Самая эпатажная пара в русской литературе второй половины XX в. До встречи и после расставания у каждого из них было много жен и мужей, но их брак стал главной любовной связью в жизни. Когда встретились эти два темперамента – «солдат» и «проститутка», – неотразимо привлекательные друг для друга, сразу «нашла коса на камень».
«Мои жены не избавились от меня и не избавятся и после смерти. Я самый яркий мужчина их жизней». Так говорил журналистам в одном из интервью Эдуард Савенко, больше известный как Э. Лимонов. В своей первой, принесшей ему мировую известность, книге «Это я – Эдичка» скандально-популярный лидер партии национал-большевиков представлялся читателям: «Я считаю, что я подонок, отброс общества, нет во мне стыда и совести, потому она меня и не мучит, и работу я искать не собираюсь, я хочу получать ваши деньги до конца дней своих. И зовут меня Эдичка».
Идейный вождь и вдохновитель нацболов «батька Лимон» родился 22 февраля 1943 г. в городке Дзержинск Горьковской области в семье офицера НКВД Вениамина Ивановича Савенко и домохозяйки Раисы Федоровны Зыбиной и был назван Эдуардом в честь поэта Багрицкого. После войны семья переехала в Харьков, где мальчик пошел в школу. В 15-летнем возрасте он начал писать стихи, примерно в то же время участвовал в ограблении магазина, о чем рассказал в своей книге «Автопортрет бандита в отрочестве». По окончании в 1963 г. восьмилетки два года работал сталеваром, монтажником-высотником, портным, продавцом книг.
Там же, в Харькове Эдик Савенко и стал Лимоновым. Его литературно-партийная фамилия возникла из детской игры, в которой у каждого из участников было свое прозвище: «Кто-то там был Буханкиным, кто-то Одеяловым, такие нелепейшие смешные имена. Один из друзей придумал мне Лимонова. Так это прозвище стало моим псевдонимом. Что называется, прилипло».
В 1966 г. вместе с гражданской женой, художницей-экспрессионисткой Анной Рубинштейн Лимонов отправился «завоевывать» Москву. Жил без прописки, за год похудел на 11 кг, для заработка шил брюки сотрудникам журнала «Смена», «Литгазеты» и даже (по словам самого Эдуарда) Булату Окуджаве и Эрнсту Неизвестному. Так он познакомился с московским литературным «андеграундом»: Арсением Тарковским, Венедиктом Ерофеевым, Леонидом Губановым, Игорем Ворошиловым, Владимиром Батшевым, Николаем Мишиным, Евгением Бачуриным, Евгением Сабуровым. Своим учителем в тот период Лимонов считал художника и поэта Евгения Крапивницкого.
Под влиянием своих новых друзей Эдуард начал писать короткие авангардные рассказы, издал пять самиздатских сборников своих стихов и стал обращать на себя внимание не только столичной богемы, но и правоохранительных органов. В октябре 1973 г., расставшись с Анной (которая, кстати, повесилась в 1990 г. на ремешке от дамской сумочки), Лимонов женился на своей новой подруге – Елене Щаповой. Через неделю после этого события его вызвали на Лубянку и предложили стать осведомителем. Чекисты хотели, чтобы он поставлял сведения о венесуэльском посольстве, где молодожен часто бывал с супругой и даже дружил с послом.
Однако Лимонов не согласился: «Если бы они мне предложили по-серьезному: “Дорогой товарищ Савенко-Лимонов, мы хотим направить вас в академию КГБ”, я бы, наверное, пошел, но стучать, быть какой-то шестеркой – отказался. Тогда мне подсунули бумагу о моем выселении из Москвы». Он подписал ее и собрался было уходить. Но тут его остановили и предложили насовсем уехать из страны. Эдик был потрясен: «Я ни в чем не участвовал, не был, не состоял, жизнью был очень доволен, только что женился, зарабатывал какие-то деньги шитьем брюк, писал высоко оцениваемые специалистами стихи. Не собирался я никуда уезжать! И вообще никуда не собирался из Москвы».
Но КГБ выбрасывало из Советского Союза чуждые, антисоциальные элементы, и весной 1974 г. супруги оказались в Вене, потом переехали в Рим, а оттуда – в Нью-Йорк. В США Лимонов сменил множество мест работы и освоил 13 профессий: каменщик, официант, гувернер, мажордом и т. д. В 1975–1976 гг. он работал корректором в нью-йоркской газете «Новое русское слово», где сблизился с американскими троцкистами тенденции «Социалистической рабочей партии», посещал их собрания, пикетировал здание «Нью-Йорк Таймс» и даже был вызван для беседы в ФБР.
В 1976 г. московская газета «Неделя» перепечатала из «Нового русского слова» статью Лимонова «Разочарование», после чего он лишился работы и жены. Елене Щаповой и по сей день приписывают роль эдакой злой музы, подтолкнувшей мужа к написанию нашумевшего романа «Это я – Эдичка». В книге автор рассказал о жизни в эмиграции плохо обеспеченного «маленького» человека, от которого ушла жена, не имеющего специальности и призвания, но добившегося успеха и внутреннего равновесия. Скандальность роману придали не столько сюжет, сколько ненормативная лексика и откровенные сексуальные сцены, прежде всего однополые, впервые столь натуралистически описанные в русской литературе. После того как первое издание книги публично сжигали американские эмигранты, имя автора стало нарицательным.
В ноябре 1980 г. парижский издатель Жан Жак Повэр (издательство «Рамсей»), выпустил роман «Это я – Эдичка» на французском языке и под названием «Русский поэт предпочитает больших негров». Книга имела успех и была переведена на 15 языков, а Лимонов стал считаться профессиональным писателем и в последующие 10 лет написал около 7 романов.
Интересно, что образ жизни Лимонова в тот период психоаналитики приводят в качестве яркого примера поведения классического «секс-терминатора»: «Обида на весь мир, показной цинизм, потребительское отношение к женщинам. Характерная черта терминаторов – рано или поздно их может запросто захомутать очередная наглая шлюшка, на которой они охотно женятся. Тихие и домовитые, коих на пути терминаторов было великое множество, их никоим образом не привлекают. В глубине души терминатор жаждет страданий. Его героиней сможет быть только отъявленная стерва. Исходя из этого затаенного желания мстителей, ими можно при желании манипулировать, даже не будучи стервой»…
Словно в подтверждение теории Эдуард в том же 1980 г. женился на скандально известной певице Наталье Медведевой, у которой он был пятым мужем. Последующий разрыв супругов, проживших вместе 15 лет, был так же предопределен, как их встреча: расставались они долго, и много месяцев Наталья возвращалась к мужу, прежде чем все закончилось навсегда. Сам Лимонов говорил: «Во всю нашу жизнь мы были принципиально неверны друг другу. У меня были фронтовые подруги, у Наташи были любовники, почему-то всегда неудачники – барабанщики всякие, гитаристы, цыгане… Это я настоял, чтобы она ушла. С вещами и в одно утро. Совместная жизнь была уже невыносима…»
Если о Лимонове были наслышаны даже школьники, то имя Медведевой широкой общественности почти ничего не говорило. Самая эпатажная звезда андеграунда, «центровая» подвальной богемы, Наталья Георгиевна Медведева родилась 14 июля 1958 г. в Ленинграде. Окончила музыкальную школу по классу фортепиано (детские годы описаны Медведевой в книге «Мама, я жулика люблю»). В 16 лет она впервые вышла замуж и вместе с супругом уехала в Америку: «Мой первый муж был блестящим мужчиной – чемпион по многоборью, золотая медаль по окончании школы, два института, превосходное знание английского языка и работа свободного переводчика в Торговой палате. Деньги, машины. Голос – он пел прекрасно! И из меня он хотел сделать суперстар».
Суровая капиталистическая действительность быстро избавила Наталью от каких-либо иллюзий относительно «свободного мира». Благодаря стараниям мужа в 1975 г. началась ее карьера манекенщицы: «Вообще он в меня вселил понятие моей значимости. Другое дело, что я его не любила так, чтобы всеми своими кишками». Потом она работала на подиумах США, Японии, Европы, о чем позже написала в книге «Отель “Калифорния”». Брала частные уроки актерского мастерства, истории сценического костюма, в Лос-Анджелесской консерватории освоила эстрадный вокал и стала выступать с русскими романсами и отрывками из мюзиклов. Ее благодарными слушателями были завсегдатаи голливудских кабаков и ночных клубов.
Вторым мужем Медведевой стал владелец ювелирного магазина, который поощрял все ее слабости – лень, ничегонеделанье, транжирство. Когда он обанкротился и стал хозяином авторемонтной мастерской, Наталья ушла и от него: «Мне это было не интересно. Я хотела петь, выступать. Он, с одной стороны, очень любил, когда я пела романсы или когда я играла роль эдакой «фамм фаталь». В то же время мог запросто дать мне по физиономии прямо в ресторане за то, что я, по его мнению, слишком высоко подняла юбку, исполняя эту самую роль!»
Потом у нее был скучный американский муж – страховой агент. Был и французский муж, и она носила имя мадам Мариньяк, хотя этот брак являлся скорее фиктивным, для документов. А сама она стала за эти 10–12 лет, по ее же признанию, «черт знает кем». Она откровенничала, что если бы сама не начала писать стихи, не «заболела» бы этим вирусом «все написать, все сказать», то и с Лимоновым никогда бы не познакомилась: «Мне кажется, что наша пара состоялась тогда, потому что мы были как два одиноких волка, стоящих на краю. Внизу все копошатся, а мы стоим, будто думаем: прыгать к ним или нет. Но все равно знаем – даже если и прыгнем, будем чужаками».
Конечно, обоим было бы лучше, не случись этой встречи. Потому что оба в результате стали теми, кем и должны были стать. Они отточили друг друга, как сабли, которые только друг о друга и точат. Лимонов – весельчак и плейбой – стал «идеальным солдатом», Медведева – той, кого солдат всегда вожделеет. Добропорядочные девушки не привлекают бойцов.
Встреча с Эдуардом определила дальнейшую судьбу певицы: в 1982 г. они вместе отправились в Париж. Квинтэссенцией французского опыта Лимонова стал его «Дисциплинарный санаторий» – академическая работа о сути «западных ценностей». А Наталья продолжала концертировать, записала компакт-диск «Париж-Кабаре Рюс», одновременно сотрудничая с модными журналами. Ночные выступления – вещь небезопасная, и в марте 1992 г., когда Медведева ранним утром выходила из ресторана «Балалайка», на нее напал неизвестный. Ранения были страшными: по свидетельству мужа, шесть ударов отверткой в лицо. Один из них, в висок, едва не стоил певице жизни.
В отношениях супругов было все: безумное взаимное притяжение, пьяные скандалы, измены, а как следствие – выяснения отношений столь бурные, что оба нанесли друг другу существенный телесный ущерб. У них немало было шрамов – не каких-то фигуральных, а вполне реальных: не только от нападения маньяка остались у Медведевой отметины – она дралась с возлюбленным так, что соседи в ужасе затыкали уши. Жалкая их парижская мансарда была ареной фантастических стычек – и столь же фантастических примирений.
Лимонов стал ездить по «горячим точкам» планеты, чтобы не видеть, как женщина его жизни отдается случайным посетителям парижских кабаре, не особенно стесняясь его присутствия. Ее романы проходили у него на глазах. Он ездил на войну – и, возвращаясь, распалял себя мыслями о том, как застанет ее с другим – и действительно заставал. В «Анатомии героя» Эдуард подробно описал свои галлюцинаторные видения, страшные картины мщения – вот он идет по Парижу с ее отрезанной головой, любимой головой, никому не отдаст эту голову… Все эти 15 лет жизни с Медведевой – даже оставшись без нее, он все равно жил с ней, в ее присутствии, – он заглядывал в бездну. И безнаказанно такое не проходит: он просто обречен был стать «новым русским революционером».
Как-то в одном из интервью Медведева сказала: «Я очень верно назвала свой роман о нашей жизни – “Борьба”! У нас была вечная борьба. Да и Лимонов тоже в названии отразил свое отношение – “Укрощение тигра (это я-то?!) в Париже”. Но, по правде говоря, мне хотелось не бороться, а вместе быть, заодно, нераздельно. Ас Лимоновым это невозможно – все его книги заканчиваются тем, что он один победитель, даже если и неудачник. Он все должен сам, один, по-своему, ни с кем не деля. А его книги – это его жизнь. Потом, он слишком вжился в роль наставника, учителя, мэтра. У него любовь к ярким женским личностям сочетается с требованием от них быть “проститутками”, то есть пассивными. Чтобы он, как заплативший клиент, управлял, командовал, лидировал».
Во Франции помимо выступлений в ресторанах с концертной программой Наталья писала статьи и репортажи для парижских журналов «Фигаро Мадам» – «из мира высокой буржуазии» и «Идиэт Интернешнэл» – «из мира бунтарей». А в 1989 г. впервые после долгого перерыва приехала в Россию. По ее словам, она испытала «культурно-эстетический шок». В Москве она сотрудничала с различными периодическими изданиями – «Новый взгляд», «Иностранец», «День» («Завтра»), «Смена» и др., продолжала писательскую деятельность (романы «Любовь с алкоголем» и «Моя борьба»). В это время также появились ее первые песни на русском языке.
Окончательное возвращение в Россию состоялось в апреле 1994 г. Лето и осень прошли в работе над первой концертной программой «Трибунал Натальи Медведевой», в котором участвовали И. Соколовский и музыканты группы «X… забей» А. Заев, А. Медведев и Карабас. Тогда же она стала активно печататься в различных средствах массовой информации, в том числе и в газете своего мужа «Лимонка», под псевдонимом Марго Фюрер. Осенью 1995 г. Медведева и Лимонов разъехались, но официально не развелись.
В следующем году Наталья создала группу «Трибунал». Яркую и эпатирующую женщину заметила Алла Пугачева и пригласила на съемки «Рождественских встреч». То появление в столичной эстрадной тусовке было единственной попыткой Медведевой слиться с российской поп-элитой. В 2001 г. Наталья создала проект «NATO», декларируя борьбу с агрессией и войной на Кавказе и Балканах, и периодически выступала в московских ночных клубах и на музыкальных фестивалях. Начиная с 2002 г. она давала редкие концерты вместе со своим последним гражданским мужем Сергеем Высокосовым, известным в кругах альтернативных музыкантов под именем Боров.
Уход жены к музыканту из группы «Коррозия металла» Лимонов воспринял болезненно: «Наташа ведь без меня долго не проживет…» Позже с долей бравады заявил: «Наташа не отчитывается мне, с кем живет, так что боров это или свинья – мне все равно. И я ей не отчитываюсь, живу ли я с кем-нибудь или нет. А я живу сразу со многими: с диспетчершей РЭУ, с парикмахершей, с сербской девушкой, с дочерьми моих сверстников». Действительно, его четвертая (гражданская) жена Елизавета Блезе была моложе своего «друга» на 30 лет.
Тем временем Эдуард ездил в бывшую Югославию, где встречался с сербскими партизанами. После возвращения распускал слухи о своем активном участии в боевых действиях и даже заявил журналистам, что «подцепил окопную вошь» – «самую солдатскую болезнь». В конце 1994 г. Лимонов вместе с философом Александром Дугиным создал национал-большевистскую партию, стал ее председателем и издателем партийной газеты «Лимонка». Дугин характеризовал партийную идеологию НБП как «коктейль из правого и левого радикализма, изрядно сдобренный мистикой и авангардом».
Того, кто вступит в национал-большевистскую партию «батьки Лимона», ожидает незавидная жизнь и всеобщее непонимание. Обыватели будут считать его фашистом, христиане – сатанистом, сатанисты – коммунистом, евреи – нацистом, патриоты – еврейским прихвостнем. А на самом деле энбэпэшники – просто «против всего», они ничего не предлагают. Они против Системы. Против традиций. Против морали, нудной работы, против накопления, постылой семейной жизни с нелюбимым супругом, против утренней манной каши и против вечернего кефира. Концептуально против, без всяких разумных доводов. На языке психологов это называется «подростковый негативизм».
У энбэпэшников самые непонятные лозунги. Вот например: «Да, смерть!» Лозунг трактуется по-разному, но для простого народа он все-таки непонятен и чужд. Или еще лучше: «Дайте нам денег на веревку, на которой мы вас повесим!» Это НБП адресует капиталистам, «новым русским». Лозунг стильный, конечно, но непонятно, на кого рассчитанный, на мазохистов каких-то. Поэтому денег НБП никто не дает. Зато к работе в партии удалось привлечь крупные фигуры молодежной контркультуры: композитора-авангардиста Сергея Курехина и панк-певца, коммуниста Егора (Игоря) Летова. Из-за их участия основной базис НБП впоследствии составила артистическая богема и панки – поклонники группы «Гражданская оборона». Пресса писала: «Авангардно-хулиганская эстетика Лимонова терпима к сексуальным вариациям, психоделике, любым экстремальным формам проведения досуга. В кителях бундесвера, в тяжелых подкованных башмаках, с Селином, Кастанедой или Эзрой Паундом под мышкой нацболы шагают по коридорам модных университетов».
В апреле 1996 г. Судебная палата по информационным спорам при президенте России по просьбе Союза журналистов рассмотрела статьи лидера нацболов: «Лимонка в хорватов» и «Черный список народов», опубликованные в печатном органе НБП. В тексте говорилось о «коллективной вине народов»: чеченцев, хорватов, латышей. Судебная палата пришла к заключению, что статьи содержат признаки разжигания межнациональной розни, и летом московской прокуратурой было возбуждено уголовное дело по факту публикаций.
Кроме этого, Лимонов призывал бойкотировать все иностранное и покупать товары только у отечественных производителей; опустить «железный занавес» и закрыть границы России от иностранной экспансии; требовал изменения границ и присоединения к России тех городов, «где русское население составляет более 50 % населения», а именно Севастополя, Луганска, Харькова, Семипалатинска и Нарвы.
На вопрос о будущем России он отвечал: «Будет континентальная империя от Владивостока до Гибралтара. Тотальное государство. Права человека уступят место правам нации. Евразийские народы бывшего СССР сплотятся вокруг русских. Все русские объединятся в одном государстве. Их партнерами станут Германия, Иран, Индия, Япония, повернувшись спиной к США. Россия не будет включена в мировую экономическую систему. В ней не будет ходить иностранная валюта, прежде всего – американский доллар. Будет создан русский социализм. Земля будет принадлежать только государству. Вообще оно будет владеть всем. У него можно будет брать кое-что в аренду. Культура будет расти, как дикое дерево. Науки – финансироваться из бюджета страны. Ученые и изобретатели заживут в райских условиях. Русские капиталы вернутся из-за границы, а преступности просто не будет совсем. Кто был ничем, тот станет Дзержинским, Геббельсом, Молотовым, Ворошиловым, Чиано, Герингом, Жуковым. Россия вся будет принадлежать нам. В своих и во всех прочих рядах будут производиться чистки, чтобы не допустить вырождения правящей верхушки»…
С апреля 2001 г. по июнь 2003 г. Эдуард Лимонов находился в тюрьме. Он был арестован ФСБ на алтайском хуторе вместе с учредителем газеты «Лимонка» Сергеем Аксеновым. Позже под Уфой и в Саратове при покупке автоматов были задержаны четыре активиста НБП. В ходе расследования были получены доказательства того, что еще в феврале 2000 г. лидеры нацболов приняли решение «победить сначала в одной из стран СНГ с высоким процентом русскоязычного населения и создать вторую Россию». Для этих целей они разрабатывали планы проведения ряда террористических актов в северных районах Казахстана.
Зимой 2002 г. к Лимонову в следственный изолятор приходила на свидание Медведева. «Когда ты лицезреешь в тюрьме через стекло свою третью жену – самое время думать о Вечности», – задумчиво говорил Эдичка в своей последней книге «В плену у мертвецов», написанной там же, в Лефортово. Как оказалось, ближе к Вечности в тот день был не сам опальный литератор, а его бывшая боевая подруга. В ночь со 2 на 3 февраля 2003 г. Наталья Медведева умерла «от внезапной остановки сердца во сне».
Смерть 44-летней певицы поразила даже тех, кто ее терпеть не мог, кто откровенно издевался над ее прозой, хриплым вокалом, густым басом, длинным лицом и длинным телом, в котором, кажется, целой кости не было. Жизнь, которую она вела, и не предполагала вроде бы благополучной, тихой кончины в кругу чад и домочадцев. И все-таки случилось это очень рано и неожиданно… Теперь мечте Лимонова уже не суждено осуществиться:
Но я гляжу внимательно и жду.
Когда-нибудь, в каком-нибудь году
Она вдруг отрезвеет и поймет,
И ужаснется ее сладкий рот,
И закричит те нужные слова:
«Твоя любовь права! права! права!
А я больна была и все убила.
Прости меня!» – и сдернет маску рыла…
«50 знаменитых звездных пар», Мария Щербак, Нина Михайловна Костромина, 2006г.
