McLaren + Айртон Сенна

Гран-при Монако – это не просто еще одна гонка в календаре «Формулы-1»; это настоящая жемчужина в короне автоспорта, трасса, пропитанная гламуром, историей и беспрецедентными вызовами. Ее узкие, извилистые улицы, непрощающие барьеры и захватывающие дух пейзажи создают атмосферу, не похожую ни на что другое. Это уникальное сочетание часто превращает обычный Гран-при в легенду, становясь истинной проверкой мастерства, мужества и выдержки.  

Что же делает Гран-при Монако по-настоящему «лучшим»? Зачастую это сочетание высокой драмы, неожиданных результатов, героических заездов вопреки всему и моментов, которые навсегда врезаются в анналы истории автоспорта. Это гонки, где пилоты выходят за пределы кажущихся возможностей, где стратегические баталии разворачиваются с нервным напряжением, и где непредсказуемая природа Княжества проявляет себя во всей красе.

Несмотря на то, что Гран-при Монако иногда описывается как «процессионная» гонка, где обгоны крайне затруднены , именно в этом кроется ее уникальность. Ограниченное пространство и близость барьеров означают, что любая ошибка, смелый маневр или внезапное изменение погодных условий многократно усиливаются. Эти редкие моменты хаоса или блестящего мастерства становятся невероятно значимыми, выделяя определенные гонки на фоне остальных и делая их легендарными. Таким образом, сама по себе «процессионность» лишь подчеркивает драматизм и непредсказуемость тех мгновений, когда на трассе происходит нечто из ряда вон выходящее.

Мастер-класс от «аутсайдера» Стирлинга Мосса

1961 год

Гран-при Монако 1961 года открывал новую эру для «Формулы-1» с ограничением объема двигателей до 1,5 литров. Стирлинг Мосс, выступавший на частном «Лотус» 18, считался явным аутсайдером против более мощных «Феррари» 156. Тем не менее, Мосс завоевал поул-позицию. Гонка превратилась в ожесточенную борьбу до самого финиша, особенно с Ричи Гинтером на «Феррари». Мосс вернул себе лидерство на 14-м круге и, несмотря на то, что Гинтер и Фил Хилл сокращали отставание, он сохранял свое небольшое преимущество, показывая времена круга почти на три секунды быстрее своего собственного поула. Следующий финишировавший не на «Феррари» гонщик, Дэн Герни, отстал на два полных круга, что подчеркнуло исключительное выступление Мосса.

Победа Стирлинга Мосса была поистине выдающейся. Он финишировал всего на 3,6 секунды впереди Ричи Гинтера («Феррари»), а Фил Хилл («Феррари») занял третье место. Эта победа широко признана не только лучшим триумфом Мосса в Монако, но и «вероятно, величайшей победой всей его карьеры», причем сам Мосс считал ее своим лучшим заездом. Это была его третья победа в Монако, что позволило ему побить рекорд Хуана Мануэля Фанхио.  

Эта гонка является ярким примером того, как исключительное мастерство пилота может преодолеть значительные недостатки машины. Мосс, управляя «устаревшим» «Лотусом» против «более мощных Феррари» , продемонстрировал, что на такой требовательной и техничной трассе, как Монако, чистая мощность двигателя и аэродинамическая эффективность отходят на второй план, уступая место точности, последовательности и способности пилота балансировать на грани сцепления. Это заложило основу для понимания Монако как «трассы пилотов», где человеческий фактор играет решающую роль.

Философия Мосса, выраженная в его словах о том, что «опасность является очень необходимым ингредиентом» в гонках, «как соль в кулинарии» , а также его утверждение: «Я не водитель, я гонщик», дают глубокое представление о преобладающем мышлении гонщиков «Формулы-1» середины 20-го века. Эта философия резко контрастирует с современным акцентом на безопасность и технологическое совершенство, подчеркивая время, когда мужество и инстинкт прославлялись как первостепенные качества, даже при огромном личном риске. Тот факт, что Мосс «выиграл 212 из 529 своих гонок, включая 16 побед в Гран-при, но так и не завоевал титул чемпиона мира» , дополнительно подчеркивает акцент на индивидуальных выступлениях в гонках и отваге, а не на стабильности в чемпионате, что было менее актуально в ту эпоху из-за надежности и присущих опасностей.

«Мистер Монако»

1965 год

Грэм Хилл, уже зарекомендовавший себя как «специалист по Монте-Карло» с двумя предыдущими победами, стартовал с поул-позиции и поначалу уверенно отрывался от пелотона. Однако на 25-м круге произошла катастрофа: он допустил ошибку при обгоне кругового, его «БРМ» развернуло, и он оказался на объездной дороге. Ему пришлось толкать свою машину обратно на трассу, что привело к значительной потере времени и падению на пятое место. Проявив «непреклонную решимость», Хилл систематически догонял лидеров, сократив 30-секундное отставание до нуля за 40 кругов. Он обогнал Джеки Стюарта, затем обе «Феррари» Лоренцо Бандини и Джона Сертиса, и в конечном итоге удержал Сертиса, одержав потрясающую победу. В этой же гонке Пол Хокинс эффектно врезался в гавань, но вышел невредимым.

Эта драматичная победа с возвращением в гонку принесла Грэму Хиллу его прозвище «Мистер Монако». Он выиграет еще два Гран-при Монако, закрепив свой легендарный статус пятью победами.

Способность Хилла оправиться от серьезной ошибки и 30-секундного отставания на трассе, где обгоны, как известно, крайне сложны, является свидетельством его ментальной стойкости и стратегического мастерства.

Знаменитая фраза Грэма Хилла: «Я художник. Трасса — мой холст, а машина — моя кисть» , прекрасно передает уникальные требования и эстетику гонок в Монако. Она поднимает акт вождения за пределы простого соревнования до формы высокого искусства, подчеркивая точность, плавность и почти хореографическую изящность, необходимые для покорения улиц Княжества. Узкая, извилистая планировка, близость барьеров и отсутствие широких открытых пространств означают, что пилоты должны проходить траектории с исключительной точностью и плавностью, словно «рисуя» идеальную траекторию круг за кругом. Это резко контрастирует с более открытыми, скоростными трассами, где чистая мощность и аэродинамическое сцепление могут быть более доминирующими факторами.

«Таксист» против Джека Брэбема

1970 год

На Гран-при Монако 1970 года Джеки Стюарт, стартовавший с поула, лидировал на ранних этапах гонки, но его машина начала давать осечки, что в конечном итоге вынудило его сойти. Затем лидерство перешло к Джеку Брэбэму. Йохен Риндт, стартовавший с восьмого места, начал неустанную погоню, сократив 9-секундное отставание от Брэбэма на последних кругах. В последнем повороте последнего круга Брэбэм, находясь под огромным давлением со стороны Риндта, защищал внутреннюю траекторию, но заблокировал колеса при торможении на пыльной поверхности за пределами гоночной линии. Его машина занесло к барьерам, что позволило Риндту воспользоваться возможностью, проскочить мимо и вырвать победу. Брэбэм быстро сдал назад и все равно финишировал вторым.

Это была последняя победа для культового шасси «Лотус» 49. Эта победа значительно способствовала завоеванию Риндтом титула чемпиона мира 1970 года, который он, к сожалению, выиграл посмертно позже в том сезоне.

Леденящая кровь фраза Риндта: «В Лотусе я могу либо стать чемпионом мира, либо умереть», придает пророческий контекст его драматической победе и последующей карьере. Она резко подчеркивает экстремальные риски, на которые гонщики сознательно шли в ту эпоху, особенно с такими командами, как «Лотус», известными своей ненадежностью. Тот факт, что он действительно погиб позже в том сезоне, став единственным посмертным чемпионом «Ф1», придает его победе на последнем круге трагическую и глубокую значимость.

Триумфальное выступление Жиля Вильнёва

1981 год

Гонка была отложена на час из-за пожара на кухнях отеля Loews, из-за которого вода просочилась в туннельную секцию трассы. Нельсон Пике, стартовавший с поула, лидировал до тех пор, пока не вылетел на 54-м круге. Затем лидерство перешло к Алану Джонсу, но у него возникли проблемы с подачей топлива на последних этапах гонки. Жиль Вильнёв, стартовавший вторым, унаследовал лидерство и, несмотря на управление сложной «Феррари» 126C с ее пресловутой турбоямой, сумел удержать «поезд из машин» позади себя на последних кругах, продемонстрировав невероятную стойкость и концентрацию. Пять лучших машин на финише разделили всего 1,24 секунды.

Это была первая победа Вильнёва с 1979 года и первая, и по сей день единственная, победа канадца в Монако. Важно отметить, что это была первая победа для нового турбированного «Феррари» 126C, машины, «известной своей огромной мощностью и скоростью на прямых, но также печально известной своей сложностью в управлении» и «отсутствием плавности хода по сравнению с конкурентами». Эта победа была скорее свидетельством «неземного мастерства» Вильнёва и его вновь обретенных «интеллекта, стойкости и концентрации» , чем присущей пригодности машины для Монако.

Жиль Вильнёв знаменито заявил о своей страсти: «Я буду ехать на полную катушку всегда. Я люблю гонки». Он также выразил суровое принятие рисков: «Я не думаю о смерти, но я принимаю, что это часть работы». Эти цитаты о постоянной езде «на полную катушку» и принятии опасности как «части работы» иллюстрируют его уникальный, агрессивный и страстный подход к гонкам. Его победа в Монако, достигнутая на сложной машине и под огромным давлением, становится мощным свидетельством его чистой воли и преданности, воплощая романтизированный архетип «гонщика», который выходит за рамки общепринятых ограничений ради любви к спорту, даже перед лицом глубокого личного риска.

Гонка, которую никто не хотел выиграть

1982 год

Эта гонка известна как «гонка, которую никто не хотел выиграть» из-за ее совершенно хаотичных и причудливых последних кругов. Легкий дождь начал падать на 60-м из 76 кругов, превратив трассу в «каток». Рене Арну вылетел с лидирующей позиции на 13-м круге. Ален Прост затем уверенно лидировал, пока сам не вылетел всего за четыре круга до конца. Риккардо Патрезе, принявший лидерство, развернулся в шпильке Loews на 74-м круге, откатившись на третье место. Дидье Пирони затем лидировал на последнем круге, но у него закончилось топливо в туннеле. Андреа Де Чезарис был готов победить, но у него также закончилось топливо, прежде чем он достиг машины Пирони. Дерек Дэйли затем стал фактическим лидером, но его коробка передач заклинила, прежде чем он смог начать последний круг. В почти невероятном повороте событий Патрезе, который ранее развернулся, сумел завести свой «Брэбем» с толкача, скатившись с холма от Loews, и довел его до финиша, став в итоге победителем. Пирони и Де Чезарис все еще были классифицированы вторым и третьим, несмотря на то, что не достигли финиша.

Такая смены лидеров была для «Формулы-1» беспрецедентна. Легендарный комментатор и чемпион Джеймс Хант знаменито воскликнул: «Ну, у нас тут нелепая ситуация: мы все сидим на стартовой линии и ждем, когда победитель проедет мимо, а его, кажется, нет!». Роб Уокер позже заметил: «В конце гонки никто не знал, кто, черт возьми, выиграл. Мы знали только, что это не мы».

Звезда родилась

1984 год

Гонка проходила под сильным дождем, из-за чего старт был отложен на 45 минут. Ален Прост взял поул и лидировал, но гонка стала сценой для молодого Айртона Сенны. Стартовав 13-м на скромно конкурентоспособной машине «Тоулмен», Сенна продемонстрировал «необычайный талант», прорываясь сквозь пелотон по коварным, залитым дождем улицам. Он быстро сократил отставание от лидера гонки Проста, бросив ему вызов. Гонка была спорно остановлена на 32-м круге директором гонки Жаки Иксом из-за ухудшающихся условий. Сенна фактически обогнал замедляющийся «Макларен» Проста до финишной черты, но, согласно правилам, учитывались позиции с последнего завершенного круга (31-й круг), что обеспечило Просту победу.

Ален Прост был объявлен победителем, но его победа была спорной. Айртон Сенна финишировал сенсационным вторым, что стало его первым подиумом в «Формуле-1». Стефан Беллоф изначально финишировал третьим, но позже был дисквалифицирован из-за нарушений веса командой «Тиррелл». Эта гонка повсеместно считается моментом, когда Айртон Сенна заявил о себе как о будущей звезде «Формулы-1». Его выступление, несмотря на то, что он не победил, часто расценивается как «один из самых выдающихся заездов в истории Формулы-1». Спорный красный флаг, который принес пользу Просту, добавил слой «что если» к зарождающейся карьере Сенны и подогрел его соперничество с Простом.

И ведь Жаки Икс еще был ведущим пилотом заводской команды «Порше», которая поставляла двигатели команде «Макларен», за рулем которой блистал Ален. Но правды мы никогда не узнаем.

Айртон Сенна довел Найджела Мэнселла до изнеможения

1992 год

Найджел Мэнселл, управлявший доминирующим «Уильямс» FW14B, выиграл первые пять гонок сезона 1992 года и уверенно лидировал с поула в Монако на протяжении 71 круга. Однако предполагаемый прокол вынудил его совершить незапланированный пит-стоп. Это позволило Айртону Сенне выйти в лидеры. На последних нескольких кругах гораздо более быстрый Мэнселл на свежих шинах «преследовал и донимал своего соперника». Несмотря на неустанное давление Мэнселла и превосходный темп, Сенна «идеально располагал свою машину в каждом повороте», демонстрируя виртуозное оборонительное вождение, чтобы удержать его и одержать запоминающуюся победу с отрывом всего в 0,2 секунды. Битва в секции «Бассейн» была особенно захватывающей.

Эта победа считается «возможно, самой впечатляющей» победой Сенны в Монако, потому что он «вовсе не должен был побеждать», учитывая подавляющее превосходство машины Мэнселла. С этой победой Сенна сравнялся с рекордом Грэма Хилла по количеству побед в Монако (пять), рекорд, который он побьет в следующем году.

Сенна, размышляя о своих квалификационных кругах в Монако, описал глубокое состояние потока: «Я как будто ехал инстинктивно, просто находился в другом измерении. Это было похоже на то, как будто я был в туннеле, не только в туннеле под отелем, но и вся трасса для меня была туннелем. Я просто ехал, ехал – все больше, и больше, и больше. Я был далеко за пределами лимита, но все еще мог найти еще больше». Это раскрывает состояние крайней сосредоточенности и повышенной осведомленности — «состояние потока» — которое позволило ему выступать на абсолютном пределе. Эта гонка, более чем другие, подчеркивает интенсивное психологическое давление и ментальную точность.

Неожиданная победа Оливье Паниса

1996 год

Гран-при Монако 1996 года был гонкой с чрезвычайно высоким уровнем сходов, характеризовавшейся очень влажной погодой, многочисленными авариями и механическими поломками. Только три машины смогли пересечь финишную черту, установив рекорд по наименьшему количеству финишировавших в истории «Формулы-1». Оливье Панис, стартовавший с низкой 14-й позиции на своем «Лижье», умело справился с хаотичными условиями. Ключом к его победе стал идеально рассчитанный пит-стоп для перехода на слики, когда трасса начала подсыхать. И Дэймон Хилл, и Жан Алези, которые лидировали в гонке значительное время, сошли из-за отказа двигателя и подвески соответственно , что вывело Паниса в неожиданные лидеры.

Оливье Панис вспоминал свой настрой перед гонкой: «Я сказал: да, но идет дождь, и никогда не знаешь, что произойдет! Я верил в это. Я просто убедил себя, что это возможно». Лидируя, он признался, что видел свою машину на телеэкранах, проезжая мимо, и думал: «Не разбей машину!». Эти слова раскрывают глубокое психологическое воздействие неожиданного успеха на андердога, который вдруг оказался в лидерах Гран-при. Его предгоночная вера в непредсказуемость дождя и внутренний монолог «не разбей машину!» очеловечивают огромное давление, связанное с лидированием в хаотичном Гран-при Монако, особенно для пилота, стремящегося к своей первой и единственной победе в карьере.

Мастер-класс от Михаэля Шумахера под дождем

1997 год

Гран-при Монако 1997 года проходил в пасмурных, холодных и дождливых условиях. Михаэль Шумахер, стартовавший вторым, продемонстрировал свой «блестящий талант в чтении скользких условий». Он обогнал обладателя поула Хайнца-Харальда Френцена на старте и к концу первого круга опережал пелотон на «поразительные шесть секунд». Шумахер продолжал наращивать огромное преимущество, достигнув 75 секунд над Рубенсом Баррикелло к 53-му кругу, обогнав всех до четвертого места. Несмотря на редкую ошибку, когда он перестарался с торможением в повороте «Сент-Девот» и развернулся, он спокойно восстановился, не потеряв лидерства. Гонка была сокращена до 62 кругов из-за двухчасового лимита времени.

Это была одна из его пяти побед в Монако и первая победа «Феррари» в Монако с 1981 года. Победа также вывела Шумахера в лидеры чемпионата пилотов. Это была демонстрация абсолютного мастерства, а не просто выживания.

Михаэль Шумахер после гонки заявил: «Сегодня все пошло как надо. Было идеально. Я использовал правильные шины, и команда выбрала правильную стратегию. После хорошего старта гонка для меня была легкой». Он также признал непредсказуемость дождевых гонок: «Реалистично, я не думал, что смогу победить; я думал, что второе место возможно, но в дождь может случиться что угодно». Эти слова, в сочетании с его выступлением, раскрывают чемпионский менталитет, который активно использовал хаотичные условия как возможность для демонстрации мастерства. Эта гонка закрепила за ним репутацию, возможно, величайшего гонщика, что стало значительной и определяющей частью его наследия в «Формуле-1». Это показывает, как лучшие пилоты не просто терпят трудные условия, но активно стремятся использовать их.

Чемпионский рывок Льюиса Хэмилтона

2008 год

Гран-при Монако 2008 года проходил в условиях влажной, а затем подсыхающей трассы. Льюис Хэмилтон, стартовавший третьим, отлично начал, опередив Кими Райкконена. На десятом круге Хэмилтон задел барьер, проколол шину, что вынудило его совершить незапланированный пит-стоп и отбросило на пятое место. Однако, по мере того как трасса начала подсыхать, Хэмилтон стал «непревзойденным», показывая серию быстрейших кругов в меняющихся условиях. Это позволило ему создать достаточно большой отрыв для последнего пит-стопа на слики, в конечном итоге обеспечив «знаменитую победу». Роберт Кубица («БМВ-Заубер») финишировал вторым, а Фелипе Масса («Феррари»), стартовавший с поула, – третьим.

Эта победа стала определяющим моментом в карьере Льюиса Хэмилтона и сыграла ключевую роль в его кампании за первый титул чемпиона мира, который он выиграет позже в том сезоне. Она была особенно значимой для Хэмилтона, поскольку он всегда хотел выиграть в Монако, вдохновленный своим кумиром Айртоном Сенной. Победа также вывела Хэмилтона в лидеры чемпионата пилотов.

Льюис Хэмилтон сам назвал эту победу «главным событием своей карьеры», заявив: «Последние несколько кругов казались бесконечными, но я все время думал: 'Айртон здесь побеждал…'».

Монако продолжает очаровывать поклонников год за годом, потому что она предлагает нечто большее, чем просто гонку; она является живым фрагментом истории автоспорта, постоянно добавляя новые главы в свою драматическую летопись.

Ставим лайки и подписываемся!

Больше такого тут!

30 апреля 1995 года на автодроме Энцо и Дино Феррари в Имоле состоялся этап чемпионата мира по автогонкам в классе «Формула-1» – Гран-при Сан-Марино. Эта гонка стала третьей в сезоне 1995 года.

После трагических событий предыдущего года, когда в Имоле погибли Роланд Ратценбергер и Айртон Сенна, конфигурация трассы претерпела значительные изменения к сезону 1995 года. Были построены новые шиканы в поворотах «Тамбурелло» и «Вильнёв», шикана «Аква Минерале» была убрана и заменена на более плавный правый поворот, конфигурация поворотов «Ривацца» была изменена для снижения скорости, а финальный поворот стал одиночной шиканой вместо скоростной дуги, проходившейся на пятой передаче.

Пилот команды «Уильямс-Рено» Дэймон Хилл одержал эмоциональную победу на трассе, где годом ранее погиб его напарник Айртон Сенна. Вторым и третьим финишировали пилоты «Феррари» Жан Алези и Герхард Бергер соответственно. Несмотря на то, что Алези и Бергер были напарниками по команде с 1993 по 1997 год, этот подиум стал единственным случаем, когда они вместе поднялись на пьедестал, выступая за одну команду.

Квалификация: борьба за поул на грани тысячных

Сложилось впечатление, Дэвид Култхард за рулем второго болида «Уильямса» установил быстрейшее время в пятницу, но оно продержалось всего несколько секунд, прежде чем Михаэль Шумахер его перебил. Через мгновение Герхард Бергер, шедший на невероятно быстром круге на своей «Феррари», устремился к линии старт-финиш и, казалось, готов был привести местных болельщиков в экстаз. Австриец был мучительно близок к завоеванию поула, и всего 0,008 секунды отделили австрийца от «Бенеттона» Шумахера.

Выступление Бергера гарантировало огромный наплыв зрителей на оставшуюся часть выходных, но в субботу погода была жарче, и трасса стала значительно медленнее. Никто из лидеров не смог улучшить свое время. Найджел Мэнселл, вернувшийся в «Формулу-1» с командой «Макларен», квалифицировался девятым, на три позиции ниже своего напарника Мики Хаккинена.

Перед гонкой все пилоты приняли участие в минуте молчания в память о Роланде Ратценбергере и Айртонне Сенне, погибших годом ранее на этой же трассе.

Старт под дождем и ранняя драма

В день гонки погода изменилась, и воскресное утро встретило всех непрекращающимся дождем, однако это не отпугнуло болельщиков, и склоны вокруг трассы в Имоле с рассвета были заполнены радостными поклонниками «Феррари». На стартовой решетке команды должны были решить, использовать ли слики или дождевые шины. Шесть пилотов выбрали дождевую резину: первые пятеро на стартовой решетке и Рубенс Баррикелло с десятой позиции. К концу первого круга пилоты на дождевых шинах занимали первые шесть мест, а все остальные ждали, пока трасса высохнет. Пилоты на дождевых шинах выигрывали у своих соперников около пяти секунд на круге. Затем они начали заезжать на пит-стопы. Гонка для Шумахера продлилась всего полкруга после его пит-стопа, потому что на подъеме к верхней части трассы «Бенеттон» внезапно резко бросило вправо, и болид оказался значительно поврежден. Это выглядело как ошибка пилота очень чувствительной машины на сликах в сырых условиях, но немец заявил о проблеме с болидом.

Борьба лидеров и проблемы на пит-лейн

После схода Шумахера лидировал Бергер, за которым следовали Хилл, Култхард и Жан Алези. Последние двое показали красивую борьбу, лавируя между круговыми. Борьба обострилась, когда двигатель «Феррари» Бергера заглох во время его следующего пит-стопа. В результате лидером стал Хилл, преследуемый Култхардом и Алези. Во время напряженной серии пит-стопов Култхард и Алези соприкоснулись, но команда «Уильямс» не заметила повреждения переднего антикрыла. Слишком торопливый Култхард превысил ограничение скорости на выезде с пит-лейн, за что получил 10-секундный штраф. К сожалению для Култхарда, правила означали, что команда «Уильямс» не сможет заменить его явно поврежденное переднее антикрыло, когда он вернется на пит-лейн для отбытия штрафа, и ему пришлось совершить третий заезд в боксы для замены крыла, к этому моменту его гонка была фактически испорчена. У Хилла едва не произошла катастрофа, когда во время его финального пит-стопа застрял заправочный шланг, но ему удалось выехать впереди Алези.

Инцидент в середине пелотона и финиш Мэнселла

В середине пелотона вернувшийся Мэнселл столкнулся с Эдди Ирвайном из «Джордана», и обоим пришлось отправиться в боксы. Эта гонка стала последней, которую чемпион 1992 года смог закончить.

Результаты

Хилл одержал победу, Алези и Бергер финишировали вторым и третьим. Култхард стал четвертым, а Хаккинен – пятым, отстав на круг, в то время как Хайнц-Харальд Френтцен принес «Заубер» еще одно неожиданное очко, финишировав шестым. Болельщикам «Феррари» и самой команде оставалось лишь гадать, что могло бы произойти, если бы Бергер не заглох на пит-стопе, когда он вел титаническую борьбу с Хиллом.

Статистика

• Дэймон Хилл одержал свою 11-ю победу в карьере

• 80-я победа «Уильямса»

• 61-я победа моторов «Рено»

• Герхард Бергер в 40-й раз попал на подиум

• 120-й самый быстрый круг для «Феррари» в качестве поставщика шасси и двигателей

Вся гонка на русском языке:

Ставим лайки и подписываемся!

Больше такого тут!

Айртон Сенна-бразильский автогонщик, выступая за McLaren, трижды становился чемпионом мира в классе «Формула-1» (1988, 1990, 1991).

Особенно успешно выступал в дождевых гонках, за что получил от журналистов и болельщиков прозвище «Человек дождя».
Поэтому на картине он едет по мокрой трассе в дождь, а на заднем плане уже светит яркое бразильское солнце, жёлтый цвет переходит в зелёный, символизируя цвета государственного флага и шлема гонщика.
От души советую посмотреть сериал "Сенна".

Холст 120-80см, акрил.

С момента своего появления в «Формуле-1», заменив Бертрана Гашо в «Джордане» на Гран-при Бельгии 1991 года, Шумахер стал суперзвездой. В своём дебютном заезде он квалифицировался седьмым, опередив на семь десятых своего опытного напарника Андре де Чезариса, но на первом же круге у него отказало сцепление.

Его сразу же пригласила команда «Бенеттон» для участия в следующем этапе в Монце — к большому огорчению Эдди Джордана — немец набрал очки в следующих трёх гонках. Это замечательный результат, если учесть, что очки начислялись только первой шестёрке финишировавших. Ещё более примечательным это достижение становится, если вспомнить, что его напарником был не просто второй пилот, а трёхкратный чемпион мира Нельсон Пике. После шести этапов в конце сезона 1991 года не осталось сомнений в огромном потенциале Шумахера. Его считали будущим чемпионом мира.

В течение следующих двух сезонов он и его команда «Бенеттон» вместе поднимались по карьерной лестнице. Михаэль набрал очки во всех гонках, кроме одной, в 1992 году и одержал свою первую победу в «Формуле-1» на Гран-при Бельгии 1992 года. В 1993 году дела пошли ещё лучше: он поднялся на подиум во всех девяти гонках, в которых доехал до финиша, добавив вторую победу на Гран-при Португалии 1993 года.

К началу 1994 года Шумахер закрепил за собой место одного из лучших гонщиков в чемпионате, уступая, пожалуй, только загадочному Айртону Сенне. Действующий чемпион Ален Прост завершил карьеру в конце 1993 года, и ожидалось, что Сенна завоюет титул после перехода в доминирующую команду «Уильямс».

Однако доминирование «Уильямса» поддерживалось в основном за счёт технологий. Превосходная система активной подвески в сочетании с «АБС» и многочисленными другими системами помощи пилоту сделали автомобиль лучшим в 1992 и 1993 годах, но их запрет в сезоне 1994 года ухудшил результаты команды. Сам Сенна, которого два сезона подряд опережали Мэнселл, а затем Прост, активно выступал за эти изменения. Но после того как условия стали равными для всех, именно «Бенеттон» неожиданно вырвался в лидеры на старте сезона 1994 года.

Это была захватывающая перспектива — увидеть, как Сенна и Шумахер сражаются на двух разных автомобилях, каждый из которых способен побеждать в гонках в этом году. И первый этап в Бразилии дал представление о том, что, как все надеялись, будет происходить до конца года. Сенна взял поул-позицию, и оба пилота продемонстрировали скорость другого уровня по сравнению с остальными участниками, но когда Сенна потерпел неудачу, Шумахер одержал победу.

Второй этап на Тихоокеанском Гран-при сложился по схожему сценарию. Сенна снова стартовал с поула, опередив Шумахера, но немец вновь одержал победу, так как трехкратный чемпион сошел с дистанции после столкновения.

Шумахер уверенно лидировал в чемпионате пилотов, когда «Формула-1» прибыла в Имолу на Гран-при Сан-Марино. Однако не всё было гладко, поскольку начали появляться обвинения в том, что «Бенеттон», по сути, жульничает. Команда «Уильямс» отметила необычайную скорость пит-стопов «Бенеттона» и предположила, что должно быть что-то ещё, позволяющее им так быстро заправлять машину. В прессе также высказывались предположения, что несколько машин используют нелегальные системы контроля тяги. После своего ухода с Гран-при Тихоокеанского региона Сенна высказал подозрения, что одной из таких машин является «Бенеттон». «ФИА» не смогла провести убедительное расследование, и никаких действий предпринято не было, к большому разочарованию бразильца. Однако если бы были найдены доказательства использования контроля тяги или управления запуском, то, как заявила «ФИА», «Бенеттон» рисковал быть исключённым из чемпионата мира.

Уик-энд в Имоле навсегда запомнится трагедиями, которые произошли за три ужасных дня. Гибель Ролана Ратценбергера и Айртона Сенны навсегда останется в памяти каждого поклонника автоспорта, и «Формула-1» уже никогда не была прежней. Шумахер без труда выиграл гонку, но в тот день никто не праздновал. Автодром окутала тьма, и спорт отошёл на второй план.

Однако две недели спустя в Монако шоу продолжилось. Хотя два первых места на стартовой решётке были оставлены пустыми в память о Сенне и Ратценбергере, гонка началась как обычно, только на этот раз поул-позицию занимал Шумахер, а его ближайший соперник Мика Хаккинен отстал почти на одну секунду. Он выиграл четвёртую гонку подряд и вырвался вперёд в чемпионате мира с отрывом в 30 очков. После потери Сенны казалось, что остановить Шумахера будет невозможно.

Однако это произошло на Гран-при Испании. «Уильямс»» наконец одержал эмоциональную победу благодаря Дэймону Хиллу. Но даже в поражении Шумахер оказался выдающимся игроком. Финишировав вторым, выяснилось, что его болид «Бенеттон» большую часть гонки работал на пятой передаче, и при обычных обстоятельствах Шумахер не смог бы финишировать. Каким-то образом он смог справиться с этой проблемой и круг за кругом преодолевать невероятные нагрузки, даже завершив пит-стоп. Это было замечательное выступление.

Шумахер вернулся к победам, выиграв в Канаде и Франции, и приехал на Гран-при Великобритании в Сильверстоуне с отрывом в 37 очков от Дэймона Хилла. После всего семи этапов немцу все было очевидно. И всё же за кулисами всё было далеко не так гладко; «Бенеттон» была втянута в ожесточённый спор с «ФИА» по поводу легальности своих автомобилей. Несколько споров между двумя сторонами привели к тому, что под сомнение было поставлено использование системы контроля тяги. Было установлено, что электронные системы «Бенеттон» позволяли использовать контроль тяги, хотя команда настаивала, что этот вариант никогда не рассматривался. Судебное заседание было назначено на выходные после Гран-при Великобритании.

Возможно, стресс от ситуации начал сказываться, потому что то, что произошло в Сильверстоуне, поставило под серьёзное сомнение чемпионство Шумахера.

Стартовав со второй позиции на стартовой решётке позади Хилла, он дважды обогнал британца на установочном круге, а затем, после прерванного старта, сделал то же самое на втором установочном круге. На установочном круге обгоны запрещены, за исключением случаев, когда автомобиль задерживается при выезде с решётки, и поэтому на 14-м круге гонки Шумахеру было назначено наказание в виде пятисекундной остановки с последующим продолжением движения, которое нужно было выполнить в течение трёх кругов.

К 21-му кругу он всё ещё не остановился, и был показан чёрный флаг. Однако Шумахер проигнорировал флаг не один, а три круга. Позже выяснилось, что команда «Бенеттон» яростно оспаривала это решение во время гонки, утверждая, что они не были должным образом уведомлены о первоначальном решении о штрафе. В итоге Шумахер остановился на 27-м круге, чтобы отбыть свой пятисекундный штраф, но, как оказалось, ущерб уже был нанесён.

После гонки команда «Бенеттон» была оштрафована на 25 000 фунтов стерлингов (позже сумма увеличилась до 500 000), а Шумахеру было сделано замечание за игнорирование чёрного флага. В дополнение к первоначальному наказанию Всемирный совет по автоспорту «ФИА» не только дисквалифицировал Шумахера с Гран-при Великобритании (он занял второе место после Хилла), но и отстранил его от участия в двух гонках. Внезапно борьба за чемпионство стала открытой.

«Бенеттон» подала апелляцию на запрет и сумела отложить решение, позволив Шумахеру участвовать в гонке на Гран-при Германии, который проходил у него на родине. Однако он показал худший результат в сезоне, заняв лишь четвёртое место в квалификации и потерпев неудачу из-за отказа двигателя на 20-м круге.

Неразбериха в сезоне для «Бенеттона» продолжилась, когда напарник Шумахера по команде, Йос Ферстаппен, оказался охвачен пламенем во время пит-стопа. Выяснилось, что в «Бенеттоне» сняли фильтр с топливного сопла. Его задачей было защищать сопло от мусора, но его снятие позволило топливу течь быстрее, таким образом давая преимущество примерно в одну секунду на каждом пит-стопе. Позже выяснилось, что команда сняла фильтр без намерения обмануть.

Победа в Венгрии помогла переломить ситуацию, но Шумахер снова был дисквалифицирован с Гран-при Бельгии после того, как в его машине обнаружили чрезмерный износ планки — новой функции безопасности, введённой после аварии Сенны в Имоле.

Ситуация усугубилась тем, что после апелляции «Бенеттона» запрет на участие в двух гонках для Шумахера был оставлен в силе, и он был вынужден пропустить следующие две гонки в Италии и Португалии. К тому времени, когда он вернулся на трассу в Хересе для участия в Гран-при Европы, его преимущество в чемпионате сократилось всего до одного очка, поскольку Деймон Хилл выиграл четыре гонки, а нарушения со стороны Шумахера продолжали накапливаться. До конца чемпионата оставалось три этапа, и битва должна была продолжаться до самого конца.

«Уильямс» устранил проблемы, которые мешали ему на ранних этапах, и теперь Хилл был в отличной форме, в то время как сезон Шумахера превратился в хаос. Однако немец ещё не закончил.

Он занял поул-позицию, опередив Хилла, и сумел удержать победу, увеличив своё преимущество в верхней части турнирной таблицы. На Гран-при Японии он снова квалифицировался на поуле и лидировал в начале гонки в ужасных погодных условиях, прежде чем из-за красного флага заезд был остановлен. Когда дождь утих, гонку возобновили, а итоговый результат определили по сумме двух мини-гонок. После рестарта под красным флагом Хилл устремился к победе и создал достаточный отрыв, чтобы обойти Шумахера по сумме очков.

Отрыв в чемпионате сократился всего до одного очка, и всё должно было решиться в финальном этапе сезона в Аделаиде.

Мы все знаем, что произошло дальше. Возможно, самый знаменитый фрагмент «Формулы-1» на планете — это момент, когда болид Шумахера встал на два колеса после столкновения с Хиллом. Несмотря на протесты многих самых громких (и часто британских) представителей «Формулы-1», Шумахеру не было предъявлено никаких обвинений, а повреждения машины Хилла определили исход гонки.

Михаэль Шумахер стал первым в истории Германии чемпионом мира «Формулы-1». Он оправдал ожидания, которые многие считали его судьбой, переосмыслив, что значит быть гонщиком высшего уровня, и раздвинув границы возможного в этом процессе.

Но это было только начало того, что впоследствии стало самой успешной карьерой в «Формуле-1» всех времён, пока Льюис Хэмилтон не начал свой собственный рекордный забег. Первый титул Шумахера был самым тяжёлым и спорным, и он действительно задал тон всей его карьере. Стоит признать, что во многом его трудности были созданы им самим, но нужно было постараться, чтобы после дисквалификации с двух гонок и запрета на участие ещё в двух гонках всё равно стать лучшим в мире. И он это сделал.

Что бы вы ни думали о сезоне 1994 года, Шумахер сделал всё, чтобы стать чемпионом мира. Какими бы сомнительными не были некоторые из его решений, они говорят о человеке, который стремился к победе, как к своему законному праву — мышление чемпиона.

С 56-м днём рождения, Михаэль. Продолжай бороться.

Ставим лайки и подписываемся!

Больше такого тут.

Во время моей работы было кое-что особенно интересное — улучшение производительности за счёт усовершенствованного выхлопа.

На протяжении многих лет мы экспериментировали с расположением выхлопной системы. Изменение регламента в 1995 году состояло в том, что выхлопные газы, выходящие из-под машины, стали запрещены, поэтому большинство людей отреагировали на это либо тем, что вывели выхлопную трубу назад (именно так поступили в «Макларене» в 1998 и 1999 годах), либо через верхнюю часть кузова (это то, что начала делать «Феррари» в 1998 году).

Примерно в то же время я понял, что можно расположить выходное отверстие выхлопной трубы снизу, чтобы обдувать диффузор в так называемом «киле» (boat-tail), где его не будет видно, потому что он затенён доской, если смотреть снизу. Именно так мы и сделали с автомобилем 2000 года, и это сработало очень хорошо. Конечно, затем это было запрещено, и просуществовало только один год.

Но когда наступил 2010 год и появились автомобили с двойным диффузором, мы поняли, что при наличии вертикального отверстия в диффузоре вокруг задней оси можно вывести выхлоп сбоку, чтобы он проходил через это отверстие — и это было абсолютно законно. Это снова стало очень мощным решением.

Когда дело доходит до выхлопных систем с наддувом, как это было впервые реализовано в «Лотусе» в середине 1980-х годов, обычно приходится сталкиваться с такой проблемой: на этапе торможения и входа в поворот при отпущенной педали газа вы теряете часть прижимной силы сзади, и автомобиль становится очень неустойчивым.

Айртон Сенна был известен тем, что нажимал одновременно на тормоз и газ, чтобы поддерживать поток воздуха и стабилизировать машину на входе — вероятно, он был единственным человеком, который мог это делать.

Из-за этого фактора, когда я работал в «Уильямсе» и у нас всё ещё был выхлоп, проходящий через диффузор в начале 1990-х годов, мы начали сотрудничать с «Рено», чтобы попытаться поддерживать выхлопной поток постоянно. Идея заключалась в том, чтобы держать дроссельные заслонки открытыми даже при движении накатом, а затем контролировать мощность с помощью отключения искры и регулировки момента зажигания, чтобы поддерживать массовый расход двигателя. Эта работа была остановлена, как раз когда мы собирались начать использовать эту технологию в гонках, из-за изменения регламента в 1995 году.

Перенесёмся в 2010 и 2011 годы, когда мы работали с «Ред Булл» (конечно же, снова вместе с «Рено»). Мы попросили вернуться к идее, над которой работали вместе с Бернаром Дюдо в 1990-х годах. «Рено» отлично справился с возобновлением этой работы.

В то же время в 2011 году, когда двойной диффузор был запрещён, мы задумались, как ещё можно использовать выхлопную систему. Решение заключалось в том, чтобы вывести её на верхнюю поверхность днища прямо у задних колёс, что помогало уменьшить так называемые потери из-за сжатия — выброс грязного воздуха, который происходит при контакте колеса с землёй, и появление струи воздуха, которая влияет на диффузор.

Мы начали работать над этим, и это оказалось невероятно эффективным решением, даже более мощным на трассе, чем мы ожидали, судя по результатам аэродинамической трубы и CFD-моделирования.

Затем, конечно, возник вопрос: почему это оказалось настолько эффективным? Мы начали использовать так называемый переходный CFD-анализ, который учитывает зависимость от времени и позволяет моделировать пульсацию двигателя. Изучив различные коммерческие материалы, мы рассмотрели, как пульсация влияет на всасывание. Благодаря этому мы поняли, что пульсация действительно оказывает положительное и мощное воздействие. Это был один из тех редких случаев, когда результаты на трассе превосходят данные, полученные с помощью инструментов.

Это решение оказалось очень успешным, особенно в сочетании со стратегией «Рено». У нас была вся эта прижимная сила на входе в поворот. И это действительно подходило стилю Себастьяна больше, чем стилю Марка. Существовал миф о том, что Себастьян мог справиться с неустойчивостью машины на входе и просто контролировать её. На самом деле он хотел, чтобы задняя часть была действительно устойчивой на входе. Он использовал это, чтобы сильно повернуть машину. К моменту достижения вершины поворота он уже успевал повернуть больше.

В 2012 году такое расположение выхлопной трубы оказалось под запретом, появились новые строгие ограничения на размещение выхлопных труб. Одно из требований заключалось в том, что выхлопная труба должна была быть направлена вверх под углом 30 градусов, если смотреть сбоку. Как же сделать так, чтобы это приносило пользу? Поначалу мы не понимали, как это реализовать, но «Макларен» заметили, что можно использовать известный эффект Коанды, когда воздух пытается прилипнуть к поверхности и следовать за изгибом этой поверхности. Они добились этого, и мы поняли, что нам нужно изучить этот подход. Но мне не понравилось, как «Макларен» это сделали.

Вместо этого мы воспользовались лазейкой в правилах, которая допускала наличие отверстия размером менее 100 мм над нижней частью автомобиля — то есть над верхней поверхностью днища можно было сделать отверстие, похожее на щель почтового ящика. Это позволило нам сохранить боковую часть в форме бутылки из-под кока-колы, но при этом обеспечить полный канал для выхлопных газов до области перед задними колёсами. В аэродинамической трубе это выглядело многообещающе. Но на трассе это не сработало. И снова ответ заключался в переходном процессе, когда пульсация двигателя теперь была прямо противоположной тому, что нам было нужно. Пульсация создавала эффект, противоположный эффекту Коанды, и мешала потоку прилипать к поверхности.

Мы обсудили это с «Рено», и одновременно «Феррари» предложила аналогичную идею — резонатор в выхлопной системе, который поглощал все пульсации и позволял двигателю работать в устойчивом режиме. Внезапно производительность начала расти.

Тогда мы задумались, как увеличить скорость газа? Мы продолжили работать с «Рено» над уменьшением диаметра выходного отверстия выхлопной трубы, так что она стала похожа на выхлопную систему двухтактного двигателя. Это оказалось ещё более эффективным решением. В течение 2012 и 2013 годов мы развивали этот эффект от выхлопной системы, и он стал невероятно мощным.

Ставим лайки и подписываемся!

Больше такого тут!