Совместно с проектом «God любви» редакция «Новой Газеты» попросила 7 очень разных женщин из Дагестана рассказать про то, о чем на Кавказе не принято спрашивать: о любви и ее месте в их жизни. Благодаря этим откровенным личным историям по кусочкам складывается представление о мире, в котором сегодня живут женщины на Кавказе.
~ Зарема Дадаева, 53 года. Директор Музея истории Махачкалы
— В типографии, с которой мы обычно работали, сломалась печатная машина. Я срочно звоню в другую: я такая-то такая из «Первой галереи» (к нам тогда уже с большим уважением относились в Махачкале, о нас много писали журналисты, и по телевидению показывали, все двери открывались). Говорю, вы нам должны срочно напечатать буклеты к выставке и приглашения. А на том конце холодный, очень спокойный, без эмоций голос мне отвечает: «Девушка, я никому ничего не должен. У меня срочный заказ».
Думаю: «Ничего себе! Мне так ответить!»
Ах-ах-ах, тут вырастают мои аварские рога, как я их называю. И я, такая возмущенная, ловлю такси и еду туда. С кем я сейчас говорила, кто такой Эмиль?
И выходит молодой человек, очень симпатичный: «Вот, со мной». Ну, в общем, мне пришлось пустить в ход все свое обаяние, все свои чары — и через час заказ был уже готов.
Через девять месяцев он сделал мне предложение. Мы были на опере «Имам Шамиль» в нашем русском драматическом театре. И прямо в зале между этими рядами тесными он садится на колено и просит стать его женой. Я смотрю на него: «Слушай, может быть, это неприлично, но я сразу соглашусь, а то вдруг ты передумаешь». Так мы с ним похихикали, а потом поженились. И у нас была небольшая, но очень веселая свадьба.
Мы уже немолодые люди были: мне 35, ему 30. Я долго не выходила замуж. До этого я пять лет была засватана, тоже по своему желанию, по любви. Но не случилось ничего, просто тянулось, тянулось, тянулось — и не с моей стороны. Потому что его родители начали ему другую невесту искать. Я обиделась: ну если меня не хотят, то и я не хочу. А он не захотел ничего менять. И от этого была такая боль… и еще стыд: всем же было объявлено, что мы поженимся. И вот этот страх, эта боль во мне годами жили: что из отношений может не произойти ничего.
И, в общем, я как-то так сублимировала всю энергию в свою профессию, в галерею. Притом что были у меня и друзья-мужчины, я такая вся мальчишница вообще, очень люблю дружить. Но я боялась отношения заводить. У меня оцепенение было: зачем что-то начинать, если это когда-нибудь закончится, еще раз мне будет больно — и я не выживу.
Хотя это такое счастье, что я не попала тогда в ту семью. Потому что мужчина, который не может добиться своего, отстоять свою женщину, — это точно не мое.
И постепенно я поняла, насколько цельный мужчина со мной рядом оказался. И то полное доверие, то уважение ко мне как к личности, как к женщине. Точно так же и у меня к нему в ответ. Спустя несколько лет я даже стала говорить такую фразу: «По-моему, я тебя люблю…. Ты знаешь, а я тебя люблю». Мы не лукавили с самого начала, что какие-то безумные чувства были у нас друг к другу, все-таки это союз двух взрослых людей. Но вот каждый раз с маленьким каким-то открытием, с маленькой историей я узнавала такого красивого человека рядом! И это было так клево, что можно, оказывается, вот так — через уважение, будучи уже в быту и в одном хозяйстве, — влюбиться. Влюбиться как девчонка.
У нас путь непростой был. Мы ребенка потеряли. И уже после четвертого ЭКО, после этих бесконечных анализов, гормонов, наркозов… После очередной трагедии, когда снова депрессия и разочарование, у нас был разговор. Я сказала: «Человек рождается один раз и имеет полное право любить своих детей, а ты еще молодой. И я просто буду счастлива, если это случится у тебя. И не нужно цепляться за меня. Мне 40 лет, и вряд ли я уже что-то смогу. Я хочу, чтобы ты был счастлив». Он тогда сел напротив и сказал: «Я счастлив с тобой». И надо было видеть глаза. Эти глаза с поволокой слез… Это настолько было искренне, невозможно.
И потом случилось как случилось. Через год родилась Ева. И это такое счастье. Я не живу до конца, если я не в любви. И я чувствую огромную благодарность к нему за то, что благодаря ему я пережила мгновения такой невероятной химии, которая формирует тебя, цементирует какие-то твои дыры и трещины, латает всю тебя. И вот это чувство любви, оно теперь не вытекает ниоткуда. Оно есть, и оно — основание жить дальше.
~ Райсат Османова, 64 года. Педагог, директор общественного движения «Дагестан без сирот»
— Если бы в молодости у меня были мозги, как сегодня, думаю, я была бы замужем за тем человеком, за кем хотела быть. Меня очень любил и очень уважал мой папа. Знаете, когда его уже не было в живых, его друзья как-то сказали о нем: «Он не жалел, что у него не родился сын». Потому что я для него была и сын, и дочка. И когда я только окончила школу, мне мама сказала: «Папину шапку не надень на чужого человека». Это значило, чтобы я не позорила семью, с кем попало не встречалась, не гуляла.
Я впервые его узнала, когда еще в пятом классе училась, он был постарше. А потом уже в девятом классе — смотрю, человек в военной форме постоянно сидит на скамейке, мимо которой я иду домой, и взглядом меня провожает. Но я ноль внимания на него. А когда я в институте училась, он начал проявлять активный интерес.
Я не умирала от любви, нет, но я знала его отношение ко мне. Этот человек доказывал его мне. Но я избегала его, стеснялась: а вдруг услышат в районе, узнают родные, ой нет…
С первого курса у меня были ухажеры — мы как-то посчитали с сестрой только тех, которые официально приходили сватать меня: 11 человек! А я тогда была полная, конопатая ужасно. Но шарм был. И ко мне подступиться было немножко трудно. Я была бойкая, девочки без меня в кино не ходили, если надо, я могла с ребятами поругаться, могла постоять не только за себя, самостоятельная такая. Но внутри женское сердце все же таяло. Я стеснялась. Несмотря на свою боевитость, с ним я была несмелая.
Друзья столько раз пытались нас свести. Меня с подружками приглашают куда-нибудь, мы приходим — а он там! Все, я разворачиваюсь и ухожу.
Наш общий друг до сих пор вспоминает, как на колени передо мной вставал, чтобы я согласилась встретиться с тем человеком. Я говорю: «Эх, сейчас сделай так, чтобы нам увидеться!»
И однажды сестра случайно услышала, что его женят… На той, на которой он не хочет. И говорит мне: «Может, какие-то действия все-таки предпринять?» Нет, говорю… папина шапка…
А потом, когда он женился, я всю ночь плакала. И себя успокаивала: сама виновата. Мне тогда было 22.
После института меня направили работать учительницей в селение, я жила там на квартире у одной бабушки. К ней приезжали два парня, ее внуки. Один меня заметил, он городской был. И так получилось, что вся его родня захотела меня за него взять замуж. Я так подумала: «Отец — профессор, в городе живут, своей любви я не дала дальше идти.… Ну хорошо, выйду, чего делать».
Я не жалела, неплохой был. Родила троих детей от него. Была предана ему, была для него и женой, и любовницей, и матерью, и сестрой. Но он пил. Терпела, думала, он исправится. От друзей, от отца своего скрывала, не жаловалась. У нас, когда молодые женятся, за невесткой отправляют самые благополучные пары из знакомых, такая примета на счастье. И нас на каждой свадьбе пытались отправить. Но я всегда любую причину находила, чтобы не поехать: зачем, чтобы у молодых семья на нашу была похожа…
И потом я поняла, что ничего не поменяется. Он не перестанет пить.
Я начала замечать в глазах детей какое-то неуважение к нему, потом сын из дома убегать стал из-за него, много чего было… И я потихоньку, пять лет, стала себя готовить к разводу.
По сто раз расспрашивала женщин, которые одни с детьми, каково это. Я готовилась психологически. Финансово я не была зависима от него: я в школе работала, а потом меня пригласили в администрацию, в отделе опеки. Еще я шью, я пеку, тогда у меня еще и репетиторство было. Я стояла нормально на ногах. За полгода до развода поставила родителей в известность. У матери, конечно, истерика была. А свекор сказал мне: «Большое спасибо, что до сих пор жила с моим сыном. Я знаю, каким он к тебе каждую ночь является. Я ждал, когда ты ко мне с этим придешь, зачем ты не пришла раньше».
19 лет я была замужем, и вот уже 20 лет я одна. Варианты были… Но мне не нравится второе замужество — это мое сугубо личное отношение. Я бы хотела еще раз в жизни встретить того человека. Чувств уже тех нет, но мне очень интересно было бы на него посмотреть. Знаете, я тогда писала стихи о нем на аварском. И до сих пор храню этот блокнот, с 77-го года… «Когда ты навстречу идешь — я отворачиваюсь, от тебя убегаю. Но сама я часто прихожу в твое общежитие навестить подругу. И у меня глаза сверкают, как цветы на скалах, когда я вижу тебя».
~ Бабуся Султанат, 78 лет. Пенсионерка, продавщица на рынке
— Любовь с мужчинами — такой вещи нет в мире. Это я правду тебе говорю. Есть привычка, совместная привычка мужчины и женщины. Так жизнь и проходит. Расскажу, что со мной произошло, — такого в мире не бывает!
Я в 17 лет вышла замуж — как только девятый класс окончила. Я его даже не видела в глаза, только в брачную ночь познакомились. Раньше в платке ходили, в шароварах — на мужчин даже смотреть нельзя было. Рядом с мужчиной идти нельзя было — женщине дорога сзади. Еду когда подаешь — вперед мужчины должны кушать, потом женщины. Такие обычаи были.
Муж устроился на военный завод работать, маленькую комнатушку получили, я нянькой в садик пошла, сразу беременной была. И вдруг к нам приезжает девушка из Украины. Я вообще никогда не видела такой красивой женщины! Муж говорит: «Это гость ко мне». И хозяйка квартиры забрала меня к себе жить на месяц, пока у мужа была та женщина в гостях. У хозяйки было три коровы, и я каждый день за ними ходила, помогала ей молоко продавать на рынке.
А та красавица с моим мужем жила.
Муж, оказывается, женат был на ней: он на Украине после армии два года работал. Но родственники не разрешили ему этот брак, настояли, что только на своей надо жениться. Такие обычаи.
Месяц прошел — она уехала. Хозяйка мне говорит: «Давай переселяйся обратно, она уехала, теперь ты иди в свою комнату».
А мне разницы уже не было.
Никогда не верила, что натуральная любовь есть. Это в книгах можно читать: Джульетта, Ромео, всякая чушь, ерунда. Никогда, никогда в жизни я не была влюблена. Выходите замуж, рожайте детей и живите для себя — такой смысл у меня. Я не знаю, счастливая я была или нет: я не считала. Я только радовалась с детьми: то их в лагерь отвезу, то их учебой занимаюсь, то это, то то… Ничего, кроме детей, не существовало.
Муж очень ревнивый был… Руку на меня поднимал. Вообще туши свет как поднимал! Даже беременную бил. Тяжелый муж был. Мне надоедает — я еду к маме в селение. А она говорит: «Умирай, но сиди там, у мужа, ты здесь не нужна». Так по обычаю. А когда муж добрый был — я уже не подключалась к нему, не доверяла… Вот такая система у бабуси была.
18 лет в браке была. Потом все-таки ушла. Были моменты, сватались ко мне, но я думаю: «На черта они мне нужны?!»
Подробнее
https://novayagazeta-ru.cdn.ampproject.org/c/s/novayagazeta.ru/amp/articles/2021/08/13/gornoe-ekho-drug-druga
