В огоньках вечернего Дублина легко закружиться – особенно, когда вкушаешь уже не первый бочонок пенистого. Ну куда же без него, пенистого, звонко напевала Влада подружкам, когда видела их последний раз. Когда был этот последний раз – а почем ей знать, да и незачем, когда вокруг столько розовых щек, танцующих фонарных столбов и блестящих, усыпанных красочными узорами витрин. Самое замечательное в таком состоянии – разрушение языкового барьера. Если вчера неловко и словцо опрокинуть, то сегодня вечером – ты великий поэт, песенник и оратор.
Хмель как ветром сдуло от одного взгляда. Два сияющих огонька плавали в вихре лошадок на карусели в центре площади. Принадлежали они высокому, стройному как тростинка незнакомце в белой рубашке и широких черных брюках. Вот только не элегантный костюм и не точенная талия привлекли Владу – огоньки сияли в отверстиях маски Арлекина. Влада точно знала, что это за маска, ведь в мир театра ее привела страсть к костюмированным шоу и поездка в далеком детстве в Венецию, где побывала на настоящем карнавале.
На скулах вспыхнул румянец, и Владе захотелось скрыться, чтобы незнакомец на карусели не подумал, что она следит. Влада сделала пару неуверенных шагов в сторону лавки со сладостями, а парень в маске проводил ее хищным взглядом. Так он смотрит на меня, подумала Влада и невольно улыбнулась. Она всегда была трусихой в вопросах флирта, но дух приключений в чужой стране заставил решиться на авантюру. И вот – Влада и сама не заметила, как уже кружилась не в огоньках хмеля, а на лошадке рядышком с незнакомцем в маске и сияющими глазами.
– Рад, что ты подошла. Меня зовут Киран, – голос был бархатным, будто не человек это, а мурлыкающий котик. Из ниоткуда он вытащил леденец на палочке и предложил его Владе.
– Благодарю, – подавив смешок, Влада взяла угощение, облизнула его и назвала свое имя. – Почему пялишься, позволь спросить?
– Неловко признавать, но видел вас с подругами в пабе, разругались там жутко. Когда заметил тебя здесь, сразу и вспомнил. Из спора вашего понял, что поездка сюда оказалась спонтанной?
Ноги подкосились, сладость во рту обратилась горечью, а в животе закрутило. Зачем он поперся за мной, думала Влада, и напомнил про этих дур. Влада села на лошадку, музыка будто затихла, четким и громким оставалось только мурлыканье Кирана.
– Начудила я. Ударила братца-наркомана утюжком прямо на семейном ужине, собрала вещички и прости-прощай. Подруги просят позвонить ему и заодно проплатить тваренышу очередную терапию. А я им – да пусть суициднулся бы, нехер обещаниями бросаться.
Владу подташнивало, но хмель давно отпустил – просто карусель закрутилась быстрее, отчего лица вокруг превратились в сплошную мазню. Но дело было не только в карусели, произнесенные слова делали Владе гадко и в то же время заставляли гордиться.
– Что собираешься делать?
– А ты думаешь? Сейчас спрыгну с карусели и позвоню, куда деваться. Твареныш, но мой, – Влада взглянула на маску. – Откуда ты такой взялся? Да еще и в маске, как мне нравится…
– Думаю, он большой мальчик, должен сам во всем разобраться.
– И правда… – Влада перестала узнавать собственный голос, он стал далеким и чужим. Ей вдруг так захотелось прикоснуться к маске, она потянулась к лицу незнакомца, и чем ближе к цели были пальцы, тем более размытым казался мир вокруг. Музыка и прочие звуки становились тише, пока совсем не исчезли. Карусель крутилась все стремительнее, и на ней оставались только они – Влада и ее любимый, прекрасный незнакомец, с которого так хотелось снять маску.
Руки начали неметь, пальцы непроизвольно разжались, и леденец улетел прочь. Маска перед глазами раздвоилась, но Влада продолжала к ней тянуться. Наконец, она схватилась за нее и нежно сняла с лица незнакомца. Сердце охватил мороз от кошмара, открывшегося под маской. Там копошились тысячи черных личинок. Меж ними скакали тусклые огоньки, два из которых изображали глаза. Вместо рта зияла бездонная дыра, стенки ее пульсировали сочащимися черной слизью жилками. Из пасти вылез тоненький хоботок, который ловко присосался к шее Влады.
– Не нужно тебе возвращаться домой, побудь со мной…
– Что-о-о происхо-о-одит? – Влада распевно удлиняла чуть ли ни каждую гласную. – Э-это все-е ледене-е-ец?
– Пойдем, – Киран нежно приобнял Владу и помог ей встать с лошадки. Спустя мгновение Влада провалилась во мглу.
На карусели не просто музыка, подумала Влада, когда вновь услышала знакомую мелодию. Как шарманка. На площади духовые трубки воспроизводили игривую и немножко убаюкивающую песенку. Только теперь это были робкие колокольчики. Влада открыла глаза и с трудом освоившись в полумраке незнакомого помещения увидела шкатулку.
– Раритет, – гордо заметил Киран. Он был в маске, но трубку с шеи Влады так и не отцепил, она стала длиннее и толще. – Расскажи мне о брате.
– Дурак он, потрепал всем в нашей семейке нервы, – Влада с ужасом оглядела собственные руки, они свободны, но под влиянием какой-то дряни нельзя и пальцем дернуть. Однако больше всего пугало Владу то, что ей хотелось закричать, позвать на помощь или просто спросить у Кирана, чего ему нужно, но вместо этого как ни в чем не бывало продолжала светскую беседу.
Трубка извивалась, а Киран под маской сладко причмокивал тем, что находилось у него в черном месиве. В кармане Влады завибрировал телефон, но Киран и не подумал его отнять – лишь тихонько хихикнул, ведь из его оков никто и никогда не вырывался.
– Кто ты? – Влада углядела за спиной Кирана два хрупких полупрозрачных крыла, как у бабочки, но угольно черных.
– Удивительно, сознание еще не утратила. Раз так, поделюсь – я странник из рода темных фейри. Брожу по миру, собираю горечь человеческую, сбиваю с пути. Пару веков назад еще верил в род людской, но понял, что только на корм годитесь. Особенно вкусных допиваю досуха, а еще вредных – так что лучше не сопротивляйся. Но не будем. Что планируешь делать с братцем, негодяем эдаким?
Мобильник вновь загудел. Влада кинула взгляд на карман и поерзала на стуле, надеясь раскачать его, свалиться и тем самым сорвать невидимые ковы. Это могли быть оповещения о новостях или еще какая ненужность, но Влада думала о брате – в тот момент, когда она не в силах что-либо сделать, ей хотелось узнать, как у него дела.
Киран почесал затылок и вопросительно хмыкнул, не переставая наблюдать за Владой. Он отцепил от шеи трубку и заглотил ее под маску, продолжая безмолвно глядеть на гостью. Влада все-таки раскачала стул и грохнулась на пол.
– Интересно, – упав, Влада вновь окунулась в прохладу полумрака, и из него тянулся бархатный голос, – впервые за столько лет я почувствовал искру в своих крыльях. Так уж и быть…
Короткая вспышка перенесла Владу обратно на лошадку. Она огляделась по сторонам, незнакомца в маске нигде не было. Карусель крутилась медленно, детской песенкой обещая безопасность и спокойствие. Прежде чем спрыгнуть с карусели, Влада глянула под ноги, там в огоньках городской площади блестел леденец. Сладость откликалась тихим мурлыкающим бархатом в темных уголках памяти, который никогда не исчезнет.
