— Главное, мы знаем, чего хотим, — сказал шеф-редактор Стёпа Разин. — И это наш козырь.
— Ещё немного, и мы в пролёте, — покачал головой я.
Идея интернет-журнала о шестидесятых годах двадцатого века была общей. И пришла в тот момент, когда мы сидели дома у Разина и прикидывали, куда покатит прогресс в новом тысячелетии. Сначала мы поняли, что нужен свой интернет-журнал, а потом решили, что он должен быть о шестидесятых. Почему о них? А вы знаете время получше? Это же точка отсчёта будущего, в котором теперь возможно всё. Если лет через сорок начнут перемещаться во времени, в командировку от нашего журнала я первым делом смотаюсь на концерт Джими Хендрикса. Стёпа предлагал сделать ещё журналы о 50-х и 70-х.
— Это тоже перспективно, — говорил он.
Первые два года дела шли хорошо, мы писали о чём хотели, фонтанировали идеями и собирали в Лосиноостровском парке народ на первомайскую вечеринку в честь дня рождения журнала «60-е!» — послушать живую музыку на природе, порадоваться молодости и дружбе. Всё было прекрасно, мы были довольны. И надеялись, что так оно и будет, и так дойдёт до 2067 года, где мы планировали остаться навсегда.
На третий год рейтинг популярности журнала стал падать.
Мы сидели во вьетнамской кафешке«Сайгон» на Савёловском рынке и за нэмами решали, как вести дела дальше.
— Наша первоочередная задача какая? — спрашивал Разин.
— Какая? — с готовностью повторял я.
— Увеличить посещаемость сайта.
— Увеличить посещаемость. Правильно. А как?
— Надо. Ты же у нас интернет-технолог. Как это сделать?
Я внимательно слушал Разина.
— Вчера, помимо нашего мифического главного редактора Лоттермана, я зарегистрировал на форуме ещё трёх персонажей: Монро, Ведун и Энштейне Дуриморе. На подходе Ноу Алко Зельц, Белый Глык и Лошарик.
— Во дела, — я чуть не подавился рисовым блинчиком. — Так это твоя банда. А я уж подумал, к нам народ попёр.
— Ага, народ, — довольно ухмыльнулся Разин. — Это всё я. А у тебя только один флегматичный Меробибус. Так что давай, коллега, навалимся, размножимся. Оживим форум нашими виртуальными реинкарнациями.
— Оживим, оживим, — радовался я хорошей идее. — Как же мне это в голову не пришло?
Первыми из моего готового повеселиться сознания появились: Травяной Петух, Липовый Галдёж, Борхес и Синяки. Работая на дому журналистом, я мог себе позволить многое и обзаводился двойниками с лёгкостью ксерокса, плодил их, как инкубатор. Я давно мечтал жить двойной, тройной жизнью, лишь бы исполнялись мечты. А тут я размножился на полтора десятка светлых и не очень личностей. Все они были схожи в одном — безумномжелании улучшить мир за счёт своего трёпа.
Долгое время мы плели невесть что обо всём, что в голову взбредёт. Больше всего меня вдохновляли Синяки, под них Разин специально организовал в темах форума «Салун». Там они в основном и тёрлись. Их типа было двое, мужик и его бабёнка, два сапога пара, такие разгильдяи, вроде Буковского и его подружки. Они и были на аватарке у Синяков. По легенде, ребята праздновали жизнь день-деньской и писали в четыре руки, заканчивая каждый комментарий обращением друг к дружке типа: «да, мой калачик? ага, моя рогулька! что у нас сегодня, моя капусточка? пятое, мой огуречик! ну тогда буль-буль».
Всякий раз они находили друг другу новые сравнения и эпитеты, ни разу не повторяясь, и их житейская лодка всё дальше уходила в море Бахуса. Я за ними не поспевал и слегка завидовал: нужно было богатырское здоровье, чтобы позволить себе такое, а они пили и философствовали, пили и дурачились, шутили над моралью, над жизнью и смертью, они уже были в Вечности.
— Привет. Слушай, зайди на форум, — сказал он. — Там какой-то тип пишет и пишет с утра.
— Тебе. То есть Синякам. Пишет, что тоже активно отдыхает вторую неделю.
— Я не пью. Я работаю. Мне статью надо в конце недели сдавать.
— Ты, может, и работаешь. А твои Синяки уже месяц не просыхают в какой-то сказочной горной деревне.
— Далековато от моей деревни.
— Ты зайди прямо сейчас. Он на форуме по всем темам проходится. Давно у нас такой движухи на сайте не было.
На форуме были я да Алексей Карлин. Первым делом он отметился в «Салуне», написал, что на столе у него «Московская», селёдочка там, хлебец чёрный, а на форуме, мол, никого, выпить не с кем. И дальше пошёл по темам, в каждой отметился своим бойким словом. Сразу дал понять, что он поэт, стиляга и гуляка отменный. Прямо герой нашего времени, ну то есть шестидесятых. С Синяками он сразу общий язык нашёл, и понеслось — дым коромыслом, Генри Чинаски нервно курил в сторонке.
Через пару недель на форуме объявилась жена Карлина, имя красивое — Эльза. Она всякий раз корила Алекса за то, что тот перебрал вчера, и отправляла его стритовать на далёкий хабаровский Бродвей. Наш стиляга Карлин отлично играл на саксофоне, опять же, по словам его жены. Карлин малость ломался, но всегда уходил на заработки, откуда исправно возвращался то с бутылкой чёрного рома, то с коробкой сигар, а уж без цветов жене вообще ни один романтический вечер и выходные не обходились.
Эльза писала: «Почему я люблю Алекса?», — и тут же излагала четырнадцать причин, называя его при этом и джентльменом, и настоящим русским мужиком, гениальным поэтом и джазменом.
Мы на них нарадоваться не могли.
— Над чем ты ржёшь уже третью неделю? — спросила в пятницу моя подруга Даша, вернувшись с работы. — Я тоже хочу потешаться над жизнью. Осточертело каждое утро погибать в метро по дороге на работу. Может, дашь совет, как поприятнее сойти с ума?
— Заходи к нам на форум, зарегистрируйся под весёлым именем и пиши, что в голову придёт.
— Хорошо вы устроились с Разиным, — устало вытянув ноги, проговорила Даша. — Сидите дома и пудрите людям мозги, а вам, поди, ещё и деньги за это платят.
— Не, пока не платят. Нам, как и всем, платят за то, что нам пудрят мозги.
На выходные мы поехали к Разиным. Стёпа и его жена вернулись с Кубы и обещали порадовать мохитовой вечеринкой.
— Так это твои Бэби и Элвис? — удивлялся Разин.
— Чувак, да ты меня переплюнул!
— Оживляю форум, шеф. А твой безбашенный Эйнштейне Дуриморе, который намекает, что он тринадцатилетняя девочка, обладающая гипотетической таблеткой счастья, да он моим ребятам ещё фору даст. И эти Рыбы твои и саркастичный Кидало.
— Рыбы и Кидало не мои. Я не знаю, кто это.
— Тоже не знаю. И Радуга сегодня объявилась, театралка какая-то…
— Радуга — это я, — сказала Даша. — А Карлин обещал меня в театр в Хабаровске сводить на мим-спектакль «Чума на оба ваши дома».
— Карлин! Наш чувак! — хором воскликнули Разин и я.
— Ага. Слушайте, а неплохо стиляги в Хабаровске живут, ромом каждый вечер разговляются, — говорил Разин, разминая толкушкой лайм и мяту.
— Дальний Восток — чудный край, у них что ни название у напитка, так прям шедевр, — сказал я, поглядывая, как Разин достаёт бутылку «Гаваны Клаб», привезённую с Кубы, и всё смешивает.
— Ну, за шестидесятые, — раздал он нам высокие стаканы с соломинками.
Журнал «60-е!» снова набирал обороты, в интернет-рейтинге мы снова обошли журнал «Табурет» и дышали в спину журналу «ОМ», наш форум активно просматривался, он был ярок и красив.
— После того как Ведун и Монро похвастались на форуме, что съездили на Кубу и выложили фотки, наш Карлин теперь каждый вечер тоже открывает «Гавана Клаб», — заметил я.
— Да он вообще там шикарно живёт. Ему жена пишет: «Лёшка, поправь здоровье, в холодильнике стоит бутылка "Жан Поль Шене"».
— Может, и нам в Хабаровск перебраться? — предложил я.
— Ага, будем там на кадиллаках разъезжать и прославлять шестидесятые, как Карлин, днём и ночью.
— Я в его компании долго не протяну. Это надо Синяков материализовать и отправлять к нему.
Особенно Карлин проникся Синяками. У них, как и у него, всегда было игривое настроение. Если Карлин писал: «Сегодня всё, ни-ни, завтра у меня концерт в "Джаз-Рок кафе"», — это означало только одно: бутылка сухача и триста грамм водки «Третий тайм», ну и для полировки бутылка пива «Рыцарь Приморья». В совсем трезвые дни он баловал себя бутылочкой «Шабли», а хорошую вечеринку всегда заканчивал вискарём. Мы отметили, что и друзья у него тоже не промах: один купил кадиллак 1969 года за восемьсот тысяч рублей, другой — плимут 1961 года за триста тысяч.
За какие-то полгода Карлин стал для нас главным модником Дальнего Востока, а Хабаровск превратился в мифический город стиляг. Там в любую погоду стритовали «хиппаны», по улицам разъезжали большой кадиллак «Эльдорадо» 1953 года, огромный жёлтый автобус «Неоплан», и сам Карлин катил по местному Бродвею на блестящем новеньком ГАЗ-21 под музыку оркестра Гленна Миллера. А если на Бродвее ни души и тишина — значит, все чуваки и чувихи на берегу Амура, на козырном местечке Утёс слушают Утёсова.
Эльза боготворила Карлина, особенно трогательной была эта запись: «Я родила в 30 лет. Семь лет мне ставили диагноз бесплодие. Лёшка постарался. Риск был 9 из 10. Я согласилась. Пришлось делать кесарево. Лёшка последние три месяца до моих родов целиком посвятил себя мне. Забыл обо всём. Летал за лекарствами даже в Москву. Для него это было не в тягость. Сейчас мне 33. Я себя ощущаю самой счастливой чувихой. Каждую пятницу (день, когда мы познакомились) утром с моей стороны кровати стоит свежий букет белых лилий. Когда он успевает их покупать?»
Мы тоже удивлялись, когда он всё успевает. То он пятнадцать тысяч отхватит за выступление, то двадцать пять, ну и с этих барышей то колечко с бриллиантиком подарит, то ноутбук, а жена ему за это уточку в яблоках, а то и палтуса или индейку замутит. Ну, бывало и укорит слегка, мол, в прошлый раз играл за так, «надоело это искусство ради искусства», а Карлин на это только усмехнётся снисходительно и пригласит через форум жену в кроватку, а она ему в ответ: «Мур-мур, милый».
Бывали, правда, и у Карлина проколы. То с похмела дочку забудет в садик отвести, то загуляет и дома не ночует, то для народа на улице до потери сознания в свой сакс дует. Но жена к этому относилась с ангельским пониманием и тогда типа тайком выкладывала записи из его дневника: «Странно… Завтра День Победы, а мне, окромя капельниц, ничего не дают. Даже пива. Бедная моя Эльза, дочка Поля и мой грёбаный сакс. Дыхалка работает через раз. Боли идут не прекращаясь. Завтра я в любом случае должен буду поднять свои кости и сыграть Дюка Эллингтона для ветеранов. Это даже не обсуждается. У меня два деда воевали. Эльза, как всегда, ворчит, мол, Стиляга, ты должен себя попридержать. Не могу и не хочу! Сейчас начну делать дыхательные упражнения».
Помимо наших реальных верных волонтёров журнала, двух подружек, писавших под именами Паночка и Игрек, на форуме появились ещё живые незнакомые нам люди: Димы, Лены и Серёжи. Они искренне радовались тому, что вместе с нами могут продвигать идею о космическом волшебстве 60-х годов, когда любовь и музыка была осязаемы, как солнечный дождь. Делали мы это весело и весьма психоделично, жизнь на нашем форуме походила на мистическое путешествие жёлтой подводной лодки. И во многом благодаря Карлину, который каждый день выходил на форум как на работу, строчил и строчил свои мысли, замечания, забавные цитаты и картинки из жизни 60-х, а также великую мифологию из жизни стиляг Хабаровска.
Я не сразу и понял, что Карлин просёк нашу многоликую фишку, и его корешки, Гаррик, Джудит и Кэт, такие же ему корешки, как я Нострадамусу. Хотя можно было заподозрить и раньше, когда Карлин предлагал Синякам тост: «За великого Станиславского — стоя!» Только когда друзья-подружки Карлина стали захваливать его, как родную маму, я заподозрил подвох.
Я сидел на форуме и читал жалобы Гаррика на его подругу, ревнивую дуру Кэт. А что ей оставалось, её чувак «гонял соляки на своей гитаре, как бог», и все «барухи» висли на нём, как игрушки на новогодней ёлке. Карлин тоже был на форуме, он писал: «Недавно мне Гаррик сказал, что в прошлой жизни я был Робертом Кеннеди». А почему не Господом Богом, ехидно подумал я. И тут же типа жена его пишет: «А я часто сравниваю улыбку моего мужа с улыбкой Гагарина. Лёшка обижается, а по-моему — зря!» Я не выдержал и от имени Борхеса выложил: «Не знаю, как насчёт вашей прошлой жизни, а также настоящей, но в следующей каждый станет тем, кем заслуживает».
— Странно всё это, — делился я с Разиным подозрениями. — Кажется, Карлин пошёл по нашей дорожке. Может, вывести его на чистую воду?
— А зачем? Он делает то, что мы хотели сделать, оживляет форум.
— Всё-таки хочется знать, насколько он реальный.
Разин организовал тему «Фото форумчан». Карлину идея понравилась, и он выложил свои фотографии: Карлин в стильном кабриолете за рулём, Карлин на охоте с ружьём, Карлин в чумовом прикиде с красивой герлой, Карлин на собственной свадьбе, а также Карлин в квартире писателя Фёдорова в посёлке имени Горького, и ещё Карлин высаживает берёзку у дома друга, писателя и философа Вадима Кравцуна. И напоследок — Карлин у себя на кухне за обедом с бутылочкой Кагора «1957», а внизу адресок: г. Хабаровск., ул. Гоголя 15, кв. 63.
После этого Карлина понесло во все тяжкие. Он отметился с концертами по самым разным местам родного города: от клуба «Куба» до ДК судостроителей, и даже готовился к гастролям в Биробиджан, костюмы уже были готовы, расписаны и выложены на форуме: Карлин — сиреневый костюм в чёрную клетку, брюки-дудочки, Гаррик — зелёный костюм в красную клетку, брюки-дудочки, басист Михаэль — белый пиджак, чёрные брюки клёш, ударник Дэн — голубой пиджак, белые брюки клёш. Карлин уходил в запой, играл на саксе и куролесил, при этом исправно исполняя супружеский долг и докладывая о рекордах в постели на форуме, пока не надорвался и не загремел в больничку с инсультом.
Что интересно, подгадал он со своим недугом в аккурат на день смерти главного советского барона Мюнхгаузена — Олега Янковского. Эльза написала, что Алекса увезли на скорой, ему, как сыну дипломата, назначили самых лучших врачей, в палате он ненадолго очнулся, спросил, как дела на форуме, и снова потерял сознание. После этого вместе с сознанием Карлина пропали и его жена, и его подельники.
Сердобольная Игрек пыталась узнать о судьбе Карлина через знакомых журналистов в Хабаровске, но по известному адресу им не открыли и разговаривать не захотели, среди местных музыкантов о саксофонисте Карлине тоже не слышали. По описаниям его опознали как редактора газеты «Хабаровский экспресс», известного тем, что он был запойный до белой горячки и никаким синякам его не переплюнуть.
Меньше чем через неделю Карлин уже сидел перед компьютером и делился уроками мужества. Вместе с ним объявилась вся его банда, и они сразу взялись за литровую бутылку джина «Золотой якорь». Мои подозрения росли день от дня. Дело шло к новому 2010 году, а в параллельной реальности Карлина не кончался вечный 2067-й. И тут позвонил Разин:
— Петька! На форум сегодня заходил?
— Пока нет. У меня что-то от нашего Карлина голова кружится. Какой-то он неуёмный, как Мишкина каша.
— Какая каша, чувак! — восклицал Разин. — У Карлина вчера жена умерла!
Первые дни после похорон Карлин отпаивался зубровкой, слушал битлов и собирался раздать вещи жены прихожанам ближайшего храма и чувихам друзей-стиляг. Но не успели высохнуть слёзы форумчан, как Карлин перешёл на водку с подозрительным названием 'Vodka.ru' и начал клеиться к Джудит, а та отвечать взаимностью. Видимо, чуя скорый конец, в стане Карлина устроили просто вакханалию. Выяснилось, что Джудит беременна от Карлина. Её парень Гаррик допился до того, что ночью на улице Ленина ему привиделся бьюик 40-х годов, после чего он потерял гитару и получил от Карлина в подарок ноутбук Эльзы. А в ночь перед Рождеством она и сама им явилась, как призрак, а потом ещё названивала с того света дочурке, пока та спала в обнимку с телефоном. В общем, у нас волосы дыбом вставали.
Игрек и Радуга решили провести расследование, чтобы убедиться в реальности Карлина, и вскоре обнаружили его следы на автомобильном форуме сайта о ретро-автомобилях. Там ещё живая Эльза, безутешно рыдая у могилы Алексея Карлина, поведала историю трагической гибели мужа. Перегоняя в Хабаровск старенькую «Победу», он столкнулся с ЗИЛом-131. На том форуме Карлина быстро разоблачили, и он, воскреснув, вымаливал прощение, плакался, что его бросила жена, и он решил от её имени написать, что умер, так как, тяжело переживая разрыв, принял смертельную дозу алкоголя и таблеток и уже не чаял больше пинать балду на этом свете.
У нас тоже сразу возникло много вопросов: «Где ты, Карлин? Кто умер на самом деле? Может, ты наш Лоттерман? А не ты ли, чувак, капитан Копейкин?» Но вопросы остались без ответа.
Наши персонажи отнеслись к проделке Карлина с лёгкостью.
— Так устроен мир, у всех нас куча масок, с десяток разных «я», они ежедневно умирают и оживают, как птица Феникс. Жизнь как раз и дана нам, чтобы найти себя настоящего и выйти из круга безумия своих подобий. А тот, кто увлёкся ими, сам сходит с ума и хоронит себя заживо, — написали Синяки. — Так выпьем за тех, кто не сгнил в этом мире и делится с ближними светом, а не безумием! Жизнь продолжается!
Зла мы не держали, обид тоже. Только справедливая Игрек всё никак не могла простить и понять, как можно играть на светлом человеческом чувстве — сострадании. Она прошлась по постам Карлина и оставила за собой последнее слово. Вот Карлин отметился в теме безопасного секса и написал: «Побольше гондонов хороших и разных», — а она ему, подлецу: «Ты о себе, что ли?» Карлин где-то между делом похвалился: «Да мы с Игрек уже давно как близнецы!», — а она ему на это своё веское слово: «А вот это уже чистой воды липовый галдёж! Я с тобой на одном поле срать не сяду!»
Позже я встречал имя Алексея Карлина на форуме совмещённого трамвайно-троллейбусного сайта, на военном форуме 'Para Bellum', на форумах ГАЗ-21, на форумах сайта музеев России и клуба любителей грузовиков советской эпохи. На сайте поэзии он опубликовал свои стихи, и ранние строчки даже радовали некоторой лёгкостью: «Прими меня, мой друг, каким я есть. Прими и не жалей о горестных мгновениях». Дальше было хуже, лёгкость сменилась смертельной тоской.
И если Синякам дурачество приносило упрощение, взгляд на мир как на дважды два четыре, где океан, море, река, родничок, всё едино — вода, то Карлину эта игра вынесла мозги вслед за мечтой. Он, как и все, любил это дело — мечтать, но его мечты не обновлялись и тянули вниз, как в могилу, он потому и закапывал себя и своих близких в землю раньше срока. И слова компанейских Синяков не имели для него смысла:
— Жизнь любит отзываться на лёгкость. Жизни приятней весело играть с невесомым листком, чем с камнем у дороги. Всё, что тянет к земле, пускает туда корни, дряхлеет и умирает. Всё прочее радостно уносится за горизонт. Да, моё пёрышко? — Как пить дать, мой воздушный шарик!
Этой лёгкости и радости было невероятно много в 60-х годах. И потому многие главные герои той беззаботной поры так быстро воспарили в вечность. Что им до границ человеческого здравомыслия.
Мы ещё какое-то время заходили на форум, но после исчезновения Карлина наше детище походило на опустевший театр, из которого вперёд ногами вынесли тело примы. И мы отступили на заранее подготовленные позиции, оставив форум как памятник самому себе и тому факту, что даже весёлая ложь во благо запускает странный необратимый механизм, который оставляет чёрные дыры там, где были люди. Я правильно выразился, моя безграничная? — Ну где-то так, мой запредельный.
Другая художественная литература: chtivo.spb.ru
