Я вот что думаю: какое бы преобразование наше правительство не начинало, все равно у него получается простое повышение цен. Почему? Потому капиталистические реформы в условиях феодального строя не работают.
Достаточно посмотреть на документы, которые регулируют отношения между «естественными монополиями» и их потребителями, чтобы убедиться в их феодальном характере.
Возьмем стандартный договор «на отпуск и потребление тепловой энергии в горячей воде» стандартного новосибирского муниципального унитарного предприятия. По этому объемному многостраничному документу поставщик услуг имеет всего один, но короткий пункт: «обеспечивать тепловой энергией на границе балансовой принадлежности» (здесь и далее – цитаты). И есть в этом же пункте всего одна оговорка: «кроме периодов: капитального и планово-предупредительного ремонтов, проведения испытаний тепловых сетей, ликвидации повреждений после испытаний, аварийных ситуаций и в период пусковой отладки». Иными словами, договор включает в себя пункт, который освобождает Исполнителя от ответственности за принятые обязательства, так как сроки, частота и признаки этих самых «периодов» - его внутреннее дело. Потребителю остается лишь обширный список обязанностей и душевное напоминание о том, что Поставщик сохраняет за собой «право на перерыв, ограничение или полное прекращение подачи тепловой энергии без согласования с «Абонентом», и что он, Поставщик «не гарантирует выдерживание параметров теплоносителя»...
А вот типовой договор другого монополиста – новосибирской энергоснабжающей организации. Текст, как раньше выражались писатели, вызывает «противоречивые чувства», потому что поставщик электроэнергии широким жестом предоставляет своему контрагенту «права» в духе: «производить перестановку, замену средств учета, изменение схем их включения, а так же замену измерительных трансформаторов тока и напряжения, питающих расчетные приборы учета». Другими словами, энергоснабжающая организация любезно уступает, скажем, компании, которая торгует цветами, право «производить замену измерительных трансформаторов тока и напряжения, питающих расчетные приборы учета». Удивительная галантность, не правда ли? Но «права» - это еще не все, что есть у абонентов этого монополиста. Обязанности составляют полтора десятка полновесных пунктов, не считая многочисленных оговорок и подусловий к ним. Это юридическое изобилие настолько скрупулезно фиксирует возможные «нарушения» со стороны «Абонента», что можно с уверенностью утверждать: в любой момент перекрывай «отпуск» электроэнергии – обоснование всегда найдется.
Но это еще не все! Отдельного любования заслуживает юридический перл, который лично я бы рекомендовал несколько раз произнести вслух, чтобы насладиться его смыслом: «Споры, возникающие при заключении договора, рассматриваются в Арбитражном суде». Обратите внимание: «при заключении…». Надо представить себе масштаб утраты чувства реальности того, кто ввел этот пункт, чтобы понять, насколько ему безразличны эти самые «споры».
Феодальный характер отношений между «естественными монополистами» и потребителями не бросается в глаза только из-за того, что системы жизнеобеспечения, на которых «сидят» современные феодалы, худо-бедно продолжают работать. Создается иллюзия, что, получая доступ к ней, мы имеем некое обслуживание. Отрезвление наступает, когда арендуемое помещение рушится, вода из кранов перестает течь, электрический ток исчезает, телефон умолкает, больница не принимает, дефолт пускает «по миру» – тут-то сразу становится ясно, что это было не обслуживание, а милость. Когда мы впадаем в немилость феодала, то это не может нести за собой каких-либо последствий.
Помню, несколько лет назад один новосибирский монополист отреагировал на требование Путина не подымать тарифы с нового года тем, что исполнил его. А в середине года, когда все утихло, его «Абененты» получили сообщение о приличной задолженности по оплате. Оказывается, компания подняла тарифы задним числом, пересчитав оплату за все месяцы с начала года. И ничего – никто не пикнул, потому что гром не грянул, земля не разверзлась. Никого не сняли, не посадили. Более того, местное самоуправление продолжало обязывать арендаторов муниципальной недвижимости заключать договоры с такого рода компаниями, вводя этот пункт в договор аренды.
Примеры такого рода «экономических» отношений можно продолжать и продолжать. При всем многообразии форм и направлений не меняется только одно: возведенное в норму насилие над потребителем. Надо ли говорить, что выращенные государством монстры не только позорят страну, но и тянут ее на дно? А ведь решение проблемы не стоит выеденного яйца. Чтобы сказать «процесс пошел», достаточно обязать «естественных» и «неестестенных» монополистов предоставлять услуги офертой (без права отказа – как билет в трамвае), а еще надо их обязать вносить в договорные документы пункт о прямой судебной ответственности за наличие условий, которые могут ущемлять права потребителя. Именно прямой судебной ответственности. Именно в договор. Этого будет достаточно, чтобы нынешние чудовища эволюционировали в какие-то гуманоидные формы, которые будут доступны влиянию потребительской стихии.
