
Психологические заметки
2 поста
2 поста
Умиляет, конечно, реакция з-сообщества в телеге на первоиюньский "русский Перл-Харбор". Практически в унисон все призывают товарища Сталина и лечебный ГУЛАГ. Ибо, что называется, доколе.
Широко известный в узких кругах тг-канал "OSSиноегнездо" (его ведет Наташа Осс, называющая себя даже журналисткой) пишет, например, следующее:
Сталин-Берия-ГУЛАГ сейчас очень бы пригодились в качестве антикриза не на словах.
Оставим в стороне журналистскую этику в данном случае - понятно, что такие глупости з-деятелям вообще чужды, но посмотрим на подход, который очень совпадает с общим "курсом партии". Если что-то сломалось, где-то накосячили, что-то не поехало/упало, то самый верный способ - приложить исцеляющий Уголовный кодекс. Такое мы видели многократно за последние годы: одна попытка поднять демографию штрафами за склонение к абортам чего стоит.
Сейчас же, когда ситуация вообще "швах", одного УК уже мало - нужно призвать спасительный сталинизм 1930-х. А вместе с ним - волшебный ГУЛАГ.
Что чрезвычайно логично - если ничего не понимать ни в истории, ни в социальных науках, то огромная система лагерей кажется панацеей от всего (странно, чего американцы себе такую классную штуку не завели?). А если еще и не знать даже слов своего обожаемого Сталина, который поднимал тост в честь русского/советского народа, пусть и нехотя, но признавая его решающую роль в победе, то и вовсе выходит, что только благодаря ГУЛАГу тогда и индустриализовались, и выиграли. Ну и целебные расстрелы, разумеется, сильно поспособствовали. Иначе - никак.
Из стенограммы приема в Кремле 24 мая 1945 года. По нынешним меркам неимоверная откровенность.
Но это ладно - любовь к "железной карающей руке" не новость. Забавляет упоминание Берии. Поскольку г-жа Осс явно не особо понимает, о ком говорит, приведу цитату из воспоминаний Громыко:
К этому образу остается только добавить, что тов. Берия был осужден советским Верховным судом как изменник родины и шпион в 1953 году. Приговорен к высшей мере. Реабилитирован не был.
Короче говоря, очень достойный товарищ, чтобы вспоминать его в непростые времена. Можно еще и Ежова призывать - там тоже биография что надо и приговор внушительный (про Ягоду и говорить нечего).
Вопрос один тут только - как эта ядреная смесь бесчеловечных лагерей, персоналистской диктатуры и осужденного заговорщика должна помочь в нынешней ситуации? Логику "патриотическую" уловить не удается...
Подписаться на телеграм – там своя атмосфера
Россия долгое время жила на сырьевой подушке безопасности — продавала нефть, закупала технологии, кормила бюджет и успокаивала себя мифом о неисчерпаемости ресурсов. Сегодня этот миф начинает трещать по швам, и не с подачи воображаемой "оппозиции", а на правительственном часе в ГД. Где министр природных ресурсов тов. Козлов прямо озвучил: нефти в стране осталось на 26 лет. Это не мнение и не допущение — это официальная позиция ведомства, курирующего недра.
Цифры не оставляют пространства для фантазий. Всего в России 31 миллиард тонн нефти. Из них реально добыть с прибылью — 13 миллиардов. Остальное это трудноизвлекаемые запасы, которые добывать и дорого, и технологически проблематично.
Сейчас из недр вытягивают примерно 500 миллионов тонн в год. И если темпы не изменятся, текущих запасов хватит чуть больше чем на четверть века. А вот если в силу вступит так называемый «инерционный сценарий» (описан в Энергостратегии-2050) — с постепенным снижением добычи — то картина становится еще более тревожной. К 2036 году предполагается добывать порядка 477 миллионов тонн в год, а к 2050-му — всего 360.
Для справки: сейчас только экспорт составляет 240 миллиона тонн, а к середине века его придется урезать до 100. И это — при хорошем раскладе.
А если расклад окажется не очень — например, усилятся санкции и мир ускорит энергетический переход — тогда мы рискуем оказаться с объемом добычи в 171 млн тонн в год и без возможности что-либо отправлять за границу. Ибо будет просто нечего отправлять.
На этом фоне в ход идет слово «технологический суверенитет». Звучит бодро, хотя на практике означает одно: придется изобретать, строить, запускать и налаживать с нуля. Потому что порядка 90% бурового оборудования и аналитического софта в добывающей промышленности — импортные. Половина горных машин — тоже. Геофизическое оборудование, исследовательские установки, ПО для моделирования месторождений — всё это завезено (и это по оценке федерального министерства, если что). А когда поставки замедляются или останавливаются, выходит, что ключ к недрам лежит за границей.
Чтобы хотя бы сохранить существующий уровень добычи, нужно заместить более полутора тысяч позиций критически важного оборудования. И вот здесь начинается тишина. Потому что денег на этот амбициозный "прожект" пока никто не дает. Вкладываться в разведку — дорого. Инвестировать в высокотехнологичную нефтедобычу — рискованно.
А если уж совсем прямо — никто толком не знает, сколько нефти в России на самом деле. Сегодня говорят про 26 лет, а еще в 2022 году глава Роснедр говорил про 39, в прошлом году — 20-25. В стратегии развития до 2050 года вдруг нарисовалось вообще 64.5 лет безбедной жизни.
Из интервью главы Роснедр для РГ в 2021 году. Тогда все было куда радужнее
И здесь нельзя не заметить: при всей масштабности проблемы, уровень реакции на нее — почти нулевой. Такое ощущение, что чиновники живут по принципу "после нас хоть потом". Что будет через 25 лет — другой вопрос, не их. Главное — чтобы в их период нефть еще текла. А дальше пусть кто-нибудь другой разбирается.
Казалось бы, разговор идет о стратегическом ресурсе. О бюджете, о валютной выручке, о доходах регионов и пенсионном фонде. Но обсуждение сводится к сухой статистике, без попытки как-то переломить тренд. Энергетическая стратегия — есть. Проблемы с оборудованием — признаны. Зависимость от импорта — зафиксирована. А что делать со всем этим? Пока неизвестно. Или, возможно, известно, но это не тот случай, когда принято делиться планами.
Сейчас нефтяная отрасль продолжает работать по инерции. Что-то скромно модернизируют, где-то ищут альтернативы, кто-то изобретает отечественный аналог того, что раньше закупали. Но в целом отрасль как будто движется на автопилоте. Планы сворачиваются, разработка новых месторождений откладывается, и даже крупные компании осторожничают в публичных заявлениях.
Объективная реальность такова: чтобы сохранить то, что есть, надо вложить больше, чем вкладывали раньше. Не потому что нефть стала капризнее, а потому что технологии — сложнее, запасы — глубже, а конкуренция — жёстче. И пока одни страны делают ставку на передовые методы добычи и переход к зеленой энергетике, у нас всё еще обсуждают, хватит ли старых скважин на ближайшую пятилетку.
Подписаться на телеграм – там своя атмосфера
Весна 2025 года началась с неожиданного откровения: картошки в стране нет. Не просто дорогая — её мало. Даже один любитель кефира на днях удивился: оказывается, картошки-то не хватает. Лукашенко, не без ехидцы, посетовал, мол, белорусы всю свою картошку уже в Россию сплавили. Но даже этого оказалось мало.
Дальше — больше. Губернатор Калининградской области взял и запретил вывоз картофеля из региона. Прямо так и сказал: самим может не хватить — нечего тащить мешки в центральную Россию. До чего дошло: регион перекрывает поставки другим регионам. Это уже не экономика — это паника на местном уровне.
Дальше — интереснее. Министр сельского хозяйства Оксана Лут вызвана к президенту. Объяснялась. Говорит: урожай 2023 года был высокий, цены упали, фермеры не захотели сажать много. А в 2024-м природа напомнила, кто здесь главный — пришла засуха, морозы, урожай обвалился. Цены пошли вверх, урожай картошки — вниз.
Но в этих объяснениях кое-что потерялось. Точнее, было намеренно не озвучено. С января 2024 года Минсельхоз ввёл жёсткие ограничения на ввоз импортных семян картофеля. Мол, будем развивать своё семеноводство. Поддержим отечественного производителя. Красиво звучит, но есть нюанс: отечественного-то и не хватило. Ни объёмов, ни качества.
Кто бы мог подумать, что все так обернется?
Аграрии не молчали. Уже в начале прошлого года начали бить в набат: без импортных семян нормального урожая не будет. Проблема продолжилась и в 2025-м. Но наверху словно не слышали. Посевы рухнули, болезни поползли, фермеры посчитали убытки. И многие — просто не стали сажать. Слишком дорого, слишком рискованно.
В итоге, как сообщает Росстат, валовой сбор картофеля в 2024 году упал на 12,4% — до 7 млн тонн. Это, мягко говоря, ниже среднего. Как результат, цены в марте–апреле 2025-го взлетели: оптовая цена до 51 рубля за килограмм, в рознице — до 75-85 рублей. А кое-где — и выше.
В ответ правительство срочно включает «антикризисный режим». Минсельхоз выделяет 34 млрд рублей на краткосрочные кредиты для аграриев. Обещают: к июлю будет ранний урожай, станет легче. Только верится в это всё слабее, особенно если учитывать, как проходила посевная: с нехваткой семян, с переплатами, с общим чувством неопределенности.
Ключевой поворот здесь — это именно запрет на импорт семян. Не сбой, не досадная ошибка. Это решение, которое приняли "наверху" без обсуждения, без расчётов. Руководствуясь исключительно идеологией. В результате — посевов нет, урожая нет, стабильности нет.
В итоге фермеры не понимают, по каким правилам им жить. Сегодня нельзя завозить семена, завтра — можно. Послезавтра — снова нельзя. Господдержка приходит с опозданием, цены скачут, планы меняются по три раза за сезон. В такой обстановке всё больше хозяйств уходит в зерно, свеклу и подсолнечник — там хоть какая-то ясность.
Дополнительная ирония в том, что даже Беларусь — со всеми своими скромными возможностями — снабдила нас картошкой. А Россия, с её территориями, ресурсами и амбициями, оказалась в роли покупателя. И то не спасло. Доходит до того, что один регион запрещает продавать картошку другому.
Подписаться на телеграм – там своя атмосфера
Килограмм лука почти за восемьдесят, капуста — не сильно меньше, а картошка уверенно тянет на деликатес. И это не ресторанное меню — это обычный поход в магазин в мае 2025 года. Негода "житница Европы", Россия вдруг обнаружила, что не может обеспечить себя даже самыми простыми овощами. То, что раньше покупалось без раздумий, теперь заставляет считать сдачу и вздыхать у кассы. Страна с миллионами гектаров пашни оказалась в положении импортозависимого потребителя борщевого набора.
Цены на продукты растут не просто быстро — они бегут. И первыми в этой гонке оказались не креветки и не пармезан, а самые базовые овощи: те, что всегда стоили копейки. Результат: к середине мая лук в магазинах в среднем продается по 72 рубля за килограмм. Это почти на 87% больше, чем год назад. Белокочанная капуста выросла в цене на 56,8%, достигнув 75 рублей за килограмм. А если кто-то пытался экономить на картошке, то плохая новость — она взлетела на 166,5% за год.
Официальные объяснения чиновников — как всегда — сухие и сдержанные. Урожайность упала. В промышленном секторе капусты собрали на 5,6% меньше, чем в 2023 году — всего 873 тысячи тонн. С луком ситуация чуть менее драматична, но тоже неприятная: минус 0,7%, до 1,12 миллиона тонн. На бумаге цифры вроде мелкие, но в реальности это сказывается на полках мгновенно — особенно если учитывать, что и качество овощей ухудшилось.
В сельхозорганизациях лука стало меньше на 9,4%, фермеры недобрали 3,5%. Картину дополняют традиционные “форс-мажоры” — засуха в Волгоградской области, одна из важнейших зон выращивания овощей. Там были перебои с водой, жара и, как следствие, слабый урожай. А еще — банальное удорожание всего: удобрения, средства защиты растений, транспорт. Выращивать лук стало невыгодно. А зарабатывать на его импорте — вполне.
Впрочем, даже если бы не было проблем с погодой и издержками, урожая бы всё равно не хватило. Уже весной 2025 года в Минсельхозе прямо признали: прошлогодние запасы закончились, на прилавках в основном импорт. То есть — страна не в состоянии обеспечить себя луком и капустой. Просто не может. А значит, цены диктуют не отечественные аграрии, а внешние поставщики.
Есть важная особенность у подорожания “борщевых” овощей: они всегда были едой бедных. Картошка, капуста, лук, свёкла — это не про изыск, а про то, что можно позволить себе при минимальном бюджете. Когда дорожает говядина — страдают не все. Когда по полтора рубля в день добавляется к цене капусты — бьёт по тем, кто и так на грани. Именно поэтому рост цен на самые простые продукты — это не просто проблема рынка. Это социальная проблема.
Тем временем, согласно данным “Ромира”, доля расходов россиян на еду снова растёт. В апреле 2025 года она достигла 34,6% — максимум за последние пять лет, за исключением локдауна в 20-м. В начале года этот показатель был на уровне 33%, а в апреле 2024 — 28,6%. Расходы увеличиваются, даже несмотря на все усилия ЦБ сдержать инфляцию запредельной ставкой.
Если верить заявлениям Минсельхоза, в ближайшее время ситуация “будет стабилизироваться”. Расширят посевные площади, увеличат овощехранилища — сейчас они вмещают 9,2 миллиона тонн, что на 147 тысяч тонн больше, чем в прошлом году. Цифры бодрые, заявления уверенные. Но это не отменяет факта: здесь и сейчас россияне переплачивают за капусту и лук, потому что своих овощей в стране не осталось.
А еще в ведомстве отмечают, что “в целом рост цен на овощи ниже уровня продовольственной инфляции”. Удивительное успокоение. Особенно если учесть, что лук подорожал почти вдвое. Звучит так, будто и паниковать-то не о чем. Хотя очевидно, что именно удорожание “дешевых” продуктов — самый болезненный процесс. Особенно для тех, кто и до этого жил на пределе.
Вообще, есть подозрение, что в Минсельхозе не в курсе, что оф.инфляция меньше 10%, а продовольственная в районе 11%.
Цены на овощи — это не только про сельское хозяйство и его уровень. Это про качество жизни. Когда человек не может позволить себе килограмм капусты, потому что у него в кармане только шестьдесят рублей — это не повод к обсуждению “мировых трендов на продовольствие”. Это — повод признать: даже самый простой, скромный рацион стал для огромной части населения экономическим вызовом.
Россию не нужно сравнивать с другими странами. Достаточно признать: мы не можем вырастить достаточно еды, чтобы хотя бы борщ стоил вменяемо. В стране с таким количеством земли, аграрных университетов и господдержки — лук завозят из-за границы, потому что своего больше нет. И это не частный случай. Это система.
Подписаться на телеграм – там своя атмосфера
В России все меньше людей хотят рожать детей. За последние двадцать лет доля тех, кто прямо говорит «не планирую», выросла втрое — с шести до восемнадцати процентов. Это не догадки, не ощущения, а цифры из свежего опроса ВЦИОМ. Кажется, в стране просто больше не верят, что семья с детьми — это очевидный выбор по умолчанию.
Власти за это время успели сделать многое: ввели маткапитал, вложили миллиарды в пропаганду «традиционных ценностей», наградили материнство пафосом, орденами и высокими трибунами. Призывали рожать по восемь. Не в переносном смысле — буквально. А результат? Минус 3,4% рождаемости в 2024 году по сравнению с предыдущим годом. Это официальная статистика. Родилось 1,2 миллиона детей — один из худших показателей за всю новейшую историю страны.
Из данных ВЦИОМ
Причём это падение продолжается. Январь–февраль 2025 года — ещё минус 2.9%. Февраль особенно «отличился»: родилось 90,5 тысячи детей — это на 7400 меньше, чем в феврале прошлого года.
Можно сколько угодно обсуждать культурный код, патриотизм, величие нации и традиционные устои, но пока люди массово не хотят заводить детей, это вопрос не демографии, а доверия — к будущему, к власти, к государству. В стране, где почти все усилия рассчитаны на лозунги и кампании, а не на реальную поддержку, выбора у населения немного: жить, не рассчитывая, что кто-то подстрахует.
Тот самый коэффициент рождаемости — сухой статпоказатель, сколько в среднем детей приходится на одну женщину — к концу 2024 года упал до 1,4. Для контекста: ниже полутора — это уже уверенный минус по населению. Такой низкий показатель в России был последний раз восемнадцать лет назад. И это несмотря на все придуманные меры поддержки — от маткапитала до региональных выплат. То есть женщине в России всё ещё выгоднее родить меньше, чем больше, даже с деньгами от государства.
А что с браком? Тут тоже без сюрпризов — если, конечно, не ожидать, что брак у нас в стране до сих пор заключается в основном «ради детей». В 2005 году почти сорок процентов опрошенных говорили, что заводят семью именно с этой целью. Сейчас — двадцать пять. За двадцать лет — минус почти треть. И это тоже данные совершенно официального ВЦИОМ.
Интересно другое: среди мотивов вступления в брак стал заметно сильнее один — «так принято». Не потому что хочется, не потому что любовь или общие взгляды, а просто «так надо». За двадцать лет доля таких ответов выросла втрое. Получается, мотивация сместилась с личного на внешнее: женятся не ради детей, а ради картинки, социально одобряемой нормы. Такая форма без содержания. А потом удивляемся, почему и браков меньше, и детей. Про разводы и говорить нечего.
И ведь нельзя сказать, что проблема неожиданная. Власти давно знали о грядущем снижении рождаемости — даже официальные прогнозы Росстата это подтверждали. Знали, но продолжали действовать в духе «патриотизм решит всё»: запретим аборты — и родят, покажем идеальную семью по телевизору — и захотят детей, объявим год семьи — и как по щелчку появятся новые граждане. Но это так не работает.
Когда у женщины в регионе с низкими доходами спрашивают, планирует ли она второго ребёнка, она не думает о нации, традициях или исторических целях. Она считает: где жить, чем кормить, кто поможет. И если на эти вопросы ответа нет — она не рожает. Даже если хочется. Даже если плакаты убеждают, что это важно. Даже если ей обещают единовременную выплату или льготу на проезд.
И это, пожалуй, самое важное, что можно увидеть за сухими процентами и коэффициентами. Люди голосуют действиями. Не участием в опросах, не молчаливым одобрением "курса партии", не лайками — а тем, рожают они или нет. Есть "голосование ногами", а есть... Ну, вы сами поняли чем.
Подписаться на телеграм – там своя атмосфера
Прошло тридцать лет. Тридцать с лишним лет. И за всё это время российский автопром так и не смог сделать одну вещь — собрать машину, в которой всё, от болта до прошивки, будет своим. Не чужим, не купленным, не заимствованным, а произведённым здесь, в России. Казалось бы, три десятилетия — срок солидный. Но по цифрам выходит, что речь идёт не об эволюции, а о хождении по кругу.
Свежие данные от НАМИ, подконтрольного Минпромторгу института, неожиданно вскрыли реальные показатели локализации. Не те, о которых бодро говорят на совещаниях, а те, которые есть по факту. Максимум показала "народная" Lada Granta — 45,7%. И это лучшая цифра. Для понимания: десять лет назад у неё было 53%. То есть, вместо того чтобы двигаться вперёд, результат стал хуже. А ведь не так давно тов. Соколов рапортовал о девяноста процентах локализации. Сколько там было иллюзий, а сколько — попытки выдать желаемое за действительное, можно только догадываться.
Но Гранта ещё ладно. Что у других? Sollers — двадцать семь процентов. Москвич, который по факту китайский JAC, — около 7%. AGR (в лице китайского бренда Tenet) — шесть процентов с лишним. Ну и Haval, который уже давно прописался на российском рынке, — 15.1%. Да, это именно та самая китайская техника, которая заполонила салоны и вытесняет местные марки с прилавков.
После ухода Renault российскому автопрому пришлось быстро искать замену западным поставщикам. Нашли. КНР и Турция. Теперь именно они кормят «АвтоВАЗ» запчастями. И Китай, надо сказать, делает это не просто эффективно, а ещё и крайне выгодно для себя. Потому что, по данным самого «АвтоВАЗа», 89% всех денег, которые россияне тратят на новые автомобили, уходят обратно в Поднебесную. То есть покупаем мы здесь, а платим туда. Иронично, что крупнейший отечественный производитель, пользуясь иностранными деталями, сам оказался жертвой демпинга со стороны тех, у кого он эти детали покупает.
Начальник «АвтоВАЗа» тов. Соколов не скрывает раздражения: китайцы, дескать, подрывают рынок, цены сбивают ниже плинтуса, а у него на складах скопилось сто тысяч машин. Норма — шестьдесят тысяч, так что перегруз налицо. В итоге в разгар длинных майских праздников пришлось приостановить производство Granta — той самой модели, которая считается основной. С двадцать восьмого апреля по двенадцатое мая — завод молчал.
Вот и получается странная картина. С одной стороны — отечественный бренд, с другой — производственная зависимость от внешних поставщиков. И никакого ощущения, что за тридцать лет удалось построить что-то устойчивое. Есть вроде бы завод, есть бренд, есть инженеры. А настоящей суверенности нет. Даже у символа народного автопрома, Lada, почти половина — не российское.
Почему так произошло, как дошли до этого состояния — об этом можно спорить долго. Но факт в том, что в 2025 году в России не производится ни одного полностью отечественного автомобиля. Ни одного. Даже наполовину отечественного — уже редкость. Это не преувеличение и не драматизация. Это просто та реальность, которую теперь признал даже официальный институт НАМИ.
Если бы цифры были секретом — одно дело. Но их представили на международном форуме. То есть, скрывать уже не имеет смысла. И в этом, наверное, есть какой-то горький, но важный момент: пока не назовёшь свои проблемы в полный голос, они будут казаться чем-то абстрактным. Теперь — не кажутся.
Слова, которыми «АвтоВАЗ» описывает демпинг Китая, звучат громко — «беспрецедентный». Но ведь именно с Китаем завод сам же и начал работать, когда других вариантов не осталось. Закупали, сотрудничали, наращивали объёмы. А теперь — возмущение. Да, ситуация сложная. Но путь, по которому шли, был выбран давно. И оказался тупиковым.
Ирония в том, что парадокс здесь стал нормой. Уровень локализации падает, а заявления о «национальном автомобиле» звучат всё громче. Потребителю при этом всё равно — ему важно, чтобы машина ехала и не разваливалась. Но когда производство на три четверти зависит от импорта, а деньги утекают за границу, — это уже не просто про машины. Это про то, как именно устроена экономика страны в широком смысле этого слова.
И да, спустя несколько дней в федеральной прессе доступно "объяснили", что дело всего лишь в "разных методах оценки". Конечно.
Подписаться на телеграм – там своя атмосфера.
Когда говорят о причинах травли в коллективе (школьном, рабочем, не суть важно), то прежде всего вспоминают теории об иерархии малых групп, доминировании и концепции самоутверждения личности, немного забывая, что все мы прежде всего животные на гормонах и примитивных инстинктах, а уже только после всего этого человеки разумные.
И движут нами даже не столько рацио, сколько лимбическая система мозга, которая отвечает за эмоции, за выработку целого ряда гормонов. Что особенно явно у детей и подростков, которые еще не "вырастили" себе прифронтовую кору. Понимаю, звучит немного сложно, но сейчас объясню попроще.
Дело в том, что ваш условный ребенок рождается еще не с таки мозгом, как у взрослого человека в возрасте примерно 25-27 лет - у него он формируется все эти годы, причем в первые лет шесть предельно активно. Строятся новые нейронные связи, развиваются целые отделы типа речевого центра и прочее. Взять хотя бы за пример пресловутую лексическую пластичность детского мозга, когда даже двухлетний ребенок "впитывает" и усваивает язык родителей вне зависимости от его сложности - будь это навахо или китайский. Не бывает детей, которые не могут научиться языку родителей, даже если в нем 15 падежей.
Но главная часть мозга, которая всю эту четверть века формируется, это префронтальная кора, отвечающая за долгосрочное планирование, самоконтроль, обучаемость и т.п. Грубо говоря, именно этот неразвитый изначально участок головного мозга со временем "взрослеет" и учится контролировать спонтанные порывы, эмоциональные всплески, тормозить необдуманные решения. Собственно, именно зрелость префронтальный коры отличает ребенка от взрослого с биологической точки зрения.
Рассказ про этапы взросления мозга тут не просто так - изначально мы все просто животные, млекопитающие, неспециализированные хищники, для которых главное это инстинкты: поесть, размножиться, избежать внешних угроз. Эти инстинкты, о которых пишут даже в школьных учебниках, не есть вещь абстрактная и умозрительная - они "едут" на гормонах. Собственно, не просто так в просторечный язык вошло "гормоны взыграли", когда речь идет о подростках.
Они действительно доминируют на стадии пубертатного развития, когда контролирующая префронтальная кора еще не успела достаточно развиться и не имеет достаточной "силы", чтобы брать под контроль сиюминутные гормональные всплески. И это нормальный, "штатный" этап взросления.
Другое дело, что в ходе общения внутри детского коллектива происходит целая масса очень сложных процессов социализации. Часть из которых глубоко врожденные, буквально животные, которые роднят нас с большими шимпанзе куда больше, чем нам хотелось бы.
Один из них связан с распознаванием других конспецификов (особи того же биологического вида) по принципу свой-чужой. Что разные группы обезьян, что группы древних людей и даже не очень древних типа крестьян в средневековых общинах всегда очень чутко относились к "пришлым". Это заложено природой - может у этого непонятного субъекта какая-то зараза неведомая, кто его знает. Или он вообще буйный.
По этой причине в любом коллективе, тем более детском, отношение к новеньким всегда довольно настороженное. И при малейшем намеке на инаковость включается то, что сейчас называется моббингом (от англ. mob - банда, толпа), когда весь класс или группа детсада как один начинает травить одного просто потому, что воспринимает его как чужака.
И это не стоит путать с буллингом (от англ. bull - бык, а на сленге еще и хулиган), когда какой-то отдельный персонаж или несколько желают подняться в социальной иерархии за счет унижения слабого. В отличие от моббинга здесь всегда есть заводила(ы) и даже на уровне нейрофизиологии здесь работают разные процессы.
Тут надо четко понимать и различать две фундаментальные вещи: моббинг или коллективная травля коллективом одного персонажа из-за его "нетаковости" это очень приятно чисто на гормональном уровне. Так уж эволюционная биология нас выпестовала.
Во-первых, объединяясь в толпу (тот самый английский mob), мы автоматически понимаем, что впереди нас ждет сладкая победа над одиноким и, как правило, забитым чужаком. Что вызывает выброс тестостерона (только не стоит думать, что это чисто мужской гормон - у женщин он прекрасно вырабатывается яичниками и надпочечниками), который дает приятное чувство уверенности.
Во-вторых, будучи в группе и объединенные единой целью кого-то затравить, как существа глубоко социальные, мы сразу же получаем выброс и гормона окситоцина - считается, что он отвечает за детско-родительскую привязанность, за материнские чувства. Но этим его "сфера" не ограничивается (вообще ошибочно полагать, что у гормонов есть какая-то четко заданная "зона компетенции", все сильно сложнее).
И когда мы в группе и имеем единую цель, причем на эмоциях и подстегиваемые тестостероном, то окситоцин нас еще больше сплачивает, заставляет нежнее и добрее относиться к "коллегам" по коллективной травле. Все это очень приятный коктейль ощущений, который даже некоторые страны и народы заставлял делать жуткие вещи, что уж говорить про обычных подростках без развитых функций торможения эмоциональной активности.
Но все это касается именно моббинга, тогда как в случае с буллингом гормональный фон совершенно другой - там происходит сознательный конфликт условного "хулигана", желающего поднабрать социальных очков внутри своей группы за счет принижения более "слабого". Такой конфликт это всегда риск (поддержат ли друзья, не получишь ли сдачи - кто знает, чего ждать от этого новенького) и, следовательно, вызывает выброс гормона стресса кортизола (не только его, но не суть).
Ощущение это неприятное даже для агрессора и зачинщика, не говоря уже про жертву буллинга. Тем более, что все эти bulls или "бычки-хулиганы" обычно пытаются компенсировать за счет неуверенных членов малой группы собственные комплексы или даже собственный предыдущий опыт жертвы моббинга. Так что уровень стресса у них поначалу просто зашкаливает.
Именно поэтому крайне важно пресекать буллинг в самом начале, т.к. потом агрессор быстро входит во вкус, убеждается в собственной безнаказанности и получает уже те самые тестостерон и окситоцин, когда какая-то часть группы присоединяется к травле. Хуже того, ради бОльших доз этих гормональных подпиток травля может принимать все более жестокие формы.
При этом надо понимать, что старая школа педагогики, основанная на очень смутном понимании нейрофизиологии мозга, исходила из того, что ребенок или подросток четко отдает себе отчет в том, что он делает и несет едва ли не полную ответственность за свои поступки. Тогда как с точки зрения новейших исследований (не в последнюю очередь это полевые исследования обезьянок) понятно, что даже взрослый человек в довольно малой степени контролирует свое поведение.
Что уж говорить о подростке, которого накрывает гормональным штормом и подлинным восторгом от доминирования над одноклассником, когда нет ни саморефлексии (а много вы ее у взрослых видели?), ни даже банальных физиологических возможностей для самоконтроля. Как ни прискорбно это звучит, но подавление и даже насилие над сородичами лежит глубоко в биохимии человека, да и не только человека.
Поэтому так важен тот тонкий слой цивилизации, который наносится на маленького человека за счет образования, когда его приучают уважать чувства других людей, соблюдать границы, придерживаться норм и правил. Без всего этого мы очень быстро получаем ту самую антиутопию "Повелителя мух" в масштабах одного школьного класса.
Подпишитесь на Дзен – там больше интересного по теме
Росстат перестал показывать, сколько в стране рождается и умирает людей. Точнее, он вроде бы что-то публикует, но данные стали такими усреднёнными и стерильными, что на деле статистики как будто и нет. С марта 2025 года информация о демографии в России почти исчезла из публичного поля.
Нет больше таблиц по регионам, по возрастам. Нет даже простых месячных цифр — сколько браков, сколько разводов, сколько младенцев появилось на свет. Всё, как будто это не имеет значения. Или, наоборот, значение стало слишком острым (и второе более вероятно).
Из пяти таблиц, которые раньше публиковал Росстат в разделе «Естественное движение населения», осталась одна. И то — без деталей, исключительно накопленным итогом с начала года.
Чтобы узнать хоть что-то про март, приходится самим вычислять: берём число за январь-март, отнимаем январь-февраль и получаем обрывки правды. Так вот: в марте рождаемость снизилась на 5.6% в годовом сравнении. Это 3012 новорождённых в сутки — новый минимум, зафиксированный за всё современное время. Одновременно с этим смертность подросла на 5.8%, до 5078 человек в день. Итог — естественная убыль выросла почти на треть.
Детали по регионам? Их просто больше не дают. Выяснить, где демографический обвал особенно тяжёлый, невозможно. Как будто все субъекты федерации слились в единую серую массу — без отличий, без динамики, без возможности анализа. Просто графа «итого». Но убывают ведь не абстрактные единицы. Убывают люди.
Март 2025 года стал точкой, после которой Росстат словно поставил ширму между населением и его будущим. И эта ширма — не первая. В 2024 году уже были временно убраны данные по причинам смерти. Теперь исчезло все, в том числе и месячные показатели по бракам и разводам. Публичной демографии больше нет.
Тем временем, цифры, которые всё-таки остались, говорят сами за себя. За январь-март число родившихся снизилось ещё на 11.5 тысячи, до 288.8 тысячи. Каждое новое значение — антирекорд. В первом квартале 2025 года рождаемость оказалась на самом низком уровне как минимум за два века. Снижение идёт непрерывно. Только за прошлый год население страны сократилось естественным образом на 596.2 тысячи человек. Это в среднем по 50 тысяч в месяц. Или полторы тысячи в день.
Даже по официальным данным, которые всё ещё доступны, видно: в 2024 году в России родилось 1,222 миллиона детей — минимальное число с 1999 года. Минус 3.4% к предыдущему году. Минус треть — к 2014 году. По факту — худший показатель за десятилетия.
Согласно данным Росстата по итогам 2024 года
Нельзя не вспомнить, что в 2018 году была заявлена национальная цель: остановить обезлюдивание. Нацпроект «Демография» был в числе приоритетных. За шесть лет — то есть к 2024 году — должно было произойти чудо: коэффициент рождаемости должен был вырасти до 1.7 на женщину. Вместо чуда получился эпохальный антирекорд. На 2024 год коэффициент составил 1.4 ребенка на женщину - ниже уровня естественного воспроизводства. И сейчас, когда стало совершенно очевидно, что проблема нерешаема — демография вдруг исчезает. Что довольно удобно.
Власти, конечно, продолжают декларировать цели. В 2024 году была поставлена новая планка: снизить естественную убыль до нуля к 2030-му. Но по всем признакам — даже официальным — страна движется в противоположном направлении. И то, что статистику начали закрывать, это не про экономию на Excel-таблицах. Это про страх. Про тревожность на самом верху. И про отсутствие инструментов, чтобы хоть как-то изменить происходящее. Как говорится, не можешь решить проблему - запрети.
Подписаться на телеграм – там своя атмосфера