Брестская крепость + Герои

Читаю сейчас Жукова , мемуары . Очень классная книга, читается достаточно тяжело, но очень подробно описаны как и почему в акте время какие решения принимались во время войны. Описано как и почему работал русский народ на победу, как работала агитация. Как это способствовало росту промышленности и воле к победе.

Не понимаю почему сейчас это не используется. Война 3 года идет, есть непонятные слова про дена-что—то и плакаты - пойдем служить - получишь бабосы.

Я даже по обычной работе вижу - чисто баблом людей не замотивировать. А уж когда дело связано с риском…

Кстати - возможно нам разъяснят позже почему ютуб заблокирован…

Вобщем советую - читайте! Очень круто разъясняет ситуацию со всех ракурсов, особенно про непонятные решения.

На фотографии Медсестра госпиталя Брестской крепости П.Л. Ткачева с женами и детьми командиров РККА в окружении немецких солдат. Это снимок солдата 45-й пехотной дивизии вермахта Михаэля Вехтлера, снятый 24 июня 1941 года.
Место съемки: Брест, Белоруссия, СССР
Время съемки: 24.06.1941.
Одна из главных героев фотографии Прасковья Леонтьевна Ткачёва, старшая медсестра хирургического отделения госпиталя знаменитой Брестской крепости. Она – на переднем плане, в белом халате.
Биография Прасковьи Леонтьевны наполнена такими фактами, что диву даёшься: как всё это выдержать и не сломаться?
Медсестрой она решила стать ещё в детстве. И мечту свою осуществила. В Брестскую крепость Прасковью направили в 1939 году. И хотя была возможность оставить службу и вернуться домой, девушка этого не сделала. После демобилизации (1940 год) осталась в госпитале старшей сестрой. Работы было не просто много, а чрезвычайно много.
…Армейский госпиталь готовили к расформированию. Более восьмидесяти больных предстояло подготовить к переезду в Пинск. Это было днем 21 июня 1941 года. До позднего вечера Прасковья Леонтьевна работала с документами. Сделать всё, что планировала, не успела, поэтому и ложиться спать не стала.
А ранним утром раздался взрыв – бомбёжка! Одна из бомб попала в здание терапевтического отделения. Вслед за этим – в хирургический корпус. Разбитыми оказались перевязочная, кладовая. Начался пожар. Прасковья Леонтьевна, молодая женщина, которой ещё не исполнилось тридцати, наравне с мужчинами вытаскивала из огня раненых – уносила их в казематы в земляных валах (она находились на расстоянии полутораста метров). Вместе они спасли двадцать восемь человек. Больше не успели – обрушились стены, похоронив под собой многих раненых. Тем не менее, Прасковья Леонтьевна после обрушения снова вернулась. Не найдя никого в живых, вытащила ещё значительную часть медикаментов.
Между тем, уже шёл бой. Фашисты пустили в ход дымовые шашки, некоторые раненые просто задохнулись. Кончились бинты, в дело пошли наволочки, простыни. Прасковью Леонтьевну дважды ранило осколками снарядов, но на не покинула свой пост. Более того, смогла привести в этот импровизированный «лазарет» нескольких женщин и детишек.
В кармане медсестры лежал профсоюзный билет. И Прасковья Леонтьевна прямо на нём начала писать имена людей, их адреса, всё, что помнила. Вот несколько строк: «…Мы стремились выйти, нас окружили немцы, погибли комиссар Н.С.Богатеев, Хорецкая Верочка во время оказания помощи пограничнику… И Ровнягина Дуся… Втроём несли бойца, бежали из последних сил к двери, но туда прорвались враги. Наши воины убили несколько фашистов. Оставшихся в живых фашисты забросали гранатами. Убили около 22 больных и раненых. Нас осталось четверо из двадцати восьми…».
Забегая вперёд, скажу, что сегодня этот профсоюзный билет хранится в Музее обороны Брестской крепости. Но вернёмся туда, в страшный первый день войны.
Захватив Южный остров, фашисты обнаружили медсестру и её подопечных. Сфотографировали. Отправили в лагерь. Раненая Прасковья Леонтьевна нашла в себе силы нести носилки. Рядом с ней шли женщины и дети, она постоянно говорила им: «Нельзя отставать, держитесь вместе. Не падайте – расстреляют!» Едва кто-то из пленных совершенно обессиливал, его подхватывали под руки или несли. Фашисты довольно быстро поняли, что за такой организацией стоит женщина. И чуть было не расстреляли саму Ткачёву.
Прасковья Леонтьевна Ткачева выжила, бежав из лагеря. Летом 1942 года она уже работала связной в партизанском отряде имени Чернака (Брест). Победу встретила на родной земле. В Бресте и прожила ещё сорок восемь лет после Победы, сама передала в музей легендарный профсоюзный билет. Была награждена медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов».
Прасковья Леонтьевна Ткачева умерла в 1993 г

Источник https://t.me/vnepolit/10415

Вместе служили, вместе погибли

Красноармеец (возможно пограничник) и его собака

История Брестской Крепости в одном единственном письме

Найдено это письмо в щели между старых красных кирпичей, глубоко внутри Брестской крепости, сейчас там территория музея.

Кому: Потомкам, которые будут жить после нас ...

От кого: Красноармейца 333-го стрелкового полка ...

Я предатель. Вернее, меня объявили предателем, потому что я сдался в плен фашистам уже на третий день войны. Но я не предатель, не был им, и никогда им не стану! Но вот почему не объявляют предателем того, кто отправил моего командира в отпуск за неделю до начала войны, и не только моего командира, а половину из всех, кто были в крепости. Нам сотню раз сказали на политзанятиях не поддаваться на провокации, и на всякий случай отобрали у нас патроны и оружие, не у всех, конечно, но у многих ... чтобы в нарядах, возле границы мы не застрелили какого– нибудь фрица–нарушителя ... Почему к пушкам завезли не те снаряды? Когда я доложил, то не стали разбираться, а сообщили, что всё произошло по плану, просто скоро старье (старые пушки) заберут и привезут новые орудия, а снаряды просто привезли первее, а пушки задерживаются, да ещё и приказали их разобрать ... И чем мне, как артиллеристу было стрелять по фашисту? Глазами, или сапогами в них кидать?

Я и кидал.

Раз гранату, раз сапог.

Но они тоже не лыком шиты, быстро сориентировались ... фрицня, которые, рус, кричали здавайс, по карошему ...

Артобстрел начался сразу и везде по нам, я был часовым на Тереспольских воротах.

Ходил–бродил с винтовкой, в которой не было патронов ...

Земля смешалась с небом. Воздух с осколками кирпичей. Все было и ничего не было.

Сколько это продолжалось – не знаю. Думаю, что целую жизнь. Начался Ад.

Или жизнь в Аду. Когда фрицня зашла в крепость, по ним никто не стрелял, мы просто не знали на каком мы свете.

Моя винтовка состояла уже из двух частей.

Приклад отдельно, ствол отдельно. Да и патронов всё равно не было ...

Я ранен осколками в голову и плечо. Говорить не мог первое время, только мычать и очень плохо видел, – всё двоилось и троилось. Контузия поди так работает. А потом оказалось, что всё только начинается. Ребя, вы когда–нибудь после того, как попали в ад, могли бы подумать, что это его предбанник?

Мы думали, ну вернее я думал, что это опять провокация, ребя, но что-то уж очень жестокая.

Я видел только возле меня десяток убитых солдат, видел бегающих от ужаса детей, женщин и многих других сродственников командирского состава, ведь им приказом, ребя, приказом запретили покидать крепость, и знаете, чем оставшиеся командиры занимались, когда фрицня начала нас атаковать?

Они не нам задачи боевые раздавали, они своих детишек спасали и жен, и их мам, которые погостить приехали намедни ...

И да, ведь это была ещё и ночь, и всё это началось спросонку, а потом оказалось, что и связь нам перерезали, вот такие, брат, пирожки.

Вот вспоминаю я, как смотрел на не те снаряды, которые не подходят к моей сорокапятке, смотрю на соседние разобранные и приготовленные к ремонту минометы, и другое военное имущество и меркую, почему меня наделили клеймом предатель, а не того гада–перестраховщика, который ради своей карьеры, и как–бы чего не вышло, у, сволота ..., потому как его больше беспокоило не что случится с подчиненными, со страной, а собственное будущее в случае неудачного исполнения воли хозяина.

Страх превратил их в предателей, каким бы иным словом не называли подобные действия.

А они все при власти, потому всё переврали–перевернули и превратили в предателей тех, кто смотрел в прицел своего орудия на фрицню, понимая, что шмалять из него, из орудия, можно только матом ...

Казарма 333-го стрелкового полка наш последний приют.

Был. Всё закончилось, патроны–гранаты, даже сапоги. Австрияки, а это оказались они, взяли нас в плен ... Было стыдно, больно и пакостно на душе ... хотелось как–то умереть по–геройски, да куда без оружияи боеприпасов, вот теперь шлепай босиком в плен, такой–разэтакой, – сказал я себе ...

... нас, предателей Родины, оказалось несколько тысяч только из Крепости.

Потом пошли слухи ... вот сдались воины Вала, потом кто–то ушёл в прорыв, говорят капитан Никитин ... потом их окружили, часть погибла, часть попала к нам в лагерь.

И на этом всё ... конец.

Ребя, но я выжил в плену, я бежал три раза, последний удачно, попал к своим, чуть не прибили засранцы, правда дело зимой было, и я шёл в шинели немецкой.

Потом воевал в партизанском отряде, потом сидел несколько лет в лагере, как предатель ...

Вот ... теперь написал эту писанину, и вроде, как легше стало ..., да кто её и читать–то будет, чай не Симонов и не Смирнов ...

Сверну в трубочку бумаженцию свою, пойду да вложу её в щелочку в музее Крепости, авось кто и найдет, да прочитает, да, Бог даст и поймет, о чём я тут написал ...

Вешенсков Иван Яковлевич.

НЕ предатель своей Родины, красноармеец 333-го стрелкового полка.

333–й стрелковый полк. Базировался на территории Брестской Крепости.

С 19.08.1940 командир полковник Дмитрий Иванович Матвеев.

Общая списочная численность на 01.06.1941 — 2270 бойцов и командиров.

Располагался в здании бывшего Арсенала.

В КК правее Тереспольских ворот располагались конюшни, склады, мастерские, склады НЗ боепитания

Отрывок из военно-исторического романа Летят Лебеди

Том 1 – «Другая Война»

Том 2 – «Без вести погибшие»

Сброшу всем желающим пикабушникам в эл.виде на электронную почту абсолютно безвозмездно.

Пишите мне в личку с позывным "Сила Пикабу" (weretelnikow@bk.ru), давайте свою почту и я всё вам отправлю (профессионально сделанные электронные книги в трех самых популярных форматах).

Есть печатный вариант в твёрдом переплете.

Могу выслать почтой в любую точку планеты Земля (кроме Северного и Южного Полюсов)

Предыдущий пост "На войне не бывает нелепых смертей", – говорил он...

...пока живу, я помню