Мы говорили, что для больного с eiaculatio praecox (преждевременное извержение) важна свобода от дискомфорта, об удовольствии со знаком «минус». В отличие от этого, для пациента с нарушением потенции важно удовольствие со знаком «плюс». Однако именно потому, что ему так важно удовольствие, оно от него и ускользает. Одним словом, принцип пациента с нарушением потенции является принципом удовольствия. Однако он терпит поражение от самого себя, он сам у себя стоит на пути. Удовольствие – одна из тех вещей, которые должны оставаться следствием, а не интенцией. К ним относится и сон, который Дюбуа описывал как голубя, который улетает, когда за ним охотятся. Удовольствие – это тоже следствие, которое нельзя «схватить». Аналогичным образом Кьеркегор говорил, что дверь к счастью открывается наружу, и она закрывается все крепче, если пытаться протиснуться внутрь. Мы можем сказать, что охота на счастье его отпугивает, а борьба за удовольствие прогоняет его. В особенности это касается невротика с сексуальным расстройством, который охотится за счастьем, бежит за ним. Борьба за удовольствие – это характерная черта реакции, типичной для сексуального невроза. Здесь мы имеем дело с форсированной интенцией сексуального удовольствия и оргазма.
При сексуальных неврозах к форсированной интенции присоединяется форсированная рефлексия, и то и другое патогенно – как чрезмерная внимательность, так и чрезмерное намерение. Пациент наблюдает за собой, а не за партнершей, не дарит ей внимания, себя, и все это сказывается на потенции и оргазме.
Патогенез реактивных сексуальных неврозов состоит не в последнюю очередь в том, что сексуальность превращают лишь в средство для достижения цели. Это делает очевидным не только необходимость терапии, но и ставит вопрос о возможностях профилактики. Ведь это означает, что опасно превращать сексуальную жизнь в сексуальную технику.
Невротик с сексуальным расстройством денатурирует сексуальность, сводит ее всего лишь до средства получения удовольствия, а на самом деле она является средством выражения, причем средством выражения стремления к любви; в той мере, в которой он изымает сексуальную жизнь из целостного любовного бытия, в той мере, в которой он изолирует сексуальную жизнь и разбирает ее на части, в той же мере он теряет ту непосредственность, ту непринужденность, которые являются условием и предпосылкой нормального сексуального функционирования и в которых так нуждается сам невротик.
Человеческая сексуальность – это всегда нечто большее, чем просто сексуальность, потому как она является выражением стремления к любви. Однако, если она перестает быть таковой, тогда полноценного сексуального наслаждения не происходит. Маслоу заметил однажды: «Люди, которые не могут любить, не получают таких же ярких ощущений от секса, как те, кто любить умеет». Даже если бы мы игнорировали другие основания, но лишь в интересах высшего из возможных наслаждений, нам пришлось бы согласиться, что человеческий потенциал, который присущ сексуальности, используется для того, чтобы воплотить самую интимную и личную связь между людьми.
Насколько Маслоу прав, видно из анализа 20 тысяч ответов на 101 вопрос, который был проведен американским журналом Psychology today. Выяснилось, что среди факторов, которые способствовали достижению максимального уровня потенции и оргазма, самым важным была романтичность (что сводится к влюбленности и любви).
Конечно, сексуальность не изначально человеческое свойство. Она есть то, что человек разделяет с другими живыми существами. Скорее человеческая сексуальность стала чем-то более-менее человеческим, она более-менее очеловечилась. Действительно, сексуальное развитие и созревание происходит поэтапно, и можно выделить три стадии.
Как известно, Фрейд впервые различил цель влечения и объект влечения. На незрелой стадии человеческой сексуальности влечение преследует лишь цель, а это является разрядкой от возбуждения и напряжения, независимо от способа ее достижения. Сюда относится и мастурбация. Когда сексуальный контакт становится целью влечения, при этом в процесс включается и объект влечения, тогда достигается зрелая стадия. В отличие от этого, мы считаем, что человек, использующий другого лишь с целью снятия возбуждения и напряжения, на самом деле переделывает сексуальный акт в акт мастурбации. Наши пациенты в этой связи имеют обыкновение говорить о «мастурбации на женщине». Согласно нашему представлению, зрелая ступень достигается лишь тогда, когда один человек смотрит на другого не как на средство для достижения цели, не как на объект, а скорее как на субъект. На зрелой стадии отношений, достигающей уровня человека, контакт превращается во встречу, в рамках которой один партнер воспринимается другим в его человечности. Если же происходит познание не только человечности, но и уникальности и исключительности человека, то эта встреча превращается в любовную связь. Тот, кто не взошел на зрелую ступень, а застрял на незрелой, не способен увидеть в партнере уникального и исключительного субъекта, одним словом – личность.
Однако с точки зрения профилактики сексуальных неврозов максимальная персонализация сексуальности желательна не только в отношении личности партнера, но и в отношении собственной личности. Нормальное сексуальное развитие и зрелость человека связаны с интеграцией сексуальности в общую структуру его собственной личности. Отсюда ясно, что, наоборот, любая изоляция сексуальности противоречит всем тенденциям интеграции и тем самым дает толчок тенденциям к невротизации. Дезинтеграция сексуальности – ее выход из личностных и межличностных транссексуальных связей – означает, выражаясь одним словом, регресс.
/Виктор Франкл - Нерозы. Теория и терапия/
