Это очень понравится мужчинам. Почти всем. Особенно в нынешнее время, когда каждый второй жалуется на "меркантильных баб", "тарелочниц" и т.п. Неожиданное, непривычное, даже забавное. Значит, проблемы с оленями были во все времена и кто-то даже прозревал.
О, года, что ушли в никуда, что ушли,
Будущность, веру, деньги и честь.
Но леди вдвое могла бы съесть,
А дурак -на то он дурак и есть
О, труды, что ушли, их плоды, что ушли,
И мечты, что вновь не придут, -
Все съела она, не хотевшая знать
(А теперь-то мы знаем - не умевшая знать),
Ни черта не понявшая тут.
Когда леди ему отставку дала
(Впрочем, как Вам и Мне),
Видит Бог! Она сделала все, что могла!
Но дурак не приставил к виску ствола.
Он жив. Хотя жизнь ему не мила.
(Впрочем, как Вам и Мне.)
В этот раз не стыд его спас, не стыд,
Не упреки, которые жгут, -
Он просто узнал, что не знает она,
Что не знала она и что знать она
Дурак, полюбив, до небес превознёс
Лишь тряпку, да кость, да копну волос
(Беспечною женщиной это звалось).
Но дурень-то видел всё вкривь и вкось
Минувшие годы – то наши невзгоды,
Но женщина всё забрала без изъятья,
О наших трудах не имея понятья,
Дурак промотал и добро, и власть
Он вере и чести позволил пасть
(Но леди всё мало и всё не всласть),
Однако дурак подтвердил свою масть
Сулила удача большую отдачу,
Но леди вмешалась в великое дело,
И нашей победой она овладела,
Она дурака обглодала сперва
(Всё – как у нас с тобой!)
И – в мусор его (в чём трижды права).
Дурак – живёт, но – едва-едва:
Ведь бóльшая часть дурака – мертва
(Всё – как у нас с тобой!).
И стыд меня гложет, что ныне, быть может,
Мы носим клеймо, как скоты,
Что леди, владевшая всем без изъятья,
Жила, ни о чём не имея понятья,
Жил дурак, и любил он всего сильней,
Копну волос и мешок костей,
Ничтожество – вот было имя ей,
Но дурак ее звал королевой своей,
Хлеб, и цветы, и силу мечты –
Всё, чем жизнь людская полна,
Он ей отдавал во имя любви,
И она говорила с ним о любви,
Жил дурак, отдавая всё, что имел,
Молод он был, и красив, и смел,
А все-таки ей угодить не сумел,
Дурак был рожден для дурацких дел,
Горечь в груди и мрак впереди –
Всё, чем жизнь людская страшна,
И она объяснилась ему в любви,
Был ощипан дурак – с умом, догола,
Не умер дурак, но сгорел дотла,
И всё б не беда – лишь горечь стыда
Да мысль день и ночь одна, –
Она ведь не знала его любви,
Она вообще не знала любви,
A fool there was and he made his prayer
To a rag and a bone and a hank of hair
(We called her the woman who did not care),
But the fool he called her his lady fair
Oh the years we waste and the tears we waste
And the work of our head and hand,
Belong to the woman who did not know
(And now we know that she never could know)
A fool there was and his goods he spent
Honor and faith and a sure intent
But a fool must follow his natural bent
(And it wasn't the least what the lady meant),
Oh the toil we lost and the spoil we lost
And the excellent things we planned,
Belong to the woman who didn't know why
(And now we know she never knew why)
The fool we stripped to his foolish hide
Which she might have seen when she threw him aside --
(But it isn't on record the lady tried)
So some of him lived but the most of him died --
"And it isn't the shame and it isn't the blame
That stings like a white hot brand.
It's coming to know that she never knew why
(Seeing at last she could never know why)
And never could understand."
