Армия + Пушка

Большая часть этих моделей поступила в музей из предприятий-разработчиков данной техники после завершения цикла опытно-конструкторских работ, когда надобность в них пропадала. Цель изготовления таких моделей чаще всего состояла в показе руководящему составу предприятия и представителям заказывающих органов армии общего вида и главных функциональных свойств разрабатываемой техники для принятия решения о дальнейшей судьбе проекта. Далеко не во всех случаях после разработки аванпроекта того или иного образца вооружения и его представления заказчику, принималось положительное решение о реальном воплощении изделия. Значительная часть излишне радикальных по своей сути или несовершенных аванпроектов вооружения отвергалась на этапе предварительной разработки, после чего документы проекта отправлялись в архив предприятия или вовсе уничтожались.

В редких случаях в музее предприятия оставались модели нереализованных образцов вооружения, судьба которых тоже была очень разной: в лучшем случае они хранились там вне внимания заинтересованных исследователей, в худшем, при ликвидации предприятия — уничтожались вместе с музеями. При этом утрачивалась информация об эволюции конструкторской мысли создателей вооружения и даже о самом существовании таких проектов. Это существенно обедняло историю отечественного вооружения и сужало кругозор новых поколений его создателей.

Только очень небольшую часть моделей опытных образцов военной техники удалось сохранить в крупных государственных военно-исторических музеях и включить в музейный фонд Российской федерации.

Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи является одним из таких собраний, где историки вооружения могут увидеть и изучить уникальные модели опытных и малоизвестных образцов военной техники и вооружения и использовать полученные сведения при описании хода развития отечественной военно-технической мысли.

Одной их существенных проблем, препятствующих полноценному использованию хранящихся в музее моделей опытной военной техники в научных исследованиях, является их довольно поверхностная атрибуция. Она связана, как правило, с крайне скудной информацией о проектах, по которым изготавливались модели. Разыскать такую информацию спустя многие десятки лет после акта их дарения чаще всего бывает очень сложно. Кроме того, при оформлении учётных документов на модели хранителями музея уделялось недостаточное внимание выявлению и описанию технических особенностей, воспроизведённых в них образцов техники. Такое положение требует своевременной коррекции, чему и посвящена настоящая статья.

В этом материале описана одна из хранящихся в фондах ВИМАИВ и ВС моделей артиллерийской техники — советской бикалиберной (210/305-мм) самоходной артиллерийской установки особой мощности (САУ ОМ), чей проект разрабатывался в ЦКБ-34 (г. Ленинград) в начале 1950-х годов. Модель выполнена в масштабе 1:10 с высокой реалистичностью воспроизведения внешнего вида и функционирования всех основных механизмов, обеспечивающих подготовку орудия к стрельбе. В музей модель поступила в 1961 г. из ЦКБ-34 (п/я 270). Вместе с моделью из предприятия была передана краткая справка, датированная августом 1954 г. с некоторыми конструктивными данными проекта САУ ОМ, сведения из которой использовались при подготовке описания модели.

Модель САУ ОМ состоит из двух отдельных частей:
— транспортёр лафета, допускающий установку стволов двух видов: 210-мм пушки и 305-мм гаубицы;
— транспортёр ствола.
Рассмотрим каждую часть модели по отдельности.
Модель транспортёра лафета имеет следующие размеры: длина — 610 мм, ширина — 300 мм, высота — 340 мм. Материалы: сталь, алюминий, дерево, пластмасса.

Транспортёр лафета представляет собой глубоко модифицированное шасси танка Т-34 со смонтированным на нём специальным оборудованием, обеспечивающим функционирования ряда механизмов артиллерийской установки. Неизменным от танка оставлена только ходовая часть и моторно-трансмиссионное отделение, все остальные части танка подвергались доработке для обеспечения выполнения функций установки. В передней части корпуса транспортёра лафета имеется широкий и глубокий внутренний карман, предназначенный для создания пространства для уходящей в откат казённой части ствола. Кабина транспортёра одноместная с одной дверью, узкая, расположена в левой передней части корпуса над гусеницей. Перед кабиной по обеим сторонам корпуса расположены элементы сцепного устройства в виде четырёх приёмных отверстий для центрирующих элементов. В задней части корпуса транспортера расположен откидной упор. На надгусеничных крыльях имеются следы установки поручней.

На крыше корпуса транспортёра размещена вращающаяся часть орудия, в боевом положении состоящая из ствола, верхнего станка, люльки с ПОУ и механизмов горизонтального и вертикального наведения. Уравновешивающего механизма в конструкции вращающейся части орудия не выявлено. Возможно, уравновешивание ствола в данном проекте предполагалось осуществлять естественным (грузовым) способом, в пользу чего свидетельствует наличие у ствола массивного казённика. Высота линии огня при угле возвышения 0° у реального образца должна была составлять 2650 мм.

В имеющемся виде на модели САУ ОМ установлен макет гаубичного ствола калибра 305 мм. Ствол со свободной трубой, дульные устройства отсутствуют. Казённик массивный кубической формы. По обоим бокам казённика выполнены круглые глухие отверстия, предназначенные для соединения ствола с корпусом транспортёра в походном положении. Под казённой частью ствола на казённике расположен стержень прямоугольного сечения, который входит в вырез в задней части люльки. Стержень предназначен для предотвращения проворота ствола в люльке в начальном периоде отката. Затвор клиновой, горизонтальный, с ручным винтовым приводом, при открывании выдвигается из казённика влево.

Люлька обойменная (трубчатая), цилиндры ПОУ расположены сверху люльки и при откате остаются неподвижными. В соответствии со справкой ЦКБ-34, ПОУ должны были иметь следующую характеристику: тормоз отката гидравлический веретённого типа, заправляемый жидкостью «Стеол». Накатник одноцилиндровый пневматический с гидравлическими уплотнениями. Снизу люльки размещён сектор механизма вертикального наведения.

Люлька и механизмы вертикального и горизонтального наведения на транспортёре лафета, вид справа

Механизмы наведения орудия зубчатого типа, взаимодействуют с соответствующими зубчатыми секторами на люльке и на корпусе транспортёра.

Углы наведения орудия:
— для варианта САУ ОМ со стволом калибра 305 мм: по вертикали от +38° до +70°.
— для варианта САУ ОМ со стволом калибра 210 мм: по вертикали от −5° до +50°.
— по горизонту: для САУ ОМ со стволами обоих калибров каждую сторону по 4°.

Прицельные приспособления в модели САУ БМ не воспроизведены.

Модель транспортёра ствола в походном положении (с закреплённым на крыше стволом) имеет следующие размеры: длина — 790 мм, ширина — 300 мм, высота — 330 мм. Материалы: сталь, алюминий, дерево, пластмасса.

Транспортёр ствола представляет собой глубоко модифицированное шасси танка Т-34 со смонтированным на нём специальным оборудованием, обеспечивающим функционирования ряда механизмов артиллерийской установки. Кабина транспортёра одноместная, расположена посредине передней части корпуса. Двери кабины двустворчатые, открываются вперёд. Выше створок двери расположено окно для водителя в откидной раме. Для посадки водителя и расчёта орудия внутрь машины необходимо откинуть окно вверх и развести створки двери в стороны. За водителем располагается отсек для расчёта орудия с тремя круглыми окнами в каждом борту. Перед кабиной по обеим сторонам корпуса расположены элементы сцепного устройства в виде четырёх конических центрирующих штырей и четырёх стягивающих винтов.

На крыше корпуса транспортёра ствола расположен поворотный лоток для досылания снарядов и зарядов в зарядную камору, устройства для крепления дульной и казённой части ствола в походном положении, две ручных тросовых лебёдки для опускания и подъёма сошника, рельсы для направления его движения при скатывании с транспортёра лафета на транспортер ствола. В походном положении САУ ОМ ствол размещается на крыше этого транспортёра.

В левой передней части корпуса транспортёра ствола напротив кабины водителя расположен подъёмник боеприпасов, предназначенный для доставки снарядов и зарядов с грунта к орудию. Он состоит из двух сочленённых секций, подъёмного лотка и тросовой лебёдки с ручным приводом. Подъёмный лоток перемещается по рельсам, расположенным на боковых стенках секций подъёмника. Нижняя секция подъёмника съёмная, в походном положении размещается на крыше транспортера.

В задней части корпуса транспортёра ствола смонтирован откидной сошник, передающий отдачу выстрела из орудия на грунт. При изучении модели не удалось установить — возилась ли внутри транспортера ствола какая-то часть готового к стрельбе боекомплекта или нет, поскольку воспроизведение внутреннего устройства кабин в обоих транспортёрах отсутствует.

По расчётам ЦКБ-34 вес САУ ОМ в походном положении должен был составлять около 62,5 т.

В комплект модели входит съёмный рельсовый пролёт для перекатывания ствола, который в походном положении крепится на крыше моторно-трансмиссионного отделения транспортера ствола, а также отдельная модель пушечного ствола калибра 210 мм с люлькой и установленными на ней ПОУ.

Изучение конструкции модели САУ ОМ позволило установить порядок подготовки установки к стрельбе, который должен был осуществляться следующим образом. После завершения марша на выбранной огневой позиции производилось соединение транспортёра орудия и транспортёра лафета в единую сборку. Соединение осуществлялось с помощью сцепного механизма. Для этого транспортёр орудия и транспортёр лафета съезжались лобовыми частями друг к другу до вхождения центрирующих выступов на транспортере ствола в соответствующие отверстия на транспортёре лафета, после чего оба транспортёра скреплялись стягивающими винтами. Далее на грунт опускались: с транспортёра ствола — сошник, с транспортёра лафета — упор, после чего они фиксировались в боевом положении специальными распорками. В собранном виде САУ ОМ представляла собой жёсткую конструкцию, состоящую из двух соединённых транспортёров с установленными на них агрегатами орудия, опирающуюся на грунт с помощью их гусеничных ходов, а также сошника и переднего упора.

После соединения транспортёров, между ними устанавливался рельсовый пролёт для перекатывания ствола на транспортёр лафета, расстопоривалась казённая и дульная части ствола, после чего ствол накатывался в люльку на транспортёре лафета и соединялся со штоками смонтированных в ней ПОУ. Далее рельсовый пролёт убирался на грунт, а на крыше транспортёра ствола устанавливался поворотный лоток и собирался подъёмник боеприпасов.

Для заряжания орудия его ствол выводился на угол досылания (0°) и открывался затвор. Лоток подъёмника боеприпасов с помощью лебёдки опускался на грунт для приёма снаряда, а после его погрузки поднимался на крышу транспортёра ствола и опрокидывался, при этом снаряд скатывался с него на досылающий лоток, который вручную подводился к казённой части орудия. Далее снаряд досылался в ствол, и тем же порядком производились операции по подъёму с грунта и досылке заряда. После заряжания орудия его затвор закрывался, механизмами вертикального и горизонтального наведения стволу придавались соответствующие углы, что завершало цикл подготовки установки к выстрелу.

ЦКБ-34 предполагало, что САУ ОМ могла обеспечить скорострельность: при калибре 305 мм — 1 выстр./мин., при калибре 210 мм — 2 выстр./мин. Время перевода САУ ОМ из походного положения в боевое должно было составлять около 25-30 мин. Это значительно меньше, чем время развёртывания существующих орудий аналогичного класса, которое составляло: для 305-мм гаубицы обр. 1915 г. — 1,5-2 суток, для 305-мм гаубицы БР-18 обр.1939 г. и 210-мм пушки БР-17 обр.1939 г. — 1,5-2 часа. При этом для подготовки САУ к стрельбе не требовалось проведения сложных и объёмных земляных работ и специального подъёмного оборудования, которые нужны были для подготовки позиции указанных выше орудий. Ещё одним преимуществом проекта САУ ОМ над штатными образцами 305-мм гаубиц обр. 1915 г. и БР-18, а также 210-мм пушки БР-17, являлось размещение частей орудия на двух самоходных шасси. В отличие от САУ ОМ, гаубица БР-18 и пушка БР-17 перевозились в разобранном виде на трёх повозках, буксируемых мощными артиллерийскими тягачами «Ворошиловец» или «Коминтерн», а 305-мм гаубица обр. 1915 г. могла перевозиться только в разобранном виде и только по железной дороге.

В принципе, при соответствующей отработке конструкции, артиллерийская установка представленного в модели типа могла быть востребована в частях РГК Советской армии, тем более что опыт прорыва особо укреплённых рубежей, полученный Красной армией в годы Великой Отечественной войны, показал необходимость наличия на вооружении современных орудий большой мощности. Однако достоверно известно, что такая артиллерийская установка на вооружение Советской армии не принималась. Судьбу проекта САУ ОМ автору выяснить не удалось. В АО «КБСМ» какие-либо сведения о нём не сохранились. Единственное упоминание аналогичного проекта сочленённой САУ на шасси танка Т-34 с 210-мм пушкой БР-17 нашлось в статье Ю. Пашолока «Крупнокалиберные кабриолеты», опубликованной на сайте Warspot. В ней автор сообщает, что проект этой САУ был разработан в Ленинградском филиале ЦАКБ в 1944 г. в качестве альтернативного по отношению к проекту опытной 203-мм самоходной гаубицы С-51 на шасси танка КВ-1С.

По утверждению Ю. Пашолока, нарком вооружения Д. Ф. Устинов предлагал составить на данную машину тактико-технические требования, но дальше эскизного проекта дело не пошло. Вероятно, идея САУ большой мощности на шасси двух танков Т-34 в ЛФ ЦАКБ не была заброшена окончательно и в послевоенные годы её попытались развить в другом варианте, на основе которого был разработан проект, реализованный в описанной модели САУ ОМ. Однако с учётом периода изготовления модели (не позднее 1954 г.) и происходившего в это время в СССР бурного развития ракетного вооружения, можно предположить, что проект данной артиллерийской установки в реальном изделии не воплощался, а хранящаяся в музее модель является единственным сохранившимся до настоящего времени свидетельством его существования.

Предыдущая часть тут: https://dzen.ru/a/ZcyvsBR9D0Ne6BJm

Совершив уже традиционный обряд "прокуривания" атмосферы перед входом, мы поднялись на свой этаж. В казарме происходило стихийное передвижение большого количества рядовых и сержантов. Непонятным было всё и везде.

Мы толпились у входа и не понимали куда идти. Следом за нами зашел Гулин и выстроив нас у входа сказал ждать. Он прошел несколько метров, остановился напротив телевизора и заговорил с кем-то из участников этого хаоса:

- Саня, ну что, ты рад?

- Ну конечно я рад Серёжа! Я уже год как рад. Вот как заехал в Пакино, только и занимаюсь каждый день тем, что хожу и радуюсь! А чему кстати? - спросил Саня.

- Тому-у! Вон «отцы» стоят у тумбочки, Кержаев сказал твои. Забирай пополнение. Москали или из Подмосковья, хрен знает.

- Так Гулин, чё за....? Москвичи?

- Сань, забирай, я шоль команды такие раздаю? Давай. Эй солдаты, напра-а-а-во-о!  Ко мне "шагамарш".

Мы подошли и нам открылся вид на человека, с которым мне предстояло прослужить год.

Сержант Алькин, он же "Алый", он же "Алыч" был среднего роста, худой и немного сутулый. Форма его была какого-то особенного, более яркого цвета. Высота сапог, ремень, кепка на затылке и китель на распашку, намекали о количестве дней проведенных им в армии. Аккуратная чёлка его черных волос, выглядывала из под кепки и придавала ему характер скромной причастности к казачеству. Он был сосредоточен и внимательно нас разглядывал. Гулин принес ему какие-то бумаги и скрылся по своим делам. Алькин проверил нас по списку и сказал:

- И так солдаты! Меня зовут сержант Александр Алькин. С этого момента мы неразлучны на ближайшие пол года, а кому не повезет, останется тут со мной и ещё на пол года и будет произносить такие же слова перед другими новобранцами, но уже без меня. Потому что что? Всё правильно. Потому что "дядя" Саша к этому моменту уже укатит на поезде домой! Расположение нашего взвода будет там! - и указал в нужном направлении рукой.

- Теперь вы в третьем взводе.

- Нале-ево-о, шагом марш!

До ужина нас распределили по трём отделениям во взводе. Теперь у каждого была своя кровать, табуретка и тумбочка, в которой можно хранить мыло, бритвенный станок и дожившую до этой тумбочки зубную щётку. Нас научили заправлять кровати, пришивать подворотничок из белой хлопчато-бумажной полоски на внутреннюю часть воротника кителя, распределили поочередность дежурства и поддержания порядка в каждом отделении, выдали вещмешки, индивидуальные фляги на пояс и нитки с иголками.

В роте было четыре взвода. В каждом взводе состоящем из трёх отделений, в среднем тридцать человек. Получалось, что в роте около ста двадцати военнослужащих и из них примерно двадцать сержантов и такое количество людей в одном пространстве трудно было представить, но....., прозвучала команда:

- Рота-а, на вечернюю поверку становить!

Все начали суетливо завершать свои скромные дела и заботы по приведению себя в порядок. Всюду послышался мат и ругань разных людей подающих команды. Атмосфера всей казармы была наполнена угрозами и оскорблениями. Все строились вдоль центрального прохода на деревянной части пола, не заступая на линолеум и используя его край как ровную линию строя. Лампы в люстрах казармы, светили тусклым желтым светом как в фильмах про тюрьму или концентрационный лагерь и этого хватало осветить только центральный проход. Весь этот мрак, дополняли стены бежевого цвета, оранжевый линолеум и все мы, стоящие на проходе во всём бесформенном и зелёном.

Вдоль каждого взвода, бродили сержанты и ровняли строй:

- Шустрее становимся в строй солдаты!

- Ну кому там особое приглашение требуется?

- Сюда иди солдат! Ты совсем что ли расслабился? Что с ремнём?

Сержант подошел к одному из солдат своего взвода и просунув свой кулак за его пояс сказал:

- Внимание всем, у кого замечу такое, весь взвод будет отжиматься 50 раз. Всем снять ремни и подтянуть по самый "небалуйсь".

После этого он ходил и проверял у каждого солдата, пространство между кителем и ремнем, что всё равно привело к отжиманиям и он скомандовал:

- Взво-од, упор лёжа принять!  Делай раз, два-а!

Хозяином этих команд был младший сержант Механошин, он же "Механик", в дальнейшем, как оказалось - вполне нормальный парень, но сейчас, он был заложником неуставных отношений и понятий неписанного армейского закона. Он был новоиспеченным "молодым", да еще командиром отделения, а на это двойное повышение требовалось много сил в союзе с хроническим недосыпанием, что и приводило в свою очередь к истерии, срывам и крикам. Его худоба, рост и веснушки на носу, говорили о его принадлежности к какой-то дремучей деревни в лесу и его причастности к пастушьей плётке. Он командовал, ругался, что-то ворчал, постоянно оглядывался и беспокойно смотрел куда-то в сторону дальней, малоосвещенной части казармы, куда мы еще ни разу не ходили.

Параллельно командам со спортивным уклоном в исполнении Механошина, в другой части роты разворачивались более драматичные события и это шло в ногу с подзатыльниками и подсечками по ногам, в ответ на отсутствие одного из солдат подчиняться. Не смотря на то, что это происходило в одном взводе, совершенно из другого, который уже стоял в строю, внезапно вышел один из солдат. Разбежавшись по кроватям и не останавливаясь, он всем своим телом разбил два стекла в первом попавшемся окне и не теряя инерции прыгнул вниз. Вся казарма замерла и уже через секунду, Гулин с матом и кто-то из сержантов бежали на улицу.

Это был второй день моего отсутствия дома и первый день в роте, где я прослужу все два года. Спустя год, я поеду в город Владимир, забирать этого отчаянного "десантника" из военного госпиталя. В пути до нашей части, он расскажет мне про страх перед службой, который так и не смог в себе побороть. И если бы не тот прыжок, то использовал бы другой способ и сделал бы это наверняка. Ещё он расскажет, что осознает весь груз ответственности, но не почувствует себя виноватым, не смотря на изуродованные при падении кисти рук, которые он инстинктивно выставил вперёд перед"приземлением". Через неделю, после прибытия в роту его комиссуют, это означало, что служба в армии для него закончится на год раньше. За ним приедут родители и в слезах будут собирать его вещи. Перед выходом из казармы он махнёт на прощание в мою честь и скроется за дверью, а я пойду принимать свой первый взвод в качестве заместителя командира взвода, в звании сержант.

А сейчас, после произошедшего, в казарме было неспокойно. В дверь до глубокой ночи заходили разные офицеры и с кем-то обсуждали эту ситуацию. Долго "мусолили" вслух и никак не могли об этом договориться какие-то сержанты  и в связи с этим я никак не мог заснуть. На соседней кровати лежал парень и я решил заговорить с ним:

- Как зовут?

- Игорь, - ответил он.

- Я Андрей. Ты откуда родом?

- Да ты всё равно не знаешь, - ответил он.

- И всё же?

- Ну из Подмосковья я.

- А откуда именно?

- Тут ты вообще не знаешь. Руза, Тучково, от туда.

Услышав последние слова, я вспомнил где и когда я слышал этот голос. Вчера, в электричке, между Москвой и Владимиром, он сидел ко мне спиной на другом кресле и именно с ним у меня произошел диалог на тему нашего с ним здоровья, после того как он чихнул:

- Будь здоров, - сказал я не оглядываясь.

- Сам не сдохни, - не оглядываясь ответил он.

А сейчас, я понимал, что все два дня он был рядом и мы не знали о существовании друг друга в качестве земляков. Я с любопытством продолжил диалог, не смотря на его желание поспать и раздраженный взгляд в потолок:

- Ну знаю я Тучково, я вообще-то сам Тучковский.

Голова Игоря повернулась в мою сторону и он приподнялся, уперевшись локтем в кровать:

- Ты из Тучково? - растянул он в любопытстве.

- Да, из Тучково, с Бетонного.

- Ну конечно я знаю Бетонный, мы в спортзал туда ездили с другом в качалку, - оживился он.

- Ну вот. А ты из самого Тучково?

- Я да. Недалеко от станции живу.

- А твоя фамилия? - спросил я.

- Минаков.

- Не слышал, точно не слышал.

Мы долго ещё не могли уснуть в поисках общих знакомых и плюсах, которые шли бонусом к нашему знакомству. После выявления всех связей между нами, Игорь изменился. Он стал своим на долгое время службы и другом по сей день.

Именно с ним, через пол года, мы будем бежать по танкодрому с двухметровыми брёвнами на плече в тридцатиградусный мороз, по маршруту "первого подготовительного упражнения", которое на самом деле выполняется на танке, с преодолением препятствий в виде холмов и рвов. За всем этим, находясь на командной вышке, будет наблюдать в бинокль капитан Кержаев, который и устроит нам этот энергичный выходной день за наши достижения в распитии алкогольных напитков.

Подписаться, чтобы не пропустить момент, когда появится "Муха": https://dzen.ru/magnitus