Выходные Егор провёл дома почти безвылазно, тренируя мастерство владения клинком души. Хотя “мастерство” сказано слишком громко. На самом деле Егор просто старался поддерживать его материализованным как можно дольше, а это оказалось совсем не просто. Уже через двадцать секунд Егор выдыхался, а клинок рассеивался, возвращаясь в хранилище души.
К концу воскресенья, ценой выматывающих тренировок, ему удалось увеличить время материализации клинка аж на две секунды. Не сказать, что его это особо вдохновило
С укреплением клинка всё оказалось ещё сложнее. Для этого Егору необходимо было извлечь из собственной души эссенцию — она служит для души чем-то вроде крови — преобразовать её в эфир и вплести в клинок души. И чем чаще Егор будет это делать, тем крепче тот будет становиться. Правда слишком часто подобное проворачивать не выйдет. Душе необходимо время, на восстановление.
Одну такую “нить души” Егор вплёл в клинок в субботу вечером. Мало того, что это вымотало его настолько, что он уснул прямо на полу, так ещё и на клинок это никак не повлияло. Хутха сказал, что на полное слияние уйдёт какое-то время.
К понедельнику Егор был так выжат, что приехавшая за ним Нина спросила, не заболел ли он. Димка, увидев Егора, сказал, что сегодня тренировки не будет, мол он трупы видал, выглядевшие живее.
После обеда, когда Егор в одиночестве перебирал документы, в кабинет зашёл незнакомец.
— Андрей Викторович на месте?
— Отошёл, — ответил Егор, не отрываясь от бумаг.
— Блин, — бросил он и ненадолго задумался и через пару секунд он обратился к Егору: — Слушай, ты тут долго ещё будешь?
— Будь другом, передай ему, хорошо? Он просил по этому делу его в курсе держать, если что появится.
— Угу, — ответил Егор, взял протянутый конверт, тот оказался не запечатанным, поднял взгляд и спросил: — А что за дело-то?
— Я подробностей не знаю, меня самого только передать попросили. Вроде, что-то о мумии или мальчишке мумифицированном. Ладно, я побегу. Ты передай. Не забудь.
Он выскочил за дверь. Парень мумифицировался? Голова и без того пухла от документов, с которыми Егор сейчас работал, и он, решил не ломать зря голову ещё и над этим, отложил конверт и вернулся к своим папкам. Андрей Викторович так и не вернулся до самого вечера и, чтобы кто-нибудь случайно не увидел документы, предназначенные шефу, Егор кинул их в рюкзак и забрал с собой, рассчитывая передать на следующий день.
Вечером, когда Егор открыл дверь квартиры, на пол упала свёрнутая в четыре раза бумажка. Видимо, она была втиснута между дверью и косяком, и Егор не заметил её в полумраке подъезда. Внутри оказалась записка:
«Твой друг у меня. Расскажешь кому-нибудь и он умрёт. Если хочешь его спасти, приходи завтра, когда стемнеет на Тенистых Аллей 14.»
— Тебе Вий привиделся, что ли? — спросил Захар, когда Егор зашёл домой.
— Что? — рассеянно переспросил он.
— Ну ты выглядишь так, будто только что с костлявой нос к носу столкнулся. Подожди, если она костлявая, у неё же носа не может быть, да? — задумчиво пробормотал бесёнок.
У Егора внутри в тугой комок сплелись страх, отчаяние, растерянность, и ярость. И постепенно последняя брала верх над остальными. Он сам не заметил, как сжал кулаки, смяв злополучную записку.
— Моего друга похитили, — ответил Егор.
— У тебя есть друзья? — искренне удивился Захар.
Безобидная, по сути, колкость оказалась последней каплей.
— Свали нахрен, пока я тебя не пришиб, — прошипел, не сдержав эмоций, Егор. Анчутка с обиженным видом отшатнулся, а через секунду и вовсе спрятался в своё убежище под шкафом. Только жёлтые глаза сверкали из темноты.
Егор не хотел обижать малыша и чувствовал себя теперь последней паскудой, но лучше так, чем сорваться и на самом деле причинить ему вред. Чтобы хоть как-то успокоиться, он пошёл помыть посуду, лежащую в раковине ещё с прошлого вечера. В процессе едва не разбил тарелку, но всё обошлось.
Когда злость немного улеглась, Егор начал обдумывать ситуацию. Друг это, скорее всего, Артур. Других близких друзей у него не было. Но кто же похититель? И что ему нужно? Артур хоть и посвящённый, но непробуждённый. Нападение колдуна на непробуждённого может стоить не только дара, но разума или даже жизни. Ради чего так рисковать? А если это тот же, что напал на Егора? Тогда он уже убивал непосвящённых и похищение Артура точно не самое тяжкое из его преступлений.
Устав сидеть в одиночестве, Егор позвал Хутху.
— Соскучился? — спросил ворон, материализовавшись.
— Артура похитили, — выпалил Егор сразу. Хутха внимательно посмотрел на молодого шамана, ожидая подробностей. — Я думаю, этот тот колдун, что нападал на меня.
— Как думаешь, что ему может быть нужно? — Егор налил воду в чайник и ткнул кнопку включения.
— Я пытался разузнать, кто на тебя охотится. Информации не много, но есть слушок, что кто-то хочет забрать себе твой контракт души со мной.
— Возможно вообще что угодно, если знать, как.
— Но зачем кому-то может понадобиться наш с тобой контракт?
— Сила. Могущество. Если колдун сумеет поработить духа, с которым он заключил контракт, то получит прямой доступ к эфирному плану.
— И этот колдун сможет тебя поработить? — закипел и отщёлкнул кнопку включения чайник. Егор взял кружку, бросил в неё чайный пакетик и залил кипятком.
— Конечно же нет. Но он, видимо, уверен в обратном.
Егор поднял кружку с чаем. Какое-то время смотрел на поднимающийся от кипятка пар, потом сказал:
— Я не сомневался, — спокойно ответил Хутха.
— Не могу допустить, чтобы из-за меня снова кто-то погиб. Особенно Артур.
— Я расскажу тебе об одном методе использования клинка души. Надеюсь, завтра он поможет тебе не погибнуть.
— Ты настолько в меня не веришь? — Егор попытался усмехнуться, но вышло натянуто. Он и сам понимал, что встреча с опытным колдуном может оказаться фатальной. Ещё как может.
— Если бы совсем не верил, воспользовался бы приказом контракта. Но не буду. Смерть всегда рядом с шаманом. Не мне пытаться это изменить. Идём в комнату, будем учиться на практике.
— И в чём суть твоего метода? — спросил Егор, входя с Хутхой на плече в зал.
— Ты должен будешь призвать клинок за мгновение до нанесения удара и сразу после — отозвать. Так ты сэкономишь силы и осложнишь атаку на сам клинок. Я буду создавать для тебя эфирные мишени, а ты — уничтожать их клинком души. Но если не сумеешь освоить это за вечер, то в бою лучше клинок души вообще не применяй. Пока что он слишком уязвим. Начнём?
— Подожди пару минут, — попросил Егор, подошёл к шкафу и наклонился, чтобы заглянуть под него. Прячущиеся под ним жёлтые глаза немного отодвинулись вглубь тени.
— Захар, ты, это… прости. Я вспылил и… В общем я не прав был. Прости меня. — последнее он пробормотал совсем быстро и немного раздражённо и тут же поднялся.
Ворон создал первую мишень — небольшое серое облачко — Егор замахнулся, атаковал, призывая клинок души, но облачко осталось там же, где и висело. Клинок появился, но слишком поздно. Пара секунд понадобилась Егору, чтобы отозвать оружие с материального плана.
— Сложнее, чем кажется, да? — слегка поддел Егора Хутха.
Призвать клинок полбеды. Сложнее оказалось тут же его отозвать.
— Попробуй сначала без атаки. Просто материализуй клинок в руке и тут же верни его в душу.
Егор поднял перед собой согнутую в локте руку ладонью вверх и призвал клинок души. За секунду тот возник в руке. Сразу, как только клинок полностью материализовался, Егор пожелал отозвать его, но ничего не произошло. Это было похоже на попытку резко развернуться, когда бежишь со всех ног. Несколько секунд клинок лежал в руке, и только потом начал лениво пропадать, растворяясь в коже.
Около часа с перерывами понадобилось Егору на то, чтобы вызывать и отзывать клинок достаточно быстро, и до полуночи он тренировался атаковать. К сожалению, лучшее, чего он сумел добиться — это поражение одной мишени из десяти. И при этом отзыв клинка всё ещё был слишком долгим. А значит, использовать его в бою будет слишком рисковано. Сам метод он про себя стал называть мерцанием и решил, что в будущем обязательно отточит его. Если выживет.
Следующий рабочий день Егор провёл как на иголках. Утром он не пошёл на тренировку с Димкой, но и на документах сосредоточиться никак не удавалось. В итоге после обеда он разузнал, какой из тренировочных залов сейчас свободен, и пошёл отрабатывать заклинания. У него даже получилось несколько раз запустить сразу две эфирные пули и они полетели в одну сторону. Правда ни одна не попала в мишень.
За полчаса до конца рабочего дня, Егор вышел из офиса и пошёл к метро. В кабинете он на своём столе оставил записку «Ненадолго отошёл. Скоро вернусь». Интересно, как много времени она ему выиграет?
День выдался пасмурный, и когда Егор вышел из метро, на улице уже было довольно темно. Когда он пересёк МКАД, ливанул дождь. Егор натянул капюшон ветровки, которая почти сразу промокла насквозь, и угрюмо потопал дальше.
По адресу, указанному в записке, шла стройка сразу нескольких многоэтажек. Егор перелез через забор и спрыгнул на размокшую и скользкую глинистую землю стойплощадки. Повсюду лежали сложенные на паллетах цементные блоки, балки, несколько уложенных друг на друга больших железобетонных плит. Между домами высились три башенных крана, и мокла под ливнем строительная техника.
Если верить картам, четырнадцатым должно быть здание, которое отстроено выше остальных. Протопав по скользкой грязи, Егор подошёл к подъезду.
— Хутх, — позвал он, остановившись ненадолго перед входом — я на месте.
На плечо Егору сел возникший из облачка тьмы грач.
— Он там, — сказал Хутха. — Смотри душой.
Егор взглянул и заметил, что внутри, на стене подъезда, что-то слабо светится. Он влил силу в татуировку вуали души и вошёл. Стены из голого бетона сразу подхватили и разнесли весть о том, что он явился. Длинный коридор наполнился эхом сотни его шагов и тысячи капель, упавших на бетонный пол с промокшей одежды.
Сердце колотилось как безумное, в ушах шумела кровь, а по телу время от времени пробегала нервная дрожь. Он старался не думать о том, удастся ли ему уйти отсюда. Цементная пыль саднила горло и от неё хотелось кашлять. Подойдя к стене, Егор увидел, что светилась грубо нарисованная кровью стрелка, указывающая вперёд.
В середине коридора Егор увидел ещё одну стрелку. Она указывала на ответвление. Он повернул туда и пришёл к лестнице, зажатой в уходящий вверх бетонный короб. Ещё одна нарисованная кровью стрелка сообщала, что нужно подниматься. Егор пошёл вверх.
— Мы идём прямо в ловушку, — сказал Хутха.
— У нас не так много вариантов, — угрюмо ответил Егор. Он и сам понимал, что стрелки не к уютному кафе его ведут.
Один за другим они проходили чернеющие провалы проёмов, ведущих на этажи.
Наконец Егор дошёл до очередной стрелки. Она приглашала его на этаж, и он вошёл в беззубую пасть пустого дверного проёма. Стоило ему переступить границу, как Хутха пропал с плеча. Егор достал телефон, включил фонарик и стал осматривать стены. Свет мелко дрожал. Нет, не свет. Это его рука дрожит. Надо взять себя в руки. Довольно быстро он нашёл на стене начерченную чёрным мелом, нет, скорее углём, печать изгнания. Интуиция подсказывала Егору, тут таких подготовлено несколько, чтобы покрыть действием весь этаж.
Без Хутхи есть ли у него хоть какие-нибудь шансы на победу?
По короткому коридору, Он вышел в другой. Медленно прошёл по нему и выяснил, что этот коридор помещение с четырьмя пустыми лифтовыми шахтами. Во внешней стене коридора Егор насчитал двенадцать дверей в будущие квартиры.
Убедившись, что больше на этаже ничего нет, он зашёл в ближайшую квартиру и почти сразу почувствовал себя в лабиринте. На улице совсем стемнело и света с улицы почти не было. Во мраке каждая стена, каждый поворот были похожи на другой, и довольно быстро Егор потерял чувство направления. Слабый фонарик мобильника не очень помогал. Зато Егор нашёл ещё одну печать изгнания, подтвердив свою догадку: весь этаж — ловушка.
Он осматривал третью квартиру, когда услышал на этаже шаги. Сердце судорожно ударилось о грудную клетку. Как можно быстрее он вышел в самую большую комнату квартиры. Тут было окно и хоть какой-то свет. С ним Егор чувствовал себя немного увереннее.
Шаги раздавались всё громче. Из-за эха казалось, что по этажу ходят сразу несколько человек.
В конце концов, шаги стихли в коридоре той самой квартиры, в которой стоял Егор. Какое-то время он ждал, но шаги всё не возобновлялись. Егор безуспешно попытался вытереть вспотевшие ладони о мокрую ветровку и пошёл проверить прихожую. Сердце билось так, что, казалось, вот-вот проломит рёбра и выскочит из груди.
Насколько возможно тихо Егор подошёл к дверному проёму и резко выглянул. В коридоре никого не оказалось. Но он знал, что уже не один на этаже. Казалось, он кожей чувствует, как на него смотрят из мрака. Сердце колотилось так сильно, что было тяжело дышать.
Медленно, стараясь игнорировать накатывающий волнами липкий ужас, Егор вышел в коридор. Руки тряслись, мышцы подёргивались от напряжения. Внезапно на этаже что-то загремело. Где? Из-за эха не понять даже, близко враг или нет!
Опрометью Егор бросился к ближайшей квартире и ударился во что-то лбом, отшатнулся. Неужели со страху влетел в стену? Дверной проём был прямо перед ним, и он, теперь осторожно, оглядываясь, вошёл в квартиру. Коридор от прихожей уходил вперёд и терялся во тьме. В паре метров слева непроглядной чернотой в темноте выглядел дверной проём. Осторожно Егор пошёл вперёд, обо что-то запнулся, чуть не упал и поднял жуткий грохот. Вглядевшись, понял — жестяное ведро. Он испугался, что сейчас по шуму его найдут. Впереди заметил слабый свет. Инстинктивно метнулся туда и оказался в большой комнате с широким окном, из которого лился слабый свет от светящего вдалеке прожектора.
Послышались тихие шаги. Сытыгах был в коридоре, из которого только что пришёл Егор. В этот раз он откуда-то точно знал, что не ошибается.
— Вот мы и встретились вновь, — услышал Егор тихий, спокойный голос из темноты. — Наставник учил меня, что врагу следует представляться. Меня зовут Микул.
Странное имя показалось Егору знакомым. Он точно где-то его видел.
— Отдай мне контракт, и я отпущу и тебя, и твоего друга.
В темноте вскрикнул Артур. Егор сразу узнал его голос.
— Мне не хочется действовать по-плохому. На моей душе уже достаточно греха.
Егор осмотрелся. Слева глухая стена. Справа слабый свет выхватывал проход ещё в одну комнату.
— Откуда мне знать, что это на самом деле мой друг? — нервно спросил Егор. От волнения в горле пересохло и голос слушался плохо.
— Убедись, — ответил сытыгах, и из темноты в комнату влетел Артур. Он не удержался на ногах и, проковыляв пару шагов, упал на бетон. Егор хотел броситься к нему, но удержался. Интуиция подсказывала: стоит проявить слабость, и оба они уже не выйдут живыми.
