Дед шёл впереди, распознавая опытным охотничьим взглядом уже знакомую ему болотную тропу. Озираясь по сторонам, он иногда останавливался, прислушиваясь, то к встревоженным голосам птиц, вспорхнувшим с веток, то к всплескам на заводи, из-под которой еле-еле просматривалась петляющая дорога, связывающая станцию с другими населёнными пунктами и называемая простым людом - дорогой смерти. Потому, как никто из добиравшихся по ней, будь хоть на тракторе и в особенности на запряжённой лошадью телеге не знали, где их ждут эти чёртовы неприятности в виде частичного утопия поверх колёс, а то и вовсе хуже, не приведи господь.
Ещё до того, как шагнуть на зыбкий ковёр из мхов, он строго настрого запретил Олегу самовольничать, заглядываться на небо и думать о бабах, поскольку разного рода думки приведут светлую голову в западню.
- Ставь свою ногу паря, в аккурат туда, откуда вылезла моя, — строгим тоном, говорил он Олегу, жестикулируя для доходчивости. – Коли провалишься, шест-то со страху не вырони. Бог даст к ночи вертаемся, а нет, придётся на одном из островов ночь коротать.
- Нам бы дед, твоего друга «лешего» на месте застать, - сказал
Олег. – Мне нужно сфотографировать останки человека, о которых он тебе рассказывал. Если это Мячин, а он был единственным свидетелем в деле моей подзащитной, тогда можно будет доказать, что он стал жертвой преступной группы, и те, кто влезли в квартиру Ольги, были её участниками. И тогда, обвинение в умышленном убийстве переквалифицируется в превышение обороны. А это дед другой срок и даже возможно условный. У неё есть маленький ребёнок. Ты понимаешь?
Тот, тяжело вздохнул:
- Поживём - увидим.
Тёплые, жёлто-оранжевые лучи послеполуденного палящего солнца, просочились сквозь слипшиеся от грязи глазные веки, вынудив Ольгу окончательно проснуться и прикрыть лицо ладонью. К своему удивлению, она почувствовала, что на запястьях её рук не было наручников, а кровоточащие ссадины перевязаны тканью, из-под которой торчали листья подорожника. Почуяв запах дыма от сгорающего валежника, она перевернулась со спины на бок и увидела сидевшего метрах в трёх у огня пожилого мужчину. На вид ему было около семидесяти, худощавый, с глубокими морщинами на лице и длинными до плеч седыми волосами. Да, это был тот самый человек, который вытащил её из трясины дотащив сюда, на твёрдую землю. Увидев, что Ольга проснулась, он снял висевший над пламенем котелок, из которого клубился пар, налил немного кипящей жидкости в металлическую кружку и устало приподнявшись, прихрамывая на одну ногу принёс ей.
- Выпей, тебе нужно восстановить силы, - тихо сказал он.
- А.…вы кто? – спросила Ольга.
Он поставил кружку перед ней и вернулся к костру.
- Можешь называть меня дедом Антипом.
- Спасибо вам за то, что спасли меня, - робко поблагодарила его Ольга. - Я на болоте в первый раз…
Тот, удивлённо на неё взглянул, подтянул к себе ведро с неочищенной по утру рыбой и принялся дочищать.
- Если я правильно понимаю, - сказал «леший», - пацанята Геббельса убить тебя хотели?
Ольга, ничего не ответив заплакала. Он с сочувствием посмотрел на неё.
- Утром я видел сгоревший милицейский грузовик с будкой. Там, у леса. Тебя везли на нём?
- Да...
- А что с ментами? Они живы?
С трудом сдерживая себя, чтобы не разрыдаться, она в подробностях рассказала ему о случившемся. Услышал от Ольги, что с ними в одной машине ехала судья, он вдруг переменился в лице и в его взгляде проявилась какая-то встревоженность и суровость. Обтерев наскоро тряпкой руки, «леший», взяв винтовку и бинокль подошёл к ней.
- Там в шалаше есть сковородка, масло, мука и соль. Пожарь рыбу и поешь. Отсюда никуда ни на шаг не отходи. Пока ты здесь, ты в безопасности. Я скоро вернусь.
Шедшая по болотной трясине вереница людей, то растягивалась, то вновь сжималась. Геббельс нервничал. Он ведал на каком из островов живёт «леший», но не ведал безопасной тропы, которая бы туда вела. Этот поход к отшельнику, безусловно является очень опасным по многим причинам. Самая первая — это сам «леший». Ходит молва, что охотник он отменный, а слух у него, как у летучей мыши. Якобы бекаса он бьёт, когда тот только-только вспорхнул из гнезда. Так что подойти к его островку бесшумно, не получиться. Ступать в воду без всплесков невозможно, а когда вытаскиваешь ногу из торфяной сплавины, образовывается засасывающая воронка, журчанье которой, в особенности ночью, слышно далеко. Мучило его и другое: в душе он знал, что если провалится в яму, то без чьей-либо помощи ему не выбраться. Рассчитывать в такой ситуации на кого-то из этих пацанов, он не мог, ибо каждый из них за все его деяния и зверства мечтает без раздумья пустить ему пулю в лоб. «Спят и видят суки!» - подумал он, оглядывая их усталые и грязные мордашки. Геббельс поднял руку давая всем знак остановиться.
- «Борода», иди впереди, - сказал он самому крупному пареньку. – За тобой пойдёт «росомаха». Ваша задача: подойти к острову первыми, разведать обстановку и подать нам сигнал.
Те, послушно направились к острову. Геббельс выбрал их не зря, и в одном, и в другом, он видел для себя некую угрозу. В отличии от всех, эти двое хорошо владели оружием, неплохо метали ножи и были злые на него больше всех. Остальные же оставшиеся с ним, впитали в себя его моральное влияние, боялись и не перечили, однако, он не был уверен в них до конца. Стрелки часов Геббельса показывали шесть вечера.
Дед внезапно остановился и пригнувшись спрятался за ерник, словно боялся, что кто-то его заметит со стороны леса, который тянулся прямо от крайних домов их станции. Сняв кепку и вытерев ею своё вспотевшее лицо, он бросил обеспокоенный взгляд на идущего позади него Олега и махнул ему рукой, показывая жестами, чтобы тот крадучись подобрался к нему.
- А теперича, глянь-ка паря на дорогу, что у леса, - тихо, сказал ему дед.
- Глянул. А что в ней странного? – буркнул Олег. - Разве, что притопленная.
- Странно мил человек то, что осина лежит поперёк дороги с целёхонькими листочками. Подрубил её кто-то, оставил на волоске, чтобы в нужный момент завалить голубушку и ходу обратного кому-то не дать. – Рассматривая и далее подозрительное место, он вдруг резко вскинул руку, указав пальцем на торчащую из-под мочажины кабину грузовика.
- Беда паря! Кажись, машина-то мильтонов наших. Господи! - дед перекрестился.
- Да как же так! – не удержавшись, почти крикнул Олег. – Там же Ольга! Они утром повезли её в область! - Он было рванулся в сторону машины, но дед успел схватить его за рукав плаща.
- Куда! Назад! Смерть найти хочешь мальчишка!? Да ежели они ментов, как кабанов бьют, тебя то враз как клопа раздавят! Угомонись! Тута тебе не суд, где языком-то молоть. Чуток осмотреться надо, так и в засаду не дуром угодить.
- Может не убили никого дед? Может, живы все? – переживая, спросил его Олег.
Тот, не отводя взгляда от страшной находки, неуверенно пожал плечами.
- Могёт быть и так. Господь один знает...
Простояв ещё некоторое время по пояс в трясине, они всё же решились подойти к милицейскому грузовику. Шли осторожно, вертя головами по разным сторонам. Дед держал ружьё в полной готовности. Подойдя ближе, заметили плавающие в мочажине недогоревшие доски от будки и накладных бортов. На некоторых из них частично виднелись крашеные белой краской буквы, вероятно от слова «милиция».
Колёса грузовика полностью увязли в торфяном иле, и лишь металлический кузов с кабиной, едва-едва высовывались из-под позеленевшей болотной жижицы. Олег, держась руками за края борта добрался до кабины. Ему удалось открыть пассажирскую дверь, но он тут же отпрянул назад. Изнутри, прямо на него, спиной вверх выплыло безжизненное тело женщины, объятое огромными сгустками крови. Испытывая неописуемый страх, он перевернул труп в воде, чтобы наконец увидеть лицо убиенной, до последней секунды надеясь, что это не Ольга. Широко раскрытые глаза, смотрящие в небо и полуоткрытый рот, вогнали его в шок. Без всякого сомнения это была судья. Кроме неё, в кабине находился притопленный труп милиционера, фуражку которого, в след за телом судьи вынесло из кабины течением грунтовых вод.
- Нужно срочно сообщить на станцию, - вернувшись от грузовика, произнёс Олег. – Это моя обязанность.
Дед жёстко взял его под руку и потащил за собой.
- Уходим сынка, уходим. Не приведи господь вернутся эти изверги, убьют обоих. А коли ментам сообщить, сидеть нам с тобой до гробовой доски на соловках, потому как окромя нас тут никого нет. Кто ж тебе дурья башка поверит, ежели прокурор с начальником милиции с одного казана щи то хлебают.
Страшное место покидали опять-таки через болото, сейчас это было куда безопаснее, чем лесом. Отдышаться решили на одном из островков по пути к «лешему». Вскоре, такое место и нашлось. Упав ничком от усталости, на никем не топтаную, с дурманящим запахом траву и на разнообразные диковинные соцветия, каждый из них мысленно прокручивал в голове, запомнившийся глазами ужас дикого убийства. Олегу же, не давала покоя мысль об Ольге. Его терзал один лишь вопрос: убили или спаслась? Дед достал из рюкзака сало и хлеб, приказав Олегу срочно поесть.
- По прямой до острова, где бичует «леший» версты три будет, - сказал он. – Надо бы добраться до заката, не жалует бродяг-то ночных, Антип. Ненароком, и пальнуть может.
