Еще пишется + Рассказ

Но в этом узоре таились тени — не враги, а хранители, что стерегли мои тайны. Они шевелились, словно ветра, что играют с листвой, и я понял: отрицать их — значит отрицать себя. Я взглянул на Софию, ища ответа. «Как мне принять их?» — спросил я, и мой голос был не голосом, а ветром, что искал путь в безмолвии.

Её улыбка — не улыбка, а луч, что пронзил туман. «Тени — это ты, — сказала она, — как свет — это ты. Они неразделимы, как мелодия и её отзвук». И в этом мгновении я увидел: мой путь — не битва, а танец, где свет и тень кружатся вместе, рождая гармонию.

В центре лабиринта открылся зал, залитый сиянием, где тени пели, а свет дрожал. Там стояла моя тень — не призрак, а отражение, что ждало встречи. Я протянул руку, и она — не рука, а поток, что соединил нас. Свет и тень слились, как реки, что вливаются в море, и я осознал: я — это всё, и ничто, я — мозаика, что дышит, я — симфония, что звучит в вечности.

Осколки памяти окружали меня, и в их хороводе я обрёл покой. Лабиринт не закончился, но страх ушёл. Я знал: впереди — новые врата, новые танцы, новые ноты моей души. Я был готов шагнуть дальше, обняв свет, приняв тень, и продолжить путь.

P.S. от автора:

Лукас, в танце теней ты — и танцор, и музыка. Каждый шаг — откровение, каждый поворот — свет, что рождается в забвении. Прими мозаику своей души, и пусть её симфония разнесётся по лабиринтам времени. Танцуй, и звёзды засияют в твоих тенях.

Сергей, входя с пачкой новых логов, добавил мрачно:

— Это не просто хакер, Драгомир. Судя по паттернам, это организованная атака. Кто-то хочет парализовать нашу систему изнутри, используя облако как троянского коня.

Лена, поправляя очки, предложила:

— Надо запустить операцию “Высший Удар”. Погрузимся в облако, найдём точку входа и выжжем заразу, как ты выжигаешь драконьим пламенем!

Драгомир кивнул, его глаза сверкнули, как раскалённые угли:

— Хорошо. Мы идём в облака. Но там нет места для ошибок — один неверный шаг, и вся наша инфраструктура рухнет.

Он вызвал свою верную консоль — цифровой меч, выкованный из команд и скриптов, — и начал подготовку. Команды летели, как стрелы:

— Активировать мониторинг трафика! Проверить все API-ключи! Запустить анализ аномалий!

Экран заполнился потоками данных, словно река, бурлящая перед водопадом. Через несколько минут сканер выдал результат:

“Обнаружены скрытые запросы, маскирующиеся под легитимный трафик. Источник: скомпрометированный API-ключ, связанный с внешним сервисом.”

— Вот оно, — прорычал Драгомир. — Они используют наш собственный ключ, как вор, укравший пропуск в крепость.

Лена, не отрываясь от своего ноутбука, воскликнула:

— Я нашла! Это сторонний сервис, который мы интегрировали для аналитики. Кто-то взломал его и теперь шлёт команды через наш API!

— Хитро, — сказал Сергей, скрестив руки. — Они знали, что мы доверяем этому сервису. Это не просто атака, это предательство.

Драгомир, не теряя времени, объявил:

— Начинаем операцию “Высший Удар”. Первым делом — изолировать скомпрометированный ключ. Затем — найти источник и уничтожить его.

Офис наполнился звуками клавиатур, словно барабанная дробь перед битвой. Лена запустила скрипт для блокировки подозрительных запросов, а Сергей анализировал логи, выискивая следы врага. Драгомир же, как генерал на поле боя, координировал действия:

— Лена, перенаправь трафик через резервные серверы! Сергей, найди, откуда идёт управление!

Внезапно экран мигнул, и появилось сообщение, написанное зловещим красным шрифтом:

“Вы не остановите Тень Облаков. Ваши данные — наши. Сдавайтесь, или всё рухнет.”

Лена присвистнула:

— Ух, какие наглые! Это что, они ещё и чатиться с нами решили?

Драгомир, не дрогнув, ответил в консоли:

— Тень Облаков? Я — Владыка Пепла. И я сожгу вас, как сухую траву.

Он ввёл команду для трассировки запросов, и через несколько секунд система выдала координаты: “Источник атак — сервер в неизвестной юрисдикции, замаскированный под легитимный узел.”

— Они прячутся за зеркалами, — сказал Владыка. — Но я вижу их отражение.

Он запустил финальный этап операции: блокировку вражеского сервера и очистку облака. Команды летели, как молнии:

— Отключить доступ! Удалить заражённые ключи! Перезагрузить инфраструктуру!

Система сопротивлялась, словно раненый зверь, но Драгомир был неумолим. Через несколько минут на экране появилось долгожданное сообщение:

“Угроза нейтрализована. Облачная инфраструктура восстановлена. Тень Облаков рассеяна.”

Офис взорвался аплодисментами. Лена, снимая сторис для соцсетей, воскликнула:

— Владыка снова всех уделал! #ВысшийУдар #ТениОблаков

Сергей, улыбнувшись, добавил:

— Отличная работа, Огнегривый. Но ты знаешь, что это только начало. Они вернутся — с новыми уловками, новыми масками.

Драгомир, глядя на мониторы, где снова царил порядок, ответил:

— Пусть приходят. Я — огонь, что горит вечно. И никакие тени не устоят перед моим пламенем.

В этот момент, в цифровом царстве воцарилась тишина, но Владыка Пепла знал: битва за безопасность никогда не заканчивается. И он был готов встретить следующий вызов, будь то в облаках, в коде или в глубинах киберпространства.

След привел меня к старому складу, где воздух пахнет плесенью и чем-то сладковато-гниющим. Дверь была приоткрыта, и я услышал, как внутри что-то шевелится — не шаги, а скольжение, как будто по полу волокли мокрую ткань. Я сжал обломок трубы, что подобрал вчера, и шагнул внутрь. Темнота обняла меня, как любовница, но её объятия холодны. В углу — тусклый свет фонаря, мигающий, как предсмертный пульс. На полу — лужа чёрной жидкости, той же, что была в лаборатории. Она двигалась, пульсировала, как живая. Я замер, когда услышал голос — не из-за спины, а изнутри себя: "Сосуд должен быть полным."

Я обернулся, но никого. Только метки на стенах, теперь ярче, будто нарисованы кровью. Они указывали к лестнице, ведущей вниз. Я знал, что это ловушка, но Тарков не оставляет выбора. Спускался медленно, каждый шаг отдавался эхом, как удар молота. Внизу — ещё одна лаборатория, но эта была живой. Стены покрыты чем-то, похожим на плоть, пульсирующую в такт моему медальону. В центре — новый резервуар, больше, чем вчера, и в нём — фигура. Не человек, но и не зверь. Когти, глаза, слишком много глаз, смотрели на меня через мутное стекло. Я почувствовал, как медальон обжёг кожу, а вены запылали, словно в них влили раскалённый металл.

Терминал у стены был цел. Экран светился, на нём — моё имя, как насмешка. "Стабильность — 49%. Жертва принята." Я не успел понять, что это значит, когда пол задрожал. Резервуар треснул, и жидкость хлынула наружу, шипя и растворяя бетон. Фигура внутри шевельнулась, и я услышал хруст костей. Он был здесь — человек в плаще, но теперь его лицо было другим, словно маска из чёрной жижи. "Ты уже начал, Волк," — его голос был как треск статического шума. — "Прототип выбрал тебя."

Я бросился к терминалу, вбил команды, не думая. Экран мигнул: "Протокол перезагрузки." Резервуар взорвался, осколки стекла разлетелись, как шрапнель. Я успел упасть, прикрыв голову. Фигура исчезла в дыму, но я знал — она не мертва. Плащ стоял, держа ещё один шприц. Я не дал ему шанса. Труба вошла в его грудь с хрустом, чёрная жижа брызнула, как нефть. Он рассмеялся — низко, гортанно, — и растворился в луже, как тень.

Я схватил с терминала диск с данными — старый, потрескавшийся, но всё ещё тёплый. На нём — те же буквы, "Р" и "В". В рюкзаке ампула "Прототипа-17" нагрелась, как будто живая. Я выбежал, пока склад не рухнул. Снаружи — ночь, дождь, Тарков. Город дышит, и я чувствую его взгляд. Медальон бьётся в такт моему сердцу, вены шепчут громче. Стабильность падает, но я ещё не сломлен.

Завтра — я найду выход. Или он найдёт меня.

— Что это должно значить? — Коля нахмурился.

— Вы не вернётесь. Никогда. — Лицо ребёнка не выражало эмоций. — Пока не выполните предназначение.

— Какое ещё предназначение? — выкрикнула Ксюша. — Мы просто ехали в Артек!

Ребёнок склонил голову.

— У каждого из вас — роль. Один поведёт. Одна научит. Один защитит. Один раскроет правду.

— И кто из нас кто? — с вызовом спросил Коля.

— Это покажет путь. Или разделит вас.

Вдруг ребёнок встал и пошёл в лес. Шаг за шагом — и растворился среди чернильных стволов, будто никогда не существовал.

Повисла тишина.

— Ну и бред, — Коля сорвался. — "Роль", "суд", "испытания" — сказки для пятилетних. Надо просто найти выход и уйти отсюда. Я поведу.

— С чего ты решил, что именно ты? — холодно спросил Иван.

Коля обернулся.

— Потому что я думаю, потому что не паникую, потому что…

— Потому что ты хочешь быть главным, как всегда, — перебил Иван.

— Может, потому что у меня хоть какой-то план, в отличие от тебя, молчуна.

Иван шагнул ближе. В его глазах не было агрессии, но было напряжение — как перед грозой.

— Ты хочешь вести, но не умеешь слушать. Ты смотришь на всех, как на статистов. Так лидер не делает.

— А ты? Ты думаешь, молчание делает тебя умным? Или загадочным?

Ксюша и Оля переглянулись. Напряжение между парнями росло, как ком.

— Всё! Хватит! — Ксюша встала между ними. — Вы слышали этого… ребёнка? Неважно, кто будет "главным". Если мы не справимся вместе, мы просто не выберемся. Ни один.

Тишина. Коля отвёл взгляд. Иван развернулся и пошёл вперёд. Через мгновение Коля, выругавшись сквозь зубы, последовал за ним.

— Ну, весело началось… — пробормотала Оля.

— И это только начало, — тихо ответила Ксюша, глядя в сторону, где исчез ребёнок.

Джек сплюнул на землю, его рука сжала рукоять ножа. — Если это ловушка, я вырежу ей сердце.

Сэмюэль бросил на него резкий взгляд. — Не говори глупостей. Она — наш единственный шанс.

Он постучал посохом в дверь — три удара, медленных и тяжёлых. Тишина за дверью стала ещё гуще, будто дом затаил дыхание. Затем послышались шаги — шаркающие, но уверенные. Дверь скрипнула, открываясь ровно настолько, чтобы в щели показался глаз, мутный, но острый, как лезвие.

— Кто? — голос был хриплым, как шорох сухих листьев.

— Сэмюэль, — ответил он, не отводя взгляда. — Нам нужна твоя помощь, Мэг.

Глаз прищурился, изучая их. Затем дверь распахнулась, и перед ними предстала старуха. Её лицо было изрезано морщинами, волосы — седыми и спутанными, а спина сгорблена, но в её осанке чувствовалась сила, как у старого дуба, что пережил тысячу бурь. Она держала в руке узловатую трость, а на шее болтался амулет, чёрный, как ночь, с вырезанными символами.

— Входите, — сказала она, отступая в тень. — Но знайте: я не помогаю даром.

Они вошли. Внутри пахло травами, воском и чем-то едким, что щипало глаза. Очаг горел в углу, бросая пляшущие тени на стены, увешанные пучками сушёных растений и странными знаками, нацарапанными углём. Мэг указала на шаткий стол, заваленный костями, перьями и свитками.

— Садитесь. И говорите быстро. Тени не любят ждать.

Сэмюэль положил посох на стол, его свет отражался в глазах старухи. — Мы нашли ритуал. Он может закрыть разлом. Но он неполный.

Элиза осторожно положила книгу перед Мэг, открыв её на странице с древними символами. Старуха склонилась над ней, её пальцы, узловатые, как корни, пробежали по строкам. Она молчала так долго, что воздух в комнате стал тяжёлым, как перед грозой.

— Это старая магия, — наконец сказала она, её голос был низким, почти рычащим. — Опасная. Вы уверены, что хотите её разбудить?

— У нас нет выбора, — сказал Сэмюэль, его взгляд был твёрд. — Пустота пожирает город. Если мы не остановим её, не останется ничего.

Мэг фыркнула, её глаза блеснули. — Пустота не умирает. Её можно лишь запереть. И то ненадолго.

Джек ударил кулаком по столу, его голос был резким. — Хватит загадок, старуха! Можешь помочь или нет?

Мэг повернулась к нему, её взгляд был как удар хлыста. — Следи за языком, мальчишка. Я видела, как тени рвали таких, как ты, на куски.

Джек оскалился, но Сэмюэль положил руку ему на плечо, заставив замолчать. — Что нужно для ритуала? — спросил он, его голос был спокойным, но в нём звенела сталь.

Мэг откинулась на стуле, её трость стукнула о пол. — Кровь. Воля. И жертва. — Она сделала паузу, её глаза скользнули по их лицам. — Один из вас не вернётся.

Элиза побледнела, её пальцы сжали амулет. — Жертва? Что это значит?

— То, что сказала, — отрезала Мэг. — Пустота требует платы. Всегда.

Сэмюэль кивнул, его лицо не дрогнуло. — Мы готовы. Но как восстановить ритуал?

Мэг поднялась, её движения были на удивление плавными. Она подошла к полке, вытащила свиток, пожелтевший от времени, и бросила его на стол. — Здесь часть того, что вам нужно. Остальное в вашей книге. Но знайте: ритуал откроет разлом, прежде чем закроет его. И если вы ошибётесь, пустота поглотит вас.

Элиза развернула свиток, её глаза пробежали по строкам. — Это… сложно, — прошептала она. — Нам понадобится время.

— Время — роскошь, которой у вас нет, — сказала Мэг. — Тени уже идут. Я чувствую их.

В этот момент окна задрожали, а огонь в очаге вспыхнул, бросив на стены длинные когти теней. Сэмюэль схватил посох, его свет вспыхнул ярче. Элиза вскочила, её амулет засветился, отражая её заклинание. Джек выхватил ножи, его тело напряглось, как пружина.

— Они нашли нас, — прорычал он.

Мэг не шелохнулась. Она лишь улыбнулась, её зубы блеснули в полумраке. — Бегите, дети. Или сражайтесь. Но помните: пустота не прощает ошибок.

Дверь с треском распахнулась, и тени хлынули внутрь — высокие, извивающиеся, с пустыми глазами и когтями, что рвали воздух. Сэмюэль ударил посохом, его свет разорвал первую тень, как бумагу. Элиза выкрикнула заклинание, и волна света отбросила врагов назад. Джек прыгнул вперёд, его ножи танцевали, оставляя за собой чёрные клочья.

Но тени были быстрее. Их когти полоснули по руке Сэмюэля, оставляя жгучий след. Он стиснул зубы, не позволяя боли отвлечь себя. Элиза споткнулась, её заклинание дрогнуло, и тень едва не зацепила её. Джек рубил, как одержимый, но его движения замедлялись — тени словно высасывали его силы.

— Уходите! — крикнула Мэг, её голос перекрыл шум битвы. Она вскинула трость, и чёрный амулет на её шее вспыхнул, испуская волну тьмы, что отбросила теней к стенам. — Я задержу их!

Сэмюэль схватил Элизу за руку, та сжимала книгу и свиток. — Джек, за мной! — рявкнул он.

Джек бросил последний взгляд на Мэг, стоявшую в центре комнаты, окружённую тенями. Её глаза горели, как угли, а трость била по полу, вызывая дрожь в земле. Он выругался, но побежал за остальными.

Они вырвались из дома, ночь встретила их холодом и воем ветра. За их спинами дом Мэг дрожал, словно готовый рухнуть. Вспышки света и тьмы пробивались сквозь щели в стенах, а затем всё стихло.— Она— начала Элиза, её голос дрожал.

— Она знала, что делает, — перебил Сэмюэль, его лицо было мрачным. — Мы не можем остановиться. Не теперь.

Джек сжал кулаки, его ножи всё ещё были покрыты чёрной слизью теней. — Куда теперь?

Сэмюэль посмотрел на звёзды, затем на книгу в руках Элизы. — К разлому. Мы закончим ритуал. За Гидеона. За Мэг. За всех.

Они двинулись вперёд, их шаги эхом отдавались в ночи. Пустота шептала за их спинами, но они не оглядывались. Впереди ждал разлом — и, возможно, их последняя битва.

Элиза подняла голову, её взгляд резанул, как нож. — Куда? — спросила она, и в её голосе сквозила сталь. — Гидеон был нашим проводником. Без него…

— Мы найдём путь, — перебил её Сэмюэль, сжимая посох крепче. — Он не умер зря. Он дал нам время.

Джек остановился, его кулаки сжались так, что кожа на костяшках побелела. — Время для чего? — прорычал он, его глаза горели яростью. — Чтобы сдохнуть медленнее?

Сэмюэль повернулся к нему, его взгляд вспыхнул, как искра в темноте. — Чтобы закрыть разлом. Навсегда.

Он поднял посох, и свет в нём стал чуть ярче, твёрдым, как его воля. Элиза встала, её амулет слабо засветился, отражая её дыхание. Джек фыркнул, но ножи в его руках блеснули, поймав отблеск фонаря.

— Есть одно место, — сказал Сэмюэль, его голос стал задумчивым. — Библиотека под старой церковью. Гидеон говорил о ней. Там могут быть ответы.

Элиза кивнула, её пальцы сжали амулет. — Да, он упоминал древние тексты. Возможно, там есть что-то о разломах.

Джек скривился, его голос был полон скептицизма. — И как мы туда доберёмся? Город кишит тенями.

— Через канализацию, — ответил Сэмюэль, его тон был твёрд, как камень. — Там меньше шансов их встретить.

Они спустились в люк, что вёл в подземные туннели. Сэмюэль шёл первым, посох освещал путь слабым, но упрямым светом. Элиза держалась рядом, её амулет пульсировал в такт её шагам. Джек замыкал шествие, его ножи были наготове, а взгляд рыскал по темноте, выискивая угрозу.

Канализация была лабиринтом из сырости и ржавчины. Вода плескалась под ногами, её запах бил в ноздри, но они не замечали. Тени здесь были гуще, их очертания дрожали в углах, но они не двигались, не шептали. Пока.

— Сэм, — голос Элизы был тихим, но в нём звенела тревога. — Ты чувствуешь?

Он кивнул, не оборачиваясь. — Да. Они следят.

Джек выругался, его голос эхом отразился от стен. — Пусть только сунутся. Я готов.

Но тени не нападали. Их глаза мерцали в темноте, как далёкие звёзды, холодные и безжалостные. Они ждали.

Наконец, они добрались до выхода под церковью. Люк был тяжёлым, ржавчина скрипела под руками Джека, но он сдвинул его, напрягая мускулы, и крышка отодвинулась с глухим стуком.

Церковь стояла в запустении: стены поросли мхом, окна зияли пустыми провалами. Но подвал уцелел, и за старыми полками скрывалась дверь в библиотеку. Сэмюэль толкнул её, и она поддалась со скрипом, открывая путь в темноту.

Внутри было тихо, воздух пах старой бумагой и пылью. Посох Сэмюэля осветил комнату: стеллажи с книгами, столы, заваленные свитками. Элиза тут же бросилась к полкам, её пальцы скользили по корешкам. Джек остался у двери, его ножи сверкали в полумраке.

— Ищи что-нибудь о разломах, о пустоте, — сказал Сэмюэль, сам разбирая свитки.

Время тянулось, но ответов не было. Книги говорили о магии, о забытых богах, о древних войнах, но ничего о том, как закрыть разлом.

— Проклятье, — пробормотал Сэмюэль, отбросив очередной бесполезный свиток.

Элиза вдруг замерла, её рука легла на толстую книгу в чёрной обложке. — Сэм, сюда, — сказала она, её голос дрожал от волнения.

Он подошёл, и они открыли книгу вместе. Страницы были испещрены символами, кругами, текстом на древнем языке.

— Это ритуал, — прошептала Элиза, её глаза расширились. — Ритуал закрытия.

Сэмюэль вгляделся в строки. — Но он неполный. Часть страниц вырвана.

Джек подошёл, его брови нахмурились. — И что это значит?

— Это значит, — сказал Сэмюэль, — что нам нужно найти остальное. Или восстановить.

Элиза покачала головой. — Но как? Мы не знаем, где они.

В этот момент дверь библиотеки с грохотом распахнулась. Ветер ворвался внутрь, холодный и резкий, а за ним пришли тени — высокие, худые, с длинными руками и пустыми глазами.

— Время вышло, — прошипела одна из них, её голос был как скрежет металла о камень.

Сэмюэль вскинул посох, его свет вспыхнул ярче. Элиза схватила амулет, её губы зашептали заклинание. Джек бросился вперёд, ножи в его руках засверкали, как молнии.

Битва была яростной, но скоротечной. Тени наступали, их когти рвали воздух, но трое дрались с отчаянием тех, кто потерял слишком много. Сэмюэль бил посохом, его удары ломали тени, как хрупкое стекло. Элиза выкрикивала заклинания, её голос звенел, а свет амулета ослеплял. Джек рубил, как зверь, его ножи оставляли за собой чёрные брызги.

Последняя тень упала, растворившись в воздухе, но победа была горькой. Библиотека лежала в руинах: книги разбросаны, свитки порваны. Сэмюэль тяжело дышал, его посох был покрыт сажей. Элиза опустилась на колени, её амулет потускнел. Джек вытирал ножи, его лицо было мрачнее тучи.

— Мы не можем здесь оставаться, — сказал Сэмюэль. — Они вернутся.

Элиза подняла книгу с ритуалом. — Но у нас есть это. Может, мы сможем что-то сделать.

Джек фыркнул. — Как? Мы не маги.

— Нет, — сказал Сэмюэль, его глаза загорелись. — Но мы знаем того, кто может помочь.

Элиза и Джек посмотрели на него.

— Старая Мэг, — пояснил он. — Она живёт на окраине. Говорят, она знает древние тайны.

Элиза кивнула. — Я слышала о ней. Но она не любит чужаков.

— У нас нет выбора, — сказал Сэмюэль. — Мы идём к ней.

Они покинули библиотеку, унося с собой книгу и остатки надежды. Ночь была тёмной, но звёзды горели ярко, указывая путь. Пустота всё ещё шептала в тенях, но Сэмюэль знал: они будут драться. За Гидеона. За себя. И за мир, что ещё можно спасти.

Джей кивнул, но руки дрожали.

Клуб оказался ловушкой. Когда он протягивал конверт бармену, тот вдруг крикнул: «Полиция!» Стекло разбилось. Джей метнулся к запасному выходу, но упал, споткнувшись о провод. Конверт выскользнул из рук… и в этот момент его схватил другой клиент — мужчина в дорогом пальто.

— Беги, дурак! — прошипел незнакомец, пряча конверт в карман.

Джей бежал, пока не оказался на крыше заброшенного дома. Внизу мелькали полицейские огни. Он думал, что его карьера закончена, но через час Карлос прислал сообщение: «Хорошая работа. Завтра новое задание».

Оказывается, мужчина в пальто был Лукасом.

Вся история вымышлена, совпадение персонажей случайно.