Преодоление + Проза

Когда дома было тепло.

Но потом…

Сначала были ссоры. Сперва тихие, позже громкие, со звоном разбивающейся посуды – бесконечные. Маленькая Вероника пряталась под одеялом и успокаивала плюшевого медведя.

Папа стал приходить поздно, мама – злиться чаще. Вероника все еще ждала поцелуя в щеку и пожелания спокойной ночи.

А потом папа просто ушел. Без крика, без эмоций.

Молча.

Даже не попрощавшись.

Что-то незаметно потухло в маленькой Веронике.

Мама перестала обращать внимание на дочь, слишком ярко она напоминала ЕГО. Все друзья отдалились, потому что Вероника стала другой. Оценки полетели вниз. Макет космического корабля остался пылиться в дальнем углу шкафа.

Так, сидя в грязной кабинке школьного туалета Вероника Грачева поняла, что она больше не вывозит.

А потом…

В висках стучало.

Следующее, что она осознала – холодный прилавок под ладонями.

– С вас сто тридцать пять.

Девушка медленно подняла глаза. За кассой стоял мужчина в мятой рубашке, за спиной – стеллаж с табаком.

Вероника моргнула. Перед ней на прилавке лежала пачка сигарет.

– Что…

– С вас сто тридцать пять, – повторил он. Без эмоций. Будто продавал конфеты, а не спички к будущему пожару.

Руки сами полезли в карман и достали купюру.

Никто не спросил паспорт. Никто не спросил, зачем она здесь.

Никому не было дела.

И Вероника вышла под хмурое небо с пачкой отравы в руке.

Раньше она часто задавалась вопросом, для чего на связке болтается ключ от крыши. Сейчас же, стоя перед закрытой дверью, она никак не могла решиться открыть ее.

Холодный осенний воздух пробирал до костей, но в данную секунду было плевать. Трясущимися пальцами Вероника открыла пачку и вынула одну из сигарет – тонкую, чужеродную в ее руке, пахнущую чем-то взрослым и запретным. При первой попытке зажигалка клацнула вслепую, но со второй – пламя вспыхнуло.

Огонек лизнул край сигареты.

Вероника затянулась резко. Секундой позже также резко закашлялась. Из глаз потекли слезы.

– Ты решила умереть или просто хочешь почувствовать, что живешь? – раздалось совсем близко.

Вероника резко обернулась, но рядом никого не было. Крыша была абсолютно пуста.

Она снова втянула дым – уже не кашляя.

– Знаешь, невежливо игнорировать вопросы.

– Кто ты? – с испугом спросила девочка, снова озираясь по сторонам.

– Кто я – не так важно, Вероника, главное – кто ты и когда ты такой стала.

– Кто я?… – повторила она одними губами.

Ответа не было. Только ветер качнул антенну, только листья на дереве зашелестели чуть громче.

И вдруг – снова этот голос.

Тихий. Незнакомый. Но почему-то родной.

– Куришь – кури. Главное, не потеряй себя в этом.

Сигарета дымилась в руке Вероники. Тепло. Горечь. И присутствие.

– А если я уже потерялась? – прошептала она, больше себе.

– Тогда попробуй не бояться смотреть под ноги. Даже когда дно.

Она не знала, почему не боится. Не знала, почему не бросила сигарету и не убежала с этой крыши.

Просто осталась.

Просто вдыхала.

Просто слушала.

И вдруг, впервые за долгое время, не чувствовала себя совсем-совсем одинокой.

Он вернулся на следующей неделе.

Когда она стояла за школой, с замёрзшими пальцами и новой сигаретой.

Когда было особенно плохо.

– Привет, солнце, – выдохнул он.

Вероника чуть не уронила сигарету.

– Ты правда пришел?

– А ты правда думала, что я брошу?

После этого она курила только на крыше. Только с ним.

Поначалу – просто чтобы услышать. Потом – чтобы дышать.

Он говорил с ней шепотом, когда мир кричал. Он молчал, когда нужно было просто находиться рядом.

Он не спрашивал, не осуждал, не исчезал.

Он стал родным и только для нее.

С сочинением помог почти незаметно. Слово поправил. Мысль направил.

– Вот здесь – сильнее. Ты же знаешь, что это не просто «грусть».

Она знала. Она писала. Получила пятерку.

Валентина Петровна не нашла к чему придраться. Отличница смотрела с ненавистью. А Веронике было плевать. Он сказал, что гордится ею. И этого хватало.

Теперь она ждала вечера, как праздника.

Сигарета. Пламя. Он. Единственный, кто слушал.

Иногда она хотела спросить: «Ты меня спасешь?» Но знала – он не обещает. Он просто есть. И пока он есть – она не разваливается. Пока есть дым – она не одна. Пока есть он – она еще тут.

Они встречались все чаще.

Только на крыше. Когда все становилось слишком. Когда учителя давили, мать кричала, одноклассники смотрели с презрением. Тогда она поднималась вверх и он ждал ее. Как будто знал, в какой момент она начнет задыхаться.

– Куришь – кури, – шептал он каждый раз, – но не забывай: ты – не дым. Ты – дыхание.

Она кивала. Молча. А потом – затяжка. Вторая. Третья. И все на мгновение замирало. Будто мир снова помещался в грудную клетку, а боль отступала, уступая место теплу. Он становился частью ее – невидимой, но необходимой.

Через пару недель в дневнике появились пятерки.

– Удивительно, – бормотала Валентина Петровна, щелкая ручкой. – Вы, Грачева, словно проснулись.Вероника только пожала плечами. Проснулась? Скорее, заснула внутри – чтобы выжить.

Он приходил даже в ее сны. Без лица. Без имени. Только голос. Только легкий дым в ладони.

– Я здесь, Ника.

– Я знаю. Только ты.

На крыше было тихо.

Слишком.

Холодно, как будто зима врезалась в осень без предупреждения.

Она зажгла сигарету. Втянула. Выдохнула. Ничего. Никакого ответа. Никакого шепота рядом. Никакого «не потеряй себя».

Сигарета сгорела до фильтра. Она зажгла другую. И еще.

Он не появился.

– Эй… – прошептала она, осматривая пустоту. – Я здесь. Я… я же тебя не бросала. Я же только с тобой справляюсь. Ответа не было. И тогда Вероника поняла: он нужен ей сильнее, чем она – себе…

Легкий порыв ветра пронесся по крыше, взъерошив волосы и унеся с собой пепел. Она вдохнула – на секунду показалось, что почувствовала его: родной, теплый, будто бы за спиной снова кто-то стоял.

Они сидели на крыше, как тогда. Ветер перебирал волосы Вероники, дым плавно стелился вокруг ее плеч, обволакивал, прятал.

– Куришь – кури, – он говорил, тихо, как будто боялся спугнуть ее дыхание. – Только, Ника… не потеряй себя в этом.

Она кивнула. Неуверенно. Почти по-детски. Он рядом – и этого достаточно. Больше не страшно.

– Я скоро уйду, – вдруг сказал он, будто между прочим.

– Что? – она повернулась резко. – Почему? Куда?

– Ты взрослеешь, Ника. Мне здесь не место. Ты уже не тонешь. Ты снова дышишь.

– Но ты… ты же был. Ты всегда был. Когда не было никого. Даже себя, – голос сорвался. – Я не готова.

Он коснулся ее щеки. Рядом никого не было, но она чувствовала тепло.

– Готова. Просто теперь ты выбираешь, где быть. Не в тени. Не в дыму. А в себе.

Она всхлипнула. Беззвучно.

– А если я снова не справлюсь?

– Тогда вспомни меня. Не как отраву. Как голос, что остался, когда все ушли. Как тишину, что не давила, а слушала.

Последняя затяжка. Последний взгляд.

И пусто.

На крыше сидела только девочка. Без сигареты. Без дыма.

Но больше не одна.

Я написала это не просто так. Мне важно, чтобы те, кто читает — знали: даже когда кажется, что всё потеряно, можно дышать.

Если вам знакомо это чувство, напишите в комментариях. Или просто поставьте плюс, если рассказ тронул вас.

Спасибо, что читаете))

– Да, конечно, – Лида доброжелательно обернулась. Она всегда относилась ко всем незнакомым людям доброжелательно – до тех пор, пока они ее не разочаровывали, Лида считала всех хорошими, достойными ее внимания, заботы и помощи.

– Может, вы видели могилу с большим портретом красивой женщины? – неуверенно спросил мужчина. – Давно не был, никак не могу сориентироваться. Где-то здесь.

Да, она обратила внимание на большой портрет красивой женщины, когда ходила набрать воды в ведерко. Лида махнула рукой, показывая направление:

– Да, по-моему, видела. Вон там.

Мужчина вежливо поблагодарил и послушно пошел в указанном направлении. Ей понравилось, что он такой вежливый и послушный, и она долго смотрела ему вслед.

Несмотря на свои тридцать четыре года, Лида никогда не была замужем, хотя и очень стремилась к семейной жизни, поэтому каждого мужчину подходящего возраста рассматривала как потенциального кандидата в мужья – должен же он ей, наконец, встретиться!

На могиле родителей все было убрано, полито, лежали свежие цветы, и Лида собрала в сумку свои орудия труда: секатор, перчатки для садовых работ, взяла ведерко, но почему-то не уходила, медлила, поглядывая на мужчину вдалеке, неловко топтавшегося у заросшей могилы.

Такой симпатичный мужчина. И вежливый. Может, это ее шанс, а она так глупо его упускает.

Лида решительно направилась к мужчине: 

– Вам помочь?

Он неопределенно пожал плечами:

– Давно не был. Сейчас найду кого-нибудь.

– Уже нашли, – сказала Лида, снова вынимая из сумки перчатки для садовых работ и секатор.

Мужчина восхищенно смотрел, как она быстро и умело расправляется с сорняками.

– Вы просто золото, – похвалил он.

Лида улыбнулась, выпрямилась. Голова закружилась. То ли от резкого движения, то ли от сильного запаха свежей сорванной травы. Может, от усталости, ведь столько работала в наклон. А может, от волнения из-за близости мужчины, который нравился ей все больше.

Он положил цветы на убранную могилу. К выходу пошли вместе.

– Вы, наверное, часто сюда приходите? – поинтересовался мужчина.

– Да, родителей навещаю, – охотно пояснила Лида.

– Как вы хорошо это сказали, «навещаю». А я что-то совсем замотался.

– Ничего, ваша мама простит, – утешила Лида. – Матери все прощают.

Ее спутник остановился, растроганный, взял ее за руку:

– Вы – удивительная. С вами так хорошо, тепло. Не хочется расставаться, возвращаться в пустой холодный дом, в свое тоскливое одиночество.

У Лиды сильнее забилось сердце от его слов. Но когда вышли с кладбища, она как можно спокойнее сказала:

– Мне на автобус, – и замерла в ожидании: попрощается или…?

– Давайте, я вас подвезу. Я на машине, – предложил он.

Лида кивнула, надеясь, что не выдала своей радости.

Он остановил машину возле четырехэтажного дома и непринужденно обернулся к ней:

– Зайдем ко мне? Вот в этом доме я живу.

– Нет, что вы, – испугалась она. – Как-то неудобно, мы не знакомы.

– Так давайте познакомимся, – улыбнулся он. – Дмитрий, – и протянул ей руку.

– Лидия. Можно Лида, – улыбнулась она в ответ и пожала его руку. Дмитрий задержал ее руку в своей, произнес многозначительно:

– Удивительное имя.

Лида пожала плечами, не находя в своем имени ничего особенно удивительного.

– Вот и познакомились, – подвел Дмитрий итог их беседе. – Теперь можно зайти.

– Нет, нет. Я такая грязная, вся в земле.

– Ничего страшного, помоетесь.

Лида энергично вынула свою ладошку из его широкой и теплой ладони:

– Спасибо за приглашение. Но я лучше пойду домой, – и попыталась открыть дверцу.

– Я обещал вас отвезти и отвезу, – заявил Дмитрий, не слишком огорчившись ее отказом, и действительно довез до самого ее дома.

– А что я могу сделать? Нет, я что могу…? – твердила Зоя кому-то по телефону.  

Лида стремительно вбежала в кабинет и с порога воскликнула:

– Зоенька, я с таким изумительным мужчиной познакомилась!

– Ладно, пока, мне работать надо, – сказала Зоя своему телефонному собеседнику и хмуро посмотрела на светившуюся от счастья Лиду:

– Опять?

– Что значит «опять»? Да, тогда, с Геной, я ошиблась. Но сейчас! – восторженно заявила Лида.

– Женат? – мрачно спросила Зоя.

– Нет!

Лида прошла к своему рабочему месту: столу, на котором стоял компьютер и который, тем не менее, был завален всевозможными папками и бумагами. Она сунула сумочку в ящик стола и включила компьютер.

– А паспорт проверила? – не унималась опытная Зоя.

– Как это я буду рыться в чужом паспорте?

– Будешь. Если не хочешь снова вляпаться.

Лида беспечно отмахнулась от своей старшей коллеги-подруги, глядя на экран компьютера. Похвасталась, не отрываясь от процесса работы:

– Представляешь, он меня к себе приглашал.

Зоя неподвижно сидела за своим столом, мрачно наблюдая за сияющей Лидой:

– А ты что?

– Не пошла.

– Правильно, – одобрила Зоя.

Лида оторвалась от работы, осененная внезапной мыслью:

– А может, ему помощь нужна была?

– Конечно. Даже могу сказать, какая.

– Нет, может, сготовить что-нибудь.

– Правильно сделала, что не пошла. А если он маньяк?

– Почему сразу «маньяк»? Вид приличный, разговаривает вежливо.

– Точно, маньяк. Все приличные или женатые, или маньяки, – заявила Зоя.

Лида задумчиво посмотрела на нее.

После работы она шла домой медленно, оглядываясь по сторонам в надежде увидеть своего вчерашнего знакомого. Потом ускорила шаг: он, наверное, ждет ее возле дома, с цветами, а она тут прохлаждается. Но ни возле ее подъезда, ни возле дома Дмитрия не было. Лида постояла, походила немного вокруг, но он не появился. Зато появилась соседка Антонина – местная мисс Марпл, пожилая, бойкая, с цепким взглядом. Любопытная и дотошная. Определила безошибочно, спросила как-то уверенно, утвердительно:

– Ждешь кого?

– Нет, я так просто. Гуляю, погода хорошая, – вежливо пояснила Лида.

Антонина хмыкнула, намекая на хмурое, нависшее небо и накрапывающий дождик.

– Воздух свежий, – добавила Лида.

– Духота, – не согласилась соседка.

– Вы правы, – кивнула Лида и пошла в подъезд.

«Что за люди! До всего есть дело! Да, жду! Жду, конечно, давно жду. Принца своего на белом коне. Затерялся где-то. Только в сказках они бывают, принцы. Да не нужен мне принц, просто человек хороший нужен, суженый мой. Вот где он? Кто он? Может, это все-таки он, Дмитрий? Говорил же, одинокий. Может, потому и одинокий, что не настойчивый? Не стал мне навязываться. А я тут жду. Если просто ждать, сидеть сложа руки, так и всю жизнь просидишь. Надо самой действовать! А как действовать? А вдруг Зоя права, и он – маньяк?»

Так она ничего и не придумала, не решила.

На следующее утро Зоя снова уныло бубнила в телефон:

– Что ты мне на этого алкоголика вечно жалуешься? Я что могу сделать?

Вошла Лида, спокойная и задумчивая, тихо поздоровалась:

– Доброе утро.

– Давай, пока, – Зоя положила телефонную трубку и с любопытством посмотрела на свою коллегу.

– Ну, как твой изумительный?

Лида села за стол, включила компьютер, проинформировала бесстрастно:

– Уже никак.

– Не объявился? – уточнила Зоя.

Лида покачала головой.

– Значит, не маньяк, – сделала вывод Зоя и погрузилась в работу, а Лида, наоборот, про работу забыла, осененная внезапной идеей.

Вечером, после работы, она приступила к ее осуществлению. Вместо того, чтобы идти домой, она поехала к дому Дмитрия и часа два прогуливалась по улице, старательно делая вид, что оказалась здесь случайно. Устала и уже подумывала уходить с мыслями, что затея напрасная и ничего не выйдет. Но надежда не отпускала, и Лида упорно ходила и ходила вдоль улицы. Наконец, свершилось! Возле нее затормозила знакомая машина, из которой выглянул Дмитрий с возгласом:

– Какая неожиданная встреча!

– Добрый вечер, – улыбнулась Лида, соглашаясь. Да, неожиданная! 

***

Продолжение здесь https://author.today/reader/224816/2009247