Ужас

Это был красивый санитар короткого роста системы гастарбайтер. Волос чернее смоли и не длинная борода. Ну просто вылитый демон Врубеля, который кстати тоже лежал в психушке, в легендарной Сабурке, где также лежал Хлебников и конешно Лимонов. Я вот заморочился и для илюстрации изменил его картину. К сожалению я не смог добавить ему в руки телефон и повернуть голову в него. Лет ему было 25–30 как и всем санитарам гастарбайтерам, в отличии от русских которым было в два раза больше, молодой был только один и он был самым лучшим, про него я писал подробно в главе ДОБРЫЕ ЛЮДИ. Тот же про которого реч в этой главе был самым худшим. Он был злым и его негативная энергетика очень чувствовалась. Даже если вы не уберёте тапочки когда он будет мыть пол или чтото уроните во время обеда на пол он окрысица. Но самое плохое что он делал это то что после отбоя не давал разговаривать, а отбой в 9. Изначально санитары плохо относяца к больным но у некоторых удаётся завязать с ними дружбу. Я с одной стороны презирал таких а с другой понимал что это необходимо ибо тогда можно разговаривать после отбоя и санитары тоже будут принимать участие. Исключение я делал только в отношении своих корешей Илии и Сани, они со всеми находили общий язык. Саня одному даже собирался сдать комнату, всё ему расказал что да как. С этим же гандоном наладить контакты ни у кого не получалось, поэтому сразу после отбоя в его смену мы старались уснуть, ну или дождаца его первого выговора и после него засыпать. Обычно в отделениях верховодят сёстры, но только не в карантинном, там была всего одна сестра и всего один кабинет, в нём всё и делалось, измерение давления и выдача таблеток, в других отделениях таблетки выдавала отдельная рабыня, наверно тоже системы сестра, но такой лайтовый вариант. В карантинном же всем заправляли санитары. Столовки там не было и они со шнырями разносили еду по палатам. Шныри там в основном этим занимались, поэтому полы и толчки мыть приходилось самим санитарам. Обязаность санитаров сидеть рядом с надзоркой, как на грех палаты в которых я там был были по соседству с ней поэтому сидеть приходилось в коридоре рядом с санитарами. Уйти в другое место был не вариант, у меня проблемы со светом а тут как раз одна лампочка не работала. В коридоре для санитаров было установлено кожаное кресло. Санитаров было два но кресло одно и его всегда занимал этот гад. Больным на него садица было запрещено но некоторые садились, ничего он им не делал и особо не ругался. Мне безумно хотелось усестся в него ибо скамьи в коридоре для пациентов были жёсткие, но я также безумно боялся этого чёрта и не разу не присел даже на мгновение. И вот когда не было работы он просиживал в кресле с телефоном обычно с кем то разговаривая на своём языке. Иногда в телефоне транслировалось видео и тогда он убирал телефон от уха и были слышны детские голоса. Иногда он мог убрать телефон и спросить у меня совершенно без учасно:

–Как ты По?

Однажды я его выбесил. К нам в соседнюю палату поступил новенький. По всей видимости грузин по национальности. У меня 20 лет снимали комнату грузины, мы дружили и много общались поэтому и их могу отличить, являясь каким то образом экспертом по ним. Находясь в коридоре я узнал его историю, раз в пол года ему становица плохо и он приходит сам ибо живёт рядом чтобы его поправили. Это случилось на следущее утро. Мы в телевизионке были с ним в двоём. Демон включил телек но пульт на стол не положил. Этот у него попросил пульт. Тот сказал что смотрите то что я включил. Этот говорит что санитары которые были вчера давали пульт. И тут вмешался я. Я сказал что:

–Вчера была хорошая смена а сегодня плохая.

Гондзилла это услышала и спрашивает:

–По тебя (грязное слово)?

Я смотрю на него и молчу. Обычно я старался на него никогда не смотреть, и потому что боялся и потому что неприятный. Нет иногда я на него посматривал, уж очень он был внешне привлекательным, но буквально на мгновение или чуть дольше. А тут смотрю, взгляд не отвожу, а молчу с одной стороны не зная что сказать, а с другой реч порализовало от ярости, мне просто хотелось его разорвать. Но молчу и смотрю, жду что будет дальше. Он ещё посмотрел на меня и ушол. После этого у меня появился страх что он мне будет как то гадить. но потом я понял что сделать он мне ничего не сможет и я раслабился. А через несколько дней меня перевели в девятку. В другие же ходки меня всегда принимало шестое и поэтому я его больше никогда не видел.

Предыдущая часть: Безысходск-16. Живые помехи (Глава 5)

Толпа нелюдей несла меня куда-то по улицам города. Они тащили меня лицом вниз, так что я даже не представлял, куда мы направляемся. Я не пробовал сопротивляться, потому что вряд ли у меня были шансы против десятков этих существ.

Минут тридцать спустя я услышал, как скрипнула открывающаяся дверь. Меня занесли в какое-то строение, подняли на второй этаж по лестнице и швырнули на пол.

При падении я ударился о плитку, на полу. Больно, блять! Плитка оказалась знакомой. Подняв голову, я понял, что меня принесли в кабинет Степаныча. Моего начальника.

— А я уже тебя заждался, — медленно произнес он. Лаврентьев Алексей Степанович сидел за своим столом. От его былого добродушия, которым он лучился ежедневно, даже если смены были паршивые, не осталось и следа.

Я ошарашено сидел на полу. Степаныч жестом показал мне на стул. Тот самый стул, где я чуть больше месяца назад впервые разговаривал с ним.
Занимательная композиция.

Воспользовавшись предложением, я уселся. Огромная порция адреналина и бешено бьющееся сердце не давали мне промолвить ни слова.

— Вопросы задавать не будешь что ли? Или ты от страха речи лишился? — как-то зло прищурил глаза Степаныч.

— Какого...

— ...Хуя здесь происходит, да-да. Еще что-то будет? Я тебе сразу скопом на все отвечу, а потом решать будем.

В голове роем кружились десятки вопросов. Но один, самый главный, как мне казалось, я решил задать первым:
— По-почему меня оставили в живых?

Начальник хохотнул:

— Вот удивил, я думал сейчас будешь расспрашивать, что происходит в этом городе, кто эти люди, — он кивнул на стоящих сзади меня "конвоиров". Что за телевизоры, что за станция "Луч" и куча стандартных вопросов. А ты удивил, да.

— Это все потом, Степаныч, ответь сначала, раз уж решил поговорить.

— Твоя правда. Оставили тебя в живых, потому что ты нужен ему.

Начальник начал с аварии на станции. Он не знал, как именно руководству станции "Луч" удалось это провернуть, но они действительно уничтожили дистанционно всю теле- радиоэлектронику в городе. После этого нехитрым приемом в виде подарков они поместили почти в каждую квартиру экспериментальные телевизоры.

Тут-то и началось самое интересное. Это были не простые, как уже стало понятно, ящики, транслирующие российские телеканалы. Они умели гораздо больше. В определенный момент со станции посылался импульс, заменяющий один из телеканалов на другое вещание с "Луча". У всех, у кого в этот момент были включены телевизоры на этом канале, менялось вещание. После этого ящик больше не показывал ничего другого.

Только пустой и мертвый Стерлитамак-16.

— А это случайно не частота сорок девять и семьдесят пять? — спросил я.

— Да, это частота вещания того канала. Перед запуском импульса по всем остальным сеткам рассылалось предупреждение тем, кого эксперимент не должен был затрагивать, агентам. А обычные люди не обращали внимание на это и принимали за сбой в программе.

— Ты — агент?

— Как видишь, — усмехнулся Степаныч.

Вещание странного и пустого города, по словам начальника, влияло на определенные участки мозга. Какие именно — он сам не знал. По итогу внимание человека просто-напросто притягивалось телевизором. Некоторым казалось, что там идет остросюжетный фильм, который они могут смотреть без конца. Другие видели что-то свое. Родню например, давно умершую.

— А потом, во время одного из импульсов, привязанного вниманием человека затягивало туда... — начальник остановил рассказ.

— Куда?

— Я и сам не понял, Миш. Что-то вроде потустороннего мира. Мне думалось, что это ученые создали какую-то другую реальность и переносят туда людей, в качестве эксперимента. Я видел трансляции. Перенесенным там хорошо. Они считают, что находятся в раю. Зовут за собой.

Жуть. Неужели все эти люди, которые принесли меня туда, попадут также за экран... Весь город?..

— Десятки тысяч жителей хотели куда-то перенести? — ошарашенно спросил я. Верить в это было трудно, но какой смысл был Степанычу меня сейчас обманывать.

— Да. Не спрашивай, я сам не знаю, зачем. Я просто выполняю свою работу... А, по поводу тебя. Есть люди, у которых некоторые участки мозга не реагируют на зов телеэкранов. Они также подвержены переходу туда, но для этого надо попасть под импульс. Ты же видел помехи, да?

Меня передернуло.

— А ты откуда знаешь?

— Я их вижу с того момента, как увидел трансляцию потустороннего города. —  вздохнул начальник. — С тех пор помехи преследуют меня постоянно.

Его перебила трель телефонного звонка. Степаныч поднял трубку. Выслушал. Ответил "да" и положил на место.

— Хорош трындеть. Тебя ждет высокое начальство. Проводит тебя Петрович. Не вздумай рыпаться. Еще не перешедшие найдут тебя в любой части города.

— Петрович тоже агент?

— Да какой-там! Просто местный дурачок. Я же говорил. — Он подумал с пару секунд и добавил, — надеюсь ты понравишься ему и мы еще встретимся по эту сторону экрана.

В кабинет зашел Петрович.

— Эт его шо ли надо сопроводить? Сделаю, мигом!

Привычной бутылки водки у него в руках не было, да и вообще было похоже на то, что он был трезв.

Мы пошли по ночному городу. Хотя бы погода благоволила: было не сильно холодно и безветренно. По дороге я не увидел ни одного окна с включенным светом.

До станции "Луч" мы дошли относительно быстро. Всю дорогу, где-то поотдаль нас сопровождали "конвоиры". Ворота у территории станции были открыты, Петрович довел меня до входа в многоэтажку и отправился назад. Пройдя несколько шагов он развернулся и сказал:

— Ты не обижайся, парень. Они пообещали, что я с дедом встречусь. Пойду я.

И сразу же ушел. Ворота за ним закрылись. Немногословен сегодня он.

Дверь в здание распахнулась. Делать было нечего, поэтому я зашел внутрь. На входе меня встретил охранник. Видимо в это время суток здесь не было других сотрудников, потому что он оказался совсем один. Проводил до лифта, который вывел какой-то из верхних этажей. Затем мужик жестом указал мне на выход из кабины, после чего нажал кнопку, повернул какой-то ключ и уехал вниз. Я огляделся.

Небольшой зал. На другой конце его находилась дверь. Центр помещения занимал круглый стол, вокруг которого стенами были установлены телевизоры. На всех них показывалась знакомая картина заснеженного Стерлитамака-16, правда уже не пустого. На его улицах стояли сотни, и даже тысячи жителей. Выражение всех лиц было одинаковое — безэмоциональное. Кажется на одном из экранов я увидел мелькнувшую на секунду голову Семена, но изображение сменилось на другую улицу.

— Здравствуй, Михаил. Садись.

За круглым столом в окружении экранов сидел Андрей Порошин. Он пригласил меня сесть за стол, я подчинился. Выбора-то и не было.

— Буду краток. — Начал он. — Нашему проекту требуются такие, как ты. С твоей особенностью мозга, думаю Лаврентьев тебя ввел в курс дела.

— Ввел, но только я одного понять не могу. Зачем? Вы уже куда-то затянули кучу людей. А тех, кого еще не получилось, превратили в безвольных рабов. Что вам нужно от меня-то?!

— Это экспериментальный проект. — Понимающе кивнул он. — Однако возможности его — безграничны.

Он вдохновлено начал жестикулировать:
— Задолго до нас люди открыли существование параллельных измерений. Их великое множество каждое уникально. Со своими любопытными находками и, даже опасностями. Но только с некоторыми из них удается наладить...

— Контакт?

— Нет, — отмахнулся Порошин. — Канал. Канал, по которому можно проникнуть на ту сторону. Стерлитамак-16 стал подспорьем для великого эксперимента! Я открыл рай, без сомнений! В этом мире люди счастливы...

— Что ты блять такое несешь! — не выдержал я. — О каком счастье ты говоришь! Ты вообще видел, что происходит с теми, кто, как ты выразился, проник на ту сторону? Точнее с теми, кого ты, не спрашивая, тварь, перетащил! На их лицах нет счастья.

Порошин в ответ лишь усмехнулся.

— А разве главное, что человек показывает? Главное, что он чувствует. А все они в один голос заявляют, что ощущают прямо-таки райское счастье. Я им помог. Помог, слышишь! Они теперь не в этой мерзкой реальности, где нужно искать дрянную работу за копейки в стране, которая только что развалилась! Они довольны. Это главное.

— Ты псих...

— Нет! Я Освободитель. Революционер. Там нет болезней. Нет нужды, нет потребностей. Там есть только безграничное счастье, о котором мечтал каждый человек. Это ли не рай?

Ну точно псих. Я молчал, слушая его тираду про райские кущи и вечном благе для перенесенных. Звучало все это заманчиво, не спорю, но, после того, что я видел в экранах, в счастье-то особо не верилось. Нужно было придумать, как сбежать оттуда. А для этого надо немного потянуть время...

— Стой! Ты все говоришь о счастье для всех даром, но ты не пояснил мне главного. Зачем я здесь?

— Точно! — задорно шлепнул по столу Порошин. — Дело в том, что я хочу открыть канал не только для жителей Стерлитамака-16. Сначала для нескольких небольших поселков. Затем для городков покрупнее. После этого — столица. Все граждане заслуживают счастья, разве не так? А для этого мне нужны агенты, которые не воспринимают импульс.

Он немного помолчал, потом встал, нажал какие-то кнопки у телевизоров и замер над, видимо, последней.

— Наверное уже все на местах. Настало время. — Он обернулся ко мне. —  Ты либо со мной, либо умрешь. Выбирай.

Порошин нажал кнопку. На телевизорах высветилась надпись: "Подготовка к активации канала. Расчетное время — пять минут".

Вот он, момент которого я так ждал. Порошин отвлекся. Я вскочил, быстро подбежал к нему. Он успел только удивленно поднять брови, после чего я ударил ему в нос. Закричав вершитель людского счастья упал, а я помчался в сторону двери в другом конце зала. Она поддалась с первого толчка и с лязгом распахнулась. Я выбежал и в лицо мне резко ударил морозный воздух.

Дверь вела на крышу станции, где высилась антенна передачи.

С крыши отступать было некуда, поэтому я развернулся, надеясь прорваться к лифту. Правда, охранник использовал ключ, поэтому я не знал, как смогу спуститься. Но дверном проеме, прямо рядом со мной, стоял Порошин.

— Ты не представляешь, сукин сын, от чего отказался!

Он набросился на меня, но я успел отпрыгнуть назад. Порошин целился кулаком мне в подбородок, однако задел только грудь по касательной.

"Расчетное время — три минуты", —  донеслось из зала.

Я решил, что противнику нельзя давать передышки, и попытался его пнуть по колену. Вышло паршиво. Порошин отставил ногу назад и вдруг у меня перед глазами сверкнули на мгновение помехи. Затем я почувствовал удар в солнечное сплетение. Затем еще раз. Из меня вышибло дыхание, я упал на четвереньки. Попытался отползти от него, но еще один удар ногой по лицу выбил из меня и эту мысль.

— Сучонок, еще и зубы показать решил! — от прежнего Андрея не осталось и следа. На его месте теперь стоял взбешенный мужчина, который жаждал меня убить.

— Обычно я не занимаюсь этим сам, но ты возомнил о себе, что сможешь противостоять моему гению! Я тебя убью, слышишь, сука!

Паршивая ситуация. Я лихорадочно пытался что-то нащупать, чем можно было ударить, да потяжелее. Однако крыша была пуста. Внезапно пальцы обнаружили выступ. Край.

Порошин кинулся на меня. В последний момент он занес ногу для удара, но я, из последних сил, смог ударить по той ноге, на которой он стоял. Противник упал на меня, я сразу же схватил его, помог ногами и вытолкал за край крыши.

Его крик смолк спустя буквально три удара сердца.

Выплевывая кровь, я встал. Концом моих злоключений это нельзя было назвать. Как-то же нужно выбраться из станции. Я медленно прошел обратно в зал с телевизорами. Увидел в столе небольшой ящичек, обыскал его. Нашелся какой-то ключ, может он поможет мне спуститься на лифте?

Я устало сел на стул, где сидел Порошин. Хотелось немного отдышаться. На окружающих меня экранах сменялись цифры, отсчитывающие время до начала запуска канала.
"Пять, четыре, три, два, один... Запуск", — провозгласил голос из динамиков.

Ничего не поменялось. Ни какого-либо звука, ни скрежета антенны, ничего не произошло. Я пригляделся к экранам. Почти на всех мониторах начали прибавляться люди. Они присоединялись к остальным, идущим по улицам, и вливались в потоки. Десятки и сотни безэмоциональных... Уже не людей. Потусторонний мир затянул в себя, наверное, все население города.

А мне теперь следовало отсюда бежать. И как можно быстрее. Порошин был не один, соответственно на меня могут начать охоту. Плана побега у меня не было, я же не спецагент. Сообразим по ходу, решил я.
Последнее, что я увидел перед тем, как покинуть зал с телевизорами, это надпись на экране:
"Добро пожаловать в Стерлитамак-17".

Спасибо, что читаете! Дальше будет еще больше историй про Стерлитамак-16, но уже в современности. Помимо того, периодически буду публиковать различные рассказы из аномальной зоны.

Для интересующихся: https://author.today/u/nikkitoxic

Ключи-13. Часть 1. «Cherchez la Femme»

25 мая 1999 года. Поселок Спасское.

— Костя, придурь! Иди белье снимай, туча вон какая, половина улетит еще, а Семенна и рада будет, вон как на мое платье заглядывается.

— Да ща, ба! Две доски забить осталось, а то сарай тоже зальет.

Погода и впрямь была не очень, на село надвигалась темная свинцовая туча, которая вскоре обрушит сильный ливень. Будут большие лужи по которым так любил бегать Костя, несмотря на то что ему исполнилось 31 год, он как ребенок, снимал обувь и бегал по ним. Должны быть какие-то радости у человека который потерял всю родню кроме бабушки. Как ему сказали в детстве, родители поехали в командировку в холодный Норильск. Когда Костя подрос, он догадался, что это не больше чем обман, для сохранения его неокрепшей детской психики и тайна с исчезновением родителей волновала его с каждым годом все больше и больше. Врем шло, Костя рос и вырос в симпатичного голубоглазого русого парня, спортивного телосложения. Парень любил бокс, а его дядька когда был на гражданке, учил его обращению с оружием, ходил с ним на охоту, показывал как ориентироваться на местности, строить укрытия и отличать сьедобные грибы от несьедобных. Сейчас же все поменялось, с дядькой Костя редко поддерживал связь, изредка наведываясь к нему в соседнее село. Сам же парень работал, помогал по хозяйству своей бабушке, иногда ходил в лес, отвлечься, собрать ягод.

Так и жили в селе Спасское вдвоем, в небольшом бревенчатом домике. Парень ловил рыбу, продавал по соседям, мог чинить мебель, рубить дрова, огород вскопать, в общем зарабатывал на жизнь своими руками. Бабушка Кости - Лидия Аркадьевна вязала свитеры, шапочки, шарфики для взрослых и детишек. Тем и промышляли, так и жили, не сказать что денег хватало, но и не голодали. Костя тем временем доколотил сарай, наспех кинул инструменты в ящик и пошел снимать белье с веревок, а то и впрямь улетит. Конец весны выдалая дождливым, то и дело раз в три дня стеной проходился ливень, который не прекращался в течении 2 часов. У бабушки от сырости ломило суставы, поднималось давление, а с апреля еще и начало падать зрение. В последнее время траты сильно выросли, в основном на большую часть средств покупались лекарства. Косте было больно смотреть на то как его последний близкий человек медленно но верно увядяет, он старался брать больше заказов, чтобы как можно на дольше оттянуть этот момент, но как мы знаем многие вещи неизбежны и происходят тогда когда происходят, порой независимо от наших желаний и действий. Отогнав дурные мысли юноша побежал в дом с тазиком полным белья. Едва он зашел в сени, как по листьям ударили первые крупные капли дождя.

— Вот блин, вторую то часть отверстия на другой стороне я хер закрыл, опять все промочится, и какая муха меня укусила, что я забыл.

Подумал про себя Костик. Дома пахло пирожками и борщом, Лидия Аркадьевна сделала вкусный ужин. Парень положил таз с вещами под лестницу, и побежал на кухню кушать. За день набегался, апетит был хороший. Бабушка разливала суп по тарелкам, запах был чертовски приятный, Костя уже предвкушал как ложка горячего борща вприкуску с хлебом натертым чесноком отправится к нему в рот.

— Что то нехорошо мне, давление наверное скачет, внучек, положишь сам еду, хорошо?

— Иди полежи бабуль, я сам все сделаю, тебе что-нибудь принести?

— Нет, не нужно ничего, приятного аппетита.

Бабушка удалилась, а Костя сел есть.

По кухне медленно летала муха, капли дождя барабанили по стеклу.

— Пиздец..

Задумчиво проговорил парень доедая свою трапезу.

— Так, надо посуду помыть, опять забуду потом уже лень будет.

Договорившись с самим собой Костик поднялся и пошел замачивать тарелки в таз, чтоб мыть было проще, в то время как его руки совершали механические действия, голова была забита мыслями о том, что будет если не станет бабушки. Извечный русский вопрос - Что делать? Домыв тарелки, он пошел в комнату к бабушке, кто знает, что случится… Зайдя в небольшую комнатку парень присел на кровать, и погладил Лидию Аркадьевну по голове

— Все хорошо будет, не переживай внучек. Справимся.

— Может лекарство принести ?

— Оно сегодня кончилось, забыла тебе сказать, голова совсем дырявая стала

— Давай я в аптеку сбегаю

— Дождь смотри какой, промокнешь ведь

— Бабуль, это мелочи

Парень пошел собираться в свою комнату, отворив дверь, медленно обвел взглядом помещение, на привычном месте куртки не было, и куда она делась.. Со злости он снял тапочек и швырнул под диван, когда полез смотреть, увидел знакомый красный рукав ветровки, пропажа нашлась. Слава Богу. Костик кряхтя, доставал из под дивана свою ветровку, которая бог знает как там оказалась. Одевшись, он вышел на улицу, дождь все еще лил, пришлось с этим смириться и пойти в аптеку. Аптекой тут назывался дом женщины в возрасте, у которой было много лекарств, их ей поставлял знакомый раз в неделю. Законы? Это тайга, какие законы? Один тут закон - закон природы. Здесь редко появлялись гости или туристы, что уж про представителей закона говорить. Богом забытое место.

— Юрьевна! Открывай!

— Иду иду, что-то поздно ты сегодня, случилось что?

— Недомогает бабушка, лекарства кончились, принеси как обычно

Инна Юрьевна ушла обратно в дом, а Костя продолжил стоять под дождем, только в этот раз появилось дурное предчувствие, будто что-то случится, вот прямо сейчас. Тревога усиливалась с каждой минутой, уже начинало немного трясти. Соседка довольно быстро вернулась и протянула пакетик с лекарствами, парень в свою очередь протянул ей деньги. Обмен произошел и Костя драпанул в сторону дома, ну не бывает просто так предчувствий. Залетев в дом, он ринулся в комнату бабушки. Она лежит на кровати, что не так? Подойдя ближе, он приложил два пальца к сонной артерии и понял, что лекарства уже не нужны, а скорая сюда, еще и в такую погоду не доедет, СЛР делать тоже смысла уже не было. Бабушка умерла. Оцепенение, неизвестность, бессилие, горечь - все это испытывал Костя прямо сейчас. Он остался абсолютно один.

31 июля 1999 года. Село Малая Тайжанка.

Из-за горизонта медленно выглядывало солнце, озаряя собой мирно спящий поселок. Капельки росы лежали на траве, листьях смородины. Легкая прохлада и щебет птиц. Казалось бы прекрасное начало дня, такое светлое свежее утро, но таким оно было не для всех.

Алексей Сергеевич встал с кровати, побрел на кухню, взял старый советский чайник и отпил немного воды. С тех пор как его племянник поселился в доме, настал конец спокойному одиночеству, и ведь ладно бы Костя помогал по хозяйству, нет, он был в запое почти два месяца. Бросить его, не позволяла сердобольность Алексея Сергеевича. У парня никого не осталось, тяжелый удар судьбы, не каждый вынесет, хорошо в петлю не залез, а из запоя и вытащить можно. Что и собирался делать хозяин дома, надо спасать парня, пока совсем не спился. Выйдя на крыльцо, Алексей потянулся и улыбнулся солнцу, спустился по старым ступенькам и побрел колоть дрова. Отыскав старый, но надежный топор, мужчина принялся рубить полено, удар другой и вот пара дров готово. Так продолжалось полчаса, пока не накопилась стопка дров, которые Алексей Сергеевич отнес в баню. Теперь дело оставалось за малым, разбудить племяша, напоить отваром, и отвести в баню. Проходя мимо кустов смородины мужчина собрал горсть листьев. Отвар на них неплохая штука, при похмелье так тем более. Живя в деревне так или иначе начинаешь разбираться в природных средствах от похмелья, что уж говорить, некоторые соседи приходили к нему отрезвляться, кто по доброй воле, а кого жена скалкой загоняла.

Алексей Сергеевич - мужчина лет 50, был крепким и сильным человеком закаленным жизнью, не только «протрезвителем» для односельчан, но и воякой прошедшим афганистан и первую чечню, оттого имел непоколебимый жесткий характер, хорошую выдержку, умение ждать.

Сказалось и то, что рос он в послевоенные года, а его старшему брату Павлу - отцу Кости, повезло меньше, он родился за год до войны, и будучи маленьким ребенком впитал в себя эти непростое время. Братья росли в том доме, в котором Алексей жил сейчас, не хотел покидать родовое гнездо, родители померли от старости, брат вместе со своей женой Марией пропал в 69 году, как раз когда был взрыв на Ключевской АЭС, а за год до этого родился Костя, из-за высокой занятости его родителей которые работали на АЭС, ребенка отдали Лидии Аркадьевне, к которой временами заезжал и сам Алексей Сергеевич. Позже, уже подросшему мальчику сказали что его родители в командировке в Норильске, зачем ребенку знать что его родители, ровно как и сам город Ключи-13 исчезли при странных обстоятельствах, да и ГБ пригрозило чтоб все рот на замке держали, уши тогда даже у стен были, времена такие, непростые. Зайдя в комнату племянника, Алексей Сергеевич споткнулся о пустую бутылку из под водки

— Костя ебаный рот, ты бы хоть складывал свой мусор куда-нибудь, я так все кости себе переломаю!

Со стороны племянника реакции не последовало, он мирно сопел развалившись на диване.

— Так, ну все отставить алкоголизм, у нас ротный за синьку пальцы отрубал, а ты лежишь тут воздух воняешь, подъем кому говорю!

Подойдя к дивану Алексей ущипнул Костю за ухо и приподнял, племяш приоткрыл глаза и промямлил что-то невнятное, на что мужчина окатил его водой из кружки. Это уже взбодрило молодого человека и он недовольно уставившись на дядю встал и пошел умываться.

— Давай давай, увалень, щас сделаем из тебя человека. Чтоб через 10 минут в комнате было чисто, а ты стоял у бани.

Алексей Сергеевич разновесил занавески, открыл старое деревянное окошко, чтобы впустить в комнату немного свежего воздуха. Не дело что в комнате смрад такой стоит. Костя тем временем умывался и пытался одуплиться что вообще происходит, запой сильно подкосил и ослабил его разум и тело. Парень уже и сам понимал что нужно что-то менять, вылезти из синей ямы и поговорить с дядей про тот злосчастный 69 год, он явно что-то знает подсказывала интуиция.

В последнее время Косте снились странные сны, он стоял напротив леса, оттуда доносились крики «Помоги нам, Костя помоги нам, Спаси нас» , помимо криков он подмечал то ли светлячков, то ли чьи-то желтые глаза сложно было понять. Сон каждый раз кончался тем что в лесу раздавалась стрельба, крики замолкали, а потом Косте прилетало в голову и он просыпался. А сегодня, сон продолжился, после выстрела над ним склонились непонятные люди с желтыми глазами и с кожей неестественного цвета. Костя слышал лишь обрывки фраз «…он узнал» «…почему он тут и…» , «…явно попытается спасти..» , «…нельзя оставлять..» Парня схватили по рукам и ногам и понесли в лес, спустя какое то количество времени его принесли к скальнику со странным светящимся мхом у подножья.

Люди положили Костю на землю встали вокруг него, сорвали немного мха, зажали в руке и произнесли «Gurte on løsno» на каком-то непонятном языке. Но у дяди были другие планы и он вырвал парня из сновидений, а потому досмотреть этот сон не получилось. Костя пытался прокручивать в голове, что ему сегодня снилось, что это за люди что это за скальник, почему мох светится и много других вопросов. Из-за спины раздался голос Алексея Сергеевича

— Знаешь, Костя, есть такая старая латинская пословица «Pereculum in mora» , что означает Опасность в промедлении.

Продолжение следует..

Мы не знаем что это такое..

Первый пост, не понял пока, как добавить теги, если угодно, смогу ещё пару фоток этого чудовища добавить