Военная история + Военная техника

В советское время помощь США и Великобритании по ленд-лизу или умалчивалась или существенно преуменьшалась. И это при том, что Советский Союз получил от западных союзников свыше 20 тыс. самолетов, огромное количество бронетехники, более 300 тыс. тонн цветных металлов, 2586 тыс. тонн авиабензина и около 0,5 млн автомобилей. Бронетехника ленд-лиза составила 20% всего парка бронетанковых сил СССР. Помощь была оказана в самый сложный момент. Только в 1941 г. бронетанковые части Красной Армии потеряли свыше 72% всей своей бронетехники, а дивизии Вермахта рвались к Москве, и их надо было остановить.

Первые танки ленд-лиза в СССР были поставлены 11 октября 1941 года северным конвоем PQ-1 через порт Архангельска.

Руководство СССР обращалась к союзником с просьбой о поставке 500 танков в месяц. В Первый московский протокол, подписанный 29 сентября 1941 года и регулировавший планы поставок союзников, были включены обязательства союзников о поставке 4500 танков и 1800 лёгких бронированных машин. Кроме северных конвоев, поставки танков и бронетехники велись также через Иран по так называемому «Персидскому коридору» и дальневосточные порты СССР.

Ленд-лизовские танки, а их было более 10 тысяч, обеспечивали комфортные условия экипажу танка во время боя. «В наших танках всё приходилось делать вручную: и башню поворачивать, и пушку наводить, а в “Шермане” всё электрическое», – вспоминал ветеран-танкист Владимир Головачев. «Признаюсь, я любил его (“Валентайн”). Прежде всего, за надежность и безопасность. Бронезащита у “Валентайна” была что надо – снаряд застревал как в тесте, не давая осколков. Танк был лучше, чем наши Т-60 и Т-70», – вспоминали танкисты.

В Советский Союз по ленд-лизу поступали американские легкие танки М-3 «Стюарт», американские средние танки M4A2 и M4A2(76)W «Шерман», М-3 «Ли», британские пехотные танки Mk II «Матильда», Mk III «Валентайн» и Mk IV «Черчилль». Красная Армия начала применять лендлизовские танки в больших количествах начиная с 1942 г. Особенно много иностранной техники участвовало в битве за Кавказ, где американские и британские танки составляли более 60% всего бронетанкового парка. Так, по состоянию на 1 февраля 1943 г. на Северо-Кавказском фронте среди 275 боеготовых танков было 15 М-3 «Ли», 123 «Стюарта», 38 «Валентайнов» и 10 «Шерманов». Такое массовое использование иностранной бронетехники на Кавказе было связано с близостью одного из маршрутов поставок техники ленд-лиза СССР, через Иран.

Подразделения, укомплектованные лендлизовскими танками, наносили серьезный урон дивизиям Вермахта. Так, на Северо-Кавказском фронте действовала 5-я гвардейская танковая бригада, которая имела в своем составе 40 «Валентайнов», 3 Т-34 и один БТ-7. Бригада в ходе боев в районе Малгобека, которые происходили в сентябре 1942 г., уничтожила 38 немецких танков и штурмовых орудий, 24 артиллерийских орудия, 6 минометов и до 1800 солдат и офицеров Вермахта. 11 сентября 1942 г. в районе Малгобека 2 «Стюарта» под командованием лейтенанта Александра Яковлевича Павкина, находясь в засаде, вступили в бой с 16 немецкими танками, уничтожили 11 из них без потерь со своей стороны.

В мартовских боях 1943 г. отличилась 92-я танковая бригада, на вооружении которой состояли легкие «Стюарты». Бригада уничтожила 14 танков, 4 миномета, 5 противотанковых орудий, до 400 немецких солдат, потеряв при этом 29 «Стюартов». Иностранные танки использовались Красной Армией в больших количествах вплоть до конца войны. Так, в 1944 г. 1-й Красногвардейский мехкорпус (1-й Белорусский фронт) имел в своем составе кроме советских танков 136 «Шерманов», 49 «Валентайнов», 2-я танковая армия - 140 «Шерманов», 10 «Валентайнов», 5-я гвардейская танковая армия – 64 «Шермана», 39 «Валетайнов».

В Красной Армии среди танковых асов, которые воевали на отечественных образцах бронетехники, появились и умельцы, которые сражались на иностранных танках. Экипаж танка М4А2 полковника Дружинина Леонида Михайловича (40-й отдельный танковый полк) в боях на Восточном фронте сумел уничтожить 16 немецких танков, 11 противотанковых пушек, более 200 солдат и офицеров противника.

«Шерман» под командованием гвардии старшины Павла Воронина (1-й гвардейский механизированный корпус) в боях на территории Венгрии и Австрии (январь–апрель 1945 г.) уничтожил 10 немецких танков и штурмовых орудий. 21 января 1945 г. в боях за населенный пункт Сесктнетер три танка (в том числе танк Воронина) отбили восемь атак немецких танков, уничтожив при этом 5 вражеских машин без потерь с собственной стороны. 22–23 января 1945 г. в боях за населенный пункт Ференц танк Воронина уничтожил «Пантеру», подбил два немецких танка и сжег два бронетранспортера.

Сражаясь на «Матильде», отличился капитан Наумов Кондратий Иванович (10-й танковый корпус). С 14 по 20 августа 1942 г. танк Наумова в составе группы капитана И. Мишукова оборонял переправу через р. Жиздра у населенного пункта Восты. Группа в составе 4-х «Матильд», усиленная противотанковым орудием, уничтожила 21 немецкий танк, две автомашины и до двух рот пехоты врага.

В список советских танковых асов входит и лейтенант Паширов Валентин Дмитриевич (71-я механизированная бригада, 9-й механизированный корпус). В боях за село Хотив Киево-Святошинского района Киевской области 6 ноября 1943 г. «Валентайн» Паширова, преследуя отступающие немецкие танки, уничтожил более взвода солдат неприятеля, 10 автомашин, 10 огневых точек, два танка. Когда танк Паширова подбили, раненый командир танка продолжал бой, используя автомат и ручные гранаты. Паширов погиб.

На тяжелом танке «Черчилль» воевал командир орудия танка 50-го отдельного гвардейского тяжелого танкового полка прорыва Полунадеждин Петр Сергеевич. Полунадеждин отличился в боях на территории Польши. 21 июля 1944 г. он уничтожил минометную батарею, вывел из строя штурмовое орудие, уничтожил свыше 10 бойцов неприятеля. В августе 1944 г. в районе г. Магнушев Полунадеждин подбил три немецких танка. 15 января 1945 г. в районе м. Мюльхаузен танк старшего сержанта Полунадеждина подбил 4 штурмовых орудия, немецкий танк и несколько автомашин. За период с 16 по 25 апреля 1945 г. танк Полунадеждина уничтожил 4 пушки, 2 дзота, 4 танка, 3 штурмовых орудия и бронетранспортер.

Большинство танков, поставленных по ленд-лизу, Красная Армия потеряла в боях 1941–1945 гг. Что сделали иностранные танки для победы над Германией и ее союзниками? Довольно много! Во-первых – они спасли тысячи жизней солдат, прикрывая их как в наступлении, так и в обороне. Во-вторых – они обеспечивали быстрое продвижение соединений Красной Армии в наступательных операциях 1943–1945 гг. В-третьих – ленд-лизовские танки уничтожили большое количество немецкой боевой техники и живой силы. В-четвертых – бронетехника ленд-лиза стала «резервным питанием» на тех участках фронта, где не хватало отечественной бронетехники, а враг наступал. Ленд-лиз дал возможность Советскому Союзу устоять в самое тяжелое время, завершить кровавую бойню в 1945 г., а не позже. Но главное – слава советским воинам, которые сумели в кротчайшие строки освоить импортную технику и умело применять ее против врага. Войну выиграли прежде всего люди.

Небольшое введение.

Использовать электрифицированные заграждения для поражения наступающих солдат противника начали еще русские в Русско-Японскую войну. Но первый более или менее приличный опыт «боевого электричества» был накоплен в Первую Мировую войну: электрифицированные проволочные заграждения широко использовались всеми воюющими армиями. Так, русская 12-я армия имела на вооружении 4 автомобильные станции, питавшие сеть длиной около 50 км!

Именно на основе его обобщения практически во всех армиях Европы начали разрабатывать различные схемы проволочных заграждений, сочетающих электрифицированные и обычные участки. Как правило, первые располагались позади вторых, чтобы затруднить разведке противника их выявление. Для преодоления таких заграждений своими солдатами в них устраивались специальные лабиринтовые проходы.

«Боевое электричество» в РККА в годы Великой Отечественной войны.

Были такие разработки и в РККА. По имеющейся информации разработками в этой области в 30-е годы ХХ века занимались целых три института (Харьковский электротехнический институт (ХЭТИ), Военно-электротехническая академия (ВЭТА) и Научно-исследовательский институт инженерной техники РККА (НИИИТ)Более того, уже в предвоенные годы целый ряд укрепрайонов (в том числе у Ленинграда) защищался именно такими заграждениями. Питались они от местных сетей.

Практическое применение они нашли на начальном этапе Великой Отечественной войны, когда инженерные части спешно создавали электрифицированные заграждения вокруг Москвы и Ленинграда. Так, по воспоминаниям одного из ветеранов, его рота

«была срочно переброшена на Лужскую оборонительную позицию, где нам поручили установить электризуемые заграждения на участке Жильцы — Толмачево — линии обороны двух стрелковых дивизий. Мы применяли заграждения различных конструкций. Стационарные (электризуемый проволочный забор) устанавливались на кольях, деревьях, эскарпах. Подвижные заграждения (сетки П-5 шириной 4 метра с ячейками 25 на 25 сантиметров) размещались на флангах позиции и хорошо зарекомендовали себя. В числе специальных были почвенные и водные заграждения».

По воспоминаниям ветеранов, электрифицированные заграждения, созданные к октябрю 1941 года вокруг Москвы имели общую длину около 200 км. Электричество подавалось «Мосэнерго».
Впрочем, точно установить, познакомились ли немцы с советским «боевым электричеством», не удалось. Хотя отчеты об успешном его использовании можно найти в боевых донесениях, в немецких документах факт поражения током солдат не отражен.

Борьба с электрифицированными заграждениями противника.

А вот то, что части РККА познакомились с «боевым электричеством» финского производства, известно абсолютно точно: из воспоминаний одного из участников Советско-Финской войны.
Во время этой кампании рассказчик входил в т.н. инженерный осназ, группы специального назначения, на которые возлагалась задача по уничтожению финских дотов и дзотов. Он и рассказывал, как эти группы преодолевали электрифицированные проволочные заграждения финнов.

«У нас был специальный костюм для преодоления электрифицированных заграждений. Он чем-то напоминал скафандр, только лицо открыто. Весь из медной проволоки, на изолирующей подкладке. В таком на лютом морозе „околеть“ можно, поэтому работали в нем по очереди. Осназовец в спецкостюме полз первым, чтобы не сгореть, если проволока под током».

Костюм этот подробно описан в пособии для военно-инженерных училищ Красной армии, подготовленном военным инженером I ранга В. Балуевым и изданном в 1941 году (оно наверняка учитывало опыт того самого «инженерного осназа» Финской кампании).

«Костюм обычно изготовлялся из частой и гибкой медной сетки и состоял из рубашки со штанами и капюшоном. Штаны составляли непосредственное продолжение рубашки и выкраивались с ней из одного куска сетки. Штаны и рукава рубашки не имели на концах отверстий, а переходили непосредственно: рукава в рукавицы, а штаны — в род чулок. Надевался костюм через разрез у ворота. На колени и на ступни ног нашивался еще слой сетки из фосфористой бронзы, чтобы в этих местах сетка не так скоро изнашивалась. Рукавицы делались из сетки красной меди, как более мягкой и обладающей меньшим сопротивлением; для большей прочности сетка клалась в два слоя».

Сохранился и как минимум один экземпляр (в Музее инженерных войск и артиллерии в Санкт-Петербурге).

В этом костюме боец подползал к проволочному заграждению и резал проволоку обыкновенными ножницами, применяемыми для резки обычных проволочных препятствий.

Самым лучшим средством прорыва электрифицированных заграждений являлся танк. Боевая машина просто переползала через такие заграждения, заземляла их и перегружала питающую станцию. Для танкистов же электричество не представляло никакой опасности.
Самым же безопасным был обстрел электрифицированного заграждения артиллерией или минометами, однако он не давал полной гарантии того, что даже сброшенная с кольев проволока обесточена: как правило, такие заграждения имели несколько питающих кабелей.

«Поэтому впереди атакующих частей рекомендуется высылать команды, одетые в металлические костюмы; они должны расчистить проходы резкой проволоки ножницами».

К середине Великой Отечественной войны средний танк Т-34 по своей огневой мощи и броневой защите стал уступать новейшим немецким тяжёлым танкам «Тигр» и «Пантера».

Штатная 76,2-мм пушка советского танка не могла эффективно бороться с немецким «зверинцем». Срочно требовалось орудие, способное пробивать броню немецких Тигров и Пантер с больших дистанций. Особенно остро необходимость в модернизации «тридцатьчетверки» встала, когда новые немецкие тяжёлые танки начали в достаточном количестве поступать в войска противника.

Работы по проектированию установки более мощной 85-мм пушки в башню танка Т-34 начались во второй половине лета 1943 г. в конструкторском бюро КБ-520 завода № 183 (г. Нижний Тагил) под руководством главного конструктора А.А. Морозова. Было принято решение установить в башню Т-34 85-мм танковую пушку образца 1943 г. Д5-Т85 конструкции завода № 9 НКВ.

На первом этапе конструкторами была разработана новая, более технологичная в производстве литая башня обтекаемой формы с расширенной шариковой опорой (диаметр погона в свету – 1600 мм). А вот сама конструкция корпуса танка почти не изменилась.

В ноябре 1943 г. опытный образец танка Т-34 с 85-мм пушкой Д5-Т85 успешно прошёл испытания на Гороховецком АНИОПе. Менее чем через месяц, 15 декабря 1943 г., постановлением Государственного Комитета Обороны № 4776сс танк был принят на вооружение Красной Армии под индексом Т-34-85.

Согласно документу, первым освоить серийный выпуск танков Т-34-85 должен был завод № 112 «Красное Сормово» в Горьком (нынешний Нижний Новгород).

Причем по утверждённому плану, первые 25 танков Т-34-85 завод должен был изготовить и сдать заказчику (ГБТУ КА) уже в январе 1944 г. Несмотря на сжатые сроки и прочие трудности, завод с заданием справился и даже перевыполнил план. В январе 1944 г. было изготовлено и сдано 26 новых танков Т-34-85.

Главное отличие самых ранних танков Т-34-85 с пушкой Д5-Т85 от более поздних модификаций этой боевой машины заключается в том, что их экипаж (так же как и экипаж танка Т-34) состоял из 4-х человек: командира танка (выполнявшего и обязанности наводчика), заряжающего, механика-водителя и стрелка-радиста. Следовательно, башни на самых ранних танках Т-34-85 были двухместными.

Первая отправка танков Т-34-85 для Красной Армии состоялась 6 февраля 1944 г. Как следует из извещения об отгрузке танков, в этот день из Горького в Тулу в распоряжение командира 38-го отдельного танкового полка (ОТП) с эшелоном № 10391 была отправлена 21 машина январского выпуска.

В 38-й полк боевые машины не попали — они были переданы в распоряжение начальника Тульского танкового военного лагеря (ТТВЛ) для пополнения частей, прибывавших с фронтов на переформирование. Среди них был и 25-й ОТП, с той же целью поступивший 8 февраля 1944 г. в ТТВЛ с Волховского фронта.

В журнале боевых действий 25-го ОТП об этом есть соответствующая запись:

«В течение дня 9.02.44 г. полк занимался расквартированием л/с [личного состава], приведением м/ч [материальной части] и л/с в порядок после ж.д. перевозки. В 21:00 9.02.44 г. в полк прибыл 21 танк Т-34/85».

Таким образом, в этот день 25-й ОТП стал первой танковой частью в Красной армии, оснащённой танками Т-34-85.

К моменту получения танков Т-34-85 полк имел большой опыт эксплуатации и боевого применения танков Т-34, танкисты хорошо освоили устройство и боевые возможности «тридцатьчетвёрки». Это обстоятельство несомненно повлияло на решение командования БТ и МВ Красной Армии об оснащении 25-го ОТП новейшими танками Т-34-85.

Во время прибывания в ТТВЛ 25-й ОТП был полностью укомплектован личным составом и вспомогательными машинами. Экипажи танков изучали и приводили в порядок материальную часть. Проводилась боевая подготовка с выводом танков на тактические учения с боевой стрельбой. Основное внимание при этом уделялось проведению занятий по «сколачиванию» экипажей – взводов – рот – полка и, конечно, изучению новой 85-мм танковой пушки.

В 4 часа утра 19 февраля 1944 г. 25-й ОТП под командованием подполковника Н.И. Соколова двумя воинскими эшелонами № 10461 и 10462 убыл в распоряжение Командующего Войсками 2-го Украинского фронта. На тот момент полк был полностью укомплектованный личным составом и материальной частью.

ОТП предстояло принять участие в Уманско-Ботошанской наступательной операции. В соответствии с замыслом командования 2-го Украинского фронта при проведении этой операции 25-й ОТП должен был усилить 73-й  стрелковый корпус, наступавший в составе 52-й армии на главном направлении. На начальном этапе операции 73-му СК ставилась задача прорвать оборону противника в районе деревень Кобыляки – Рыжановка, преследовать его до реки Горный Тикич, а затем закрепиться на этом рубеже.

В 6 часов утра 25 февраля 1944 г. 25-й ОТП прибыл на станцию Владимировка (Черкасская область) и после выгрузки сосредоточился в деревне Мельниковка. В полночь этого же дня в полк поступило устное боевое распоряжение командующего бронетанковыми и механизированными войсками 52-й армии 2-го Украинского фронта: «25-му ОТП к исходу дня 28.02.1944 г. совершить марш по маршруту Мельниковка – Балаклея – Городище – Морены, сосредоточиться в деревне Дубровка».

Для выполнения распоряжения ОТП предстояло совершить 110-километровых марш в условиях начавшейся весенней распутицы и чрезвычайно плохого состояния дорог. К 28 февраля 1944 г. танковый полк прибыл в деревню Дубровка.

Марш позволил выявить и устранить технические недостатки и неисправности боевых машин. А механики-водители получили уникальный опыт управления танками в сложных дорожных условиях.

На новом месте дислокации полка с личным составом танковых рот проводились занятия — бойцов обучали боевому использованию танков Т-34 с 85-мм пушкой. Были организованы ежедневные занятия по повышению огневой выучки экипажей. Рота технического обеспечения совместно с экипажами танков подготовила Т-34-85 к ведению интенсивных боевых действий.

Кроме того, разведывательный взвод полка изучил пути подхода к переднему краю обороны противника. А штаб полка, в свою очередь, составил справку-доклад с подробной характеристикой системы обороны неприятеля в полосе предстоящих боевых действий.

На этом участке фронта нашим войскам противостояли подразделения 4-й горнострелковой дивизии вермахта. До этого они участвовали в боях по прорыву окружения немецкой Корсунь-Шевченковской группировки, где понесли большие потери в личном составе и технике.

С 2 по 4 марта 1944 г. в соответствии с полученным предписанием командующего БТ и МВ 52-й армии о передаче 25-го ОТП в распоряжение командира 73-го стрелкового корпуса были проведены работы по рекогносцировке местности в районе деревень Чижовка – Рыжановка. Особое внимание уделялось вопросам взаимодействия танкистов полка с пехотой, артиллерией и саперами 254-й и 294-й стрелковых дивизий, входивших в состав 73-го стрелкового корпуса.

После тщательного изучения местности и оценки противника командиром 73-го корпуса совместно с командиром 25-го ОТП были приняты решения:

• придать две танковые роты 254-й стрелковой дивизии для наступления на деревню Кобыляки,

• одну танковую роту придать 294-й дивизии для наступления на деревню Рыжановка,

• одну танковую роту оставить в резерве.

Танкисты 25-го ОТП должны были обеспечить продвижение пехоты вперёд, не допуская контратак противника, а затем содействовать удержанию рубежа, занятого пехотой. Вечером 4 марта 1944 г. личный состав полка был готов к выполнению поставленной боевой задачи. Далее предоставим слово документам.

Из отчёта о боевых действиях 25-го ОТП:

«1. Прорыв обороны противника в районе д. КОБЫЛЯКИ – РЫЖАНОВКА и преследование противника до реки ГОРНЫЙ ТИКИЧ. <…>

…Начало атаки пехоты в 07:40 5.3.44 г. танки поддержали быстрым продвижением вперёд и огнём с коротких остановок. Мощная 85-мм пушка позволила танкам уже с дистанции более одного 1 км вести точный огонь по выявленным огневым точкам противника…

Продвижению нашей пехоты мешал сильный ружейно-пулемётный огонь противника. В 09:30 командир 254 СД [стрелковой дивизии] дал танкам приказ: Гусеницами разрушить оборону врага, раздавить его пулемётные точки. С 9:30 до 11:00 танки 1, 2 и 4-й ТР [танковых рот] утюжили оборону врага на участке 254 СД, уничтожая его живую силу и огневые точки.

В 12:00 наша пехота начала продвигаться вперёд. В опорном пункте противника 800 м Ю.-В. ЧИЖОВКА танки окружили гарнизон противника численностью до 70 чел. Из них 5 офицеров. Уничтожив огнём в упор до 35 солдат противника, танкисты 1 ТР захватили в плен 30 солдат и 5 офицеров. Сдав пленных в 254 СД, танки снова двинулись вперед. К исходу дня 5.3.44 г. пехота вплотную подошла к КОБЫЛЯКИ, ворвалась на окраины колхоза ПРОМЕНЬ».

В 20:00 5 марта 1944 г. танкам было разрешено выйти из боя на дозаправку и приведение в боеготовность.

«К 06:00 6.3.44 г. 3 ТР на основании боевого распоряжения командира 254 СД сосредоточилась на северных окраинах КОБЫЛЯКИ и к 08:00 полностью овладела этими пунктами и совместно с 254 СД начала преследовать противника по маршруту: посёлок им. ПЕТРОВСКОГО – СОФИЕВКА – ЯНОВКА – ЧЕРНАЯ КАМЕНКА. Стремительно двигаясь вперёд, танки к 15:00 овладели ЯНОВКА и имея десант автоматчиков на броне в 16:00 6.3.44 г. ворвались в ЧЕРНАЯ КАМЕНКА, захватив большое количество автомашин, продовольствия и другого военного имущества…».

В ходе этих боёв особо отличились командир 1-й танковой роты лейтенант В.Е. Падалка, командир 4-й танковой роты лейтенант А.М. Сугробов и разведчик рядовой А.С. Маслов.

Возвращаясь к отчёту о боевых действиях 25-го ОТП:

«2. Преследование противника и бой по овладению ШАУЛИХИ.

Противник, прикрываясь мелкими группами автоматчиков, отходил в Ю.-З. направлении на УМАНЬ. В крупных населенных пунктах оставлял значительные боевые отряды, имеющие на вооружении противотанковые орудия, минометы. <…>

В 11:00 6.3.44 г. на основании приказа командира 73 СК КП полка и танки резерва переместились на северные окраины КОБЫЛЯКИ. К 14:00 КП танкового полка и 7 танков резерва сосредоточились на южной окраине КОБЫЛЯКИ, где получили боевое распоряжение командира 73 СК: “25 ТП преследуя противника по маршруту ПАВЛОВКА – пос. им. ВОРОШИЛОВА – БЕРИНКА к исходу дня 7.3.44 г. овладеть ШАУЛИХА и удерживать переправы в своих руках”.

«…В 10:30 7.3.44 г. 6 танков с десантом автоматчиков пошли в атаку на ШАУЛИХА. Бой за ШАУЛИХУ продолжался с 11:00 до 15:30 7.3.44 г. Танки, высадив десант автоматчиков и сапер у переправ через р. ГОРНЫЙ ТИКИЧ, начали уничтожение оборонявшегося там противника. Совместными действиями танков, автоматчиков и сапер был захвачен в плен 21 солдат противника.

К 16:00 танки полностью овладели ШАУЛИХА и вброд к 19:00 7.3.44 г. переправились на южный берег р. ГОРНЫЙ ТИКИЧ, где по распоряжению командира 73 СК заняли оборону до подхода пехоты».

Итак, боевое крещение Т-34-85 состоялось — новые «тридцатьчетверки» фактически были использованы в качестве танков непосредственной поддержки пехоты.

За три дня боёв подразделения 25-го ОТП прорвали линию обороны противника и продвинулись более чем на 25 километров, освободив 6 населённых пунктов. Полк уничтожил 4 противотанковых орудия, 8 пулемётов, до 200 солдат и офицеров противника, а также захватил большое количество трофеев и пленных.

Потери полка за это время составили: ранеными и контуженными – 18 человек, убитыми – 15 человек. По состоянию на 8 марта 1944 г. в строю оставалось 8 танков Т-34-85, 10 танков находилось в ремонте и 3 танка были безвозвратно потеряны.

После этих событий 25-й ОТП продолжил активное участие в совместных боевых действиях с 73-м СК до 17 марта 1944 г., а затем был выведен в резерв. За успехи в боях по освобождению города Умань 19 марта 1944 г. приказом Верховного Главнокомандующего 25-му ОТП было присвоено почётное наименование «Уманский».

По результатам первого боевого применения командование БТ и МВ 52-й армии в целом высоко оценили новый танк Т-34-85 и особенно его мощную 85-мм пушку. Цель модернизации была достигнута, «тридцатьчетверка» получила новое оружие, способное вести эффективную борьбу с противником.