Клан + Приключения

Квэн оставил Кэллу в комнате, пообещав, что если та к его приходу нарисует любые сорок рун, он купит ей любую сладость на выбор, и пошёл на рынок.

Последние бандиты, которых он прирезал, оказались при деньгах – это удивило Квэна, поскольку он наивно предполагал, что нападать на прохожих многих вынуждает бедность. Как бы ни было, монеты стоило потратить с пользой. Он решил приодеться, да и сестре что-нибудь подыскать. Брать её с собой Квэн не хотел, потому что знал, что приобретением какой-то одной вещи для неё поход на рынок едва ли закончится.

Бродя среди лавок с одеждой, он вдруг заметил знакомый силуэт. Списав это на усталость от ночной вылазки в город, Квэн продолжил осматривать товары. Вскоре нашёл практичную накидку для сестрёнки, которая поможет не промокать под дождём во время походов. Купив её, Квэн приметил ещё и персиковый полупрозрачный платок, напомнивший ему убранства, которые надевали Вдыхающие жизнь. Поддавшись воспоминаниям и желанию порадовать сестрёнку, он приобрёл и эту вещь.

Через пару десятков шагов его внимание привлекла небольшая сумка, стоявшая на прилавке. Она выглядела немного странно, но продавец объяснил, что её можно носить одновременно на двух плечах, а не на одном, как старую суму Квэна. Для Кэллы появился ещё один подарок.

Когда Квэн, накупив вещей, возвращался к выходу, он вновь увидел тот же самый знакомый силуэт. Даже при взгляде со спины было заметно, как неуютно чувствует себя эта девушка среди толпы, держится напряжённо и скованно. Она медленно шла вдоль торгового ряда, одной рукой стиснув рукоять кинжала, спрятанного в ножны.

Квэн приближался к ней. И чем больше сокращалось расстояние между ними, тем отчётливее он слышал, как в груди у него колотится сердце – казалось, оно вот-вот выскочит.

Ему не верилось, что та, кого казнили у него на глазах, жива. Ведь ей перерезала горло та сумасшедшая, что спалила всю деревню.

Квэн решил, что лучше обознается и извинится перед незнакомкой, чем упустит такой шанс встретить родного человека. Он достал купленный платок и пошёл за девушкой. Поравнявшись с ней, глядя прямо перед собой, как будто они и до этого шли так же вместе, Квэн заговорил вежливым, спокойным тоном:

– Извините, я случайно заметил, что вам здесь не по себе. Я понимаю вас, потому что и сам недавно так себя чувствовал. Возьмите этот платок, укройте голову и лицо. Так на вас будут меньше глазеть, – он медленно протянул незнакомке платок, ощущая на себе её взгляд. Когда платок выскользнул из его руки, Квэн, приободрённый тем, что девушка, очевидно, не была настроена к нему враждебно, продолжил уже увереннее:

– Давайте отойдём куда-нибудь в сторону от всей этой толпы. Я хочу сказать вам то, что, возможно, очень заинтересует вас. Я не причиню вам вреда, не бойтесь.

***

Услышав сбоку чей-то голос, поначалу даже не поняла, что обращаются к ней; всё её внимание было поглощено идущими навстречу людьми, среди взглядов которых она пыталась заметить угрозу, нечто большее, чем просто мимолётное любопытство. Повернув голову влево, она увидела молодого парня, на вид примерно её возраста, худощавого, одетого в неброскую тёмную одежду. Он шёл рядом с ней, глядя вперёд, в одной руке у него была необычная сумка с двумя ремнями, а в другой – красивый светло-оранжевый платок.

Поведение незнакомца было странным; несмотря на спокойный тон и то, что он как будто угадал её мысли и настрой, она не собиралась доверять ему и следовать за ним в какую-нибудь подворотню, где могли ждать его дружки. Но, как бы ни было, слова неожиданного попутчика о внимании к ней окружающих попали в точку. Она решила, что нужно как-то выпутываться из этой неразберихи, а пока подыграть незнакомцу, воспользовавшись его советом.

В конце концов, она сможет дать ему отпор, если понадобится – после встречи с сыном Старшего клана Волка, Дана чувствовала себя куда увереннее, чем раньше.

Когда они с незнакомцем отошли в сторону от снующей толпы, молодая Вольная остановилась, дав понять, что дальше так не пойдёт. Как бы невзначай снова положив руку на выступавшую рукоять кинжала, она резко произнесла:

– Теперь говори. И держи руки на виду, без фокусов.

Всё так же не глядя ей в глаза, словно не желая смутить или смущаясь сам, парень поднял перед собой ладони в открытом жесте:

– Извините, что побеспокоил вас. Как я сказал, я не причиню вам вреда. Но когда я увидел, что вам не по себе среди людей, решил помочь. Вы не обижаетесь?

– Ммм… – Дана растерялась от такой вежливости, но всё же выдавила из себя: – Нет.

– Тут намного меньше приставучих торгашей. Думаю, вы можете снять платок. Я, конечно, купил его своей младшей сестрёнке – ей пять лет, – Дана обратила внимание на еле заметную дрожь в голосе незнакомца, словно он волновался, что обидит её, или как будто вот-вот зарыдает. – Но если пожелаете, можете оставить себе.

Она сняла платок и, уже не через ткань, посмотрела на юношу. Его реакция была неожиданной.

– Так это всё же ты, Рунэлла! Я рад, что ты жива, – он сделал шаг вперёд, и прежде чем та успела как-то отреагировать, обнял ошеломлённую Дану. – Но как? Как ты выжила?

– Ты, наверное, меня с кем-то перепутал. Никакая я не Рунэлла, – Дана отстранилась от юноши. Но имя, которое она повторила, показалось ей знакомым.

– Рунэлла, ты чего? Это же я – Квэн. Ты что, меня не узнаёшь? – парень озадаченно смотрел на неё.

– Я – Дана. И ещё раз повторяю: ты обознался, – она собиралась уйти и уже развернулась, сделав первый шаг, как следующие его слова будто одёрнули её.

– Как можно обознаться, если таких необычных глаз, как у тебя, ни у кого больше нет? Ты – Рунэлла, Вдыхающая жизнь и одна из наследниц Рунного клана.

Повисла тишина. Дана повернулась к нему.

– А ну-ка, повтори, – прошептала она.

– Ты вспомнила, да? – глаза Квэна загорелись надеждой, и он с воодушевлением повторил: – Да, ты – Рунэлла из Рунного клана, Вдыхающая жизнь. Помнишь? Помнишь, да?

– Нет. Я – Дана, – она выдержала паузу. – Из Вольного клана.

– Ты шутишь надо мной, да? – улыбнулся Квэн, но по глазам девушки понял, что нет. – Может, ты забыла? Я слышал про такое, когда человек получает травму головы, он может многое не помнить из прошлого. Может, тебе не только горло перерезали, – он посмотрел на её шею и увидел светлую полоску на коже. – Точно! Вон же твой шрам! Значит, это ты. Тебя, наверное, сильно ударили по голове? Вот ты и забыла. Но как же ты выжила? Ведь всю нашу деревню перебили. А потом сожгли. Кстати, ты помнишь Вольный клан. А значит, и Рунный клан, и про то, что ты – Рунэлла, тоже скоро…

– Стоп! – Дана зажала ему рот рукой. – Шрам у меня на шее от того, что один враг с длинными… «руками» пытался меня убить. Про Вольный клан я знаю, потому что мой отец оттуда. И я. А деревня… Хм, я слышала про неё. Мой дядя выжил после нападения какой-то Видящей и пришёл к нам. Мой папа и он – братья. Ах да, и к Рунному клану я никакого отношения не имею. Правда, отец заставлял меня учить руны всю жизнь. Но я знаю всего восемнадцать. А, уже двадцать. Ещё две мне Эрлан показал. Ну, дядя мой.

– Эрлан? – Квэн убрал руку Даны и удивлённо посмотрел на неё. – Он тоже жив?

– Ты его знаешь? – пришёл черёд удивляться и ей. Хотя куда ещё больше, Дана сама не представляла. – Да, он пришёл где-то месяца полтора-два назад к нам.

– Предположим, я тебе поверил, – замялся Квэн, но Дана по глазам видела, что это не так, – И где же ты живёшь?

– Вообще, в Тотемном городе. Но сегодня приехала сюда, в Амулетный.

Тотемном?.. – Квэн задумался, вспоминая то, что знал про Тотемный клан. – Ладно. Давай сделаем так. Я докажу, что ты – Рунэлла, а потом ты покажешь мне свой дом в Тотемном городе.

Дана поняла, что юноша продолжает верить в свою правоту, а её слова воспринимает как больную фантазию. Ей стало интересно, как же он докажет, что она – Рунэлла. Что же касается посещения Тотемного города, ей будет только в радость возвращаться домой не одной. Видимо, этот парень всё-таки не бандит — а если и так, то явно самый недотёпистый и чудной из них. А с таким она вполне сможет справиться, если это потребуется. Да и Эрлана он, вроде бы, знает. А ещё он говорил что-то про сестру.

– Ты сказал, у тебя есть сестра?..

– Ну как же? Кэлла – твоя племянница. Ей пять.

– Я же сказала, что я не… – Дану уже начинало злить, что он продолжает принимать её за другую.

– Понял, понял, – Квэн поднял руки, – Ты – не Рунэлла. Ты… Дана?

– Верно, Дана, – она немного остыла. – Ну, и как же ты планируешь доказать, что я та, о ком ты говоришь?

– Пойдём со мной, – он протянул ей руку, на что Дана ответила подозрительным взглядом. – Ты же хочешь убедиться, что я прав? Если же не прав, тогда я отстану от тебя. Познакомишься со своей пле… я хотел сказать, с моей сестрёнкой. Ну как?

– Предупреждаю, я из Вольного клана. И меня учат отец и Эрлан, – совершенно серьёзно ответила она.

– Хорошо, – усмехнулся Квэн, помня о том, что в Вольном клане женщин не учат драться, и ещё сильнее убеждаясь, что перед ним Рунэлла с потерянной памятью и разыгравшейся фантазией.

– Тогда, пойдём, – согласилась Дана, и они пошли к выходу из рынка.

Открыв дверь в съёмную комнату, Квэн сделал жест, предлагая Дане пройти первой, на что та ответила лёгкой усмешкой. Пожав плечами, он переступил через порог и отошёл чуть в сторону. За ним медленно вошла Дана.

Кэлла сидела за столом спиной ко входу и что-то вырисовывала. Услышав, как открывается дверь, она протараторила:

– Братец, я сделала всё, как ты сказал. Теперь твоя очередь купить мне сладо… сти, – Кэлла развернулась и замерла.

Квэн улыбался – он всё представлял себе, как отреагирует сестрёнка, когда увидит родную тётю живой.

– Рунэлла! – крикнула Кэлла и кинулась обнимать Дану, а та не нашла другого выхода, кроме как обнять девочку в ответ.

Вольная посмотрела осуждающе на Квэна, и тот помог разобраться с ситуацией:

– Кэлла, я тоже рад её видеть, – он присел рядом с сестрёнкой. – Но она ничего не помнит из своей жизни, поэтому не узнаёт ни меня, ни тебя. Пусть она отдохнёт. Со временем, я думаю, она всё вспомнит. А пока, мы кое-что проверим. И называй её Дана. Пока не вспомнит, кто она на самом деле. Хорошо?

Кэлла вытерла кулачком выступившие слёзы и посмотрела в глаза Даны. Вольной стало жаль девочку, поэтому она присела рядом с ней и прошептала:

– Я на самом деле не Рунэлла. Может быть, я на неё и похожа, но я – Дана. Но если ты сильно скучаешь по своей тёте, и тебе так будет легче – можешь называть меня Рунэллой. Хорошо?

Кэлла снова обняла Дану. Вольная же обратилась к Квэну:

– Где там твоё доказательство?

– Кэлла, подай кисточку с краской и лист бумаги.

Юная Вдыхающая жизнь, шмыгая носом, выполнила просьбу брата.

– Рисуй, – он протянул Дане принесённое сестрёнкой.

– Это ничего не доказывает. Я же говорила, что знаю двадцать рун и восемнадцать из них с самого детства.

– Рисуй, – повторил Квэн и положил то, что держал в руках, на стол.

Дана пожала плечами, села на стул, взяла кисточку и спросила:

– Что именно?

– Руну Жизни, – выдал Квэн.

– Чего? Что это за руна такая?

– Оживляет мёртвого. Ты не помнишь? – он тут же спохватился: – Ладно-ладно. Тогда нарисуй самую сложную руну, которую знаешь.

– Для меня они все лёгкие. Ну, кроме последних двух, которые мне показал Эрлан. Но они сложнее, потому что я их выучила совсем недавно.

– И что это за руны?

– Руна Ночного зрения и Руна Внимательности.

– Давай, первую.

Дана довольно быстро начертила руну.

– Неплохо, – прокомментировал Квэн.

– Но это ничего не доказывает, – вновь повторила Дана.

– А теперь, – он пропустил мимо ушей её слова, – я попрошу тебя как можно удобнее присесть или прилечь.

– Зачем?

– Чтобы доказать, что я прав, а ты – нет.

Дане не понравился этот ответ, но она легла на кровать Кэллы, не сводя глаз с Квэна.

– Теперь закрой глаза и представь зеленый огонёк.

Она сделала всё так, как он попросил.

– Ну?

– Что? У тебя уже получилось увидеть огонёк? – удивился Квэн, так как помнил, сколько времени уходило у сестрёнки на то, чтобы сосредоточиться. Правда, у Кэллы это уже выходило быстрее, чем в первый раз, но он не думал, что у потерявшей память Рунэллы получится сразу же. С другой стороны – бабушка и вовсе не тратила время на то, чтобы настроиться.

– Ты же сказал «представить», я и представила.

– Ну… ладно, – Квэн растерялся. Ведь тот огонёк, что она увидела, мог быть как воображаемым, так и тем самым божественным даром. – А теперь открой глаза, но постарайся, чтобы огонёк продолжал гореть.

Дана посмотрела на него.

– Что дальше?

– Ты его видишь? – он обрадовался, подумав, что раз Рунэлла так быстро обращается к своему дару, значит, идёт на поправку.

– Представляю перед собой, – поправила она.

– Ладно. А теперь нарисуй на моей руке любую руну.

– Любую? Как скажешь, – Дана пожала плечами. – Тогда это будет Руна Лёгкости.

– Давай, – и он протянул свою руку. – Только вот ещё что. Когда будешь рисовать, ты должна также видеть этот огонёк. Хорошо?

– А когда будешь делать вдох, – вставила Кэлла, – огонёк начнёт ярче гореть.

Дана кивнула и принялась вырисовывать руну. Когда соединились последние элементы, Руна Лёгкости… так и осталась красоваться на коже красной краской.

– Я же говорила, – сама не понимая, почему, Вольная разочаровалась – на самом деле она очень хотела, чтобы у неё вышло.

Квэн молча продолжал смотреть на руну на своей руке в ожидании чуда. Но чудо не произошло.

– Как и обещал, – вздохнул он после затянувшейся тишины, – я не буду больше доставать тебя со своими…

– Братец! – Кэлла выкрикнула так, что Квэн и Дана аж вздрогнули от резкого звука. – Ты – глупый!

Он непонимающе посмотрел на сестрёнку.

– Ты правда не понял? Вот это да! Я умнее братика. Я умнее братика. – запрыгала Кэлла.

– Ты чего? – он всё же спросил.

– Да как на тебя могла подействовать руна, если я утром рисовала тебе уже Руну Зрения!

Квэн улыбнулся и поднял сестрёнку.

– Я всегда говорил, что ты – умничка!

– Ага, я такая.

– И что это значит? – Дана прервала их веселье.

– Это значит, что ты ещё раз попробуешь нарисовать Руну Лёгкости, только уже на руке Кэллы.

– Я стану лёгкой, как одуванчик, когда на него дуешь, а он разлетается? – Кэлла быстро-быстро захлопала в ладоши.

– Да, сестрёнка, – Квэн потрепал её по голове.

И Дана попробовала нарисовать руну на руке Кэллы. Уже при первом штрихе Вольная заметила, как зелёный огонёк вспыхнул, стоило ей сделать вдох. Но она не стала спешить – Квэн не говорил про ограниченное количество дара. Поэтому Дана старательно выводила руну, пока не закончила рисунок.

Какое-то мгновение ничего не происходило, а затем руна вспыхнула зелёным светом и впиталась в руку Кэллы.

– Но я ведь не Рунэлла, – прошептала поражённая Вольная.

Дана не могла поверить в то, что она – Вдыхающая жизнь.

***

За окном завывал ветер. Ночное небо затянулось мрачными облаками, угрожавшими пролить свою прозрачную кровь на землю. А в тёплой спальне Лиссы по полу бегал лисёнок, играющий с клубком ниток.

Окно резко распахнулось, и в комнату ворвались прохлада и сквозняк. Лисса, лежавшая в кровати и рисовавшая своего питомца, встрепенулась, а Рисса быстро забралась к хозяйке на руки и оскалилась, глядя в сторону окна.

Оно так же внезапно и резко захлопнулось. В комнате повисла тишина, а затем послышался голос:

– Ну, здравствуй, Лисса, – Осьминог проявился в комнате наследницы Тотемного клана прямо перед её кроватью. – Давненько не виделись.

– У нас больше нет осьминогов, – Лисса подобрала ноги и сильнее прижала к себе лисёнка. – И ты сказал, что больше не придёшь ко мне.

– Я передумал, – щупальце потянулось к ней, но лисёнок клацнул зубами и оно тут же отдёрнулось. – Как же мне не нравится твоя шавка. Я её когда-нибудь…

– Не надо. Прошу, – Лисса укрыла Риссу руками.

– Начиная с завтрашнего дня, к тебе будут приходить каждый день по одному человеку. От меня. И ты будешь делать им тотемы. Иначе ты попрощаешься навсегда не только с отцом, но и с этим… куском мяса, – он ткнул щупальцем в лисёнка, и тот зарычал.

– Но я же сказала: осьминогов больше нет. И не будет. Старшая запретила делать тотемы с их изображением, поэтому и ловить их никто не станет.

– Ничего страшного. Будешь делать тотемы с другими животными, которых полно в округе. Мне не важно, что за животное это будет. Главное – у меня появится армия людей с тотемами. И поторопи своего папочку, чтобы он скорее нашёл Вдыхающую жизнь среди местных жителей. Помни, на кону ваши жизни. Облажаешься ты – умрут твой отец и эта шавка. Раскроется твой папаша – твоя голова полетит с плеч.

Осьминог, коротко свистнув, резко дёрнул щупальцем, и оно пронеслось мимо его шеи в красноречивом жесте. Затем, ткнув им в Риссу и расхохотавшись от рыка маленького зверька, исчез так же, как и появился.

А Лисса, свернувшись калачиком и обняв лисёнка, ещё полночи не смогла сомкнуть глаз.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там произведение выложено полностью): https://author.today/reader/79783/624846

Конец первой книги.

Спасибо всем, кто дочитал книгу до конца. Значит автор худо-бедно, но сумел вас заинтересовать своим скромным творчеством.

Если вам действительно понравилась книга, автор будет безгранично благодарен любому вашему вниманию: лайкам, комментариям, добавлениям этой книги в вашу библиотеку и подпискам на автора. Всё это можно сделать тут: https://author.today/work/79783

Стоило Дане выйти за город и попасть в лес, как она сразу же сошла с дороги, стараясь держать достаточно быстрый темп и как можно меньше шуметь. Отец и дядя рассказывали ей немало историй про разбойников, что прячутся за деревьями и в кустах вдоль тех мест, где постоянно ходят или проезжают путешественники и торговцы. Поэтому ей нужно быть всегда начеку и пристально вглядываться в окружение.

Ближе к вечеру того дня, в который она покинула дом, Дана впервые увидела шайку преступников, разбойничающих на дороге. Девушка замедлила шаг, передвигаясь на полусогнутых ногах, постоянно прячась за листвой или стволами деревьев. Близко подходить не решилась, но внимательно осмотрела ту банду.

Их оказалось двенадцать человек – они разделились на две части, одна из которых сидела в засаде по три человека с обеих сторон дороги, а остальные собирали дрова, жарили мясо, а также готовили место для ночлега. Понимая, что ей грозит, попадись она в руки этим головорезам, Дана ещё медленнее, но куда увереннее углубилась в лес подальше от дороги, чтобы наверняка избежать встречи с ними.

Отойдя на достаточное расстояние от разбойников, она решила всё же перестраховаться и не останавливаться, пока не пройдёт ещё несколько тысяч шагов, пусть её и застанут сумерки.

Когда же стемнело настолько, что трудно было различить что-либо в десяти шагах, Дана, заприметив близко растущие друг к другу три дерева, остановилась возле них. Собирать дрова и разжигать костёр она не стала — был велик риск привлечь ненужное внимание – поэтому перекусила тем, что нашла в походной сумке, а затем залезла на дерево как можно выше, чтобы её точно никто не заметил.

Не то, что спать – даже лежать на ветвях оказалось не так удобно, как рассказывал Эрлан, но маячить костром на земле и стать пищей для животных или жертвой для бандитов Дана не желала, поэтому пришлось смириться с неудобствами. Она примотала себя к ветке верёвкой, как учил дядя, и постаралась уснуть.

В первую ночь поспать ей всё же удалось. Раз пятнадцать, если не больше. Минут по десять. Стоило Дане уснуть, как напряжение и беспокойство, что она упадёт с высоты и разобьётся, рождали кошмары о падении. И юная Вольная тут же просыпалась.

Когда в лесу появились первые проблески рассвета, разгоняющие ночную тьму, Дана с облегчением вздохнула и слезла с дерева. Лучше выдвинуться пораньше и пройти больше, чем мучить своё тело лишними минутами — даже секундами — беспокойного сна.

Но стоило ей ступить на землю, как рядом послышался хруст ветки. Дана отреагировала мгновенно, благодаря как отточенным рефлексам, так и опыту, перемешанному со страхом. Она приняла защитную стойку, выставив перед собой руки с кинжалами, направленными остриём вперёд.

Из-за ближайшего дерева показалась когтистая рука-лапа – она скребла по стволу, оставляя на нём четыре глубоких следа.

– Хорошая реакция, – раздался голос.

Уже после хруста Дана насторожилась, а услышав грубый бас вперемешку со звериным рычанием, она замерла, по спине предательски пробежали мурашки, оставляя леденящий душу осадок. Вольную передёрнуло, но она продолжала всё так же стоять, приготовившись реагировать на любое движение со стороны непонятного то ли человека, то ли зверя.

Медленно, словно существо нарочно нагоняло страху на Дану – и это у него хорошо получалось – из-за дерева показалось и оставшееся тело: вытянутая волчья пасть в оскале, с которой на землю свисала слюна, волосатые ноги, вторая когтистая рука-лапа, массивное тело, покрытое серой шерстью и хвост.

– Я чувствую, – бывший ученик Брола приподнял морду, и Дана услышала, как он вдыхает воздух, шевеля звериным носом, – как ты боишься меня.

– А как такое страшилище не бояться? – Дана попыталась сказать это как можно смелее, но прозвучало как оправдание.

– Правильно делаешь. Узнаёшь меня? – он медленно приближался к ней, а Дана отступала.

– Ты – тот самый щенок, которого отец пнул под зад со двора?

– Осторожнее со словами, – зарычал полуволк. – Говорят, чем острее язык, тем он вкуснее, – он облизнулся и оскалился.

Дана сглотнула. Ей не хотелось вступать в бой с такой громадиной, как этот «волчонок». Его рост, огромные руки-лапы, острые зубы в большой пасти, угрожающий рык –всё это в совокупности нагнетало и давило на Дану сильнее физической ноши. Казалось, стоит этому чудовищу потянуться, и он тут же без проблем схватит юную Вольную, даже не заметив её жалкого сопротивления.

Дана ощущала себя маленькой девочкой перед великаном. Поэтому она старалась держаться ближе к деревьям, чтобы при нападении врага была возможность спрятаться. При этом она осознавала: в такой глуши ей никто не поможет, этот жуткий полуволк не отпустит её, а значит, выход один. Но как выстоять против него? Он больше, свирепее, у него звериная реакция и обострённые тотемом чувства. Разве может она противостоять ему?

В любом случае, иного выхода у Даны не было.

– Помогите! – поддавшись секундной слабости, закричала она что есть силы.

– Если ты думаешь, что тебя услышат разбойники, так я огорчу тебя – ты достаточно отдалилась от них, – Полуволк выставил перед собой руку-лапу и принялся сгибать-разгибать пальцы, заканчивающиеся длинными когтями.

– Что же ты не нападаешь? – страх Даны сменил гнев, и она стала куда увереннее себя чувствовать.

– Растягиваю удовольствие, – он зарычал.

Дана замерла, пронзая его тяжёлым взглядом, в котором угадывалось желание показать, что она не такая лёгкая добыча, какой её видит хищник.

– Что ж, с тебя хватит, – Вольная уловила то мгновенье, когда решимость взяла верх над всеми её эмоциями и чувствами.

Более не оттягивая момент, чтобы не поддаться страху и передумать, Дана первой кинулась на полуволка. Тот с лёгкостью отскочил от неё и встал на четыре лапы, ощетинившись и оскалившись.

Вид этого зверя, готового порвать любого на куски, спокойно мог напугать даже опытного воина, не говоря уже про девушку восемнадцати лет, всю жизнь рисовавшую руны. Дана уже ощущала отголоски страха, который намеревался вернуться и вытеснить решимость. Поэтому Вольная вновь накинулась на зверюгу. Она полностью сосредоточилась на том, чтобы как можно больше сделать махов кинжалами и попасть в цель.

Такой напор в сочетании с концентрацией помогли Дане удержать чувства и не дать им выплеснуться. К тому же полуволк, не ожидавший такой реакции от девушки, отступал – её уверенность и скорость, устремлённый на него пронзительный взгляд, в котором читалась расчётливость, а не страх, сбили врага с толку. А Дана не упускала шанса использовать его растерянность.

Однако, оценив изменившуюся ситуацию, полуволк решил действовать иначе. Подпустив Дану поближе, он с размаху ударил своей тяжёлой лапой по земле, взметнув прямо Вольной в лицо мелкие веточки, еловые иголки и комочки почвы. Ей ничего не оставалось, кроме как прикрыться. Чем и воспользовался враг.

Он тут же напал на Дану, схватив её за запястья и сдавив так, что кинжалы выпали из рук.

– Ну что, доигралась? – оскалился полуволк, поднимая её за руки.

Вместо ответа Вольная тоже решила воспользоваться грязным приёмом – не одному же врагу действовать против правил. Да и есть ли вообще правила в борьбе, когда речь идёт о том, чтобы выжить? Эрлан не раз говорил Дане, что тренировки тренировками, но в реальном бою надо использовать все возможности, а не просто махать кинжалом перед носом противника. И как раз «трюк» полуволка с землёй напомнил Вольной этот урок дяди. Как и то, какие ещё бывают грязные приёмчики.

Враг не успел отреагировать. Дана вернула ему ухмылку, а затем, хорошо размахнувшись ногой, ударила ему между ног.

Полуволк тут же отпустил руки Вольной, упал на колени, схватился за больное место и взвыл.

В это время Дана подняла кинжалы и… застыла. Она не знала, как поступать дальше. Если ей претила мысль об убийстве хамелеона и человека, то и на полуволка рука не поднималась. Да, он хотел её убить или сделать какую-то гадость с ней, но Вольная не могла поступить с ним так же, каким бы этот враг плохим ни был.

В голову пришли всего два варианта. Первый Дана осуществила тут же – она попыталась сделать удушающий захват, чтобы полуволк потерял сознание, но его изменённая шея не поддалась такому приёму.

Второй же вариант Вольной не очень нравился, но иного решения не было.

– Ты не оставил мне другого выхода, – сказала она, пока враг откашливался после её неудачной попытки придушить.

Быстро обойдя полуволка, она приблизилась к нему сбоку и нанесла колющий удар в бедро, вогнав лезвие наполовину – что было равно длине её ладони.

В шагах десяти от них послышался кошачий рык. Вольная оглянулась и увидела дикую кошку. Её заметил и сын главы клана Волка, который к тому моменту полностью принял человеческую форму, явив Дане облик молодого юноши, пусть и рослого, но по возрасту едва ли намного старше самой Даны.

– Ты же не оставишь меня с ней, – он кивнул в сторону зверя, – в таком положении?

Глаза врага уже не источали злость — они наполнились страхом. Вольной стало жаль этого юношу, но она понимала, что с настоящим лесным зверем может и не справиться. Тем более если вскоре подтянуться и другие. И вообще — как тот, кто ещё недавно хотел откусить ей язык, а может, и убить – смеет просить её о помощи?

Дана специально вспомнила все те нападения, в которых участвовал этот человек или его брат, тем самым намеренно разжигая в себе злость, подавляя сострадание.

– Ты это заслужил. Но, как видишь, я тебя не убила, так что у тебя есть шанс самому спасти свою жизнь.

Она повернулась к нему спиной и уже сделала пару шагов, как услышала:

– Постой! – юноша потянулся к ней рукой. – Разве не благодаря мне твой отец начал тебя учить?

Дана остановилась. Она понимала, что этот наглец прав. Из-за его несдержанности, гордыни и жажды мести начала осуществляться её мечта.

Вольная развернулась.

– Ты ведь можешь разобраться с любым зверем в облике своего тотемного животного.

– Пока не могу. Я слишком долго находился в волчьей шкуре, – юноша с надеждой смотрел на неё. – Ты поможешь мне?

– Держи, – она вытащила из рукава метательный нож и бросила его в землю рядом с «волчонком». – Больше ничем помочь не могу.

Дана прислушивалась и время от времени оглядывалась, помня о дикой кошке и её горящих глазах. Вскоре она увидела, что к той хищнице присоединились два её сородича; они окружали юношу. Тот поднялся на здоровой ноге и опёрся о дерево, выставив перед собой небольшой нож, явно не предназначенный для атаки в ближнем бою.

Когда же Вольная отошла на такое расстояние, что звери и юноша пропали из виду, вдруг послышался громкий крик, вспугнувший птиц. Дана старалась не думать о том, почему её враг кричал, поэтому прибавила шагу, сосредоточившись на окружении. Вскоре всё стихло, и она продолжила путь, оставив мысли о страшной сцене позади.

Ночевала она всё так же на деревьях. Как Дана поняла, если бы не такой выбор, сын главы клана Волка точно бы напал на неё ночью, а так – то ли он не мог лазить по деревьям, то ли боялся спугнуть, но пока она была на дереве, оставалась в безопасности. А теперь спать на высоте, на неудобных ветках, Вольная уже приноровилась.

Когда еда из её дорожной поклажи закончилась, Дана стала питаться рыбой, пойманной на самодельный гарпун, состоявший из палки и привязанного к ней метательного ножа. Также в ход шли ягоды, фрукты и коренья, о которых она знала ещё с детства, когда ходила с мамой собирать их для сушки. Да ещё и Эрлан дополнил её знания по добыванию пищи.

По пути к Амулетному городу Дана время от времени видела людей, но, как учили отец с дядей, она скрывалась от всякого, кто попадался на пути. Ведь никогда не знаешь, на кого наткнёшься. На замечание Даны, что Эрлан, возвращаясь из деревни Рунной, вышел на дорогу и ему помог попутчик – дядя лишь отмахнулся, ответив, что это исключение из правил. Да и не в том он состоянии был, чтобы выбирать.

Также Дана пыталась не выдать себя животным. Правда, это удавалось редко: птицы и мелкое зверьё чуяли и слышали её, когда она подбиралась к ним не ближе, чем на пять шагов. Но и это Вольная считала за достижение.

Когда же она оказалась в Амулетном городе, поняла, что маскировкой в людской среде владеет плохо. Поддавшись спонтанному импульсу, она решила пройтись по рынку. Разные ароматы, оттенки, еда и домашняя утварь, одежда, снующие туда-сюда как муравьи люди в пёстрых нарядах, оживлённо обсуждавшие товар или просто глазевшие по сторонам. Смешавшись с толпой, Дана проходила мимо лотков и киосков, не думая о том, что она как-то выделяется. Но вскоре с досадой осознала, что это не так. Её замечали торговцы, навязчиво предлагая купить хоть что-то. Идущие навстречу люди то и дело останавливали на ней свой взгляд – любопытный, изучающий. О том, что служило причиной такого интереса, было не трудно догадаться. Пусть одежда на ней и была обычной, но глаза её неизбежно притягивали внимание.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там произведение выложено полностью): https://author.today/reader/79783/624846

– Смотри, дозорный, – Эрлан указал на человека, одетого в чёрные кожаные доспехи, стоявшего на небольшом деревянном подъёме, напоминавшем трибуну, которая скрывала ноги и туловище воина, оставив лишь одну голову для наблюдения по сторонам.

– Хм, думаю, он хорошо подготовлен. Судя по этому странному сооружению, на котором он стоит, тут отнеслись к своим обязанностям со всей серьёзностью. Я так понимаю, эта штука, за которой он прячется, что-то вроде щита. Интересно. Очень интересно.

– Как будем действовать?

– Пока рано нападать. Надо проверить обстановку с других сторон. Вдруг, где-то брешь в охране будет.

Эрлан с братом обошли деревню там, где она не была скрыта за высокими скалами, и всё же обнаружили лазейку для тихого прохода.

– Что-то мне не нравится это место, – прошептал Брол. – Мы видели четверых дозорных, которые стоят в очень удобных для наблюдения точках, а тут… Тут тоже напрашивается ещё один дозорный. Не верится, что они просчитались. Они не выглядят простаками. Явно мастера своего дела.

– Что предлагаешь?

– Может, это ловушка? – продолжал размышлять вслух Брол.

– Значит, нас ждут. А также значит, что это деревня той самой Видящей.

– И она нас ждёт, если она настолько хороша в своём деле, что смогла просчитать тебя и отца, где вы окажетесь, когда вас поймала.

– Допустим, всё так и есть. Будем дальше действовать?

Не успел Брол обдумать ответ, как увидел вдалеке силуэт девушки.

– Гляди, – он указал на неё. – Не она?

– Да, – тут же подтвердил Эрлан. – Это она перерезала Рунэлле горло, – он ухватился за рукоять кинжала и сильно сжал её.

– Успокойся, – Брол заметил реакцию брата. – Твои эмоции нам сейчас не советчики.

– Ты прав. Прости, – быстро остыл Эрлан. Чересчур быстро. – Она нас не видит. Смотри, просто прогуливается. Может, всё же нападём на неё?

– Рискованно. Она словно нарочно дразнит нас, как собак.

– Так давай её укусим.

– Эмоции, брат. Успокой их.

Эрлан замолк.

– Ладно. Мы сейчас с тобой осторожно, не спеша, спиной к спине идём туда. Гляди в оба. Если увидишь кого-то, сразу метай нож. Поэтому приготовь его.

– Хех, ты как был старшим братом, так им и остался. Всегда контролировал обстановку, лишний раз подсказывал. Но я уже не тот двадцатилетний сопляк, каким был, когда мы с тобой в последний раз ходили на дело. Я и сам кого хочешь могу сейчас поучить.

– Сосредоточься. И не отвлекайся.

– С кем я разговариваю? – вздохнул Эрлан и приготовился к нападению.

Они двинулись. Тишина. Пять шагов. Десять. Никого. Когда добрались до домов, за углами которых было не видно, что или кто там находился, Брол дал знак остановиться. А затем разделиться.

Эрлан пошёл вправо, осторожно пробираясь в тени домов и стараясь избегать лунного света.

Брол же развернулся влево и мягкой поступью обошёл лишь одно небольшое здание, добрался до дерева и неслышно забрался на него.

Он заметил, что Видящая перестала прогуливаться, кому-то кивнула и быстро направилась в сторону своего особняка. А в следующее мгновенье мимо его носа пролетела стрела, вонзившись в ближайшую ветку.

Брол не стал выяснять, кто и откуда стрелял, как и размышлять о том, как его вычислили. Сейчас было важно скрыться. А попытаться напасть можно и в следующую ночь. Или через день, два.

Как только он спрыгнул, всё тело бывалого воина тут же приготовилось к бою — на земле его уже ждал Скэл с мечом наизготовку. Наёмник не стал разглагольствовать или что-то расспрашивать, шутить или иронизировать, а молча напал. Быстро, резко и без единого звука.

Брол успел вытащить один кинжал и сразу же принять на него удар, который оказался очень сильным, что почувствовалось через хорошую отдачу. Вольный чуть не выронил своё оружие. Скэл не стал терять времени, и следующим его ударом оказался прямой с ноги. Но Брол и тут умудрился отреагировать – пока тянулся другой рукой за вторым кинжалом, он нарочно принял удар на согнутую руку, чтобы по инерции перекатиться через плечо назад, быстро встать и уже быть готовым к нападению. А также продумать свои атаки. Не было ни малейшего сомнения – перед ним стоял опытный воин.

Брол не стал выяснять отношения – его цель исчезла из поля зрения, а значит, сейчас не время ввязываться в бой с сильным воином. К тому же он услышал приближающиеся шаги, что предвещало скорое появление новых противников, поэтому Вольный бросился к ближайшей тени. Через мгновенье его и след простыл. Могучий наёмник даже не понял, как это произошло, но продолжал пристально вслушиваться и вглядываться, ожидая нападения.

Эрлана ждал Таг. Стоило первому выйти из-за поворота и тени дома, как на него напал наёмник. Эрлан отреагировал молниеносно и отскочил от острия меча. Рефлекторно метнул приготовленный нож в Тага, но к удивлению Вольного наёмник успел повернуть корпус боком, и метательное оружие вонзилось ему в руку чуть ниже плеча.

Только Эрлан достал кинжал и приготовился к битве, как уловил краем глаза летящий снаряд. Резко увернувшись – куда ловчее, чем это вышло у наёмника — он отклонился в сторону, и пущенная стрела пролетела мимо, даже не задев его. Ожидая продолжения обстрела, Эрлан кинулся прочь, каждые два шага меняя направление то вправо, то влево, словно змея, ползущая по земле. Отбежав в тень, он спрятал кинжал и приготовил ещё один метательный нож. Уже отведя руку назад, собираясь отправить его в голову наёмника, он услышал вскрик.

Эрлан повернул голову и увидел, как та самая Видящая, уничтожившая всю деревню, сдерживает плачущую девушку, которая пытается вырваться. Судя по тому, куда смотрела несчастная, она хотела помочь наёмнику, которого он, Эрлан, ранил.

Вольный подобрался ближе к этой парочке. Прицелился в Видящую. И метнул нож.

***

На третий день после нападения Брол с Эрланом наблюдали за похоронами. Собралась вся деревня. Небо, как и в прошлый раз, когда хоронили бабушку Гларты, ревело. И даже ещё сильнее: ливень лил не переставая, а гром словно озвучивал то, что творилось в душе человека с перевязанной рукой, прижатой к туловищу. Он не скрывал своих слёз. Таг корил себя за то, что не смог защитить её. Ту, к которой он был неравнодушен. Ту, в чьих глазах читалась искренность и чистота. Он никогда раньше не видел таких девушек, и больше не увидит. Между ними ничего не было. Они даже ни разу не общались просто так, не по делу, если не считать переход из города в деревню. Но Таг чувствовал с ней такую связь, какую не ощущал ни с одной другой женщиной.

Он молча смотрел, как опускают гроб в землю. И никто бы даже не подумал, что на лице сурового наёмника не только дождь с неба, но и дождь с души и сердца.

Гларта же до сих пор не могла поверить в произошедшее. А особенно в то, что не смогла предвидеть смерть близкого ей человека. Гларта просто дёрнула сестру на себя, чтобы она перестала вырываться к Тагу, и… та спасла её жизнь ценой своей. Сердце Гларты бесповоротно затвердело и рассыпалось, рождая в опустошённой груди огонь мести.

Брол и Эрлан ещё целую неделю не прекращали попыток напасть на Видящую, но та мало того, что не давала шанса подойти близко, так ещё и сама освоила арбалет и целилась в тёмную тень, в которой обычный человек не смог бы ничего разобрать. Но Гларте это и не требовалось, так как она знала, кто и когда оттуда должен появиться.

Братьев спасала лишь их реакция и незамедлительное отступление, так как вслед за выпущенной злой Видящей стрелой тут же летели ещё шесть.

Больше Вольные никого не убили, и на седьмой день они отправились обратно домой.

***

– Тебе привет от Отца, – щупальце выжившего приспешника Осьминога обмоталось вокруг шеи Брола, уснувшего поздно ночью после того, как его сменил брат.

– Тыыы, – прохрипел Брол, вцепившись в напряжённую толстую конечность врага, пытаясь оттянуть её от горла.

– Он, конечно, просил лишь наблюдать за вами, но я не мог упустить такой удачный случай, когда оба Вольных спят. Думаю, Отец обрадуется, услышав, что вы больше не помешаете его замыслу. Эх… он, наверное, успел создать ещё пятерых новых братьев, а я этого не увидел.

Брол покраснел и попытался что-то сказать. Повернув голову, увидел, что и Эрлана держат за шею.

– Тебе, наверное, интересно, как он смог бы, находясь в тюрьме, продолжать осуществлять свой план? Вижу по глазам – тебе интересно, – злорадствовал Осьминог-последователь. – Всё просто. Думаю, ты сейчас и сам догадаешься. Готов? Так вот: меньше надо болтать возле окон. Ага, ага, вижу, ты уже понял? Вы даже не подозревали, что вас могут подслушивать. Думаешь, ты действительно поймал Отца? Ха! Он сам тебе сдался. Ты ведь сам говорил, что поймай ты его живым, отвёл бы в темницу и пытал. Но главное, тогда бы ты смог отправить дочь в другой город, а сам с братом пошёл бы мстить этой ведунье, или как там её. Вот вы и убрались, дав возможность Отцу осуществить свой план в кратчайшие сроки. Ах, да! Выбраться из темницы для человека с тотемом осьминога – плёвое дело. Ты ведь видел – я знаю, что видел – как Отец показывал твоей дочери возможности изменять руки и ноги? Что ж, думаю, Отец меня ещё и похвалит за то, что я перед вашей смертью рассказал о том, как вы попались на его уловку. Да, и ещё кое-что... По пятам твоей дочери отправился твой бывший ученик из клана Волка. И у него была задача не просто проследить за ней, – он подмигнул Бролу.

– Точщщщно фффсё? – донеслось со стороны Эрлана.

– Если ты думаешь, что я расслаблю щупальце, чтобы переспросить… – Осьминог-последователь повернулся ко второму Вольному и увидел на его покрасневшем, как у Брола, лице улыбку.

– Ты про руки забыл, – уже намного чётче сказал Эрлан, и в тот же миг из его рукавов, появились ножи, которыми он проткнул щупальце, мешавшее ему дышать.

То же самое повторил и Брол.

– А знаешь, как мы тебя раскусили? – Эрлан приставил к горлу Осьминога-последователя лезвие кинжала. – Потому что ты воняешь! – и в следующее мгновенье он убил врага.

– Надо скорее возвращаться домой, – откашливаясь и потирая горло, прокряхтел Брол.

– А что с Даной? Она же в беде, – Эрлану меньше досталось от щупальца. Видимо, из-за того, что Осьминог-последователь почти всё своё внимание переключил на Брола.

– Надеюсь, того, чему мы её научили, хватит, чтобы защититься от Волчонка, – он понимал, что дочь только на начальном этапе обучения, когда закрепляют азы. Но Брол знал, что рискует, отправляя её одну в город.

Теперь всё зависело от самой Даны.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там произведение выложено полностью): https://author.today/reader/79783/624846

Брол с братом прошли за пять дней то расстояние, которое Эрлан до того преодолел в два раза медленнее. Когда же их глазам открылась картина разрушенной деревни, между братьями воцарилась тягучая давящая тишина. Каждый из них укорял себя за то, что ничем не мог помочь близким и знакомым. А теперь те даже не похоронены – окропив своею кровью родную землю, люди так и остались лежать там; их останки были разбросаны на тысячу шагов вокруг, и вид этот оказался ужасающим даже для таких матёрых воинов, как Брол и Эрлан.

Двое суток братья поддерживали огромный костёр скорби на том месте, где они нашли тела людей из Вольного клана. Пока плясало пламя, в нём сгорали не только доски и сухие ветви, но и трупы, которые Вольные смогли найти.

Когда же братья отдали последние почести жителям деревни Рунной, освободив души от привязки к земле, как полагалось по их верованиям, перед Вольными встала нелёгкая задача. А именно: как выйти на ту Видящую, которой они хотели отомстить. Пусть Эрлан и видел направление, в котором она отправилась со своим отрядом, но о Великом Лесе рассказывали столько разных слухов, что братья просто не желали заблудиться и навеки остаться там.

Единственное, что могло помочь им найти как дорогу в Великом Лесу, так и выход из него с обратной стороны, это воспоминания Эрлана об историях Лесового, которыми тот когда-то делился с Вольным.

Лесовой утверждал, что в лесу легко ориентироваться, если уметь замечать подсказки его обитателей и окружающей природы. Эрлан нечасто навещал Лесового, но каждый раз прислушивался к каждому его слову, так как мысли и опыт этого человека, который посвятившего свою жизнь лесу стоили многого.

Так, однажды, когда Эрлан не взял карту местности и отправился по выученной тропе к дому Лесового, тот объяснил, как нужно пользоваться ориентирами. По его утверждению, деревья с природой живут в союзе, поэтому они обрастают мхом с той стороны, откуда чаще дует холодный ветер, таким образом как бы утепляясь. Муравьи тоже не глупы и делают более отвесной ту сторону своего жилища, которая принимает на себя потоки холодных ветров, в то время как с тёплой стороны склон муравейника пологий.

Но всё же лучше всего ориентироваться по небесному светилу. Солнце всегда встаёт с одной и той же стороны, а заходит — в противоположной.

Эрлан решил использовать оба подхода. На рассвете он уже стоял на том месте, откуда Видящая уходила в лес. У Вольного не было сомнений, что она пойдёт прямо к своим родным землям, потому что ей не было смысла запутывать следы. Так вышло, что вышедшее из-за горизонта солнце смотрело в спину Эрлана, а значит, им с братом надо идти за ним к закату. Что же касалось мха на деревьях и крутых склонов на муравейниках – они были словно рука, указывавшая вправо по отношению к прямой дороге, которая вела к дому Видящей.

Брол не стал возражать инициативе брата и полностью доверился ему.

Пять дней они следовали указаниям солнца, мха и муравейника, на своём пути ни разу не встретив опасных зверей или каких-либо существ, явлений, которыми запугивали детей в деревне Рунной. На шестой день незримая дорога привела их к отвесным скалам, размер которых поразил Вольных, никогда раньше не видевших таких высоких каменных гигантов. А за этими массивами виднелись ещё более высокие горы, возвышавшиеся над скалами словно опекун, защищающий своих детей.

Подойдя ближе к скале, Эрлан обратил внимание Брола на хоженую тропинку, пролегавшую вдоль её подножья.

– Думаю, нам надо идти влево, – предложил младший брат.

– Обоснуй, – отозвался Брол.

– Вряд ли мы шли всё время прямо. А когда я ориентировался по мху на деревьях, мне всё время казалось, что мы слишком сильно сворачиваем влево, поэтому, чтобы не сбиться с пути, я – двигался слегка правее по отношению к ориентирам. А закат солнца точно указывал прямую дорогу, так как мы шли чётко на него.

– Хорошо. Надеюсь, ты не ошибся.

Через полдня пути они убедились, что Эрлан был прав. Перед ними предстала деревенька, притаившаяся в подобии скального кармана. Судя по ширине и длине территории, наполовину окружённой скалами, это поселение было раза в два больше деревни Рунной.

Но искать дом Видящей не пришлось. У тропинки, заворачивающей в деревушку, прекрасно виднелся, как гриб после дождя, огромный особняк, возвышающийся над одноэтажными домами и прилавками.

– Ну что, подождём вечера и тогда уже разведаем, кто там живёт? – Эрлан кивнул в сторону выделяющегося здания.

– Да. Лучше не светиться перед местными. А под луной нам будет куда проще всё разузнать.

– В таком случае, можно отдохнуть до заката, – вынес вердикт Эрлан и развернулся, направившись вглубь леса в поисках подходящего места для дневного отдыха.

***

Проснувшись, Гларта отложила рунный гримуар и сразу же погрузилась в Видение своего будущего. Этот день настал. Вот уже четыре недели Видящая начинала свой день с того, что наблюдала явление мстителей. И вот теперь она чётко Видела, что именно сегодня стоит ждать незваных гостей, поэтому сразу же после завтрака она приказала командирам наёмников явиться в её кабинет. Кроме Скэла и Тэга, глава клана также позвала к себе и Марту, так как не хотела, чтобы та оказалась в ненужном месте в ненужное время и тем самым как-то помешала наёмникам справляться со своей работой.

– Устраивайтесь удобнее, – пригласила Гларта мужчин, стоило им зайти в кабинет.

– Я постою, – отчеканил Скэл.

– Неужели сегодня? – спокойно спросил Таг, который не отказался от предложения и присел в кресло. Он взглянул на Марту, сидящую по правую руку от сестры, и на миг позволил себе приподнять один уголок рта, подарив девушке скромную полуулыбку.

Та улыбнулась в ответ и слегка покраснела.

– Да, сегодня, – от острого взгляда Гларты не ускользнула мимика Тага и ответная реакция Марты, но глава клана решила не отвлекаться. – Как я и говорила, их будет двое. Нападут вечером, ближе к ночи. После ужина я пройдусь вместе с вами туда, где стоит их ждать, чтобы эти двое даже не проникли в мой дом. Предупреждаю, они очень сильные противники. Судя по тому, что я наблюдала в своих Видениях, даже с тем условием, что вы и ваши отряды будут знать, где их ждать, они всё равно несут большую угрозу моей жизни и жизни ваших воинов, дозорных.

– Я и мои люди справимся, – серьёзно заявил Скэл. – Не в первый раз защищаем.

– На меня и моих воинов тоже можете положиться, – не отставал от первого командира Таг.

– Марта, а тебя я бы попросила, когда начнётся нападение, не выходить из дома. Это не безопасно, – Гларта положила руку ей на спину. – Из всех родственников ты единственная, кто мне не безразличен.

– Как скажешь, – Марта одарила главу клана той чистой улыбкой, которую Гларта так любила видеть на невинном и милом лице сестры.

Весь день командиры то и дело напоминали своим воинам, как нужно вести себя при осаде. Даже если на дом будут нападать всего два человека – нельзя недооценивать противников из-за количества. Об этом предупредила Видящая, а у многих из этих людей уже была возможность убедиться в силе её дара, чтобы безоговорочно следовать её указаниям. Затем Скэл и Таг провели тренировочные бои с каждым наёмником, а в конце сошлись в схватке друг против друга. Как ни странно, после кулачной драки в городе, где их наняла Видящая, эти двое больше не пререкались и каждый день вместе тренировались, так как равных им в двух небольших отрядах не было.

После личного осмотра своих подопечных и совместного боя Скэл отправился на своё дежурное место, чтобы наточить меч к предстоящей схватке с теми Вольными, которых Видящая так боится, а Таг решил пройтись неспешным шагом мимо окон комнаты Марты.

Те недели, что наёмники находились в деревне у главы клана Видящих, Гларта наблюдала за развитием отношений между её сестрой и Тагом. Если можно было назвать это отношениями. Он всё время поглядывал на Марту, старался чаще проходить мимо неё. Но прежде всего Таг был наёмником, главная задача которого чётко выполнять то, для чего его наняли. И он не мог позволить чувствам взять верх над разумом. Да, ему было тяжело, но он понимал, что стоит заговорить с Мартой не по делу или хотя бы прогуляться с ней в рабочее время – а он работал круглосуточно – как потеряет самоуважение и уважение остальных наёмников.

Марта же всё время вздыхала, стоило Тагу появиться в поле её зрения. Она старалась не смотреть в его сторону, но не могла удержаться, а когда ловила встречный взгляд, смущалась и быстро скрывалась в другой комнате.

Для Гларты эти чувства были непонятны, но ей нравилось наблюдать за сестрой, ведь она воплощала в себе то, чего не хватало самой главе клана. Видя, что у Марты с Тагом всё взаимно, Гларта даже подумывала дать добро на отношения и, как бы невзначай, освободить наёмника от работы, дав выходной. Но это всё намечалось после того, как Таг и Скэл избавятся раз и навсегда от незваных гостей.

Она больше не смотрела в будущее тех, кто этого не просил. В то время как взгляд в собственное будущее открывал ей лишь то, что было непосредственно связано с ней. Да, она могла проследить за тем, где ей ожидать того же нападения, но что случится с другими, глава клана не могла знать точно. Ведь там уже действовали вариации их будущего, не её. Смогут ли не дать себя в обиду наёмники? Гларта на это надеялась. По крайней мере, у них было преимущество перед ночными визитёрами – наёмники будут знать точно, где появится враг. А это давало им огромный шанс как уничтожить недруга, так и остаться в живых.

После ужина Гларта, как и обещала, показала то место, откуда появятся Вольные. А ещё предупредила, что их появление в определённом месте зависит также и от того, где будет находиться она, и, конечно же, они должны её заметить. Да, это рискованно. Но глава клана уверена в своей безопасности, чего не может пообещать самим наёмникам. Точнее, всем наёмникам. Раз она в итоге останется жива, значит, кто-то из них убьёт врагов. Но ведь и те могут показать свои прыть и мастерство. Закончив с объяснениями, Видящая одарила всех хмурым взглядом и удалилась в свои покои.

Оба командира держались уверенно и хладнокровно перед предстоящей встречей с теми, кого так опасалась их нанимательница. Люди Скэла так же стойко держали свои позиции, не отвлекаясь ни на что. Что же до воинов Тага, те немного нервничали, но их командир считал этот мандраж даже полезным – чтобы не расслаблялись.

И вот этот час наступил.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там произведение выложено полностью): https://author.today/reader/79783/624846

Стоило отойти на десяток шагов от мерзкого лавочника, как Квэна охватило неприятное предчувствие. Кэлла не могла спокойно идти с братом, поэтому постоянно прыгала или бегала вокруг или возле него, стараясь не отставать. Когда они прошли дальше вглубь рынка, сестрёнка вдруг дёрнула Квэна за рукав. Он остановился.

– А за нами идут, – шепнула она и вновь продолжила прыгать, при этом даже не глядя на преследующего их человека, с любопытством рассматривая всё вокруг.

Квэн продолжил идти в прежнем темпе, но вскоре прибавил шаг. Он то и дело поглядывал на сестрёнку, и когда поймал её взгляд, одними губами произнёс:

– Идёт? – и слегка наклонил голову набок, подняв бровь.

Кэлла вновь остановила брата и прошептала:

– За нами до сих пор идут.

– Сколько человек?

– Один.

– Он далеко?

– Ближе, чем раньше. Десять шагов от нас.

Квэн осмотрелся по сторонам, подошёл к одному из прохожих и спросил:

– А где тут можно сходить по нужде? Моя сестра, – он указал на Кэллу и слегка подогнул колени внутрь, стараясь донести своими жестами смысл до одного единственного человека, наблюдавшего за ними на расстоянии, – уже долго терпит.

– Вот так идёте прямо, – любезно подсказал худощавый лысый старичок, направляя Квэна в один из проулков, – там пройдёте через прилавки с одеждой, тканью, свернёте направо и увидите отведённое отхожее место.

Поблагодарив, Квэн развернулся и направился в указанном направлении. Кэлла продолжала вести себя беззаботно, но при этом иногда делала вид, что действительно хочет отойти по нужде. Для неё это была просто игра, в то время как брату было не до шуток.

Когда Квэн заметил, что они приближаются туда, куда и хотели, а главное – людей стало намного меньше, он достал чёрный нож и, схватив за рукоять, прислонил лезвие к предплечью, чтобы не светить холодным оружием.

– Беги вперёд, я тебя тут подожду, – сказал он сестрёнке, а сам прислонился спиной к стене, положив суму на землю.

Стоя лицом к дороге, Квэн продолжал делать вид, что ничего не замечает, но боковым зрением наблюдал, как к нему приближался силуэт. Рука сильнее сжала рукоять. Не понимая, откуда появилось это чувство, Квэн ощутил в себе не просто уверенность, что его действия в ближайшие минуты будут правильными – он знал, что это необходимо сделать. Больше того – ему хотелось это сделать. И если бы Квэн в это мгновение посмотрел на чёрную рукоять ножа, то увидел бы, что от неё поднимается прямо по его руке до локтя еле заметная тёмная дымка, впитывающаяся в предплечье.

Незнакомец подходил ближе. Квэн смотрел прямо, не оборачиваясь, и мысленно считал.

Три шага. Два. Один.

Удар ножом прямо в живот. Ещё раз. И ещё. Рука успела сделать три движений «туда-сюда» за одну секунду.

Только когда мужчина завалился набок, Квэн посмотрел прямо в его удивлённые глаза.

– Сам виноват, – только и сказал юноша, вытирая испачканный нож об одежду незнакомца. Собственный голос показался ему незнакомым, но он не придал этому значения.

Тот ничего не ответил – его глаза так и застыли в удивлении.

Квэн быстро ощупал одежду мертвеца и нашёл кошель с монетами. «Чтобы выжить, нужны деньги. А ему они больше не пригодятся» – мысль сама по себе возникла в сознании. Совесть спала, разум твердил, что он правильно сделал, а теперь пора делать ноги.

Квэн забросил суму на плечо, нож замотал обратно в ткань и засунул под верёвку, что держала штаны, затем отправился туда, где по договорённости должна была ждать и не высовываться его сестрёнка. Кэлла, пусть с трудом, но сдержала своё обещание.

Квэн взял её на руки и помог залезть на стену – на рынке их высота всего на голову превышала его рост – а следом и сам вскарабкался наверх. По другую сторону никого не оказалось, что облегчило побег с места преступления.

Пока они молча и бесцельно шли по улицам города, Квэн старался прислушаться к своим эмоциям. И его поразило то, что он ничего не чувствовал ни по отношению к самому убийству, ни к тому, что он обокрал мертвеца. Тому ведь деньги уже всё равно не нужны, а ему с сестрёнкой необходимы. Да и тот незнакомец сам виноват, что пошёл за ними – украсть или убить – это уже не важно, главное то, что явно хотел причинить вред.

Так, размышляя над своим поступком и холодным отношением к нему, Квэн с сестрёнкой вышел на более приличные улицы. Тут и дневного света, казалось, было больше, и люди ходили приветливые, и общая атмосфера самого места казалась куда дружелюбнее.

Именно тогда Квэн и почувствовал, что ему как-то не по себе в такой среде. В лесу он привык к отшельничеству и усвоил кое-какие уроки, преподнесённые природой. На рынке Квэн понимал, что нужно быть начеку, и случай с незнакомцем напомнил ему встречу с ведьмой, укравшей у него книгу.

А среди спокойных горожан ощущалось… спокойствие, которое настораживало сильнее, чем тревога или гнетущее предчувствие. Квэну было тяжело это признать, но он то ли отвык от жизни с людьми, то ли потерял в них веру. Уж слишком много чего случилось за последние полмесяца, включая то, что его пытались дважды, а может, и трижды – если считать преследователя с рынка – убить.

Что творилось в голове у Кэллы, Квэн мог лишь догадываться. А порой даже это было трудно. Сестрёнка вроде и вела себя, как положено девочке её возраста, но иногда она размышляла и поступала, как Лесовой или Эрлан – тихо ходила, пристально наблюдала, умела прятаться и ориентироваться на местности так, как это не удавалось даже Квэну, несмотря на огромную для их возраста разницу в годах.

А ещё Кэлла благодаря раннему использованию своего дара сумела развить его с семи вдохов до одиннадцати. Правда, из-за отсутствия постоянных занятий по рисованию, которые в посёлке Рунном длились по четыре-пять часов в день, она начала забывать некоторые руны.

Сам же Квэн повторял руны каждый день прямо во время похода. Пока он шёл, мысленно рисовал перед собой их все, начиная первой, заканчивая последней. Даже продолжал искать общие черты, чтобы, когда его жизнь нормализуется, вернуться к тем исследованиям, что он проводил раньше.

Прогуливаясь уже неспешным шагом, Квэн впервые обратил внимание, что почти у каждого прохожего на шее что-то висело. У кого-то виднелась лишь верёвочка, а то, что на ней – пряталось под одеждой. У других с верёвочки свисали то камушки, то деревянные кружочки или квадратики. Но и на первых, и на вторых Квэн благодаря своему улучшенному зрению разбирал вырезанные рисунки.

Причём сразу угадывалась рука мастера. Иногда изображения давали точную картину: ёлка, солнце на небе, скала, река. Но попадались и непонятные фигуры и образы, похожие то на ветки, то даже на руны, а бывало, на часть какого-нибудь животного – лапу, глаз, ухо, нос.

Пока брат всматривался в амулеты, не понимая, что это такое, Кэлла наткнулась взглядом на двухэтажное здание, через огромное окно которого угадывалась столовая. Желудок ещё сильнее принялся ругаться, стоило носу почуять аромат жареной пищи, и Кэлла ткнула Квэна в бок, показав пальцем в сторону входа.

Брат сразу смекнул, чего хочет сестрёнка, и не стал оттягивать и без того запоздавшую трапезу – то ли поздний завтрак, то ли ранний обед. Когда они зашли внутрь, Квэн выбрал уголок потемнее, чтобы меньше привлекать ненужные взгляды своим внешним видом, и достал кошель, сорванный с мертвеца. На губах брата Кэлла увидела довольную улыбку. Вскоре он объяснил:

– Думаю, можно ничего не продавать из того, что у нас есть. На первое время, думаю, должно хватить денег. А сейчас можешь ни в чём себе не отказывать. Кушай, что захочешь.

К их столу подошла девушка лет двадцати с убранными под косынку волосами и в переднике. Она спросила:

– Чего пожелаете?

– Мяса, – первой взяла слово Кэлла. – Побольше. И картошки. С мясной подливкой. А пить – что-нибудь ягодное.

– Мне то же самое, – согласился с выбором сестры Квэн. – Скажите, а что это за город?

Девушка удивилась такому вопросу – это было заметно по лицу. Но она ответила без расспросов:

– Это Амулетный город.

– А где можно в вашем городе остановиться на некоторое время? И вы извините за наш вид – мы с сестрой пришли издалека и ещё не успели привести себя в порядок.

Девушка переменилась в лице и с энтузиазмом принялась объяснять:

– А, так вот оно что. Просто не часто увидишь в нашем заведении посетителей, хм… которые не успели привести себя в порядок. Если пожелаете, можете остаться тут. У нас на втором этаже сдаются три комнаты. Можно найти места и подешевле, но в худших районах города. В нашем же – гарантированы уют и безопасность.

– Сколько стоит у вас комната на ночь? Если что, мы с сестрой на одной кровати поместимся.

– С одной кроватью – пять медяков в день. Если захотите искупаться или ополоснуться – ещё один медяк сверху – за доставку бочки с тёплой водой в вашу комнату.

– А сколько мы должны будем за еду?

– С вас и вашей сестры четыре медяка, – мило улыбнулась девушка.

– То есть, если трижды в день у вас кушать, выходит на медяк дороже, чем комната на ночлег?

– Для постояльцев можем скинуть один медяк за трёхразовое питание.

– И на какое время надо снять комнату, чтобы числиться у вас постояльцем? – Квэн прищурился.

– На неделю.

– Тогда бочка с тёплой водой каждый вечер – бесплатно, – Квэн когда-то наблюдал, как один мужчина, пришедший к его бабушке, чтобы сделать много рун своему отряду, говорил нечто подобное: «Нас двадцать один человек. Плачу за двадцать рун, а двадцать первая – бесплатно. Или же плачу за всех, но вы дадите холодный напиток каждому. Бесплатно».

– Молодой человек, вы не на рынке…

– Выходит девяносто медяков или девять серебренников, – перебил её Квэн, демонстрируя умение быстро считать. – Это большая сумма. А у меня всего один золотой. То есть у меня останется всего один серебренник, чтобы потом как-то жить. И найти работу.

– Я поговорю с отцом – он хозяин этого заведения.

– Советую не спросить у него, а поставить в известность, при этом рассказать так, чтобы он видел – ты нашла куда более выгодное условие, чем тебе предлагал я, – сам не заметив, как это произошло, Квэн перешёл на «ты». – За этот совет я прошу ответить ещё на несколько вопросов.

– Смотрю, ты не такой скромный, как показался в самом начале, – девушка тоже перестала «выкать».

– А в какую цену амулеты у Амулетного клана? Берут ли они к себе на работу людей, не входящих в их клан? И вообще, где находится дом этого клана?

– Говоришь, всего несколько вопросов? Так и быть. Цены на амулеты разные – начиная от золотого, заканчивая десятью. Правда, я как-то слышала, что кто-то купил амулет за двадцать золотых. По-моему, этот амулет давал своему владельцу долголетие, сравнимое чуть ли не с бессмертием. На работу никого не берут – у них есть, кому работать. А дом этот находится всего в пятистах шагах отсюда. Именно поэтому наш район считается самым лучшим. Ладно, я пойду. Заказ сам не приготовится, а твоя сестра, судя по взгляду, готова сейчас меня съесть.

Наевшись досыта, Квэн с сестрёнкой отправились в свою комнату – после ночёвки под открытым небом перина казалась лучшим местом в мире для отдыха и сна. Кэлла уснула чуть ли не сразу, как легла, а брат ещё сидел и размышлял, подсчитывая монеты.

Конечно же, он не стал рассказывать новой знакомой, у которой забыл спросить даже имя, сколько денег у него было на самом деле. Как и то, откуда они у него. По факту, брат с сестрой могли позволить себе три с половиной такие недели, так как у него имелись три золотых, один серебренник и пять медяков.

Подсчитав монеты, Квэн достал нож и провёл по нему пальцем. Стоило вложить рукоять в ладонь, как юноша вновь почувствовал уверенность в себе, а также желание снова применить это орудие. Только в этот раз желание было куда сильнее, чем в прошлый.

Квэн не сразу понял, что с ним происходит, но осознав вдруг, что готов прямо в это мгновенье убить кого-нибудь, он отбросил нож и уставился на него.

Жажда крови улетучилась лёгкой дымкой. Причём в прямом смысле – Квэн увидел, как от его руки поднимается что-то тёмное, испаряясь, как дым. Он осторожно обмотал нож тканью, стараясь не прикасаться ни к рукояти, ни к лезвию, и спрятал свёрток на дно сумы.

Чтобы мыслями не возвращаться к тому, что он увидел и почувствовал, Квэн решил повторить руны, а также почитать дневники Вдыхающих жизнь Рунного клана. Вскоре и он тоже уснул.

А во сне он увидел её. Чёрная ведьма смотрела на него и смеялась так, что эхо разлеталось на весь лес. А её противному голосу вторили вороны.

Теперь Квэн видел ведьму во сне каждую ночь. Целых полтора месяца, пока не встретил ту, чью смерть он наблюдал во время уничтожения деревни Рунной.

Эти полтора месяца ему не просто снилась старуха – она говорила с ним. Уговаривала взять нож и ещё раз убить, ведь у него не получается найти работу, а у новых жертв можно найти куда больше денег, чем у последней.

После первых трёх недель проживания в съёмной комнате Квэн неожиданно для себя стал всерьёз задумываться над этим предложением.

И однажды ночью он всё же взял нож. На это его подтолкнул не столько призыв ведьмы, который он списывал на своё воображение, сколько то, что у него заканчивались деньги.

Но Квэн не собирался убивать. Он просто решил понаблюдать за людьми в районе рынка, в надежде, что найдёт какого-нибудь негодяя, заслуживавшего ограбления и… смерти. Если, конечно, без этого будет не обойтись...

Квэн засёк одну парочку – девушку и парня. Прогуливаясь, они мирно шли через этот злосчастный район, как вдруг из темноты появился ссутулившийся силуэт, тут же отправившийся вслед за парочкой. А Квэн не упускал его из виду.

В самом тёмном переулке негодяй нагнал девушку с парнем и пригрозил им, чтобы те отдали ему всё ценное. Тут Квэн взял в руки нож и, ощутив прилив жестокости и жажды крови, подошёл сзади к сутулой фигуре и с размаху вонзил лезвие в спину.

– Уходите. Только тихо, – не своим голосом прохрипел Квэн, стараясь, чтобы его не узнали, если он ещё когда-нибудь встретит кого-то из спасшейся пары.

Те кивнули и убежали. Квэн же быстро прощупал карманы убитого и, забрав всё ценное, убрался с места преступления.

Таких вылазок он сделал ещё две. Но и этого было достаточно, чтобы о нём начал расходиться слух, как о спасителе, очищающем город от грязи. Только это не сильно утешало Квэна. Где-то в глубине сознания он понимал, что сам теперь мало отличается от той самой грязи. Но совладать с собой он больше не мог – ему и так стоило огромных усилий преодолевать искушение. К примеру, как в тот раз, когда во время своей последней вылазки он чуть не убил тех двух девушек, которых сам и спас от парочки каких-то мерзавцев, желавших позабавиться. Тогда нож и рука Квэна слились в одно целое при помощи зыбкого чёрного тумана. И ему, Квэну, это нравилось.

***

Где-то в лесу.

Тело ведьмы с ножом в груди за две недели ссохлось до такой степени, что под коричневой полупрозрачной кожей угадывались кости. Ни животные, ни птицы, ни насекомые – никто не тронул плоть старухи, оставив её лежать в том виде, в котором оставил Квэн после убийства.

Вдруг грудная клетка ведьмы поднялась, а на мёртвом лице раскрылись глаза. Старуха приподнялась и костлявой рукой, больше похожей на когтистую лапу птицы, вытащила нож из груди. Изогнутый нож с чёрной как смоль рукояткой. А следом послышался её зловещий смех, от которого в разные стороны разлетелись все птицы. Кроме ворон – те наоборот, сели на ближайшую к ведьме ветку и глядели на неё, словно приветствуя старую подругу.

***

Где-то в лесу после первого убийства Квэном чёрным ножом.

Тело ведьмы с ножом в груди за две недели ссохлось до такой степени, что угадывались череп и кости под коричневой прозрачной кожей. Ни животные, ни птицы, ни насекомые – никто не тронул плоть старухи, оставив её лежать в том виде, в котором оставил Квэн, после убийства.

Как вдруг грудная клетка ведьмы поднялась, а на лице раскрылись глаза. Старуха подняла корпус и вытянула из груди нож. А следом послышался её зловещий смех, от которого в разные стороны разлетелись все птицы, кроме ворон – те же наоборот, сели на ближайшую к ведьме ветку и глядели на неё.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там произведение выложено полностью): https://author.today/reader/79783/624846

Квэн с сестрёнкой шли по лесу ещё тринадцать дней, прежде чем добрались до Амулетного города.

После первой ночёвки под открытым небом эта затея уже не казалась им такой пугающей и опасной, как раньше. Правда, каждый раз, когда ночь накрывала лес своей тёмной пеленой и будила живность, которая бодрствовала в это время суток, Кэлле становилось очень неуютно от разных шорохов и звуков. Но брат всегда подбадривал её и не показывал виду, что его тоже настораживает подозрительный шум: то шуршание кустов где-то рядом, то хруст ветки, кажущийся оглушительным, когда вокруг царит тишина, то крики ночных птиц и доносящиеся издали завывания волков.

Чтобы не обращать внимания на суету ночных обитателей леса, Квэн постоянно обсуждал с сестрёнкой отрывки из книги, которые читал вслух перед сном. Не сказать, что они продвинулись далеко в историях, записанных рукой первой Вдыхавшей жизнь Рунного клана – усталость и желание отдохнуть от пешего похода, занявшего целый день, действовали на молодой организм каждого из них лучше усыпляющего отвара. Причём иногда Квэну приходилось перечитывать для Кэллы отдельные места из книги, так как бывало, что она засыпала раньше, чем он заканчивал ту или иную историю. И брат мысленно благодарил за это сестрёнку, потому что с первого раза не заметил, а уже со второго – сумел вникнуть в очень любопытный монолог-рассуждение первой Старшей Рунного клана.

После истории об Элиссии и девяти богах-мужчинах страницы книги рассказывали о том, как Вдыхающая жизнь осваивала божественный дар. Во-первых, необходимо было научиться видеть в себе тот самый зелёный огонёк, который богиня забрала у других богов.

Во-вторых, требовалось научиться рисовать руны. Но загвоздка была в том, что первая глава Рунного клана раньше никогда даже не видела их, поэтому не знала и как их рисовать. Но всё произошло само собой, когда одна знакомая девушка рассказала ей, что не может забеременеть.

Услышав это, Старшая по наитию дотронулась до живота собеседницы, закрыла глаза, чтобы увидеть зелёный огонёк, и мысленно обратилась к богине за помощью. В тот же миг Вдыхающая жизнь перед своим мысленным взором увидела очертания руны, словно нарисованные в воздухе. Они горели зелёным пламенем. Так Старшая впервые Вдохнула жизнь не только в переносном, но и в прямом смысле, повторив тот же самый рисунок руны, начертив его на животе девушки.

В очередной истории, описанной в книге, Квэн узнал и про количество вдохов при применении дара, о чём ему когда-то рассказывала бабушка, и о времени действия руны, если это касалось длительного применения, а не разового использования, как в случае с той же беременностью или, например, заживлением раны. Хотя во втором случае, если человек с уже нанесённой на его кожу руной получал в течение суток ещё какую-то рану – она быстро затягивалась.

Прочитав ещё с десяток страниц, Квэн наткнулся на историю, где Вдыхающая жизнь рассказывала о том, как Элиссия лично явилась к ней во сне. Та поведала о какой-то опасности и угрозе для всех девяти женщин, которых она избрала. Богиня также сообщила, что ещё две недели сможет подсказывать те же руны или ответить на любые вопросы, но потом ей придётся исчезнуть. Поэтому, как основательница Рунного клана, Вдыхающая жизнь должна завести тетрадь, куда будет записывать все руны, которые она будет использовать на протяжении двух недель. А ещё лучше – чтобы как глава клана и человек, постоянно имеющий дело с рунами, она выучила их все.

Спустя ещё шестнадцать страниц Квэну открылось описание последнего визита богини к Вдыхающей жизнь. Элиссия поведала об одном боге, который хочет вернуть других девятерых к жизни. А так как она – один из ключей к пробуждению тех богов-мужчин, да к тому же является причиной того, что они застыли в камне, ей необходимо исчезнуть с этих земель.

Также Элиссия предостерегла, что ни в коем случае нельзя рассказывать мужчинам, в крови которых течёт наследие богов, а лучше вообще никому, о том месте, где находятся девять статуй, скрытых в объятиях Великого Леса. Стоит такому мужчине дотронуться до застывшего бога, чьё наследие течёт в крови пришедшего человека, как в нём, в этом мужчине, пробудится скрытая сила и он станет Вдыхающим жизнь.

Прочитав это предостережение, Квэн почувствовал, как у него из груди вот-вот вырвется сердце и пустится в пляс. До него дошёл смысл сказанного. Оказывается, его мечта, которую он всегда считал несбыточной, может осуществиться. И его родная бабушка, утверждавшая, что любит своего внука, никогда даже не намекала о возможности ему, Квэну, стать таким же, как она. Его восторг быстро сменился злостью на ту, кого он считал самой родной в своей жизни. Ни родителей, ни сестрёнку, а её – бабушку и Старшую Рунного клана – он, Квэн, любил больше всех на свете. А она взяла и предала его.

Из-за своего скверного настроения он не сразу заметил ещё одну фразу, привлёкшую его внимание. Там, где Элиссия говорила, что является ключом, она добавила, что им может стать и другая женщина. Женщина, внешне похожая на неё. А дословно это описание звучало так: «Женщина, чей взгляд пронзает разным цветом глаз». И Квэн знал такую женщину. Но она умерла прямо на его собственных глазах.

Кроме того, чтобы размышлять и рассуждать над тем, что Квэн читал вслух, в эти тринадцать дней пути они с Кэллой болтали о рунах, о жизни вне своего клана, обустройстве в новом городе, желаниях и мечтах касательно будущего. Но их обнадёживающие и радужные мысли сменялись воспоминаниями о прошлом, тех счастливых временах, когда они оба жили каждый в своей комнате, питались лучше всех в деревне, занимались любимым делом – ну, если и не любимым, то нужным для всего клана. И тогда на смену светлой грусти приходила печаль. Смерть, убийства, пожары, крики – эти картины боли и ужаса горели саднящими ожогами в памяти Квэна и Кэллы, стоило только мысленно вернуться к тем жутким воспоминаниям.

По дороге в неизвестность они начали встречать людей уже через три дня пути. Но показываться на глаза незнакомцам после встречи с ведьмой желания не было. Тем не менее, Кэлла наловчилась лучше брата прятаться и отслеживать встреченных людей, не производя при этом шума. Квэн же следовал за сестрой, но на расстоянии, чтобы не привлечь внимания своим шумным шагом.

Каждый человек, за которым шла сестра, а следом и брат, выводил их в небольшой посёлок из двадцати-тридцати домов. Там виднелся и домашний скот, и огороды, и фруктовые сады.

В такие дни, когда Квэн с Кэллой натыкались на поселения, они выбирали место для ночлега в получасе ходьбы от домов. Как следует замаскировав суму ветками, отправлялись на разведку: разузнать, где находится ближайший колодец или родник, где какие растут фруктовые деревья, на чьих огородах можно найти овощи.

Если замечали домашнюю птицу – будь-то курица, гусь или индюк – Квэн выбирал момент, когда они отойдут подальше от двора, и подкрадывался, чтобы поймать. На больших птиц он уже не кидался – первый опыт показал, что они могут поднять гвалт. К тому же, сильно щипаются. Да и за пять походов в поселения удалось лишь дважды поймать курицу, причём один раз пришлось отпустить – Кэлла требовала, чтобы красивый цыпленок немедленно отправился к своей маме-наседке.

Что же касается охоты или рыбалки, для этих занятий у брата с сестрёнкой просто не было навыков. Поэтому когда поселения не попадались на их пути, они питались уже поднадоевшими ягодами, а оставшийся голод запивали водой.

Когда пейзаж поменялся, вместо леса показались поля, а по правую сторону стали виднеться хребты скал, Квэн с Кэллой увидели очертания города. Они решили в последний раз заночевать под открытым небом и заодно хорошенько обсудить, что они собираются делать дальше.

Облюбовав укромное скрытное местечко в низине, окружённой густыми деревьями, и приготовившись к ночлегу, Квэн решил начать первым:

– Кэлла, я вот всё думал, кем же нам представляться в городе. Мы, конечно, можем не врать и сказать, что из Рунного клана. Но выглядим мы сейчас... В общем, совсем не так, как раньше. До того, как зашли в лес. Да и знают ли тут о нашем клане? Вот я, например, ничего не знаю о кланах, которые находятся в этом городе. Да что там, я даже не знаю, что это за город.

– Разве наш клан можно не знать? – с искренней наивностью удивилась сестрёнка.

– Такое возможно. Разве что… – Квэн задумался. – Ты – умничка, Кэлла! Конечно же! Мы ведь знаем про кланы с Вдыхающими жизнь во главе. А значит, и они должны о нас знать.

– Значит, нас знают?

– Надеюсь, что да, – уже не так радостно ответил Квэн.

– А мы будем жить так же, как и раньше?

– Лучше не рассчитывать на это, сестрёнка, – он вздохнул. – Да и уже никогда не будет так, как раньше. Ведь нас больше не окружают те, кого мы любим и кто любит нас. Тут мы чужаки.

– Но ты мне не чужак, – возмутилась Кэлла.

– Знаю, – Квэн обнял сестрёнку. – И ты мне не чужак, – он хмыкнул. – Только мы друг у друга и есть. Помни об этом, мало ли какие Вдыхающие жизнь в этом городе. Они могут казаться искренними и добродушными, – Квэн вспомнил бабушку, укрывавшую от него правду о возможности приобрести божественный дар. – Но при этом думать, как бы предать тебя или выгоднее использовать для своих целей. Мда, я уже и не знаю, стоит ли показываться им на глаза или нет. Может, попробовать самим выжить в этом городе? Давай-ка посмотрим, что у нас есть в суме из ценного? Может, что-то сможем продать или обменять?

Квэн вытащил из кармана обмотанный грубой тканью чёрный нож, что забрал из хижины ведьмы, и положил перед собой. Рядом вскоре оказались красивая свирель, книга, три тетради Вдыхающих жизнь, несколько оставшихся помятых листов бумаги и ёмкость для краски, которую Квэн заполнил доверху, используя ягоды как краситель.

Нож нужен всегда. Книга и вовсе бесценна. Тетради ещё помогут в изобретении новых рун, листы бумаги и краска необходимы сестре для тренировок, да и кому можно продать их – вряд ли кто-то может писать или рисовать среди обычного люда, а у богатых и так хватает всего, да и вряд ли те будут ходить по рынкам. Остаётся свирель.

Квэн приблизил её к глазам, рассматривая и любуясь искусной гравировкой. Он так и не научился играть на ней, да и времени на это не хватало – голова была занята тем, как бы выжить в лесу и быстрее дойти до ближайшего большого поселения.

Ему не хотелось расставаться с этим музыкальным инструментом, но другого выбора не оставалось, если он хотел обосноваться в городе – на первое время нужны деньги для проживания и пропитания, прежде чем удастся найти какую-нибудь работу. На том Квэн и решил.

Следующим утром они с сестрёнкой вошли в город. Узнать, где находится рынок, не составило труда – весь людской поток направлялся либо туда, либо обратно, либо через него.

Когда Квэн с Кэллой оказались среди разнообразия вещей и продуктов, у них глаза чуть не разбежались в разные стороны – на прилавках всё казалось ярким, блестящим, вкусным, ароматным, красивым и восхитительным. Они прогуливались по рынку около часа; их желудки возмущённо урчали, когда в их поле зрения попадалась аппетитная еда. А там вся еда выглядела аппетитной.

Вскоре они набрели на лавочника, своей грузной фигурой напоминавшего бочонок, который торговал всякой всячиной. И среди непонятных товаров – Квэн больше половины уж точно не знал – на глаза попались несколько музыкальных инструментов, похожих на свирель, найденную в хижине. Только ни один из них и в подмётки ей не годился, не мог похвастаться той красотой и изяществом, которыми обладала эта вещь, творение неизвестного мастера.

Квэн подошёл к продавцу и спросил:

– Сколько они стоят? – он ткнул пальцами в «родственниц» свирели.

Тот презрительно оглядел юношу с ног до головы и вынес свой вердикт:

– У тебя денег столько не будет. Уходи отсюда. Не пугай покупателей.

– И всё же? Может, у меня и найдётся пару медяков.

– Медяков? Хех, рассмешил, – он противно ухмыльнулся. – Пять серебренников не хотел? Так что кыш отсюда.

– Пять серебренников? – удивился Квэн. – А сколько же тогда будет стоить моя красавица? – и он вытащил свою свирель.

Квэн заметил, как жадно сверкнули глаза торговца, поэтому тут же решил быстрее уйти, предчувствуя неладное, но «бочонок» ответил:

– Любопытная вещица. А можешь дать мне поближе разглядеть? Я плохо вижу, но мне кажется, за неё ты бы мог получить семь серебренников.

– Ммм… нет, не могу, – Квэн всё же решил прислушаться к своему внутреннему ощущению. – Так смотрите.

– Ну, если так, за три серебренника, так уж и быть, куплю.

– Нет, спасибо, – Квэн засунул свирель в суму и взял Кэллу за руку.

– Где ты её украл, мальчишка? – Прищурив глаза, прорычал лавочник.

– Ничего я не крал. Ладно, идём, Кэлла, – и Квэн быстро пошёл прочь от подозрительного торговца.

«Бочонок» же поймал взглядом своего подельника, стоявшего в десяти шагах, и кивнул ему, чтобы тот шёл следом. Заросший мужчина со шрамом на всю правую щёку тут же направился следом за Квэном с сестрёнкой.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там произведение выложено полностью): https://author.today/reader/79783/624846