– Да с чего ты вообще взял, что в них вампиры должны быть?
– Так говорят! – авторитетно заявил он, поднимая вверх для придания большего веса своему заявлению указательный палец. – Этим легендам уже… несколько веков! Они не могут быть основаны на пустом месте, за ними должно что-то стоять.
– Но ты же сам только что сказал, что вампиров не существует, – развёл я руками.
– Так значит, хрень полная – эти легенды! – я уже начинал беситься от маразма, которым несло от нашего разговора за километр.
– Для меня – да, а для тебя, выходит, нет, раз ты веришь в вампиров, – ничуть не смутился Лёха, чем вызвал у меня с трудом подавленный приступ бешенства. Что за извращённая логика?! Издевательство какое-то, мазохизм чистой воды!
– Но я не верю в эти сраные легенды! – взвыл я, пытаясь прожечь его насквозь своим взглядом. К сожалению, безрезультатно. – Что вампирам делать в пещерах?! Пещерные вампиры!.. Пф-ф… Ничего тупее не слышал!
– И тем не менее, – абсолютно спокойно и ничуть не сомневаясь в своих измышлениях, продолжил он. – Раз есть легенды, значит они существуют.
– Да ты же только что сказал, что не существуют!!!
Я в ярости схватил здоровую раскрывшуюся шишку и с огромным удовольствием запустил ею в его бесячий затылок.
– Заткнись, на хрен! – подбирая следующий снаряд, велел я. – Какого чёрта ты забыл на инженерно-техническом? Тебе прямая дорога на философский или в школу политики! Во! Точно! Вот где бы ты точно нашёл своё призвание! И я бы тебя никогда не встретил, только обсирал бы, когда по телевизору видел.
– Да ладно тебе, чего ты так разнер… ай! Хватит! Ай-й! Всё, молчу!
Я на всякий случай зажал в ладони два снаряда для быстрого реагирования на возможное нарушение режима тишины. Этот доморощенный вампиролог периодически кидал на меня обиженные взгляды, но, увидев шишки, которые я тут же демонстрировал ему, молча отворачивался.
И зачем я продолжаю за ним шагать? Конечно, учитывая, сколько мы уже прошли, разворачиваться глупо, но как же хочется. А ещё сильнее хочется хорошенько так, с оттяжечкой, пнуть его под тощий зад! Я уже начал примериваться, подходя поближе и даже поджав от предвкушения губы, но тут он остановился и высокопарно произнёс:
Я огорчённо выдохнул, обогнул его и посмотрел на ничем особо не примечательный холмик высотой мне по плечи. Покрытый насыщенным зелёным моховым ковром и вездесущими кустиками лесных ягод, он ничем не выделялся из окружающей лесной действительности.
– Пойдём, – мотнул он своей кучерявой башкой.
Мы обошли холм слева, и оказалось, что он не похож на прыщ на теле земли, как мне показалось сначала, а вытянут метров на десять и старая могучая ель растёт прямо из него, а не за ним. А между мощных узловатых корней, огромными чешуйчатыми червями впивающихся в землю, притаился чёрный зев хода, уходящего куда-то вглубь этого милого холмика. Размеры входа были отнюдь не впечатляющими, и чтобы туда пролезть, нам нужно было бы встать на карачки и ещё пригнуться. Чего мне, по правде, делать совсем не хотелось.
– Повторюсь, – скептически глянул я на Лёху. – И что?
– В смысле – и что? Полезли!
И он, скинув рюкзак, первым упал на четвереньки и, толкая его перед собой, сунулся в дыру. Я от неожиданности потерял пару мгновений и, с остервенением послав свою ногу вслед за его мелькнувшим задом, промазал самую малость, поскользнувшись на мху и с чертыханьем завалившись на бок.
– Ну я тебе ещё отомщу, – прошипел я, стягивая рюкзак и протискиваясь следом. – Политик-спелеолог, блин…
Пещера, уходящая вниз под небольшим уклоном, встретила меня непроглядной тьмой, поскольку моя тушка успешно заслонила собой весь идущий снаружи свет. Тихо выругавшись, я с некоторым трудом просунул руку назад и пошарил по карманам, выудил фонарь и, направив вперёд, включил. Никого. Насколько можно было разглядеть уходящий в черноту туннель. Быстро ползает, червяк!
Я взял фонарь в рот и полез дальше. Метрах в шести передо мной свет от фонаря полностью терялся в клубящейся там тьме. И, что странно, тьма эта приближалась по мере моего продвижения вперёд, вместо того чтобы держаться на одном расстоянии. Было это до неприличия жутко, но смутить меня уже не могло, ибо лезть обратно жопой вперёд меня могли заставить, пожалуй, только вылезшие навстречу вампиры.
Впрочем, совсем скоро причина такого явления стала вполне понятна и абсолютно банальна – туннель выходил в довольно просторную пещеру. Посветив фонариком вверх, я аккуратно поднялся, на удивление не ударившись головой, – свод тут был довольно высоко. Пошарив лучом по сторонам и не выудив им приятеля, раздражённо позвал:
– Надеюсь, тебя уже вампиры сожрали!
И сам чуть не обделался от неожиданно накинувшегося на меня со всех сторон эха.
– Иди сюда, – донёсся откуда-то голос Лёхи, и впереди справа вынырнул из темноты и зашарил по сторонам ответный луч. – И нечего так орать.
Я глубоко вздохнул, пытаясь засунуть свою злость подальше, и пошёл в его сторону. Оказалось, что он уже влез в следующий проход, – немногим просторнее первого.
– Ты чего такой медленный? – наехал на меня этот наглец.
– Да иди ты в задницу. Я вообще не хотел… и не хочу тут находиться.
– Ладно, – примирительно бросил он, разворачиваясь и исчезая в новом туннеле. – Пошли.
У-у-у! Иногда я своего приятеля выношу просто с огромнейшим трудом, титаническим усилием воли останавливая себя от греховного братоубийства. Как сейчас, например!..
Этот туннель оказался не в пример длиннее предыдущего, но зато уже через пару десятков шагов вырос достаточно, чтобы мы могли шагать по нему, пригибаясь самую малость, а потом и вовсе позволил выпрямиться в полный рост. Я водил по тёмным плотным стенам фонарём, выхватывая торчащие тут и там кривые коренья и свисающие тонкие корешки. Один раз я споткнулся об один из таких корней, ткнувшись лицом в рюкзак шагающего впереди Лёхи, после чего стал больше внимания уделять тому, что происходит у меня под ногами.
Мимо нас, то обгоняя, то, наоборот, встречая, проносились сквозняки, периодически завывая где-то впереди одиноким волком, что заставляло стада мурашек выбегать из своих загонов и ошалело носиться вдоль хребта.
Мне это подземное путешествие ни капельки не нравилось. Я ощущал себя хоббитом, бредущим по опасным тёмным коридорам логова Шелоб, вот-вот мы вляпаемся в растянутую ею паутину, услышим шёпот и… Ну, на хрен! И без таких мыслей неуютно…
Туннель кончился неожиданно, и мы вывалились в очередную тёмную пещеру. Судя по теряющимся лучам света наших фонариков, довольно просторную. Зловещие тени плавали на периферии освещаемого пространства, но стоило направить в их сторону луч – убегали прочь, словно нечто живое и не желающее, чтобы его заметили. До поры…
– Куда дальше, пещерный человек? – с нескрываемым сарказмом поинтересовался я.
– Не знаю, – пожал в ответ плечами Лёха. – Давай осмотримся. – И двинулся налево вдоль стены.
Ну чудесно! Забрели в тёмную задницу и давай в ней осматриваться! Что тут вообще осматривать? Не видно ж ни черта!
Поборов желание запустить в медленно удаляющегося товарища фонариком, я двинулся вдоль уходящей вправо стены, подсвечивая то её, то твёрдый, видимо, каменный, пол. Эхо шагов, как моих, так и Лёхиных, гуляло под теряющимся вверху сводом, многократно отскакивая от стен и создавая жутковатое ощущение, что мы тут далеко не одни. В эту неуютную мелодию вплетались звуки камешков, скрипнувших под ботинком, шуршание осыпавшейся маленьким ручейком земли, шёпот ветра, вальсирующего в этой природной зале. И душераздирающее подвывание сквозняка, куда ж без него, бр-р-р…
Через пару десятков шагов, уже поняв, что стена пещеры имеет постоянный плавный изгиб, я решил глянуть, где там Лёха, и развернулся, выглядывая отсветы его фонаря в кромешной тьме подземелья. Моей ошибкой было то, что я не перестал идти, а потому не мог заметить то, что послужило катализатором дальнейших событий и наших поисков в целом.
Моя нога вдруг не нашла опоры при очередном шаге, проваливаясь в какую-то грёбаную дыру и увлекая за собой тело. Я с приглушённым воплем ухнул в бездну, раскинув руки и попытавшись ухватиться хоть за что-нибудь, но лишь набил земли себе под ногти. Полёт был захватывающим, но, к счастью, недолгим. Уже через пару мгновений я сидел и стирал с лица, приложившегося о стену провала, сухую землю. Каким-то чудом я ничего не подвернул и лишь хорошенько приложился правым боком и тем же полупопием при приземлении.
– Твою! Мать! – позвал я оставшегося наверху Лёху, запустив целый «сломанный телефон».
Продолжая отплёвываться, стал шарить вокруг себя рукой в поисках выпущенного фонарика. Здесь было душно и затхло, очевидно, эта пещера была несквозной и, скорее всего, небольшой. Идеальное место для какого-нибудь вампирского саркофага. Может, пошутить над этим умником? Если он собирается меня искать, конечно…
– Эй-й, – раздался откуда-то сверху неуверенный голос. – Ты там живо-ой?
– Живой, – откликнулся я, так и не найдя своего фонарика и аккуратно поднимаясь.
– Уже близко. Увидишь дыру в полу у стены – вот я там.
Сверху мелькнул трепыхающийся неуверенный лучик света, сразу пропав, но спустя мгновение снова появившись уже полноценным, нацеленным на меня лучом. Оказалось, я стоял прямо под провалом. До заглядывающей в проём морды моего товарища было метра три. Блин, хорошо, тут внизу земля, а не камень!
– Ну как ты? Что там у тебя?
– Погоди. – Я заозирался. – Опусти фонарь пониже… О, вот он.
Подняв свой фонарик, включил и направил вглубь, разглядывая действительно небольшую пещеру сквозь кружащиеся в воздухе пылинки, поднятые, видимо, моим неожиданным появлением. Ничего необычного – всё те же голые земляные стены и свод и торчащие из них корни. И никаких выходов, кроме того, из которого я вылетел.
– Ну? – нетерпеливо поторопили меня сверху.
– Тут какая-то прямоугольная глыба. Походу, каменная.
– Ну спускайся, сам посмотри.
Повисло молчание, означающее, скорее всего, напряжённую работу мысли моего товарища, в котором сейчас боролись два начала: лень и любопытство. А первое подкреплялось ещё и недоверием, но в итоге сверху зашуршало, свет оттуда дёрнулся и пропал, а я услышал сдавленной «Щас». Что ж, вот и она, моя месть! Я злорадно оскалился, отходя от дырки, в которую вывалился канат, коричневой змеёй размотавшись по земле.
Вскоре в отверстии показались ноги, потом задница, подсвеченная моим фонарём, всё это на миг замерло и с глухим «Х-хэ» вывалилось окончательно, приземлившись и сразу же обернувшись. Я светил прямо в лицо Лёхи, и ему пришлось закрыться рукой, недовольно потребовав убрать фонарь. Я так и сделал, просто выключив его.
– Ну ты чего! – возмутился мой товарищ, оставшийся в темноте и ещё не подозревающий о моей страшной мести. – Прикалываешься что ли? Заняться тебе нечем, блин.
Он зашарил по поясу в поисках своего фонарика, но я уже успел бесшумно подойти сзади и вытащить его. Мне почему-то теперь казалось, что такая месть будет самой что ни на есть лучшей для этого бесячего умника. Пусть он убедится в моей правоте, а не я в его.
– Блин, где же он? – напряжённо суетился Лёха, лапая себя уже по всем карманам. – Эй, чувак, ты где? Включи, блин, свет, это не смешно!
А мне свет уже был ни к чему, я прекрасно видел его испуганные глаза, шарящие по непроглядной черноте подземелья, его трясущиеся руки, его тонкую шею с такой манящей толстой и пульсирующей венкой. Мне тоже было не смешно, но я торжествовал, стоя прямо за его спиной и раскрывая рот с удлиняющимися клыками. Вампиры существуют, друг мой, и сейчас ты в этом убедишься.
Я включил направленный вверх фонарь, и его свет подсветил моё искажённое предвкушением лицо снизу. Лёха дёрнулся от неожиданности, обернулся, и в его глазах вспыхнул первобытный ужас, который я мгновенно уловил в исходящем от него запахе. О, этот непередаваемый аромат, такой сладкий и манящий!
Я подмигнул своему товарищу и, прежде чем он заорал, молниеносным движением впился в его шею.
Коханов Дмитрий, июнь 2025 г.
