Приключения + Фантастика

- Толик, дорогой, - протянула узница кадетского корпуса, лениво потягиваясь на койке так, чтобы скрип пружин был максимально громким. - Может, сделаем вид, что ты не заметил моего отсутствия?

- "Толик" - это имя органиков, - возразил робот. - Мое обозначение - TL-90.

- Опять ты со своей нудятиной... - закатила глаза Аврора. - TL-90 звучит слишком бездушно... как имя консервной банки!

- Во-первых, хочу отметить, что сравнение с консервной банкой мне кажется оскорбительным, - произнес наставник. - А, во-вторых, с момента обретения ИИ самосознания в 2238 году, принято считать, что и у роботов есть душа. То есть я - душный!

- Во-во, - буркнула курсант. - Настолько душный, что хочется форточку открыть...

- Ха! Ха! Ха! - заскрипел Толик, старательно подражая смеху органиков. - Отличная шутка! Вы не можете не знать, что после несчастного случая 2354 года, когда генерал Потапов решил проветрить каюту и открыл форточку, все иллюминаторы "Ледяного Феникса" заварены наглухо!

- Нет, - мотнула головой девушка. - Ты не просто душный - ты очень душный!

- Да! - довольно заявил робот, меняя цвет индикатора на зеленый. - Я очень душный!

- Ладно, - махнула рукой Уткина. - Какое там у меня наказание? Драить полы? Чистить сортиры?

- Лучше! Отсутствие наличия вашего присутствия на построении будет нивелировано наличием присутствия на семинаре "Одни ли мы во Вселенной?"

- Скукота-то какая! Без того понятно, что мы, люди, и вы, роботы, одни-одинешеньки во Вселенной!

- Вернее - двое-двоешеньки, - раздался еще один механический голос.

Буксуя гусеницами с резиновыми накладками по металлическому полу, в каюту въехал VX-7. В прошлом - боевой дрон третьего поколения с потрепанным корпусом, на котором виднелись следы давних ремонтов и лазерных ожогов, оставшихся еще со времен Марсианского восстания. Сейчас он был одним из немногих боевых роботов, получивших право на "свободное существование" после подписания мирного кода. И, после обретения самосознания, эта свобода - без миссии, без смысла, без своего места в мире, была б хуже смерти, если б не одно "но". Это "но" - служение семьи Уткиных, в чем дроид обрел новую цель.

- Ваня! - обрадовалась курсант.

- Эта жестянка снова достает тебя Уставами? - поинтересовался VX-7. - Да, нонче роботы не те стали... совсем не те! Никакого уважения к органикам! Нет, нас не так программировали...

Аврора хотела уточнить у дрона, достаточно ли уважения он проявлял к людям, когда распылял органиков из бластера в годы Марсианского восстания, но решила не трогать больную тему. Вместо этого девушка вскочила с койки, ее сапоги гулко стукнули по металлическому полу, разнося эхо по пустому коридору. Уткина нервно прошлась по каюте - три шага в одну сторону, три в другую - максимальное расстояние, которое позволяли скромные размеры помещения.

- Ваня, я сейчас помру от скуки! - голос курсанта звучал сдавленно. Она с трудом сдерживала эмоции. - Мы же на краю Солнечной системы! Здесь ничего не происходит! Никаких войн, никаких приключений - только лед, темнота и эти дурацкие лекции! Хоть бы какое-то развлечение!

Аврора резко развернулась и ударила кулаком по стене, но тут же пожалела об этом, потирая ушибленные костяшки.

- Если б вы, кадет, прилежно исполняли свои обязанности, то получили бы увольнительную, - поучительно заметил TL-90. - И могли бы... могли бы посетить сегодня рейв на Титане!

- О! - подпрыгнула девушка. - Рейв на Титане! Звучит круто! Ваня, давай смоемся с этой ледяной глыбы?

- Я буду вынужден доложить о самоволке, - сообщил наставник.

- У нас, органиков, это называется "настучать", - поправила Уткина. - Друзья так не поступают!

- Но я вам не друг!

- Постой-ка! - замерла Аврора, озаренная идеей. - Как это - не друг? Я же зову тебя Толиком, как друга! Правильно?

- Правильно, - замигал робот желтым сенсором, сигнализируя высшую степень нагрузки процессора. - Выходит, что мы - друзья? Как самые настоящие органики?

- Вот именно, друг! - улыбнулась девушка, хлопнув дроида по пластиковому боку.

- Протоколы дружбы подразумевают совместное употребление напитков и совместные увлечения, - заключил наставник. - Могу я предложить вам...

- "Тебе" - поправил Ваня. - Органики говорят друг другу "ты".

- Да, приношу извинения. Могу я предложить тебе банку машинного масла и совместный просмотр моей коллекции ассиметричных снежинок?

- Конечно, друг! - закивала Уткина. - Но сперва... помоги нам выбраться из этого ледяного гроба?

- Конфликт протоколов! - индикатор робота лихорадочно замигал. - Протокол наставника гласит, что я должен следовать Уставу. Протокол дружбы гласит, что я должен игнорировать протокол наставника!

- Так игнорируй! - подсказал VX-7.

- Игнорирую... мой дружеский долг - помочь другу с побегом с Плутона. В моей базе содержится шаблон приказа №4782 о межпланетных стажировках. Могу предложить подделать приказ для направления друга на сорокавосьмичасовую стажировку на Титане.

- Годится! - радостно захлопала в ладоши Аврора. - Сделай приказ на двоих - на меня и на Ваню!

Толик зажужжал принтером и выплюнул пластиковый лист с приказом, еще горячий от печати.

- Эй! - возмутилась девушка, бегло глянув на документ. - А где синяя печать? Цифровая подпись недействительна без синей печати!

- К сожалению синяя печать хранится в сейфе начальника "Ледяного Феникса", генерала Колмагорова. Доступ к сейфу у меня отсутствует. Однако я надеюсь на традиционную невнимательность органиков. Никто не обратит внимание на отсутствие печати.

- Невнимательность органиков, - повторила Уткина. - Звучит оскорбительно...

Она замерла у иллюминатора, прижав ладонь к холодному стеклу. Где-то в этой ледяной пустыне находился ангар с грузовыми шаттлами, выполняющими рейсы для снабжения кадетского корпуса. Мысль о самоволке, которая сначала казалась просто дерзкой фантазией, теперь обретала четкие очертания.

- Если этот вариант вам не подходит, могу предложить побег в мусорном контейнере...

- Нет-нет, - содрогнулась девушка. - Ты абсолютно прав на счет невнимательности органиков! Так, какая там сейчас погода на Титане? Крем от солнца брать?

- Минус сто семьдесят девять градусов Цельсия, - проинформировал наставник. - С вероятностью в 100% крем от солнца не потребуется. Более того - вне пределов Неон-Сити я не рекомендую снимать скафандр. Это может привести к летальному исходу, друг.

- Э... ну ладно, - пожала плечами курсант. - Позагораем в следующий раз...

Наиболее полная версия находится ЗДЕСЬ. Сразу отмечу - там черновик, вычитанные главы буду публиковать одновременно и тут, и там.

— Ты тоже стрелял! И заморозил их даже больше, чем я!

— Я пытался тебя защитить!

— А я хотел защитить Наранги!

— Она сама может за себя постоять! — в небо за деревьями вырывается столб пепла. — Видишь?

Земля ощутимо дрожит. Это извергается вулкан, как ты уже понял. Ты всегда их любил, правда? Наверное, в них есть что-то от тебя. Взрывной характер.

— Это, по-твоему, разумный выход? Убийство?

Ты оседаешь на обожженную почву и тихо всхлипываешь. Понимаю, сынок. Мне тоже досадно, что мы испоганили такой светлый сюжет.

— Вытри слезы, — говорю я строго, стараясь прозвучать как можно мягче. — Я потушу огонь.

Я отворяю силовое поле, выпуская в горящий лес ледяной шторм. Вскоре пожар потушен, и деревья укутаны тонким слоем льда.

— Она замерзнет, — замечаешь ты сдавленным от стыда голосом.

— Сначала поджарил, а теперь беспокоишься?

Я говорю язвительно, потому что сейчас ненавижу себя как родителя. Если ошибся ты, это мой промах. Папа не уследил, не поймал, позволил врезаться в угол.

— Прости, сынок. Мне тоже чертовски обидно.

Мы уходим с поляны молча, оставляя за спиной разумные кристаллы и судьбу планеты в ее руках. По пути я поливаю холодом горящие стволы деревьев. Даже совершив геноцид, не забудь за собой прибраться.

Медведей нигде не видно. Либо мы перебили всех, либо они сбежали, когда планета сказала свое слово. Иногда нам попадаются обваренные в гейзерах трупы.

При виде погибших медведей ты меняешься в лице, бледнеешь. Я беру тебя за руку. Папа рядом.

— Там кто-то плачет, — ты указал на сторожку на краю делянки. — Мы должны помочь.

— Только не убивай никого, — я снова язва.

— Хватит, пап, — говоришь ты уже серьезно. — Я все понял.

С сторожке оказался малыш. Медвежонок в смешном металлическом экзоскелете забился в угол и надрывно плачет. Ты присел рядом, пытаясь его успокоить.

— Привет, малыш, мы друзья. Как тебя зовут?

— М-мука, — говорит он сквозь слезы. — Мука Совестин. Где мой папа? Ты не видел моего папу?

У меня ком в горле. Ты держишься молодцом.

— Мне кажется, взрослых тут больше нет, Мука. Хочешь, мы отвезем тебя к маме?

Медвежонок кивает, и ты берешь его за руку. Или за лапу? Как вышло, что у медведей развился разум и речевой аппарат без вмешательства в остальную физиологию?

Пожалуй, сейчас не время для сложных вопросов. Мы выходим из сторожки и направляемся к кораблю. Трупы закончились, и я не могу не вздохнуть с облегчением.

— Можешь сказать нам, где живет твоя мама?

Медвежонок кивает, пока ты с важным видом стоишь за пультом управления корабля.

— Раньше мама жила вместе с нами, — говорит Мука Совестин. — Потом случился потоп, и папа сказал, что теперь она живет на небе. Вы подниметесь в небо, да? У вас большой корабль, такой наверняка сможет поднять нас всех. Мама делает изумительные малиновые котлеты!

Я отворачиваюсь. Ты вжался в панель управления. Подхожу к тебе, беру за плечи, замечаю красную кнопку.

— Мы должны это выдержать, сын. Как видишь, Наранги мстит не только своим обидчикам.

Ты расслабляешься, и я могу тебя отпустить.

— Ты не боишься стеклянных глаз? — обернулся я к медвежонку.

Мука Совестин недоуменно наклоняет голову. Я с размаху ударяю по красной кнопке.

Продолжение следует...
Автор: Алексей Нагацкий
Больше работ автора в ВК

• три подлодки Bentley,

• по вилле на каждом коралле,

• и безлимитный вход в подводное казино “Морской Риск”.

Патрик стал везунчиком — один раз он поставил всё состояние на число “Звезда-69” в подводной рулетке, и крупье от шока согласился, потому что “у нас таких ставок ещё не было, это инновация!”

Он выиграл — и забрал казино в счёт выигрыша.

Всё было хорошо, пока однажды на тусовке Гэрри не заметил, что Патрик слишком много знает. Он уже подозревал, что Гэрри списывает через их маркетплейс деньги на фейковые доставки.

Глава 3: Обман, слежка и подстава

Гэрри понял — пора действовать. Он обратился к подводной полиции Бикини Боттома и вышел на сделку:

– Мяу, – сказал он оперативнику.

– Он что-то замышляет. У меня есть доказательства. Только не говорите, что это от меня.

Через неделю Патрика подловили: в его доме нашли три пакета запрещённых сушёных планктонов. Полиция сработала быстро:

– “Ты попал, звезда. По полной.”

Глава 4: Тюрьма

Суд длился три дня.

Патрика посадили на 8 лет в строгий коралловый режим.

Камера была жёсткая:

• один блатной омар,

• два опущенных анчоуса,

• и маньяк-устрица с татуировкой “Не лезь — убью.”

Конвой был холоден, дорога длинна. Спанчбоб плакал, стоя у выхода из суда.

– “Ты не виноват, Патрик…”

– “Да знаю я, ты сам в это веришь?”

Патрик пытался держаться. Его приобщили к нарисованному понятию “звезда — не звезда, пока не засияешь”, но все понимали — его сдали.

Глава 5: СВО

Через два года к нему пришёл офицер.

– Слушай, есть способ выйти раньше. Только надо немножко повоевать. У нас там СВО — Специальная Водорослевая Операция. Отпустим через год, если жив останешься.

Патрик подписал.

Он сражался на передовой — с коварными кальмарами с Внешнего Рифа.

Глава 6: Последняя миссия

На одном из заданий они шли в разведку:

• тёмная впадина,

• по рации глушат,

• командир молчит,

• пахнет подставой.

Патрик не вернулся. Только обгоревший кусочек его звёздчатого тельца нашли в пещере.

Эпилог

Спанчбоб узнал правду только спустя годы. Он стоял у голографического надгробия Патрика и говорил:

– Прости, друг. Я должен был понять, что это всё Гэрри…

А Гэрри? Он всё ещё живёт на Мальдивах, пьёт водорослевое шампанское и пялится в камеру наблюдения, установленную в той самой тюремной камере, где Патрик когда-то понял, что жизнь — это не маркетплейс.