Зарисовка

Их информационный обмен начался с одного бита информации. Лайк в социальной сети, который в 99% случаев бы остался незамеченным. Но по какой-то роковой случайности именно в тот день он был не только поставлен ей, но и замечен им. Его ответное “спасибо” в шутливом диалоге выросло до каких-то космических значений. В каждой фразе оба они чувствовали какие-то знакомые нотки взглядов на жизнь. Создавалось ощущение, что собеседник смотрит на мир такими же открытыми глазами, более того, что он смотрит на нее из того же места и в ту же сторону. Это забавляло, позволяло находить общие темы, и ни в коей мере не порождало вышеописанную проблему “одинаковости” людей.

В тот день дорога шуршала для них обоих. Спонтанно увидевшись в первый раз, и тут же умчавшись за сотню километров в другой город, они чувствовали себя друзьями детства. Каждому было, что рассказать друг другу. А еще, их забавляли какие-то совсем обычные вещи, на которые остальные попросту не обращали внимания. Стол в кафе - отличный повод под него залезть. Он всерьез настаивал, хитро улыбаясь. Она смеялась, не решаясь, и считая это все глупой затеей. Однако ее забавляла необычность собеседника, когда не знаешь, чего ждать в каждый следующий момент. Его забавляли маленькие эйфелевые башенки на ее рубашке. “Француженка” - в шутку охарактеризовал он девушку, от чего она слегка покраснела.

Когда официант подошел забрать счет, он не мог даже и подумать причину их загадочных лиц. Думаю, он просто привык видеть кучу непонятных лиц каждый день. А непонятные лица уже спускались по лестнице и затеяли шутливый спор, является ли известная сеть кафе или рестораном. Ему хотелось придумать как можно более откровенное наказание для проигравшей, а она игриво поддавалась любому исходу спора, пытаясь представить, какое наказание ждет проигравшую.

Это были их первые сотни километров вместе. Он считал ее еще маленькой, не придавал большого значения флирту, чтобы внезапное “мы просто друзья” не ударило по его устоявшейся и слегка завышенной самооценке. В его планах, в связи с этим, не было ничего сверхъестественного. Жизнь успела его потрепать, и ему порой казалось, что опыт с противоположным полом достиг своего апогея. Действительно, при каждой новой встрече его уже мало что могло заинтересовать.

Все должно было закончиться, они должны были вернуться домой. Но она удивительно и по взрослому привела его к пониманию: желание быть вдвоем взаимно. Эта внезапная зрелость, контрастировавшая с внешней неопытностью, в глубине души удивила его. Любопытство освежило давно забытые чувства. Все места в этом городе напоминали его детство, юность. На этой остановке он прыгал в автобус, чтобы доехать “зайцем” через пару перекрестков, когда опазывал в школу. А вот, кстати, и сама школа. Он мог продолжать экскурсию бесконечно, рассказывая о каждой улице или здании.

Прогулка, начавшаяся порознь, проходила уже за ручку, потом приобнявшись… а тот поцелуй на холме, в самом конце городского парка, - станет словно отправной точкой, и запомнится им навсегда. Внизу, у подножия холма, мигала разноцветными огнями дорога. Она делилась ощущениями близорукого восприятия всей этой красоты, а он пытался взглянуть на мир ее глазами, искуственно сощуривая их, однако нужной размытой картины все равно не получалось. Их губы познавали друг друга так же близоруко и робко, как в детстве… Легкая неопытность девушки будоражила его чувства, а она просто плыла по течению нового сочетания чувств. Обстановка путешествия, пейзаж… Новый, но уже такой близкий человек рядом. Ее внутренний самоконтроль бил тревогу, но был задавлен внутренним любопытством и спонтанностью ситуации. Все, что было до этого - учеба, сессия, серые дни, похожие друг на друга создали катастрофический дефицит ощущений. Внезапно обрушившаяся сказка пленила ее, и она попросту не могла сейчас поступить иначе.

Решив не покидать пределы приютившего их города,  они остались в поисках ночлега. Гостиницы предлагали совсем нереальные цены, но неожиданно нашелся риэлтор с квартирой, и проблема решилась сама собой. Уставшие, но вдохновленные своими эмоциями, они внезапно остались наедине.

Момент неловкой паузы и стеснения, подталкиваемого страстью и любопытством, запомнится им на всю жизнь. Близость их душ поднимала чувства и ощущения на какой-то совершенно нереальный уровень. Не было той торопливости, присущей спонтанным связям, где преобладает животная страсть. Совсем наоборот, их объединяла фантастическая нежность, упоение чувствами друг друга, желание делиться удовольствием и подарить другому наслаждение. Каждое легкое прикосновение создавало искрящиеся фейерверки мурашек по телу. Никто не помнит, где закончилась реальность, и начался сон, если он вообще имел место.

Следующее пробуждение принесло море боли, накатывающее волнами. Но того перехода от Тьмы и Тишины к Свету и Звуку, не было. Болело все тело, но оно хотя бы ощущалось. Открыть глаза полностью так и не вышло - резкая боль от света не давала полностью размежить веки, но того, что я увидел было достаточно понять - я не дома. Обстановка, хоть и расплывалась, была вполне различима. Голова тяжела, а тело? О да! Тело ощущалось отбивной, словно каждую кость в нем размозжили, проще было сказать, что не болело, но таких мест, к сожалению, не было. Мой глухой стон привлек чье-то внимание, пред глазами мелькнул расплывающийся овал лица. Зрение подвело - я не мог понять кто передо мной, женщина ли, мужчина? Мою голову приподняли, вызвав приступ боли, к губам прикоснулся холодный предмет, который смочил их теплой влагой. Тихий, шелестящий голос приказал: "Пей, тебе станет легче!". Я попытался проглотить жидкость, но с первого раза не вышло, боль сковала горло спазмом так, что даже дышать стало сложно. Мой невидимый помощник был терпелив, чашку отняли от моих губ тогда, когда она опустела. Буквально через пару мгновений после этого, мое сознание в который раз померкло.

Очередное пробуждение не принесло с собой море боли. Голова хоть и была тяжелой, но не разрывалась от боли, так - где-то на грани сознания пульсировал уголек боли, который, если не тревожить, затухнет. Тело было так же тяжелым, словно после долгого купания в море. Но в этот раз я смог, хотя бы пошевелить рукой. Вот с глазами было труднее. Они ни как не хотели полностью открываться, а то, что я видел не могло радовать - зрение расплывалось, словно я надел очки с большим плюсом. Очертания предметов плыли, взгляд не хотел сфокусироваться на одной точке. Попытка приподняться на локтях потерпела фиаско, мышцы были словно свинцовые, они не желали сгибаться, принося адскую боль. Пришлось отказаться от попыток подняться. Сие действия, заставили уголёк пульсирующий в висках боли, разгореться ярким костром. Ощущение было, словно я пробежал марафон в спринтерском режиме - тяжелое дыхание отзывалось тупой болью в ребрах, тело мелко колотило от предпринятого усилия, лоб покрылся испариной. Судя по тому, что рядом ни кто не появился, в этот раз я был один, что давало возможность подумать. Кто я? Не представляю даже, любая попытка обратиться к памяти, вызывала волну боли. Я не помню кто я, как меня зовут, где я. Единственное в чем я уверен, так в том, что я мужчина, человек, и я не дома, хотя как выглядит дом и что это такое я не помню, как и понятия - человек, мужчина. Каждая новая мысль вызывала уйму новых вопросов, ответ к которым я не мог найти - каждая попытка обращения к памяти вызывала уже не волну, а взрыв боли. Очередной взрыв принес спасительное забытье.

Меня разбудили мягкие прикосновения к моей голове. Открыв глаза, я обнаружил, что они почти не болят, а зрение вернулось в относительную норму - предметы не расплывались, взгляд удерживался на месте без дискомфорта. Голова не болела, а тело хоть и было чужеродным, но уже не приносило боли. Попытка приподнять руку, привлекла внимание того, кто гладил меня по голове. Тот же, что и в предыдущее пробуждение, голос тихо прошелестел:

- Лежи, тебе пока рано, даже шевелиться, дай телу и духу полноценно срастись. Скажи спасибо, что в этот раз не залил в тебя снотворное. Я понимаю, что в голове у тебя тысячи вопросов, но сейчас не время для ответов. Тебе нужно спать, МНОГО спать. Твоя душа сильная, и ее срастание с телом протекает тяжело, только сон поможет пройти этому процессу быстрее. А сейчас спать!

Перед моим взором появилось лицо симпатичного парня, который на одном дыхании прошептал что-то мне в лицо, сознание начало затухать, наплевав на все попытки не уснуть. Мне снился мир, где я ходил среди людей, серых, с пустыми глазами. Их было много, все они шли куда-то в одном направлении. Их лица не выражали эмоций, движения были замедленными и какими-то механическими, словно они не живые. И я шел среди них, пытался хоть с кем-то заговорить, но меня не видели, не слышали, а руки мои проходили сквозь них, словно я призрак. В следующий миг я перенесся в другое место. Я был в квартире, сидел на диване, а в моих объятиях была женщина, ее голова покоилась на моем плече. Мы смотрели фильм, на столике напротив нас стояла початая бутылка вина и пара бокалов, наполненных красной жидкостью, а так же тарелка с фруктами.

- Дан, я так рада, что ты наконец вырвался со своей работы, хотя бы на один вечер. - сказав это, она поцеловала мою шею.

- Ань, прости, что так долго не мог высвободить вечер, но ты же понимаешь, что повышение принесло не только больше денег, но и дел прибавилось? - я сильнее обнял ее за плечи и поцеловал в макушку.

- Я тоже по тебе соскучился, прости, постараюсь чаще приходить домой раньше полуночи.

- Понимаю, все понимаю, но очень скучаю. - меня обняли и прижались сильнее.

Аня... Моя жена, моя вторая половинка. Ни когда, и ни кого я так не любил, которую я потерял. Это был наш последний вечер.

"Удар, скрежет металла, боль." В нашу машину влетел автобус, припечатав нас к разделителю. Аня погибла сразу, с такой вывернутой шеей не живут. Меня же придавило сиденьем супруги, я слышал, как ребра трещат, боль от сломанных ног. Почему-то сознание не хотело покидать изломанное тело, я чувствовал все, захлебывался кровью из пробитых ребрами легких. Смерть долго не приходила, я видел, как вытаскивают людей из автобуса, как пытаются добраться до моей машины, но все тщетно. Запах дыма сигнализировал о том, что, если спасатели не поторопятся, то спасть будет не кого - машина постепенно загоралась. Но... Слишком много жертв было в автобусе, мы попали в вечерний час-пик, когда все едут с работы. Даже странно, что автобус смог набрать такую скорость. Хотя... Все не важно, для меня по крайней мере, я потерял то, ради чего мне стоило оставаться в этом мире, ту, что была моим сердцем. Сгореть я не успел - сознание потухло до того, как огонь добрался до меня.

"Интересные сны мне привиделись"- с такими мыслями я проснулся. Эти сны, если они не плод моего воспаленного мозга, проливают хоть какой-то свет на то, что было, хоть и безрадостный.

Значит я был женат, имел работу, и скажу вам, судя по всему, не плохую работу. Только вот где я? Память не желала давать ответы на вопросы. Странное ощущение, не знать ни кто ты, кем был, кто был рядом. Все вопросы натыкаются на стену пустоты, и как пробиться через нее я даже не представляю. Сзади раздался скрип и тихий шелест одежды, оповестил меня, что я больше не нахожусь в одиночестве.

- Как самочувствие? - знакомый шелестящий голос раздался откуда-то сбоку.

- Я принес поесть, пора приходить в себя, ты проспал беспробудно четыре дня, прости, но так было надо.

Для себя я решил, что молчание пока выгоднее для меня. Медленно повернув голову на голос, я увидел рядом с собой молодого мужчину, с темными волосами ниже плеч, в свободной одежде, серых тонов, что не дает понять какого телосложения мой неведомый помощник. Изящные руки держащие поднос с исходящими паром плошками, подсказали, что он скорее всего худощав. Рост слету было трудно определить из моего положения, лицо же... Мужчина был молод, но уже не юноша, лет 25, плюс-минус пару лет. лицо чистое, овальное, с большими глазами орехового цвета, очерченными пушистыми ресницами. Бледные, тонкие губы, изящный нос, чуть выпирающие скулы. Парня можно назвать даже симпатичным, если бы не бледная кожа, и пунцовый, грубый шрам, пересекающий бровь, переносицу и щеку.

- Молчишь, ну что же - принимается, главное - слушай и запоминай. - парень присел на край кровати, поставив поднос с едой себе на колени.

- Меня зовут Атрел. Ты умер, в своем мире. Твоя душа переселилась в тело моего старшего брата, умирающего от лихорадки. Я не знаю из какого ты мира, как погиб, но запомни - ты больше не сможешь вернуться домой, тебе придется находиться здесь, в чужом теле, прожить чужую жизнь, если хочешь жить, конечно. - его губы тронула горькая усмешка.

- Таких как ты, переселенцев, раньше было не мало. Вы занимали тела умирающих людей от болезней, ранений. Душа покидала тело, а вы приходили, и тело начинало излечиваться, правда бывали случаи, что оно не справлялось с последствиями болезни и срастанием духа, и тогда погибало тело и душа-пришелец. - Атрел на секунду задумался, а потом поставил поднос на тумбу рядом с кроватью, встал и приподняв меня, поправил подушку и помог принять полусидячее положение.

- Так будет удобнее, надо тебя накормить, пока еда не остыла. - он взял в руки плошку с чем-то пахнущим мясом.

- Не сопротивляйся, ты слишком слаб, чтобы есть самому. - улыбка перекосила лицо, обезображенное шрамом.

- Так на чем я остановился? Ах, да. Если хочешь жить, тебе придется скрывать, что ты переселенец, иначе тебя ждет смерть, мучительная. Наши маги-ученые таких как вы забирают на опыты. После того, как узнают все, что знает и помнит индивид, не всегда это проходит безболезненно, приходит время опытов. И поверь мне, лучше тебе удавиться, чем попасть к ним. Боль от срастания покажется легкой щекоткой, по сравнению с тем, что испытывают подопытные. Поверь, я видел то о чем говорю. - я вопросительно взглянул на него.

- Работал помощником в одной такой лаборатории. - он набрал в ложку густого варева, и поднес к моему рту.

- Ешь силы тебе еще пригодятся. -рот заполнило теплой кашей, судя по всему на мясном бульоне, приятной на вкус. Только проглотив пищу, я понял на сколько голоден.

- Вижу по вкусу пришлась моя стряпня. Итак, продолжим лекцию. - Атрас поднес следующую ложку каши к моему рту.

- Выдавать тебя я не буду. Видеть страдание, пусть и бывшего тела, но моего брата - я не хочу. Таких, как вы, не было в нашем мире лет двадцать. Ученые думали, что поток переселенцев иссяк, ведь с каждым годом вас становилось все меньше и меньше. Боль, с которой ты очнулся - процесс срастания тела с душой. Когда разумное существо рождается и взрослеет, то и душа также так же взрослеет, постепенно сживаясь с данным богами телом. Телом, которое подходит духу идеально, боги редко ошибаются. А тут твоя душа покидает родное тело, проходит через ничто, и вселяется в чужое тело, с чужими энергетическими каналами, с чужой памятью. Да, да! Тебе предстоит столкнуться с памятью моего брата, и это тоже далеко не самый приятный процесс, но он хотя бы постепенный. - под его речи я не заметил, как уговорил плошку каши.

- Жить будешь у меня, брат часто оставался у меня на месяц-другой. Пока твоя память не придет в резонанс с разумом, появляться в обществе тебе опасно. Благо знакомые знают, что он заболел, но ни кто не знает, что был при смерти так, что твое долгое прибывание у меня в гостях не вызовет ни каких вопросов. Зовут тебя теперь Мардер Лоунерион. Ты полуэльф, твоя мать была человеком. К вопросу о твоей биографии и жизни, прошлой и будущей, мы вернемся позднее. - к моим губам поднесли чашу, судя по запаху - отваром трав, я вопросительно посмотрел на уже брата.

- Укрепляющий отвар, пей не бойся. Сейчас же восстанавливайся. Позже принесу пару книг, что бы твой разум мог отдохнуть и занять себя чем-то. Так как связи еще не полностью сформировались, обе памяти - тела и души - заблокированы, книги скрасят твой досуг. Постарайся не часто обращаться к памяти, иначе приступов головной боли не избежать. Да, читать и понимать наш язык ты можешь - память тела. Сейчас же - спать! Wahlanla orri'a or has. - снова его губы прошептали мне в лицо тарабарщину, от которой меня начало клонить в сон.

- Спи, мой брат, спи. - услышал я горький шелест голоса, находясь уже на грани сна.

Разбудил меня лучик солнца, который бил мне в глаза. Ни чего не болело, тело было легким. Перевернуться с боку на спину я, хоть с трудом, но смог сам. Приняв сидячее положение, обнаружил на тумбе полный стакан с водой и кувшин, как подозреваю с ней же. Хм, похоже Атрел дал мне определенную свободу действий. Пить хотелось, но не так уж и сильно. Значит обезвоживания нет, несмотря на то, сколько времени я провел в бессознательном состоянии. Судя по словам парня, это тело перенесло сильную болезнь, даже странно, что мое самочувствие вполне терпимое. Итак... Другой мир, чужое тело, нет памяти, ни какой, от слова - совсем. Чужая жизнь, чужая семья. Что делать и как жить? Если Атрел не врет, то выдавать себя нельзя не в коем случае. Жить я хочу, хотя и понимаю не понятно откуда, что когда-то о смерти я мечтал. Придется жить с "братиком" пока я не могу полностью подменить его брата. Мда, не весело. Те сны, пока не вернется память, я отказываюсь воспринимать серьезно, иначе боль вернется, и далеко не головная, как подозреваю. Вот так, второй шанс, новое рождение, новый дом...