Нападающие были многочисленны, но их тактика, а, вернее, её полное отсутствие, поражали воображение и наводили на странные мысли: в нас никто не стрелял, не кидал гранаты. Никто не пытался занять господствующие высоты или скрытно приблизиться к нашим позициям - к месту привала катилась волна разномастно и неряшливо одетых людей со всевозможными самодельными приблудами, сконструированными, очевидно, с единственной целью: для раскрытия богатства внутреннего мира оппонентов - в конкретно взятом моменте времени, нас! - навстречу местному неприветливому солнцу и приветливым микроорганизмам.
- Зомби, - уверенно опознал проблему волкодав Александра. - Санчо, береги патроны! В ножи их!
- Да понял я, понял... - Грустно отозвался пулемётчик, бережно положив оружие на землю и перехватив внушительных размеров мачете поудобнее. - Просто знали бы вы, как же меня они уже заебали!..
А вот кто явно обрадовался новому бою, так это Лесоруб: топор в его руках превратился в эдакий весёлый полукруг интенсивного движения и рубки всего и вся. Видели когда-нибудь фланкировку казачьей шашкой? Вот тут было то же самое, но с солидных размеров колуном...
Кстати, о холодняке: Костян перед выходом был назначен мною юным, но подающим большие надежды оруженосцем двух умудренных жизнью и убеленных сединами по всему организму старых рыцарей плаща и кинжала - нас с Шибером. Он стоически принял новость о том, что добытые нами на вылазке клинки станут его неизменными спутниками и лучшими друзьями на весь выход, видимо, решив что это часть процесса в воспитания молодого пополнения и блажь командира, люто уважающего всё острое и режущее. А вот фигушки! Девиз "Ни грамма лишнего до вылазки!" касался не только алкоголя, но и логики подготовки к выходу в свет, так сказать: вес снаряжения был критически важной составляющей, его избыток снижал мобильность и живучесть группы в бою. Впрочем, и другая крайность в виде жадности и повышенной бережливости тоже могла иметь плачевные последствия...
Как бы то ни было, под оценивающе-уважительными взглядами всей пятёрки наших новых знакомцев, мы разобрали своё оружие и встали в общий строй, плечом к плечу с парнями и лицом к накатывающей волне. В моих руках удобно устроилась рукоять памятного клинка, которым я сразил на дуэли Бледного, Шиберман остановил свой выбор на добротной шашке из Златоуста (хоть тут что-то совпало с нашей историей!), Кастет же предпочёл два недлинных кавалерийских палаша с массивными эфесами, неплохо закрывающими кулаки.
- Это ж как почти как боксёрские перчатки, - восхитился парень, когда впервые увидел творение прадедов. - Только ещё и с режиками... Сплошной восторг!
- «Я – русский, какой восторг!», - продекламировал Шибер, оценив блеск в глазах Кости. - Вот что знакомство молодёжи с историей Отечества делает!
- Что делает? - Не вник в пассаж Константин.
- Всё правильно делает, - вздохнул оружейник. - Закончим тут мир спасать, надо бы мне вам пару лекций провести и семинар учинить...
Остриём нашего клина изначально был Лесоруб, по бокам от которого встали оба брата. Я хмыкнул, поняв, что Левый и Правый встали в строй в полном соответствии со своими позывными. Санчо с Седым заняли левый край, нам с парнями достался правый.
Опыт боя в тоннелях, когда мы с Кэт отбивались от бегунов, подсказывал мне, что предстоит рубить довольно живучего и упертого противника, однако всё оказалось иначе: нападавшие медлили и шли заторможенно, словно я уже провалился в свой боевой режим ускоренного восприятия. Первых ходоков мы уложили даже не вспотев - только Кастет чуть побледнел, но выдержку не растерял и строй не нарушил. Затем мы уложили ещё по паре недругов. И ещё. И ещё...
- Два шага назад! - Взревел Лесоруб. - На счёт три. Раз... Два... Три!
Мы почти синхронно качнулись назад и продолжили бой на новых позициях. Это повторялось ещё пару раз - и когда перед нами образовалась уже целая поляна из слабо шевелящийся тел, до меня, наконец, дошла красота и гениальность всего замысла: теперь противник наступал не просто по неровной и склизкой поверхности, его ещё и слепо хватали за конечности руки поверженных ранее нами зомбарей. Это помогало держаться, но силы были слишком неравны - мы выдыхались, а конца и края этой воняющей мертвечиной массе видно не было.
Вот только вместе с этим наблюдением пришло и понимание, что те из ходячих, кого отоварил наш оружейник, тихо падали на землю и не двигались - причём, даже от пришедшихся вскользь ударов.
- Шибер! - Крикнул я в горячке боя, пытаясь привлечь его внимание. - Петровна, банка, голова!
Он понял. Да, теперь доказательств было до хера - в смысле, по колено: вон они, лежат и не подают признаков второй жизни...
- Прикрой, - крикнул он мне и отпрыгнул назад, а я сделал полшага в сторону освободившегося пространства. Теперь можно и пошире замах делать! Правда, и врагов побольше...
Однако долго отмахиваться не пришлось:
- Иду! - крикнул Шибер. - Дон, Кастет - дорогу!..