Вызвали из КПЗ отделения полиции. В подвал. В «преисподнюю», как назвали её сотрудники отделения. Несколько этажей вниз с первого этажа. Тяжёлая толстая железная дверь. За ней – вонючее помещение, в полутьме, с несколькими закрытыми камерами и открытой клеткой со скамейкой.
В клетке – мужичок лет 50, бомжеватого вида и в такой же бомжеватой одежде.
– Вот клиент ваш! – торжественно представил его полицейский, сидящий за столом с бумагами и настольной лампой.
– Сердце, говорит, болит.
– Ой, болит, болит… – тут же отозвался «клиент», держась за грудь и раскачиваясь вперёд-назад, опустив голову.
– Иди сюда! – громко позвал его полицейский.
Тот, опираясь двумя дрожащими руками о скамейку, кряхтя, привстал на неустойчивые ноги и, не поднимая головы, поковылял к нам.
– Ой, ой, ой, ой… – сочувствующе-притворно пожалел его полицейский. – По магазину-то не так ползал, когда конину (коньяк) воровал.
– Когда заболело сердце-то? – спрашиваю бедолагу.
– Да вот… Час назад… Или два… А сколько время сейчас?
– Ну, вот, значит, примерно так и получается… – следуя какой-то неизвестной своей логике, заключил «клиент».
– В больницу бы его забрать, – обращаюсь к сотруднику сего учреждения. – Общественное место, как-никак. По закону обязаны предложить…
– Да пожалуйста, пожалуйста! – с еле скрываемой радостью засуетился охранник. – Так. Фролов! (обращаясь к задержанному) – подписи ставь, и – дуй отсюда! Ещё раз попадёшься – надолго присядешь!
Набрав с Фролова добрых десятка два подписей, сотрудник проводил нас в долгую «экспедицию на поверхность».
Вышли из здания мы уже вдвоём с пациентом, без полицейского.
Сняв с себя, наконец, медицинскую маску, я вздохнул свежий воздух после той злосчастной «преисподней». Мужичок достал из кармана сплющенную в гармошку грязную пачку сигарет и собрался закурить.
– Э-э! Погоди курить с больным сердцем-то! – попытался одернуть его я.
– Да нормально всё будет, – продолжал свой оптимистичный настрой «клиент», уже дымя сигаретой. – А вы, вообще, в какую сторону сейчас поедете? Может, до дому меня довезёте?
– До какого «дому»? – удивился я. – Сейчас кардиограмму с тебя сниму – и в больницу! Давай, заходи. – открываю боковую дверь скоровской «газельки».
– Да не… Я это… пойду я, наверное… – критично оглядев салон, чуть поморщившись, ответил Фролов. – Вроде прошло уж… Дома выпью… таблетку… Нормально всё будет…
Эти слова он говорил, постепенно отдаляясь от нас, сначала робким шагом, а потом всё увереннее и увереннее. Последние фразы бормотал, уже мчась галопом через перекрёсток. Мне только оставалось проводить его удивлённым взглядом.
Тот случай произошёл в начале 2000-х, когда я только начинал работать на скорой помощи наивным романтиком, веря в "искренность" пациентов. Тогда я впервые и узнал истинную причину частых вызовов скорой помощи в КПЗ отделений полиции. 🤦♂️😅
Всем здоровья, друзья! 💖👋
