Военные мемуары + Чечня

Февраль радовал нас почти летним теплом. Грязь на дорогах высохла, и днем мы нежились под солнцем. Ночами существенно подмораживало, однако мы уже успели убрать в кладовую бушлаты. После заварухи в Бутенко в районе стало спокойнее.

По дороге в бригаду, пока тряслись в БТРе, водитель Филимон крыл на чем свет стоит Чечню вместе с ее жителями и милицией. «Нужно было этот гребаный сарай вместе с чеченскими ментами на дрова раскатать. Волю почувствовали, суки». Это был последний раз, когда я видел Филимона живым.

После серии спецопераций здоровье мое ухудшилось. Сказались ночевки в БТРах, лежание в снегу с радиостанцией за плечами и многокилометровые прогулки по Грозному. Горло распухло, температура поднялась до сорока.

Собираясь на очередную «спецуху», чувствовал, что вряд ли выдержу марш в полной боевой амуниции – ноги стали ватными и постоянно ныли суставы. Начальник связи смотрел на меня с подозрением. Взгляд его был более чем красноречив: знаем, мол, мы ваши болезни, что только ни придумаете, чтоб не ехать.

Я плюнул на все, взгромоздил на плечи радиостанцию и пошел на линейку, где уже строились БТРы. Скажи, что болен, еще и в трусости обвинят. В тот же вечер меня положили в санчасть. Пока я размещался в палате, в коридоре поднялся шум. Медики готовили стол, ставили капельницу.

В этот момент пацаны–«рули» занесли носилки, на которых лежал в бессознательном состоянии человек. Двадцать минут врачи пытались спасти бойца, но не смогли.

В мою палату зашел Паша Карманов, сел и устало сказал: «Все, нет больше Филимона. Разрыв печени и травма кишечника». Один из лучших водителей в бригаде, намотавший многие сотни километров по Чечне, погиб в парке при заправке бронетехники.

Пока Филимон возился с заправочным рукавом сзади своего БТРа, второй начал сдавать назад и сплющил тело водителя своей многотонной массой. В холле собралось все управление бригады и батальона. Командир части, узнав, что погиб его водитель, побледнел и обрушил свой гнев на зампотеха.

Комбат с надеждой ждал возле дверей операционной. Когда командир медицинской роты вышел в коридор, снял перчатки и в сердцах швырнул их в мусор, офицер все понял, закрыл лицо руками и, оглушенный смертью своего солдата, сидел так несколько минут.

Капитан-медик прошел по санчасти в свой кабинет, разогнав дневальных: «Хватит уже здесь полы тереть, пошли все к чертовой матери». До конца не верилось, что жизнелюба Филимона больше нет. Буквально несколько дней назад, после стычки с чеченцами, комбат отчитывал его и наводчика за то, что пулемет БТРа периодически клинит, в машине не убрано и за что-то там еще, и вот все, мой боевой товарищ погиб.

К вечеру температура вновь повышается до сорока. Пашка ставит мне укол. Через два дня он уезжает домой, в Орск, а мне здесь оставаться еще два долгих месяца. Я засыпаю, накрывшись двумя одеялами, и простыня пропитывается потом.

С утра нам отправлять тело Филимона в Ханкалу. Проснувшись, я взял в помощь двух бойцов и мы понуро пошли в морг. Мой погибший приятель уже был упакован в черный полиэтилен и лежал на носилках.

Никогда не забуду запах в этой комнате: запах человеческого мяса, мертвенного холода и сырости. Мы несли труп через всю бригаду на вертолетную площадку, а бойцы и офицеры останавливались, снимая шапки.

И вот, рассекая лопастями воздух, «черный тюльпан» увез тело братишки в Ханкалу. Мы долго стояли и, сняв головные уборы, смотрели вслед уходящей вертушке.

Через два дня в Москву улетала очередная партия, с ней отправлялся и мой друг Пашка. Я по-прежнему температурил в санчасти и слушал, как вертолеты с ревом уходят на аэропорт Северный. Тяжело, когда друзья уезжают, особенно те, с которыми ты надвое делил армейскую пайку и которых крепко, по-мужски любил.

Я уже засыпал после укола, когда бригада загудела, как растревоженный улей. Последним рейсом должны были отправить груз, и вертушку заполнили коробками, что называется, под завязку.

Винтокрылая машина оторвалась от земли, но не удержалась в воздухе и рухнула в нефтяное болото. Из Ханкалы на помощь коллегам прислали вертолет. Летчики, увидев картину крушения, выматерились, сошлись во мнении, что сейчас ничего не сделаешь, «раскатали» литр водки и улетели обратно. Возле упавшего вертолета был выставлен караул, и все дружно обсуждали его величество Случай. Хорошо, что кроме пилотов в машине не было людей, иначе кто-то вместо поездки домой отправился бы в госпиталь. Хорошо, что все обошлось.

За последний месяц я расстался с двумя друзьями. Первым уехал фээсбэшник Паша Гринченко – адамовский парень, с которым мы немало спецопераций проехали, теперь вот Карманов. Счастливчики, я им завидую.

За две недели до отправки дембелей им на замену прислали молодое пополнение и офицеров. Прежде чем перевести людей в роты, комбриг организовал учения. Молодежи показывали, как проводится инженерная разведка, как вести себя в случае обстрела или подрыва. Для этого все мы выезжали на наше войсковое стрельбище.

Бандиты его регулярно минировали, но саперы снимали фугасы и занятия не срывались. Моей задачей было занятие по связи. Я показывал молодым солдатам и офицерам, как пользоваться войсковыми радиостанциями, учил их правилам радиообмена и технике безопасности. Несколько дней подряд я и мой сослуживец Фидаиль Габбасов блаженствовали в КШМ.

Пока шли стрельбы, мы заваривали чай и за разговорами пили чашку за чашкой. Кайфовать нам оставалось неделю, ведь скоро наши тыловые колонны пойдут на КПП, а это значит, снова трястись в БТРах. Радовали две вещи: теплая, почти летняя погода и приближение Дня защитника Отечества.

Праздничный день выдался жарким. На торжественном построении мы стояли в летней форме.

Из Ханкалы с поздравлениями прилетел очередной «Гена в трико» – так мы называли генералов, и вот мы ждали, когда же, наконец, начнется торжественная часть. Все произошло по классическому сценарию: официоз с зачитыванием телеграмм и награждение отличившихся.

Как водится, медали и ордена – офицерам, нагрудные знаки и китайские радиоприемники без батареек – солдатам и сержантам. Плюс ко всему на каждые праздники весь личный состав части снабжался праздничным сухпайком, в который входили шоколад, кофе, персиковый компот и прочие вкусности.

Хорошее настроение усиливалось благодаря неумолимо надвигающемуся дню рождения. Не знаю, как уж так вышло, но в одной роте был собран один знак Зодиака – Рыбы. В феврале и марте праздники шли нескончаемой чередой. И вот настала моя очередь.

Мой день рождения получился сладким, и мы долго чаевничали при свете керосинки. Праздники праздниками, а война войной. Назавтра запланирован выход колонны в Заводской район, так что нужно подготовить радиостанцию. Вечером, сидя в КШМ, разговариваю со связистами батальона, те просят привезти аккумуляторные батареи, антенны и электролит.

Наутро я вновь в боевой машине, в триплекс наблюдаю за жизнью расстрелянного и разбитого войной города. Как свои пять пальцев изучил маршрут движения и мысленно прокручиваю в голове многочисленные повороты, улицы и переулочки. Колонна, коптя соляркой и поднимая пыль, проходит среди развалин некогда крупнейшего в стране нефтеперерабатывающего завода им. Шерипова.

В батальоне отдаю связистам все, что привез, заодно проверяю машину. Аккумуляторы слабые, «историк» периодически капризничает. Димка - бывший боец моего взвода, а ныне – начальник связи батальона - долго советуется со мной, что делать в тех или иных случаях. За разговорами нас застает комбат, молодой майор, приехавший вместо погибшего подполковника Таранова.

- Ну, что привез? Радиостанции хочу новые!

- Где же их взять, товарищ майор? У нас с Вами одна головная боль.

- И не говори. Ты машину проверь хорошенько, а то мои змеи устроят тут связь.

Пока солдаты разгружают автомобили, я сижу в кунге. Смоля сигары, обмениваемся последними новостями. Скоро мы отправляемся назад, и я забираю с собой письма на «большую землю».

В роте пораньше ложусь спать, ведь завтра выхожу в инженерный дозор. Предстоит идти на первое КПП, а это 30 километров на ногах, при постоянной угрозе обстрела или подрыва.

Утро выдается хмурым: оранжевое южное тепло сменилось серыми красками рваных облаков и противной дорожной слякотью. Рассветное солнце было закрыто тучами, день обещал быть неприятным.

Я сидел в курилке и ждал, когда на построение выйдут саперы. Они не заставили себя долго ждать. Взяв наперевес миноискатели и щупы, четко в ногу промаршировал головной дозор. Сегодня идем вдвоем – я и Старый. На одной из контрольных точек я с группой саперов и прикрытием сверну на КПП. Пока же меня придают замыканию, буду поддерживать связь с бронетехникой.

После приказа начинаем движение, растягиваясь по дороге с интервалом 25-30 метров между солдатами. Идем в шахматном порядке по обочинам, озираясь по сторонам. Такая схема движения предусматривает наименьшее поражение личного состава при взрыве или обстреле. Если произойдет столкновение, то старшие групп будут выбрасывать дымовые шашки.

Под прикрытием завесы солдаты займут удобные позиции и смогут дать огневой отпор. Мы отходим на 500 метров от КПП бригады, и нас накрывает дождь.

Пока держим путь по Старопромысловскому шоссе, разговариваю со старлеем – командиром прикрытия. Скоро мы войдем в поселок Ташкала, где каждый разбитый дом может оказаться огневой точкой бандитов, тут уж не до разговоров.

Один расстрелянный квартал сменяет другой, и вот мы уже среди развалин многоэтажек, разрушенных ракетами. Пулеметчик, шедший за мной, напевает: «А в чистом поле – система «Град». За нами - Путин и Сталинград».

Пытается как-то разрядить обстановку, мне это понятно, однако сейчас не до песен. Впереди здание бывшей грозненской академии. Оно изрешечено пулями и снарядами, однако непонятно, как уцелела вывеска «Столовая».

Скоро нам сворачивать на Алтайскую улицу и дальше пойдем по еще более опасному району. На повороте наша группа отделяется от основной, и теперь я иду с молодым, но опытным лейтенантом-сапером. По дороге, изрытой оспинами воронок, мы доходим до милицейского блокпоста.

- Слава советской милиции!

- И вам того же. Слышь, кинолог, чего у тебя собака такая худая, ты бы ее насосом что ли подкачал.

- А она у меня фотомодель.

Мы перекидываемся с ментами еще парой шуток и, пожелав им спокойной службы, отправляемся дальше. Теперь наш маршрут пролегает через поле. На ботинках стремительно нарастает огромный слой глины, но идти уже недалеко и можно собрать все силы. Впереди - КПП чеченского ОМОНа, здесь лучше пешком не бродить, и командир дозора рассаживает нас на броню БТР.

Колонна набирает хорошую скорость, и чеченец на блоке не успевает поднять шлагбаум. Бронированная морда транспортера сносит заграждение подчистую, а я показываю растерянному омоновцу красноречивый жест из выставленного вверх среднего пальца, объясняя тем самым, где я их всех видел.

Тот спохватывается, передергивает затвор автомата, но стрелять не решается, а только злобно шипит и матерится нам вслед. Впереди уже приветственно распахивают ворота бойцы нашей бригады. На КПП разряжаем оружие, и пока командование решает какие-то важные вопросы, мы с саперами рассказываем друг другу анекдоты. Назад пойдем только через полчаса, так что есть время расслабиться. Домой идти будет легче, однако бдительность терять не нужно.

Дома бригада встревожена известием о том, что прибывающая партия будет маленькой, а раз так, то количество увольняемых в запас тоже сократят. Те, у кого срок выходит в конце месяца, расстроены и ходят сами не свои. В армии такие слухи редко бывают беспочвенны, так что повод для беспокойства есть весомый. Мне паниковать ни к чему, впереди еще месяц службы. Тогда я еще не знал, что ждет меня под конец.

Впереди были еще одни похороны. Погода наладилась, вновь стало тепло, а на деревьях появились первые листья. В часть приехали телевизионщики из Ханкалы, решили сделать сюжет о нашей бригаде. Инженерный дозор, как обычно, вышел ранним утром на маршрут. Следом за ним под прикрытием разведвзвода на один из КПП выехал и командир бригады и съемочная группа.

До места они добрались без происшествия, но где-то через час в пути следования дозора произошел подрыв радиоуправляемого фугаса. Сразу же сообщили, что один сапер погиб, второй ранен.

Убит татарин Фидан по кличке Бабай – один из самых спокойных и миролюбивых бойцов в бригаде. Он шел первым в головном дозоре, как самый опытный подрывник. Инженерная разведка уже возвращалась домой, когда Бабай поднял руку вверх. Колонна остановилась, и солдаты заняли оборону.

Фидан спустился в кювет, подошел к дереву, после чего опрометью бросился назад, вытаскивая из кармана рацию. Он хотел крикнуть, чтобы все отходили назад, занимали укрытия, но в этот момент мощный взрыв отбросил его тело на несколько метров. Ударной волной оттолкнуло идущих следом кинолога и сапера.

Те не растерялись и начали обстреливать из автоматов ближайшие дома, где могли засесть боевики. В это время к лежащему на земле бойцу подбежал медик. Лицо Фидана было залито кровью. Фельдшер пощупал пульс и бессильно сел рядом с погибшим.

Позже, когда тело осмотрели, нам сообщили, что Бабай погиб от попадания осколка величиной со спичечную головку. Раскаленный кусочек металла пробил аорту.

На место подрыва выехал командир бригады. Оценив обстановку, он доложил в штаб группировки, что рассматривает действия сапера как правильные и геройские. Если бы фугас взорвался позже, то жертв было бы намного больше. Мы стояли в строю возле столовой, когда вернулся инженерный дозор.

Тело Фидана лежало на броне, а его лицо закрыли брезентом. Были видны только армейские ботинки с налипшей на них глиной и безвольно свисающая с носилок рука. С нее еще капала кровь. И вновь душу рвал рев моторов «черного тюльпана». Вечером, во время ужина, в столовой царила тишина.

После того, как все подразделения поели, на чисто вытертом столе осталась полная кружка чая и несколько печенюшек. На досках, рядом со стаканом, кто-то нацарапал: «Бабай, пусть земля тебе будет пухом!».

На следующий день вся бригада почтила память павшего минутой молчания. После этого комбриг призвал всех не падать духом и продолжать нормально нести службу.

Вечером он собрал в клубе всю инженерно-саперную роту и долго беседовал с солдатами.

Погибшего солдата и раненого сержанта представили к орденам.

http://21obron.ru/chechenskij-dnevnik-ot-prazdnikov-do-pokho...

Во избежание лишних потерь

К середине июня 1995 года подразделения 100-й дивизии оперативного назначения внутренних войск нанесли сильный удар по юго-западной группировке чеченских войск. Правый фланг дивизии вышел и закрепился на рубеже Ассиновская, Ачхой-Мартан. вплотную приблизившись к горному массиву, в лесах которого располагались лагеря боевиков. Из показаний пленных было известно, что в ущельях имеются склады с оружием и боеприпасами.

Данные воздушной разведки совпадали с информацией, полученной от пленных. Перед входом в горы – село Бамут, неизбежность боя за который понимали обе стороны.

Из агентурных источников стало известно, что в Бамуте действует отряд чеченского спецназа из наемников-иорданцев общей численностью около пятидесяти человек. Кроме того, в селе дислоцировался полк самообороны, а рядом, в поселке Аршты, находился отряд наемников из бывших республик СССР. По окраинам Бамута оборудованы окопы и минные поля.

Тем не менее, для проведения войсковой операции в данном районе сведений оказалось недостаточно. Поэтому было решено провести доразведку района силами одной из групп специального назначения 7-го отряда СпН и разведгруппы 47-го полка оперативного назначения. 12 июня 1995 года генерал-майор Лубинец вызвал к себе командиров этих подразделений и поставил задачу на проведение засады в районе Бамута в целях захвата документов, а по возможности и пленного.

Командиры отдали подчиненным распоряжение готовиться к ведению поисково-засадных действий. Ни район предстоящей операции, ни время проведения личному составу не сообщили. Пока бойцы получали оружие, боеприпасы, сухие пайки, готовили и проверяли средства связи и приборы наблюдения, командиры групп совещались. Наиболее подходящим местом для засады представлялся район одной из ферм, находящейся в поле зрения наблюдательного поста 21-й погранзаставы. Выбор пал на этот участок не случайно.

Во-первых, здесь, по данным пограничников, была отмечена повышенная активность боевиков: постоянно прибывали и убывали группы вооруженных людей, а во-вторых, именно сюда под охраной бронетранспортера БТР-60ПБ зачастила белая «Нива» начальника сил самообороны юго-западного направления бамутской группировки.

Подготовка

Для уточнения обстановки вокруг фермы организовали наблюдение. Предстояло установить, в каких целях используют боевики ферму, время наибольшей активности на ней и на прилегающих дорогах, выявить скрытые пути подхода к ферме и определить наиболее удобное место для засады, чтобы взять «языка».

Планировалось, если результаты допроса пленного окажутся неудовлетворительными, определить тайные пути подхода боевиков из Бамута и организовать повторную засаду на них.

Уже вечером командир группы спецназа 7 ОСН доложил решение генерал-майору Лубинцу и попросил его дать артиллеристам указание поддержать действия групп огнем. План был интересен еще и тем, что спецназовцы намеревались оставить после себя следы, указывающие на боевиков из других чеченских отрядов.

Так делалась попытка возбудить у полевых командиров взаимные подозрения и недоверие друг к другу, расколоть их на противоборствующие стороны или хотя бы поколебать единство.

Руководитель операции генерал-майор Лубинец в целях сохранения плана в тайне приказал группам связь осуществлять только с ним. Он же руководил всеми силами, задействованными в операции. До ее начала начальник артиллерии получил задачу по прикрытию групп в процессе их работы и отхода в расположение своих войск.

12-го июня около двадцати двух часов командир группы спецназа 7 ОСН отправился на 21-ю погранзаставу за результатами наблюдения за фермой в последние часы. Пограничники подтвердили, что белая «Нива» в сопровождении «Урала» армейского образца вновь появилась в районе фермы. Договорившись с командиром заставы о плане действий, командир группы уехал. Утром разведчики прибыли в расположение заставы, выставили охранение и приступили к тренировкам по захвату «языка» и отходу с места засады. Часть разведчиков, переодетых в форму пограничников, наблюдали за фермой.

Тренировки и наблюдение продолжались до 16 июня. Обобщив и проанализировав полученную за это время информацию, командиры групп пришли к выводу, что ферма служит перевалочной базой или базой отдыха. Так как основная масса боевиков двигалась из Ингушетии, можно было предположить, что противник стягивает в Бамут силы. Ферма на данном маршруте играла ключевую роль и была настолько важна, что ее периодически проверял лично начальник сил самообороны юго-западного направления бамутской группировки.

Наконец, 16 июня Лубинец вызвал к себе командиров групп и уточнил задачу на взятие «языка» в указанном районе. Выход групп в район проведения засады запланировали на 22.00.

На одни сутки

Началась подгонка снаряжения и обуви. Армейские кепи сменили на косынки, а ботинки на кроссовки. Одеты разведчики были в горное обмундирование и бронежилеты БЖСН. Каждый получил одну сутодачу сухого пайка. Фляги заполнили водой из расчета на сутки. Имелся запас таблеток для обеззараживания воды. Проверили средства связи и приборы ночного видения.

Подготовка к выходу шла к концу, когда около 20.00 с наблюдательного поста доложили, что группа боевиков численностью до двадцати человек покинула ферму и в настоящее время там никого нет. После короткого совещания командиры решили перенести засаду в район перекрестка, о чем доложили руководителю операции.

Боевой порядок строили следующим образом. Группа захвата «языка» – шестнадцать человек, две группы обеспечения – по десять человек, третья группа обеспечения –одиннадцать. Первая группа обеспечения перекрывала подходы к месту засады со стороны населенного пункта Чемулги. Вторая группа делала то же со стороны станицы Нестеровской. Третья, имевшая в своем составе три расчета АГС-17, занимала позиции недалеко от фермы в готовности поддержать огнем действия группы захвата.

Взятие «языка» возлагалось на группу захвата, однако планом предусматривалось, что каждая из групп обеспечения в зависимости от обстановки должна быть готова к захвату пленного при появлении одиночных машин или небольших групп противника.

Время выхода в район проведения засады перенесли на 1.00 17 июня. В назначенное время отряд на пяти бронетранспортерах выдвинулся в расположение 21-й погранзаставы.

Одновременно руководитель операции генерал-майор Лубинец уточнил задачу начальнику артиллерии, установил связь с другими подразделениями, привлекаемыми к обеспечению действий разведчиков, и с этого момента лично держал под контролем весь ход операции.

В районе операции

По опыту Нагорного Карабаха и Северной Осетии, при внезапном столкновении с противником разведчикам порой не хватало секунды для открытия огня. Поэтому командиры приняли решение зарядить оружие сразу по прибытии в район, контролируемый противником. Наемники из республик СНГ и Иордании обладали богатым боевым опытом, и характерный звук заряжания оружия привлек бы внимание опытного воина и мог спровоцировать упреждающий огонь.

Чтобы избежать этого, всем было приказано дослать патрон в патронник и поставить оружие на предохранитель. К 1.15 начали выдвижение в район, где планировалась засада. Личный состав имел опыт бесшумного передвижения в лесу, по пересеченной местности. Разведчики хорошо ориентировались в условиях ограниченной видимости. Группы постоянно в ходе марша к месту засады вели разведку. Их безопасность обеспечивали дозоры.

Взаимное удаление групп составляло около пятисот метров, что позволяло оказать огневую поддержку попавшей в засаду либо внезапно столкнувшейся с противником группе, которая под прикрытием могла бы совершить маневр и уйти из-под удара.

К 4.00 группы обеспечения вышли на запланированные позиции и взяли под контроль возможные направления движения боевиков. Труднее пришлось группе захвата, бойцы которой двигались вдоль дороги по крутому склону, однако и они к 7.00 достигли перекрестка, где должны были организовать засаду.

Чтобы контролировать весь перекресток, командир группы 7 ОСН организовал засаду следующим образом.

Боевой порядок группы состоял из двух огневых подгрупп по пять человек в каждой. Они взяли под контроль по участку пересекающихся дорог. На удалении ста метров от огневых подгрупп в сторону вероятного появления противника были выдвинуты парные наблюдательные посты, которые при необходимости должны были обеспечивать беспрепятственную работу огневых подгрупп. В тылу группы находились радист и врач.

На вооружении группы имелись одна СВДУ, одна ОЦ-03 с прицелом и ПБС, один ПК, одна РПГ-26, одиннадцать АКМ, из которых два были снабжены ПБС-1.

Группа имела несколько мин со взрывателями МУВ натяжного действия. Связь осуществлялась по радиостанции Р-159. Последующие события показали, что такого вооружения оказалось недостаточно для успешного и надежного выполнения боевой задачи. В условиях ограниченной видимости явно не хватало ночных прицелов.

Поскольку район действия группы буквально кишел боевиками, целесообразнее было бы проводить бесшумную засаду. Поэтому трех приборов бесшумной и беспламенной стрельбы на 16 человек было, конечно, мало.

Не по плану

Разведчики заняли позиции. Началось томительное ожидание. Оно затягивалось, но разведчики верили, что «улов» будет. Их надежды оправдались. В 17.55 наблюдательный пост на дороге в станицу Нестеровская подал условленный сигнал: приближается автомобиль. Через некоторое время на дороге появился УАЗ-469 синего цвета, в котором находились вооруженные люди в камуфляже типа «Склон».

Сомнений в том, боевики ли это, не было, и командир отдал приказ «Огонь». Как только машина приблизилась к позициям огневой подгруппы №2, разведчик, вооруженный автоматом ПБС-1, первым же выстрелом ранил водителя, который стал терять управление автомобилем. Огневая подгруппа №1 также открыла огонь из АКМ с ПБС-1 и ОЦ-03 с ПБС. Боевики поняли, что попали в засаду, и начали выпрыгивать из идущей на большой скорости машины, но спецназовцы быстро перестреляли их. Выпрыгнул и раненый водитель.

Он попытался бежать, но получил еще одну пулю в ногу и упал на обочину. Один из разведчиков крикнул ему: «Лежи, будешь жить!» Раненый подчинился. Автомобиль тем временем продолжал движение, по нему открыл огонь пулеметчик. Очередь прошила топливные баки, машина на полном ходу врезалась в дерево и загорелась.

Посчитав, что это как-то отвлечет внимание разведчиков, водитель перевернулся на бок и попытался что-то достать из-за пазухи. Эта попытка непослушания стоила ему жизни, а командованию 100-й ДОН – «языка».

Боевики были уничтожены примерно за 2 минуты. Разведчики огневой подгруппы №2 приступили к досмотру автомобиля и тел убитых боевиков. В машине было обнаружено несколько автоматов, мины к 82-мм миномету, РПГ. Досмотр пришлось прекратить, так как наблюдатели сообщили о белой «Ниве», приближавшейся к месту засады, которая, однако, резко остановилась, не доезжая до позиций наблюдателей. Видимо, люди, сидевшие в машине, услышали пулеметную очередь.

Разведчикам-наблюдателям пришлось принимать решение. Чтобы не дать противнику оценить обстановку и отойти, спецназовцы на наблюдательном посту открыли огонь по белой «Ниве» и первыми же выстрелами ранили боевика рядом с водителем. Водитель стал вытаскивать раненого из машины. Остальные боевики, прячась за машиной, открыли ответный огонь по наблюдательному посту, прикрывая товарищей.

По команде в бой вступили остальные разведчики. В результате боевики были уничтожены, а от попадания гранаты РПГ-26 «Нива» загорелась. Почти сразу же со стороны станицы Нестеровской послышалась длинная очередь из КПВТ. Командир понял, что, судя по всему, УАЗ был головным дозором, далее в «Ниве» следовал кто-то из командиров, и на подходе следующий сзади БТР охранения. В этой ситуации неразумно было связывать себя боем с основными силами врага, и поэтому командир решил отойти.

Чтобы посеять раздор между группами, входящими в состав бамутской группировки, на месте засады разведчики оставили письмо, адресованное одному из ее боевиков, а на позициях, откуда велся огонь, – обрывки чеченских газет, пустые пачки от дорогих импортных сигарет и косынку зеленого цвета. На засаду, досмотр и уничтожение второй машины и создание следов ушло не более десяти минут. В 18.05 группа стала отходить на пункт сбора. В это время в горящем уазике стали рваться 82-мм мины.

Преследование

К 18.15 группа собралась на пункте сбора. На месте короткого привала опять были оставлены компрометирующие следы. Саперы заминировали тропу, и группа, построившись походным порядком, начала выдвижение к реке Асса.

Спустя десять–пятнадцать минут разведчики услышали, как сработали мины. Из этого можно было заключить, что боевики взяли верный след и разрыв между ними и группой спецназа небольшой. Выйдя к реке, разведчики увидели, как духи развернулись в цепь и прочесывают лесной массив.

Необходимо было оторваться от преследователей, и командир решил резко изменить направление отхода. Группа свернула и пошла на восток вдоль реки. Боевики, видимо, имели некоторые представления о контрпартизанских действиях и таких маневрах, как «молот и наковальня», и поэтому одновременно с прочесыванием попытались перекрыть вероятное направление отхода разведчиков на север.

В сложившейся ситуации командир решил воспользоваться помощью групп обеспечения. Он по радио попросил их провести отвлекающие действия. Получив сигнал о помощи, командир группы обеспечения №2, в которую входили три автоматических гранатомета АГС-17, дал команду открыть огонь по ферме и другим местам возможного скопления боевиков.

Этим они отвлекли дудаевцев от преследования. Воспользовавшись замешательством, возникшим в рядах чеченцев, группа захвата, используя складки местности, запутала следы и оторвалась от преследования. К 23.30 семнадцатого июня группа без потерь вышла в расположение 100 ДОН.

Выполнив задачу, группы обеспечения также отошли: сначала группа, прикрывавшая действия группы захвата со стороны станины Нестеровской, спустя час – группа, вооруженная АГС, и еще через полчаса – прикрывавшая подходы со стороны Чемулги.

Что в итоге?

На первый взгляд операцию можно признать успешной. Спецназовцы уничтожили десяток чеченских боевиков, в том числе и начальника сил самообороны юго-западной бамутской группировки, сожгли два автомобиля противника, захватили несколько стволов и документы, представлявшие ценность, и, что самое главное, вернулись без потерь.

Но следует вспомнить, зачем, собственно говоря, ходили аж 51 человек, с какой целью так тщательно вели доразведку района предстоящих действий и кто осуществлял общее руководство операцией. Даже человеку, не очень сведущему в проведении специальных операции, покажется странным, что в операции с таким скромным итогом были задействованы столь значительные силы, да и для генерал-майора уровень решаемой задачи «не тянет». Не умаляя личного мужества бойцов, давайте все-таки спокойно разберемся, что же было сделано неверно и что можно было предпринять, чтобы выполнить поставленную задачу полностью.

Начнем с того, что для поставленной задачи группа была недостаточно оснащена как средствами связи и приборами (прицелами) ночного видения, так и бесшумным оружием. Не вина исполнителей в том, что у них по штату не оказалось в наличии всего перечисленного, но вина командиров групп, что не потребовали у руководителя операции всего необходимого. Сам же он виноват, что не обеспечил спецназовцев требуемым. Недостаточность оснащения и вооружения изначально ставила под угрозу осуществимость засадных действии.

Трудно понять, почему за «языком» отправили без малого роту. После драки кулаками не машут, однако попробуем представить себя на месте командира группы. Так как место проведения засады спецназовцам было известно, а охотились они в идеальном варианте все-таки на того, кого и убили, походный порядок объекта был примерно известен: головной дозор – на УАЗ-469, цель – на «Ниве», охранение – на БТР в хвосте. Разрыв при движении между машинами обычно составляет 100–200 м, и эту цифру можно было уточнить в ходе наблюдения, а также в результате опроса пограничников, которые неоднократно наблюдали объект.

Построение боевого порядка для достижения требуемого эффекта должно было быть следующим: три огневые подгруппы, расположенные друг от друга на расстоянии, приблизительно равном дистанции между транспортными средствами, плюс три подгруппы обеспечения, на начальном этапе являющиеся НП, удаленные от огневых подгрупп на расстояние, позволяющее своевременно обнаружить объект и известить о его приближении командира, место которого – в составе одной из огневых подгрупп по его усмотрению.

Три огневые и три подгруппы обеспечения нужны были бы для того, чтобы полностью контролировать Т-образный перекресток. Расположение подгрупп указано на схеме 3. Состав – по 3–4 человека в подгруппах обеспечения и по 4–5 человек в огневых подгруппах, хотя в конечном счете это решать командиру.

При предложенном построении засады динамика событий должна развиваться так. С какой бы стороны колонна ни подходила к перекрестку, наблюдатели – подгруппа обеспечения – докладывают об этом по радио командиру установленным тональным сигналом, либо закодированной фразой и пропускают колонну, не вступая в бой.

Первая огневая подгруппа по ходу движения пропускает головную машину, которая так или иначе все равно оказывается в ловушке, и открывает огонь из бесшумного оружия по второй машине, стараясь поразить водителя и сидящих сзади охранников, но не причинять вреда сидящему впереди боевику, так как смесь восточного и советского менталитета заставляет обычно именно начальника садиться рядом с водителем.

Поскольку огневой налет производится исключительно из бесшумного оружия, головная машина достигает второй огневой подгруппы, которая также открывает огонь из бесшумного оружия, также захватывая на всякий случай «языка» (его можно использовать впоследствии на допросе в ППД, применяя прием, когда одного из двух пленных, если они сразу не заговорят, убивают на глазах у другого, причем ликвидируют более сильного в морально-волевом плане.

Оставшийся, как правило, немедленно становится более разговорчивым).

Задача подгрупп обеспечения на данном этапе заключается в том, чтобы обеспечить беспрепятственную работу огневых подгрупп. Поэтому следующий в замыкании БТР должен быть уничтожен одним-двумя выстрелами из РПГ-26 подгруппой обеспечения.

Подгруппы обеспечения должны своим огнем воспрепятствовать подходу резервов противника с любого направления, поэтому именно они должны иметь на вооружении пулеметы и РПГ-26, а не огневая подгруппа

Предложенный вариант засады – это ловушка, из которой у объекта нет выхода, откуда бы он ни двигался. После выполнения задачи огневые подгруппы отходят на основной пункт сбора. Подгруппы обеспечения, прикрыв их отход, также отходят на ОПС. Если же появляется противник, они сковывают его огнем и после получения сигнала командира группы начинают отход в направлении, противоположном ОПС, чтобы увлечь противника за собой, а затем, запутав его, оторваться от преследования и выйти на заранее оговоренный запасной пункт сбора, где их должна ждать вся группа.

Подгруппы обеспечения, не вступившие в бой с противником, отходят на ОПС после сигнала командира группы за огневыми подгруппами.

Что же сделали спецназовцы 7-го ОСН?

Во-первых, они, пусть ошибочно, вместо «Нивы», но на начальном этапе успешно и бесшумно обстреляли дозорную машину. Однако, видимо, вследствие того, что командир группы не определил подчиненным порядок открытия огня, пулеметчик зачем-то обстрелял машину, которая, как видно на схеме 2, и так врезалась бы в дерево: водитель ее уже покинул. Не было бы этой очереди – «Нива» продолжала бы движение и попала бы в сектор обстрела огневых подгрупп, владевших бесшумным оружием, и задача была бы, возможно, выполнена. Этого не случилось, и наблюдателям пришлось вступить в бой с боевиками из «Нивы».

Непонятно зачем, но, видимо, по той же причине, что и из пулемета, по машине шарахнули из РПГ-26 (который почему-то упорно называют «Мухой», хотя «Муха» – это РПГ-1Cool.

Далее всей группе оставалось только уносить ноги, и хорошо, что удача в этот раз была на их стороне, так как подгруппы обеспечения не могли никакими эффективными действиями, кроме обстрела фермы, направленными на отвлечение боевиков от преследования, оказать помощь своим (схема 1). Так как о прикрытии огнем действий группы с артиллерией договаривались заранее, наверное, это могли бы сделать и артиллеристы 100 ДОН. Во всяком случае, для того чтобы накрыть ферму, им не пришлось бы лезть в чеченский тыл.

Как видно из этого анализа, задачу можно и должно было выполнить меньшими силами, если бы командир разведгруппы:

• имел в группе больше единиц бесшумного оружия;

• имел достаточное количество средств связи – по одной радиостанции в каждой подгруппе и использовал их для управления, а также пользовался бы кодированными сигналами управления;

• иначе построил боевой порядок засады;

• организовал систему огня, обеспечивающую скрытность действий и выполнение задачи.

Если бы подгруппа обеспечения даже при подходе БТР к ее позициям огнем РПГ-26 уничтожила его, используя фактор внезапности, оставшиеся в живых боевики были бы на какой-то срок деморализованы, что позволило бы подгруппе обеспечения отойти, минируя свои следы.

Сергей Колобков

Журнал «Солдат удачи» №3 / 1998

http://forumsbkbkobra.fmbb.ru/viewtopic.php?t=412

У нас тогда было такое настроение: кто не воевал на Кавказе, тот как бы и не служил. Вот и собрались мы с сержантами, кто на карантине служил, и пошли к комбату подполковнику Евтюхину. Говорим ему, так мол и так, возьмите нас с собой в Чечню.

Короче, уговорили его. Берите, говорит, свои РД, собирайтесь, и вечером чтобы были у меня. Зачислил он нас в 6-ю роту и уже совсем скоро мы полетели в Моздок. Оттуда выехали в Чечню.

Перед отлётом из части написал письмо родителям, сообщил, что еду в Чечню. Пообещал вернуться живым, но на всякий случай добавил, чтобы в случае моей гибели никого не винили, на войну я напросился сам.

Помню Чечню - стояли в Ведено,  затем выдвинулись в сторону Аргунского ущелья. Первое боестолкновение, в котором я принял участие, было 8 февраля.

Тогда, после непродолжительной, но жёсткой перестрелки боевикам пришлось отступить не солоно хлебавши, а у нас - ни раненых, ни убитых.

Затем, до боя на высоте 776.0, серьёзных боестолкновений у нас не было, в основном боевики обстреливали наши блок-посты по ночам, иногда постреливали и днём, но - обходилось без потерь.

28 февраля мы снялись с блок-постов в Веденском районе и начали выдвижение на рубеж на БМДшках, затем, уткнувшись в горы, спешились, а техника вернулась на блоки. Роту повёл вперёд командир батальона подполковник Евтюхин.

Обошли реку, долго шли вверх по пересечёнке, и 29 февраля дошли до высоты 776.0, где оставили один взвод. Разведка, а вслед за ними три взвода - отправились дальше.

Насколько я понял, мой взвод должен был дойти до окраины Сельментаузена и закрепится там, но в полдень разведдозор, выдвинувшийся в сторону горы Исты-Корд, столкнулся с группой боевиков.

Завязался бой и комбат, во избежание потерь, приказал всем отойти назад к высоте 776.0.

Командир роты Молодов, который с группой бойцов пошёл навстречу на помощь разведчикам, погиб одним из первых, его убил снайпер. Вообще, снайпера у "духов" работали очень грамотно.

Боевиков было много, но точного количества я не знаю, сосчитать было невозможно, шёл бой.

О том, что "духов" там собралось более двух тысяч, я впервые услышал только в госпитале.

Нас обстреляли из миномётов и постепенно окружили.

Лупили почти в упор из автоматов, пулемётов, подствольников, гранатомётов, месиво страшное.

Когда мы забирали тело убитого ротного, меня ранило - в колено вонзился осколок.

Нас, "трёхсотых", сначала было пятеро, и комбат сразу организовал нашу эвакуацию. Мой лучший друг - младший сержант Костя Кривушев - рискуя своей жизнью, вытащил меня из-под огня и оказал первую помощь. Да там все пацаны помогали раненым как могли!

Костя Кривушев чуть позже погиб. Он родом с севера, из посёлка Ыджыдъяг Удорского района Республики Коми. Отличный был парень, жаль его очень.

Вечер был пасмурный, сырой, в метре от себя ничего не видно, туман лег плотный. Евтюхин просил вертолётной поддержки, и вертушки прилетели, но помочь нам не смогли. Я их не виню.

Отвратительные метеоусловия, густой лес, скрытый туманом, боевики, подобравшиеся к нам вплотную - всё это помешало им открыть прицельный огонь. А если бы стрельнули вслепую - могли такого натворить!

Ранним утром 1 марта неожиданно пришла подмога - майор Доставалов и с ним ещё 14 человек. Но "духи" шли на нас волнами, сменяя друг друга и не давая передышки нам.

Со всех сторон крики, ругань, предложение сдаться, рукопашная, ребята гибли, боеприпасы заканчивались, из боеспособных на высоте нас осталось несколько человек: Евтюхин, Доставалов, капитан Романов, Поршнев и я.

Боевики были всего в трёх метрах, так близко, что я слышал их смех, издёвки, подколы, было очень страшно. Комбат по рации огонь артиллерии на себя стал вызывать, а я в какой-то момент не выдержал, и решил покончить с собой, лучше смерть, чем плен. Спасла артиллерия. Снаряды артиллеристов попридержали "духов", у меня возродилась надежда, я пришёл в себя, воспрянул, снова стал стрелять по боевикам.

Когда погибли Доставалов и Евтюхин, я пересчитал свои оставшиеся боеприпасы, оказалось - 6 патронов... Романов, вставив последний магазин с патронами в автомат, сказал: "Кто-то должен выжить и рассказать о нас правду. Уходите, пацаны, я вас прикрою"... Всего 27 лет ему было, капитану... Я потом в Москве с его вдовой, встречался, дочерью. С родителями созванивался.

Хорошие они люди.

Я поковылял вниз по склону, а Поршнев, контуженый, встал в полный рост и пошёл. У него из ушей и носа кровь шла, голова не соображала, он шёл, качался во все стороны, как пьяный. Боевики стреляли в упор из подствольников, но почему-то не попали.

Нас могли спасти деревья и кусты, сплошняком покрывавшие склон, но дно оврага было чистым, без всякой растительности, и уничтожить нас не составляло труда. Может "духи" просто не захотели нас убивать, я не знаю...

Овраг был извилистым, мы скрылись из зоны их видимости, примерно через километр выползли на своих - шла запоздалая подмога.

Почти сразу за нами пришёл Женя Владыкин. У него боеприпасы кончились, и в схватке, он, от ударов прикладом автомата в лицо, лоб, упал, потерял сознание. Боевики приняли его за мёртвого, раздели и бросили.

Очнувшись от холода, ночью, полуголым, Женя одел чей-то бушлат и штаны, утеплился, стал искать своих, побрёл вниз по реке. На нём даже сапоги - и те чужие были.

Потом нашёлся Тимошенко. Он был ранен, весь в крови. Почему-то боевики непременно хотели его уничтожить, долго искали его, шли по следу, но он выжил.

Как выбрались Христолюбов и Комаров я не знаю.

Сколько погибло боевиков, как забирали тела погибших служаков, что из себя представляло поле боя после боя - я не видел, там я больше никогда не был. В числе тех, кто на следующий день поднялся на высоту, был Сергей Захаров, мой будущий родственник - братишка жены. Он и рассказал, что осталось от роты, и места, где она пала.

Меня эвакуировали в госпиталь в Моздок, оттуда в Тверь. Тверской госпиталь запомнился профессионализмом медперсонала, сплочённостью раненых пацанов, хотя мы все были из разных родов войск и разных частей.

После выздоровления дослуживал в родной части в Пскове. Демобилизовался 3 августа 2000 года.

Мы были как все, нас война изменила... Разве можно забыть войну? Всегда смотрю новости, слежу за обстановкой в Чечне, переживаю. Память людская - она бесконечна. Для меня очень важна память о моих братишках, десантниках 6 роты...

Материал подготовил Раян ФАРУКШИН

https://desantura.ru/veteran/23925/

Дизайн сдержанный, без ярких акцентов, с матовой поверхностью. Правда, на ней остаются следы от рук. Так что если приходится постоянно открывать ноутбук в присутствии клиентов или партнеров, лучше купить прозрачный кейс. Визуально и тактильно устройство ощущается надежно: не выскальзывает и не двигается по столу, благодаря специальным резиновым накладкам на задней части.

Шарнир работает мягко: чтобы открыть крышку даже одной рукой, не нужно придерживать корпус. Чтобы показать коллеге или клиенту презентацию, достаточно раскрыть экран на 180°. Это удобно и для работы лежа, и для подставок, которые требуют определенного угла обзора.

Также отметим 9 портов: USB-A, USB-C, HDMI, слот для карты памяти — можно забыть о переходниках.

В TECNO MEGABOOK K15S предустановлен Windows 11. Ноутбук готов к работе сразу после включения. Никаких лишних установок и обновлений. Все настроено и оптимизировано для вашей многозадачности.

Экран: яркая картинка и комфорт ночью

Экран — 15,6 дюйма, IPS-матрица с разрешением Full HD. Углы обзора отличные: изображение остается четким, даже если смотреть сбоку, цвета не искажаются. Есть антибликовое покрытие. Тестировали ноутбук при разном освещении: можно спокойно работать у окна. Когда солнце бьет прямо в экран, текст по-прежнему остается читаемым, картинки не искажаются. Это редкость в бюджетных моделях.

Неважно, работаете вы ночью или играете, выручит клавиатура с регулируемой четырехуровневой подсветкой. При среднем уровне в темноте все видно, глаза не устают. Из плюсов для тревожных людей: включали ноутбук в самолете и электричке, никто вокруг не жаловался на яркость. Все регулируется кнопками, не нужно лишний раз заходить в настройки.

Стеклокерамический крупный тачпад — 15 см. Он не залипает, не промахивается, срабатывает с первого касания. Не возникает дискомфорта, даже если несколько часов редактировать документы без мышки. После перехода с других устройств немного непривычно, что тачпад работает в двух направлениях: нижняя часть отзывается нажатием, верхняя — касанием.

В кнопку питания встроен сканер отпечатка пальцев. К нему можно быстро привыкнуть, особенно если сидишь в опенспейсе или работаешь в дороге. Один легкий тап пускает в систему даже с мокрыми руками. Безопасно, удобно и не нужно постоянно вводить пароли.

Производительность: рендерим видео, открываем вкладки

Ноутбук работает на AMD Ryzen 7 5825U (опционально можно выбрать версию техники Intel Core i5-13420H). Восьмиядерный AMD с поддержкой 16 потоков подходит для ресурсоемких операций вроде рендеринга или работы с большими массивами данных. Встроенная графика Radeon справляется с редактированием видео в Full HD или играми.

Во время монтажа 30-минутного ролика в DaVinci Resolve и параллельной работе в Photoshop с несколькими большими PSD-файлами система сохраняла стабильность. Не было ни зависаний, ни заметного падения производительности. Ноутбук уверенно держит в фоне 10 приложений одновременно. Если запущены браузер с 20 вкладками, видеозвонок в Telegram, Excel с объемной таблицей и софт для монтажа, система не тормозит и не перегревается. Переход между окнами остается плавным, ничего не «проседает», даже при одновременном скачивании файлов и редактировании видео.

Базовая комплектация включает 16 ГБ оперативной памяти в двух слотах. При необходимости можно легко увеличить этот показатель до 32 ГБ, заменив стандартные модули на более емкие. Помимо установленного SSD на 1 ТБ предусмотрен дополнительный слот, поддерживающий диски объемом до 2 ТБ.

Чтобы во время нагрузки системы охлаждения не выходили из строя, в ноутбук встроен эффективный вентилятор, способный рассеивать до 35 Вт тепла. Устройство не греется, его спокойно можно держать на коленях. Это решение дополнено тремя режимами работы, которые переключаются простой комбинацией клавиш Ctrl+Alt+T. Тихий режим идеален для работы ночью или в общественных местах, сбалансированный подходит для повседневных задач. Производительный, на котором запускали рендеринг видео и игры, практически не шумит.

Автономность: 15 часов без подзарядки

Протестили автономность MEGABOOK K15S в условиях, знакомых каждому деловому путешественнику. Утром перед вылетом зарядили ноутбук до 100% и взяли его в рейс Москва — Калининград. В зале ожидания провели созвон, потом три часа смотрели сериал и в дороге до отеля редактировали документы. К моменту приезда оставалось 40% заряда: хватило бы еще на пару часов продуктивной работы.

MEGABOOK K15S может автономно работать до 15 часов и позволяет не оглядываться на индикатор заряда. Заявленное время достигается при типичном офисном использовании: одновременная работа с документами в Word и Excel, ведение переписки, видеоконференции, веб-серфинг.

Если все же понадобится, за  час восполняется до 70% батареи. Компактный адаптер мощностью 65 Вт на базе нитрида галлия поместился даже в карман пиджака. Один блок питания заряжает и ноутбук, и смартфон, и наушники. Экономия места: не нужно никаких дополнительных проводов.

Звук, который реально слышно

В TECNO MEGABOOK K15S установлены два мощных динамика по 2.5 Вт. Звук с глубокими низами, без пластикового дребезжания, объемный. Благодаря DTS можно смотреть видео даже в шумном помещении. В тестах специально включали сцены с шагами и выстрелами: локализация настолько точная, что в наушниках нет необходимости.

Та же стабильность и в микрофоне. Благодаря AI-шумоподавлению голос передается чисто. Во время тестовых звонков из оживленного кафе собеседник не услышал ни разговоры за соседним столом, ни городской шум. И все это — на расстоянии до пяти метров.

Кстати, о созвонах. В ноутбуке встроена обновленная камера. Она отслеживает положение лица, а еще есть физическая шторка приватности. Например, можно закрыть шторку для комфортных видеоконференций.

Для тех, кто предпочитает гарнитуру, идеально подойдут беспроводные наушники TECNO FreeHear 1 из экосистемы бренда. Когда не хотелось делиться разговорами с окружающими, подключали их. Чистый звук с акцентом на средние частоты, 11-мм драйверы, которые выдают неожиданную детализацию. Музыку слушать приятно: и фоновый плейлист на телефоне, и вечерний сериал на ноутбуке. Автономно работают наушники 6 часов, с кейсом — до 30 часов. 

Bluetooth 5.4 обеспечивает стабильное соединение на расстоянии до 10 метров. Удобная C-образная форма разработана специально для длительного ношения — после восьмичасового рабочего дня в ушах не возникает дискомфорта. Наушники поддерживают одновременное подключение к ноутбуку и смартфону. Переключение между устройствами происходит быстро и без заминок.

Через фирменное приложение Welife можно выбрать один из четырех эквалайзеров и отследить местоположение гарнитуры в случае утери. А еще кастомизировать виджет для управления наушниками. Функция настройки персонализированного дизайна доступна для устройств на Android и позволяет гибко изменить внешний вид окна подключения: вплоть до установки фоновой картинки или собственного фото.

Первые пару использований может потребоваться время, чтобы привыкнуть к нестандартной форме вкладышей, но уже с третьего раза они надеваются вслепую за секунду. Что особенно приятно:  собеседники отмечают, что звук от микрофона более приятный и четкий, чем у дорогих известных моделей.

Бесшовная синхронизация со смартфоном

Благодаря функции OneLeap ноутбук синхронизируется со смартфоном TECNO. Подключение происходит за пару секунд: достаточно один раз подтвердить сопряжение. После этого открывается доступ к бесшовному переключению между устройствами — объединенному буферу обмена, дублированию экранов и передаче файлов без кабелей и пересылок в мессенджерах.

Функция выручила, когда нужно было открыть приложение, у которого нет веб-версии. Удобно работает и буфер обмена: скопировал текст на одном устройстве — вставил на другом. Например, код, полученный в сообщении на телефоне, вводится в браузере на ноутбуке. Экономит минуты, а иногда и нервы. А когда в дороге пропал Wi-Fi, ноутбук сам подключился к мобильному интернету через смартфон.

TECNO CAMON 40 и сам по себе — мощный рабочий инструмент.  Смартфон выделяется камерой высокого качества 50 Мп, ярким AMOLED-экраном 120 Гц и множеством функций, которые упрощают процесс мобильной съёмки и использование искусственного интеллекта TECNO AI.

Телефон работает на HIOS 15.0.1 на базе Android 15.В фирменную оболочку встроен искусственный интеллект:

• Голосовой помощник Ella. Отвечает на вопросы, помогает с задачами и управлением устройством.

• Решение задач. Наводите камеру на задачу, ИИ решает ее.

• AI Редактор фотографий. Интеллектуальная обработка в одно касание.

• Быстрый поиск. Находит адрес на экране и запускает навигацию, распознает объекты и события, автоматически добавляет их в календарь.

Технические характеристики

• Процессор и память. 8 ядер, 16 потоков, Кэш L3 16 МБ, частота до 4.5 ГГц Графический процессор AMD Radeon™ graphics SSD 512 ГБ или 1 ТБ, М.2, 2280, PCle 3.0 Nvme DDR4 16 ГБ, 3200 МГц.

• Дисплей. 15.6", TFT, Full HD (1920×1080), 16:9, 280нит, 45% NTSC, 16.7 млн цветов, 60 Гц, 141 ррі.

• Веб-камера. 1 Мп, шторка приватности.

• Порты. 9 портов: 1*TF Card (microSD), 1*HDMI 1.4, 1*USB-A 3.1,

  1*USB-A 3.2, 1*3.5mm аудиовход, *Ethernet RJ45 до 1 Гбит, 2*Туре-С (Full Function), 1*слот для замка Kensington.

• Другое. Сканер отпечатка пальца в кнопке питания. Клавиатура с подсветкой (4 уровня яркости). Тачпад с поддержкой одновременно 4 касаний.

• Батарея. 70 Вт∙ч (6150 мА∙ч), Li-Pol, 11.55 B 65 Вт Type-C GaN, 20 В, 3.25 А, кабель 1.8 м (Туре-С-Type-C).

• Габариты. 17.3 мм (высота), 359.5 мм (ширина), 236 мм (глубина).

• Вес. 1,7 кг.

Если хотите создать собственную экосистему, в которой технологии подстроятся под ритм дня, попробуйте технику TECNO. Мощный ноутбук, быстрый смартфон и наушники соединяются в единое пространство. Быстрое переключение между устройствами, синхронизация файлов и стабильное соединение без лишних настроек.

КУПИТЬ НОУТБУК TECNO