Жил-был мужик, да умер, осталось после него три сына: старшие и умом взяли, и статью, а младший, как водится, простоват и с виду не Бог весть что. Пришло в ту пору от царя известие, что дочь его Елена Прекрасная приказала выстроить себе храм о двенадцати столбах, двенадцати венцах, сядет она в этом храме и будет ждать жениха, удалого молодца, который бы на коне-летуне с одного взмаха поцеловал ее в губки. Всполошился весь молодой народ, братья усы навивают да коней чистят, а Ванюше не до того: отец недавно умер, надо на его могилке молитвы читать. Три ночи ходил, а потом братья собрались, нарядились и ускакали в столицу — счастья пытать. Младшего с собой не взяли: «Где, — говорят, — тебе! У тебя-де и коня-то нет».
Пошел Ваня на кладбище, а у самого слезы от обиды текут. И вот встал его отец из домовины и говорит: «Не плачь, сын, помогу твоему горю». Свистнул он, гаркнул молодецким голосом, соловейским посвистом: откуда ни возьмись, конь бежит, земля дрожит, из ушей пламя пышет, из ноздрей дым валит. Встал перед Ваней как вкопанный, словно перед хозяином. Отец научил, что делать; влез Ваня в одно ухо коню, в другое вылез и сделался таким молодцом, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Сел на коня, подбоченился и соколом полетел прямо к палатам Елены Прекрасной.
С разбегу подскочил — двух венцов до ее окна не достал, завился опять, разлетелся — одного венца не достал, еще завился, завертелся, как огонь, метко нацелил — и прямо в губки чмокнул Елену Прекрасную.
— Кто? Кто? Лови! — его и след простыл. Прискакал на отцову могилу, коня пустил в чисто поле, отцу поклонился и просит совета родительского, как дальше быть. Старик подал совет, Иван выслушал и пошел домой.
На другой день шум по царству прошел: царевна Елена Прекрасная собирает всех ко двору — жениха искать неведомого. Прошли перед ее взором генералы, прошли бояре, дворяне, справные мужики, а Иван сидит себе в черной прихожей и улыбается: «Полюбился я ей молодцом — пусть полюбит меня и в кафтане простом!»
Вышла Елена Прекрасная в прихожую, повела вокруг ясным оком — и вмиг Ивана признала. Вскоре повенчались они, а он-то стал какой умный и смелый, какой красивый! Сядет, бывало, на коня-летуна, шапку набекрень, подбоченится — царь, ну настоящий царь! И не подумаешь, что когда-то был простак Ванюша.
Героиня волшебных славянских сказок названа так, конечно, в честь той древнегреческой Елены, из-за которой теряли голову все мужчины и была до основания разрушена Троя, однако в наших сказках ей соответствуют и Анастасия Прекрасная, и Василиса Премудрая (Прекрасная), и Марья-царевна, и Марья Моревна, и Царь-девица, и другие. Эти несравненные красавицы наделены вещим умом, волшебной силою, властью над природными стихиями, а главное, духовной проницательностью, и все это они готовы отдать своему возлюбленному герою, подобно тому, как некогда, по истечении эпохи матриархата, женщины безропотно подчинились мужчинам и всю потустороннюю, неземную, чародейную силу свою замкнули лишь в пределах семьи, дома, любовных, бытовых отношений — в пределах своего бабьего царства.
«Русские легенды и предания», Елена Арсеньевна Грушко, Юрий Михайлович Медведев, 2004г.
