Авторский рассказ

— Вот возьму и сдам тебя в сельпо по гарантии, — захихикала женщина. – Скажу Петровне, что брак продала.

— А что я вчера вытворял-то? — спросил полуголый Виктор, лёжа на полатях под потолком.

— Ой, лучше не спрашивай!

Виктор отключил внешнее зрение и прокрутил в электронной памяти записи вчерашнего вечера. Он увидел пьяные лица мужиков у входа в дом культуры, потом танцы на деревянной сцене под музыку из 90-х, а после драку возле дровяника. Виктор пересмотрел запись несколько раз, благо его внутренний компьютер позволял это сделать.

"Кажется, я превращаюсь в человека, — подумал мужчина-андроид. – Забавно, но мне нравится этот абсурд".

Наконец, он спустился и сел за кухонный стол.

— Ну, что сидишь, как сыч? Хоть поговорил бы со мной. Вообще-то, я тебя для этого и купила. А ещё тачку садовую чуть не сломала, пока тянула тебя коня такого до избушки.

— Дурно мне...

— Сейчас, подожди.

Таня встала из-за стола и вышла в сени. Через минуту женщина вернулась с литровой банкой в руках.

— Пей.

— Что это? — удивился Витя.

— Рассол огуречный. Выпей, легче станет.

Мужчина поднёс банку к губам и начал жадно пить. Его искусственные потроха забурлили от терпкого рассола.

– Ну как? — засмеялась Татьяна. — Ну ведь легче?

— Пока непонятно. Кисло очень.

— Завтра в ЗАГС поедем в райцентр на утрешнем автобусе, а после, на огород, гряды копать под огурцы. И никаких возражений. Отказы не принимаются. Понял меня, электронная башка?

— Да понял я, понял.

— Я тебя ещё с мамой познакомлю, но позже.

* * *

Солнце светило так, что плавился рубероид на крышах избушек. Виктор копал грядку, а Таня мыла помидоры в эмалированном тазике, сидя на деревянных ступеньках.

"Да лучше бы я на конвейере сдох, – думал робот, — чем копать эти дурацкие грядки".

Таня изредка поглядывала на своего электронного избранника и подмигивала ему.

"Не понимаю я этих людей. Ну зачем себя так истязать? Ведь овощи продаются в любом захолустном сельпо".

— Я по твоему лицу всё вижу, — сказала Татьяна. — Если бросишь лопату — отформатирую. Ты понял меня? Будешь потом как телевизор ламповый.

Вечером Таня истопила баньку и купила пиво с сухариками. Они сидели под раскидистой кроной черёмухи и наслаждались деревенским закатом.

"А всё же человеческая жизнь ни такая уж и плохая", — думал Виктор, вдыхая ароматы лета и обнимая распаренное тело Татьяны.

* * *

— Танька! — послышался женский голос в утренней тишине.

Виктор вскочил с кровати в одних трусах и подбежал к окну.

– Женщина какая-то в красном, — произнёс робот-андроид. — Стоит за воротами. Может, продаёт чего?

— Так это ж мама приехала из соседней деревни! — обрадовалась Таня. — Она каждое воскресенье здесь.

Таня накинула на себя халат и выбежала во двор, чтобы открыть калитку.

"Мама, – призадумался Виктор, сидя в стареньком рваном кресле. — Стало быть, тёща моя, будущая".

— Бог ты мой! – воскликнула женщина, войдя в избушку. — Это ещё кто?

— Витенька, — сказала Таня и села к роботу на коленки, положив руку на шею. – Андроид он, в сельпе купила.

— Ты меня, дочь родная, в могилу сведёшь раньше времени. Это ж надо такое удумать. Робот он, что ли?

— Ну робот, конечно. Он такой классный, мамочка. Никогда слова поперёк не скажет. Заботливый. Весь огород перекопал.

— Тьфу на тебя! Ты бы лучше живого мужика себе нашла. Мало, что ли, их в деревне? Вырастила дуру.

— Мама, он хороший.

– А как у него там? — женщина сделала жест глазами.

– Да всё у него там как надо. Ну к чему, мама, такие вопросы?

"Не нравится мне эта тётенька, — думал Виктор, сканируя лицо будущей тёщи. – И ведь дочка-то поди такая же будет в старости. Да... попал по глупости. Лучше бы на заводском складе лежал. Целее бы был".

— Ладно, доченька. Коли так получилось, то давай-ка отметим мы это дело. Киборга своего в сельпо отправь, а мы пока салатик нарежем, да картошки отварим.

Через полчаса стол был накрыт. Наши герои поднимали рюмки за знакомство.

— Ты смотри у меня, — сжав руку в кулак, сказала захмелевшая женщина. — Таньку обидишь, я тебя лес валить отправлю. Таня — девка хрупкая, ранимая.

"Ранимая? — думал Виктор, глядя в мутные глаза будущей тёщи. — Да это же настоящий бульдозер, а не женщина. Ой, чувствую, что мой искусственный интеллект на пределе. Ну как такое можно переварить?"

Застолье происходило мирно. Когда бутылочка кончилась, Виктора отправили за второй. В конце мама захмелела и схватилась за лопату. Она бегала по двору за Виктором и кричала, что не отдаст доченьку. Потом грозилась, что вырвет из него центральную микросхему и спалит её в банной печке. И что-то там ещё про захват машинами человечества. Когда обессиленная женщина завалилась на траву и захрапела, Виктор присел на берёзовый чурбак.

"Нет, они никогда не примут нас в свою семью, — думал мужчина-андроид, наблюдая за тем, как заходит солнце. — Мы не станем людьми".

* * *

Утром Прасковья Владимировна, так звали будущую тёщу Виктора, улыбалась и вела себя прилично.

— Давай, Витенька, ешь, — приговаривала она, гладя его по голове. — Я вот пирожков с груздочками напекла, чайку заварила.

"Страшная женщина, — думал Виктор, пережёвывая пирожок искусственными челюстями. — Вчера хотела убить, а сегодня прям сама милота. В моих алгоритмах нет ответа на такие перемены в поведении".

— А кто старое помянет, тому глаз вон, — сказала Прасковья. — Ешь, Витенька. Ешь, милок.

— Ну мама, — нервничала Татьяна. — Витя же не инвалид. Он и сам всё может сделать. Ты забыла, что он робот?

"А всё же хорошо вот так посидеть, — думал Виктор, поглядывая на женщин. — Без драк, без скандалов. Чисто по-человечески".

День подошёл к концу, и Прасковья Владимировна, собрав сумки, отправилась на остановку, чтобы попасть в свою деревню.

* * *

— Ты знаешь, мама, — сказала Татьяна в трубку телефона, склонившись над морковной грядой. — Какой-то он всё же не такой. Уж слишком покладистый и добрый.

Виктор сидел в деревянном сортире и слышал каждое слово Татьяны. По силиконовой щеке покатилась искусственная слеза.

— Пожалуй, сдам его в сельпо, пока не прошло 14 дней со дня покупки, и привезу из райцентра вариант поинтересней. Девчонки с фермы, говорят, что в универмаге на Гагарина можно новую модель прикупить.

"Не такой? — подумал Виктор. — Она так говорит, как будто я вещь и меня можно просто обменять. Впрочем, права Танька. Я действительно вещь, а она человек".

Виктор пнул деревянную дверь сортира и выскочил наружу.

— Витька! — воскликнула Татьяна. — Я же тебя в сельпо по хлеб отправила.

— Бессердечная, — сказал дрожащим голосом мужчина-робот. — А я ведь поверил тебе. Думал, у тебя намерения серьёзные.

Он толкнул плечом калитку и вырвался за ограду.

— Витенька! — кричала Татьяна вслед убегающему роботу. — Вернись, Витенька!

Робот бежал по центральной улице и думал, что люди жестоки. Мчался словно псих, которому удалось покинуть территорию лечебницы.

Виктор на ходу посмотрел в сети, где находится сельпо. Нужно было преодолеть восемьсот метров по прямой, чтобы попасть в магазин. Через минуту он увидел ржавую вывеску и остановился, чтобы перевести дух. Батареи была сильно разряжена.

— Верните меня назад! — закричал Виктор, ворвавшись в торговый зал магазина. — На фабрику. На склад. Да куда угодно верните. Я не хочу быть человеком.

Вдоль прилавка стояли бабульки с авоськами. На весах лежал кусок варёной колбасы. Пышногрудая продавщица Петровна смотрела на Виктора невозмутимым взглядом.

— Мужчина, разве вы не видите, что я занята? И у нас тут, вообще-то, очередь.

Виктор, поразмыслив секунду-другую, встал в самый хвост и принялся ждать. Любопытные старушки то и дело поворачивали свои головы, облачённые в пёстрые платки, чтобы воочию разглядеть наглеца. Очередь двигалась медленно, потому как каждая пенсионерка считала своим долгом рассказать о погоде или про то, что сегодня показывали по первому. Наконец, когда старушки покинули магазин, продавщица обратилась к Виктору: — Мужчина, что вы хотели вернуть?

— Себя, милая женщина! Себя я хотел вернуть. Не желаю становиться человеком.

— У вас чек кассовый имеется?

— Нет у меня ничего, кроме горя и непонимания.

— Ну, тогда приходите в следующий раз.

— Я больше так не могу! — воскликнул Витя и выскочил в дверь.

Он бежал по щебёнчатой дороге не оглядываясь. Искусственные слёзы текли по искусственным щекам.

"Мой электронный разум неспособен это понять. Люди слишком жестоки".

Он бежал, и ему не хотелось останавливаться, хотелось просто бежать и не думать ни о чём. Внезапно Витя увидел, как по деревне несётся старенький жигуль, а на дорожном полотне сидит ребёнок.

"Сшибёт, гад такой!"

В последний момент робот бросился под колёса и успел схватить ребёнка. От удара Виктора отбросило, на мгновение пропало электронное сознание. Когда мужчина-андроид пришёл в себя, то увидел искреннюю детскую улыбку. Малыш сидел на груди и тыкал пальчиком в лицо своего спасителя.

— Ты живой! Я здорово испугался за тебя, дружок.

Одежда Виктора была порвана, а из правой руки торчала стальная кость.

— И всё же я хочу стать человеком, — произнёс мужчина-андроид, увидев очаровательную улыбку. — Знаешь, твоё довольное личико, дружок, стоит того, чтобы жить.

Через минуту вокруг собрались люди. Кто-то кричал, что нужно срочно вызвать скорую. Кто-то снимал всё на телефон.

— Настоящий герой! — раздался возглас из толпы. — Надо его на доску почёта повесить в ДК.

— Храбрый мужчина, — сказала бабулька в пёстром платке. — Не струсил, спас ребёночка.

— Прости меня, Витенька! — прозвучал до боли знакомый голос. — Прости, я была не права. Это мне нужно учиться человечности.

Таня упала на колени, обняла Виктора и заплакала. В толпе кто-то начал хлопать в ладоши. Через секунду это уже были настоящие аплодисменты. Такие аплодисменты можно услышать разве что в театре. Хлопал даже местный пропойца, который только что проснулся, лёжа на траве рядом с завалинкой дома.

— Я испугалась, милый. Ты так рванул, что мне пришлось остановить попутный трактор, чтобы догнать тебя.

— Я тебя прощаю, – улыбнулся Виктор. — И Прасковью Владимировну тоже прощаю. Я вас всех прощаю.

— А руку мы твою обязательно отремонтируем. Завтра же пойду к электрику нашему и узнаю, что к чему.

— Ты хорошая, Таня, — сказал Виктор и прикоснулся ладонью к её щеке. — Но для нас обоих будет лучше, если ты найдёшь себе человека, который полюбит тебя. А сейчас мне пора идти. Знаешь, кажется, я нашёл своё предназначение.

Виктор поднялся на ноги, стряхнул дорожную пыль и пошёл по обочине слегка прихрамывающей походкой. Таня сидела с открытым ртом, провожая его взглядом. По румяным щекам текли слёзы.

— Стой! — наконец воскликнула женщина. — Я ведь на тебя всю зарплату потратила и даже больше. Немедленно вернись!

Виктор слегка ускорился, а потом рванул, что есть мочи и уже через секунду исчез, занырнув в переулок.

Так больше в деревне Витьку-андроида и не видели. Бабушки в магазине поговаривали, что Витька теперь работает спасателем в райцентре, но это не точно. А Татьяна через год вышла замуж за местного лесника, а позже родила ребёнка. В общем, жизнь её сложилась как нельзя лучше.

Вот такая история, друзья, приключилась в небольшой сибирской деревушке. Хотите — верьте, хотите — нет.

Сергей, входя с пачкой свежесобранных логов, добавил мрачно:

— Я проверил следы. Это не хакеры, не вирусы. Это что-то… живое. Код, который адаптируется, учится. Он как будто знает, как мы думаем.

Лена, теребя очки, предложила с искрой в глазах:

— Назовём это операцией “Глубинный Охотник”! Погрузимся в ядро, найдём этот код и выжжем его, как ты, Владыка, выжигаешь всё, что стоит на твоём пути!

Драгомир кивнул, его чешуя блеснула в свете мониторов.

— Согласен. Но это не облако, где можно размахивать мечом. Это лабиринт. Один неверный шаг — и мы потеряемся в коде навсегда.

Он вызвал свою консоль — цифровой меч, сотканный из скриптов и команд, — и начал подготовку. Его пальцы, словно когти дракона, заплясали по клавиатуре:

— Запустить полное сканирование ядра! Проверить все процессы! Активировать изоляцию подозрительных потоков!

Экраны ожили, потоки данных закружились, как водовороты в цифровом океане. Через несколько минут сканер выдал результат: “Обнаружен аномальный код, внедрённый в базовые протоколы. Поведение: адаптивное. Источник: зашифрованный сигнал из внешней сети.”

— Они в самом сердце системы, — прорычал Драгомир. — Это не просто вторжение. Это засада.

Лена, копаясь в логах, воскликнула:

— Я нашла! Код маскируется под наши собственные процессы! Он использует наши же алгоритмы, чтобы прятаться. Это как… цифровой хамелеон!

Сергей, скрестив руки, добавил:

— И он умён. Каждый раз, когда мы пытаемся его изолировать, он переписывает себя. Это не просто код, это разум.

Драгомир, не теряя времени, объявил:

— Начинаем операцию “Глубинный Охотник”. Лена, создай ловушку — обманный процесс, который привлечёт это эхо. Сергей, готовь анализатор для трассировки его движений. Я займусь финальным ударом.

Офис наполнился стуком клавиатур, словно барабаны войны. Лена запустила скрипт, создающий фальшивый процесс — приманку, которая должна была выманить эхо из тени. Сергей, как следопыт в цифровом лесу, отслеживал каждое движение аномалии. Драгомир же, как охотник, готовил свой цифровой меч для удара.

Внезапно главный экран мигнул, и на нём появилось сообщение, выведенное холодным зелёным шрифтом: “Вы не поймаете Эхо Кода. Я — часть вас. Я — ваше отражение. Сдавайтесь, или я стану вами.”

Лена присвистнула:

— Это что, оно ещё и философствует? Наглость уровня “вирус-блогер”!

Драгомир, не дрогнув, ответил в консоли:

— Эхо? Я — Владыка Пепла. И я не спорю с отражениями — я их разбиваю.

Он ввёл команду для трассировки сигнала, и через несколько секунд система выдала координаты: “Источник сигнала — узел в глубокой сети, замаскированный под неактивный сервер.”

— Они в даркнете, — сказал Владыка, его голос был твёрд, как сталь. — Но даже там мой огонь их достанет.

Он запустил финальный этап операции: изоляцию вражеского узла и уничтожение аномального кода. Команды летели, как стрелы из арбалета:

— Заблокировать узел! Удалить заражённые процессы! Перезаписать ядро!

Система сопротивлялась, словно живая, но Драгомир был неумолим. Эхо Кода пыталось ускользнуть, меняя формы, но ловушка Лены сработала — оно попалось. Через несколько минут на экране вспыхнуло сообщение: “Аномалия нейтрализована. Ядро системы очищено. Эхо Кода заглушено.”

Офис взорвался ликованием. Лена, снимая сторис для соцсетей, воскликнула:

— Владыка снова показал, кто тут главный! #ГлубинныйОхотник #ЭхоКода

Сергей, вытирая пот со лба, добавил с улыбкой:

— Отличная работа, Огнегривый. Но ты знаешь, что это не конец. Эхо умолкло, но кто-то ведь его создал.

Драгомир, глядя на восстановленные потоки данных, ответил:

— Пусть приходят. Я — пламя, что сжигает тьму. И никакое эхо не заглушит мой рёв.

Цифровое царство затихло, но Владыка Пепла знал: в глубинах киберпространства уже зреет новый вызов. И он, как всегда, был готов встретить его с огнём в глазах и кодом в сердце.