Операция Багратион

В эти июльские дни мы вспоминаем события операции «Багратион». Это был крупнейший успех Красной армии и одно из самых масштабных военных сражений всех времен и народов. Но советское наступление не ограничилось только территорией БССР, оно охватило большую часть Литвы и восточные районы Польши. Там совсем скоро будут отмечать очередную годовщину трагического Варшавского восстания, которое началось 1 августа. В результате польская столица была практически стерта с лица земли. Но сами поляки почему‑то винят в этом не только немецких оккупантов. В чем же дело?

Польское сопротивление не было единым

После оккупации Польши германскими войсками в 1939 году в этой стране сразу же начали формироваться различные группы сопротивления. Они никогда не были едины, но постепенно определились две основные силы.

6 января 1942 года коммунисты объединились в Гвардию Людову (с 1944 года — Армия Людова). 14 февраля 1942 года на базе «Союза вооруженной борьбы» была создана Армия Крайова (АК), которая подчинялась правительству в изгнании в Лондоне. Численно АК была больше и старалась охватить своими отрядами всю бывшую территорию Второй Речи Посполитой, включая земли Западной Белоруссии.

Отношения аковцев с советскими партизанами и местным белорусским населением были сложными. В ряде случаев отмечалось сотрудничество в борьбе с оккупантами. Однако постепенно нарастала враждебность, которая усилилась после разрыва отношений советского правительства с польским эмигрантским центром в Лондоне в апреле 1943 года.

Отмечены многочисленные эпизоды прямых контактов командиров АК с оккупационной администрацией, получения от нее оружия, участия в боях против наших партизан, репрессий против белорусов по этническому признаку. Некоторые соединения АК заключали соглашения с гитлеровцами. Они предлагали борьбу против советских партизан взамен на снабжение польских отрядов оружием и боеприпасами. Например, такое соглашение было заключено Наднеманским соединением АК.

Системным был коллаборационизм АК в районе Лиды. Достаточно сказать, что генеральный комиссар округа «Беларусь» Курт фон Готтберг весной 1944 года запретил проводить принудительную мобилизацию в «Белорусскую крайовую оборону» в Лиде и окрестностях, Узде, Ивенце, Воложине, Браславе, Мяделе, Козловщине и части Деречинского района, чтобы не мешать рекрутированию бойцов, которое осуществлялось АК. Таким образом, число аковцев увеличилось до 20 тысяч человек.

У Армии Крайовой были свои интересы

Наступление советских войск и начало освобождения Белоруссии поставило перед командованием АК вопрос о стратегии дальнейших действий. Показательно, что разработка антисоветских акций проводилась в тесной координации со спецслужбами Великобритании, которая на тот момент являлась союзницей СССР в войне. Так, был разработан проект «Барьер». Он предполагал проведение диверсий на тыловых коммуникациях, в частности железных дорогах, чтобы замедлить движение Красной армии на Запад.

Однако все эти разработки были признаны неэффективными. 20 ноября 1943 года командующий АК генерал Тадеуш Бур-Коморовский подписал план акции «Буря». Он предусматривал захват власти на бывшей польской территории. Причем речь шла не совсем о восстании.

Аковцы планировали воспользоваться успехами Красной армии на фронте и отступлением вермахта. В этих условиях предполагалось выйти из подполья и взять под контроль крупные города. Таким образом, при подходе советских войск их встретил бы польский командир, который заявил бы «о правах лондонского правительства».

В СССР знали о подобных планах и расценивали их крайне негативно. 3 августа 1944 года в ходе переговоров в Москве с главой эмигрантского правительства Станиславом Миколайчиком Иосиф Сталин дал недвусмысленную оценку действиям АК: «Борьбы с немцами она не ведет. Отряды этой армии скрываются в лесах. Когда спрашивают представителей этих отрядов, почему они не ведут борьбы против немцев, они отвечают, что это не так легко, так как если они убивают одного немца, то немцы за это убивают десять поляков».

Впрочем, подобная логика аковцев не остановила их при подготовке Варшавского восстания, которое обернулось колоссальными потерями.

Авантюра командования Армии Крайовой

На территории Западной Белоруссии акция «Буря» стала осуществляться на фоне операции «Багратион». 1 июля аковцы неудачно попытались захватить Новогрудок. 7 июля началась операция «Острая Брама», ставившая целью взять власть в Вильно и округе. К городу подошли отряды АК численностью от 4 до 10 тысяч человек. Они завязали бои с немцами, им удалось закрепиться на отдельных объектах, однако большинство атак было отбито сильным немецким гарнизоном. В целом операция провалилась.

Вильнюс был освобожден благодаря действиям 3‑го Белорусского фронта под командованием генерала армии Ивана Черняховского. Кстати, содействие оказывали и советские литовские партизаны. 13 июля Красное знамя было водружено на башне Гедимина.

Правда, первое время красноармейцы осуществляли патрулирование города совместно с бойцами АК. Но те не проявляли лояльности к советскому командованию, и с 17 июля по 3 августа части АК общей численностью 7924 солдата и офицера в районе Вильнюса были разоружены.

Провал акции «Буря» на западнобелорусских землях, как оказалось, был только прологом к большой катастрофе, какой стало Варшавское восстание.

Советское правительство и послевоенная отечественная историография обвиняли в непродуманном начале вооруженного выступления в Варшаве эмигрантское правительство. Сейчас мы можем совершенно точно сказать, что это была инициатива командования АК, по степени легкомыслия и неподготовленности носившая характер безответственной авантюры.

Глава «лондонского правительства» Миколайчик, как уже говорилось, на момент начала восстания находился в Москве. А еще 21 июля был образован просоветский Польский комитет национального освобождения (ПКНО). В его состав вошли представители ряда левых и социалистических партий, а также генералы Зыгмунт Берлинг, Михаил Жимерский и полковник Эдвард Охаб, командовавшие польскими воинскими частями в составе Красной армии.

На следующий день в Хелме был издан Июльский манифест. В нем излагалась программа строительства новой Польши на народно‑демократических основах. 26 июля правительство СССР и ПКНО подписали соглашение, по которому ПКНО признавался законной властью на освобожденной польской территории. 1 августа штаб‑квартирой комитета стал Люблин.

В АК эти события расценили как открытый вызов и решили показать свою силу. Известно, что последние дни июля командование АК с участием делегата правительства в изгнании напряженно обсуждало вопрос о начале восстания. Они не располагали достоверной информацией о ситуации на фронте и считали, что немцы со дня на день начнут эвакуацию города. В частности, их разведчики увидели советские танки неподалеку от Праги, правобережного пригорода Варшавы, и предположили, что те уже входят в город. В такой обстановке Бур‑Коморовский отдал приказ о начале восстания 1 августа в 17:00.

Нужно сказать, что повстанцы имели численное преимущество, располагая почти 25 тысячами бойцов. Однако они были плохо вооружены, в основном легким стрелковым оружием, которого также не хватало, имели мало боеприпасов. Само командование считало, что два‑три дня продержаться удастся.

Немецкий же гарнизон насчитывал примерно 15 тысяч человек, однако он включал многие тыловые и зенитные части. Оккупанты знали о том, что готовится вооруженное выступление, и подготовились заранее. Они оборудовали несколько опорных пунктов, были хорошо вооружены и имели большой запас оружия и амуниции.

Восстание стало кровавой агонией Варшавы

С первых минут восстание оказалось нескоординированным и раздробленным на несколько секторов. Непосредственное командование осуществлял генерал Антоний Хрусьцель («Монтер»). В ряде случаев многое решал порыв патриотично настроенной польской молодежи, принявшей активное участие в восстании. Так была захвачена электростанция, что сыграло большую роль в том, что повстанцы продержались столь долго.

Наличие электричества позволило обеспечить производство оружия в кустарных мастерских. Восставшие овладели также немецкими складами с продовольствием. Пожалуй, этим успехи и ограничились. Ошибкой командования было то, что ограниченными силами попытались овладеть большим количеством объектов, которые упорно защищались гитлеровцами. Не было предпринято серьезных попыток захватить мосты через Вислу, что могло стать решающим фактором к успеху восстания. Да и сам план выступления современные исследователи оценивают как дилетантский и нереалистичный.

Вскоре численность повстанцев за счет мирных жителей и мобилизации в окрестностях города увеличилась до 50 тысяч. Хотя, нужно отметить, имелись многочисленные случаи уклонения от мобилизации. Но и немцы быстро перебросили в город новые части.

Их основу составили опытные каратели Оскара Дирлевангера, коллаборационисты разных национальностей, отличившиеся зверствами на оккупированной советской территории. В Варшаве они действовали такими же методами. Руководить подавлением восстания было поручено обергруппенфюреру СС Эриху фон дем Бах‑Зелевскому, который до этого также командовал антипартизанскими акциями на оккупированной территории СССР.

Повстанцы проявляли большое мужество. Им удавалось отбить даже отдельные немецкие танки, артиллерийские орудия. Из неразорвавшихся вражеских снарядов они умудрялись делать гранаты. Но авантюризм и ошибки командования обрекли восстание на неудачу с первых же часов. Так, командиры АК предполагали, что Великобритания перебросит польскую парашютную бригаду для помощи, что само по себе было нереалистично.

В итоге вооруженное выступление превратилось в кровавую агонию большого европейского города. Немцы обстреливали жилые кварталы из реактивных минометов и крупнокалиберных орудий «Карл». Каратели беспорядочно уничтожали население, устраивая массовые расстрелы жителей. В итоге, по приблизительным подсчетам, было убито 17 тысяч повстанцев и от 150 до 200 тысяч мирных жителей, была уничтожена четверть жилого фонда польской столицы.

Поляки во всем винят Красную армию

После 5 сентября единственным повстанческим районом оставался небольшой пятачок в Чернякуве. Бойцы АК и местные жители укрывались там в подземных коммуникациях. А полностью деморализованное поражением и огромными потерями командование АК решило пойти на капитуляцию, которая и была подписана 2 октября.

Гитлеровцы сделали торжествующие победные фотоснимки, где Бах‑Зелевский улыбаясь пожимает руку генералу Тадеушу Бур-Коморовскому. И, нужно сказать, верхушка АК сумела сохранить себе жизнь. Тот же Бур-Коморовский после войны даже одно время возглавлял польское эмигрантское правительство. Чего не скажешь о простых бойцах и мирных жителях. Их поместили в концлагеря, где они содержались в чудовищных условиях. Немцы целенаправленно уничтожили оставшиеся целые здания, в том числе историческое Старе Място. Город был стерт с лица земли.

Польские политики любят обвинять в поражении восстания советское руководство и командование Красной армии, которые якобы не пришли на помощь. Современный российский историк Алексей Исаев, один из самых авторитетных исследователей Второй мировой войны, доказал, что советские войска намеревались овладеть городом. Но сделать это они должны были по уже отработанной схеме: создать плацдармы на правом берегу Вислы, окружить гарнизон, принудив его либо к отступлению, либо к капитуляции.

Танки, которые увидели аковцы на левом берегу, принадлежали 2‑й танковой армии генерала Алексея Радзиевского. Они как раз совершали обходной маневр, однако столкнулись с ожесточенным сопротивлением гитлеровцев. Те перебросили свежие части, в том числе отборную дивизию «Герман Геринг» и даже сумели окружить передовую группу армии, которой пришлось пробиваться к основным силам с тяжелыми боями.

В этих условиях стало ясно, что взять Варшаву с ходу не удастся. Немцы сохранили контроль над мостами, что также затрудняло штурм города. А войска Красной армии выдохлись после стремительного наступления в ходе операции «Багратион». Тем не менее попытки переправы на правый берег предпринимались постоянно. Войско Польское, воевавшее на советской стороне, потеряло в ходе этих боевых действий 1987 человек убитыми и пропавшими без вести.

Главной причиной поражения стал авантюризм командования АК. Они никак не согласовывали свои действия с советским руководством, не рассматривали Красную армию как союзника. Весь смысл восстания состоял в том, чтобы не допустить советские войска в город. Этого, собственно, они и добились ценой гибели десятков тысяч человек и уничтожения самой Варшавы. Что не отменяет мужества обычных поляков, поднявшихся на борьбу.

В итоге и сама столица, и вся Польша были освобождены Красной армией ценой жизней свыше 600 тысяч солдат и офицеров. Но об этом в современной Польше, разрушающей памятники освободителям, очень не любят вспоминать.

Вадим ГИГИН, депутат Палаты представителей, кандидат исторических наук

Голос разума и веление сердца

Завтра вся Беларусь будет отмечать главный государственный праздник — День Независимости и 80‑летие освобождения страны от немецко-фашистских захватчиков.

Эту судьбоносную дату закрепили в нашем календаре не кулуарно и не в угоду политической конъюнктуре. Это выбор белорусского народа, голос сердца нашего общества, торжество исторической справедливости. Золотое правило нашего Президента, белорусской модели развития — делать стратегические шаги, советуясь с народом. Именно так было и с историей определения Дня Независимости Беларуси. На республиканском референдуме 24 ноября 1996 года за перенос Дня Независимости на 3 июля проголосовало 5 млн 450 тыс. 830 человек, или 88,18 процента. Кстати, этот пункт из семи вопросов референдума набрал самую высокую поддержку. И любые попытки противостоять этому народному выбору тщетны. Для празднования Дня Независимости нет и не может быть другой даты, кроме 3 июля, скажет Александр Лукашенко 30 июня 2023 года на торжественном собрании в честь Дня Независимости:

— К своей независимости белорусы шли через войны, самоотверженные подвиги и огромный труд. Поколение, которое подарило Великую Победу, подарило нам свободу и мир ценой своих жизней. Миллионов жизней. 

Мы будем говорить и помнить об этом всегда и передавать это знание новому рожденному на нашей земле гражданину. Потому что 3 июля, в день освобождения Минска от немецко-фашистских оккупантов, истерзанные неволей, дикими пытками, потерями родных и близких белорусы вернулись к жизни. Нет и не может быть иного смысла у этого праздника. Нет и не может быть другой даты, как бы ни мечтали потомки нацистов там и их пособники здесь. Для нас, истинных белорусов, День Независимости — это день, приближающий Победу советского народа над фашистской Германией.

Главный день государственности

Глобальная политическая трансформация, дисбаланс международных отношений, наступление на традиционные ценности, диктатура цифровизации, смена поколений на фоне смены понятных и непререкаемых ориентиров — все эти испытания выпали на наше спрессованное время. Чтобы остаться в истории, надо остаться собой. И знать эту историю, чтобы мощно и эффективно отражать атаки на нее со стороны наших врагов и заблудших.

Белорусы сполна оценили историческую и политическую вариативность для определения главной даты государственности. В этой палитре самым мрачным и конфликтным днем является 25 марта — день принятия в 1918 году III Уставной грамоты БНР. Считать эту дату противовесом 3 июля — полный вздор и несуразица. Как может пылинка быть противовесом солнцу? Голос самоназначенной элитки, оторванной от народа, в условиях иностранной военной интервенции даже тогда не был услышан. А сама суполка из-за внутренних противоречий разбежалась по иностранным квартирам.

Главный национальный праздник — это про победы, а не про несостоявшиеся прожекты.

Как бы ни пытались иные историки придать важность событиям 25 марта 1918 года, даже неискушенный тонкостями борьбы смыслов обыватель чувствует, что эта дата идейно близка лишь тем, кто ради счетов в иностранных банках готов превратить Беларусь в государство-лимитроф.

Другой датой, о которую споткнулся тогдашний истеблишмент, стало 27 июля 1990 года, когда Верховный Совет принял Декларацию о государственном суверенитете БССР. Через год, 26 августа, декларации был придан статус конституционного закона, а в связи с переименованием БССР в Республику Беларусь 19 сентября 1991 года документ стал известен как Декларация о государственном суверенитете Беларуси.

Однако глубинный белорусский народ был далек от всех этих юридических инсинуаций. 

За пять лет, с 1991 по 1996‑й, дата 27 июля так и не стала народным праздником. Это было время разочарований, голодных очередей и заказных убийств. Невзрачная дата, спущенная сверху, не несла в себе духа жизни.

Выбор в пользу исторической справедливости

Как только Беларусь стала на крыло независимости, аналитики Администрации Президента провели объемные исследования для определения даты главного национального торжества. Начало первого Всебелорусского съезда 5 декабря 1917‑го, провозглашение БССР 1 января 1919‑го, воссоединение белорусских земель 17 сентября 1939 года — все это даты, связанные со становлением нашей государственности, но лишь отражающие определенный период. А надо было найти нерв, высшую точку, апогей формирования нашей независимости, и мы увидели ее с Кургана Славы. 

Именно при Александре Лукашенко была восстановлена историческая справедливость исходя из выбора белорусского народа.

Еще в победном 1945‑м Верховный Совет БССР постановил ежегодно отмечать 3 июля как всенародный праздник Победы и освобождения белорусского народа от немецко-фашистских захватчиков. Впервые широко на общереспубликанском уровне его отпраздновали в 1969 году, в 25‑ю годовщину освобождения Беларуси. А в 1974 году Минск встречал 3 июля уже в статусе полноправного города-героя. 26 июня Президиум Верховного Совета СССР принял решение о присвоении столице Белоруссии высокого звания. Это решение вызвало невиданную радость. В июльский день 1974‑го на главный проспект столицы вышли участники операции «Багратион», фронтовики, партизаны, подпольщики, жители Минска и гости из всех уголков Белоруссии. Это было грандиозное шествие победителей и их потомков. Повторить это чувство радости, счастья и веры в будущее удалось уже в независимой Беларуси.

Концентрация побед и испытаний

История формирования белорусской государственности — это многовековая история борьбы с оккупантами и врагами. Такая она — доля наших земель. Любой натиск на Восток превращал наши зерновые поля в выжженную землю, а дома — в пепелища. Даже храмы белорусы вынуждены были строить с бойницами. В середине ХХ века нацисты пытались тотально уничтожить нас как цивилизацию. Исход битвы между жизнью и смертью был предрешен уже в 1941‑м, в выцарапанных признаниях Родине на стенах крепости над Бугом, в горячем приеме оккупантов мирным населением под Пинском, в бессмертных окопах Буйничского поля. Позже весь мир заговорил о Витебском, Бобруйском, Минском котлах. А чтобы у мировой общественности не возникало сомнений в грандиозности наших побед, в 1944‑м по улицам Москвы провели десятки тысяч пленных оккупантов. За этим шествием позора ехали поливальные машины.

Удар «Багратиона» был нанесен под дых не только «Барбароссе». Именно Белорусская стратегическая операция стала предтечей салюта Победы и справедливого ялтинско-потсдамского мироустройства. Невозмутимую улыбку победителя на мировых саммитах генералиссимусу Сталину гарантировали наши солдаты, шедшие от болот Полесья на штурм дотов под Минском и Витебском. Мы привыкли в геополитической топонимике говорить о Кремле, Белом доме, Брюсселе. Тогда судьба мира решалась под белорусскими Паричами и Бобруйском.

Сначала была наша Победа, а затем парад суверенитетов в колониально зависимых странах. Истоки свободы десятков государств мира лежат в форсировании советским солдатом глубоких белорусских болот. Освобождение Белоруссии закончилось освобождением континентов.

Именно наша Победа вытянула из трясины колониальной зависимости и Африку, и Азию, подарила большие перспективы угнетенному Китаю стать великим. Взирая на красное знамя над Рейхстагом, человечество не могло и уже не имело права боязливо опускать глаза перед коллективным Западом. Да и тучный британский лорд понимал, что нацистские идеи владения миром уж очень коррелировали с колониальным мироустройством. Битва за Беларусь определила устройство планеты вплоть до падения Берлинской стены.

3 июля — это начало громкой Победы справедливого мироустройства. Как признание заслуг белорусского народа. Беларусь — одна из стран — учредительниц ООН. Беларусь — страна миролюбивых инициатив. Беларусь — страна, поднявшаяся из пепла. И все это воплощает наш День Независимости. 

Дата, которая отражает политику нашего Президента, чаяния белорусов, наш геополитический выбор и путь белорусской государственности. Но важнее всего, что 3 июля мы отмечаем не по протоколу, а прислушиваясь к голосу разума и по велению сердца.

https://www.sb.by/articles/golos-razuma-i-velenie-serdtsa.ht...