Авторский рассказ

Вечер был холодный, как чай, забытый в кружке. За окном капало: с крыши, с деревьев, с неба. Фонари светили в тумане, будто усталыми глазами.

В доме было темно. Не мрачно, а приглушённо. Тихо. И спокойно.

На плите нагревалось молоко. Варя включила маленький огонь, прикрыла кастрюльку крышкой. На столе стоял кусочек бабушкиного яблочного пирога, оставшийся с воскресенья. Пирог немного подсох, но всё равно пах теплом. Он напоминал: кто-то когда-то уже позаботился.

Варя накинула одеяло, залезла на диван, укуталась по плечи. Включила старый фильм. Тот, где всё немного наивно, с плёночным светом, с голосами, от которых внутри становится чуть теплее.

Она не хотела ни событий, ни новостей, ни гостей. Только этот вечер. Только так. Ничего больше.

Мостик подошёл первым. Не сразу, плавно. Он прошёл через комнату, остановился, посмотрел — и лёг у её ног. Не рядом. Не сбоку. А в ногах — как граница. Как охрана тепла.

Он слегка вздохнул, уронил морду на плед. Тяжело моргнул. Потом ещё раз. Его уши чуть дрогнули. Варя почувствовала, как от него исходит тишина. Настоящая. Не пустая, а та, в которой можно дышать.

Пикселя не было.

Но Варя знала — будет. У него так всегда: сначала наблюдать, потом решиться и прийти. Не по зову. По своей воле.

Фильм шёл. Молоко закипело. Варя выключила плиту, налила себе кружку, поставила рядом. К пирогу не притронулась, отвлеклась и забыла. Сидела и смотрела. Не столько на экран — сколько внутрь себя, в это состояние. Когда ты не спешишь. Когда тебе не нужно больше, чем есть сейчас.

Пиксель появился беззвучно. Сначала — на спинке дивана. Потом — краем лапы ступил на плечо. Мягко, будто ветер, скатился ей на грудь.

Он улёгся, как будто делал так сто лет. Подобрал лапы. Подставил подбородок под её руку. И начал мурлыкать.

Мурчание было неровным. Немного сбоило, как старый мотор. Но Варя знала: это потому что он ещё не умеет по-настоящему расслабляться. Потому что быть рядом — это не только про тело. Это ещё и про доверие.

Она гладила Мостика между ушей. Легко. Пальцами. Он не шевелился, только дышал глубоко.

Она почесала Пикселя под подбородком. Он вытянул шею, как струна, и замер.

Фильм продолжался.

Но Варя уже ничего не слышала. Только тёплое дыхание. Мурлыканье. И ту самую тишину, которую они принесли с собой.

И в этой тишине вдруг стало ясно: она не одна. Даже если вокруг никого. Даже если не звонят. Даже если вечер — обычный, тёмный, сырой.

Потому что этот дом больше не пустой. И она — тоже.

Экран мягко подсвечивал комнату. Чёрно-белое кино шло дальше, но Варя не следила за сюжетом. Взгляд её был направлен в потолок, руки — в шерсти. Она дышала медленно. Ловила каждый миг.

Пиксель замурлыкал громче. Почти уверенно. Его уши дёрнулись во сне, хвост подрагивал. Он будто становился увереннее — в себе, в месте, в людях рядом.

Мостик уже спал. Не дремал, не клевал носом. Настоящий собачий сон: глубокий, с подрагивающими лапами и ровным, тёплым дыханием. От него шло спокойствие. Настоящее. Как от камина.

Варя не двигалась. И не собиралась. Всё, что нужно, было рядом.

Плед. Молоко. Пирог — как будто специально для такого вечера. Собака. Кот. Старый фильм.

И это странное, хрупкое, почти забытое чувство: что тебя никто не ищет, но ты всё равно — нашлась.

Не в ком-то. Не в новых событиях, поездках, звонках. А вот здесь. В этой комнате. В этом свете. В этой шерсти.

Она закрыла глаза. Фильм шёл. Пиксель сопел. Мостик дышал.

А сердце — наконец было на месте.

Фильм шёл своим чередом, но Варя уже была не в нём. Не потому что уснула — нет. Просто всё, что нужно было услышать, уже происходило. Прямо сейчас. В реальности, тёплой, шерстяной.

Мостик вытянулся чуть дальше, забрал часть одеяла. Варя не возражала. Она даже не заметила, как перестала мёрзнуть.

Пиксель тихо перестроился — теперь его подбородок лежал почти у шеи. Его мурчание стало фоном. Постоянным. Спокойным.

На экране кто-то говорил про любовь. Медленно, будто боясь быть неправильно понятым.

Но Варя не слушала. Её сердце было занято другим.

Она вспоминала.

Как тяжело было возвращаться в пустую квартиру. Тишина давила. Телефон казался якорем — вдруг он напишет, позвонит, вдруг вернётся.

Она вспоминала, как пыталась заполнить пустоту чем угодно: работой, прогулками, разговором с самой собой. А по вечерам — тот самый диван, на котором она лежала сейчас. Только раньше — с тревогой, с липкой тоской, с одеялом, которое не грело.

А теперь…

Теперь рядом — дыхание. Шерсть. Тепло.

Теперь это не просто комната. Это — дом.

Теперь она — не одна.

Она провела рукой по уху Мостика. Погладила Пикселя по спине. И впервые за долгое время подумала не о том, что ушло. А о том, что пришло. И осталось.

Свет экрана отбрасывал мягкие блики на стену. Фильм шёл — но не был важен.

Пиксель дёрнул усом. Мостик глубоко вздохнул. Варя закрыла глаза.

И не услышала, как на диване завибрировал телефон. Один раз. Второй.

На экране — имя. Тот самый человек, которого она когда-то так ждала.

Сообщение:
«Я понял, что ошибся. Всё это время ты была мне нужна больше, чем я признавал. Прости, что не понял раньше…»

Телефон погас.

А Варя спала.

Спала спокойно: голова под пледом, мурлыканье на груди, тёплая тяжесть у ног.

И всё, что было важно — уже было рядом.

А всё остальное… могло подождать.

Источник: https://dzen.ru/heartwarmingtales

Лабсоры обитают на острове Лавди. В длину достигают 2.5-3 метров, а в высоту 1,5 метров. Вдоль позвоночника растут костяные шипы, которые могут достигать до 1 метра в высоту. Верхняя часть тела покрыта костяными остеодермами, которые выполняют защитную функцию.

Лабсоров можно назвать относительно стайными хищниками. Звери находят себе пару, с которой не расстаются до самой смерти. Если один из них погибает, то второй партнер ищет себе нового спутника. Являются хорошими родителями, которые заботятся о потомстве. Молодые особи живут вместе с взрослыми, пока не станут способны выживать самостоятельно. До этого момента они охотятся вместе с родителями. Лабсоры засадные хищники, которые в основном ориентируются по запахам и слуху. Из-за того, что они обитают в густых джунглях, куда не сильно проникает солнечный свет, зрение утратило свою важность. Конечно, если встать перед лабсором, то он тебя заметит, но уже с расстояния 50 метров вы вполне можете затеряться для него.

Нрав лабосоры имеют очень дрянной, что положило конец любым попыткам одомашнить их. Даже воспитанная с младенчества особь будет оставаться дикой и в любой момент способной напасть.

В древности у гулаторов была особая казнь. Они делали на коже преступника надрезы, из которых шла кровь, но недостаточно сильно, чтобы угрожать его жизни. Его выпускали в лес, а в след за ним несколько пойманных лабсоров. Звери тут же брали след и как сумасшедшие преследовали жертву пока та не оказывалась в их зубах. Как утверждают сами гулаторы ни одного спасшегося за все время не нашлось.

Начать знакомство с огромным и интересным миром Аларда можно при помощи первой книги "Алард. Тень хаоса" из цикла "Алард", которую вы найдете по ссылке: https://www.litres.ru/author/rey-bo/ или же: https://author.today/work/455547.

В сумраке бара двое, прихлёбывая дешёвое, разбавленное ржавой водопроводной водой пиво, замышляли неладное.

- Обведём её в два счёта.

- Думаешь?

- Конечно. Главное брата её, этого упрямого ублюдка нет. Навешаем ей лапши на уши, погрузим трицератопсов в фуру и всё! МЫ БОГАЧИ!

- Не знаю. Раньше ты также говорил. Жители Техаса недоверчивы и осторожны.

- Раньше нам мешал её брат. Этот чёртов хромой гад ни в какую не соглашался на нашу цену. Бывшие солдаты все упрямы.

- С ним всё пошло не по плану.

- Но мы же с ним разобрались! А это всего лишь глупая баба. Приехала вступать в наследство. Может ей динозавры и не нужны вовсе…

- Она русская.

- И что? Это же хорошо! Значит она не знает наших законов. Притворимся агентами «АРИЯ», документы у нас почти настоящие…

- Она русская.

- Да что ты заладил? Русская-русская…

- Моя матушка говорила, что с ними связываться не стоит. Увидел - беги!

- Так и говорила?

- Ага.

- Так это поди шутка была?

- Вряд ли.

- Всё это глупости. Завтра мы будем богачами. Поживём как короли. Звони Бобу, скажи нам понадобится его фура. И Глену набери, пусть прихватит винтовку. Приоденемся в костюмчики, сунем ей в лицо документы, скажем она дескать нарушает закон штата или ещё что-нибудь, предложим купить у неё динозавров, а если не согласится… пристрелим её.

- Прямо так сразу?

- А чего тянуть? Братик-то её нам чуть кишки не выпустил. Только на этот раз подстрахуемся. Пока мы будем её забалтывать Глен подберётся сзади и возьмёт её на мушку. Как план?

- Вроде ничего.

- Вот и отлично. За дело.

* * *

Двустволка безапелляционно была направлена на незваных гостей.

- Надо же как они вас слушаются. Такие громадины, а слушаются вас.

- Что вам надо?

- А вы не могли бы опустить ружье?

- Мне повторить вопрос?

- Тихо-тихо! Миссис Менделеефф?

- Мисс Менделеева.

- Хорошо, мисс. Опустите оружие. Ружьё не игрушка.

- А кто тут играет? Чего вам надо?

- Мы из «АРИЯ».

- Это ещё что такое?

- «Американской разрешительная инспекции ящеров». Вот наши документы.

- Не знала, что такая есть.

- Есть. И у вас большие проблемы. Документы посмотрите?

- Это у вас большие проблемы. Ружьё заряженное патронами с 6-мм дробью направлено на вас. А документы мне ваши не нужны. Они мне ничего не скажут. Мне не с чем их сравнить. Я в вашей стране недавно.

- Вот именно!

- Руками так не дёргайте, а то я могу испугаться и нечаянно нажать на спусковой крючок.

- С чего это вы должны испугаться?

- Ну не знаю. Может быть потому что двое подозрительных амбалов в коротких штанах и тесных пиджаках с нацепленными на лицо очками пытаются втюхать мне какие-то бумажки…

- Втю-хать? Это что?

- Обмануть.

- Но мы не обманываем вас, мисс Менделеефф.

- Менделеева. Что у вас у американцев за отвратительная привычка ко всем фамилиям в конце прибавлять двойную согласную?

- Ладно-ладно. Мы не обманщики. Вот наши документы…

- У вас ладони вспотели… и подмышки. У вашего коллеги тоже. Вы волнуетесь?

- Вы держите нас на мушке…

- Если вы настоящие государственные служащие чего вам бояться?

- Мисс Менделеефф…

КЛАЦ!

- Хорошо-хорошо МенделееВА.

- Что?

- Повторяю мы из «АРИЯ».

- Я помню.

- Вот… в общем вы нарушаете закон.

- Какой? Динозавров разводят по всей Америке. Я сама видела в городе этих… с длинными шеями и летающих видела…

- Диплодоков, птеродактилей можно. Трицератопсов по новым правилам нельзя. Их фермы закрывают по всей стране.

- С чего вдруг? Юрий разводил их восемнадцать лет. Начал заниматься этим сразу после извержения Йеллоустоуна в тридцатые. Как только ящеров начали использовать.

- Конечно-конечно, мисс МенделееВА, трицератопсов использовали раньше как сторожей. Мы знаем.

- Мы в России используем для этого псов.

- П-псов?

- Собак.

- А! Ясно! У нас к сожалению, произошло несколько неприятных инцидентов с участием трицератопсов, пострадали люди, дети, и лицензию отозвали.

- Дальше что?

- Вам придётся закрыть ферму.

- У меня палец на спусковом крючке дрожит.

- Стойте-стойте! Но это закон! Это не мы придумали! Вот посмотрите этот документ. Трицератопсы опасны…

- Перестань махать этой бумажкой. Не беси меня.

- Ваш брат погиб по их вине!

- Моего брата убило током. Он угодил в ограду.

- Не удивительно, он же хромал! Ветеран да? Наверное, оступился и упал.

- Оступился? Юрий? Ха-ха. Быстро говорите, что вам надо?

- Мы из «АРИЯ».

- Я это уже слышала десять раз и окончательно теряю терпение.

- Вы должны закрыть ферму трицератопсов.

- А куда динозавров? В расход?

- Нет, что вы. Ящеры не должны пострадать. Их можно отправить… например в специальный заповедник. Мы даже можем купить их у вас.

- За сколько?

- Мы дадим вам шесть тысяч долларов. Это щедрая цена.

- Каждый динозавр стоит полторы-две тысячи долларов у меня их тридцать два. Нет, тридцать три. Вы считать не умеете?

- Так это если покупать их как сторожей для особняка или поместья. Покажи деньги!

- Вот деньги!

КЛАЦ!

- ЧТО?! Что не так?

- Значит так, клоуны. На динозавров ваших мне глубоко плевать, но брат их любил и заботился о них, значит теперь это моё дело. И ещё. Юрий никогда закон не нарушал и вашим бумажкам я не верю…

- Но лицензию у заводчиков трицератопсов отозвали совсем недавно…

- Рот закрой. Я говорю.

- Молчу.

- Брат мой хоть и был с протезом, инвалидом себя не считал. Со всем справлялся сам. В молодости он служил в Императорском полку и оружием его был тесло-ган. Слышали про такой? Так что к электричеству он относился серьёзно и обращаться с ним умел как никто другой. Я не верю, что он оступился и упал на ограду, а потом у него остановилось сердце.

- На что вы намекаете?

- На то что брат мой погибает, а на пороге у меня появляются три клоуна выдающие себя за тех, кем в реале не являются.

- Но мы хотим вам помочь! Вот деньги!

- Вы вытащили деньги из кармана будто они ваши.

- И что?

- Вы не государственные чиновники. Не умеете носить костюмы. У вашего товарища глаза бегают.

- Да ничего у него не бегает…

- … она сказала три.

- Что?

- Она сказала три клоуна.

БАБАХ!

- …

- …

- Зачем вы его убили?

- А зачем ваш приятель пытался подобраться ко мне с винтовкой в руках.

- Он просто беспокоился за нас…

- Фура ваша?

- Она с нами.

- Быстро подозвали сюда водителя.

- С чего вдруг?

БАБАХ!

- Аааа! Вы мне в ногу попали! Мне больно! Я истеку кровью!

- Быстро вызвал водителя сюда! Я повторять не буду.

- Хорошо!

- Боб! Боб! Иди сюда!

БАБАХ!

- ЗАЧЕМ ВЫ УБИЛИ БОБА?!

- Оба на колени!

- Всё-всё, встаём! Вставай Стив! Слушайся её! Смотри как она ловко перезаряжает…

- Я КРОВЬЮ ИСТЕКАЮ!

- Что вы сделали с моим братом?

- Да ничего мы с ним не сделали СУМАСШЕДШАЯ РУССКАЯ СУКА!

- Она догадалась. Нет смысла отпираться.

- ДА ЗАТКНИСЬ ТЫ! ИДИОТ! ВЫЗОВИТЕ МНЕ СКОРУЮ! БЫСТРО!

БАБАХ!

- …

- Теперь скорая не нужна. Что вы сделали с моим братом?

- Мы просто хотели подзаработать. Думали он продаст нам по дешёвке трицератопсов. А он не испугался и…

- И послал вас в задницу?

- Да.

- И вы его убили.

- Вот он, и Глен, вот этот, с винтовкой, били его током пока у него не остановилось сердце. Простите меня пожалуйста. Мама была права.

Клац!

- Что она говорила?

- Увидишь русских - беги.

- Надо было слушать маму.

БАБАХ!

Опустив дробовик стволом вниз, женщина лет сорока пяти, с распущенными тёмно-русыми волосами, в нелепом, большом сиреневом платье, и в мужских ковбойских сапогах на босу ногу, огляделась вокруг. Ненадолго остановила пронизывающий взгляд серых глаз на валявшихся на пропитанной оксидами кремния, железа и алюминия красной земле телах, длинной грузовой фуре за потрескивающей искрами оградой, а затем погладив по голове трёхмесячного трицератопса, жевавшего подол её платья, неторопливо пошла к дому, поднялась на крыльцо и уселась у стоящего на деревянном столике ручной работы телефонного аппарата. Циферблат быстро завращался туда-сюда.

- Пол, залети ко мне по-быстрому. Нужно помочь прибраться. И ещё, кажется у меня появилась фура. Сколько заплатила? Нисколько. Подарок. Как думаешь она в амбар войдёт? Хорошо. Жду.

На запястье правой руки женщины удерживающей бакелитовую трубку была видно татуировка: «Арденны 1938 год. Капрал Лидия М. Нас хрен убьёшь». Чуть подумав, она набрала новый номер.

- Полли, милая, привет. Как динозавры? Нормально. Как я? Хорошо. Пробовала ли маску для лица из огурцов? Ещё нет, но сегодня обязательно попробую. У меня к тебе вопрос. А трицератопсов можно кормить мясом, а то у меня тут коровка сдохла. Не хотелось бы чтобы мяско пропало…

Появился канал в телеграме там выкладывать рассказы буду рандомно всех приглашаю.

Страничка ВК здесь

Канал на дзене тут

Ссылка на литрес здесь