11 июля 1903 года в английском городке Ньюкасл-апон-Тайн родился Вильям Генрихович Фишер, вошедший в историю разведки как Рудольф Иванович Абель. Родители новорожденного были революционерами, бежавшими на берега «Туманного Альбиона» от царской «Охранки».
Помимо изучения иностранных языков, музицирования и рисования отец занимался с детьми практической конспирацией. Фишер-старший учил сыновей обнаруживать слежку, использовал их как связников, поручал устраивать закладки.
В 15 лет Вильям названый в честь Шекспира устроился учеником чертежника на судоверфь, к этому возрасту он вполне серьезно освоил школу английских уличных драк.
В 1920 году Фишеры перебрались в Советскую Россию, не отказавшись от английского гражданства. Вильям прекрасно разговаривал на немецком и французском, а впитанный им на островах «ньюкасл инглиш», выдавал в нем коренного англичанина.
Сначала он служил переводчиком в «Главном управлении Рабоче-Крестьянского Красного Военно-Воздушного флота», затем в «Коминтерне», а в 1927 году по комсомольской путевке перешел на работу в «Иностранный отдел ОГПУ».
В 1931-1934 гг. Фишер под позывным «Франк» занимался разведывательной деятельностью в Норвегии.
С 1935 года Фишер с женой Еленой по своему реальному паспорту работал в Англии.
В 1938 году после предательства резидента Александра Орлова супругов успели отозвать в Москву.
31 декабря 1938 года Фишера по распоряжению Берии уволили из НКВД за утрату доверия. Вильям Генрихович устроился работать старшим инженером на 230-м московском авиазаводе.
После начала войны его по приказу Лаврентия Павловича вновь приняли в НКВД, поручив подготовку радистов для разведгрупп и партизанских отрядов.
В 1948 году его под видом американца литовского происхождения отправили на нелегальную работу в США. Приехав в страну как Эндрю Кайотис, он легализовался в Нью-Йорке под именем художника Эмиля Гольдфуса.
Фишер объединил две разрозненные разведывательные сети с агентами из США Мексики, Бразилии, Аргентины, и Канады.
Он принял и разместил рядом с ключевыми американскими портами советских профессионалов диверсантов, которые в случае начала «горячей войны» должны были застопорить работу янки по отправке/приемке грузов и выходу военных кораблей в поход.
В американском угаре «Охоты на ведьм» и показательной истории Аль Капоне, разведчик больше всего боялся сотрудников «Налогового управления США».
Москва отправила в помощь Фишеру первоклассного чекиста с серьезным послужным списком, но тот пропал без вести в Балтийском море, в ночь когда его лайнер потерпел кораблекрушение.
В 1952 году в помощь Вильяму Генриховичу прислали финна Рейно Хейханена, вместе с его супругой радисткой. Помощник относился к тому разряду людей, о которых говорят: «лучше бы вообще никого не присылали».
Мало того что Хейханен по-черному бухал, спускал на развлечения выделяемые на агентов деньги, бил в пьяном угаре жену, однажды он потерял микропленку с разведывательной информацией. Теперь больше американских налоговиков, Фишер боялся, что пьянчуга-скандалист подведет его под монастырь.
Используя резервный канал связи советский резидент неоднократно просил Москву отозвать Хейханена.
Вскоре жена раздолбая передала мужу шифровку с приказом «Центра» явиться для переподготовки в Москву.
На пересадке во французском аэропорте «Орли» Хейханена осенило, что Фишер рассказал «Центру» о его загулах, и на «Лубянке» его ждет неминуемый расстрел. Махнув для храбрости «Кальвадоса» сученыш приплелся на «Авеню Габриель» и нажал на дверной звонок американского посольства в Париже.
Поначалу янки хотели прогнать бухарика взашей, но информация, вываливаемая им как из автомата «невиданной щедрости» убедила штатовцев, что они имеют дело с реальным агентом советских спецслужб.
Правда когда пьянчугу отдали на потрошение агентам ЦРУ оказалось, что тот не знает имени резидента, адреса его проживания, любимых мест отдыха, рабочего и домашнего телефона. Дурнопахнущий мужчина с изрядно трясущимися руками говорил что резидент, получил недавно звание подполковника, в США он легализовался как фотограф, его студия находится в Нью-Йорке и он может указать ее предполагаемое месторасположение.
Помимо Фишера ублюдок сдал американцам еще двух советских агентов работавших под дипломатическим прикрытием в Канаде и завербованного чекистами сержанта-водителя Роя Родеса служившего в американском посольстве в Москве.
С фотороботом советского резидента фэбээровцы стали прочесывать один нью-йоркский боро за другим. Контрразведчикам повезло в Бруклине, именно там они нашли некоего Эмиля Гольдфуса владельца фотоателье. В ходе скрытого обыска спецы «дядюшки Гувера» обнаружили в квартире предполагаемого советского резидента радиопередатчик, цифровые шифры, мини-фотоаппараты, микропленки и закамуфлированные контейнеры под них.
Американцы взяли квартиру-студию под колпак. Наблюдая за домом с соседней улицы Фишер «вскрыл» наружное наблюдение. В первую ночь, он незамеченным пробрался к себе домой, и вынес портативный передатчик-приемник, шифры и пленки.
Во время второго визита Вильяму Генриховичу понадобилось на полминуты включить фонарик, этого хватило фэбээровцам для того чтобы его засечь. Его вели до отеля в котором он остановился, а на следующий день показали Хейханену, опознавшему в щуплом мужчине советского резидента.
Поводив три дня Фишера по городу и не зафиксировав никаких интересных для разработки встреч, 21 июня 1957 года американцы взяли разведчика у него в номере. Во время ареста он представился именем Абеля Рудольфа Ивановича, своего умершего товарища по московской радиошколе.
Когда американские СМИ запестрели заголовками об аресте советского резидента Рудольфа Абеля, на «Лубянке» приняли условный сигнал от Фишера: «Я арестован, на сделку с американцами не пойду». В тот же день на экстренном совещании 1-й председатель КГБ СССР Иван Александрович Серов приказал любой ценой вернуть Фишера на Родину.
Советская и уж тем более американская сторона не сомневались, что Абелю, как и похитителям атомной бомбы Юлиусу и Этель Розенбергам «светит» электрический стул.
Разведчику повезло что «справедливое американское правосудие» неосмотрительно назначило ему обязательного адвоката, бывшего генерального консула «Управления стратегических служб» Джеймса Донована.
Юрист от бога, Джеймс не сомневался, что при правильном подходе к делу американцы смогут в обмен на целехонького Абеля вытащить из «застенков» «Кей-Джи-Би» кого-то из своих парней.
Данован не был бы Донованом если бы чисто из спортивного интереса не попытался, склонить советского разведчика к предательству, но Вильям Генрихович ответил, что он не торгует Родиной и своим честным именем.
На этом безапелляционном отказе Донован и построил защиту Фишера. Пред судьями предстал разведчик вражеской державы, оказавшийся честным офицером, верно исполнявшим свой долг, и не изменивший присяге.
Со слов адвоката выходило, что Абель не только виртуозный музыкант, художник, фотограф, изобретатель и полиглот, но и просто порядочный человек. Соседи, клиенты, деловые партнеры все кто давал свидетельские показания подтверждали слова адвоката.
О предателе Хейханене никто не сказал и доброго слова, все как под копирку утверждали, что это крайне ограниченный, спившийся человек, лгун, мошенник и домашний тиран неоднократно избивавший жену.
Вильям Генрихович за весь процесс не проронил ни слова, усилия Донована и «золотое молчание» обвиняемого, вынудили суд назначить Абелю 32 года тюремного заключения.
Когда разведчика с этапом доставили в тюрьму, ее начальник предупредил сопровождавшего Абеля офицера, что советского «шпиона» могут забить насмерть патриотичное настроенные американские «зеки».
Словно в насмешку Вильяма Генриховича посадили в одну камеру с матерым итальянским мафиози и его «пристяжью». Едва дверь в камеру закрылась, как охранники заключили пари, насколько к утру успеет остыть бездыханное тело «комми». Каково же было их удивление когда открывая камеру в 6 утра они увидели сидящего на кровати с мафиози русского и отдраивающих зубными щетками помещение итальянцев.
После этого случая в тюрьме за советским разведчиком закрепилось уважительное прозвище «Русский полковник». Вильям Генрихович рисовал для заключенных пользующиеся бешеным спросом эскизы для татуировок с русским тюремным колоритом, учил их иностранным языкам и игре в шахматы.
В феврале 1961 года «Русский полковник» подарил начальнику тюрьмы недурственно написанный портрет Джона Кеннеди, только что избранного президентом США. По легенде картину передали американскому президенту, и он повесил ее в «Овальном кабинете».
10 февраля 1962 года на Глиникском мосту в Германии Вильяма Генриховича обменяли на сбитого над территорией СССР американского пилота Пауэрса.
После освобождения Фишер помогал готовить наших разведчиков и даже консультировал создателей «Мертвого сезона» (1968г.) - художественного фильма рассказывающего о его подвиге.
Предатель Рейно Хейханен в феврале 1964 года был устранен советскими спецслужбами на платном шоссе в Пенсильвании.
Адвокат Джеймс Донован скоропостижно скончался 19 января 1970 года (53 года), говорили, что сердечный приступ произошел с ним по приказу главы «ЦРУ» Ричарда Хелмса.
