В позапрошлом году летом был ремонт в загородном доме, и во время «перекура» разговорилась «за жизнь» с одним рабочим-узбеком. Зовут Шер (Шерзод). Он в возрасте, еще из «старых советских», «понаехал» сюда уже давно и так тут и остался. Ушлый такой и хитрый, но с философией буддиста.
Я его за язык не тянула, он сам сказал, что «многие из наших» отлично понимают, чего у вас тут происходит оккупация, и вся верхушка диаспор в курсе, что все эти сказочки про государственность и патриотизм— для наивных буратинок, чтоб дальше всё это «ехало».
Говорит: «Нам тоже не нравится эта ложь. Но здесь же открываются и возможности»
Я поразилась: «Так шкурные жеж!»
Он: «И чё? Мы-то в случае чего съебёмся на историческую Родину. Кто нам запретит?»
Я у него спрашиваю: «А ты не боишься вот так откровенно такие вещи говорить малознакомому человеку? Вдруг я работаю на власть и на тебя донесу?»
Он усмехнулся: «Ха, и чё мне будет? У нас диаспора, у нас всё схвачено. Ну максимум мне Старший выговор сделает, чтоб не трепал языком, где не нада».
И с политики разговор перешел на детей. Он мне сам говорит: «Я запретил своим детям ходить в вашу школу».
Он: «Мне не нужно, чтоб дочери выросли блядями. Там один сплошной разврат. У нас принято почитать родителей и слушаться. А ваши дети учат наших непослушанию и разврату».
Я ему говорю: «Вообще-то, знаешь, если днем пройтись по дворам Москвы, то лично я видела очень много ваших деток. Вы молодцы, конечно, одна ваша женщина и с ней всегда 2—3 дитёнка стабильно. В женских консультациях я часто наблюдала картину: приходит ваша женщина с пузом, при ней муж и уже подросшее чадо».
Он смеется и говорит: «А у нас на Родине аборты запрещены».
Я спрашиваю: «Так зачем ваши мужья сопровождают жен в гинекологию?»
Он хмыкнул: «Так положено... Муж должен быть в курсе и всё знать».
Я вполушутку с усмешкой говорю ему: «Такими темпами лет через 20 Москва станет второй Средней Азией».
Он многозначительно изрёк: «Раньше...»
Спрашиваю: «А ничё, что вы рожаете помногу в этих условиях? Ты ж сам всё понимаешь, эта власть детей же может отобрать».
Он: «Да в курсе я. И в том числе поэтому запретил своим детям вашу школу. Но это ваша власть, а у нас диаспоры. Они не пойдут на такой конфликт, уж слишком большие ‘бабки’ там крутятся»
Я: «Формально-то могут с теми, кто получал паспорт»
Он: «Не, они не станут так поступать. С вашими — могут, с нашими — не станут. По крайней мере, в ближайшем будущем. Пока мы им нужны, и нас много».
Я: «Так будет еще больше»
Он: «Всё меняется жеж. Я, наверно, дочерей увезу на Родину, чтоб там вышли замуж. У нас традиции очень важны. Здесь не очень для них безопасно, пока нас не стало гораздо больше»
Я спрашиваю: «А в будущем?»
Он: «Поглядим. Там будет видно»
