Ответ на пост о Гайдаре
"Пусть светит": короткометражка о гражданской войне по повести Аркадия Гайдара
Если спросить – кто же такой Аркадий Гайдар, даже среди современных детей найдутся те, кто назовет вам самое известное его произведение – «Тимур и его команда». Но героическая личность Аркадия Гайдара настолько расписана «под хохлому» советскими идеологами, что уже и не знаешь – где правда, а где вымысел. Герой войны и сумасшедший, смелый командир и глубоко больной человек, друг детей и жестокий убийца – где же та главная «военная тайна», что скрывал от нас Гайдар? Разбираемся вместе.
Первая тайна Аркадия Гайдара: прерванное детство
Есть такое качество в некоторых людях – невообразимое, просто огненное упрямство, которое каленым железом не выжечь. Аркадий Голиков – десятилетний мальчишка из волжского города Арзамаса, с детства именно таким упрямством и отличался. И хотя он с родителями приехал в город не так давно – мальчику было четыре года, когда родители, спасаясь от властей за участие в выступлениях 1905 года, сбежали из Льгова. Затем еще два года скитаний по стране, уже охваченной лихорадкой недовольства и беспорядками, когда в 1912 судьба привела их в Арзамас. Здесь отец мальчика поступил на службу в акцизное ведомство, а мать занялась обустройством жизни. Ее дворянское происхождение и дальнее родство с Михаилом Лермонтовым обеспечивало ей уважение в некоторых кругах города.
Но счастье было недолгим. В 1914 Европу охватывает Первая мировая война и отца семейства призывают на фронт. Оставшись без отца, маленький Аркадий – ученик пятого класса реального училища, стремительно взрослеет и твердеет – этакий ребенок, вытесанный из камня. В один из осенних дней 1914 года Аркадий Голиков прыгает зайцем во фронтовой эшелон и пытается сбежать на фронт, прячась под лавками в вагонах. Но уже через день его ловят и отправляют домой – под конвоем и с попутными эшелонами.
На этом упрямство и решимость Голикова не затухает – храбрый мальчишка совсем «отбивается от рук» и начинает прогуливать учебу. Вместо этого совсем еще юный парень, начинает ходить на рабочие митинги, посещать подпольные собрания большевиков и даже становится их связным, а также принимает участие в выпуске газеты «Молот», хотя и долгое время ничего не пишет. Проходит Февральская, затем – Октябрьская революция. По стране идет война, но теперь – не с осязаемым врагом, теперь она проникла в классы, став братоубийственной и поэтому – чрезвычайно кровавой.
Но Аркадия Голикова это не смущает – его храброе, 14-летнее подростковое и поэтому – бескомпромиссное сердце, рвется в бой, стучит в унисон орудиям и не приемлет никаких отговорок. И в конце концов, неугомонный мальчишка добивается своего – в конце декабря 1918 года, почти в 15 лет, Аркадий становится адъютантом начальника обороны и охраны всех железных дорог Республики Е. И. Ефимова. И вместе с ними отправляется в свой первый поход.
В 15 лет, оставив мать и отца в Арзамасе, Аркадий Голиков отправляется в Москву – на обучение в 7-х Московских пехотных курсах подготовки командного состава РККА, а затем – в Киев, на Киевские командные курсы. И это является главной тайной – кто и почему отправил 15-летнего мальчика обучаться командирскому искусству? Одна тайна породила другую.
Вторая тайна Аркадия Гайдара: 15-летний командир
Итак, в 15-летнем возрасте Аркадий Гайдар успевает окончить Командные курсы в Киеве, и все лето провел в столице Украины – здесь вместе со сводной ротой курсантов отряда особого назначения участвовал в подавлении кулацких мятежей и восстаний. Уже в это время, по некоторым сведениям, Аркадий Гайдар заработал себе славу бескомпромиссного бойца Революции, храброго юноши. Именно с такой характеристикой он был избран председателем партийной ячейки РКП (б) на курсах, 23 августа 1919 года получил аттестат №4377 и в августе-сентябре возглавил шестую роту второго полка Особой Железной бригады. То есть, в 15 лет Аркадий Голиков стал командиром. Правда, не полковником, как любят говорить о нем сегодня, а капитаном по нынешним рангам.
Парадоксов во всем этом два. Первый – в том, что такие ранги и поощрения сыпались на Голикова без особых на то заслуг – до столкновения с кулаками, Голиков в открытых боях участия не принимал и кроме того, в Арзамасе партийное руководство прекрасно знало о дворянском происхождении будущего писателя. Второй – еще в Арзамасе, принимая 14-летнего Голикова в организацию РКП (б) с осторожностью:
«Принять А. Голикова в партию с правом совещательного голоса по молодости и впредь до законченности партийного воспитания».
Эта резолюция показывала, что хоть Голиков и проявил себя, как активный борец за идеи красных, добросовестно ходил в патрули и работал связным, выискивал «врагов» и участвовал в заседаниях, носил с собой «маузер», но руководство прекрасно понимала – 14-летний парень все еще не зрел.
А как оказалось – зрел, да еще и поспел, ведь с 1919 года, с Московских командных курсов, Аркадия Голикова начинают усиленно продвигать в красные командиры и закрывают глаза на то, что боевых заслуг у него не так уж и много. После боев с кулаками, небольших стычек в составе Железной бригады, где он прослужил всего полгода, в марте 1920-го года Аркадия Голикова назначают уже командовать четвертой ротой 303-го полка 37-й Кубанской дивизии, но уже через месяц отсылают в Москву – вновь на курсы командного состава. Окончил в Москве стрелковые курсы «Выстрел», в феврале 1921 года окончил Высшую стрелковую школу по отделению командиров полков, а затем отправился командовать 23-м запасным стрелковым полком 2-1 запасной стрелковой бригады Орловского военного округа в Воронеже. И вот, наконец, в свои 17 лет Аркадий Гайдар стал командиром 58-го отдельного полка.
И вроде бы – вот герой Гражданской войны, подросток-герой, которому в молодой стране почет и уважение! Но не все так просто, как кажется на первый взгляд. Ведь командиры, отправляя его командовать, прекрасно понимали – юного, пусть и пламенного, борца за идею, вряд ли будут слушать умудренные опытом солдаты, а тем более – командиры и воинские чины на местах. Так и произошло – по вине руководства, по собственной неопытности, Аркадий Голиков прослыл «юным палачом», хотя на самом деле больше являлся заложником. И об этом – его третья тайна.
Третья тайна Аркадия Гайдара: палач или заложник?
Так, волею приказа, Аркадий Голиков в свои 17-ть лет оказывается в гуще событий – он становится полководцем и отправляется бороться с двумя «армиями» Антонова в Тамбовской губернии. И именно в этом отрезке времени начинается «дурная» слава будущего писателя, как садиста и палача. Гайдару приписывают жестокие казни местного населения, пытки и допросы с пристрастием, содержание людей в холодных подвалах до получения «признаний». Подобная информация всплыла уже в конце 1980-х, когда журналисты усиленно «развенчивали» героя двух войн, юного полководца, Аркадия Гайдара. События в Хакассии и являются главной тайной его биографии.
Что делал Аркадий Гайдар в Хакассии?
Есть такая книга – «Соленое озеро» под авторством писателя Владимира Солоухина. В ней он называет Гайдара настоящим палачом, ведь, по его сведениям, юный командир утопил в крови жителей множества населенных пунктов Хакассии. В тексте своей книги Солоухин приводит в пример озеро в Хакассии, где и до сих пор не ловят рыбу и не купаются в озере из-за того, что в годы Гражданской войны один беспощадный «красноперый» расстрелял и уничтожил большинство жителей окрестных деревень.
Беспробудная жестокость или клевета – сегодня разобраться невозможно, но мы попробуем.
Итак, после Тамбовской кампании, 18-летний Аркадий Голиков был срочно вызван в Хакассию, а Ачинско-Минусинский район Енисейской губернии. Здесь с 1920-го года действовал отряд казака Соловьева – пусть не и немногочисленный, но поддерживаемый населением и потому – неуловимый. 18-летнего Голикова назначают командиром отряда Частей Особого Назначения, призванного навести порядок среди населения. 29 марта 1922 года Голиков принимает командование участком и фактически, остается один на один со своими бойцами, а также – с руководством района, которые были жутко недовольны, что в ответ на просьбу об опытных бойцах, из Москвы им прислали «зеленого мальчишку».
В скором времени по Хакасии распространился слух о зверствах молодого командира – якобы Голиков подвергал экзекуциям и конфискациям местное население улусов Барбаков, Подкамень, Балахта, Сулеков и других поселков. Голиков арестовывал местных жителей под предлогом «сотрудничества с врагом», а в мае 1922 года и вовсе расстрелял пятерых местных жителей, которых подозревал в сотрудничестве с казаками.
Такие методы не понравились местным жителям. Вдобавок, Голиков так и не сумел наладить общение со своими подчиненными, которые регулярно писали на него рапорта. Голиков, согласно им, был настоящим палачом, убившим множество народу и получившим прозвище «хайдар» - «разбойник». О его зверствах, в частности – убийстве сотни человек в озере Шира возле поселка Соленоозерное, сообщается в книге Солоухина «Соленое озеро». Юный садист пытал людей и даже не щадил своих подчиненных – в частности, в апреле 1922, пятерых бойцов взвода отправил под арест без личных вещей и «нажил» себе врагов и еще один рапорт. Командир взвода обвинил Голикова в развале подразделения. В общем, куда ни глянь, а Аркадий Голиков справился со своим заданием из рук вон плохо.
После череды доносов и рапортов, Голикова в срочном порядке отзывают в особый отдел губернского отдела ГПУ, где 3-го июня 1922 года заводят на него дело по обвинению Голикова в злоупотреблении служебным положением. На место выезжала специальная комиссия во главе с комбатом Я. А. Виттенбергом, которая, собрав жалобы населения, заключила свой отчёт требованием наказания бывшего начальника участка. 7 июня из штаба губернского ЧОНа в особый отдел была передана резолюция командующего В. Н. Какоулина: «Арестовать ни в коем случае, заменить и отозвать».
А дальше началось следствие. Именно оно и показало, что юный командир Голиков не так уж и виноват, как считали местные жители. Выяснилось, что начальство района проигнорировало директивы сверху, требующие оказать всяческую поддержку командиру ЧОНа Голикову – вместо этого, его отправили в район озера Шира, где не было ни телеграфа, ни телефона. Понадеялись на то, что Голиков «сумеет договориться с местным населением». Но в таких условиях этого, разумеется, не произошло.
Более того, выяснилась и еще одна деталь – начальство района, вместо того, чтобы налаживать агентурную сеть и расставлять везде своих агентов – то есть, заниматься прямым своим делом, вместо этого… пристально следило за работой ЧОНа и особенно – юного командира. Многие местные жители оказывали скрытую поддержку Соловьеву, вынуждая Голикова действовать по отношению к ним с применением методов устрашения. Каждый шаг Голикова отмечался в рапортах и доносах. А затем, видя, что ЧОН никак не справляется с задачей (что не удивительно в таких условиях), и вовсе обвинили Голикова в сотрудничестве с отрядом Соловьева.
Все это юному командиру сообщили в ГПУ. Если говорить короче, то на Голикова повесили все промахи и ошибки местного руководства, воспользовавшись его молодостью, неопытностью и некоей непримиримостью, которая и ставила ему палки в колеса. И хотя жестокость по отношению даже к врагам, оправдать нельзя, уже тот факт, что Голикову удалось выкрутиться и без адвокатов, будучи под «расстрельной» статьей, оправдать себя, говорит о многом. Доказав, что все расстрелянные являлись бандитами или их пособниками, он признал себя виновным лишь в несоблюдении при осуществлении данных акций «законных формальностей». Согласно его объяснению, оформлять протоколы допросов и расстрельные приговоры было некому. В ходе следствия, ГПУ долгое время настаивало на высшей мере наказания, но 18 августа 1922 года приговор неожиданно смягчили – Голиков был переведен в разряд испытуемых с лишением возможности занимать ответственные посты.
Аркадий Голиков, которому тогда было 18, не расстроился – отправился поступать в Академию Генштаба, когда его неожиданно сразила опасная болезнь.
Тайна четвертая: Шизофреник, обласканный властью
В тех же 1980-х, когда стало модным «вскрывать» неизвестные факты биографии советских знаменитостей, в прессе появилась информация, что Аркадий Голиков был психически болен – ему ставили разные диагнозы, вплоть до шизофрении, а его рассказы – бредом сумасшедшего. Но и в данной ситуации есть фальсификация.
Современники писателя сообщали – Гайдар страдал от сильных болей, что вынуждало его вести себя порой неадекватно. Из-за сильных болей писатель даже резал себя, озлоблялся, что наталкивало на мысль о его психическом нездоровье. И отчасти знакомые писателя были правы.
В 1919 году будущий писатель получил повреждения головного и спинного мозга вследствие ранения осколком шрапнели и неудачного падения с лошади. В анамнезе, «составленном со слов больного», было отмечено, что болезнь проявилась спустя три года, во время сражений с белогвардейцами в Енисейской губернии: «Тут появилась раздражительность, злобность. Появилось ухарство, наплевательское отношение ко всему, развинченность… Стали появляться приступы тоскливой злобности, спазмы в горле, сонливость, плакал».
Демобилизованный из армии в 1922 году, Гайдар вернулся тяжело больным человеком – сказались и лишения военного времени, и допросы, и следствие ГПУ. Неоднократно, с 1923 Гайдар ложился в психиатрические клиники. Современники сообщают – писатель испытывал резкие перепады настроения, резал себя бритвой, и только своевременное вмешательство близких и врачей спасало его от неминуемой смерти. Подобное и натолкнуло «исследователей» на мысль о шизофрении Гайдара. Но на самом деле, все было не так.
Уже в то время Гайдар страдал из-за сильных болей в голове и спине. Иногда боли, как вспоминает внук писателя, Егор Гайдар, добивали его до того, что он пытался убить себя. Чаще всего ему удавалось отвлечься, нанося себе порезы бритвой. Биограф Гайдара, Борис Камов, отмечает, что подобные боли усугубил и посттравматический невроз, который нарушил кровоснабжение клеток мозга.
«Если у человека спазмирует только один сосуд, он ищет таблетку от головной боли. У Гайдара во время приступов одновременно сужалось несколько. Состояние возникало невыносимое. Чтобы прервать боль в голове, он вызывал боль в собственном теле. У врачей это называется «отвлекающей терапией»
Именно поэтому утверждения, что Гайдар был шизофреником и пытался убить себя, неверны. Впрочем, они неверны также, как и слова о том, что писатель был «обласкан» властью и стал едва ли не самым знаменитым в Советском Союзе. На самом деле, и здесь все было не так уж и радужно. До 1938 года Гайдар был натурально «литературным бомжом». Имея за плечами такие популярные произведения, как «Р.В.С.», «Военная тайна», «Чук и Гек», Гайдар жил и творил то в Домах отдыха, летом перебирался в «Артек», жил у знакомых и своей супруги. Но своим углом писатель обзавелся лишь в 1938, да и то – дали Гайдару лишь комнату в коммуналке, не посмотрев на жену и сына.
Практически такая же ситуация была и с произведениями. Читали его «Дальние страны», «Военную тайну» и «Чук и Гек» всей страной, но тем не менее – регулярно власти набрасывались на писателя с обвинениями в «антисоветчине», «идейных шатаниях». Печать повестей «Голубая чашка» и «Судьба барабанщика» и вовсе были запрещены. Спасло писателя чудо.
В 1939 году Гайдару, после пяти лет проволочек, все же дали орден «Знак Почета», после чего писатель смог почувствовать себя состоятельным человеком. А затем ему лично помог Сталин, отстояв его повесть «Тимур и его команда», которую не хотели печатать в «Пионерской правде» по причине того, что писателя обвинили в попытке подменить деятельность пионерской организации им. Ленина. Рукопись попала на стол Сталину и понравилась ему, поэтому все обвинения в адрес писателя были отменены. При этом, сам Гайдар никогда лично не встречался с вождем всех народов, а в своих произведениях даже ни разу не упомянул его имени.
Тайна пятая: как погиб Аркадий Гайдар?
Ко времени начала Великой отечественной войны, Аркадий Гайдар был известным и любимым писателем советской детворы, но однако – очень больным. Первое его заявление об отправке на фронт датируется 23 июня 1941 года. Гайдару, имеющему ряд диагнозов, конечно же, отказали. И тогда писатель выразил готовность отправиться на фронт в качестве корреспондента.
Прибыв на фронт в августе 1941 года в качестве военного корреспондента «Комсомольской правды», Гайдар выразил решительную готовность воевать. Он ходил в разведку и добывал «языков», написал несколько очерков с передовой и работал плодотворно.
Однако, за несколько недель до окружения Киева, он отказался вылететь в тыл вместе с другими корреспондентами. Впоследствии Аркадий Гайдар попал в окружение вместе с частями Юго-Западного фронта и, выбираясь из него, стал бойцом партизанского отряда Горелова. С ним он и сражался в тылу у немцев и погиб 26 октября 1941 года.
«Вперед идущий»
… На дворе уже стоял тот период осени, когда большинство птиц уже оставило голый остов леса позади крыльев, отправившись в теплые края на зимовку. И хотя желтые листья еще украшали землю, обдавая последними красками леса, поля, луга и дороги, холодные дожди нещадно прибивали их к земле, заставляя втаптываться и чернеть, стареть и умирать прямо на холодной земле.
Ночи стояли холодные и безлюдные, избы запирались на все засовы и замки, и не добудиться было хозяев, не вызвать их на крыльцо, не попросить о помощи. Многие хаты были похожи на обгорелые скелеты – остались от них лишь остовы стен и оконные рамы, откуда больше никогда не будет видно света, теней и людей. Шел 1941 год и по украинской земле в разные стороны двигались обозы, телеги, запряженные конями, подводы с ранеными, танки и топтала своими сапогами пехота тот самый чернозем, доставая его налипшими пластами вместе с песком.
Село Лепляво Каневского района Киевской области не было исключением – вот уже пять дней, с 20-го числа, люди жили в каком-то оцепенении, страхе, сторонясь собственной тени, боясь отпустить даже собаку из сеней. Мимо села третий день шли войска Юго-Западного фронта, покидая километр за километром, забирая с собой тот, прежний, уклад жизни, к которому уже, казалось, привыкли и с которым сжились. Солдаты уходили, поливая кровью каждый сантиметр земли и на смену им с запада двигалась пока еще не совсем известная селянам сила и страх.
А в это время вдоль железной дороги, которая уже давно не возила пассажирские и даже военные поезда, двигалось шесть темных фигур, под завязку нагруженные большими ранцами, оттягивавшими плечи, мешком и различной утварью. Шли тихо, стараясь не подходить к железной дороге близко, но и не выходя в поле – как назло, в небе была полная Луна и все видно, как на ладони. Но к утру таинственные путники порядком устали – ноша давила на плечи, а до базы, новой базы партизанского отряда Горелова, было еще несколько километров. Поняв, что в предрассветный час пробираться придется быстрее, шесть путников решили передохнуть.
Место было выбрано прямо возле железной дороги – не совсем безопасно, зато рядом нашелся колодец с питьевой водой, которой так не хватало. Набрать воды в ведро вызвался один из путников – широкоплечий, но невысокий, с ясными глазами и полными губами, мужчина средних лет. Он взял ведро, неторопливо поднялся на насыпь и вдруг… У противоположного края дороги он заметил шевеление, а затем шорох. Повернув голову, увидел он отсвет темно-зеленой формы и почему-то почувствовал, как прямо на него направлено дуло автомата. Почувствовал и понял – у него есть секунды три, не больше. Наверное, эти три секунды – самые длинные. И в жизни, и в смерти человека.
Но колебаться было некогда – не осталось времени на воспоминания об Арзамасе, о 1920-х годах, о сыне и жене. Осталось лишь время набрать воздуха и крикнуть: «Ребята, немцы!». В ту же секунду грудь пронзила острая боль и неизвестный мужчина упал на насыпь. Спустя два дня его закопали местные жители, недалеко от железной дороги. И тешить могла лишь одна мысль: товарищи все же успели уйти от засады. Потому что им подсказал тот, кто шел впереди.
Так погиб Аркадий Гайдар – легенда детской советской литературы, персонаж спорный, но бесспорно – храбрый. Вперед идущий.
https://aif.ua/culture/vpered_idushchiy_komandir_ili_palach_...
