Сборник рассказов

"Доктор Адрик, доктор Адрик, пожалуйста, явитесь на мостик."

Он вышел из своего кабинета, гадая, зачем он им там может понадобиться. Он как раз обустраивал свой офис, когда прозвучало объявление. Он положил свои бумаги на стол и пошел по коридорам корабля, рассматривая интерьер по пути к мостику. Корабль оказался просторнее, чем он думал, но все же довольно мал, и он задумался, как это влияет на людей на корабле.

Он знал, что для психического здоровья экипажа на корабле должны храниться растения, но искренне не был уверен, насколько это им поможет. Его заверили, что свет над головой был ультрафиолетовым, чтобы имитировать солнце и предотвратить депрессию после долгих месяцев пребывания внутри металлической жестяной банки, мчащейся сквозь космос. Никто не был до конца уверен, какое воздействие оказывает глубокий космос на человека.

Они знали, что потеря навигации в космосе может привести к массовой истерии, которую продемонстрировал собственный экипаж коммандера и неисправный гражданский транспортник, который, очевидно, в панике и замешательстве довел себя до каннибализма.

Он читал отчеты, это было одновременно отвратительно и увлекательно.

Он наконец добрался до мостика и остановился, увлеченно уставившись на мужчин и женщин, расположившихся возле своих станций, расположенных полукругом у края комнаты. Второй ярус состоял из меньшего набора станций, примерно для четырех человек, а над всем этим на возвышении стояло единственное кресло.

Кресло капитана.

Комната была спроектирована с учетом как иерархии, так и функциональности: кресло капитана могло смотреть сверху вниз на все остальные кресла и иметь возможность видеть, что делает его команда в любое время.

И прямо сейчас она готовилась к запуску.

– Двигатели?

– Двигатели с первого по шестой активны и сообщают об отсутствии неисправностей, коммандер.

— Проверьте еще раз. Экипаж?

— Четыреста восемьдесят шесть подтвержденных членов экипажа, сэр.

— Что говорится в манифесте?

— Все то же.

Доктор Адрик наклонил голову, наблюдая за работой экипажа, но особенно за коммандером. Человек крутился туда-сюда, отдавая приказы, получая информацию и при этом делая быстрые отметки в маленькой черной книжечке, которую держал в руке. Казалось, в кресле ему самое место.

Старший офицер по оружию, дрэв по имени Санни, сидела на своем посту, несмотря на то, что в данный момент она ему была не особо нужна, и через ее плечо он мог видеть, что она проверяла вооружение корабля.

Коммандер повернулся в кресле, заметил доктора и жестом подозвал его.

Он подошел в замешательстве, все еще не зная, зачем его вызвали.

— Коммандер?

На лице мужчины появилась улыбка — выражение, которое очень хорошо подходило его лицу. Несмотря на его молодость, доктор уже мог видеть линии смеха, слабые и едва заметные, которые начали формироваться вокруг его глаз…. Это был человек, привыкший улыбаться.

— Садитесь, доктор, и пристегнитесь. Подъем будет неудобным

— Что вы имеете в виду? — недоумевал он.

— Обычно я позволяю всем новобранцам посидеть на мостике во время хотя бы одного взлета или варпа. Мне кажется, что это делает опыт реальным для них, вместо того, чтобы просто сидеть внутри и воображать, как все выглядит. Тем более, кто не хочет понаблюдать за запуском космического корабля.

Он был немного удивлен, но, конечно же, кивнул, подойдя к указанному месту и пристегнувшись пятиконечным ремнями безопасности. Он продолжал наблюдать за работой экипажа. Сам мостик, похоже, работал довольно гладко под руководством коммандера, и, судя по тому, что он видел, команда была очень взволнована перед запуском.

— Двигатели готовы, коммандер.

— Топливные элементы задействованы..

Коммандер Вир потянулся к микрофону и активировал его, транслируя свой голос по всему кораблю.

— Итак, дамы, господа и другие многоуважаемые сорванцы, до запуска осталась одна минута. Пожалуйста, пристегните себя и любые незакрепленные предметы и держите руки и ноги внутри корабля на протяжении всей поездки.

Он выключил микрофон, улыбаясь. Доктор Адрик внимательно наблюдал.

— Центр, это Предвестник, готовимся к взлету через 55 секунд, как слышно?

— Принято, Предвестник. К запуску готовы, подготовка к взлету завершена, придерживайтесь курса Альфа-два-девять-один.

— Тридцать секунд.

Он вцепился в ремень безопасности, стиснув зубы, наблюдая, как остальные члены экипажа также готовятся. Коммандер размял руки, скользнув пальцами в летные перчатки и поместив свои ноги на педали. Перед его глазами появился голографический визор.

"Запуск через 10, 9, 8, 7, 6, 5."

Доктор Адрик сильнее схватился за ремни.

“4, 3, 2, 1”

— Запуск.

Сила поднимающегося корабля швырнула его обратно в кресло. Корабль вокруг них вибрировал и грохотал. В груди у него было такое ощущение, будто на нем лежала коробка с кирпичами, а его зрение начало темнеть по краям.

В комнате кто-то радостно закричал. Сквозь дрожащие глаза он мог видеть коммандера, который доблестно боролся за то, чтобы поднять корабль в небо, несмотря на его огромные размеры, которые никогда не были рассчитаны на гравитацию. Широко раскрытыми глазами он наблюдал, как лазурное небо идеального дня начало меняться, становясь все темнее, пока космос не растянулся перед их взором, словно распростертые объятия.

— Подготовить ядро к варпу. Навигация.

— Да, коммандер?

— Курс на Стрелец А. Но не слишком близко! — неожиданно воскликнул он. — Придерживайтесь координат, которые нам дали люди поумнее нас.

— Что в Стрельце А? — поинтересовался доктор.

Коммандер повернулся в кресле, чуть приподняв бровь, будто не верил тому, что слышит.

— Вы не знаете?

Остальные члены экипажа очень нервно двигались, Адрик это явно видел, хотя и были намеки на волнение.

Он покачал головой.

— Нашей основной задачей на этом корабле является исследование дальнего космоса. Мы военное судно, но мы держим на борту этого корабля научное оборудование на триллионы долларов, поэтому ККОН поставило нам задачу направиться к Стрельцу А и сделать первые снимки сверхмассивной черной дыры в центре млечного пути с близкого расстояния.

Он почувствовал, как его руки и ноги внезапно похолодели.

— Но как можно сфотографировать что-то, что поглощает свет?

— Аккреционный диск, конечно же, а затем массивное черное пятно посередине.

— Но если мы подойдем слишком близко…

— Да-да, доктор, я достаточно долго провел в космосе, чтобы знать, что произойдет, если броситься в черную дыру. Нас засосет и заморозит навечно в спирали гибели, пока время экспоненциально замедляется, а наши тела медленно разрываются на части атом за атомом. Ну вы чего, мы же не подойдем НАСТОЛЬКО близко. Даже я вздрагиваю, просто думая об этом, но, если честно, я очень взволнован. На этот раз нельзя допустить никаких поломок, поэтому корабль тщательно проверили, чтобы убедиться, что он работает на все сто.

Не в первый раз он начал задаваться вопросом, достаточно ли он психологически стабилен, чтобы быть на этой миссии, поскольку казалось, что нужно быть немного сумасшедшим, чтобы добровольно хотеть сделать нечто подобное. Может быть, поэтому у большого процента людей на корабле были психологические аномалии, не считая самого коммандера.

Как он не сошел с ума от страха перед неминуемой смертью, постоянно окружавшей их, было загадкой.

— Варп-ядро?

— Готово к запуску, сэр.

— Как далеко мы?

— Почти в зоне варпа.

Доктор Адрик потер виски. Он не был до конца уверен, что хочет увидеть черную дыру. Какой психологический эффект оказывает на кого-то что-то столь могущественное, особенно когда этот кто-то знает, что если попасть в эту гравитацию, то ему придет конец самым ужасным из возможных способов. Просто смотреть на это явление с расстояния было бы все равно, что смотреть на медведя или тигра в дикой природе. Только в этом случае медведь мог проглатывать звезды целиком, а гравитация тигра была настолько огромной, что даже свет не мог ее покинуть.

— Готовимся к варпу через десять.

Он закрыл глаза.

Но они не остались закрытыми, пока шел обратный отсчет, открывшись на мгновение, когда доктор почувствовал, что пространство вокруг него стало странным. Когда он это сделал, то чуть не потерял сознание, поскольку он видел все так, будто смотрел на мир сквозь круглый аквариум. Пространство вокруг него было искривленным и вытянутым, далекие предметы казались близкими, близкие казались далекими. За окном перед ним возникло огромное пятно, вокруг которого менялись и повторялись звезды.

Корабль тысячу раз отражался в фрактальных изображениях.

Он в шоке закричал, сжимая свое сиденье, а затем все резко кончилось.

Он тяжело дышал, снаружи не было ничего, кроме тьмы, и над экипажем зажглись аварийные огни.

Коммандер отстегнул ремень безопасности и встал.

Он повернулся, чтобы посмотреть на Адрика, который так сильно вцепился в сиденье, что у него побелели костяшки пальцев.

— Отлично справились, я во время первого варпа точно обмочился, так что у вас все не так плохо.

Он похлопал Адрика по плечу. Синяя дрэв встала, и коммандер схватил ее за плечо и забрался ей на спину.

Адрик наблюдал, как они вдвоем покидают мостик.

Как странно.

В ближайшие несколько дней ему предстояло увидеть много странных вещей. Коммандер и синяя дрэв много времени проводили вместе, и часто он ездил верхом на ней. В какой-то момент он наткнулся на устроенное экипажем рыцарское состязание, где двое дрэв бежали друг против друга, в то время как двое членов экипажа, сидящие на них, размахивали метлами.

Он несколько раз выходил из своей комнаты и обнаруживал, что коммандер колесит по коридорам на своих ботинках, попутно отдавая приказы помощникам.

На следующий день он встретил причудливую группу паукообразных существ, о которых заботилась собака, а также странное гуманоидное существо, которое утверждало, что может читать мысли. Он не верил ему до тех пор, пока оно не начало дублировать ему его мысли.

Вместо того, чтобы испугаться, он обнаружил, что почти завидует. Если бы у него была такая сила, представьте, что он мог бы сделать, чтобы помочь своим пациентам.

Куда бы он ни пошел, казалось, везде происходило что-то странное.

В один день они играли в крайне агрессивную игру, цель которой была удержать воздушный шар от пола, а на следующий день они использовали маркеры, чтобы рисовать на окнах обсерватории. Как и ожидалось от группы солдат, окно вскоре превратилось в непонятные каракули, пока не стало казаться, что их корабль пролетает мимо стаи крылатых космописек.

Все это время он внимательно следил за экипажем. Никого из них, казалось, не беспокоил тот факт, что они находились в глубоком космосе, но у многих из них были странные привычки.

Коммандер и дрэв по имени Санни проводили вместе слишком много времени, по крайней мере, ему так казалось. Маленький доктор никогда не расслаблялся, потому что, кажется, в принципе не мог этого сделать. Конн, телепат, изо всех сил старался привлечь к себе внимание, выводя всех из себя, а те, кого, как он узнал позже, все звали паучатами, тоже постоянно капризничали.

Ему потребуется больше времени, чтобы привыкнуть к экипажу, но, похоже, дефицита работы у него здесь не будет.

Если он, конечно, сам не сойдет с ума за это время.


Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются.
Перед вами - рассказ из огромного цикла «Небесное око» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.
Ссылки на все переводы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:
Тамблер
Ваттпад

Доктор Адрик Джаканде не совсем понимал, на что он подписался. Когда он переехал из прибрежных африканских провинций, он сделал это, чтобы поступить в школу своей мечты, а оттуда его путь привел его в ККОН, где он провел большую часть своего времени, консультируя ветеранов паназиатской войны. Затем на его стол попало письмо, отправители которого искали добровольцев достаточно смелых, чтобы взяться за очень новую и опасную миссию.

Он планировал проигнорировать его, поскольку его жизнь здесь была стабильной и комфортной, но было в этом предложении что-то, что он просто не мог выбросить из головы.

Если он примет его, это будет самое трудное, что он когда-либо делал, и ему придется иметь дело не только с людьми.

Однако он и опомнится не успел, как уже вписывал свое имя в контракт, согласно которому экипажу Предвестника отводится пять лет его жизни.

Обратного пути уже не было, так что почему бы и не приступить к работе.

Он хотел понять динамику корабля и поэтому прошелся по более чем сотне психологических оценок. Он не читал их все и не стал бы брать интервью у всех субъектов, но были избранные, которые его очень заинтересовали, и на которых он собирался взглянуть самостоятельно.

Он нажал кнопку на своем столе, и индикатор вызова над дверью замигал зеленым, приглашая первого пациента в кабинет. Послышались шаги, и молодой морской пехотинец, не намного моложе его самого, проскользнул в комнату, подошёл и растянулся на сиденье напротив него с улыбкой на оливково-загорелом лице.

— Капрал? Ангел Рамирес?

— Да, сэр, это я.

Он взглянул на оценку мужчины, лежащую тут же на столе. Капрал, казалось, был в довольно хорошей форме, за исключением одного но.

— Скажите мне, капрал, на вашем обследовании вы сообщили о более высоком уровне беспокойства, чем обычно. Не могли бы вы сказать мне, почему?

Капрал выпрямился, его темно-янтарные глаза чуть сузились, когда он задумался.

— Ну, сэр…. это никак не связано лично со мной…. просто у моего друга в последнее время возникли некоторые проблемы, и я не уверен, что он сможет решить их до того, как мы отправимся в путь. Если ему не разрешат полететь с нами, это… э-э… в общем-то разрушило бы мою жизнь

— Разрушило вашу жизнь? Звучит довольно серьезно.

Капрал пожал плечами.

— На нем держится весь корабль, все его любят, и я не думаю, что без него мы смогли бы отправиться в глубокий космос.

— Вы считаете, что глубокий космос утомляет сознание?

Мужчина нахмурился, снова задумавшись.

— Нет, не совсем, но я думаю, что это заслуга моего друга. Он делает много всего, чтобы мы собирались вместе: мероприятия, праздники, групповые обеды, это действительно поддерживает боевой дух команды, и я не уверен, что без него у нас все будет так же хорошо.

— Вас что-то особенно беспокоит, капрал, кроме этого?

— Наверное, нет,  разве что я немного скучаю по своей семье, но я только что был у них, так что это ожидаемо. Я буду общаться с ними по видеозвонкам с орбиты, так что с этим все круто.

Кивнув, он отпустил капрала. Мужчина был стабильным, счастливым и хорошо приспособленным. Он будет использовать его в качестве основы.

Сигнал вызова снова загорелся, и в комнату вошла еще одна фигура, сначала он решил, что это мужчина, но, оторвавшись от бумаг, увидел, что это не так. У нее были очень короткие волосы и лицо, которое могло быть любого пола, не неприятное, а просто другое.

Она села в кресло напротив него.

— Сержант Маверик Морозова… Русская?

— Семья жила там когда-то давно.

— Здесь сказано, что вы корабельный священник..

— Это так.

— У вас много работы на корабле?

— Не особо, сэр, большая часть экипажа — агностики, но некоторые приходят ко мне, чтобы поговорить, хотя теперь, когда вы на борту корабля, эти визиты, вероятно, станут реже.

— Это вас беспокоит?

— Нет, совсем нет. Я буду помогать людям, если они в этом нуждаются, но я не пытаюсь активно решать личные проблемы других людей.

— Я полагаю, что у вас хорошие отношения с вашей религией?

— Да, сэр, однажды она спасла мне жизнь.

— Как вы думаете, это то, что помогло вам справиться с пребыванием в глубоком космосе?

— В космосе я чувствую себя в безопасности.

— Почему же?

Она пожала плечами.

— Я не знаю, это одно из тех чувств, как будто ничто не коснулось этого места, кроме тебя и воли какого-то творца. Космос не имеет злых намерений по отношению ко мне, он пуст и темен — в утешительном смысле.

— Часто ли вы сталкиваетесь со злонамеренными вещами, когда не находитесь в космосе?

Она сделала паузу, нахмурившись.

— Звучит, будто я спятила, не так ли? Но да, и не спрашивайте меня, почему, я не знаю. Меня это не сильно беспокоит, я могу с ними справиться, просто не люблю этого делать.

Интересно, ему нужно будет разобраться с этим позже.

— И вы сообщили о повышенных уровнях беспокойства в последнее время. Почему?

— Из-за моего друга.

Интересно.

— Кого-то на корабле?

— Да, если он не сможет полететь с нами, я, вероятно, уйду.

— Вы крайне преданны.

— Я не сомневаюсь, что он сделал бы то же самое для всех нас, так что….. Да.

Он отпустил ее, думая об этом друге, который был им всем так важен. Он не сомневался, что она говорила о том же человеке, о котором говорил капрал. Он выбрал эту группу людей очень намеренно.

Дверь снова открылась, и в дверной проем протиснулась очень, очень крупная фигура. Адрику пришлось откинуться на спинку кресла, чтобы сдержать удивление. Дрэв был ОГРОМНЫМ, он никогда раньше не видел их вживую, и это существо было просто гигантским, с шестью конечностями и ярко-красным панцирем. Ему пришлось пригнуться, чтобы не удариться головой о потолок.

Существо проигнорировало стул, что было вполне логично, учитывая его размер, и встало на колени перед его столом так, чтобы их глаза были на одном уровне.

— Канан?

— Да, Канан, сын Лануса, но все мои друзья-люди зовут меня Кэннон

— Прошу меня простить, я никогда раньше не проводил опрос Дрэв.

— А у меня никогда не было психологического обследования, так что полагаю, что у нас есть что-то общее.

— В вашем деле не так много подробностей, но здесь говорится, что вы были ветераном войны и были ранены на поле боя. Испытываете ли вы какие-либо психологические симптомы, связанные с этим событием?

— Не с самой войной, Дрэв смотрят на травмы не так, как люди, в основном потому, что мы не воспринимаем их как травмы. Хуже всего было после войны, когда меня изгнали.

Доктор Адрик удивленно моргнул.

— Изгнали?

— Да, я получил тяжелое ранение во время войны, и моя мать изгнала меня из клана, чтобы я принес себя в жертву горящим духам.

— Ваша мать хотела, чтобы вы…

— Бросился в вулкан.

— Но вы этого не сделали.

— Нет, я предал наши традиции и покинул Анин. Месяц спустя я лежал на краю галактики, умирая от голода, но люди проявили ко мне доброту, и я выздоровел.

— Можете не отвечать на этот вопрос, но здесь сказано, что ваша…спутница погибла во время войны.

В его золотых глазах блеснула печаль.

— Да, но она погибла в славном бою, поэтому я не опечален ее смертью. Мне грустно из-за того, как мало времени я провел с ней. У нас с Нэчал был бы крепкий выводок, но шанса проверить это у нас не было.

— Как это влияет на вашу повседневную жизнь?

Дрэв пожал плечами.

— Никак, но я иногда думаю о ней ночью перед сном. И я всеми силами чту ее память, а также память моего отца, погибшего во время войны.

У этого дрэв было много поводов для психологической нестабильности, но в остальном он выглядел нормально. Он еще не был уверен, как выглядит стабильный Дрэв, так что ему придется еще немного покопаться в этом вопросе.

— Спасибо, Кэннон, можешь идти.

Он встретился с несколькими другими людьми, прежде чем перейти к своему следующему пациенту. С обоими людьми все было в порядке, если не считать беспокойства по поводу этого их безымянного друга, что, казалось, было повторяющейся темой.

Дверь снова открылась, и сначала доктор Адрик немного смутился, когда не увидел никого в дверном проеме, однако звук быстрых шагов заставил его привстать и взглянуть через стол, где по полу семенил маленький, почти паукообразный инопланетянин.

Он наблюдал, как пришелец надул лоскут кожи на затылке и взлетел на стул, повернувшись к нему. Его большие оранжевые призматические глаза холодно смотрели на него

— Доктор К’рилл.

— Да, а вы — доктор Джаканде.

Он взглянул на файл врула и выдохнул через щеки. Он не был уверен, как здесь работать. Тревога, которую испытывало это существо, почти сломала их шкалу, и почти то же самое случилось со шкалой невротизма. Если бы он увидел подобное у человека, его бы это очень встревожило.

— Вы, кажется, волнуетесь, доктор.

— Я постоянно волнуюсь, это склонность моего вида. Если вы хотите получить точные показания в своем тесте, вам следует снизить уровни до середины.

Он взглянул на результаты теста.

— Это все еще довольно много.

— Я главный врач на корабле, где все вы, люди, просто жаждете самоубиться, и даже когда вы этого не делаете, мне приходится беспокоиться о том, не подавитесь ли вы виноградиной из-за того, как неудобно расположена ваша гортань. Меня постоянно окружают существа, которые не понимают смысла осторожности, — он очень серьезно посмотрел на Адрика. — Это мои люди, и я не хочу, чтобы кто-то из них умер, пока я могу им помочь, хотя они, кажется, бросают вызов этому заявлению при каждой возможности.

— Ваши люди?

— Да, мои люди, моя ответственность, поэтому они все МОИ.

Так, ясно, этот инопланетянин немного не в себе. Если бы он увидел это у человека, он бы забеспокоился, но если существо уже было склонно к невротизму, то он не совсем знал, что делать.

— Не говоря уже о том, что мой друг может не вернуться на корабль, и если он не вернется, я останусь без работы.

А вот и очередное упоминание этого друга.

— Почему вы останетесь без работы?

— Потому что он — единственная причина, по которой я нахожусь на этом корабле. Он верен мне, а я верен ему.

Очень интересно.

Он отпустил маленького доктора, мысленно поставив себе напоминание поговорить с ним еще попозже.

Следующей в комнату вошла женщина, ее длинные темные волосы падали ей на плечи, большие очки блестели в свете потолочныз ламп пока она поправляла свой халат.

— Доктор, Кейти Кеддрик, вы второй лечащий врач на Предвестнике.

— Да, меня привели, чтобы немного облегчить бремя доктора К’рилла.

— И как вы с этим справляетесь?

— О, отлично. Мне нравится на корабле. Честно говоря, это просто одна большая семья, все очень мило и по-домашнему.

— Это хорошо. Скажите мне, связано ли ваше сообщение о беспокойстве с другом, который может не вернуться на корабль?

Доктор удивленно посмотрела на него.

— Откуда вы знаете?

— Частая тема.

— Что ж, да, все так. Он склонен брать все бремя на свои плечи, чтобы не доставлять никому лишних проблем. Ему нравится все контролировать, хотя я не думаю, что он знает об этом. Никого из нас это никогда не беспокоило, но его начинают нагонять последствия такого поведения, и мы все беспокоимся, что его не пропустят.

— Этот друг много для вас значит.

— Он объединяет нашу маленькую семью, так что да.

— Вы относитесь к экипажу как к семье?

Она улыбнулась. 

— Да, доктор, но вы обнаружите, что там, в галактике, человечество выживает, создавая семьи. Все, что делает нас людьми, увеличивается под призмой космоса: наши силы, наши слабости, наши плюсы и наши минусы.

Он поговорил с ней еще немного, она была умна и проницательна в отношении работы экипажа — информация, которую он нашел крайне ценной. В конце концов он отпустил ее.

Перед самой главной оценкой у него осталась еще одна.

Этой Дрэв не нужно было пригибаться, когда она вошла. Она была очень маленькой, а цвет ее панциря был приятного синего цвета. Она, в отличии от предыдущего дрэв, смогла сесть на стул, наклонив голову, чтобы посмотреть на него.

Он не был уверен, какие выводы ему делать из ее оценки.

— Чалан.

— Зовите меня Санни.

— Главный офицер по вооружению.

— Да.

— Честно говоря, я не был уверен, что делать с вашей оценкой. Вы производите впечатление того, кто изо всех сил пытается доказать, что на него не влияет что-то очень важное.

Она наклонила голову. У нее были такие же золотые глаза, как и у другого Дрэв.

— Моей матери не нравился мой низкий рост и то, что я не была такой талантливой, как мой брат. Она плохо обращалась со мной, а мой отец погиб во время войны, так что простите, если у меня все еще есть нерешенные конфликты.

Очень резко, интересно.

— Как вы справляетесь со всем этим?

— Напоминаю себе, что победила мать в открытом бою, к тому же у меня теперь есть друзья.

Хм, да, им наверняка придется поговорить еще немного. Это было не столько исцеление, сколько бунтарское поведение. Она все еще пыталась что-то доказать, наверное, больше себе, чем другим.

— И вы беспокоитесь о своем друге?

— Да.

— Почему?

— Потому что, если он снова не сядет на этот корабль, я не думаю, что он доживет до следующего года, а если это произойдет, думаю, что я тоже.

Что ж, это было… довольно тревожно и резко.

— И кто же этот ваш друг?

Она покачала головой.

— Нет, этого я вам не скажу.

Агрессивная лояльность, очень и очень интересно.

Он попытался еще немного подтолкнуть ее, но она не поддалась, и в конце концов он отпустил ее.

У него осталась еще одна оценка…. самая важная

***

Было уже поздно, эта оценка была назначена на последнее возможное время, и ему было любопытно посмотреть, что войдет в эти двери. Он услышал стук стандартных ботинок ККОН задолго до того, как увидел, что кто-то устойчиво движется по коридору. Он оставил свет включенным и ждал у своего стола, пока человек не пройдет через двери.

Кто-то остановился перед его дверью, а затем медленно открыл ее.

Свет упал на человека намного, намного моложе, чем он ожидал. На самом деле, он мог бы сойти за двадцать с небольшим, если бы форма, которую он носил, не указывала на наличие по крайней мере семи лет службы, что делало бы его, как минимум, в середине двадцатых годов. Форма сидела на нем хорошо, почти комфортно, пока он переходил от двери к креслу напротив.

Выражение его лица было приятным, как будто оно вот-вот расплывется в улыбке. В его единственном видимом зеленом глазу было любопытство, и он с интересом осматривал комнату. Он подошел к столу и протянул руку.

— Доктор.

— Коммандер, — произнес Адрик, взяв ее, хватка была крепкой.

Он сел в кресло прямо напротив, а доктор Адрик уставился на повязку, закрывающую его другой глаз. Он кивнул на нее.

— Я думал, у вас механический глаз.

— Так и есть, — сказал он, мягко подняв повязку, чтобы показать работу холодного металлического шара и его черного отверстия.

— Почему вы до сих пор носите повязку на глазу?

— Потому что у этого глаза зрение лучше, чем у  моего настоящего, и оно иногда бывает… ошеломляющим. Обычно я использую его только тогда, когда мне нужно бинокулярное зрение.

— Почему бы просто не выключить его, зачем надевать повязку на глаз?

Он склонил голову и задумался.

— Это был подарок от друга после потери глаза в тот момент, когда я не был уверен, что переживу травму. Это облегчило мне жизнь, напомнило мне, что всегда есть выход, — он улыбнулся. — Кроме того, я считаю, что с ней я выгляжу сногсшибательно.

Они оба усмехнулись.

— Почему вы запросили продленный отпуск, коммандер?

Мужчина вздохнул, откинувшись назад.

— Мне надо было поработать над собой на благо экипажа. Я ведь видел, как вы удивились, когда я вошел. Вероятно, из-за того, насколько я молод, верно? Ну, как раз поэтому я и новичок в плане лидерства. У меня не было времени разбираться в том, как все устроено, когда я командую экипажем, и я совершил несколько ошибок, которые чуть не стоили мне работы в прошлом.

Доктор Адрик внимательно слушал.

— Люди говорят мне, что я взваливаю на себя слишком много и беру на себя слишком много вины. Недавно я узнал, что мне трудно отказываться от контроля над вещами.

— Почему? Часто ли вы чувствуете, что не контролируете ситуацию?

— Нет, но я думаю, в этом и причина. В последний раз, когда у меня не было контроля, случился, когда был ребенком и не знал, как это исправить, поэтому я предполагаю, что плохие привычки сформировались оттуда.

— Ваша семья была стабильной?

— Да, очень, но школа была… не очень-то легкой для меня. Я поступил в летную академию после первого года обучения в старшей школе, поэтому я не думаю, что у меня действительно был жизненный опыт, который есть у большинства других людей, когда дело доходит до взаимодействия с людьми моего возраста. Сейчас это спорный вопрос, но я думаю, что это немного сдерживало меня в плане зрелости.

— Вы ушли из-за сильного беспокойства и стресса?

— Да, я плохо справлялся с этим.

— А что насчет сейчас? Я не вижу здесь никаких записей о том, что вы обращались куда-то.

Мужчина вздохнул, и доктор Адрик впервые заметил немецкую овчарку, сидевшую рядом, положившую голову на колени коммандера. На ней был служебный жилет.

— Я этого не делал. Я проходил терапию раньше, но в первый раз это не сработало, а во второй раз у меня осталось больше вопросов, чем ответов, — он погладил собаку по голове. — Она помогла мне больше всего, и я решил, что мне будет благоразумнее попробовать другие способы. Пока меня не было, я понял, что пренебрегаю временем для себя, и поэтому я разработал график борьбы с этим.

— О, правда?

— Мой средний рабочий день должен длиться около девяти часов, мне нужно всего около шести часов сна. В таком случае у меня будет восемь часов свободного времени, один из которых я использую для утренних упражнений, а другой — для полетов.

— Для полетов?

— Мое самое надежное средство от стресса, нет лучшего способа почувствовать контроль, чем полет, поэтому я так или иначе включил это в свой график и бюджет, чтобы я мог делать то, что нужно этому флоту и ККОН

— Итак, вы отказались от части ответственности, нашли свободное время и открыли для себя альтернативы для снятия стресса. Вы изменили способ, которым вы командуете в целом?

— Я внес некоторые изменения в командную структуру, включая группу советников, что в любом случае было хорошей идеей.

— Вы говорили о зрелости в своем предыдущем заявлении. Как вы считаете, сильно ли вы повзрослели за последние несколько месяцев?

Мужчина улыбнулся и вздохнул.

— Как оказалось, док, это единственное, что я не смог исправить хотя бы частично.

— Да?

— Я могу справляться с конфликтами и проблемами, как взрослый, но я решил, что это не продукт зрелости, а скорее моей личности. Так что, если у ККОН есть проблема с коммандером, который делает слишком много отсылок к Звездным Войнам и слушает на мостике рок-музыку 2000-летней давности, то, наверное, я не подхожу для этой работы.

Они еще немного поговорили, пока в конце концов доктор Адрик не встал.

Коммандер последовал за ним, теперь он выглядел откровенно нервным, хотя этого и следовало ожидать, это ведь был момент истины.

Доктор Адрик протянул руку, и коммандер нерешительно взял ее, хотя его хватка все еще была крепкой.

—Я с нетерпением жду возможности поработать с вами и вашей командой.

Слабая улыбка превратилась на лице мужчины в приятную ухмылку, от которой на его глазах появились морщинки.

— Вы не пожалеете о своем выборе, доктор. Обязательно прочитайте правила, прежде чем подняться на борт.

Доктор Адрик на мгновение застыл в замешательстве, прежде чем взглянуть на свою руку.

Он не заметил, как коммандер сунул ему сложенный листок бумаги. Он взглянул на дверь, но мужчины уже и след простыл.

Он секунду стоял в ошеломленном молчании, прежде чем посмотреть вниз и осторожно открыть записку.

Добро пожаловать, доктор Адрик Джаканде, на Космический Корабль Объединенных Наций "Предвестник”.

От имени моей команды хочу сказать, что мы рады видеть вас на борту, и я рад, что вы здесь, чтобы помочь моим людям во всем, что им может понадобиться. Вы станете прекрасным дополнением для нашего экипажа.

Есть несколько основных правил, которые я хотел бы изложить в первую очередь. Конечно, вы знаете кодекс поведения ККОН, который я не буду повторять, но у меня есть несколько личных правил, которые сделают нашу жизнь намного проще.

Правило № 1: Зефирки должны храниться в защищенном контейнере, когда корабль проходит мимо нейтронной звезды.

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются.
Перед вами - рассказ из огромного цикла «Небесное око» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.
Ссылки на все переводы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:
Тамблер
Ваттпад

Он никогда не чувствовал себя таким побежденным.

Когда дверь такси открылась, и он вышел на тихую жилую улицу, ему пришлось сдержать стыд и высоко поднять голову. Что подумают его родные? Нужно ли вообще им что-либо говорить? Ну, конечно же нужно, больше у него выбора нет. Если он хотел, чтобы они им гордились, ему нужно было на некоторое время устыдиться.

Вафля у его ног заскулила. Он посмотрел на нее с легкой улыбкой.

– Хорошо, хорошо, ты права, хватит накручивать себя.

Он потер ее уши и преодолел асфальт между ним и участком травы, когда внезапно группа детей на роликах промчалась мимо. Они обернулись, увидев его и Вафлю, внезапно раздались голоса, на него начали показывать пальцем и махать ему рукой.

Он поднял руку, чтобы помахать в ответ, но быстро повернулся к входной двери.

Подготовиться к встрече с далекими родственниками для него было невозможно, так что он просто пошел.

Он поднялся по ступенькам и протянул свой имплант к двери: она откроется, когда узнает, что это он.

Замок щелкнул, и он потянулся к ручке, приготовившись наконец расслабиться и выпустить пар.

Дверь приоткрылась, и на него тут же обрушилась волна звука.

– АДДИ!

Его схватили за плечи и притянули в сокрушительное объятие. Его мозгу потребовалось гораздо больше времени, чем следовало бы, чтобы понять, кто стоял перед ним, но опять же, был только один человек, которого он знал, который звал его Адди… как долбаную собаку.

— Дядя Бен? — хмыкнул он из объятий. Мужчина поставил его на пол и хлопнул по спине. Под ним Вафля нервно зарычала, но ее проигнорировали.

— Сколько лет сколько ЗИМ! Мы понятия не имели, что ты придешь.

До его ушей донеслись крики детей, и по крайней мере пятеро из них выбежали в коридор.

— Эй, это нечестно, я тоже хотела быть пони!

— Я первая взяла, выбери что-то другое.

Дядя Бен повернулся.

— Эй, родня! Угадайте кто пришел!

Его потащили в гостинную, по пути в которую он беспомощно плелся за дядей Беном, и ввели в комнату, в которой теснилась, казалось, вся большая семья Виров.

Он моргнул, когда вся группа подняла шум, увидев его.

— Что это у него на лице?

— Ты правда потерял ногу?

— Давно не виделись.

Тетя Мэри встала.

— Наконец-то избавился от всего своего детского жирка.

Он вздрогнул, когда она схватила его и ущипнула за щеку, которая уже точно не годилась для щипания, да и, честно говоря, никогда не была таковой, но когда у него еще было детское лицо, она постоянно так делала.

— Расскажи нам о космосе!

Его усадили на кушетку с Джереми с одной стороны и бабушкой семейства Вир с другой.

Джереми сочувственно посмотрел на него.

Он поморщился в ответ, а Вафля проползла у него под ногами, положив голову на ботинок Джереми.

— Где папа? — пробормотал он Джереми, и его старший брат наклонился, чтобы прошептать: — А как сам думаешь? Прячется в гараже, пока мама развлекает гостей.

— Трус, — ответил Адам с некоторой долей удовольствия. Избегать всех родственников, даже своих собственных, было очень в стиле их отца.

— Подождите, подождите, все успокойтесь, наш малыш Адди — коммандер ККОН. Помните, когда он был еще маленьким мальчиком, который верил в летающие тарелки?

Адам скрестил руки на груди. Дядя Бен всегда смеялся над ним в детстве. Бабушка посмотрела на него через всю комнату.

— Что это у тебя на лице? — повторила она.

— Бабушка, это повязка на глаз, — со вздохом ответил он.

— Почему ты носишь повязку на глаз?

— Потому что я потерял глаз? — он снова вздохнул.

Она прижала руку к груди как раз в тот момент, когда в комнату вошла его мать с подносом в одной руке, фартуком, повязанным вокруг талии, и волосами, собранными в небрежный пучок. Она выглядела довольно измотанной.

— Марта, почему ты не сказала нам, что он потерял глаз?

— Потому что, мама, я не хотела тебя беспокоить.

— Как армия до сих пор позволяет тебе командовать кораблем с отсутствующим глазом? — спросил дядя Энди.

Он приподнял повязку, и техника под ней ожила, в спешке пытаясь отследить все лица в его поле зрения. Раздались удивленные оханья.

— Это что, механический глаз?!

— Да.

Другая его бабушка закрыла лицо рукой.

— У него были такие красивые зеленые глаза. А теперь посмотрите на них, он похож на одного из тех киборгов! Вы знаете, что некоторые из людей намеренно отрезают себе конечности, чтобы больше походить на них?

Марта вздохнула.

— Мама, это не так работает.

Сестра его матери помахала ему через всю комнату. Он улыбнулся в ответ, она ему всегда нравилась.

— Мне нравится твоя повязка на глазу, выглядит круто.

— Космический пират, — поддержал ее муж, кивнув с уважением.

Адам обнаружил на другом конце комнаты Дэвида и Джордана, прижавшихся к стене, сидящих на полу, Джордан сидел на коленях Дэвида, пока они вместе старались занимать как можно меньше места.

Его брат скорчил рожу, он скорчил рожу в ответ.

Отец его матери, мужчина с седыми волосами, наклонился вперед, серьезно посмотрев на него.

— Так скажи мне, Адам, каковы твои обязанности в ККОН?

Вся семья одновременно закатила глаза, некоторые даже вполне заметно. Мужчина ввязывался в разговор только в том случае, если считал его “полезным”, а это означало все то, о чем другие люди не хотели говорить: деньги, религия, политика, семейная история…

— Э-э, ну э-э...

— После того, как он командовал целым флотом кораблей, можно было подумать, что он будет чуть лучше выступать перед публикой, — объявил дядя Тревор откуда-то из-за пианино. Адам нахмурился и прочистил горло.

— Я командую флотом из пятнадцати космических кораблей ККОН, предназначенных как для исследования, так и для ведения боевых действий, но моя основная директива — укреплять дружеские отношения с инопланетными расами и спасать других от уничтожения, порабощения и рабства, одновременно расширяя наше познание Вселенной посредством длительных исследований дальнего космоса.

— О-о-о, у него директива!

Остальные члены семьи тоже заохали, но в основном лишь саркастически.

Его племянница Кимбер вошла в комнату и заползла к нему и Джереми на диван, прислонившись к их рукам, пока она играла на своем наладоннике. Новая одержимость Кимбер, похоже, пришлась на классические игры. Взглянув через ее плечо, он увидел, что она бросает крошечные бело-красные мячи, странных животных и очень пиксельный экран.

— Инопланетных дамочек уже встречал, а? — встрял Бен.

Остальные члены семьи подняли глаза к небу. Бабушка выглядела почти оскорбленной.

— Бен, давай не надо об этом? — пробормотала его жена, сидя на стуле в углу.

— А что, вся эта штука с ДЗМЛ теперь легальна, так что он вполне мог встретить сексуальных инопланетных красоток.

— Это не шутка, Бен, этим людям пришлось нелегко в последние несколько лет, — Дэвид заговорил с другого конца комнаты.

— Почему Галактическая Ассамблея решила легализовать такое поведение, для меня загадка. Мир действительно становится грешнее с каждым днем, — пробормотал дед.

Адам сжал кулаки.

— Вообще-то это я убедил их снять запрет.

В комнате внезапно стало очень-очень тихо.
Адам пожалел, что не смог держать язык за зубами.

— Ты что сделал?!

— Послушайте, я провел много времени с членами ДЗМЛ, когда защищал зал ГА от протестующих. Я встречал многих из них, и они просто хорошие люди, которые хотят, чтобы их оставили в покое, чтобы делать то, что они хотят. Так что да, благодаря своему положению я смог войти в зал совета и убедил их снять запрет.

Они уставиоись на него.

— Но то, что они делают, неправильно, это все равно что зоофилия.

— Если бы вы встретили хотя бы с одного инопланетянина, вы бы так не говорили. Они разумные существа, которые могут дать согласие, и если они могут это сделать, то это не зоофилия, а также перестаньте называть моих друзей животными. Мой корабль укомплектован одними из лучших инопланетных членов экипажа, которых я знаю, и я не позволю, чтобы вы сравнивали их со скотом, собаками или кем-то еще.

В комнате стало тихо.

Дедушка вышел, явно рассерженный.

Адам вздохнул и с громким стуком прислонился головой к стене.

Его мать подошла и протянула ему стопку печенья с неловкой улыбкой на лице, которая так и говорила: “Прости за все это”.

Он с большим удовольствием взял печенье, полностью запихивая одно в рот, чтобы не сказать еще какую-нибудь глупость.

— Значит ли это, что ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нашел сексуальную инопланетянку? — не унимался Бен, за что тут же получил локтем под ребра с двух сторон и удивленно ухнул.

— Что ж, Джереми, как долго вы встречаетесь? — Адам посмотрел через Джереми туда, где с другой стороны дивана втиснулась миниатюрная рыжеволосая женщина с серыми глазами и веснушками на лице.

Почувствовав его взгляд, она помахала ему с яркой улыбкой на лице, и он помахал ей в ответ.

— Уже почти год, — гордо заявил Джереми, обняв ее за плечи.

— Нам скоро ждать от вас новостей?

— Бабушка! — раздался коллективный возглас.

Девушка Джереми героически восприняла намек и продолжила невозмутимо улыбаться.

— Кстати, об отношениях…..

О, боже, пожалуйста, спустись с небес и отправь его прямо в ад, или в любое другое место, главное подальше отсюда.

— Адам, когда ты наконец остепенишься, сколько тебе сейчас, 25?

Он задумался, сможет ли он достаточно сильно помолился сатане, чтобы вызвать демона, который поглотит его душу.

— Я даже не знаю, встречался ли ты вообще.

— Может, целовался с кем-то?

— Поцелуи — это приятно, ты обязательно должен попробовать.

— Твоей прабабушке определенно не помешает больше правнуков.

“О, какая ирония”, — с горечью подумал он про себя. У его ног заскулила собака.

— Знаешь, есть очень красивая девушка, которая работает в магазине на углу, я думаю, она бы тебе подошла, очень приземленная девушка. Ты мог бы найти более высокооплачиваемую офисную работу в ККОН, особенно с 9 до 5, о большем и мечтать не надо.

Джереми положил руку ему на плечо.

— На самом деле, Адам скорее человек действия, верно, Адам?

Адам слабо улыбнулся.

— Да.

— Ох, он еще повзрослеет, кроме того, ты ведь не хочешь, чтобы вся семья так беспокоилась. Ты же так редко бываешь дома.

— Космос — мой дом. — проворчал он.

— Не глупи, люди не предназначены для таких вещей, кроме того, твоя одержимость была милой в детстве, но теперь, когда ты стал старше, тебе действительно нужно начать думать о будущем и заводить детей, пока окончательно не постарел.

Ему хотелось кричать и биться головой о стену.

— Знаешь что, а как насчет того симпатичного молодого парня из департамента транспорта, он выглядит примерно твоего возраста, Адам.

— Сейчас я не заинтересован в создании семьи!

Комната молча посмотрела на него.

— Ты типа асексуал какой-то что ли? — неуверенно спросил дядя Бен.

Адам почувствовал, как его лицо покраснело. Что это вообще за вопрос такой? Нет, дядя Бен, я не озабочен или да, дядя Бен, я хотел бы найти какого-нибудь красивого человека, чтобы потрахаться, но только не сейчас.

И это на глазах у всей семьи?

Потому что он естественно хотел подробно обсудить свою сексуальную жизнь со всей своей большой семьей.

Вафля опять заскулила.

И тут она спустилась с небес ему на помощь, с ангельскими крыльями или супергеройским плащом за спиной. Он не мог решить, ангел или супергерой, поэтому остановился на обоих.

Супермама в костюме, частями которого были ангельские крылья и нимб.

— Адам, почему бы тебе прогуляться с Вафлей, она, кажется, немного нервничает. Может быть, выведешь ее через гараж?

Он кивнул и вскочил на ноги, словно из его задницы вылетели ракеты, и поспешил к двери, а собака быстро пошла за ним по пятам.

Голоса за его спиной стихли, и он быстро прошел через дверь в гараж, где обнаружил своего отца и Томаса сидящими на шезлонгах, пьющими холодную газировку и наблюдающими за проплывающими над головой облаками. Они обернулись, услышав, как открылась дверь.

— Адам! Мы и не знали, что ты придешь, хватай шезлонг.

Он так и сделал и разложил его между двумя сидящими мужчинами, а Томас протянул ему напиток.

— Тебя тоже отогнали? — проворчал Томас.

Адам посмотрел на своего брата. Томас выглядел немного лучше, чем обычно. Его волосы были лишь немного неряшливы, а его взлохмаченная борода была, по крайней мере, подстрижена. Следы на его руках превратились в бледные шрамы.

— Да, дядя Бен спросил о моей любовный жизни перед богом и всеми его тварями. А у тебя что?

— Реабилитация.

— Я думал, она у тебя закончилась.

— Так и есть, поэтому я предпочитаю о ней не говорить.

— Ты как вообще, все хорошо?

— Да, нашел стабильную работу, на собрания хожу дважды в неделю. Через месяц я буду вот уже как полгода без этой дряни.

— Отлично, поздравляю, — он задумался. — Знаешь что, готов поспорить, что я мог бы устроить тебя каскадером, если захочешь.

Томас засмеялся.

— Может быть, я еще припомню твое предложение, когда эта работа надоест мне до слез, что и произойдет рано или поздно.

— Дед упомянул ДЗМЛ? — спросил отец, повернувшись к нему.

— Ты его знаешь.

— Ему не терпелось спросить тебя. Он беспокоится, что, проводя так много времени в космосе, ты свернул не куда-то туда.

Адам фыркнул.

— Не смотри на звезды слишком долго, папа, а то станешь экстриалом.

— Так вот она какая, темная материя, — пробормотал Томас и трое рассмеялись. Вафля забралась к нему на стул и свернулась у него на ногах, чтобы заснуть.

— Так что ты здесь делаешь? — спросил его отец. — Я думал, ты только что взял отпуск.

Он вздохнул.

— Да… но все усложнилось… — он сделал паузу. — Вам когда-нибудь казалось, что независимо от того, что вы пытаетесь сделать, вы все равно терпите неудачу?

Томас поднял руку.

— Ты сейчас не про мою жизнь?

Больше смеха. Затем Адам снова стал серьезным.

— В последнее время я был так напряжен, что едва мог функционировать как человек, и в ККОН начинают думать на тему того, должны ли они наказать меня или нет. После некоторых разговоров с моими друзьями оказалось, что я псих, помешанный на контроле.

— Мы бы и так тебе это сказали.

— У тебя это от матери.

Он посмотрел на Томаса.

— Так, стоп, в смысле и так бы сказали?

Тот пожал плечами.

— Да ладно, Адам, ты когда-нибудь делал хоть что-то, в чем не был уверен, что сможешь сделать правильно? Например, езда на велосипеде, или плавание, или то, как ты закатывал истерику, если мы что-либо передвигали в твоей комнате, или как тебе надо было расставить все на своей тарелке, прежде чем съесть это, или….

— Ладно-ладно. Но я летчик-истребитель, это ведь не такая…

— Да, эта та самая работа, в которой нужен максимальный контроль. Ты должен невероятно хорошо себя контролировать, чтобы полет со скоростью, более чем в три раза превышающую скорость звука, не убил тебя. Представь, сколько контроля тебе нужно, чтобы лететь в строю и не убить всех вокруг себя.

— Хорошо, я понял, — проворчал он.

— Ну и что, ты теперь пытаешься со всем справиться сам? — сказал его отец, хмыкнув.

Он повернулся, чтобы посмотреть на пожилого мужчину.

— Откуда ты знаешь?

— Каждый школьный проект, над которым вы когда-либо работали в группе, ты в итоге делал полностью самостоятельно.

— Я думал, что это только потому, что другие дети были ленивы и не хотели делать свою работу.

— Или потому, что ты не позволял им, и они просто уставали пытаться.

— Я и понятия не имел, — Адам вздохнул и откинулся на спинку стула

— Добро пожаловать в личностный рост.

— Просто, как я могу быть лидером, не теряя своей индивидуальности и не становясь скучным и душным. Как я могу… не знаю, быть счастливым и веселиться, когда у меня такая работа…. или, может быть, я просто не предназначен для этого.

Вир старший махнул рукой.

— Ты был рожден для этого, но ты должен помнить, что хотя большую часть времени ты можешь дружить с людьми, с которыми работаешь, иногда тебе нужно перестать быть их другом и стать их командиром, что влечет за собой выполнение некоторых не очень дружеских решений. В конце концов, это корабль, поэтому тебе придется их принимать и тебе нужно позволить остальным выполнять свою работу, а все веселье придет потом.

— Но как мне уменьшить стресс? — он посмотрел на Томаса, но тот лишь покачал головой.

— Если бы я знал ответ на этот вопрос, я бы не пытался избавиться от героиновой зависимости.

— Тебе просто нужно найти то, что ты любишь, а затем выделять немного времени каждый день, чтобы делать это. Не волнуйся, ты разберешься.

Он вздохнул и посмотрел на темнеющее небо.

Он очень на это надеялся.


Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются.
Перед вами - рассказ из огромного цикла «Небесное око» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.
Ссылки на все переводы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:
Тамблер
Ваттпад

Ему потребовалась секунда, чтобы понять, что происходит. Рамирес отпустил его и отступил назад, в его темно-янтарных глазах мелькнула тревога. Повернув голову, чтобы осмотреть остальную часть комнаты, он увидел остальных, Санни, К'рилла, Кейти, трех адаптидов, Маверик, Джеки, Нароби и его собаку, которые смотрели на него с выражением беспокойства и разочарования.

К'рилл шагнул вперед, чтобы что-то сказать, но, пока маленький доктор делал это, Адам почувствовал что-то. Его разум и тело наконец догнали друг друга, жар ударил ему в лицо и голову, и его охватила ослепляющая ярость.

Он отступил от Рамиреса, его грудь начала тяжело вздыматься и опускаться. Он почувствовал, как его лицо исказилось, а кожа покраснела от прилившей крови. Его руки сжались так сильно, что костяшки пальцев побелели. Он был так зол, что едва мог думать. Как они посмели вторгнуться в его личную жизнь, зайти в его комнату и обыскать его вещи, а затем упрекать его.

Ему хотелось накричать на них, бросить что-нибудь, пройтись по комнате и схватить одного из них за горло.

Но он был слишком зол даже для этого.

Рациональная часть его разума, которая в данный момент едва функционировала, предложила ему еще один вариант.

Он развернулся на каблуках и направился прямо к двери. Красный оттенок затмил его зрение, вторгаясь из тьмы, образуя кровавые силуэты. Он почувствовал, как его руки начали покалывать. Его тело стало легче, когда по венам начал бурлить адреналин.

Позади него раздались шаги.

– Адам!

Нет, он знал, что произойдет, если они догонят, и, по крайней мере, был достаточно разумен, чтобы избежать этого. Он ускорил шаг, прислушиваясь к шагам позади себя. Они ускорились, и он перешел на ровный спринт.

Никто не мог угнаться за ним в спринте, протез, который он носил, гарантировал это. Единственными двумя людьми, у которых была надежда поймать его, были Маверик и Рамирес, и даже они не могли сравниться с высокоэффективной технологией.

Он мчался по кораблю, оставляя людям, мимо которых он пробегал, лишь секунды, чтобы заметить, что он был там, прежде чем исчезнуть из их поля зрения. Он ворвался в грузовой отсек и бросился вниз по трапу. Он бежал так сильно, как только мог, и так быстро, как только мог, пока у него не перехватило дыхание и он не остановился.

Он добрался до края пусковой площадки, где не было ничего, кроме травянистых холмов и отдаленных электрических изгородей, чтобы отпугивать слишком любопытных людей. Здесь никого не было, а ближайшие фигуры были просто черными точками вдалеке, двигающимися по взлетно-посадочной полосе. Здесь он остановился, прохаживаясь то в одну, то в другую сторону. Его руки тряслись.

Не чувствуя никакого облегчения, он повернулся назад и закричал, сорвав с головы фуражку и бросив ее на землю, рухнув на колени на траву и грязь. Его форменные штаны наверняка испачкаются, но его это не волновало.

Переходя от гнева к унынию, он смотрел на пусковую площадку, где ползали крошечные черные силуэты, как муравьи по гнезду. Солнце садилось за его спиной, отбрасывая длинную тень на травянистый холм.

Вдалеке появился силуэт, и он наблюдал, как тот медленно петлял по асфальту, постепенно приближаясь к нему. Он приподнял повязку и приблизил изображение искусственного глаза, чтобы лучше рассмотреть фигуру.

Вафля зигзагами шла по ровной асфальтовой поверхности, низко виляя хвостом, отведя уши назад и дергая носом, обнюхивая землю.

На удивление он почувствовал, как уголки его рта дернулись, и на его лице появилась легкая улыбка.

Она продолжала следовать за запахом, время от времени поднимая нос, пока не увидела его силуэт на фоне неба и не побежала к нему, остановившись в нескольких метрах от него. Он нахмурился, наблюдая, как она опустила свой хвост так сильно, что он касался нижней стороны ее живота. Ее уши были прижаты к голове, и она подошла к нему, все еще принюхиваясь.

Что с ней не так?

Она подошла чуть ближе, заползла к нему на колени и прижалась нему мордой, как она должна была делать, когда у него был приступ.

Должно быть, она заболела, ведь с ним все в порядке.

Он оттолкнул ее, но через мгновение она нерешительно вернулась, изо всех сил пытаясь заставить его ответить.

– Я в порядке, глупая собака, – уже раздраженно ответил он, снова оттолкнув ее.

В ее больших глазах было непонимание. Она просто пыталась делать свою работу.

Она беспокоилась.

Он пытался держать ее подальше, но каждый раз, когда он отодвигался или отталкивал ее, она тут же возвращалась, ведя себя так, как ее учили реагировать на серьезные психические расстройства. Он попытался отползти назад, но она последовала за ним, в конце концов устав от их игр и использовав последнее, что было в ее арсенале.

Она заползла на него сверху, а затем просто легла ему на грудь, прижав его к земле, упершись своим подбородком в его шею.

Он мог бы оттолкнуть ее, но, лежа в траве и глядя в голубое небо, он медленно пришел к пониманию. Собака тихо заскулила у него на груди, все еще держа уши прижатыми к голове.

Собаки не лгали.

Они просто не могли.

И она вела себя так, будто у него был серьезный приступ. Он не чувствовал ничего такого, но опять же, что он делал здесь, лежа в траве после побега со своего корабля. Гнев угас, сменившись чувством вины, для начала вины за то, что он так плохо с ней обращался. От мыслей о том, как усердно она работала и как он был неблагодарен, его глаза защипало от влаги.

— Прости, девочка. — прошептал он, поглаживая ее уши, проводя руками по меху на ее шее. — Прости меня, пожалуйста.

Она заскулила.

— Ты не глупая, конечно, нет. Ты самая умная девочка в галактике, а я… я идиот.

Он продолжал гладить ее по ушам, неоднократно извиняясь, пока она снова не начала тыкаться носом в его грудь.

Правильно, никаких навязчивых мыслей, даже если это было извинение перед собственной собакой, с которой ты вел себя как кретин.

Он еще немного погладил ее по ушам и неоднократно сказал, какая она хорошая. Медленно ее хвост начал вилять, бьясь о его ногу, и она слезла с него, позволив ему сесть, но не отошла далеко, сев прямо перед ним. Он продолжал гладить руками ее мех, и она закрыла глаза.

— Итак, если подумать логически, остается только один вариант, — сказал он ей, и ее хвост еще больше завилял при звуке его голоса. — Ты, видимо, думаешь, что я нахожусь под давлением серьезного психологического стресса, но я так не считаю, и из этого напрашивается только один вывод: я… ну, это значит, что ты права, а я ошибаюсь.

Она фыркнула, будто соглашаясь.

Ее уши снова навострились.

Он посмотрел на небо, закрыл глаза и попытался сделать несколько глубоких вдохов. Что он чувствовал?

— Ну, стресс у меня есть, это определенно. Честно говоря, я не думаю, что это что-то большое и страшное, но все постепенно усугубляется, — Вафля продолжила его слушать. — Все началось с войны с Бюргами, я снова надел костюм, и это, наверное, было не лучшей идеей.

Он посмотрел в ее глубокие карие глаза.

— Мы могли бы просто поставить какую-нибудь ракетную установку у входа, а затем убить их всех, не заходя внутрь. Никогда не было необходимости надевать костюм, — его голос стих, пока он продолжал размышлять. — Я чувствую, что должен делать все, потому что лучше умереть мне, чем другим людям.

Она заворчала.

— Да, знаю, это бессмыслица, — она положила голову ему на колени, и он продолжил говорить, смотря в небо. — Почему мне кажется, что я должен спасти вселенную в одиночку? Есть тысячи мужчин и женщин, несколько кораблей и других капитанов, которые могут помочь сделать все это, — он снова посмотрел на собаку. — Я может и командую целым флотом, что по умолчанию делает все, что я сказал ранее, правдой, но…. Я продолжаю пытаться делать все сам. Это физически невозможно, и я знаю это.

Он вслушался в рев реактивных самолетов, пролетавших над ними.

— И при этом я также во всем виню себя. И потребовалось целое страшилище в виде призрака умершего капитана, чтобы сказать мне, чтобы я этого не делал. В чем еще я виню себя?

Он долго сидел и думал, пока Вафля внимательно слушала, склонив голову набок.

— Надо что-то менять. Мне нужна структура, на которую я могу положиться, чтобы нормально выполнять свою работу, и в которой у всех остальных есть возможность выполнять свою. Мне нужны люди, которые умнее меня, чтобы советовать решения и решать проблемы, потому что если так пойдет дальше, когда-нибудь я попытаюсь починить корабль самостоятельно, а это ничем хорошим не закончится.

Собака тяжело задышала, и ее язык вывалился изо рта. Это было хорошо, она делала это, только если была расслаблена.

— И я все еще не в порядке. У меня стресс, и мое расстройство возвращается, но я думаю, что все это больше связано со стрессом, чем с самим ПТСР. Я преодолел войну много лет назад и могу преодолеть каннибала, если захочу. Я ТОЧНО преодолел тюрьму, и это не моя вина, что кто-то взял мою ДНК, чтобы создать целое стадо гибридов….. Я помогу им, но это не значит, что я должен заботиться о них, как бы это ни было больно говорить, потому что я все еще чувствую ответственность.

Он постучал ногой по грязи.

— Я близок к тому, чтобы сломаться, и если я сломаюсь… — он встал, потирая виски. — Так, мне нужен другой взгляд от кого-то менее эмоционально привязанного, чем я.

Он поднялся и пошел по асфальту, Вафля последовала за ним.

— Никого эмоционально привязанного, так что сразу убираем Санни и К'рилла. Мне нужен кто-то, кто может быть серьезен со мной, не читая лекции. Рамирес, Кейти, Нароби и Джеки тоже вычеркиваем. Конн никогда не был вариантом. Он может читать мои мысли, так что, возможно, я поговорю с ним позже о том, в чем моя настоящая проблема, но я думаю, что сейчас мне нужен прямой, четкий совет. Второе мнение, которое не боится сказать мне, что я идиот… сейчас мне не нужно понимание. Меня нужно просто отчитать.

Собака подняла морду, смотря на него, и он посмотрел на нее в ответ.

— И кажется, я знаю, кто подойдет на эту роль.

***

Дверь корабельной часовни с шипением открылась, заливая его светом, пока он сидел на одной из скамеек, созерцая книги, сложенные на полке сбоку от него. Он протянул руку и взял верхнюю, рассеянно пролистывая ее.

Вафля дремала у его ног.

Шаги позади него на секунду остановились, когда дверь с шипением закрылась, а затем их источник направился к его скамье.

— Как думаешь, как он это сделал? В смысле, прошелся по воде. Крутой получился бы фокус.

Маверик остановилась у другого конца скамьи, приподняв бровь.

— Ты закончил свою истерику?

Он улыбнулся, и повернулся, чтобы посмотреть на нее.

— Да, я закончил мою истерику.

Она села в конце скамьи, сложив руки на коленях.

— Собственно, поэтому я и пришел сюда, чтобы поговорить с тобой.

— Поговорить со мной или выговориться?

— Нет… я… Вафля помогла мне понять, что вы, ребята, правы, я не в порядке, и теперь мне нужно что-то, от чего я смогу двигаться дальше.

— Ну наконец-то, — проворчала она.

— Давай, я готов и внимательно слушаю, — с улыбкой произнес он.

— А вот этого не стоило делать.

— Делать что?

— Давать мне разрешение на прочтение одной из моих лекций.

— Твоих чего? — он непонимающе склонил голову.

— У меня есть привычка придумывать, что именно я скажу людям, когда собираюсь на пробежку или принимаю душ. Они очень обидные, поэтому я обычно держу их при себе.

— Продолжай.

— Ладно, сам напросился, — пробормотала она, вставая, — ты идиот, эгоистичный идиот.

Что ж, начало хорошее.

— У тебя все постоянно “я, я, я!”. Я должен спасти мир, я должен выиграть битву, я должен все успеть. Это дерьмовая манера поведения, которая заставляет остальную часть команды чувствовать, будто ты им не доверяешь, а затем, когда мы пытаемся помочь, ты просто отбрасываешь нас, как будто ты можешь со всем справиться. И меня бы это совершенно не волновало, если бы ты доказал, что МОЖЕШЬ с этим справиться. Но нет, ты строишь из себя такого грустного героя, как будто никто не понимает, что значит беспокоиться о галактике. Как будто мы все не ложимся спать по ночам, гадая, вернутся ли бюрги, и будет ли у них на этот раз вооружение получше. Меня не волнует, что ты делаешь в свободное время или как ты командуешь кораблем, можешь делать это на колесиках и в смешной шляпе, если это то, что тебе нужно, чтобы оставаться расслабленным, но сейчас ты не командуешь кораблем, ты… Ты знаешь, кто ты на самом деле?

Он ждал, широко раскрыв глаза.

—Ты маньяк, помешанный на контроле.

Он моргнул от неожиданности.

— Да, это правда. Тебе прямо необходимо приложить руку абсолютно ко всему, не так ли? — он хотел возразить, но она вскинула палец. — Нет, заткнись и дай мне закончить. Ты помешан на тотальном контроле, да, ты коммандер, но это не значит, что ты контролируешь все. Ты как президент, твоя работа не в том, чтобы все контролировать, а в том, чтобы накладывать вето на идиотские идеи и принимать быстрые решения, в то время как все остальные делают свою работу и отчитываются перед тобой по более важным вещам. Ты ведешь себя как ребенок, который все время хочет, чтобы все было по-твоему, а потом, когда это не так, ты закатываешь истерику и все равно убегаешь делать то, что хочешь. Остальным из нас тяжело работать, и мы очень беспокоимся о тебе. Ты хороший коммандер, и я думаю, что при некоторой работе ты мог бы стать лучшим, но тебе нужно срочно что-то придумать, потому что, если ты сломаешься и психанешь, от этого пострадают все остальные. Ты нужен нам, коммандер, но не так, как ты думаешь.

Она замолчала.

Он ждал.

— Все, я закончила.

— Ладно, круто, — он глубоко вздохнул. — Для начала, мне нужно переработать нашу систему.

***

Он нервно стоял во главе командной палубы с блокнотом в руке. Поначалу он пытался сделать все на планшете, но обнаружил, что письмо от руки дает ему больше ясности. Он не спал всю ночь, работая, но не в плохом смысле, это было хорошо, как будто он двигался к чему-то. Была созвана значительная часть экипажа, большинство офицеров высшего эшелона и несколько их заместителей или помощников.

Из группы донесся тихий ропот, и, окинув их взглядом, он увидел, что Санни стоит в конце комнаты, скрестив руки на груди. К'рилл парил рядом с ней и доктором Кейти.

Насколько он мог судить, все были здесь, поэтому он откашлялся и подождал, пока все замолчат. Они сидели за столами в столовой, и он попытался просто встать, но понял, что хочет видеть их лица, поэтому залез с ногами на скамью, где его могли видеть все.

— Так, попрошу тишины. Чем скорее мы покончим с этим, тем скорее я смогу вздремнуть.

Раздалось пару смешков.

— Недавно я обратил внимание на то, что этой команде нужна небольшая… административная перестройка. У нас бардак, и это в основном… ну, нет, это полностью моя вина, и я знаю, что многое из того, что я собираюсь сказать, вероятно, будет очевидно для большинства из вас, но просто потерпите меня несколько минут. — он поправил свои записи. — Я не доверял вам вашу собственную работу, и я сожалею об этом. Как вы, наверное, заметили, у меня есть проблемы с принципом “думай, прежде чем сделать”, и я собираюсь над этим поработать, — он повернулся по кругу. — Итак, что я сделал, и что должен был сделать давным-давно, это дал главам отделов полное руководство их отделами.

Экипаж зашевелился.

— То есть все заявки, кадры, внутренние проблемы, все это будет решать начальник отдела. Я не хочу знать ничего, если нет проблемы, которую только я могу решить. Так что, если вам не хватает снаряжения, отнесите его квартирмейстерам и их бюро реквизиций, и они, а не я, определят, есть ли оно в нашем бюджете, — он обратился к главному квартирмейстеру. — Честно говоря, я перекладываю большую часть работы на вас, потому что ожидаю, что вы приобретете все оборудование, необходимое этому кораблю, включая продовольствие, боеприпасы и запасные части. Вам придется тесно сотрудничать с инженерами, чтобы все это сделать. Я хочу, чтобы все отделы тесно общались друг с другом.

После этого он повернулся к Санни.

— Санни, — она подняла голову, услышав свое имя. — Так как ты наш главный специалист по оружию и один из наших экспертов по ближнему бою, я передам тебе контроль над тактикой боя. Именно этим ведь и занимаются генералы Дрэв?

Это ее, похоже, удивило. Коммандер повернулся к Кэннону.

— Кэннон, нужды клана Дрэв переходят к тебе, мне нужно, чтобы вы удостоверились, что у вас есть все, что вам нужно. Если возникают споры, то ты сам определяешь, как их разрешить.

Он вздохнул.

— Я ожидаю полных отчетов от каждого из глав отделов, где вы четко укажете, есть ли что-то, что вам нужно конкретно от меня, но в остальном этот корабль должен быть в состоянии функционировать без того, чтобы я совал свой нос в чужие дела. Если я все равно буду это делать, у вас есть полное право послать меня куда подальое. Хотя, как коммандер, я оставляю за собой право наложить вето на любое ваше решение, если я посчитаю, что оно нанесет ущерб кораблю или миссии. Кроме того, в этой комнате много людей намного умнее меня, и я собираюсь использовать это, собрав своего рода совет, что-то вроде совета джедаев, и вы будете помогать мне принимать решения. Мне нужны все ваши знания и взгляды, если я хочу правильно управлять этим кораблем или даже флотом.

В толпе раздалось удивленное бормотание.

— У нас с вами осталось еще пара месяцев отпуска, что даст вам время немного подумать над этим проектом, если вы беспокоитесь, но я чувствую, что вы справитесь. Ну, на этом все, можете идти по домам, и главное —позаботьтесь о том, чтобы результаты психологических и медицинских осмотров были отправлены доктору К'риллу вовремя, — он посмотрел на доктора. — Ты будешь отвечать за определение того, кто готов и не готов к действительной службе, также я найму несколько новых лиц в качестве приложения к медицинскому отделу. Нам нужно расширить психику, найти настоящего психиатра, благо, психов у нас навалом.

Он улыбнулся, когда они засмеялись, и спрыгнул со скамьи.

Столовая медленно пустела, пока в ней не остались только те, кто был ранее в его комнате.

Санни по-прежнему молчала, а доктор Кейти скрестила руки на груди. Он вздохнул и подошел к ним.

— Простите за мою истерику

— Хорошее начало.

— А что насчет помощи самому себе?

Он повернулся к Маверик.

— Я тут поговорил с Мав недавно, потому что я думал, что она будет предельно откровенна со мной…и она была. Я пройду психологический осмотр, но ближе к концу отпуска.

Многие нахмурились.

— Я не пойду к психиатру, — он поднял руки, когда они приготовились возразить. — Нет, все в порядке, я все обдумал и решил, что для меня это не лучший образ действий. Медикаменты для меня тоже не годятся. Я знаю, что они полезны для большинства людей, но мне просто нужно расслабиться, очистить голову и найти способ снять стресс. Поэтому я решил, что съезжу домой на несколько месяцев.

Они по-прежнему выглядели скептически, но достаточно расслабились, чтобы не спорить. Рамирес первым принял его извинения и улыбнулся.

— Ну, удачи, коммандер.

Несколько других его друзей также пожелали удачи. Он посмотрел на Санни.

— Обещаю, когда вернусь, я буду чувствовать себя лучше, и я буду работать лучше.


Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются.
Перед вами - рассказ из огромного цикла «Небесное око» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.
Ссылки на все переводы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:
Тамблер
Ваттпад