День начался как обычно.
Человек дважды пытался проснутся, переключая будильник еще на 5 минут вперед, надеясь, вероятно, что это каким-то образом позволит компенсировать несколько вечерних часов перед телевизором. Когда же он все-таки решился встать с кровати, было уже довольно светло, а часы показывали “без 5 минут опоздал”.
Человек воспринял эту информацию спокойно, отметил для себя, что сегодня он опять приедет позже всех и начал свой простой утренний ритуал, который заключался в умывании, небольшой зарядке и двум бутербродам с кофе, принимаемым под негромкий шум какого-то блогера на YouTube.
Где-то через 10-15 минут будильник вновь издал тихий звук, и судорожно дернулся на столе, намекая, что все мыслимые сроки утреннего ритуала уже вышли и что сейчас действительно стоит поторопиться, чтобы успеть хотя бы к обеду.
На улице было действительно душно. Воздух обволакивал полностью, становясь похожим на невидимую, пропитанную потом поролоновую змею, которая изо всех сил старалась сдавить легкие и не дать Человеку дышать полной грудью. Прошагав от подъезда к остановке метров 50 и полностью отбросив мысль о том, что духота отступит, Человек со вздохом полез в карман брюк, достал сигарету и закурил.
Сигареты хватило ровно до первой ступени автобуса. Следующие за этим 2 секунды Человек потратил на совестливые размышления о том, что “чисто бывает не там, где убирают, а там, где не сорят”, и, полностью осознав свой чудовищный поступок, бросил окурок на тротуар и запрыгнул в салон. Чинный голос приказал дверям закрыться, после чего объявил о том, куда в этот день водитель решил отвезти пассажиров. Человек уселся в кресло возле окна, достал наушники и включил одну из очень приставучих песен, которую напевал уже второй день. Звук двигателя пропал, сменившись резким звуком альтового саксофона, мир за окном дернулся и неспеша поплыл куда-то назад.
- Доброго утра, уважаемый!
Голос уверенно пробивался сквозь наушники, возвращая Человека в реальный мир. Рядом с ним, стоял мужчина лет 40, одетый в спортивный костюм. На голове у него была засаленная кепка с сеточкой и козырьком, свернутым “трубочкой”, как это было модно в начале 2000х. Рукава спортивной куртки были подтянуты до локтей, открывая грубые ладони и тонкие волосатые запястья. Сам по себе мужчина был чем-то вроде престарелого уличного пацана, который так и не смог переступить моральный порог в 20 лет и навсегда остался молодым и “четким”.
- Доброго дня, говорю!
- Здравствуйте, - ответил Человек.
- Ты чего тут забыл?
- Ничего. Просто еду по делам.
- Едет он… Ты накидался что ли?
Человек не сразу понял всю суть услышанной фразы. Что значит “накидался”? То есть смысл то слова как раз был ясен, но вот почему престарелый пацан решил спросить именно это? Человек некоторое время пытался вспомнить, пил ли он накануне вечером, но ничего подобного в голове не находилось. К тому же он четко помнил, что утром пил только кофе. И даже если бы кофе был с коньяком, то он точно закусывал.
Размышления в таком стиле занимали Человека еще секунд 5, и, когда они полностью перешли из разряда “понимания” в разряд “моделирования” реальности человек вновь взглянул на мужчину.
- Да нет. Нормальный я. А вы, собственно, что хотели?
- Ничего я от тебя не хотел. Просто хотел узнать, что ты тут делаешь. Странно, что ты тут сидишь вообще. И сам ты какой-то стремный. Не наш стопудово.
Человек опять ничего не понял. Что значит “не наш”? И почему это так странно, что я тут сижу? Автобус-то вроде как общий. Может, его просто хотят “загопстопить” и применяют стандартную и неизменную на протяжении последних лет 20 тактику? Человек огляделся по сторонам. Все тот же автобус, все также за окном проплывает привычный городской пейзаж, и даже голос из наушников все такой же.
- Не знаю, что вы имеете в виду, - ответил Человек и стал торопливо собираться к выходу, подальше от назойливого и странного мужчины. - Но мне уже выходить.
- Ну, давай.
Остановка была не та. Вообще-то, ехать до нужного места было еще довольно далеко, поэтому Человек уже второй раз за день смирился со своим опозданием и вновь закурил. Следующий автобус должен был прийти только минут через 15, так что времени покурить было предостаточно.
В тени ларька на остановке стояла компания из двух парней и одной девушки. Они о чем-то живо беседовали, вроде как обсуждали актуальную политическую обстановку в соседней стране. Человек невольно начал прислушиваться - пускай тема и не новая, и только ленивый за последние два месяца не был в роли эксперта по вопросам большой политики - но молодые люди говорили с таким задором, что казалось будто только они знают все подноготную политической элиты страны и еще в придачу защитили две докторские степени по истории и юриспруденции.
- Нет. Там все не так совсем. Я тебе говорю, что она точно будет в пролете. Она просрала уже все, что можно. К тому же покатила на товарища, который ее кормил довольно долго.
- Да кого он кормил?! Он сам там левый чувак. Кто он вообще такой? Я про него до прошлого месяца не слышал даже ничего!
- Ну, так ясен пень не слышал! Кто же будет пиариться с его-то положением. Оно ему нафиг не надо было. Но суть то от этого не меняется - у него и бабло, и влияние. А эта - чисто политическая проститутка, которая решила, что она там главная. Ее задвинут без вопросов.
- Ребята, задолбали уже вы со своей Украиной. Заканчивайте!
- Да, подожди ты, женщина. Это серьезная тема - или ты думаешь у нас не так будет?
- Точно не так. Наш-то стопудово теперь разведет такую риторику, что фиг кто вообще голову высунет - будет в заки кидать и даже никто слово не скажет! Нашим же пофиг на экономику - “абы не было войны” ...
На этой фразе у Человека опять вышел весь запас табачной смеси и он смело достал вторую сигарету, попутно вставляю в уши наушники, так чтобы визгливый альтовый саксофон полностью заглушил обсуждение мировых политических проблем.
К остановке подъехал троллейбус. Это был не совсем тот маршрут, который бы привез Человека к пункту назначения, но ему почему-то очень захотелось быстрее уехать с этой остановки, оставить студентов наедине с собой и мировым политическим кризисом, который закончиться, почти наверняка, очередным опусом в Вконаткте и двумя новыми фотками в Инстаграме, рассказывающими о том, как классно сегодня было в кафешке возле главного корпуса.
***
В троллейбусе было жарко. Воздух душил еще сильнее, чем на улице, и даже настежь открытые окна не давали ни грамма прохлады. Две выкуренные сигареты подряд на той остановке со студентами добавляли к потности и вялости еще и слабое головокружение, предвещавшее сильную головную боль вечером.
Человек сидел у окна и вслушивался в легкое басовое соло. Это был один из самых приятных моментов во всей песне, создавалось впечатление, что звук баса - это нежный еле теплый молочный шоколад, который плавно затекает в голову, поднимает настроение и дарит вкус к жизни.
Лицо обдало небольшим сквозняком. Наверняка это открылись двери на очередной остановке. Троллейбус слегка качнулся и плавно поплыл дальше по своему маршруту. Казалось, все было также, как и 3 секунды назад, но обстановка в салоне стала немного другой: появился резкий и неприятный запах, который бил в нос и начисто разбивал все мелодичные переливы басового соло.
- Э… Парень!
Человек открыл глаза и увидел перед собой самого обычного бомжа, который уже успел опрокинуть бутылочку боярышника и теперь явно был очень не прочь поговорить.
- Что такое?
- Который час не скажешь?
- Пол десятого утра.
- Спасибо большое!
- Не за что, - сказал Человек, и уже было собрался вновь заткнуть уши и попытаться воспринять басовое соло.
- Знаешь, редко сейчас встретишь вежливого человека. Сегодня что важно? Бабло в кармане и как ты выглядишь! А разве это важно? Вот я например, денег у меня ни гроша. Жены нет, детей нет. Мать померла давно. А вот ты знаешь кто я?
Человек, конечно, знал, что этот вопрос будет задан. Это было не сложно угадать. Пьяницы, а тем более пьяные бомжи, очень любят рассказывать о своей жизни и том, кем они были до “этого момента”. А были они все почти поголовно или учеными, или работягами, которых тяжелая жизнь и прогнившее государство выбросило на улицу, оставив ни с чем, прямо намекая, что пора бы самим начать о себе заботится. Но их тонкая душевная организация и взращенная партией совесть не позволила им заниматься чем-то другим, кроме своей любимой работы. Так что теперь они вынуждены собирать макулатуру и конечно пить. Чтобы заглушить свои высокие чувства.
- Нет. Не знаю.
- О, брат! Я вообще-то инженером работал! В оборонке! Знаешь какие мы штуки делали? Расскажу - не поверишь! Завод был самый лучший в союзе. Сегодня кастрюли делаем, а завтра уже высокоточные пушки отливаем. Такие, что американцы еще 10 лет не придумают… Я там с самого института работал. Сначала тяжело было - мужики-то работяги не очень меня любили… Конечно, как так - такой молодой и уже инженер, но я чин по чину с первой получки им проставился… А как я потом производство начал смотреть, говорю, мол на этом станке можно так и вот так, а они, мол, молодой ты не опытный - что ты вообще понимаешь? Ну я тут сам за станок, так что у них челюсти поотвисали…
Человек не очень вслушивался в эту длинную тираду. В принципе, даже если бы ему было очень интересна судьба очередного пьяного бомжа, все их истории представляли собой очень паршивенькие сюжетные линии, в которых, в зависимости от количества выпитого, менялись лишь степени сравнения прилагательных.
Человек вдруг подумал, что самое страшное во всем этом не то, что напротив него сидит вонючий старый дед, от которого разит боярышником и циррозом печени. Самое страшное было то, что этот самый дед и вправду мог быть инженером в оборонке, что он действительно мог разработать какую-нибудь инновационную систему работы. Но что-то в его жизни сложилось так, что теперь он сидит в душном троллейбусе, не имея за душой ни гроша и надеется на поддержку совершенно незнакомого человека. Причем, Человек был
