиеся звуками, производимыми вами или вашим питомцем (при наличии).

2.7. Выходить из комнаты разрешено в строго отведенное для этого время.

Коля оторвался от листка и с дебильным видом уставился на предрассветные (или предзакатные?) сумерки, которые никак не желали трансформироваться во что-то иное. Море походило на бескрайнее мутное зеркало, в котором отражалось серое, неподвижное небо. Ни ветерка, ни плеска волны, ни крика чайки, ни писка комаров... Тишина оглушающая, ватная и беспросветная...

«Где я?», - пронеслась у него мысль, и она уже не касалась возможного физического расположения на карте мира. Все говорило о том, что общепринятые меридианы и параллели не имеют к этому острову ни малейшего отношения.

А что имеет?

Он перевернул листок и с обратной стороны обнаружил раздел «функциональные обязанности», который выглядел уже не так казённо и безлико, как остальная Инструкция, и напоминал, скорее, письмо или напутствие:

Уважаемый Смотритель!

Благодарим Вас за то, что Вы оказали нам честь и присоединились к нашей команде! Всё, что Вам необходимо знать – это:

  1. Вам ничего не угрожает, если вы строго следуете инструкциям и предписаниям;

2. Ваш оклад соразмерен гонорару топ-менеджера крупной компании и будет выплачен немедленно по возвращении.

3. Функционал прост, не потребует от Вас чрезмерных физических или умственных усилий и, в обычных условиях, расценивался бы, как легкий труд.

Пожалуйста, изучите Регламент и строго следуйте ему.

  1. Разверните матрас. Внутри Вы найдете календарь. Аккуратно установите его в нише напротив окна так, чтобы на него падал свет. Будьте осторожны: вещь очень хрупкая. Ни в коем случае не завешивайте, не закрывайте окно. Свет должен падать на календарь постоянно.

Коля развернул ватный матрас и обнаружил внутри прямоугольник из какого-то мягкого, вроде алюминия, металла, густо испещрённый отверстиями разного диаметра от нескольких миллиметров до сантиметра. Вверху прямоугольника было вырезано окошко, в котором виднелась пластина с цифрой «0».

Он повертел головой, обнаружил искомую нишу и вставил в неё диск. Тут же раздался такой громкий щелчок, что Коля шарахнулся в сторону и, если бы по-прежнему держал «календарь» в руках, то непременно уронил бы его, но тот уже сидел в нише, как влитой. Держась трясущейся рукой за левую половину груди, он подошел к календарю и сообразил, что щелчок был вызван сменой цифры в окошечке. Теперь вместо ноля там виднелась единичка.

2. Первую смену потратьте на отдых, адаптацию и изучение функционала. К работе приступайте со 2 смены.

3. Рабочая смена начинается ровно в тот момент, как сменяется цифра на Вашем календаре.

Порядок проведения работ:

  1. Вскройте пакет и выньте инструменты.

Коля надорвал сверток и, действительно, обнаружил там целый ворох маленьких пакетиков с зиплоками, перманентный чёрный маркер, крошечный совочек и щёточку вроде той, что Индиана Джонс сметал вековую пыль с древних артефактов.

2. На Острове ровно 30 помещений и Комната персонала. Все они, кроме комнаты персонала, пронумерованы от 1 до 30. За смену вы должны обработать все открытые помещения. Запрещено пытаться проникнуть в закрытые помещения и в помещения, не имеющие нумерации.

3. Работу начинайте с номера 1 и, по порядку, продвигайтесь к номеру 30.

4. Войдя в помещение, пройдите к Ложу и приступайте к его очистке. Все частицы, которые вы найдёте на ложе, при помощи щётки и совка соберите в пакет, тщательно закройте зиплок и проставьте маркером на пакете номер смены и номер обработанного помещения.

5. Запрещено в один пакет собирать материал с нескольких помещений.

6. Не забывайте пристегивать карабин страховочной привязи к тросу каждый раз, когда выходите из помещения.

7. Закончив работу в одном помещении, переходите к следующему открытому. В случае, если на Ложе не будет обнаружено материала, порядок тот же самый. После сбора нумеруете пустой пакет, закрываете зиплок и оставляете его пустым до конца вахты. Запрещено собирать в этот пакет материал из других помещений.

8. По окончании обхода Вы возвращаетесь прямиком в Комнату. Запрещено прогуливаться\слоняться без дела по острову, повторно заходить в помещения или выполнять иные действия, не предусмотренные регламентом.

9. В случае, если в процессе обхода Вы заметили, что прежде закрытые помещения, вдруг оказались открыты, игнорируете этот факт. Повторный обход во время одной смены запрещен.

10. Третья и все последующие смены начинаются на пристани. Собранный накануне материал помещается в ящик. Далее проводите обход по обычной схеме.

11. Когда цифра на календаре сменится цифрой «30», Ваша вахта подойдет к концу. Аккуратно выньте календарь и заверните его в матрас. Вместе с собранным накануне материалом спуститесь на пристань, сложите его в ящик и ждите лодку.

12. Когда прибудет лодка, погрузите в неё ящик, повернитесь лицом к острову и оставайтесь на ногах, пока Паромщик не предложит вам напиток. Напиток выпить обязательно! После этого Ваша вахта будет окончена.

Правила безопасности при форс-мажорных обстоятельствах:

1.  В случае, если во время обхода вы увидели приближающуюся\причалившую к Острову лодку, прекратите все работы и как можно скорее вернитесь в Комнату персонала. Возобновлять работу и покидать Комнату в эту смену запрещено.

2. В случае, если в какой-то момент обнаружили, что забыли пристегнуться, сохраняйте спокойствие. Остановитесь, постарайтесь вспомнить все движения, которые сделали с момента, как вышли из последнего помещения, и проделайте их в обратном порядке. В случае, если это не возымело эффекта, просто оставайтесь на месте. Не бегайте, не кричите, не пытайтесь самостоятельно добраться до комнаты персонала или пристани. Это только усложнит ваши поиски. Оставайтесь на месте вплоть до прибытия помощи.

Коля, морща от натуги лоб, перечитал инструкцию несколько раз, потом надолго уставился в окно, пытаясь переварить и прочитанное, и увиденное.

Ему вдруг пришло в голову, что он, наверное, до сих пор в ПНД под капельницей, корчится от острого делирия. Там он долго отказывался верить, что осаждающие его дикие образы – лишь порождение собственного отравленного мозга. Откуда им взяться в его мозгу, если он никогда не смотрел ужастиков, а последнюю книжку читал еще в школе – какую-то белиберду про дезертира и его бабу.

Что, если и этот Остров придуман его бредящим сознанием?

Он оторвался от серой неподвижности, перевёл взгляд обратно на листок и несколько раз перевернул его, словно ожидая, что на нём появятся новые и такие необходимые строчки. Например, о том, где находятся еда и вода.

Голова раскалывалась, и Коля, зацепившись за фразу об «адаптации», решил лечь спать. Если это просто глюки, то и нечего ломать голову, а если нет, то... говорят, утро вечера мудрене́е. Он разложил на саркофаге матрас, застелил его, как простыней, своим саваном, достал из рюкзака и положил в изголовье вместо подушки свитер. Надо было бы заткнуть чем-то окошко, чтобы не просквозило ночью, но он вспомнил пункт, где было сказано, что на календарь всегда должен падать свет, и решил утеплиться своим пальто и Шуркой.

- Иди сюда, - прошептал он, забравшись на свое ложе и похлопав по матрасу ладонью.

Шурка нехотя присеменила и, запрыгнув, свернулась рядом калачиком. Он еще некоторое время поглаживал её вздрагивающее тельце, потом провалился в глубокий сон.

...

Проснулся он от громкого щелчка и, распахнув глаза, несколько секунд пытался сообразить, где находится. Потом уставился на календарь, где единичка сменилась двойкой, и всё вспомнил. Значит, не галлюцинации...

«Смена начинается ровно в тот момент, как...», - припомнилась ему строчка из инструкции. Он слез с саркофага и, почёсываясь, выглянул в окошко, лицезрея всё тот же морской пейзаж.

- Ночь-то была, нет? – спросил он Шурку. Та чуть приподняла ушки, но не сделала ни малейшего движения в сторону двери, хотя наверняка давно приспичило, - Если обнаружу лужу в углу...

Он не договорил, внезапно осознав, что и сам совершенно не хочет в туалет. Не хотелось вообще ничего – ни есть, ни пить, ни даже... выпить! Выполнять какие-то странные обязанности тоже не хотелось, но...

Он обрядил собачку в шлейку, нацепил на бедра пояс и вышел из комнаты. Цепляя карабины за трос, он тянул носом воздух, логично ожидая уловить запахи близкого моря, утренней свежести, скал... Но воздух был стерильно чистым, пустым и неподвижным. Все, что со вчерашнего дня хоть немного изменилось – это небо. Тяжелое и дождевое накануне, сегодня оно немного поднялось, тучи посветлели. Казалось, солнце вот-вот найдет лазейку и прольется на этот богом забытый остров.

Придерживая питомца за поводок, он спустился на нижний ярус и начал «обход». Первое помещение было открыто. Он оставил Шурку снаружи, а сам отстегнулся и шагнул внутрь.

- Да это просто грязь..., - пробормотал он, склонившись к саркофагу, припорошенному мелкой, как просеянная мука, пылью вперемежку с более крупными – с песчинку – фракциями. Потом фыркнул, достал свои инструменты и, добросовестно собрав на совочек материал, ссыпал в пакетик и подписал 2\1. «Материала» оказалось едва ли на половину чайной ложки.

Вышел, пристегнулся и двинулся к следующему. Несколько номеров подряд оказались наглухо завалены, а следующий за ними – снова открыт. Та же процедура, подпись 2\8 и еще на пол ложки дерьмеца в пакетик.

Колю уже начала забавлять его работа, когда, поднявшись на второй ярус и заглянув в следующее помещение, он застыл на пороге. На поверхности саркофага было намазано что-то, напоминающее густой кисель или подтаявший холодец.

Кто успел так нагадить?! И главное – когда?! Он проходил тут вчера, заглядывая в каждое из помещений, и точно бы заметил...

Он опасливо подошел к саркофагу и пригляделся к киселю. Желтовато-серый, с мясными прожилками... Коля отвернулся и, уверенный, что его непременно вырвет, протяжно рыгнул. Стараясь не думать о его происхождении, он торопливо собрал мерзкое нечто в пакетик, накрепко закрыл и криво намалевал поверх 2\15.

Большинство оставшихся номеров по второму ярусу оказались завалены. Коля, порадовавшись, что смена быстро закончилась, потопал в комнату персонала, но вдруг остановился. Немного не дойдя до комнаты, он вдруг обнаружил неподписанный номер. Вернулся назад, хоть это и запрещала инструкция, и сверился. 28,___ 29, 30...

Ничего необычного. Все тот же пустой каменный ящик с вырезанным выступом-саркофагом, который Коля никак не мог заставить себя называть «Ложем». А на саркофаге явственно видны следы чего-то, похожего на алмазную крошку, едва поблескивающую в сером свете из окна...

Он потоптался на пороге, но так и не решился зайти. Чёрт их знает, этих буржуев. Может, повсюду камеры натыканы, и вылетит он с работы без оплаты за нарушение дурацкой инструкции.

Мысль о том, что, в этом случае, он вскоре окажется дома, была и манящей и, одновременно, пугающей. Казалось, если он не справится с такой простейшей работой, то не справится уже ни с чем...

Он потянул зазевавшуюся Шурку и, вернувшись в комнату персонала, закрыл за собой дверь. По ощущениям прошли уже сутки с тех пор, как он положил последний кусок в рот, но есть по-прежнему не хотелось. Как не хотелось ни пить, ни ссать, ни срать... Он внимательно прислушался к своему телу и обнаружил, что ему не жарко, и не холодно. Словно он находится в ванне с тепленькой, под температуру тела водой. Более того, перестал беспокоить желчный пузырь, который уже несколько лет донимал его.

А Шурка? Он посмотрел на собачку, которая, уже явно смирившись с новым домом, запрыгнула на саркофаг и свернулась колечком. Она-то хоть пи́сала или тоже не хочет?

Коля распахнул дверь и, не выходя за каменный порожек, чтобы снова не пристёгиваться, вытащил пенис и попробовал помочиться. Тужился он долго, но, не выдавив и капли, вернулся в комнату.

- Дичь какая-то..., - пробормотал он озадаченно.

Заняться было нечем, а сколько еще времени до конца смены? Если бы знал заранее, затарился бы кроссвордами или нарды прихватил... Он вспомнил про Марка Твена, вытащил из рюкзака книжку и завалился рядом с Шуркой. Но, едва ли осилив полстраницы, внезапно провалился в глубокий сон без сновидений, а проснулся снова от громкого щелчка.

Наступила третья смена.

...

Если бы не странный календарь, Коля очень быстро потерялся бы во времени, ибо, казалось, на острове его не существовало. Сумерки иногда становились темнее, а иногда светлее, но никогда не переходили в день или, наоборот, в ночь. Менялось только расположение облаков, но Коля ни разу, сколько ни пялился в праздные часы досуга, в окошко, не смог уловить эти перемены. Иногда небо приобретало цвет индиго и опускалось так низко, что почти цепляло верхушки скал, а иногда поднималось высоко-высоко и становилось почти голубым и туманным. Но Солнца, как и звезд, Коля так и не дождался.

С номерами творилось что-то и вовсе необъяснимое. Поначалу Коля успокаивал себя тем, что он что-то напутал, но однажды, вырвав из Твена пустую страничку и переписав на нее все номера открытых номеров, убедился, что ему не показалось.

Прежде открытые номера вдруг оказывались заваленными. А заваленные, наоборот - открытыми. Как это было возможно, Коля объяснить не мог. Даже если представить, что некие постояльцы прибывали на остров втайне от него, пока он спал беспробудным сном, они... что? Развлекались тем, что откапывали завалы? Перетаскивали каменные груды из номера в номер? Это казалось чересчур даже для эксцентричных буржуев! Или они приезжали с целой бригадой узбеков, которые делали грязную работу за них? Само собой, совершенно бесшумно. Но что дальше? Запускали своего босса в пустой и голый каменный ящик и снова заваливали вход?

А после приходил он, Коля, с пакетиками и собирал оставленные ими говняшки...

Иногда это была просто пыль, иногда песок, иногда какая-то вязкая субстанция, вызывающая ассоциации с соплями... Иногда – сухари... Иногда и вовсе пусто.

Собрать, накрепко закрыть зиплок, подписать... В начале следующей смены отнести пакетики вниз и уложить в ящик. Начинай сначала.

Физические потребности у Коли так и не появились. Если верить календарю, он провел на острове почти месяц, и за это время так ни разу и не почувствовал ни голода, ни жажды, ни тяги сходить в туалет. Однажды он спустился на пристань, с опаской оглядел прибрежное дно, густо заваленное гнилыми досками с толстыми ржавыми гвоздями, присел и, зачерпнув в горсть воды, хлебнул.

Но тут же выплюнул. Вода не имела ни вкуса, ни запаха, но глотать ее совершенно не хотелось. Была она какой-то безжизненной, как кипячёная, только еще хуже, заставляя его всю оставшуюся смену отплёвываться.

Не имея ответов на свои вопросы и, подозревая, что никогда их не получит, Коля решил не забивать себе голову и двигаться по течению. Проснуться, обойти свободные «нумера», собрать говнецо, вернуться в комнату, открыть книжку и, с трудом продравшись через всё те же полстраницы, вырубиться до следующей смены. Вот его график и задачи. А, когда придёт время – погрузиться с Шуркой в лодку и навсегда выкинуть из головы это странное место.

Любимцы богов (часть 3)

Показать полностью
[моё] CreepyStory Авторский рассказ Сверхъестественное Мистика Страшные истории Тайны Мат Текст Длиннопост
1
Посты не найдены