Утром мы проснулись около восьми и поехали в Романтик – новый курорт в 10 км от Архыза, где, собственно, и находятся подъемники. Накануне я тщательно изучила карту курорта.
Склонов тут два, северный и южный, и канатки тоже разбиты по направлениям и еще по длине: на южном склоне летом работает одна канатка «Млечный путь», на северном – три:
одна – как переезд через реку Архыз, типа мобильного мостика,
вторая, «Северное сияние» – до середины склона, на высоту 2350,
и третья, «Союз» – на высоту 2550.
Южный склон закрывался на день профилактики, нам оставался только северный. Но там карты не рисовали ничего интересного. Поднявшись на «Северном сиянии», можно уйти влево до пика Смирнова. Ну, как пика: это абсолютно горизонтальная прогулка в шортах и шлепанцах (советую тем, кто хочет просто и ненапряжно, без физподготовки и снаряжения, получить горный восторг). Да, виды красивые. Но нам-то нужны реальные треки. И вдруг на сайте курорта вижу: от последней станции канатки можно пройти влево же до водопада (формат тоже «в шлепанцах»), а потом от него – до горного озера Габулу, и там уже высшая (по курортным меркам) сложность. То, что надо для первого акклиматизационного дня: курортные мерки наверняка легкие.
Билет на взрослого – 1850 р., он тоже на день: любые канатки, неограниченное количество. Отдыхающие в целях экономии успевают подняться на все точки и сделать фото «Я у мамы альпинист».
Мы несколько снисходительно смотрели на эти нехитрые развлечения: возрастные Свинины Петровны в лосинах, превращающих их ноги в вязанки «Докторской», конечно, и понятия не имели, что такое настоящие горы. Снисходительность наша базировалась на двух вещах: во-первых, мы были прекрасно экипированы (треккинговые ботинки, штаны, флиски, мембранные куртки, треккинговые палки), что, несомненно, демонстрировало нашу бывалость, и во-вторых, мы два года назад ходили вокруг до около Эльбруса, забрались на Чегет (3700 м), а до этого были в треках Новой Зеландии. Свининам Петровнам, впрочем, на нашу псевдобывалость оказалось глубоко начхать, а кроме того, их было немного: в основном, попадались симпатичные семьи с детьми, милые пенсионеры и прочие приятные люди. Контингент отдыхающих на летнем курорте здесь особый: мало довольно активный физически, приличный (без «умца-умца»), непафосный. Те же, кто нес в руках треккинговые палки, автоматически становились членами общего горного братства, что подразумевало легкость общения для обмена информацией.
Народа здесь совсем немного: нет очередей, как на Эльбрусе, нет толп на треках.
Мы сели на канатку, доехали до верхней точки – водопад был виден еще из вагончиков, смонтировали палки и решительно двинулись к журчащим струям.
Водопад называется Альтаир. Он невысок, но эффектен: красиво дробящиеся струи, мшистые камни, можно позалезать вдоль него повыше, если ты спортивен. Если нет – фото все равно отличные, а вода ледяная и вкусная. Около водопада есть именная табличка, а тропа к нему маркирована столбиками.
Еще несколько лет назад он был никем безымянным. Но матрасники (так настоящие горные проходимцы несколько презрительно называют тех, кто ночует в отелях, а не в палатках), доезжая до верха канатки, маялись от безделья. Им хотелось куда-то пройти, несложно, но приятно, ощутить свою причастность к горам, и чтобы красиво. Водопад стал идеальной целью. Поэтому организаторы курорта быстро дали ему имя и на карте обозначили трек. Турист счастлив, затрат – ноль.
До водопада мы дошли одни. Ритуальную турпрограмму исполнили с удовольствием: попили, поснимали, умылись. А потом пришли другие туристы, и мы оставили им развлечение; нас ждало неведомое горное озеро.
Про маршрут к нему я не читала нигде в интернете. Тропу не нашла ни в одном приложении. Фото из космоса тоже ситуацию не прояснило. Но карта курорта уверяла, что тропа есть, идет прямо от водопада, и она маркирована. Водопад располагается в ущелье между неким горным хребтом, который венчает гора Габулу, и горнолыжными спусками с еще одной, более высокой станцией канатки, которая открыта только зимой. Мы пошли от водопада влево и вверх, огибая этот хребет (назову его Габулу). Далеко внизу у подножья хребта паслись барашки. Высоко над нами летали неопознанные хищные птицы. Мы оказались посерединке. Сначала мы шли просто по наитию, потом в зарослях рододендронов обнаружилась тропа, узкая, невнятная, без опознавательных знаков. Мы по ней пошли огибать хребет. Но тропа скоро скукожилась до ширины одной ноги, а внизу был обрыв формата «костей не соберешь».
- Не, Алеша, я тут не пойду, - струсила я. Да, друзья мои, я трус. И матрасник: мы точно так же ночевали в гостиницах и лишь намеревались идти в трек с палаткой, для этого и акклиматизировались. Но «намеревались» не считается.
- Сейчас я сбегаю на разведку, - и Алеша горным козликом поскакал вверх по тропе. Вот кто ничего не боится. Я стояла в рододендронах над каким-то обрывом и даже дышать старалась через раз, чтобы не свалиться ненароком. Каждый раз я иду в горы и причитаю: «Куда я-то полезла! Я же высоты боюсь!» Боюсь отчаянно. Не упасть боюсь: это иррациональный страх посмотреть вниз и слабеющие коленки. Так, я долго привыкала к окнам нашей квартиры на 10 этаже – подходила к ним с опаской и вниз старалась не смотреть. Я никогда не стою у ограждения на высоте: мне физически плохеет. Короче, горы для меня – самое место. Зачем тогда? Я не могу на них насмотреться. Когда я в горах, не рядом с ними, а именно иду по ним, у меня дух захватывает от масштаба, красоты и прикосновения к вечности.
Пока я там не дышала, козлик вернулся опечаленный:
- Там еще хуже, - честно сказал он.
- Беее! – подтвердил снизу баран.
- Значит, это не тропинка.
- Может, не так страшно? – попытался Алеша. – Вот и барашки тебя поддерживают, их там, внизу, целое стадо, посмотри!
- Стадо внизу и двое вверху, - мрачно процедило трусло, кое-как развернулось и, цепляясь за рододендроны (склон отвесный, они росли практически на уровне рук), вернулось обратно.
Алеша был явно расстроен. Ему хотелось озеро с ледяной водой: синяя гладь, и он, айсмен, рассекает в ней отражения горных пиков красивым стилем баттерфляй.
Мы решили не обходить хребет и вернулись на его правый бок. Вверху по склону карабкались несколько человек, без экипировки. Мы с интересом за ними наблюдали – вдруг тропу найдут. Не нашли, начали задом спускаться к водопаду. На склоне не наблюдалось и намека на тропинку. Единственную набитую тропу мы видели внизу, как раз у барашков, но это не соответствовало плану, начерченному курортным центром.
- А пойдем вдоль по ущелью, прогуляемся вот к тому леднику, - предложила я. Ущелье, действительно, шло вдоль хребта, оканчивалось высокими вершинами и пестрело ледниками.
- Здравствуйте! Не подскажете, где тут маршрут к озеру? – сбоку откуда-то вынырнула та семья, которая по склону карабкалась вверх.
- Сами не знаем, - честно сказали. – Мы пытались вот там в рододендронах пройти, но тропинка невнятная, местами опасная, вряд ли ее такой сделали бы для туристов.
- Жалко. Хотели посмотреть! – расстроилась семья. Мама, папа и сын лет двенадцати. Без палок, в кедах. Даже если найти тропу, не пройдут.
Мы пошли вдоль ручья, который потом перетекал в водопад, прыгая с берега на берег, в зависимости от того, где удобнее было идти, и вдруг, завернув за очередной камень, увидели небольшой ледник, из которого вытекал ручей!
- Как будто нас снегом удивишь! – сказал Алеша и, вопреки своим словам, разделся до пояса, забрался на ледник и обтерся снегом.
- Классно все-таки, что в горах и снег, и вода, и камни, и цветы, и ширина, и высота! – обрадовалась передышке я.
Мы попили, поплескались, покидались снежками, и тут было мне озарение.
Хребет забирал круто вверх и оканчивался острым пиком, а перед ним была небольшая седловина. Высокая, однако на вид путь к ней был крутым, но не ужасным.
- Знаешь, - говорю, - мне кажется, наше озеро – именно вот за этой седловиной. Пойдем, посмотрим на нее.
Мы шли, шли, шли, я паровозно пыхтела, Алеша весело прыгал, и наконец, оказались перед склоном. Снизу все выглядело не очень сложно. Но в горах все обманчиво: расстояния кажутся то слишком близкими, то катастрофически далекими, крутизна склона снизу выглядит по-детски, сверху – как мой самый кошмарный сон, звук слышится так далеко и отчетливо, как в древнегреческом амфитеатре, фото и видео не передают ни сложность восхождения, ни красоту высотных панорам, а температуру воздуха и воды и вовсе не угадаешь.
- Попробуем? – обрадовался Алеша.
- Погнали, - кивнула я. Ну, в самом деле, не будет там озера – спустимся. Что мы, перед трудностями отступили?
Первая треть подъема по склону была нормальной: довольно устойчивые крупные камни. Как ни странно, это было физически легче, чем идти по тропе в гору, хотя подъем несравнимо круче.
Затем камни кончились, пошел травянистый склон. Он довольно быстро стал более отвесным, так, что в какой-то момент места на очередной кочке хватало, чтобы поставить только полстопы. Я посмотрела вниз и ужаснулась: стою на почти вертикальной стене, на цыпочках, как спускаться назад – непонятно.
- Алеша, я – как отец Федор на скале! Залезть залезла, а слезать как будем! Задом?
- Вы просто не знаете, на что вы способны! – веселил меня Алеша цитатой из моего любимого Кроша. – Ползи вот сюда, тут проще.
- Я не могу, мне ногу поставить некуда!
Алеша лег на склон, уперся ногами и снимал какой-то цветок.
- А можешь вот сюда подняться к цветку, я сниму, как ты бодро движешься к намеченной цели?
В ответ я опустила бесполезные палки висеть на руках и продолжила «бодро двигаться к намеченной цели» практически на четвереньках, руками цепляясь за кочки. Могла бы зубами – и ими цеплялась бы.
- Вот сюда, к цветку забирай! – командовал оператор.
- Лучше меня забирайте отсюда!
- Ты скачи, как горная козочка! – веселился любимый муж.
- Интеллекта у нее явно больше, чем у меня.
Алеша забрался выше, к большим, нависающим над нами камням и снимал оттуда панорамы. Я села на склон, передохнуть, и тут же немного съехала вниз, затормозив только рукой, схватившись за траву.
- Мне кажется, эту гору выравнивал наш ремонтник Мурат, как отвесную стену! Идеально выровнял! И почему она снизу казалась такой пологой! – сидеть был не вариант, и я снова покарабкалась вверх.
- Ты же сама хотела легкую прогулку! – Алеша примостился на камнях.
- Алеша! У тебя явно сложности с русским языком и точностью словоупотребления! Это – не означает «легкая прогулка»!
- Да ладно, ты можешь, осталось чуть-чуть! Смотри – вершина близко!
- Вершина – ладно, а спускаться как? Я об этом даже подумать боюсь! Лицом к горе?
Но Алеша, который уже забирался выше, вдруг остановился:
- А представляешь, озера там нет!
- Я не переживу! – соврала я: пережила бы все, что угодно, лишь бы этот подъем закончился. – Но я рассчитала – оно там!
Алеша добрался до перевала и…
- Там такое! Нет, не скажу, давай, я сниму твои последние метры, а ты сама все увидишь.
- Если там не будет озера, это будет кошмар и катастрофа, потому что обратно я не полезу, останусь здесь, как памятник собственной тупости! – я сделала шаг, другой, и… - Ох, ёшкин кот! Ничего себе! Матерь божья! Вот это красота!
Перед нами, чуть в низинке, как на небольшом блюдечке, весело блестело круглое синее озеро. За ним серебрились снегом пики неведомых гор. Слева чернела, наверное, Габулу (а не такая и высокая, может, к ней подняться? – мелькнула мысль), а рядом белело пятно ледника. Это была такая картина, перед которой померк и жуткий подъем, и поиски тропинки.
Алеша, разумеется, нырнул в озеро. Красивым стилем «Голум»: согбенно, помогая себе руками, по камням, а потом – как получится. Пики гор в воде не отражались, но синева была отменная, а вода у берега совсем прозрачная. Я разулась и намочила ноги. Вода оказалась теплее, чем мы ожидали: видимо, озеро мелкое. По берегам, после россыпи валунов, начиналось: разнотравье, цветущие крокусы, ромашки. И тишина. Такая густая, приятная тишина, которая обволакивала, успокаивала, остужала разгоряченный мозг.
Мы бы так и сидели у озера, но канатка закрывалась через два часа: было уже 14.30. А нам еще обратную дорогу искать. Я очень радовалась тому, что спускаться задом по склону не придется. Наивная. Я еще не знала, что в горах не бывает «обратно легче, чем туда».
Ладно, мы у озера, тропа есть, уж отсюда мы ее точно найдем! Походили, поискали. Ни утоптанной, ни маркированной. Но вниз между нашим хребтом и соседним спускался довольно пологий альпийский луг, нетронутый ногой человека или барана в образе человека, как в нашем случае. И мы пошли по лугу. И минут через двадцать уперлись в обрыв. Пришлось забирать влево к хребту и искать, где бы его перевалить. В траве показалась тоненькая тропинка. Мы обрадовались, но она внезапно закончилась. Алеша прошел вперед и вернулся:
- Тут нет тропы! Скальные обрывы.
- Там какое-то ущелье. Мне кажется, тоже не спустимся. Надо решать быстро – темнеет, у нас по свету максимум час.
Мы спустились, насколько могли, и увидели еще одну тропу. По ней дошли до самого стержня хребта, и вдруг она сыграла еще большую подлянку, чем первая: перешла в формат «одна подошва», а посередине себя еще накидала камней и положила большой плоский скользкий камень. Вниз уходил каменистый обрыв.
- Здесь ночевать? На продуваемом склоне? Без палатки и теплой одежды?
- Я не смогу! – снова запищало трусло. - Давай поищем обход, спустимся еще ниже!
- Ниже тоже обрыв, мы там не пройдем. Ты сможешь. У нас нет вариантов.
- Ты иди здесь, а я вниз пойду, - но, уже произнося это, я понимала – говорю глупость. Солнце скрылось за горой. Стало холодно и неуютно. Канатка закрывается вот-вот. Пока мы будем искать обход, которого, может, и нет, потеряем время. А спускаться в темноте, с гудящими от усталости ногами, еще сколько-то километров вдоль неработающей канатки – развлечение, не нужное никому. И это в лучшем случае. В худшем – останемся ночевать здесь, в холоде, без снаряги, не зная гор и не умея в них выживать. Бывалые – рассердилась я на себя! Трех камушков испугались! Да Свинина Петровна тут от смеха бы лопнула!
- Так. Соберись, тряпка! – сказала я вслух.
- Ты сможешь, я буду тебя страховать.
Алеша осторожно прошел вперед и съехал ниже по гладкому камню.
- Раз, два, три, четыре, - я осторожно переставляла ноги и цеплялась за траву. – Вниз не смотрим, три, четыре,
- Сюда, на камень, ставь ногу, - Алеша показал удобное положение.
Шаг за шагом, медленно, не думая о том, что делаю, просто тупо считая вслух, я прошла.
- А теперь – просто вниз по склону, и мы успели! – Алеша пошел вперед по узкой тропинке. Никакой маркировки, конечно же, на ней не было. И с водопада ее не разглядеть, так что и это – не трек. Баранам – баранья дорога.
Уставшие, мы успели на канатку, даже не особо торопились – запас по времени был. На обратный путь у нас ушло полтора часа.
Выводы: одеваться в августе при нормальной погоде в такие треки – флиска, мембрана, брюки, ботинки. Термобелье не нужно, не холодно. В кроссовках – щиколотка без поддержки, чайникам сложно, так что наше решение – в горах ходить только в легких треккинговых ботинках, даже в однодневные походы, было верным. Верить про маркированный маршрут (я про Архыз центр) не нужно. У водопада должен быть нормальный указатель на тропу. Хотя бы. И маркировка потом.
Но это был очень полезный трек, по крайней мере, для меня. Он мигом снял городской зажим: идти только по проторенной тропе, никуда не сворачивать. Забраться можно куда угодно. Главное – рассчитать свои силы. А этому пока надо учиться.
