Колонизация + Научпоп

Своим королевским указом в 1593/94 году для строителей фабрик и укреплений в испанских колониях в Америке был впервые введён восьмичасовой рабочий день разделённый на две части по четыре часа утром и вечером для сохранения здоровья рабочих в условиях палящего солнца:

Глава шестая. О фабриках и укреплениях.

Закон VI. Рабочие должны трудиться по 8 часов в день, распределённых по мере необходимости.

Все рабочие будут трудиться по восемь часов в день, по четыре часа утром и по четыре часа вечером на строительстве укреплений и фабрик, которые строятся в наиболее подходящее время, чтобы избежать палящего солнца, в зависимости от того, как решат нужные инженеры, чтобы не упустить ни одной возможности и позаботиться о здоровье и сохранности рабочих.

Цитата по Сборник законов королевств Индии, напечатанный и опубликованный по приказу Его Величества Католического Короля Карла II. (Смотрите в ПДФ).

Такие же условия труда были распространены и на американских индейцев, которые имели собственное законодательство и были организованы в «индейские республики», где избирали своих мэров. Для шахтёров рабочий день и вовсе был ограничен всего 7 часами.

Использованные материалы

• Восьмичасовой рабочий день: «профсоюзное» изобретение короля Филиппа II?

• https://db.chgk.info/contact/question/harm18_u.1/8?destinati...

Ян де Витт — личность настолько яркая и противоречивая, что о нём можно снимать политические триллеры. В XVII веке, в разгар Золотого века Нидерландов, он стоял во главе республиканского движения. Де Витт был тем человеком, который стремился защитить свою страну от влияния и чужеземных и своих королевских дворов, чтобы сохранить независимость регионов. Звучит так, словно он не терпел, когда ему указывали, что делать.

В качестве великого пенсионария (это что-то вроде премьер-министра, только с более звучным названием) он управлял страной в один из самых ярких её периодов. Однако его борьба против Оранской династии и стремление к созданию республики привели к трагическому концу. Его смерть, произошедшая на глазах у толпы, стала символом политической нестабильности.

1. Исторический контекст.

В XVI веке Нидерланды оказались под властью могущественной Испанской империи, которая стремилась захватить как можно больше территорий. Эта империя управлялась династией Габсбургов, которые в то время, казалось, мечтали о титуле «главные коллекционеры чужих земель».

Испания владела землями на пяти континентах, а в Европе она контролировала Неаполитанское королевство, часть Франции и, конечно, Нидерланды. В те времена Нидерланды назывались Семнадцатью Провинциями и представляли собой обширную территорию, включающую современную Голландию, Бельгию, Люксембург и часть Франции, такие как Артуа и Фландрия.

Изначально эти земли принадлежали герцогам Бургундии из французской династии Валуа, но, как это часто бывает с королевскими династиями, семейные связи запутались. В результате этих сложных взаимоотношений европейских правящих домов Нидерланды оказались под властью Испании.

В 1556 году император Карл V, один из самых влиятельных правителей Европы, отрекся от престола. Нидерланды он передал своему сыну Филиппу II, королю Испании.

Однако у Филиппа II были свои представления о том, как следует управлять страной. Он был убеждённым католиком и верил в абсолютную власть, что, мягко говоря, не вызвало восторга у жителей Нидерландов.

К тому времени большинство нидерландцев исповедовали протестантизм и хотели иметь возможность управлять своими делами без постоянного вмешательства короля-католика. Но Филипп не собирался отступать: испанцы начали навязывать свою религию и жёсткий режим. Недовольство росло с каждым днём, и, в конце концов, вспыхнула Восьмидесятилетняя война — настоящий марафон борьбы за независимость.

В 1566 году терпение жителей Семнадцати Провинций иссякло, и они восстали против испанских Габсбургов. Представьте себе: на одной стороне — Нидерланды, которые всё больше склоняются к учениям Мартина Лютера и Жана Кальвина, а на другой — Испания, твердыня католицизма. XVI век — это время, когда Европа буквально разрывалась на религиозные лагеря, и Нидерланды, где кальвинизм становился всё более популярным, никак не могли ужиться с католическими порядками, навязанными испанской короной.

И если вы думаете, что религиозный конфликт был единственной проблемой — не забывайте про испанскую инквизицию. Она была не просто "локальным явлением", а скорее показателем того, как Испания подходила к любым проявлениям инакомыслия. Инквизиция демонстрировала не просто любовь к религиозной строгости, но и весьма специфическое понимание судопроизводства: если вы не согласны с католицизмом, то ваша проблема скоро будет решена — и не в вашу пользу!

Итак, восстание в Семнадцати провинциях было не просто протестом против испанских Габсбургов, но и результатом религиозного кризиса, который вспыхнул по всей Европе. Представьте себе: XVI век, когда по континенту гуляют как идеи протестантства, так и испанские солдаты, а население Нидерландов не может решить, к какой стороне примкнуть.

Надо понимать, что Нидерланды в то время не были единым государством. Это было скопление герцогств и графств, экономически очень разных. Южные провинции, например, особенно их дворянство, сильно противились распространению протестантизма — зачем им менять всё, если и так всё хорошо? А ремесленники юга опасались разорения, поскольку их мастерские зависели от поставок испанского сырья.

В результате этих разногласий в 1579 году южные провинции заключили Аррасскую унию с испанским наместником, решив, что лучше сотрудничать с испанцами, чем рисковать своими доходами. Однако на этом история не закончилась. В том же году семь северных провинций, включая Голландию и Зеландию, подписали Утрехтскую унию. И тут дело пошло серьёзно: северяне не просто договорились сопротивляться, но создали общую армию, завели общую казну и организовали совместное правительство.

Таким образом, в Голландии образовались две совершенно противоположные коалиции. Южная, католическая — подчинялась испанскому королю и придерживалась Аррасского соглашения. Северная же, протестантская — сформировала Утрехтскую унию. Вильгельм I Оранский, который стал лицом Нидерландской революции и первым штатгальтером Голландии, оказался в сложной ситуации. Он видел, как его страна буквально разваливается на части, но ничего не мог с этим поделать. Как говорится, против течения не поплывёшь. Поэтому в мае 1579 года он подписал Утрехтское соглашение, подчинившись воле бюргеров, желающих самостоятельности.

Испанский король Филипп II, разумеется, не собирался сидеть сложа руки. Вильгельм I Оранский был объявлен мятежником и «врагом народа». Только в 1581 году Генеральные Штаты Северных провинций официально приняли решение — подписали «Акт о клятвенном отречении». Документ гласил, что Филипп II не выполнил своих обязательств перед Нидерландами, а значит, больше не может считаться их законным правителем.

Так началась история Республики Соединённых Провинций. Сначала это выглядело как протест, но на деле всё обернулось созданием первой буржуазной республики в Европе.

Получается интересная картина: хотя парламент Утрехтской унии (так называемые Генеральные штаты) формально управлял страной, на самом деле всё было куда сложнее. Принцы Оранской династии удерживали за собой пост главнокомандующего вооружёнными силами во время войн. Они контролировали армию, что давало им огромное влияние.

Однако гражданская власть находилась в руках другого лица — великого пенсионария Голландии. Этот человек выполнял функции, схожие с современными функциями премьер-министра, но с гораздо более широким спектром обязанностей. За ним стояла крупная буржуазия, богатые купцы и предприниматели, которые хотели больше автономии для своих провинций. Их называли федералистами. С другой стороны, Оранские принцы, опираясь на армию и средний класс, стремились к централизации — к созданию единого государства, а их сторонники носили гордое имя оранжистов.

К середине XVII века, то есть к годам жизни Яна де Витта, Соединённые Провинции превратились в крупнейший торговый центр Европы — это был золотой век Голландии. Но, как водится, когда деньги текут рекой, политические интриги не отстают. Борьба между федералистами и оранжистами не прекращалась, и, если честно, казалось, что это противостояние было так же неизбежно, как налоги или дождь в Амстердаме.

2. Ян де Витт. Ранняя жизнь и семья

Итак, Ян де Витт — человек, которому судьба явно благоволила с самого начала. Родился он 24 сентября 1625 года в городе Дордрехт, сердце патрицианской Голландии. Его фамилия уже тогда была хорошо известна: де Витты упоминались ещё с 1295 года, но истинное величие к ним пришло позже. Можно сказать, что Ян де Витт — человек, у которого золотая ложка была в руках с рождения.

Его отец, Якоб де Витт, был не просто каким-то там мэром, а шестикратным главой Дордрехта. Якоб учился в Лейденском университете, получил степень магистра права и стал влиятельным юристом. Но что же позволило ему дать сыновьям блестящее образование? Тут всё просто: дед Яна был крупным лесоторговцем и крупнейшим акционером Голландской Ост-Индской компании. Его вклад в 53 000 гульденов на тот момент можно было сравнить разве что с джекпотом в лотерее. Для сравнения: стоимость одного небольшого каменного дома в те годы составляла около 1000 гульденов.

Так что Ян с братом Корнелисом выросли в роскоши и получили лучшее образование, сначала в латинской школе Дордрехта, где им привили любовь к Римской республике, а затем в Лейденском университете.

И, конечно, жизнь была бы неполной без достойного брака. Ян выбрал Венделу Биккер — дочь могущественного Яна Биккера, чей бизнес в Амстердаме процветал на строительстве кораблей и морской торговле. И вот здесь стоит отметить, что Голландия в те времена была супердержавой на море, а флот — крупнейшим в мире. Можно сказать, что золото буквально текли в карманы тех, кто умел строить корабли. Это был союз, который скрепил де Витта с самыми влиятельными патрицианскими семьями страны, создав настоящую золотую сеть, в которой деньги, политика и морская мощь сливались воедино.

Родня Яна Биккера была ярыми противниками оранжистов и поддерживала федералистов. И в середине XVII века политика могла вмешиваться в личную жизнь, а Ян де Витт оказался в центре этого противостояния.

3. Восхождение Яна де Витта.

Наследственность — это, конечно, прекрасно, особенно когда речь идет о престижных государственных должностях. В 1650 году Ян де Витт унаследовал от своего влиятельного отца должность дордрехтского пенсионария. Это звучит как просто передача титула, но на деле де Витт представлял взгляды торговой олигархии в федеральном правительстве. Ну, а если ты хочешь проверить свои силы в политике, то на кого бы ты направил свою первую атаку? Конечно же, на самого влиятельного человека страны — Вильгельма II Оранского, штатгальтера Соединённых провинций.

И вот тут начинаются интриги: дебаты де Витта с Вильгельмом закончились не просто скандалом, а арестом целой делегации федералистов. Представьте себе: Яна, его брата Корнелиса и других пенсионариев запирают в Лувестейнском замке. Вильгельм был явно не в настроении для диалога. Однако такой ход оказался недальновидным. Заключить столь влиятельных людей под стражу без согласования с Генеральными Штатами — это было как минимум рискованно.

Торговая элита, обогащенная несметными доходами от торговли, отказалась поддержать военные амбиции Вильгельма II. Он хотел начать войну за южные Нидерланды, но, как говорится, не тут-то было. Амстердам взбунтовался, народ встал на защиту своих героев, и вскоре де Виттов освободили из замка. Кто бы мог подумать, что на политической арене победят не мушкеты, а звонкие монеты.

Теперь представьте молодого и вспыльчивого Вильгельма II: 24 года, буря амбиций и желание править. Всё бы ничего, но судьба, как часто бывает, вмешалась неожиданно. В 1650 году, всего за несколько дней до рождения его сына, будущего короля Англии Вильгельма III, он подхватил лихорадку. Вскоре, врачи диагностировали оспу, и всего через месяц штатгальтер ушёл из жизни, так и не увидев своего наследия.

Смерть Вильгельма II стала настоящим подарком для федералистов. Им, по сути, не пришлось долго ждать, чтобы перехватить власть. Ян де Витт и его сторонники воспользовались моментом и начали так называемую «Первую эру без штатгальтеров». В декабре 1650 года Ян стал пенсионарием Дордрехта, и вся власть Оранского дома тут же перекочевала в руки Генеральных Штатов. Интересно, что в политике де Витта всё решалось не только словами, но и стратегическими браками. Его связи с влиятельными амстердамскими семьями, вроде Корнелиса де Граффа, обеспечили ему поддержку в самом сердце голландской торговли.

В 1653 году Ян де Витт становится великим пенсионарием, фактически становясь политическим лидером Республики. Под его руководством Голландия — самая богатая и могущественная провинция — начинает диктовать условия всей стране. Де Витт проводил политику, которая была выгодна для судоходных и торговых кругов Соединённых Провинций. Эти интересы были сосредоточены в основном в провинции Голландия и в меньшей степени — в провинции Зеландия.

Когда Ян де Витт пришёл к власти, Нидерланды уже были втянуты в Первую англо-голландскую войну — конфликт, разгоревшийся на фоне торгового соперничества двух морских держав. В то время Нидерланды были настоящими лидерами в сфере торговли. Их купцы были везде, от Лондона до Лиссабона, а торговый оборот страны был в шесть раз больше, чем у Англии. Это не могло не вызывать раздражения у соседей, особенно у Оливера Кромвеля — радикального кальвиниста и лидера Английской революции, который не мог спать спокойно, пока Соединённые Провинции не окажутся под контролем Англии.

В 1651 году Кромвель, решив, что пора навести порядок на море, принимает «Навигационный акт». Этот закон, мягко говоря, не сулил ничего хорошего для голландцев. Он запрещал ввоз товаров в Англию на судах, которые не принадлежат британцам, и требовал, чтобы минимум три четверти экипажа этих судов были британскими подданными. Это было ударом по голландской торговле.

На тот момент обе страны были республиками — Соединённые Провинции отказались от испанской короны ещё 70 лет назад, а Англия только что сбросила династию Стюартов благодаря Кромвелю. Но даже несмотря на сходство политических режимов, воевали они не на шутку. Голландцы потерпели несколько поражений, что привело к серьёзным экономическим трудностям. Однако и англичанам жилось не лучше: Дания, союзница Соединённых Провинций, вместе с голландским флотом блокировала английскую торговлю в Прибалтике, а голландские каперы сильно осложняли жизнь англичанам в Средиземном море. И так, к 1654 году обе страны, измученные войной, были готовы пойти на мир.

Ян де Витт и Оливер Кромвель договорились о переговорах, которые привели к заключению Вестминстерского мира. Голландцы вынуждены были признать «Навигационный акт», что на первый взгляд казалось уступкой, но, как говорится, дьявол кроется в деталях. В договоре был один секретный пункт: Англия признавала, что Нидерланды могут отказаться от выбора штатгальтера из Оранской династии. Оранжистов этот договор, конечно же, устраивал, но в тот момент они вообще никому не были интересны. Кромвель опасался, что оранжисты могут сговориться с изгнанной династией Стюартов, и потому этот пункт был для него стратегически важен.

Война окончена, и Ян де Витт смог сосредоточиться на том, что у него получалось лучше всего — экономике. В отличие от многих политиков своего времени, он понимал, что каждая война оставляет на торговле и финансах кровавый след. Поэтому его политика была направлена на укрепление торговых связей и увеличение капитала. Эта политика была характерна для голландских купцов и патрициев, чьи интересы и представлял великий пенсионарий.

Когда дело касалось коммерческих интересов Соединённых Провинций, Ян де Витт не стеснялся прибегать к радикальным мерам. Да, торговля иногда требует и пушек. Во время Северной войны (1655–1660) он направил внушительный флот для поддержки Дании против Швеции. Главная цель? Свободный проход для голландских торговых кораблей через важнейший пролив Зунд. Но Де Витт не только воевал, он умел и договариваться: в 1661 году он подписал Гаагский договор с Португалией, урегулировав колониальные споры. В результате Голландия признала власть Португалии в Бразилии, но за это получила не только признание, но и 63 тонны золота! Кроме того, португальцы уступили голландцам свои права на Цейлон и Молуккские острова.

Но как только всё стало вроде бы налаживаться, в 1660 году произошли события, которые могли резко изменить судьбу Соединённых Провинций. Оливер Кромвель скончался в 1658 году, а два года спустя Англией снова начали править Стюарты. На трон взошёл Карл II, и это означало, что политический расклад резко изменился. Де Витт и Генеральные штаты стали задумываться, как избежать потенциального удара и со стороны Англии, и со стороны Франции. Оба противника были серьёзными, и нужна была хитрая дипломатия.

Одним из ключевых шагов стало назначение нескольких влиятельных патрициев, включая самого де Витта, в комиссию по воспитанию принца Вильгельма III Оранского. Это было не просто проявление заботы о наследнике престола — это был политический манёвр. Федералисты, следя за воспитанием принца, могли контролировать его взгляды и манипулировать им, постепенно отдаляя Вильгельма III от оранжистов. Де Витт таким образом пытался угодить и Франции, и Англии, одновременно держа ситуацию под контролем.

Однако напряжённость между Англией и Нидерландами не спадала. Они продолжали бороться за контроль над торговыми путями и колониями. В 1664 году англичане захватили голландскую колонию Новый Амстердам, которую мы теперь знаем как Нью-Йорк. Это был серьёзный удар по голландской гордости и экономике. Недолго думая, Генеральные штаты объявили войну Карлу II в 1665 году.

Де Витт, как всегда, действовал прагматично и с умом. Он начал реформировать нидерландский флот, заимствуя лучшие черты у англичан. Голландцы стали строить крупные, тяжеловооружённые корабли, способные противостоять английскому флоту. Вторая англо-голландская война велась без явного преимущества ни одной из сторон — словно маятник, она качалась туда-сюда. Но в 1666 году Англия пострадала от эпидемии чумы, а затем разрушительный пожар в Лондоне нанёс ещё один удар по её позициям. Это дало голландцам необходимый перевес.

В 1667 году война завершилась подписанием Бредского соглашения. Англичане сохранили за собой Новый Амстердам (ныне Нью-Йорк), который они захватили тремя годами ранее, но в обмен на это Нидерланды получили ряд территорий в Северной Америке и Карибском море. И хотя голландцы потеряли свой амбициозный Новый Амстердам, их влияние на мировой арене продолжало расти — торговля с кулаками и стратегическими уступками всегда была их сильной стороной.

Несмотря на свою власть как великого пенсионария, де Витт всё же зависел от мнений патрициев Генеральных штатов. Однако, с большинством этих важных фигур он был в родственных связях, что сделало его главным политиком своего времени в Соединённых провинциях. Молва шла, что де Витт — человек, у которого были связи не только в кабинетах, но и на семейных ужинах. Занимая пост великого пенсионария, он совмещал обязанности премьер-министра, министра внутренних дел, министра иностранных дел и министра финансов в одном лице. Неудивительно, что в Англии его прозвали «Королём Джоном» — это прозвище звучало почти как имя средневекового короля.

К концу жизни де Витт накопил состояние в 450 000 гульденов, став одним из самых богатых людей в Соединённых провинциях. Конечно, свою прибыль он не только зарабатывал на государственной службе — де Витт был опытным торговцем облигациями и увлекался банковским делом. В общем, человек не только с умом, но и с хорошим нюхом на деньги.

Для богатой буржуазии Ян де Витт был человеком, который защищал их интересы. Они его любили и поддерживали. Оранжисты же, напротив, ненавидели его, и на то были причины. Его можно было бы назвать "крупным торгашом", если бы не одно "но": он экономил на всём, кроме флота. Голландский флот стал самым могущественным в мире именно благодаря его усилиям.

4. Падение де Витта и его жуткая смерть

Так уж сложилось, что Нидерланды были лакомым куском для крупных держав того времени. Маленькие, но богатые Соединённые Провинции притягивали взгляды своих соседей, как свет лампы насекомых. Особенно во время Второй Англо-голландской войны, когда большая часть бюджета республики была направлена на морское противостояние с торговым конкурентом. Генеральные штаты с опаской осознавали, что пренебрегать своей сухопутной армией было бы неразумно, ведь на юге процветала Франция с королём Людовиком XIV, который не собирался останавливать свой экспансионизм.

Де Витту приходилось действовать в интересах Франции, чтобы защитить республику от притязаний Короля-Солнца Людовика XIV. У Людовика были амбициозные планы на Испанские Нидерланды (современная Бельгия и северная Франция), которые на тот момент входили в состав Испанской монархии. С одной стороны, это давало де Витту определённые преимущества, ведь эта территория служила буферной зоной между Голландией и Францией.

Но Людовик был настроен решительно и готов был "пожирать" Испанские Нидерланды, что ставило де Витта в сложное положение. Ухудшение отношений между Голландией и Францией стало неизбежным: в Соединённых провинциях начали печатать памфлеты, высмеивающие Людовика, и принимать французов, оказавшихся в немилости у Короля-Солнца.

Однако Ян де Витт проявил чудеса дипломатии, разоружив французского короля. В январе 1668 года был подписан тройственный союз между Англией, Швецией и Нидерландами, чтобы остановить экспансию Людовика XIV. Голландская буржуазия, к которой де Витт стремился угодить, решила объединиться со своим давним врагом — Испанской монархией, чтобы не иметь рядом такого могущественного соседа, как Франция.

Но хитрый де Витт играл на два фронта. Не желая окончательно разрывать отношения с Людовиком, он предложил испанскому королю Карлу II уступить несколько городов французам, что могло бы послужить жестом примирения. Но с одним условием: если Людовик XIV откажется и продолжит военные действия, страны тройственного союза будут готовы объявить войну Франции. Этот план был настоящим "тузом в рукаве", хотя, как показало время, идея оказалась не такой уж и удачной.

Де Витт пожелал, чтобы это условие оставалось в секрете, но, как выяснилось, Карл II рассказал Людовику XIV о планах своего де Витта. В ответ Людовик решил отомстить и подписал секретный сепаратный мир с Англией, чтобы совместно напасть на Соединённые Провинции. Вот так-то, Ян! Оказавшись в роли "шахматной фигуры", де Витт не заметил, как попал в ловушку.

На самом деле война между Францией и Нидерландами была неизбежна, и причины этой конфронтации уходили корнями в глубокие различия между католической монархией Франции и протестантской голландской республикой. Кроме того, личная мотивация Людовика XIV отомстить Соединённым Провинциям за прошлые поражения и за обидные памфлеты только добавляла масла в огонь.

Подготовка к войне со стороны Людовика и его министров была блестящей. Соединённые Провинции недооценили своего соперника и полностью проиграли на дипломатическом поприще. В 1670 году Франция заключает тайный союз с Англией, а в 1672 году и со Швецией. Были также заключены союзы с княжествами, граничащими с Голландией — Мюнстером и Кёльном. Если бы это был сериал, здесь бы поднялся вопрос: "Кто следующий?"

1572 год стал роковым не только для Нидерландов, но и для Яна де Витта. Голландцы прозвали этот год Rampjaar, что можно перевести как "Год бедствий". 22 марта Англия напала на голландский торговый караван, объявив войну Соединённым Провинциям. Несмотря на все усилия, голландцам удалось лишь сдержать натиск английского флота на море, тогда как на суше дела обстояли куда хуже. Французские войска за четыре дня захватили города Клевского герцогства, открыв путь к Соединённым Провинциям. Всего за несколько месяцев сдались множество богатых городов, и четыре из семи провинций оказались под оккупацией французов.

Власть Яна де Витта пошатнулась. Для защиты Голландии от наступающей французской армии были использованы оборонительные сооружения, окруженные затопленными участками. Но что-то пошло не так, и многочисленные польдеры оказались заполнены. "Затопить или не затопить?" — думал де Витт, но в итоге выбор оказался не в его пользу.

Затопление польдеров должно было защитить Нидерланды от наступления врага, но вместо этого затопило крестьянам их земли. Это стало причиной восстаний на селе, но польдеры наполнялись водой так медленно, что и в городах началась паника. Горожан грабили, у крестьян отбирали провиант, а Де Витт... Де Витт просто не хотел сдаваться, несмотря на давление. А Генеральные штаты? Они, видимо, решили, что мирные переговоры с Францией — куда лучше, чем плавающие дома.

21 июня 1672 года братья де Витт чуть не отправились в лучший мир. Ян де Витт возвращался домой ночью, его слуга нёс факел, чтобы хоть что-то было видно. На Гаагской площади их ожидала "тёплая встреча" — четверо молодых людей с мечами. Они погасили факел, оставив пенсионария в темноте и, возможно, впервые в жизни без ответа. Де Витт получил ножом в шею и тяжело ударился головой, но сумел выжить. Целых 40 дней ему пришлось провести в постели — не совсем то, что нужно активному политику.

Пока Ян восстанавливался, оранжисты воспользовались моментом. Вильгельм III Оранский, при поддержке испуганных федералистов, был провозглашён штатгальтером и главнокомандующим армией. Падение дома де Виттов началось с, казалось бы, невинного разговора. 7 июля цирюльник Виллем Тихелаар пришел к Корнелису де Витту обсудить… свадьбу. Казалось бы, обычная беседа — Вильгельм III собирался жениться на английской принцессе. Но спустя неделю этот самый цирюльник выдал сенсацию: он заявил, что Корнелис якобы нанял его, чтобы организовать покушение на принца за внушительные 30 000 гульденов. Абсурд? Возможно, но уже 24 июля Корнелиса де Витта арестовали, но он решил не сдаваться и выдвинул встречное обвинение против Тихелаара.

Оба они запутались в своих показаниях, но судьи, побаиваясь народного гнева, решили "прижать" Корнелиса. Что они сделали? Конечно, прибегли к пыткам. Пытки продолжались три с половиной часа. Ему давили большие пальцы на ногах весом в 25 кг, перевязывали конечности, чтобы нарушить кровоток. Но даже после трёх с половиной часов пыток Корнелис отказался признавать вину. А вот Тихелаар тем временем уютно отдыхал без всяких "жёстких допросов".

1 августа 1672 года Ян де Витт встретился с Вильгельмом III и понял, что игра закончена. 4 августа он подал в отставку, лишился политической власти и остался гражданином без должности. Бежать за границу? Нет, не его стиль. Он остался в стране, несмотря на то, что над ним сгущались тучи.

Тем временем, разъярённая толпа следила за расследованием дела Корнелиса. 17 августа судьям пришлось поставить его у окна тюрьмы, чтобы убедить народ, что он всё ещё в заключении. 20 августа Корнелиса осудили, даже не сказав за что. Корнелису пожизненно запретили въезд в провинцию Голландия, ему пришлось оплатить все судебные издержки и он был снят со всех официальных должностей. Цирюльник был оправдан.

Ирония судьбы: дом Яна де Витта находился буквально в нескольких шагах от тюрьмы, где томился его брат. Когда к нему пришли с просьбой о встрече, казалось, будто его приглашают в логово львов. Но Ян, кажется, не осознавал, насколько близка была реальная угроза.

Полчаса спустя он решился отправиться в тюрьму, но выйти уже не смог. Перед зданием собралась огромная толпа жителей Гааги и окрестных деревень. Поначалу кавалерия охраняла тюрьму, но тут случилось странное: командиру было приказано уйти, якобы где-то крестьяне начали грабить. Ощущение было такое, что кто-то специально развязывал руки толпе. Масло в огонь подлил Тихелаар, который из окна громогласно заявил, что его освободили. Толпа сразу приняла это за доказательство того, что он был прав, а Корнелис действительно планировал покушение на принца. Разъярённый народ послушался призыва цирюльника — расправиться с братьями, ведь наказание Корнелису показалось им слишком мягким для "государственной измены".

К концу дня, когда уставшая от войны, пьяная и возбуждённая толпа ворвалась в тюрьму, судьба братьев де Витт была предрешена. Корнелиса убили на месте, забив прикладами мушкетов. Яну досталось не меньше — сначала удар пикой в лицо, затем выстрел в спину. И вот, два бездыханных тела лежали на мостовой, но жестокость на этом не закончилась.

Толпа словно сорвалась с цепи: тела братьев были обнажены, вспороты и кастрированы. Всё, что можно было отрезать — пальцы, уши, губы и языки — было аккуратно отрезано. Но настоящая дикость началась, когда люди, по свидетельствам очевидцев, начали поедать органы или продавать их прямо на месте. Тела же разрывали на куски, жарили на костре и скармливали собакам. В какой-то момент в тело Корнелиса даже запихнули мёртвую кошку — как символ крайнего презрения.

Но и это было не всё. Останки братьев подвесили вверх ногами на всеобщее обозрение, где они оставались висеть в течение нескольких лет, словно напоминание всем: в политике головорезы не щадят никого.

5. Заключение

Ян де Витт — имя, которое ассоциируется не только с расцветом Голландской республикой, но и с её трагическим падением. В его время Голландия была республикой, управляемой буржуазией, и де Витт стал воплощением этих идеалов. Его реформы укрепляли республику, его дипломатия защищала интересы страны, и всё это на фоне жестоких международных войн. Но как только ситуация начала выходить из-под контроля, популярность де Витта быстро рухнула.

Убийство Яна и его брата Корнелиса - не просто акт жестокости, а символ того, как легко власть может быть разрушена под давлением популизма и политической нестабильности. Общество в страхе и ярости не терпит ошибок, и даже самые влиятельные политики становятся уязвимыми перед лицом народного гнева.

Эта история напоминает нам, что даже самые мудрые и просвещённые лидеры могут быть сметены волной общественного недовольства. Роль Яна де Витта в развитии Голландской республики невозможно переоценить, но его гибель ознаменовала конец республиканской эпохи.

Чтобы научиться выращивать продовольствие в космосе, нужно начать с бактерий и прочих микробов. Здесь не получится посадить растение в грунт и дождаться его плодов. Потому что за пределами земной атмосферы нет не только почвы, но и сложного сообщества организмов, делающего её питательной. Это означает, что исследователи, перед которыми поставлена задача накормить астронавтов во время долгосрочных полетов, должны думать абсолютно обо всех аспектах «космического сельского хозяйства».

Среднестатистический человек съедает чуть менее двух килограмм пищи в день. Выведение этого груза на орбиту стоит сегодня от десяти до двухсот тысяч долларов. Не нужно быть бухгалтером, чтобы понять, насколько дорогим удовольствием будет снабжение людей земным продовольствием во время, допустим, полета на Марс. Им, скорее всего, понадобится пищевая автономия, то есть способность самостоятельно производить еду. Чтобы добиться её, нужно будет решить множество сложнейших вопросов.

К счастью, уже предельно понятно, что хорошо продуманные технологии производства пищи будут работать не только за счет инвестирующихся в них калорий. Они могут стать составной частью биорегенеративных систем жизнеобеспечения, призванных удовлетворить основные потребности человека. Это относится, например, к выработке кислорода для дыхания и к превращению отходов жизнедеятельности в те или иные полезные материалы. В принципе, все это очень напоминает то, как работают земные экосистемы и пищевые цепочки.

Понять, какие организмы отправить в космос для обеспечения работы этих систем, гораздо сложнее, чем выбрать пару пакетов с семенами на полке магазина. Нужно знать, какие виды легко размножаются, сколько места они занимают, как быстро растут, успешно ли переносят невесомость. Наконец, немаловажно то, вкусны ли они и как долго ими могут питаться люди, не испытывая нежелательных эффектов.

Начнем с выбора растений. В научно-фантастических фильмах на борту космических кораблей можно увидеть целые леса, но человечеству ещё невероятно далеко до столь грандиозного размаха. Первые покорители Солнечной системы, представляющие царство флоры, будут миниатюрными. Исследователи всерьез рассматривают кандидатуру ряски – крошечного водного растения, обладающего несколькими преимуществами. Оно размножается почкованием, то есть быстро и легко, занимает очень мало места и является отличным источником белка.

Можно рассмотреть и водоросли, которые обладают многими из привлекательных качеств ряски. В 2019 году немецкие исследователи на борту МКС экспериментировали с одноклеточным видом, относящимся к роду хлорелл. Опыты показали, что эти морские растения могут быть альтернативой своим сухопутным сородичам или важным дополнением к ним. Недостатками обоих названных претендентов является то, что их нужно основательно перерабатывать. Это совсем не то, что человек мог бы счесть нормальной пищей. Они не могут заменить макароны с сыром, пюре или суп.

Производство традиционных сельскохозяйственных культур, тем временем, также связано с проблемами практического плана. Места на космических кораблях мало, и выращивать там пышные кусты с помидорами никто не станет. Хотя бы потому, что стебли и листья этих растений совершенно несъедобны. Ученые, работающие под эгидой НАСА, пытаются найти возможные решения. Так, в частности, с помощью генных модификаций они создали сорт томатов с крупными плодами и небольшим количеством листьев.

Однако для того, чтобы воспроизвести природные экосистемы, в них нужно включить не только растения. Возможно, когда-нибудь у человечества появятся огромные звездолеты или планетные колонии, где будут обитать привычные землянам сельскохозяйственные животные, но сейчас, как говорится, не до жиру. Начинать, как и в предыдущем случае, придется с чего-то гораздо более мелкого. Например, с аквакультур. Это надежный способ обеспечения астронавтов пищей, богатой белками и жирами, к тому же весьма экономный с точки зрения использования доступного пространства. Они перерабатывают ресурсы снова и снова. Основой этих систем могут быть водные беспозвоночные. Например, моллюски или креветки, которые быстро растут, занимают мало места и способны питаться упомянутыми выше растениями. А отходы их жизнедеятельности можно использовать для подкормки водорослей.

Французские исследователи, пытающиеся создать автономную пищевую систему в рамках программы «Лунная деревня» Европейского космического агентства, изучили возможность использования лаврака обыкновенного (сибас) и серебристого горбыля. Был сделан интереснейший вывод: мясо этих рыб способно дать питательные вещества, необходимые для нормальной работы человеческого мозга, а отходы их жизнедеятельности можно использовать как подпитку для водорослей.

Ученые изучают также возможность использования насекомых, которые являются отличным источником жиров и белков. Но их мы оставим в стороне, и напоследок упомянем микробиомы – сообщества бактерий, грибков, одноклеточных эукариот и целого ряда других микробов, способных расщеплять элементы пищи, которые в противном случае не перевариваются. Они могут значительно повысить эффективность производства продуктов питания в космосе. Микробиомы содержатся не только в почве и воде, но и в кишечнике человека. Разнообразие последних влияет на то, какие питательные вещества мы извлекаем из пищи. Изучение этих сообществ позволит выбрать наиболее полезные в интересующем нас отношении виды микробов. Если говорить конкретнее, то идея здесь в том, что астронавты в какой-то момент начнут принимать персонализированные пребиотики, внедряющие в их желудки оптимальный микробиом. Возможно, это позволит людям уменьшить количество потребляющейся пищи.

Спасибо за внимание! Если вам понравилась статья, то можете поддержать нас "плюсиком" или подписаться на наш канал. Также хотелось бы упомянуть, что у нас есть свой Телеграм канал. Там мы постоянно публикуем интересные посты о космосе и астрономии.