Старая газета + Тула

Задержание опасного вора, Николая „Лютого“.

«Тульское утро», газета беспартийная, прогрессивная и общественно-литературная; № 112 за 15 (28) июня 1914 г.

На Всехсвятской (ныне Петра Алексеева. — С. Т.) улице в дом Калинина забрался неизвестный, где похитил 6 кусков холста и несколько кусков шелковой и шерстяной материи.

Преступник был задержан с поличным на той же улице. Это — лишенный всех прав тульский мещанин Николай Андреев Корнилов, 24 лет, известный в воровском мире под кличкой «Лютый». Корнилов был доставлен в первую часть, а потом в сыскное отделение, для дальнейшего расследования и регистрации.

После долгого запирательства Корнилов сознался в краже. Своими «художествами» он хорошо известен сыскной полиции по части воровства со взломом.

* Цитата адаптирована к современной русской орфографии.

Источник: газета «Тульская молва» (зарегистрирована Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций, № свидетельства: ПИ № ФС 77 – 87637, дата регистрации 28.06.2024).

Картинки из дореволюционной жизни туляков. Год 1914-й.

«Тульское утро», газета беспартийная, прогрессивная и общественно-литературная; № 111 за 14 (27) июня 1914 г.

Пьяный велосипедист.

Вчера, около 7 часов вечера, на Суворовской улице можно было наблюдать такую картинку.

Велосипедист № 467 будучи в нетрезвом виде, проделывал „мертвые петли“.

„Первую мертвую петлю“ он попытался продлить на мосту реки Воронки, но его постигла неудача:

— Со всего хода кувырком, велосипедист скатился под откос.

Не малых усилий стоило бедному, но храброму „рыцарю пятки“ выкарабкаться из-под откоса и взобраться на стального коня.

Совершая из стороны в сторону зигзаги „рыцарь пятки“, не различая по-видимому окружающего, полным ходом въехал в забор, которым огорожен строящийся дом мясоторговца Лашнева и, сверзившись с машины, лег костьми у забора, зело запачкав свой костюм.

Проходившая публика покатывалась со смеха.

Катастрофа в Кремлёвском саду.

Третьего дня, около 7 часов вечера в Кремлёвском саду, вследствие подгнивших столбов, рухнула беседка позади веранды для музыкантов. В момент катастрофы в будке находилось несколько музыкантов, которые пили чай.

Одному из них ушибло затылок, другому оцарапало ухо, остальные отделались испугом.

Кстати, нас просят отметить отсутствие на веранде для музыкантов навеса, чтобы защитить их от палящего солнца, от которого у них разбаливаются головы, а с некоторыми иногда бывает дурно.

Ой, дубинушка ухнем!

Вчера на углу Суворовской (ныне Красноармейский проспект. — С. Т.) и Посольской (ныне Советской. — С. Т.) улиц, около 12 часов дня, сошел с рельсов вагон конки. После больших усилий кондуктора, кучера, контролера, трёх городовых и нескольких пассажиров, конка была поставлена на место, и под общий смех собравшейся публики:

— Ой, дубинушка ухнем! — вагон покатился дальше. 

* Цитата адаптирована к современной русской орфографии.

Пожар лавки дал крестьянам повод к разного рода остротам веселого характера…

«Тульское утро», газета беспартийная, прогрессивная и общественно-литературная; № 109 за 12 (25) июня 1914 г.

Письма наших корреспондентов.
Крапивенский уезд.

9-го июня в селе Селиваново вспыхнул пожар казенной винной лавки, помещающейся в доме крестьянина Михаила Левкина.

Пожар начался в первом часу ночи.

Поднялась тревога, через несколько минут все село сбежалось к горевшей лавке.

Началось тушение, от которого огонь ничуть не стихал, а наоборот принимал все большие размеры перекинувшись на соседние строения Петра Маслова.

Дом Левкина, крытый железом, сгорел дотла, сгорели также двор, амбар с хлебом, лошадь, стоящая 200 рублей, 2 свиньи и несколько овец. Что касается казенного вина, то оно осталось в целости, так как находилось в каменном помещении; касса и имущество продавщицы лавки были спасены, а самая лавка заперта на замок.

Пожар лавки дал крестьянам повод к разного рода остротам веселого характера…

У Петра Маслова сгорел верх бакалейной лавки и много товара, который находился во дворе дома.

Убытки от пожара исчисляются у Михаила Левкина свыше 2000 р., а у Маслова до 600 руб.

На пожаре энергично работала дружина Переволокского сельского общества, под руководством Г. А. Тихомирова.

Во время пожара лавочник Петр Маслов, несмотря на постигшее его горе, основательно подрался с крестьянами Ф. и И. Евсюниными…

В тот же день, произошел пожар в с. Переволоках.

Пожар начался с сарая сельского старосты.

Пламя, быстро разносимое сильным ветром, мгновенно перебросилось на соседние строения и огненные языки „красного петуха“, с жадностью лизали соломенные крыши крестьянских строений.

Приблизительно через 3/4 часа огонь уничтожил 39 домов и 40 сараев.

Убытков пожаром причинено на значительную сумму, но в известность они пока ещё не приведены.

На пожаре также работала дружина Переволокского общества которой удалось прервать беспощадное истребление огнем, годами нажитое имущество и достояние крестьян. При тушении ощущался недостаток воды.

Неизвестный.

* Цитата адаптирована к современной русской орфографии.

Дай Бог и нам, чтобы рубрика «Происшествия» ограничивалась такими «сенсациями»…

Вчера днем мальчик 7 лет, Николай Слепов, резвясь в своем саду, расположенном на Упской набережной, ниже Подъяческой, взобрался на яблоню. При этом вышло так, что Слепов выпустил из рук ветки, за которые держался, потерял равновесие и упал на землю навзничь.

Мальчик получил сильный ушиб спины и вывих левой руки.

В карете скорой медицинской помощи его отвезли в губернскую земскую больницу.

* Цитата адаптирована к современной русской орфографии.

Каждую ночь на Киевской улице появляется Оно — жуткая фигура в серой маске, окутанная клубами дыма. Одни, встретив её, сходят с ума, другие клянутся, что видели саму смерть. Полиция разводит руками, газеты трубят о мистификации, городская дума в отчаянии …

Газета «Тульская молва», изд. год второй, № 195 от 25 мая (7 июня) 1908 г.

— На Киевской ул., часов в 10 вечера,
появляется какая-то фигура в большой маске,
измазанной мукой и сажей…

Из хроники.

Весь город был охвачен паническим ужасом. Страшное привидение стало появляться решительно каждый вечер и благоразумные люди уже не рисковали выходить с наступлением темноты на Киевскую улицу.

Среди обитателей её находились смельчаки, которые решались выглянуть вечером в окно… Но сейчас же с их дрожащих губ срывалось невнятное „свят, свят, свят“, и окно быстро захлопывалось.

— Что с вами? Что вы увидели? — спрашивали их домашние и знакомые.

Но вопрошаемые долго ещё повторяли лишь неясные заклинания и только спустя несколько минут отвечали прерывающимся голосом:

— Там… На перекрёстке… Привидение… Всё в сером, лицо серое с чёрным, громадное… Зубы скрежещут… И как чуть шевелится, так навокруг него дым столбом… Господи Боже мой… Ну, и натерпелся же страху!

Уверяли, что одна девушка иудейского вероисповедания, случайно увидевшая привидение, преждевременно разрешилась от бремени маленьким доктором Дубровиным, а другая сошла с ума и объявила себя тёщей Пуришкевича. После этого обе девушки разодрались между собой в кровь, так как одна оказалась матерью, а другая тёщей двух заклятых врагов.

Передавали также, будто на привидение наткнулся Михаил Алексеевич Ананьев и сейчас же вообразил себя богом Меркурием. Он пробовал даже летать, но безуспешно, и ограничился тем, что сел на порог своей лавки и стал поджидать к себе на поклон министра торговли и промышленности.

Удивительнее всего было то, что полиции привидение или вовсе не показывалось, или немедленно исчезало при её появлении. Оно пугало гуляющую по Киевской публику, но когда на другой день пристав спрашивал постового городового, не видал ли тот привидение, городовой неизменно отвечал:

— Так что, ваше благородие, никакого привидения не было. И не могу знать, почему народ разбежался!

Однако принять какие-нибудь меры против загадочного феномена и успокоить общественное мнение было необходимо: это сознавали все.

С этой целью пришлось даже созвать экстренное совещание гласных городской думы, и, хотя Иван Львович уверял, что привидение — та самая холера, которую „выдумали жиды“, дума все-таки постановила:

„Прямо с совещания все гласные должны отправиться на Киевскую улицу и расследовать дело на месте“.

Но и это не помогло. Когда дума в полном составе шумно приблизилась к углу Площадной улицы, глазам поражённых ужасом гласных предстала неподвижная серая фигура с толстой, как будто каменной маской на лице… Фигура взмахнула рукой, сорвалась с места и… исчезла в густом облаке дыма, из которого вскоре послышался тревожный голос городового:

— Почему народ собрался! Разойдись!

Городового, конечно, успокоили. Но на вопрос о привидении он с недоумевающим видом ответил:

— Так что никого не было… Не могу знать-с!

Пришлось созвать второе экстренное совещание. И один из гласных внёс на нём такое предложение:

Ежели бы Шерлока Холмса выписать… Да это в копеечку вскочит. А вот ежели господина Козловского из Ваныкинской больницы пригласить, то он и денег больших не возьмёт, и привидение изловить в лучшем виде.

Предложение было принято. Господин Козловский охотно согласился помочь думе в затруднительном положении и немедленно выработать план действий.

— Вы, господа, — сказал он, — притаитесь где-нибудь на Площадной улице, за углом, а я незаметно подойду к привидению и схвачу его. Тогда и вы сбегите ко мне. От одного человека привидение не станет скрываться…

На следующий вечер гласные отдельными кучками гуляли по Площадной улице, а г. Козловский подкрался к стоявшей на обычном месте серой фигуре, схватил ее за шиворот и… исчез вместе с нею в туче дыма.

— Сюда! Ко мне! — услышали гласные его возглас и стали пробиваться сквозь дым к перекрёстку.

Дым, однако, разъяснялся так же быстро, как и поднялся, и их изумлённым глазам представились две фигуры, одна — Козловского, а другая — городового. Первый держался второго за шиворот и хохотал, а второй жалобно говорил:

— Так что, ваше благородие, действительно житья от пыли нету… Стоишь полдня на посту, так словно маской ею покроешься… Лицо на вершок в пыли, и зубы скрежещут. Чуть рукой или ногой двинешь, так навокруг тебя — будто дым при пожаре… Когда же улицы то поливать будут, ваше благородие?

Кинъ.

* Цитата адаптирована к современной русской орфографии.