Ведь если разобраться: все плохие политики — они одновременно хорошие политики для кого-то. А все хорошие политики, если посмотреть под другим углом, вдруг оказываются плохими.
Допустим, для огромного числа американских избирателей Трамп — хороший человек. Он защищает американских предпринимателей — и профсоюзы, говорят об этом прямо, — нанятых этими предпринимателями американских рабочих от «несправедливой конкуренции» со стороны Китая.
А вот для огромного числа китайских избирателей всё выглядит совершенно иначе.
Ведь и китайские, и американские — добавим: и российские, и украинские, и все прочие — избиратели-обыватели — это простые граждане, простые работники, простые потребители товаров в супермаркетах или лавках поменьше. Простые потребители, которые не отделяют свои интересы от интересов управляющих ими классов. А часто даже и не задумываются о том, что эти классы вообще существуют — до тех пор, пока не сталкиваются в траншеях с точно такими же обывателями, но говорящими на других языках.
И только тогда — только тогда, когда разрушены сотни городов, когда пролиты реки крови, — выжившие понемногу, потихоньку начинают задавать себе вопрос: «Как же так получается? Почему это происходит опять? Снова? Почему это происходит опять по точно такому же сценарию, как дважды происходило в XX веке?»
Четырнадцать лет продолжалась война тарифов и пошлин между Британской империей и Германией. В 1879 году Бисмарк принял меры против английского импорта, чтобы «защитить немецких рабочих и крестьян от несправедливой конкуренции» — как было объявлено в газетах. В 1892 году во Франции правительство Жюля Мелена вело заградительные пошлины уже против немецкого импорта — естественно, чтобы «защитить французских рабочих и крестьян от несправедливой конкуренции». В 1906 году Австро-Венгрия ввела заградительные пошлины против сербской свинины — правильно, чтобы «защитить австрийских и венгерских крестьян от несправедливой конкуренции».
Оскорблённая Сербия начала искать другие рынки сбыта. Кстати, Гаврило Принципу тогда исполнилось двенадцать лет.
На другом конце света администрация американского президента Мак-Кинли — кумира Трампа — ввела в 1897 году так называемые «пошлины Дингли» против всего европейского импорта, вызвав ответные меры со стороны Британии и Франции. Патриотический журналист и политик Дингли, в честь которого назвали законопроект, добился утверждения тарифов на небывалом уровне — от 46 до 57%. Ну, по сравнению с сегодняшним — смешно. Тем не менее, «ежу было понятно»: всё это делалось исключительно для того, чтобы «защитить американских рабочих и фермеров от несправедливой конкуренции» со стороны европейцев.
И русские самодержцы не отставали от трендов. Первые законы против немецкого импорта ввёл ещё Александр III — в 1890-х. В 1894 году Бисмарк — ну, конечно же, «для защиты немецких крестьян от несправедливой конкуренции» — обложил пошлинами российское зерно. В 1895-м он получил из Петербурга «ответочку» в виде ещё более высоких тарифов на промышленную продукцию. Действовавший между двумя столицами тайный «перестраховочный договор» сам собой обнулился, а Романовы потянулись за французскими и британскими банковскими кредитами.
В 1902 году Германия — на фоне свирепствовавшего кризиса — опять взвинчивает пошлины на сельхозпродукцию из России. Это было больно. И это было нечестно. Мы помним тогдашний принцип: «Недоедим, но вывезем» — всё зерно, тогдашнюю «нефть», на экспорт. Будущий страстотерпец Николай II Романов отвечает повышением импортных ставок на немецкие машины и оборудование.
Уже в 1903 году немецкий рынок заполняется хлебом из США и Аргентины. В русских «супермаркетах» — засилье не китайских, нет, а промтоваров, произведённых «безбожными англосаксами». После лёгких колебаний в русско-японскую войну — Николай и Вильгельм тогда пробовали починить отношения — происходит окончательный разлад. В 1907-м Россия становится частью Антанты. Ну, вы поняли логику: «чтобы защитить своих рабочих и крестьян от несправедливой конкуренции» со стороны рабочих и крестьян Тройственного союза.
В 1911-м, наконец, разорваны последние экономические связи с «бездуховными немцами», с «плохими немцами», управляемыми «плохим кайзером». Зато подписаны «взаимовыгодные договоры» с «хорошими нашими партнёрами» — британскими и французскими.
Немецкоговорящий мир был очень раздосадован финансовыми потерями. Чтобы не умереть с голоду, один двадцатилетний австриец — на фоне всех этих торговых, тарифных и пошлинных разборок, дважды не поступивший в местную художественную академию, — был вынужден нарисовать на продажу открытки.
Впрочем, через три года «защитники национальных интересов» нашли интересное занятие и для этого молодого художника, и для миллионов его сверстников из других стран. И, вы, думаю, сами догадаетесь, что было потом.
Почему же всё это повторяется снова и снова? Почему же всё это продолжает работать безотказно, как садовые грабли? Ведь канули в лету все империи, и самодержцы, и художники тоже. Ведь «либеральные демократии» — мы слышали, мы часто слышим — «либеральные демократии не воюют друг с другом». Откуда же тогда весь этот кошмар?
Эмпирический факт заключается в том, что либеральные капиталистические демократии друг с другом не воюют. Ну, ладно, Китай и США… А что делят между собой американская либеральная демократия с европейской либеральной демократией? А чем провинилась либеральная Дания?
И вновь возвышает голос наш внутренний коуч: «Опять вы разводите вашу эту коммунистическую агитацию! Ваш эксперимент провалился! Экономика зависит от спроса, а не от вложенного в производство труда! Ведь спрос — это „хотелки“, а „хотелки“ — это то, что у вас в голове или в душе!»
Раздастся поддакивание со стороны какого-нибудь культового учреждения: «Просто Трамп сошёл с ума! Просто дикий, импульсивный человек с никелированной бензопилой носится по Белому дому! Просто разрушений внутри этого дома ему показалось мало, так он решил перепилить все ветки, на которых покоится ещё и американская экономика!»
В таком примерно духе сегодня вещают «говорящие головы» Демократической партии, телеканалы и газеты так называемого «глубинного государства», на которое наши охранители, наши публицисты и эксперты очень любят ссылаться. Его никто не видел, это «глубинное государство», но все о нём говорят.
Но что происходит в действительности?
А в действительности «безумные» — якобы — жесты Трампа, как и само «безумное», парадоксальное, никем не ожидавшееся избрание Трампа «с прострелянным ухом», — это единственный, на самом деле, выход, логичный, закономерный выход, который находит для себя неразрешимые противоречия мировой капиталистической системы.
Трамп — это кандидат не от Республиканской партии. Это кандидат от обеих партий, кандидат от Уолл-стрит и Пентагона. Трамп — это одушевлённая реакция капитала на кризис. Именно поэтому демократы огрызаются так вяло.
Вы слышали что-нибудь от Байдена, призвавшего «не допустить наступления фашизма в США» ещё пять месяцев назад? Где Байден? Демократы кивают и ассистируют республиканцам, делают это беззубо, не огрызаясь вовсе.
Помните рассуждение Маска в президентском кабинете: «Если корабль „Америка“ потонет, погибнут все. Если Америка рухнет, что будет с вашим бизнесом? Думаете, у вас всё будет в порядке, если корабль „Америка“ затонет? Конечно, нет! Мы с президентом просто смотрим в будущее. Корабль „Америка“ должен быть сильным. Он не может затонуть. Если утонет, мы все пойдём на дно».
Чистая правда. Никто не лукавит. Всё произносится прямым текстом.
Все они. Они не хотят погибнуть и готовы привычно делегировать полномочия по своему спасению хоть престарелому дельцу, хоть его зигующему единомышленнику, хоть чёрту в ступе.
Погибнуть должен будет кто-нибудь другой.
А этот другой не желает гибнуть. У него — свои экономические интересы.
Предлагается хорошо известный, простой и незамысловатый план: «Кому я должен — всем прощаю».
Пока ещё актуальное военно-техническое превосходство США над своим ближайшим конкурентом должно быть — по этому плану — конвертировано в новый мировой порядок, который позволит обезопасить позиции американского капитала — той самой Уолл-стрит — на десятилетия вперёд.
36 триллионов долга, триллион дефицита торгового баланса — всё это будет списано под шумок.
А шумок ожидается незаурядный.
Списано — как дважды списывались в XX веке громадные отрицательные балансы правительств и банков.
Непростая затея. Велик замах. От этой затеи «корабль „Америка“», и без того подгнивший по всем углам, вполне может развалиться на части.
Чтобы подстраховаться, корабль спешно стягивают стальными обручами внутренних репрессий.
Впрочем, кто не делает это?
Да, в США кого-то казнят, кого-то посадят на двадцать лет демонстративно, кого-то вот депортируют автобусами и самолётами.
Но ведь Америка не одинока.
Ну, разве что у нас дома — по-другому.
Торговая война Трампа — это война в первую очередь против Китая. Пошлины в 46% против Вьетнама или Камбоджи направлены не против Вьетнама или Камбоджи, а против реэкспорта китайских товаров через третьи страны.
Отсюда же — звонки, например, госсекретаря в Панаму с требованием начать аудит двух портов, которые китайские «коммунистические олигархи-миллиардеры-акционеры» отказались передать американским «рыночным демократическим акционерам».
Власти суверенной Панамы уже взяли под козырёк и начали уголовное расследование «китайских злоупотреблений».
Панамский канал — это важнейшая торговая артерия для китайских продаж в Латинскую Америку. Эту артерию необходимо перерубить. Тем более что точно такая же артерия связывает американское западное побережье с восточным и с другими рынками, в том числе латиноамериканскими.
Шеф Пентагона Хексет в Панаме сегодня:
«Канал строили США — и заберут США. Канал не будет контролироваться Китаем. А мир через силу будет выглядеть так, как мы это демонстрируем сейчас».
Ровно отсюда же — последнее предупреждение Ирану, одному из главных поставщиков нефти в Китай.
Да, можно примешивать что-то эсхатологическое, психологическое — «плохие», «хорошие», мистику, религию, вспоминать.
Главное — это то, что Иран — это важнейший поставщик нефти в Китай.
На иранском примере, кстати, можно будет наглядно, из Рима, продемонстрировать всем сомневающимся — и ещё пока сомневающимся — параметры военно-технического превосходства американской военной машины.
Натолкнуть, так сказать, контрагентов на размышление.
«Иран? Очень плохой день», — говорит Трамп.
«Вы увидите бомбардировки, которых ещё никогда не было».
Ну, если, конечно, не вмешается Мария Захарова.
Сегодня она заявила, что «бомбардировки — не выход».
Ну, а в случае, если и это не сработает, если главный конкурент даже после того, что намечается, откажется принять оскорбительные условия, — военная сила будет пущена в ход.
Это обязательно произойдёт.
И — вход против самого контрагента.
Неважно, где это случится: в Мьянме, на Филиппинах, на Тайване.
Других вариантов сама логика развития империалистических противоречий, империалистической конкуренции, не предусматривает.
Спешно сколачиваемая «консервативная ось», в которую Россию изо всех сил затягивают — да, она и сама, насколько мы видим, не против, — эта «консервативная ось» — лишь армия нового крестового похода.
Украина — в соотносимых пропорциях — это пробник, это тестовая площадка. Там многое проверялось и испытывалось. Благо, недостатка в желающих не было.
Очень может быть, что Украина и подождёт — как не исключают в Брюсселе, — подождёт под присмотром НАТО, или Бундесвера, или ещё чем-нибудь.
Это — если российских капиталистов так и удастся в ходе жёсткого торга определить в упомянутую выше «консервативную ось».
А вообще говоря, в этой оси всем найдётся место.
Найдётся там место и для российских, и для украинских консерваторов, и для турецких консерваторов, и для венгерских консерваторов, и для немецких консерваторов, которые с этого дня лидируют по популярности, отодвинув традиционных правых из Христианско-демократического союза.
И, конечно же, для израильских консерваторов в «консервативной оси» тоже найдётся место.
Трамп выражается твёрдо и чётко:
«Никакие тарифы я не снижу. Вы будете целовать меня в задницу».
«А Америке, — говорит он, — приходится принимать неприятное лекарство, чтобы что-то починить. А чтобы что-то починить, необходимо правильно что-нибудь обязательно сломать».
Так что то, что мы наблюдаем, — это ультиматум.
Коммунистической рыночной экономике со всеми её китайскими спецификами.
Итак, его — именно так, я уверен, — интерпретируют и расшифровывают по ту сторону воображаемого торгового барьера, за Великой Китайской стеной.
И это также означает, что сеанс виртуозного маневрирования на нескольких стульях — в чём преуспела не только наша домашняя верхушка, но и многие другие выдающиеся начальники на этом глобусе, — так вот, сеанс этот заканчивается.
Каждому местному султану предлагается определиться, с кем он дальше будет.
А уж затем — отвечать за принятое решение.
Поэтому многие суетятся и перепрыгивают из постели в постель.
Но это перепрыгивание закончится.
О том, что всё это может означать для российской экономики — с учётом весьма воодушевляющей статистики, продолжающей поступать сегодня целый день, и, уверен, ожидающей нас ещё и в ближайшее время, — что это может означать для классовых взаимоотношений внутри нашего богоспасаемого отечества — обо всём этом мы с вами ещё поговорим чуть попозже.
Пока позвольте здесь остановиться.
Текст создан из обработки видео, с ютуб канала Константина Сёмини, Агитация и Пропаганда.
