Так, отрывочные вспоминания, в, устроенные мною, специальные коробки. Тут про песни, которые оказываются особенными и почему-то въедаются в память, как тавро в кожу. Я иногда повторяюсь с какими-то фактами, чтобы было понятно тем, кто встретил меня впервые. Пусть немного тёмненького и светлое.
Со своей бабкой с маминой стороны я прожил поблизости всего около трёх лет. Когда мы познакомились мне было 12. Моих родителей не стало, и я переехал жить к тётке издалека. У бабыМаши было 4 детей и только 3 внука. Я – бледный, шклявотный и мои двоюродные сестрёнки. Они были ниже и шире, идея о том, что я мог донашивать какие-то вещи оказалась провальной.
У нас в семействе петь на праздниках не было принято. В основном все разговаривали, ну или ругались. От бабки я слышал только одну песню, причем раза три. Когда мы оставались одни и она начинала рассказывать о своей молодости, своих трёх мужьях, как и чем она болела, как было тяжело строить дом и она помогала деду по строительству, как росли её дети, как я похож на свою пальнутую мать, как в детстве она приходила к своей маме на работу в продуктовый магазин и воровала мелочь в сандаль, чтобы купить мороженое. Когда она вспоминала своего отца, всегда всплывала история о том, что он любил выпить, курил и затягивал одну и туже песню «По диким степям Забайкалья». Она даже не пела, а скорее пересказывала. Она просто смотрела в сторону, но взгляд был размытым и словно блуждал где-то сквозь время, в далёком прошлом.
Я позже послушал эту песню в исполнении Жанны Бичевской. Мне она казалась беспросветно тягостной и мрачной. Какой-то тяжелой и безнадёжной. Мне казалось, что запеть такое, можно с дикой, животной тоски. «… Бродяга, судьбу проклиная, тащился с сумой на плечах…». Мне почему-то это передавалось картинками в голове и они казались такими чёткими и чёрно-белыми. Впечатлительный я проникался атмосферой повествования и погружался в образы. «Идти дальше нет больше мочи, пред ним расстилался Байкал». Я представлял себя измотанным и обессилевшим путником, который приходит на берег огромного, сверкающего бликами солнца озера с темной водой.
Я никогда не видел прадеда (Фёдора), фото не было. Моя прабабка умерла, когда бабушке было 15, а прадед женился на женщине с пятью детьми и отправил (свою дочь) мою бабку на вольные хлеба. Однако, она помнила его и помнила эту песню. Словно оторвала от этой памяти кусок и передала мне. Временами и внутри меня отзывается какая-то безымянная тоска песней про бродягу, на котором « … рубашонка худая, Со множеством разных заплат…) и он бредет «…густою тайгою…»
Что тут интересного? Могу поделиться своими соображениями. Так налаживается, возникает какая-то непонятная связь между поколениями, не та, что на генетическом уровне, что-то иное. Я никогда не видел этого человека, толком ничего о нем не знаю, но у меня возникает ощущение, что каким-то образом чувствую его, через восприятие этой песни. Может я сейчас блеснул магическим мышлением или накрутил-надумал, но я, как всегда, делюсь тут больше ощущениями и настроением, чем своими логическими опытами.
В далёкие времена, когда, чтобы уложить меня спать днем, требовалось байковое одело, полумрак и песня, этот ритуал практиковала мама. Вы помните колыбельную, с которой засыпали? Если, конечно вам повезло и она у вас была. Сложно сказать, как так срослось, но в качестве колыбельной мама выбрала песню «Ой, цветёт калина…», да, та, что в поле у ручья. Она легко пелась, под неё было удобно раскачиваться из стороны в сторону (что немаловажно))). Я качался и убаюкивался под историю про полюбившую молодого парня девушку, а он живет и не знает об этом. Честно говоря, я абсолютно не задумывался о содержании, хотя знал текст наизусть.
Позже, я, живя самостоятельно в свои 16, временами, мучаясь бессонницей, напевал про себя историю о калине и девичьих сомнениях. Я невольно начинал немного раскачиваться, едва заметно. Так, свернувшись калачиком, спиной к стенке, мне временами удавалось уснуть. Я осознавал, что пытаюсь обмануть свой мозг, погрузиться, пусть ненадолго в иллюзию спокойствия и стабильности. В детстве я шел спать днём без протестов. Я был обёрнут в байковое зеленое одеяло, мама обнимала меня, удобно устроив на коленях, задернута штора и знакомая песня. Мама очень приятно пахла, мне было уютно и тепло, я не помнил, как оказывался на кровати. Проснусь и продолжатся приключения, этот мир прекрасен и безумно интересен. Меня дождутся мои карандаши-фломастеры, изрисованные стены, книжки, да и вообще любые более-менее однотонные поверхности, ждут меня: кубики, самосвал, мяч… жизнь тогда казалась такой длинной, почему не потратить немного времени на сон?
