20 мая – день памяти Олега Янковского.
В начале 1990-х по приглашению режиссёра Клода Режи он на полгода уехал во Францию, где участвовал в международном театральном проекте. Он вспоминал, как Марк Захаров пришёл к нему в гримёрку, сел и грустно спросил его: «Олег, ты что, насовсем, да?»
Работая во Франции, узнал, что стал народным артистом СССР.
Его фамилия стояла предпоследней в последнем списке, последней стала Алла Пугачева. У него это вызвало иронию. Он шутил, что после введения этого звания в Советском Союзе первым его получил К. С. Станиславский: «с кого начали и кем закончили».
Весной 1992 года он вернулся в страну и не узнал её:
«Я ехал по центру родного города и испытывал чувство, будто попал на чужую планету. Больше всего поразили барахолки у Большого театра и «Детского мира». Примерно в то же время в Москве открыли гостиницу «Савой», и бьющая в глаза роскошь на фоне костров на улице, людей, с рук торгующих шмотками, казалась жуткой нелепицей, сюрреализмом. За производство фильмов брались все, кто хотел. Поскольку думали не о творчестве, а об отмывании денег, то очень скоро количество выпускаемых картин выросло до четырёхсот в год — в начале 90-х в России клепали фильмов больше, чем в Индии».
В 90-е много снимался, но некоторые картины с его участием так и не были завершены. Сергей Соловьёв не смог доснять фильм «Иван Тургенев. Метафизика любви», где он играл Ивана Тургенева, а Татьяна Друбич — Полину Виардо. Режиссёр Семён Аранович умер, так и не завершив свой фильм «Агнец божий», где актёр сыграл полковника НКВД. Съёмки запущенного в производство в 1993 году многосерийного фильма Сергея Соловьёва «Анна Каренина» из-за финансовых проблем затянулись на 16 лет.
Из его последнего интервью «Театралу» (2007):
– Вы как-то рассказали, как шли на «Кинотавре» с вашим внуком за кулисами и поздоровались с Певцовым, а внук зашелся от восторга, что вы знаете самого Певцова. Вам от этого как стало – смешно, обидно?
– Ну, нет, не обидно. Я же понимаю, что для моего внука Дима Певцов – звезда, герой его любимого сериала, а я – дед, который всегда рядом. Так что это было достаточно естественно с его стороны – именно так отреагировать.
– Уже давно, но особенно с 90-х, принято ругать публику, упадок вкусов и так далее. Вы же работаете в «Ленкоме», который ни на один день не переставал быть тем, что называется «модным». У вас какое отношение к публике?
– Конечно, хорошая публика, она осталась. Другое дело, что тем людям, которые 30 лет назад к нам приходили, сегодня не на что пойти в театр, и зал заполняет другой зритель. Был тяжелый период в 90-е, когда произошел слом, появилось большое количество разных развлечений, казино, шоу-бизнес и прочее, и тогда люди, которые правдами и неправдами стали зарабатывать, к нам в театр пришли.
– Вы про себя думаете: «Я – достояние театра»?
– Ну, нет!.. Хотя цену я себе знаю. Но это необходимое условие для того, чтобы хорошо, честно работать в профессии. Как и самоуважение. И какое-то тщеславие. И самоанализ. С одной стороны, чтобы не участвовать абы в чем, с другой – чтобы совсем уж не заносило.
– А вас когда-нибудь заносило?
– Знаете, у меня поступательно так все шло. То ли воспитание, то ли еще что-то сработало, но я на многое не рассчитывал.
– Да. Ну, смотрите. Родился в Джезказгане в Казахстане. Учился в Саратове. В Минске в театре работал... А молодому артисту из провинции вырваться в ведущие актеры кино и одного из лучших московских театров – об этом же и мечтать невозможно! Так что знание, что мне очень повезло и что очень возможен, реален был совсем другой вариант моей судьбы, оно спасает. И охраняет. И дает понимание, что ты ответствен за то, что дает судьба. И что надо каждый день благодарить за это. Вставать с благодарностью и ложиться с благодарностью. А как иначе?
