Под пятой исторических событий, было бы моветоном обойти милитаристическую тему. Но, поскольку, действительность к шуткам юмора не располагает, стряхнем пыль с 18-го века. Поэтому расскажу о том, как недопонимание и жадность могут привести к самым плачевным последствиям.
В 1788 году многонациональная армия одной европейской страны отправилась в поход на Балканы, дабы выполнить свои союзнические обязательства перед Российской Империей. Армия отправилась большая, свыше 100 тысяч человек, поэтому растянулась она, как могла.
Гусары, нетерпеливо гарцуя, выдвинулись в авангарде в поисках неприятеля. Перейдя реку и утомившись, они с радостным изумлением обнаружили на противоположном берегу вместо врага табор дружелюбно настроенных цыган. Последние были так гостеприимны, что пригласили кавалеристов к столу. Накормили, напоили и с собой еще подарили, правда, за денежку, несколько бочек шнапса, который гусары тут же начали употреблять.
К тому времени, когда употребление достигло апогея, на берегу показалась рота пехотинцев той же армии. Пехотинцы предложили кавалеристам угостить их, то есть себя, то есть их - пехотинцев, шнапсом. Гусары ответили категорическим «нет» и стали сооружать из бочек баррикаду. Не знаю, почему пехоту это не развеселило, мне лично смешно, а вот им показалось обидно и они стали обзываться. Мальчики всегда мальчики, поэтому перебранка очень быстро приняла форму потасовки, во время которой один из гусар то ли случайно, то ли намеренно выстрелил в оппонента, совсем того убив. Драка переросла в побоище.
Ночь, темно, пьяные кавалеристы и злые пехотинцы выясняют отношения. Мероприятие развивалось настолько хаотично и непредсказуемо, что часть гусаров решила от греха подальше вернуться на другой берег. По стечению обстоятельств, такая же идея осенила и часть пехотинцев. А оставшимся частям тех и других в голову пришла мысль преследовать своего убегающего противника. Поэтому вся эта компания начала перебираться через реку обратно. К тому времени, к переправе дошли наконец и опоздавшие части этой замечательной армии, и с удивлением стали вглядываться в непонятную возню на берегу. По причине никому неизвестной, один из пехотинцев начал кричать: «Турки, турки!». Гусары, приняли решение, что перед лицом общего врага стоит объединиться с пехотой, внезапно влились в их компанию и побежали не за ними, а с ними, чем весьма удивили пехотинцев.
Войско, до сих пор стоявшее на берегу, в недоумении наблюдало, как к ним в ночи движутся некие вооруженные силы, но в растерянности не могло понять, что вообще такое происходит. Потому когда кто-то из командования начал кричать «стой, стой» (Halt! Halt!) в попытке остановить пехотно-кавалерийский табун, напряжение вкупе с воображением и превратило Halt в Allah и застывшие в ожидании войска решили - на их лагерь напали турки. Среди солдат началась паника, лошади вырвались из загона и топтали всех на своем пути. Артиллеристы стреляли, со страху роняя снаряды, которые взрывались у них под ногами. Массовая попытка отступления привела к тому, что мост не выдержал и рухнул, увлекая за собой в пучину тех, кто не умел плавать. Армия воевала сама с собой, не понимая этого.
К сожалению, история умалчивает, каким образом выяснилось истинное положение вещей. Зато не умалчивает об удивлении османов, которые придя на место битвы, долго озирались в попытках понять, какой неведомый непонятно кто положил 10 000 раненными и убитыми. Европейское государство до сих пор не любит упоминания этой страницы своего прошлого, но и не забывает битву при румынском городе - Карансебеш.
