Апелляция + Суд

Прокуратурой города Саянска Иркутской области, после проведенной проверки установлено, что здание образовательного учреждения не имеет устройств молниезащиты.

Директор школы, в ответе на внесенное представление, указывал, что здание школы «по классификации устройства молниезащиты, согласно требованиям СО 153-34.21.122-2003 «Инструкция по устройству молниезащиты зданий, сооружений и промышленных коммуникаций», относится к обычным объектам».

Прокурор, не согласный с доводами директора, обратился с административным исковым заявлением в суд, в котором просил обязать оборудовать здание образовательного учреждения устройствами молниезащиты с учетом требований, установленных действующим законодательством.

Администрация городского МО «города Саянск», которое выступало заинтересованным лицом в данном споре утверждала, что «положения Свода Правил 118.13330.2012 «СНиП 31-06-2009 Общественные здания и сооружения» и СО 153-34.21.122-2003 «Инструкция по устройству молниезащиты зданий, сооружений и промышленных коммуникаций» носят рекомендательный характер и не применяются вплоть до реконструкции или капитального ремонта здания к зданиям, введенным в эксплуатацию до вступления в силу таких требований». Администрация считала, что «здание школы построено и введено в эксплуатацию на основании проектной документации, разработанной в 1987 году, доказательства несоответствия здания при его введении в эксплуатацию требованиям действовавших в то время нормативных документов прокурором представлены не были».

Также, администрация заявила, что здание образовательного учреждения попадает в зону действия имеющихся рядом молниеприемников, которые размещены на соседних зданиях.

Еще одним доводом, на который ссылалась Администрация, являлся тот факт, что административный иск ошибочно подан только на образовательное учреждение, ведь школа является казенным учреждением и не располагает бюджетными средствами.

Суд первой инстанции установил, что согласно действующего законодательства, «оборудование здания образовательного учреждения системой молниезащиты является обязательным и направлено на обеспечение безопасности жизни и здоровья воспитанников и работников учреждения».

Апелляционная инстанция согласилась с данными доводами, а Восьмой Кассационный Суд общей юрисдикции поддержал их решения и поставил точку в данном вопросе.

Таким образом, Кассационным Определением Восьмого Кассационного Суда общей юрисдикции по делу № 88А-5922/2025 кассационная жалоба оставлена без удовлетворения, а решения судов первой и апелляционной инстанции оставлены без изменения.

Предыстория: заявитель подал в ФАС заявление о нарушении в сфере рекламы, просил возбудит административку по ст.14.3 КоАП РФ, ему отказали простым письмом – типа не реклама вообще. Заявитель пошел в арбитраж, просил признать незаконным отказ адморгана возбудиться по КоАП. Сослался на постановление КС, которым разъясняется право обжаловать отказ адморгана возбудиться по КоАП, вынесенный не в форме определения, по правилам главы 25 АПК РФ, на ч.4 ст.208 АПК РФ, освобождающую от уплаты госпошлины в этом случае. Арбитраж заявление принял без вопросов, хотя любит дурковать насчет госпошлины (пока не пнешь ткнешь носом в КС еще раз – не принимает).

Суть дела: ответчик подает возражение, мол, обжалуется не отказ по КоАП, а просто решение адморгана, а заявитель не уплатил госпошлину, надо бы оставить заявление без рассмотрения. Суд определяет отказать, мотивируя тем, что обжалуется именно отказ возбудиться по КоАП. В заседаниях ответчик еще возбухает на этот счет, суд интересуется, а почему, собственно, на заявление по КоАП не было вынесено определение об отказе честь по чести, на что ответчик мямлит, что у них такой порядок. Суд хмыкает, вопрос на обсуждение не выносит, продолжает рассматривать дело по существу.

Наконец оглашает: заявление оставить без удовлетворения, взыскать с заявителя госпошлину. В резолютивке: проверив на соответствие ФЗ «О рекламе», отказать в удовлетворении требований; взыскать госпошлину. Мотивированного решения пока нет.

К чему апеллировать по существу вопроса – известно, но сходу непонятно, к чему апеллировать в части госпошлины. Самовольное изменение судом основания иска? Противоречие собственному определению? Как-то жидковато, на мой взгляд, но других идей пока нет…

Победа здравого смысла: Моя история борьбы с необоснованным административным делом

Друзья, я хочу поделиться с вами важной новостью. После долгой и напряженной борьбы справедливость восторжествовала! Прежде чем продолжить, хочу извиниться перед всеми, кто ждал новостей с 17 марта. Я не мог публиковать пост раньше, так как ожидал официального решения суда. Спасибо за ваше терпение и поддержку в этот период. Постановление суда первой инстанции по моему административному делу (ст. 20.3.1 КоАП РФ) было отменено, и дело прекращено. Конечно, прокуратура еще может подать кассационную жалобу, — ну а если так, то будем биться дальше.

Для тех, кто знает суть дела, можете пропустить этот абзац. Для тех, кто не в курсе, кратко изложу суть: я столкнулся с абсурдным обвинением в публикации комментария в Telegram, который я никогда не писал. В основе обвинения лежали материалы, предоставленные УФСБ по РБ, где утверждалось, что комментарий был оставлен с моего аккаунта. С самого начала я знал, что это неправда. В суде первой инстанции я попросил отложить заседание, чтобы ознакомиться с материалами дела и найти адвоката, но получил отказ. Также я заявил судье, что придерживаюсь левых взглядов, сам из многонациональной семьи, и это принципиально несовместимо с какими-либо формами национальной, расовой дискриминации. Но, к сожалению, суд не принял во внимание мои аргументы и вынес обвинительное постановление. Уже после суда я увидел, что аккаунт, с которого были оставлены сообщения, удален, но так как сообщения в интернете сохранились, удалось выяснить реальный ID этого аккаунта, и он был не мой — не тот, который фигурировал в материалах дела. Я зафиксировал это у нотариуса и в тот же день подал апелляцию, а позже получил результаты компьютерно-технической экспертизы, которая подтвердила различие аккаунтов. На апелляционном заседании судья принял мои доказательства и вызвал оперуполномоченного. В течение всего этого времени я предполагал, что если дело не в банальной технической ошибке, то, возможно, я стал невольным участником тестирования новой системы по «штамповке» административных дел. Возможно, расчет был на то, что обычный человек не сможет разобраться в технических деталях и просто смирится с обвинением. Но, к счастью, техническая подкованность и принципиальная позиция позволили мне выявить возможный подлог и пойти до конца, чтобы отстоять свою невиновность.

17 марта на судебном заседании оперуполномоченный представил новую «Справку ОРМ», в которой утверждается, что обнаруженный мной ID, зафиксированный нотариусом, якобы тоже принадлежит мне. На вопрос о том, как был сделан такой вывод, ответ был прост: «государственная тайна». Конечно, я сильно не надеялся, что оперуполномоченный признает ошибку, но мне, честно говоря, хотелось верить, что у ФСБ хватит мужества её признать. Но нет — так нет.

В общем, благодаря предыдущему посту, в котором пикабушники наводили справки, выяснилось, что за два месяца своей активности тот аккаунт оставил около 260 комментариев. А также благодаря скептикам, которые пытались уличить меня, ведь в постановлении сказано однозначно, что когда я якобы оставил те комменты, был дома. А я-то точно знал, что в это время не мог быть дома, так как у меня тогда была сессия, и я разрывался между институтом и работой. А из мессенджера WhatsApp я нашёл, что в тот день, приблизительно в то время, я переписывался с женой, сообщая, что уже из института приехал на работу. Также у меня в то же самое время, когда были оставлены комментарии, были в WA рабочие переписки с клиентами. Я их показал судье, оперуполномоченный заявил, что возможно в Telegram были «отложенные сообщения», но проблема этой версии заключалась в том, что тот аккаунт вел диалог и тогда, и его собеседники должны были тоже писать отложенными сообщениями. Кроме того, я отметил, что можно начать новое расследование, и наверняка за эти 260 комментариев можно найти не один случай, когда у меня было алиби, например, пары в институте, рабочие переписки в WA и так далее.

Также во время заседания задали оперуполномоченному вопрос: «В протоколе исследования указан телефон Samsung A53, но скриншоты интерфейса Telegram сделаны на устройстве с iOS. Почему iPhone не указан в списке технических средств? Как это можно объяснить?» - На что получил ответ: «Возможно, техническая ошибка».

В общем, по всем фронтам – и с технической точки зрения, и с физической, и с точки зрения моих взглядов – я никак не мог оставить те сообщения. Апелляционный суд принял нашу сторону и отменил незаконное постановление суда первой инстанции! Административное дело в отношении меня прекращено «при недоказанности обстоятельств, на основании которых было вынесено постановление».

Эта победа — не только моя личная, но и общая. В каком-то смысле это и победа и самой ФСБ, ведь если бы подобная практика голословных обвинений восторжествовала, это был бы путь к произволу и недоверию к их работе. Это и победа суда, который показал свою независимость и способность сказать властной структуре "нет", когда она не права. В конечном итоге, такие случаи, когда правда торжествует, делают правовую систему сильнее. Она символизирует победу над возможным произволом и доказывает, что даже в самых сложных ситуациях важно отстаивать свои права и добиваться справедливости. Эта история затрагивает важные вопросы о методах работы правоохранительных органов, о возможных злоупотреблениях в погоне за статистикой ("палками") и о необходимости повышения технической грамотности для защиты своих прав в цифровом мире.  В моем случае именно понимание технических аспектов стало ключевым фактором в доказательстве моей невиновности. В современном мире каждому из нас важно уделять внимание цифровой гигиене и повышать свою осведомленность в области технологий, чтобы не стать жертвой подобных несправедливых обвинений.

Я надеюсь, что мой опыт станет примером для других людей, столкнувшихся с подобными несправедливыми обвинениями. Не бойтесь бороться за правду, даже если кажется, что силы неравны. Не опускайте руки.

Я искренне благодарен всем, кто поддерживал меня на этом пути. Отдельная благодарность:

• Пользователям Пикабу за их неравнодушие и помощь в поиске информации, скептикам и хейтерам – без их критики я бы не додумался до поиска информации в WhatsApp.

• Площадке Пикабу, надеюсь, я уже буду тут оставлять посты не как «Цифровой Диссидент», а постить интересное.

• Пермскому адвокату Сергею Фадееву, он герой – у него хватало сил и терпения выносить ужасную дорогу между нашими регионами, а потом еще и участвовать в судебном процессе.

• «Сетевым Свободам» за консультации.

• Нотариусу за профессионализм и честность, также за это же спасибо эксперту Родиону Стрелкову. Контакты эксперта (для тех, кто спрашивал) можно найти в открытых источниках.

• Товарищам из «Цифрового Социализма», «Фонда поддержки левых политзаключенных», «Союза марксистов» за информационную и моральную поддержку ✊.

• Спасибо за трогательные письма на почту и советы, и спасибо всем, кто верил в мою невиновность! ❤️

Что дальше? Пока не решил. Хочется просто отдохнуть с семьей. Однако я понимаю, что это может быть не конец. Не исключаю возможности подачи кассационной жалобы или даже попыток ответных действий, мести и провокаций. И придется мне и моей многодетной семье искать новое место жительства, по крайней мере им.

Помните, что правда сильнее лжи! Я это повторяю в каждом посте не для пафоса или красоты, а искренне так считаю!

¡No pasarán!

Надо же, он отбился!

Прекрасная солнечная погода в центральной полосе России сменилась влажной метелью, и вот, дошли руки написать пост о пройденном этапе - суде апелляционной инстанции. Приветствую вас, дорогие читатели, заваривайте чаёк и откидывайте спинки кресел - разбираем апелляционное определение.

Заседание от 26.02.2025, длительность: 30 минут

Началось заседания с заявленного мною отвода составу из трёх судей судебной коллегии по административным делам Рязанского областного суда - как я ранее писал, председатель предметной комиссии и эксперты-члены ПК, чьи действия и решение я оспаривал, входят в один из органов судейского сообщества: Квалификационную коллегию судей Рязанской области, и на мой взгляд, имеют влияние на всех судей региона, поскольку те находятся в служебной зависимости (вопросы поощрений/взысканий находятся в компетенции ККС). На мой взгляд, это свидетельство о явном наличии оснований для отвода состава:

"Судья не может участвовать в рассмотрении административного дела и подлежит отводу, если он лично, прямо или косвенно заинтересован в исходе административного дела." - п. 4 ч. 1 ст. 31 КАС РФ
"Судья не может участвовать в рассмотрении административного дела и подлежит отводу, если имеются иные, не предусмотренные частью 1 настоящей статьи обстоятельства, которые могут вызвать сомнение в его объективности и беспристрастности." - ч. 2 ст. 31 КАС РФ

Судебная коллегия по административным делам Рязанского областного суда не установила наличие оснований, предусмотренных КАС РФ для отвода судей, в связи с чем в отводе отказано. Судебное разбирательство продолжено в том же составе, подробно останавливаться не буду, ибо был ряд дежурных вопросов ко всем сторонам.

Апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Рязанского областного суда по делу № 33а-500/2025 от 26.02.2025

Текст судебного акта опубликован на сайте Рязанского областного суда в карточке дела, ниже приведу моменты, по которым я подал кассационную жалобу. (Дело уехало 13 марта во 2 кассационный суд общей юрисдикции, г. Москва)

Часть 2 статьи 328 КАС РФ:

Основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта.

1) Несоответствие выводов фактическим обстоятельствам дела:

Согласно мнению Рязанского областного суда, отсутствует совокупность обязательных для удовлетворения иска условий в виде несоответствия решения закону и нарушения таким решением прав и законных интересов административного истца, что не соответствует действительности. Насчет несоответствия решения закону повторяться не буду, а что касательно нарушения моих прав таким решением - так оно на лицо: согласно ч. 3 ст. 43 Конституции РФ, каждый у нас в стране вправе на конкурсной основе бесплатно получить высшее образование. Оспариваемые решения (заниженные баллы ЕГЭ) ухудшили мое положение в конкурсе при поступлении в ВУЗы в 2024 году, и нельзя исключить возможность моего поступления, будь баллы выставлены верно (68 баллов, а не 59).

Судебная коллегия пришла к выводу о надуманности "доводов административного истца об отсутствии перепроверки его работы", что не соответствует действительности, поскольку такие доводы фактически не заявлялись (откуда они вообще их взяли?)

Также, областной суд пришел к выводу, что "оснований сомневаться в компетенции экспертов-членов предметной комиссии не имеется, поскольку данные лица имеют специальные познания, квалификацию и полномочия для совершения указанных действий". Начнем с того, что к чему здесь вообще "полномочия для совершения указанных действий"? Каким образом они позволяют оценить компетенцию членов предметной комиссии?
Далее. В 3 части этой серии постов я писал уже о том, какие глупые ошибки представители предметной комиссии допустили при ответе на вопросы, задаваемые как свидетелю в рамках допроса (заседание от 25.10.2024). Где оценка данному доводу? Как без оценки этого довода суд апелляционной инстанции смог прийти к вышеупомянутому выводу?

Последним из неправильных выводов суда будет поддерживающая суд первой инстанции позиция судебной коллегии в части предоставления предпочтения одному письменному доказательству против другого доказательства. Ответчиком и судом первой инстанции направлялись запросы по вопросу учета пояснений апеллянта комиссией при рассмотрении апелляции в Рособрнадзор, ответы на которые кажутся на первый взгляд одинаковыми, но не являются таковыми по своему смыслу.
Согласно ответу Управления организации и проведения ГИА Рособрнадзора на запрос Министерства образования Рязанской области от 12.11.2024, "устные комментарии и пояснения апеллянта не учитываются при рассмотрении апелляции".
Согласно ответу того-же управления на судебный запрос от 26.11.2024, "порядком не установлено требование о принятии решения апелляционной комиссии с учетом устных пояснений или мнений апеллянта".
Исходя из буквального толкования первого ответа следует, что мои пояснения вообще не могут быть учтены, а из второго ответа следует, что могут быть учтены мои пояснения, хоть такой обязанности у комиссии и нет, а это совершенно разные вещи.
Рязанский областной суд ошибочно посчитал данные ответы не противоречащими друг другу, поэтому пришел к выводу, что "довод автора апелляционной жалобы о том, что при рассмотрении его апелляции изначально не было обеспечено его личное участие, не свидетельствует о существенном нарушении апелляционной комиссией требований пункта 102 Порядка, поскольку названным пунктом предусмотрено право апеллянтов присутствовать, но не участвовать при рассмотрении апелляций".
Более того, этот вывод противоречит п. 108 Порядка проведения ГИА, по смыслу которого, апеллянты именно участвуют, а не присутствуют при рассмотрении апелляции.

2) Судебная коллегия неправильно применила нормы материального права:

Так, согласно апелляционному определению, Порядком проведения ГИА не запрещается участие в работе апелляционной комиссии Христофоровой Е.И. (председателя предметной комиссии) с целью дачи разъяснений участнику экзамена, подавшему апелляцию о несогласии с выставленными баллами.
Данный вывод суда апелляционной инстанции не соответствует действительности, поскольку, согласно п. 102-103 Порядка проведения ГИА, при рассмотрении апелляции могут присутствовать: участник экзамена, его законные представители, члены ГЭК, аккредитованные общественные наблюдатели, должностные лица Рособрнадзора и иные лица, определенные им, должностные лица ОИВ субъекта РФ, осуществляющего переданные полномочия РФ в сфере образования, переводчики, ассистенты для участника экзамена с ОВЗ, привлеченный эксперт предметной комиссии.
Данный список является закрытым и исчерпывающим, Христофорова Е.И. не привлекалась как эксперт для перепроверки моей работы и не могла присутствовать на апелляции, давать разъяснения, что она и делала.

3) Судебная коллегия нарушила нормы процессуального права:

"Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы." - ч. 2 ст. 84 КАС РФ
"Доказательство признается судом достоверным, если в результате его проверки и исследования суд придет к выводу, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности." - ч. 4 ст. 84 КАС РФ

Судебная коллегия пришла к выводу, что "по вопросу учета предлагаемых административным истцом учебников в целях всесторонней проверки его экзаменационной работы, членами апелляционной комиссии даны разъяснения апеллянту о том, что данные учебники не включены в ФПУ, о чем свидетельствует содержание видеозаписи заседания апелляционной комиссии от 25.06.2024".

Мало того, что суд отталкивается от данной видеозаписи как заранее имеющего установленную силу доказательства, так еще и не удосужился проверить сведения, которые в нем содержатся, на достоверность.

Учебниками, на которые я тогда ссылался на апелляции, были:
№ 1.1.3.4.3.1.1 (по ФПУ): «Обществознание : 10-й класс : базовый уровень : учебник / Л.Н. Боголюбов, А.Ю. Лазебникова, А.И. Матвеев [и др.] ; под ред. Л.Н. Боголюбова, А.Ю. Лазебниковой. – 5-е изд., перераб. – Москва : Просвещение, 2023. – 287, [1] с. ISBN 978-5-09-104509-3.»;

№ 1.1.3.4.3.1.2 (по ФПУ): «Обществознание : 11-й класс : базовый уровень : учебник / Л.Н. Боголюбов, Н.И. Городецкая, А.Ю. Лазебникова [и др.] ; под ред. Л.Н. Боголюбова, А.Ю. Лазебниковой. – 5-е изд., перераб. – Москва : Просвещение, 2023. – 288 с. ISBN 978-5-09-104510-3.»;

№ 1.1.2.5.2.1.4 (по ФПУ): «Обществознание : 9-й класс : учебник / Л.Н. Боголюбов, А.Ю. Лазебникова, И.А. Лобанов [и др.]. – Москва : Просвещение, 2023. – 208 с. : ил., карты. ISBN 978-5-09-102331-2.».

Все три учебника как сейчас находятся в Федеральном перечне учебников, так и находились на момент сдачи экзаменов в 2024 году, поэтому отвергать их и не учитывать содержание каждого из них нельзя. Но судебная коллегия решила, что они не находятся в перечне, поэтому комиссия законно не учла их содержание, на которое я опирался, и которому соответствуют мои ответы.

4) Суд первой инстанции нарушил, а судебная коллегия апелляционной инстанции неправильно применила нормы процессуального права:

Так, судебная коллегия в своем апелляционном определении указала, что доводы административного истца о некорректности и неполноте оценивания его экзаменационной работы отклоняет как несостоятельные и основанные на субъективной позиции автора жалобы, сославшись на абз. 1 п. 62 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2016 № 36 (ред. от 17.12.2024) "О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации" (о том, что суд не проверяет целесообразность решений).

Начну с того, что буквально в следующем абзаце следует, что использование иными органами и организациями государственных и иных публичных полномочий, которыми они наделены, а также должностными лицами в пределах своего усмотрения, совершаемые при принятии оспариваемых решений, является основаниям для признания данных решений незаконными, если такое использование осуществляется вопреки законной цели и правам, законным интересам граждан.

Более того, в предыдущем, 61 пункте ППВС указано, что суд не вправе отказать в признании решения, в котором не доказаны обстоятельства, на основании которых принято такое решение, незаконным, ссылаясь на наличие иных оснований для принятия подобного решения.

Из системного толкования этих норм, в их совокупности и взаимосвязи я пришел к следующему мнению:

Положением о предметной комиссии Рязанской области предусмотрено требование (п. 5.1) при проверке развернутых ответов экспертами ПК учитывать как критерии оценивания, так и содержание учебников (включенных в ФПУ), то есть, оба момента обязательны.

Однако, предметная комиссия не учла содержание учебников (об этом свидетельствуют результаты экзамена, пояснения председателя ПК, показания свидетелей - экспертов-членов ПК), в связи с чем усматривается наличие основания, предусмотренного п. 61 ППВС для признания решения незаконным, несмотря на ошибочные выводы судов первой и апелляционной инстанции, считающих возможным признать оспариваемые решения законными лишь по тому основанию, что они соотносятся с критериями оценивания.

Также, суды ошибочно сочли возможным не проверять целесообразность оспариваемых решений, поскольку вышеуказанное обстоятельство не отвечает законным целям и нарушает мои права и законные интересы. Как отмечалось ранее, подобное использование комиссиями и их членами своих полномочий послужило причиной ухудшения моего положения в конкурсе на поступление в высшие учебные заведения РФ по бюджетной форме обучения.

По классике, на все вопросы отвечу в комментариях. Тем, кому в прошлых частях не отвечал, и если эта часть вам не послужит ответом на ваши вопросы - задайте их пожалуйста ещё раз.

Учитывая, что дело 13 марта уехало уже в кассацию, следующий пост стоит ждать не ранее конца марта - начала апреля.

@Enzor, пост в Лигу опять добавляю самостоятельно!)

Серия публикаций об оспаривании результатов ЕГЭ в судебном порядке:
Предыстория.
Часть 1.
Часть 2.
Часть 3.
Часть 4.
Часть 5.
Часть 6. (вы уже здесь!)