Был в жизни опыт: работал несколько лет, в середине нулевых, вожатым в лагерях, ещё когда в институте учился. Однажды мне попал отряд детдомовцев из провинции, я не помню из какой области, старшего возраста — 14–16 лет. Я, если честно, ожидал лютой жести и был шокирован.
Во-первых, железная дисциплина: они всегда говорили, куда и на сколько уходят. Например, подходят группой пять человек и говорят: «Мы идём на стадион играть в футбол, вернёмся к обеду». И они действительно шли на стадион играть в футбол и возвращались вовремя. Их никогда не нужно было искать, никто не терялся, никто никуда не убегал. Из отряда в 30 человек курили только трое или четверо и никогда не курили при старших, всегда уходили подальше за корпус, чтобы их никто не видел. Никакого серьёзного бардака или драк.
Во-вторых, идеальный порядок в комнатах: все шкафы, тумбочки чистые, всё аккуратно разложено, кровати ровно заправлены. Встают сразу по команде «подъём», сами, без напоминаний, делают все гигиенические процедуры, умываются, чистят зубы, постоянно ходят в душ. Это казалось бы само собой разумеющимся, но я был вожатым и в обычных отрядах домашних детей, и вот им нужно было постоянно говорить, что нужно соблюдать гигиену. Сами стирались, первый вопрос был: «Где можно сушить бельё?»
В-третьих, очень дружные, всегда друг другу во всём помогают. Я не видел, чтобы они кого-то чморили, хотя, конечно, были штатные клоуны, с которых постоянно ловили «га-га», но какой-то злобы при этом я не заметил. В-четвёртых, активно участвовали во всех мероприятиях, из-под палки никого заставлять что-то делать не надо было, включались активно, сразу, сами предлагали какие-то идеи, писали сценарии для выступления и т. д. В-пятых, с другими детьми общались ровно: мальчики и девочки вместе танцевали на дискотеках, играли в футбол, во всякие игры, каких-то острых конфликтов, драк, краж, наездов — ничего такого не было.
А теперь самое интересное: всего детдомовских приехало в лагерь человек 70–90, все разновозрастные, и, если была возможность, из них собирался свой отряд. Со всей группой было несколько сопровождающих — три тётушки предпенсионного возраста. Власть над подопечными они имели абсолютную. Как только кто-то начинал хулиганить, материться (кстати, я от них мата почти не слышал), им достаточно было просто встретиться глазами, чтобы провинившийся тут же прекратил, а в особо сложных случаях хватало угрозы отправиться обратно в детдом.
Я в конце смены поинтересовался, не тяжело ли им вообще работать с такими подопечными и как добились такой дисциплины? Сирот там почти нет, почти у всех есть живые родители, лишённые прав из-за пребывания в местах лишения свободы или из-за маргинального образа жизни. У многих опыт жизни беспризорниками, у девочек — ранняя половая жизнь и т. д. Сопровождающие сказали, что самых буйных тут нет: таких ставят на учёт в ПНД, и, когда они начинают буянить, вызывают психиатрическую неотложку. Фраза "Захотел на 8-е марта?" приводила контингент в ужас. Я её запомнил, так как раньше никогда не видел вживую такой реакции на слова, такого искреннего выражения страха на лицах. Оказывается, у них на улице 8-го Марта расположен детский психоневрологический диспансер, и попасть туда означало нечто ужасное. Уж не знаю, что там с ними делали, но, это была реально действенная угроза.
В общем, детдом детдому рознь. Я знаю истории про детей из других учреждений, особенно столичных. Сам я с ними не работал, но коллеги, кто пересекался, рассказывали жесть, что там контингент совсем распущенный.
