Мышление

Внимание — новая валюта. Вопрос кто ее контролирует?

Раньше люди боролись за ресурсы — нефть, золото, землю. Сегодня главный ресурс — внимание. Каждый пост, каждый канал, каждый блогер сражается за ваши глаза, сознания и время. И чем больше контента, тем сложнее выделиться. Мы видим истории "мгновенного успеха" и думаем: "Почему у меня так не получается?" Но правда в том, что алгоритмы соцсетей устроены так, чтобы удерживать нас как можно дольше, а не делать счастливее.

Что же делать?

Осознание проблемы — первый шаг. Если короткие видео и бесконечный скролл затягивают, попробуйте осознанно ограничить время в соцсетях. Переключитесь на контент, который требует внимания: документальные фильмы, длинные статьи, книги. Тренируйте концентрацию — хотя бы 20 минут без отвлечения.

И главное — помните: ваше внимание ценно. Не разменивайте его на бессмысленный скроллинг...

Этот материал и множество других в авторском телеграмм-канале

🌱 3️⃣ Неполнота и неопределённость — это норма

Мне всё больше кажется, что любое описание всегда ограничено.
В нём есть шум, размытость, граница точности.
Это не баг и не признак того, что кто-то плохо измерил.
Это признак того, что мы вообще хоть что-то фиксируем.
Абсолютной картины не будет.

🌱 4️⃣ Скепсис к “сущностным” выводам

Когда я читаю про то, что “частица — это и волна”, мне кажется, что это больше говорит о наших ограничениях, чем о реальности.
Мы просто не можем придумать язык, который описывает сложное иначе, кроме как через противоположности.
И иногда эти противоположности слишком удобные, чтобы их ставить под сомнение.

🌱 5️⃣ Операционализм — мой подход

Мне близка мысль, что понятие стоит чего-то только тогда, когда его можно использовать как инструмент.
Если оно ничего не измеряет и не даёт опоры, это просто красивый ярлык.
Меня интересует, можно ли из понятия что-то построить, что-то проверить или хотя бы что-то лучше понять.

🌱 6️⃣ Цифра и аналоговая полнота

Я всё чаще думаю, что наше увлечение цифрой сделало описание удобным, но одновременно обеднило его.
Мы потеряли ощущение непрерывного сигнала, где есть нюансы и спектры.
Вместо этого всё свели к нолям и единицам, потому что так проще и спокойнее.
И я не уверен, что это лучше.

Капитализм достиг невиданного совершенства в эксплуатации, превратив в товар даже человеческое внимание и социальные связи. Но в этом же его слабость - никогда угнетенные не были так связаны между собой, никогда информация не распространялась так быстро. Современные кризисы - финансовые, экологические, эпидемиологические - показывают, что система исчерпала себя.

Новые производительные силы - цифровые технологии, искусственный интеллект, роботизация - вступают в противоречие с устаревшими производственными отношениями. Буржуазия пытается контролировать эти процессы, но тем самым лишь ускоряет свой конец. Современные пролетарии, создающие своими руками инструменты собственной эксплуатации, рано или поздно осознают свою силу. Когда последний разработчик поймет, что он не middle-специалист, а наемный работник, история сделает новый виток.

Оружие, которым буржуазия подавляет рабочих, становится оружием их освобождения. Социальные сети превращаются в организационные платформы, шифрование - в средство защиты, искусственный интеллект - в инструмент планирования. Цифровые технологии, созданные для контроля, становятся могильщиками старого порядка. Так было с мануфактурами, так будет и с платформами - созданные буржуазией производительные силы разрушат отжившие производственные отношения.

II. Новые Классы и Новые Противоречия

Современный капитализм породил принципиально новую конфигурацию классовых отношений, где традиционные противоречия обрели цифровую форму. На вершине новой социальной пирамиды - каста владельцев цифровых платформ, чья власть основана на контроле над данными и алгоритмами. Эти новые феодалы цифровой экономики - от Цукерберга до Маска - присваивают плоды коллективного интеллекта миллионов пользователей, превращая нашу онлайн-активность в сырье для своих алгоритмов.

Параллельно сформировался обширный класс цифровых люмпен-пролетариев - от водителей такси, зависящих от рейтингов в приложениях, до фрилансеров на биржах микрозадач. Их уделом стала постоянная нестабильность: 78% работников платформенной экономики не имеют трудовых договоров, а их доходы колеблются в зависимости от настроений алгоритмов. Особенно показателен пример модераторов контента - этих "цифровых шахтеров", фильтрующих травмирующие материалы за мизерную плату и приобретающих профессиональные психические расстройства.

Между этими полюсами расположился новый средний класс - высокооплачиваемые IT-специалисты, чья лояльность системе покупается акциями и привилегиями. Однако и их положение становится все более неустойчивым: массовые увольнения в технологическом секторе в 2022-2023 годах показали, что даже шестизначные зарплаты не гарантируют безопасности.

Главное противоречие этой системы проявляется в том, что те самые технологии, которые должны были освободить труд, превратились в инструменты беспрецедентного контроля. Алгоритмы Uber диктуют водителям темп работы, софт Amazon следит за каждым движением складских работников, а нейросети постепенно вытесняют даже квалифицированных специалистов. При этом 1% владельцев цифровых платформ присваивает 92% прибыли от цифровой экономики - это новое издание старой марксовой формулы об обнищании пролетариата.

III. Пролетарии всех стран, соединяйтесь! (Обновленная версия)

Коммунисты XXI века остаются авангардом рабочего движения, но теперь их ряды пополняют не только фабричные рабочие, но и создатели цифрового контента, курьеры платформенной экономики, работники автоматизированных складов. Их сила - в понимании, что за разными формами эксплуатации стоит единая логика капитала, превращающего в товар и человеческий труд, и личные данные, и саму жизнь.

Наша цель неизменна: организация угнетенных в класс, способный отвоевать политическую власть. Но сегодня это требует новых подходов. Когда алгоритмы разобщают работников, мы создаем цифровые профсоюзы. Когда капитал уходит в облачные сервисы, мы овладеваем блокчейн-технологиями. Когда эксплуатация принимает глобальный характер, мы выстраиваем транснациональные сети солидарности.

Особенность современного коммунистического движения - в его способности объединить:

1. Водителей такси, протестующих против драконовских комиссий платформ

2. IT-специалистов, борющихся против тотального контроля через системы учета рабочего времени

3. Фрилансеров, создающих кооперативные платформы без посредников

4. Экоактивистов, связывающих борьбу за природу с критикой капиталистической рациональности

Наши методы адаптируются к новым реалиям:

1. Использование открытого ПО для создания альтернативных коммуникационных платформ

2. Организация цифровых стачек и коллективных действий в онлайн-пространстве

3. Юридическая поддержка работников "гиг-экономики"

4. Создание систем взаимопомощи, альтернативных коммерческим платформам

Но суть остается прежней: только через объединение разрозненных групп трудящихся можно противостоять транснациональному капиталу. Когда курьеры еды в Сан-Паулу поддерживают забастовку складских работников в Берлине, когда программисты Кремниевой долины помогают фермерам в Индии защищать свои данные - это и есть новый интернационализм в действии.

Технологии, созданные для нашего контроля, становятся оружием освобождения. Социальные сети превращаются в организационные платформы, шифрование - в защиту от слежки, искусственный интеллект - в инструмент демократического планирования. В этом историческая ирония: порожденные капитализмом производительные силы неизбежно взрывают породившие их производственные отношения. Наша задача - ускорить этот процесс через сознательную организацию и солидарность.

IV. Коммунистическая программа XXI века

Коммунисты открыто заявляют: современный мир стоит перед выбором — революционная трансформация или катастрофа. Экологический коллапс, цифровая диктатура корпораций и крах социальных государств требуют не реформ, а смены системы. Но сегодня "ниспровержение старого порядка" означает не только захват власти, но и создание новых институтов — от альтернативных цифровых платформ до экосоветов.

1. Технологии — обществу

Национализация ключевых цифровых инфраструктур (поисковые системы, соцсети, облачные хранилища)

Запрет алгоритмической эксплуатации (например, систем оценки труда на Amazon)

Создание открытых технологических кооперативов под контролем работников.

2. Финансы — под контроль трудящихся

100% налог на спекулятивные операции.

Перевод ЦБ на демократическое управление.

Запуск общественных инвестиционных платформ для финансирования зеленой энергетики.

3. Гарантии вместо прекариата

Базовый доход в размере 120% прожиточного минимума.

Запрет "нулевых контрактов" и тотального мониторинга сотрудников.

Общественные фонды страхования для фрилансеров.

4. Экологический коммунизм

Полный переход на ВИЭ к 2040 году с трудоустройством работников "грязных" отраслей.

Национализация энергокомпаний и жилищного фонда для массовой термомодернизации.

Плановая экономика замкнутого цикла с приоритетом локального производства.

5. Интернационализм нового типа

Сети взаимопомощи между профсоюзами разных стран (например, забастовки солидарности курьеров Glovo)

Бойкот корпораций, нарушающих экологические и трудовые нормы.

Создание "Кибер-Интернационала" для координации цифровых активистов.

6. Власть советов 2.0

Комбинация традиционных рабочих советов с цифровыми инструментами прямой демократии.

Обязательные референдумы по ключевым вопросам (например, закрытие заводов)

Ротация управленцев с запретом на зарплаты выше среднего по отрасли.

Почему это не утопия?

Технически осуществимо: 78% инфраструктуры интернета уже контролируются 5 корпорациями — их национализация потребует лишь политической воли.

Поддержка большинства: 67% миллениалов в G20 считают, что "капитализм не работает" (данные YouGov-2023).

Исторические прецеденты: От Рурской Красной Армии 1920 года до современного движения за климатическую справедливость.

Наш лозунг: "Цифровизация без капитализма! Экология без неолиберализма! Глобализация без империализма!"

V. Стратегия и тактика в эпоху политического кризиса

История классовой борьбы знает два роковых искушения — сектантскую изоляцию и оппортунистическое растворение. Наш путь — диалектическое сочетание принципиальности и гибкости, где критерием служит не доктринерская чистота, а укрепление сил пролетариата.

1. С кем идти?

Прогрессивные реформисты (левые социал-демократы, экосоциалисты):

Пример: Поддержка их требований о национализации ЖКХ при одновременной критике иллюзий о "социальном партнерстве".

Лимиты: Отказ от совместного участия в коалиционных правительствах, проводящих антирабочую политику.

Новые социальные движения (феминистки, климатические активисты):

Пример: Совместные кампании против гендерного разрыва в оплате труда, но с акцентом на его капиталистические корни.

Опасность: Не допускать подмены классовой борьбы идентитарным активизмом.

2. Против кого?

Либеральные центристы: Разоблачать их как "пожарных капитализма", гасящих протесты косметическими реформами.

Левые популисты: Разрывать их демагогическую связь с трудящимися (как с "Желтыми жилетами" во Франции).

Ультраправые: Бескомпромиссная борьба, включая физическое противодействие их маршам.

3. Как сотрудничать?

На улице: Единство действий в забастовках и протестах (общие требования, раздельные колонны).

В институтах: Поддержка прогрессивных инициатив снизу без иллюзий о "парламентском пути".

В цифровом пространстве: Создание альтернативных медиаплатформ вместо участия в либеральных "фронтах".

Критерии истинного союзника:

1. Готовность выйти за рамки институциональной политики

2. Отказ от сотрудничества с буржуазными партиями

3. Признание необходимости системных изменений

Исторический урок: Опыт "Народного фронта" 1930-х показал — любые союзы должны сохранять независимую классовую организацию. Современные аналоги — поддержка "Красного-Зеленого" блока в Дании при сохранении собственной агитации на заводах.

Наш принцип: "Вместе идти — отдельно бить!" (Ленин о временных союзах). Мы протягиваем руку всем, кто воюет против капитала, но никогда не отдаем наше оружие — теорию, организацию, волю к революции.

VI. Заключение: Манифест цифровой эпохи: Призыв к глобальному пробуждению

Глобальный капитализм вступил в эпоху перманентного кризиса, где старые противоречия обрели цифровую плоть, а новые формы сопротивления взламывают систему изнутри. Тот самый "Призрак", о котором писали Маркс и Энгельс, сегодня материализовался в протестах курьеров против алгоритмов, в хакерских атаках на корпоративные базы данных, в международных сетях взаимопомощи, обходящих санкции и блокировки.

Три аксиомы современной борьбы:

Технологии стали полем битвы – от алгоритмов Uber, превращающих людей в биороботов, до блокчейн-сетей, создающих альтернативные экономики. Наш долг – превратить орудия контроля в инструменты освобождения.

Классовая борьба перешла в метавселенную – пока метавселенные корпораций торгуют виртуальной землей, мы создаем цифровые профсоюзы и киберсоветы. Пример: забастовка модераторов Facebook в 2022 году, парализовавшая контент-фильтрацию на 48 часов.

Экология – новый фронт – климатическая катастрофа объединяет судьбу шахтёров, теряющих работу, и офисных работников, задыхающихся от смога. Требование "Зеленого Нового курса" – лишь первый шаг к экосоциализму.

Стратегия цифрового интернационализма:

Создание "Красного кода" – открытых платформ для организации протестов

Хактивизм как форма экспроприации данных у корпораций

Крипто-кооперативы, обходящие банковскую блокаду активистов

Финал – это начало:

"Цепи" XXI века – это кредитные истории, социальные рейтинги, цифровые портфолио. Но и оковы стали тоньше – один щелчок может разорвать их. Когда курьер Glovo в Мадриде и программист Google в Кремниевой долине одновременно нажимают "Выйти из системы" – это и есть революционный момент.

Новый интернационал начинается не с манифестов, а с:

✔️ Общих чатов работников платформ

✔️ Децентрализованных серверов для профсоюзов

✔️ Вирусных мемов, разъедающих идеологию капитализма

Заключительный лозунг:

"Все алгоритмы – рабочим! Все данные – народу! Весь мир – тем, кто его создает!"

Самое простое, конечно же: просто сесть и писать. Стоило мне просто сесть и начать писать, как с задачей я справился за два вечера. Еще четыре таких задачи, и новый выпуск будет готов. С гордостью за самого себя могу сказать, что это будет уже четвёртый выпуск. А еще полезная новость для детских писателей: Литрес проводит конкурс, может, вам захочется принять участие. Нравится вам организатор, или нет - принимать участие в конкурсах всегда полезно. Впрочем, речь о прокрастинации. К слову, мысли о смерти не очень помогают в работе. Я говорю про ситуации: если бы остался жить один месяц/год - мотивировало бы это работать усерднее. Не мотивировало бы. Это мотивировало бы больше планировать. Можно вспомнить печально известную судьбу Шеннон Доэрти. Что еще может помочь преодолеть прокрастинацию из личного опыта? Могу отметить сроки и расписание. Во всяком случае, если я ставлю себе в расписании сесть за текст условно в 20:00, это время резервируется во внутренних ощущениях под дело. В таком случае мне проще оторваться от ленты соцсетей и заняться другим делом. Иначе получается, что я ничего не планировал, а соответственно, могу заниматься посторонними вещами сколько угодно, весь вечер. Это же касается и сроков, или говоря вернее, дедлайна. Если я ставлю себе лето на написание выпуска, мозг постоянно говорит: слушай, еще так много времени, давай лучше займемся быстрым дофамином из рилсов. Но если я ставлю себе месяц на написание выпуска, мозг уже начинает чесаться, что время быстро заканчивается. А если взять вообще неделю срока, то у мозга появляется фиксация на задаче, потому что времени в обрез. Но так работает далеко не у всех.

Как еще можно преодолеть прокрастинацию и просто писать?