Первое издание «Властелина колец» в СССР. 1966 год, перевод Зинаиды Бобырь
Нельзя так просто взять и купить «Властелин колец». Нет, достать-то можно любое издание, проблема в том, что как только вы откроете книгу, вы споткнетесь об имя, например, Фродо Сумникса (он же Бэггинс). Решив взять другой перевод, предварительно заглянув в интернет-отзывы, вы узнаете, что он: а) неправильный; б) корявый; в) оскорбительный. На запрос «идеальный перевод Властелина колец» поисковик стыдливо молчит или выдает ссылки на многостраничные споры.
Это давно известная проблема, и она не стала для меня открытием. Еще в конце 90-х ходили шутки про перевод фразы из сцены гибели Боромира:
Оригинал: Boromir smiled.
Перевод 1: И Боромир, превозмогая смерть, улыбнулся.
Перевод 2: Уста Боромира тронула слабая улыбка.
Перевод 3: Тень улыбки промелькнула на бледном, без кровинки, лице Боромира.
Вообще любой перевод — это в каком-то смысле соавторство. Понятно, что нельзя ограничивать перевод только сохранением буквы произведения. Есть дух произведения, есть язык, есть символизм, есть отсылки. Проблема адаптаций Толкина в том, что у первых советских переводчиков не было доступа ко всему массиву трудов профессора, а без изучения бэкграунда трудно понять что к чему. Не говоря уже о знаменитой памятке для переводчиков, составленной самим Толкином, где он подробно разъяснял, как лучше всего обращаться с его текстом. Увы, переводчики-первопроходцы были лишены всего этого и шли на ощупь и по наитию.
Взять хотя бы работу Зинаиды Бобырь — первый официальный перевод «Властелина колец», который вышел в СССР в виде… сокращенного пересказа и под названием «Повесть о кольце» (1966). Конечно, сейчас легко осуждать переводчика и смеяться над этой работой. Но давайте на секунду перенесемся в 60-е, когда переводчик сидел за «железным занавесом», а сверху на него смотрело багровое око советского цензора, который видел во «Властелине колец» прославление Людей Запада и подозрительную Империю Зла на Востоке (на самом деле орки — это скорее турки, а Минас-Тирит — похож на Константинополь, но об этом в другой раз). В этих условиях Зинаида Бобырь выступила по-геройски и впервые познакомила наших соотечественников с произведениями Толкина, пускай и в сокращенном виде.
Начать изучение русских переводов следует с этой таблицы:
В первую очередь вычеркиваем Бобырь (по понятным причинам), а также отчисляем со сбора Волковского и Афиногенова за Фродо Беббинса, Пивнюка, Гужни, Выветрень и дом Бильбо — Бебень на Бугре.
Хронологически перевод Волковского и Афиногенова самый современный. У авторов на руках были все материалы, они видели все ошибки и недочеты предыдущих переводчиков и смогли выдать только Бе… Бе… Беббинса? Непростительно! Также добавляем к списку отсутствующий здесь перевод Немировой — о нем ниже.
Глядя на эту таблицу, можно сделать ошибочное заключение, дескать, вычеркиваем всех, у кого Фродо — не Бэггинс, и на этом существенно облегчаем себе работу. Имена и топонимы наиболее близко к Толкину переведены у Грузберга и Каменкович/Каррик. Дело закрыто? Увы, если бы все было так просто.
Понятно, что после выхода популярнейшей одноименной киноленты огромное количество людей не представляет себе, как можно читать «Властелина колец» без Бэггинса. В своей памятке переводчикам Толкин действительно обращал внимание на важность сохранения «английскости» произведения и недопустимости искажения некоторых имен и географических названий (особенно в Шире). Но вот насчет Бэггинса автор не был столь категоричен!
В своем наставлении переводчикам Толкин пишет, что важно отделить языки Средиземья и вестрон (общее наречие, язык автора и переводчика) «Таким образом можно отличить те корни современного английского, которым следует подобрать эквиваленты в языке перевода, сохраняющие исходный смысл и имеющие по возможности архаичное или необычное звучание». То есть названия на вестроне в принципе переводятся, и обратите внимание как: «имеющие по возможности архаичное или необычное звучание». Но, конечно, мне возразят, что имена собственные переводу все равно не подлежат! Но и тут Толкин с вами не совсем согласен. В его памятке переводчикам мы находим убийственный отрывок:
Baggins. По замыслу должно напоминать «bag» («мешок», «сумка»), см. разговор Бильбо со Смаугом в книге «Хоббит».
Имелось в виду также, что у хоббитов возникали ассоциации с Bag End (последнее означает «дно мешка» или «pudding-bag» — то же самое, что «cul-de-sac»), местным названием дома Бильбо.
— Так называли ферму моей тети в Вустершире, которая находилась в конце тупика.
См. также Sackville-Baggins. Перевод должен содержать корень со значением «мешок».
Не падайте с кресел, но это — полная легитимизация Торбинсов, Сумниксов, Лякошель-Торбинсов, Дерикуль-Сумниксов и даже Торбы-на-Круче. Но только не тебя, Беббинс!
Обратимся непосредственно к изданиям на русском языке. Но прежде чем мы начнем, объясню параметры выставления оценок каждому переводу. «Английскость» я ввел для тех, кто хочет читать Толкина с именами «из фильма». Если для вас это важно, обращайте внимание на этот пункт. «Дух» показывает насколько переводчики сумели передать суть произведения, не всегда, быть может, следуя его букве. «Литературность» важна для тех, кто пришел не за подстрочным переводом, а за увлекательным чтением.
Перевод А. А. Грузберга, 1976. Перевод стихов: Ю.Баталина, А.А.Грузберг; А.Застырец
Один из старейших переводов «Властелина колец», не считая, конечно трудов Зинаиды Бобырь. К сожалению, в отличие от той же «Повести о кольце», этот перевод увидел свет гораздо позже остальных и существовал исключительно в самиздатовских версиях.
Грузберг — лингвист и переводчик, в 70-е занимался переводами (в основном самиздат, публиковаться стал сильно позднее) зарубежной фантастики и приключенческой литературы. Его перевод «Властелина колец» задумывался как любительский, но в то же время, сам того не подозревая, Грузберг ближе всех подошел к требованиям Толкина. Имена и топонимы у Грузберга в основном переведены транслитерацией, то есть с сохранением звучания оригинала. Подчеркнутая английскость «Властелина колец» сохранена у Грузберга лучше всего, и это, наверное, главное достоинство его перевода.
Проблемы, к сожалению, у него тоже есть, и довольно серьезные. Самым главный недостаток его — подстрочность и буквализм. Суть перевода (а тем более литературного) не сводится только к правильному написанию имен собственных, согласитесь.
Оригинал: Do not bandy words in your insolence with the Mouth of Sauron!’ he cried. ‘Surety you crave! Sauron gives none. If you sue for his clemency you must first do his bidding. These are his terms. Take them or leave them!
Грузберг: Не перекидывайся словами в своем высокомерии с ртом Саурона! — воскликнул он. — Ты говоришь глупости! Саурон ничего не дает. Если вы просите его о снисходительности, то сначала должны выполнить его требования. Вы слышали его условия. Принимайте их или отвергайте.
Суть речи передана предельно точно, но с какой-то армейской дотошностью. Рот Саурона? Уста, Глас, Глашатай, Язык — можно встретить множество вариантов перевода, но «рот», простите, это никуда не годится. К сожалению, у Грузберга встречается множество подобной прямолинейности. Например, волшебную выпечку эльфов «waybread» он так и переводит, как «путевой хлеб», что опять же, наверное, точно, но не совсем по-русски. Даже «дорожная лепешка» смотрелась бы уместнее.
Перевод А. Кистяковского и В. Муравьева, 1982 — 1992
Пожалуй, самый известный перевод «Властелина колец» не только в России, но и на всем постсоветском пространстве. Скорее всего, именно с него вы начали знакомство с историей Средиземья, и именно это издание пылится у вас на полочке. Где бы вы ни запустили голосование на «Лучший перевод Толкина» — работа Кистяковского и Муравьева всегда побеждает. Может быть, это и есть лучший перевод? Вопрос спорный и нерешенный по сей день. Однозначно, перевод «Кистямура» (как его ласково называют фанаты) — самый литературный из всех приведенных. Определенно талантливая работа, надолго предопределившая понимание трудов профессора в России и во многом повлиявшая на лексикон и термины поклонников Толкина. «Толкиен» и «кольцо Всевластья» — взяты именно из этого перевода.
На успех трудов «Кистямура» повлиял еще тот факт, что эта работа в течение 10 лет была единственной официально опубликованной в СССР. Более того, издан был лишь первый том «Хранители», что отчасти еще больше подстегнуло людей к изучению трудов Толкина — читателям хотелось узнать, чем все закончилось. Многие переводчики начинали свои работы именно как продолжение «Хранителей», заимствуя находки и идеи Муравьева и Кистяковского.
Справедливо решив, что перед ними сказочный эпос, Муравьев и Кистяковский решили помочь русскому читателю войти в этот чудесный мир и добавили повествованию немного былиности. Короли превратились в царей, могучие воители и герои — в витязей и князей, а имена персонажей и географические названия намерено ославянились. Наверное, самым известным примером стало имя эльфийского героя Глорфинделя (Glorfindel) — у «Кистямура» он превратился во Всеславура (авторы зациклились на слове Glor). В более позднем издании он стал Гориславом, что не ничуть не изменило ситуацию, но подчеркнуло позицию и концепцию авторов перевода: у нас тут максимальная адаптация.
По поводу этого перевода споры не утихнут никогда, но его значение трудно переоценить. Именно эта книга познакомила и вовлекла в мир Средиземья огромное количество людей.
Перевод Н. Григорьевой и В. Грушецкого, 1982 — 1989. Перевод стихов: И. Б. Гриншпун
«Властелин колец» в переводе Григорьевой и Грушецкого — второй по популярности в России после «Кистямура».
Начнем сразу с творческой удачи: переводы стихов Гриншпуна. Наверное, лучший вариант песен Средиземья, что вы можете прочитать на русском языке. В целом, со стилистикой и литературой в переводе Г/Г все в порядке. Авторы постарались передать дух оригинала, не слишком увлекаясь адаптацией. С другой стороны, это не помешало им отправить под нож часть исходного материала — особенно это заметно в ранних версиях перевода.
Но все вышесказанное меркнет перед главным фактом: именно у Г/Г появился печально известный Фродо Сумникс, породивший столько шуток и пародий. Арагорн здесь отзывается на Колоброда (Strider), а знаменитый Старый Вяз, который чуть не сожрал хоббитов, зачем-то стал Лохом. Когда старина Том Бомбадил запевает песнь о Старом Лохе, трудно сдержать глупую ухмылку.
Повторюсь, перевод и в самом деле хороший, персонажи говорят живым языком, но убедить кого-то в этом трудно, когда вместо Бэггинса, Странника и Вяза тебе предлагают Сумникса, Колоброда и Лоха.
Этот перевод определенно заслуживает внимания, но постарайтесь найти самые поздние версии (от 2003 года и далее), чтобы избежать сокращений.
Перевод В. А. Маториной, 1989 — 1992
Перевод В.А.М. (как она сама подписывается) — малоизвестный и редко встречающийся. Во многом благодаря тому, что изначально эта адаптация издавалась на Дальнем Востоке и получила известность именно там.
Перевод В.А.М считается академическим и буквальным. Вроде бы счастье — но с переводами Толкина так не бывает. Все равно Фродо — Торбинс, идет он почему-то в Райвендел (тогда уж Ривенделл полностью), а сопровождает его Гэндальв — какой-то компромиссный вариант между правильным «Гандальвом» и устоявшимся «Гэндальфом».
Тем не менее, именно за буквальность перевод В.А.М. и превозносят, и ругают. Автор не являлась (по крайней мере, во время работы над Толкиным) профессиональным переводчиком, скорее — влюбленным в Средиземье энтузиастом. Возможно именно страсть помогла Маториной не только закончить работу, но и увидеть первые публикации, а также получить признание наследников Толкина (благодарственное письмо от Кристофера).
Перевод А. В. Немировой, 1985 — 1987, 1991 — 1992. Перевод стихов — О. Мыльникова, А. Немирова
Перевод Немировой не приведен в верхней таблице, поэтому в первую очередь надо пройтись по ключевым именам. Фродо Торбинс, Сэм Скромби, Мерри Брендизайк и так далее — наследие «Кистямура» вечно!
Работа Немировой изначально задумывалась как вольное продолжение незаконченного в то время перевода Муравьева и Кистяковского. У Немировой встречается меньше славянизмов, но сам перевод не ушел слишком далеко от известных первопроходцев. Рохан здесь — снова Ристания, где руководят Ярлы. Собственные решения Немировой тоже не выглядят слишком удачными. Прозвище Арагорна теперь Шатун (привет Колоброду!), предводитель орков Гришнак — Горшнак, Шир — Край, Минас-Итиль и Итилиэн — Минас-Этер и Этериэн соответственно.
В целом, перевод средний, и его цель и концепция не совсем понятны. Исправить неточности Муравьева и Кистякова? Не вышло, да и добавилось много другой отсебятины. При этом труд Немировой не претендует на оригинальность и уникальность — слишком много заимствований из «Кистямура».
Перевод М. Каменкович и В. Каррика, 1989 — 1995. Перевод стихов: С. Степанов
Перевод Каменкович и Каррика уже интересен тем, что в основу легли труды В.А.М., а не «Кистямура», как это обычно бывает среди русских переводчиков Толкина. Но не в этом его уникальность.
Перевод К/К — это в первую очередь христианский взгляд на «Властелина колец». Как известно, Джон Толкин был выходцем из католической семьи и это, безусловно, нашло отражение в его трудах. Фродо в этом переводе наконец-то обретает родную фамилию Бэггинс. Большинство имен (но, к сожалению, не все) оставлены авторами в толкиновском звучании.
Переводы К/К оформлены массивным количеством комментариев и ссылок: на другие труды Толкина, мифы разных народов и богословские тексты. И вот здесь, пожалуй, может возникнуть основная претензия неподготовленного читателя. Пришел в гости к Толкину, а попал на философско-богословский диспут.
Комментариев К/К наберется на отдельный том — настолько сильно они расширяют оригинальное произведение (когда издание в одной книге — это увесистый томище). Отсылки и комментарии — это прекрасно, но одно дело упоминания писем Толкина, другое — постоянные вставки из Евангелия или Петра Флорентийского. Толкин, безусловно, был католиком, но не настолько убежденным, чтобы рассматривать его роман, как исключительно религиозное произведение. Толкин не раз утверждал, что действия его романа происходят в «дохристианскую эпоху».
На выходе мы получаем академический (и немного суховатый) перевод, что в принципе хорошо — но с сильным христианским уклоном и обилием комментариев на каждой странице.
Неужели нельзя сделать нормальную компиляцию всех этих авторов?
У каждого из этих переводчиков и авторских коллективов есть удачные творческие находки, которые могли бы помочь в создании идеального перевода. И самого забавное, что такая компиляция существует: это фильмы и игры по мотивам книг Толкина. Взять тот же русский дубляж «Властелина колец»: мне там слышится перевод Грушецкого и Григорьевой, кому-то — Кистяковского и Муравьева. При этом имена героев и географические названия сохранили оригинальное звучание — можно сказать по Грузбергу.
Или взглянем на игру Shadow of Mordor и ее продолжение Shadow of War. Они обращаются не только к «Властелину колец», но и к «Сильмариллиону», «Неоконченным сказаниям…» и другим произведениям Толкина о Средиземье.
При этом в игре мы видим Балрогов (Balrogs), а не «Барлогов», встречаем Голлума (Gollum), а не «Горлума», общаемся с эльфийским героем Келебримбором (Celebrimbor), а не «Селебримбэром» и, наконец, играем за Следопыта (Ranger), а не «скитальца» или «бродягу». Сюда же можно добавить точные топонимы: долина Удун, плато Горгорот, Нурн, а также обширный мир флоры Средиземья, приведенный в точности по Толкину. Что ж, переводчики игр и фильмов могут договориться, переводчики книг — никогда.
— Читать в оригинале. Частый совет, который можно услышать, когда кто-то в компании сокрушается насчет несовершенства того или иного перевода. Если ваш уровень английского позволяет — почему нет. Если есть страстное желание выучить язык — тем более вперед. Но знайте: впереди вас ждет не увлекательное приключение вместе с хоббитами, а серьезная переводческая работа: огромное количество устаревших и придуманных слов, десятки стихов.
— Успокоиться и выбрать своего переводчика. Каждый перевод Толкина на русский язык — это определенный компромисс. Грузберг — буквальный и слишком подстрочный; «Кистямур» — красивый, но излишне адаптированный; Г/Г — поэтичный, но — Сумникс и Колоброд; В.А.М — классический, но суховат; Немирова — не слишком самостоятельный и вторичный; К/К — излишне академичный и переполненный религиозными отсылками.
Идеального перевода не существует. И скорее всего не будет никогда. Если вам интересно мое мнение, то для себя я выделил переводы: Г/Г, К/К и В.А.М. Удачи вам в поиске своего Средиземья!
