Глава 57. Ловушка для Князя
Жизнь подобна монете. Вы можете потратить ее как вам угодно, но только один раз.
Лилиан Дикинсон
Через неделю Брат вызвал Мирхоева и долго говорил о сложившейся неблагоприятной обстановке, о проблемах, о неблагодарности людей. Потом разговор плавно перешел на ЧК. Джава был расстроен его поведением. Судя по всему, у него были большие надежды на Вадима, однако тот их не только не оправдал, но и показал себя с худшей стороны.
- Он еще занимается своими делишками?
- Мне об этом ничего не известно, – ответил Мирхоев, скрыв свою осведомленность.
- Это ирония. Мне кажется, он никогда не покончит с криминалом. Точнее, криминальное прошлое всегда будет его преследовать. Таких людей, как он, уже не изменить. До самой смерти.
- Ты хочешь сказать, что… – Влад не успел закончить фразу, Брат оборвал его на полуслове.
- Да ты не переживай так. Кому сейчас легко? Пора заканчивать. Кстати, у нас вроде все начинает восстанавливаться. Я имею в виду тему по обналичке. Знаешь, сколько работы в следующем году навалят?! Клиенты на рынок поперли, денег закачивают в сто раз больше, чем за весь прошлый год. Так что все будет нормально. Только надо зачистить концы. Нельзя оставлять живого врага за спиной.
- Ну, такой уж он человек и такая ему соответствующая планида, – сказал Брат, и горячая волна ненависти, которую он старательно сдерживал, перекатила через какую-то внутреннюю плотину.
- Это следует сделать в Осетии? Или заманить его в Москву?
- Все надо делать ради эффективности. Если у вас есть возможность безопасно для себя уничтожить врага на другой территории, так и следует поступать. В конце концов, у него много врагов в Осетии. Каждый может захотеть свести с ним счеты, после того как он остался без защиты Семьи.
На следующий день вечером Владислав позвонил Князю и сообщил, что сейчас ему необходимо подъехать к памятнику погибшим при сходе ледника «Колка». Достаточно безлюдное место рядом с городом. По тону Мирхоева было понятно без слов, что дело срочное. Он приехал через 15 минут после звонка. Аналогичные звонки Влад сделал Пастору и Шурупу. Ситуация того требовала. После взаимных приветствий все стали в круг. Со стороны проезжающих это выглядело как обычная встреча друзей за городом – ни больше, ни меньше. Молодые ребята делятся новостями на фоне заката. Никаких подозрений.
Шуруп начал первым и сообщил, что недавно был в Грузии и виделся с Джавой. Там он получил задание. Нужно было, во что бы то ни стало найти ЧК, и если кто-то увидит его, необходимо сразу связаться или с ним, или с Пастором. У него была кое-какая информация по Вадиму. Также он сообщил, что Челкаев может передвигаться на красном джипе «Фольксваген-Тигуан», и дал каждому номер его машины. Пастор, в свою очередь, тоже не остался безучастным и пояснил, что ЧК может находиться на работе у своей подруги Елены, которая работает в туристическом агентстве. Князь, как владеющий минимумом информации, поинтересовался, что вообще произошло? С чем связана такая спешка и таинственность. Ведь Вадим уже давно вышел из Семьи и не имел ни с кем дел. Шуруп лишь в очередной раз пересказал слова Джавы о том, что ЧК хочет сдать всех «братьев», для чего собирается обратиться в местное управление ФСБ. Более того, он продолжает заниматься продажей оружия, купленного в свое время на деньги Семьи. Делает он это достаточно открыто. Что само по себе опасно, так как через оружие могут выйти на след Брата. КамАЗ с оружием и так уже искал Интерпол. Запросы постоянно уходили в Южную Осетию. Хорошо еще, что их держал в курсе всех дел человек, работающий там. Им не хватало нескольких недостающих звеньев, чтобы размотать всю поставку и выйти на покупателя. С ЧК пытались говорить по поводу его поведения, но он от всех скрывается, стал неадекватным. Поэтому Вадима нужно ликвидировать как можно быстрее, пока он всех не подставил. Первым делом было решено наладить связь между ними троими. На случай, если кто-то увидит ЧК. Так как каждый раз связываться друг с другом через меня было слишком долго. Им нужна была оперативность. Князь сразу съездил в ломбард и взял три новых мобильника. Вставив в них сим-карты, он передал их Шурупу и Пастору.
В тот же день Князь сообщил Атаеву и Джимиеву о том, чтобы они, по возможности, поискали по городу красный «Тигуан», и сообщил им его регистрационные знаки. Он объяснил парням, что на этом автомобиле может передвигаться ЧК и почему Вадим внезапно стал опасен для всех.
За два дня до операции, Владу позвонил Пастор и сообщил, что другая машина Вадима, «Рендж-Ровер» темного цвета, находится в Грузии. Она засветилась на камере, фиксирующей ПДД. Пастор скинул Владиславу фото ее номеров и просил передать информацию Брату. Также нужно было положить ему на банковскую карту три тысячи долларов, чтобы «отблагодарить» знакомых в УГИБДД Грузии. На тот период времени, в целях безопасности, только у Мирхоева и Советника была мобильная связь с Джавой. Владислав тут же направил ему СМС. К его удивлению, лишь через два часа от него пришел ответ: «Времени у них будет мало. Пусть рассчитаются за машину и обязательно пересчитают деньги». Это означало очередной смертный приговор. Все потенциально были готовы к этому, но каждый раз в душе Влад оттягивал этот момент, надеясь на иной конец. Однако Брат поставил точку в его сомнениях.
На следующий день Князю позвонил Пастор и сообщил, что ЧК выехал из Тбилиси и двигается в сторону Владикавказа. У Бакке было меньше двух часов, чтобы все подготовить для «встречи». Пастор дал добро, чтобы Князь использовал «Приору» и автоматы, переданные ему ранее. Подбирать другое оружие и более тщательно планировать операцию не было времени. Князь хотел предложить что-то еще, но Пастор перебил его, сказав, что сам будет принимать участие в операции. И они еще успеют переговорить лично. Он не доверял телефонам.
Со стороны Грузии ведет одна федеральная трасса. Однако при въезде во Владикавказ имеется развилка: одна дорога ведет в сторону водной станции, а другая на Московское шоссе. «Братья» определились, что на самой развилке будут стоять Атаев и Артур Гатагов, а для подстраховки на другой дороге будет стоять Еналдиев. Таким образом, они не упустят ЧК, а дальше будут действовать по обстановке. При этом Князь совместно с Джимиевым и Пастором ожидали ЧК в самом Владикавказе. Они постарались избежать случайностей.
В 20 часов ЧК проехал развилку и выехал на дорогу в сторону водной станции. Атаев с Гатаговым незамедлительно сообщили об этом. Они поехали за ним, но из-за плотного потока машин потеряли его из виду. О чем срочно сообщили. Пастор, услышав об этом, предположил, что Челкаев может поехать во двор многоквартирного жилого дома на улице Батурина, где у него есть квартира. Князь быстро перестроился в потоке и уже через 10 минут остановился недалеко от нужного двора. Они были на обычной «Ладе-Приора». По иронии судьбы, машины, на которых они следили за ЧК, когда-то были «перебиты» с его непосредственным участием. Впрочем, как и оружие, лежавшее сейчас на заднем сиденье, было доработано им.
Через 10 минут они увидели вьежающий на территорию «Рендж-Ровер». Автоматические ворота не успели закрыться. Князь посмотрел на Пастора, и тот кивнул. На большой скорости Приора ворвалась во двор. Английский внедорожник стоял, обращенный левым боком к двери подъезда. «Приора» остановилась за ним. Между машинами было не больше 5 метров. В этот момент ЧК стоял возле задней двери «Рендж-Ровера» и доставал из салона какие-то вещи. Он не обратил никакого внимания на подъехавшую «Приору». Только в тот момент, когда хлопнули двери, что-то екнуло у него в груди. Вадим стал поворачиваться, но было поздно. Джимиев и Пастор направили на него стволы автоматов. Последнее, что увидел ЧК были приклады его собственной разработки, которыми он так гордился.
Джимиев открыл огонь первым. Пастор держал автомат наизготовку, «играя вторым номером» на подстраховке. После первых выстрелов Вадим завалился на заднее сиденье машины. Джимиев стрелял практически в упор. Сомнений в том, что он попал в ЧК, не возникло. После нескольких очередей они вернулись в машину и стали выезжать. Джимиев сделал все сам. Помощи Пастора не потребовалось. Князь резко развернулся и зацепил задним бампером угол дома. Чертыхнувшись, он включил вторую передачу и дал полный газ. «Приора», взвизгнув колесами, ринулась было прочь, но тут, же замерла на месте. Им перегородила дорогу черная «десятка», только что въехавшая во двор. Лобовое стекло в «Приоре» не было тонированным. Водитель «десятки» видел, как Князь стал махать рукой, чтобы он отъехал и освободил проезд. Однако мужчина не торопился. Тогда из «Приоры» вышел Джимиев и направил на него автомат. Только тогда «десятка», с пробуксовкой, сорвалась задним ходом, протаранив стоящую сзади машину и сдвинув ее в палисадник рядом с подъездом, освободив тем самым проезд. Князь нажал на газ, и они направились на улицу Гайдара. Там было одно, скрытое от посторонних глаз, место. Кроме того, до него было ехать всего минут десять. Нужно было спешить, потому что соседи, скорее всего, запомнили «подставные» номера машины. Князь позвонил Атаеву и сообщил, чтобы их забрали с Гайдара. «Братья» переложили оружие в другую машину. После чего Бакке облил «Приору» бензином и поджег ее.
- Люблю смотреть на огонь, – сказал Пастор, прикуривая сигарету от тлеющей спички.
- Как считаешь, нам это убийство зачтут в плюс или в минус? Вадик же оказался предателем. А убить крысу благое дело, – задал вопрос Князь.
Пастор поднял руку навстречу ветру, растопырив пальцы, и застыл в таком положении, глядя на небо.
- За все наши дела, будь то хорошие или плохие поступки, нам обязательно воздастся, Бог все видит! Насколько большую цену имеет каждый совершенный нами поступок, даже самый незначительный, знает только он.
- И ты считаешь, что мы избежим мук ада? – спросил Князь, оглядываясь по сторонам, проверяя, не забыли ли они что-то в спешке.
- Нет ада, кроме того, что рядом, – ответил Пастор и бросил недокуренную сигарету в горящую машину. – Как насчет трахнуть по маленькой?
- Это он о чем? – спросил непонимающе Джимиев.
- Выпить предлагает. Богема, – ответил Князь, привыкший к загадочным речам Пастора.
- Ха, оригинально, – задумался Джимиев и застегнул спортивную сумку, в которой было оружие. Он заметно нервничал, поэтому ему удалось это не с первого раза.
В этот же день около 22 часов Владу набрал Князь. Его сообщение было лаконичным: «Все нормально, деньги отдали и пересчитали. Хватило с головой».
Претензии к Вадиму со стороны Семьи оказались не надуманными. За полгода до указанных событий Брат дал ему около трех миллионов рублей на приобретение пяти новых машин. ЧК должен был подобрать пять человек, никоим образом не связанных с криминалом. Для того чтобы они могли спокойно ездить по Осетии и выполнять легальные поручения. Это было необходимо, чтобы более эффективно и безопасно осуществлять деятельность Семьи. Челкаев доложил, что приобрел пять новых «Приор» и подыскал парней. Однако через некоторое время одного из них остановили сотрудники ДПС. В ходе проверки выяснилось, что он ездил на машине, значившейся в розыске. Это, так или иначе, создало определенные проблемы. После этого случая Алихан выяснил, что Челкаев приобрел пять машин, которые были в угоне за 60000 рублей каждую, а остальные деньги присвоил себе. Джава посчитал это предательством. Хотя практически никогда не жалел денег для «братьев». Главное условие, которое предъявлял Джава, – надо было сказать правду, для чего тебе необходимы деньги. Вадим перешел все возможные границы. Разрыв же ЧК с Семьей поставил под угрозу всех «братьев» и лично самого Алихана.
На следующий день после убийства Владу позвонил Князь.
- Я никак не могу связаться с Шурупом, – сказал он. – Нам нужно срочно увидеться. Есть некоторые трудности. У него выключен телефон.
- Насколько я знаю, Шурупа в Осетии нет. Он в Грузии.
- Нет, брат. Ты ошибаешься. В том, что он здесь, я более чем уверен. Понимаешь, я видел, как он проскочил на красный свет. И теперь переживаю, как бы ему не выписали штраф.
- Я попробую ему дозвониться, – ответил Мирхоев и задумался. Фраза Князя означала, что у Шурупа проблемы с полицией.
Влад тут же со своего другого конспиративного мобильного позвонил Шурупу. Он взял трубку с первого звонка. Мирхоев объяснил, что с ним срочно хочет встретиться Князь, но никак не может с ним связаться. Цогоев ответил, что ему сейчас некогда и у него «скверные» дела. Владислав спросил про «красный свет», и он ответил утвердительно. Голос у него был взволнованный и прерывистый. Было ясно, что он куда-то торопился. Мирхоев не стал настаивать и перезвонил Бакке, пояснив, что Шурупу сейчас «некогда». Князь все понял без лишних слов и ответил: «Тогда мы увидимся на днях».
На следующий день после убийства ЧК Цогоев предложил Гартаеву поехать с ним в городской парк, где они в детстве часто проводили время. Там они взяли по чашке кофе, и присели на лавочку. Шуруп долго подбирал слова, но потом решил рассказать все, как есть об убийстве ЧК. В частности, он сообщил, что родные братья ЧК занимались похищением людей с последующей их продажей чеченцам и ингушам. История была рассказана в красках, в ней участвовали и покойные Шрам с Генуевым. Общения с Братом пошли Цогоеву на пользу, теперь он запросто мог в разговоре выдать желаемое за действительное. В конце он все подвел к тому, что с ними нужно обязательно разобраться. Иначе их месть будет неполной. Когда Иван спросил, что Шуруп имеет в виду, тот пришел в ярость. Он сказал, что Ивану не нужно вникать в детали и если он не готов, то может уходить прямо сейчас. Затем, успокоившись, он напомнил об их долгих дружеских отношениях и убедил Ивана довериться ему. После чего он спросил:
- Ну что, готов разобраться с этими зверями? Не боишься сделать то, о чем многие говорят, но им не хватает духа?
Иван посмотрел на него и ответил утвердительно. Шуруп был ему как родной брат. Он помогал ему во всем. Иван не знал парней более надежных и преданных, чем Цогоев и Бабаев. Всю жизнь они держались вместе и ни разу не разочаровались друг в друге. Закончив «психологическую» подготовку, Шуруп сказал, что им необходимо поехать на похороны Вадима Челкаева в Беслан. Так как там соберутся все его родственники и это удачная возможность одним разом покончить со всеми.
В 11 часов Гартаев, Бабаев и Шуруп поехали к дому Вадима Челкаева, который располагался на одной из окраинных улиц Беслана. Там они увидели несколько человек, занимавшихся подготовкой к похоронам. Гартаев и Бабаев поздоровались и поинтересовались, где находятся братья погибшего, чтобы выразить им соболезнования. Им сказали, что тело Вадима еще не привезли, а Челкаевых нигде не видно. Возможно, они все еще в морге. Шуруп оставался в машине, так как, по его словам, он устал и не хотел выходить. Гартаеву и Бабаеву нужно было посетить похороны для того, чтобы хорошо разглядеть Олега и Игоря Челкаевых. Чтобы убить время и не привлекать внимания, они решили прокатиться по Беслану. Было решено съездить к моргу. Возможно, Челкаевы находились там.
Около морга собралось много людей. Друзья, знакомые, родственники ЧК, все хотели выразить свое участие. Бабаев и Гартаев легко смешались с толпой. Все были возмущены, обсуждали убийство, высказывали сплетни в виде версий. Женщины плакали, во весь голос, проклиная убийц. Шуруп притаился в машине, лежа на заднем сиденье. Рассматривая стоящих у морга людей, Гартаев остановил взгляд на мужчине примерно 35 лет, очень похожем на ЧК. Он сообразил, что это и есть один из его братьев. Парни еще потолкались в толпе. После их возвращения, было решено заехать в какое-нибудь кафе, чтобы обсудить полученную информацию и решить, что делать дальше.
В кафе Гартаев и Шуруп выпили водки, пока ждали горячее. Им нужно было снять нахлынувшее напряжение. Ожидание не лучшее средство для нервов. Бабаев пить отказался, и взяв бутылку воды, ушел обратно в машину. Иван с Шурупом продолжили обедать, не забывая наполнять рюмки. Когда они вернулись в машину, Бабаев заметил, что Шуруп выглядел очень плохо. От выпитого ему стало только хуже. От стадии нервоза перешел к стадии отупения. Бабаев, логично, предложил поехать поспать пару часов перед «делом». Шуруп пояснил, что долгое время находился на таможне и из-за этого устал. Хотя за несколько дней до этого он говорил, что должен поехать в Минеральные Воды. Видимо, пока произносил фразу, он вспомнил, о чем говорил ранее, и запнулся, не желая дальше об этом рассказывать. Это могла быть либо таможня на границе с Южной Осетией, либо с Грузией.
Покрутившись по Беслану и практически полностью проехав его насквозь, они решили выпить еще. Напряжение, неизвестность и усталость делали свое дело. Они свернули в придорожное кафе, заказали шашлык на вынос и купили еще водки. Не доезжая нескольких километров, они заехали в мемориальный сквер. За выпивкой и шашлыком, разговоры шли в основном о школьных временах. Со стороны никто бы и подумать не мог, что среди молодых парней, мирно выпивавших и вспоминавших прошлое, находятся убийцы. Бабаев, единственный, кто оставался трезвым, предложил заехать в гостиницу, чтобы принять душ. Ему не нравилась «затянувшаяся пьянка перед серьезным делом». В конце концов к нему прислушались. Когда они выехали из отеля, на улице уже стемнело.
Они оставили машину в одном из дворов пятиэтажек. После чего на такси поехали к нефтебазе. Оттуда пешком прошли два километра к кладбищу. Между кладбищем и трассой они увидели припаркованный на обочине ВАЗ-2114 черного цвета. Машина была с перебитыми номерами и полностью затонирована, включая лобовое стекло. Все было в точности, как они договорились с Пастором. Гартаев сел за руль, Бабаев на заднее, а Александр на переднее сиденье. Сзади лежала спортивная сумка с Калашниковым.
Проехав дом ЧК, Гартаев развернулся и остановил машину, не выключая двигатель. Бабаев вытащил автомат и дослал патрон в патронник. Все было готово, оставалось только увидеть цель. Шуруп попросил, подъехать к дому как можно ближе, а сам стал всматриваться в людей, пришедших выразить свое соболезнование семье погибшего. Взглядом он искал Олега и Игоря Челкаевых. Как не старался Шуруп, но было слишком далеко, плюс ко всему уличный фонарь плохо освещал лица. Были видны одни силуэты. Гартаев подъехал еще ближе. Теперь до открытых ворот двора оставалось не больше 20 метров. Никто не обратил внимание на машину медленно едущую к дому. Все решили, что к дому подвозят стариков, которым тяжело ходить, но которые считают своим долгом, высказать слова поддержки семье, понесшей утрату. Бабаев опустил окно наполовину и стал целиться. «Стреляй, когда будешь уверен», – сказал Шуруп и надвинул кепку на лицо. Когда Бабаев увидел Челкаевых, стоявших рядом, он выстрелил несколькими короткими очередями в их сторону. Цогоев хлопнул Гартаева по плечу и крикнул: «Гони!» Машина сорвалась с места, оставляя за собой облако пыли.
Доехав до песчаного карьера, Шуруп достал из багажника канистру с бензином, и протянул ее Гартаеву. Тот начал тщательно поливать бензином салон машины. Когда она опустела, Цогоев зажег спичку. Машина вспыхнула ярким пламенем в ночной темноте, осветив лица «братьев». Все трое были напряжены. Что-то было не так, как в прошлый раз. Непонятное чувство жгло их изнутри, но озвучить его никто не решился.
Они приехали на конспиративную квартиру спустя полчаса. Здесь предполагалось переждать несколько дней. Первым делом они сняли с себя всю одежду, и положили в пакеты. Шуруп приказал, чтобы Гартаев выкинул ее в Терек и заодно посмотрел, что происходит вокруг дома. Иван вернулся через час. Все это время Цогоев пытался дозвониться по только ему известному номеру, но трубку никто не брал.
После покушения на братьев Шуруп разбудил Влада в 5 часов утра. Он был взвинчен. Перескакивал с одного на другое. По заплетающемуся голосу Владислав сразу понял, что он был выпившим. Это не предвещало ничего хорошего. До этого раза Цогоев всегда оставался выдержанным, пунктуальным, и никогда не позволял эмоциям брать верх. Дав ему выговориться, Влад попросил, спокойно объяснить еще раз что случилось. Последний ответил, что «у них беда» и «одного из парней поймали менты». Поймали именно того, кто сидел за рулем «чистой» машины, где находились сумки со всеми документами и телефонами. В тачке были паспорта всех троих. Он должен был забрать их с квартиры, если все будет тихо. После того как он не вышел на связь, Шуруп запаниковал. Когда же он увидел местный выпуск новостей, в котором говорили, что их троих объявили в розыск в связи с расстрелом людей на похоронах, у него началась истерика. Мирхоев сказал, что им необходимо скрыться. В целях безопасности Цогоев должен выкинуть эту трубку, и Влад сделает то же самое.
На следующий день Владиславу набрал со своего конспиративного телефона Куба.
- Алло, Влад. Это Куба. Шуруп и его ребята приехали ко мне. Что делать с ними, куда их деть? – он нервничал, и его голос дрожал. Хотя он и строил из себя этакого «решалу», он всегда панически боялся запаха крови.
- Я не знаю. Давай я уточню у Алихана, куда их спрятать, и перезвоню.
- Брат, скорее всего, ничего не скажет. Ладно, пока я отвезу их в какую-нибудь деревню. Конец связи.
Через некоторое время Владу позвонил двоюродный брат и спросил, слышал ли он о том, что произошло в Осетии, при этом добавил, что «вообще с ума сошли, ничего святого нет». По телевизору в новостных сообщениях Мирхоев увидел, что в Беслане на похоронах Вадима Челкаева произошел массовый расстрел людей. Со слов ведущего, нападавшие открыли огонь по толпе соболезновавших. Услышав это, Влад впал в ступор на несколько минут. Он не ожидал, что все настолько плохо. Спустя полчаса ему позвонил Брат из Грузии с нового номера.
- Ты слышал про события на похоронах? – спросил он.
- Да. Я только посмотрел новости.
- Что он натворил?! Идиот! Убери их из города немедленно!
- Мудаки, – сказал Брат, и прервал разговор.
Влад набрал Игорю Кисиеву во Владикавказ и попросил спрятать Шурупа и его парней. Через несколько часов он прислал СМС-сообщение: «Все нормально. Рыба в бочке». После этого Мирхоев прислал на телефон Брата сообщение: «Уехали в санаторий». К сожалению, этим все не закончилось.
Через пять дней во Владикавказе задержали Кубу. На следующий день после его задержания в Москву приехал Иван Абоев и сообщил об этом. С каждым днем «братьев» в Осетии становилось все меньше. Иван сказал, что «сорвался из Владика», поскольку боялся, что его тоже задержат. После расстрела на похоронах полиция будто взбесилась и стала трясти всех, кто хоть как-то связан с криминалом. Обыски шли по всей Республике. Всех судимых и находящихся в разработке тащили в ИВС до выяснения всех обстоятельств. Для усиления прибыл ОМОН из Нальчика и Грозного. Такой спецоперации в Республике не было со времен военной кампании в Чечне. Абоев не понимал, за что задержали Кубу. Он рассказал, что заметил за собой слежку, поэтому побудет в Москве, пока все не успокоится. Сказать, что Брат был в ярости из-за произошедшего на похоронах, значит не сказать ничего. Вместо того чтобы сидеть тихо, братья прогремели на всю страну.
