Венецианская республика

By:xno

Во сне Византия видит собор Святой Софии, крепость (со своим флагом) и очень большую пушку. Собор Святой Софии – символ Константинополя. Таким образом, стена между собором и пушкой может указывать на то, что вот-вот произойдет осада города. Венеция трактует относительно верно, но вот не уточняет чьих верующих. Да и Константинополь действительно стал больше. Просто... не под византийским правлением.

Об чём тут всё: https://ru.ruwiki.ru/wiki/Падение_Константинополя_(1453)

Это развлекательный комикс. Ничего кроме описанного тут не зашифровано ^_^

Цинк: телега, вконтач.

К пятнадцатому веку от некогда обширных владений крестоносцев на Востоке осталось лишь Кипрское королевство, на троне которого сменяли друг дружку представители славного дома Лузиньянов.

Лузиньяны – род древний, славный, идущий от Гуго Охотника, получившего свой феод ещё в X веке, и постепенно прибравший к рукам немало земель и титулов. Славный рыцарь Ги де Лузиньян стал одним из лидеров Третьего крестового похода, несколько лет просидел на троне короля Иерусалима, но в итоге основал собственное королевство на Кипре.

Герб дома Лузиньян

Однако, как известно, нет таких достижений предков, которые благодарные потомки не смогли бы пустить по ветру.

В 1458 году умирает король Кипра Жан II, не оставивший законных наследников мужского пола, и на престол восходит его дочь Шарлотта. Однако у короля имелся ещё и прижитый от любовницы сынок, Жак. Этакий Рамси Болтон, который за год до того успел прославиться убийством одного из приближённых отца, камергера Урри, и вынужден был бежать на Родос.

А после смерти короля вернулся с войском, три года продержал сводную сестричку с ейным мужем в осаде, а когда те благополучно бежали в Рим, сел на престол. В историю предпоследний король Кипра вошёл под именем Яков II Бастард.

Тут важно сказать, что Шарлотту активно поддерживали генуэзцы, так что у Якова не оставалось выбора, кроме как обратиться к их вечным соперникам-венецианцам.

Условия, поставленные венецианцами, прекрасно известны всем, кому доводилось хотя бы слышать о методах работы «чёрных риелторов»: в благодарность за военную и материальную помощь король-бастард при отсутствии наследников завещает свои владения Венецианской республике.

Щедрость кредиторов дошла до того, что они даже подобрали Якову невесту. И попробовал бы он, весь в долгах, как в шелках, отказаться. Королевой Кипра стала  знатная венецианка, четырнадцатилетняя Катерина Корнаро, которой по такому случаю впервые в истории присвоили титул «дочь святого Марка», делавший её равнородной королю.

Сладкую свадебку сыграли в Венеции, по доверенности, сама же Катерина прибыла в объятья заждавшегося муженька в 1472 году, как только ей исполнилось восемнадцать. Угадайте, что было дальше?

Правильно. Через буквально несколько месяцев тридцатитрёхлетний король помер.

Ну, мало ли, от чего в XV веке мог помереть здоровый мужчина в начале четвёртого десятка. Новоиспечённая вдова, как и подобает, стала регентшей, благо, за непродолжительное время в браке успела забеременеть, в положенный срок родила мальчика, Якова III. Который – сюрприз – тоже отдал Богу душу довольно скоро. Говорят, от малярии.

Королевой становится Катерина, которая быстренько передает Кипр во владение Венеции и с чувством выполненного долга возвращается домой, к почестям и богатству за верную службу Республике.

Королевская семейка в полном составе

Что нового в технологиях выборов, подтасовок и т.н. революций? Ничего.

Таким образом, в начале XVI в. Венеция оказалась в весьма трудном положении, и ее верхушка стремилась сделать все, чтобы больше не оказаться один на один со всей Европой.

Для этого нужно было, во-первых, заручиться поддержкой какой-либо из европейских держав, плотно привязав ее в финансовом плане. Во-вторых, сделать так, чтобы Европе было не до Венеции, т.е. разжечь в ней конфликт. Внешнеполитическая ставка была сделана на Габсбургов. Здесь венецианцы перехватили эстафету у генуэзцев.

Последние, контролируя в финансовом плане Бургундию (XV в. в истории Франции именуется «бургундским» – по роли и значению этого герцогства) и франкоговорящие швейцарские кантоны, весьма поспособствовали брачному союзу бургундского дома и Габсбургов.

Результат – контроль над Испанией, а следовательно и Португалией (недаром Дж.Арриги первый цикл накопления капитала назвал генуэзско-иберийским, подчеркивая его симбиотический характер). Теперь нужно было протолкнуть Габсбурга на трон Священной Римской империи, и венецианцы этим активно занялись.

Их серебро, пришедшее через немецких ростовщиков (с середины XVI в. шло активное освоение венецианцами юга Германии: в Нюрнберге и Аугсбурге возникли «венецианские кварталы», в тесном контакте с венецианцами работали Фуггеры), помогло Карлу I Габсбургу стать императором Священной Римской империи Карлом V; у его конкурента французского короля Франциска I не хватило денег на подкуп выборщиков.

Франциск I готов был заплатить курфюрстам-выборщикам 3 млн. крон золотом. У внука Максимилиана I Карла I таких денег не было, и тогда за дело взялись венецианцы, призвав Фуггера, который обеспечил сумму большую, чем та, что располагал французский король.

Карл I Габсбург  - император Священной Римской империи Карл V

Франциск I

К 1515 г. скупка голосов достигла цели – Карл стал императором.

Один нюанс: поддержка избрания Карла против Франциска не помешала венецианцам буквально через несколько лет профинансировать Франциска I в войне с Карлом V, которого, в свою очередь, финансировали генуэзцы. А вместе они делали одно общеитальянское дело, разжигая и поддерживая конфликт, суливший хороший гешефт и отвлекавший внимание от их городов.

(ни чью политику не напоминает?)))

В 1523 г. Якоб Фуггер Богатый (1459–1525) писал Карлу V, что без его, Фуггера, помощи «его величество не получили бы римскую корону», но он, естественно, умолчал о том, что значительную часть суммы предоставили венецианцы – то была их политическая игра, направлявшая экономическую игру Фуггеров. Остается сказать лишь то, что результатом этой венецианской игры были итальянские войны между Испанией и Францией, продолжавшиеся почти всю первую половину XVI в.

Якоб Фуггер Богатый

(продолжение следует)

Генезис капитализма. Иной срез

(будут присутствовать повторения, но с новыми деталями - для лучшего представления общей картины. Не грех призвать в помощь мать учения)

Венеция «стартовала» как территория, подконтрольная Ромейской империи (Византией ее стали называть немецкие историки с середины XVI в., чтобы единственной Римской империей в истории осталась Священная Римская империя).

Однако в IX в. после похода сына Карла Великого Пипина Горбатого в Северную Италию (810 г.) и заключения договора с Ромейской империей Венеция постепенно освободилась от византийского сюзеренитета. Венеция (или, как любовно и гордо называли этот город его жители, La Serenissima) набрала историческую силу за счет разгрома бывшей метрополии.

Венецианская верхушка сыграла большую роль в организации крестовых походов, по сути – международного разбоя, который они направляли вместе с бенедиктинцами и Ватиканом. Ну, а организованный венецианцами (дожем был Энрико Дандоло) захват и разграбление Константинополя в 1204 г. во время Четвертого крестового похода принес им 400 тыс. серебряных марок и немало других дивидендов, как материального, так и нематериального свойства (начиная от территории – 3/8 византийских владений – и ряда стратегических островов Средиземноморья, включая Крит и Кипр, и заканчивая фактом устранения геополитического соперника).

Уже в первой трети XIII в. венецианцы, а также генуэзцы и ломбардцы опутали долговой сетью значительную часть Европы. В качестве политического союзника они использовали Папу, поддерживая Рим в противостоянии императору Священной Римской империи.

В значительной степени благодаря именно их позиции произошло падение Гогенштауфенов (1268 г.). Итальянские банки подбирали под себя Западную Европу, используя финансовые механизмы; в том же направлении работал орден тамплиеров.

В середине XIII в. венецианцы «запускают» золотой дукат, сохранявший хождение до 1840-х годов. Контролируя богатейшие серебряные шахты в Европе (германские земли, Венгрия, Словения, Балканы), венецианцы наладили обмен серебра на золото с Китаем и, как отмечает А.Дуглас, эта биметаллическая система, «помноженная» на «ось» Венеция – Китай, обеспечила венецианцам беспрецедентные возможности доить реальную («физическую») экономику Европы, которая, благодаря Венеции, время от времени испытывала «серебряный голод».

То, как венецианцы наживались на Европе, видно из следующего: ежегодный рост европейской экономики в XIV в. составлял 3-4%, а ежегодная прибыль Венеции – 40% (4 млн дукатов).

В первой трети XIV в. европейские монархии нанесли ростовщикам мощный удар. Сначала Филипп Красивый разгромил орден тамплиеров во Франции. Часть тамплиеров бежала в Шотландию, часть – в Португалию (именно это стало основой будущих тесных исторических связей между Шотландией, а затем и Англией и Португалией).

Затем английский король Эдуард III отказался платить по долгам флорентийским банковским домам: в 1343 г. – Перуцци, а в 1345 г. – Барди, обанкротив их и ввергнув европейскую финансовую систему в состояние хаоса.

В историческую память итальянцев крах банков Барди и Перуцци вошел как катастрофа, о которой помнили даже в ХХ в.: во время Второй мировой войны Муссолини (возможно, желая погрозить своим бывшим британским вербовщикам и кураторам) заявил, что после победы заставит британцев вернуть долг Эдуарда III с набежавшими за 600 лет процентами. Даже в середине XV в., т.е. по прошествии ста лет после падения Барди и Перуцци Медичи, банкирам новой эпохи, не удалось достичь их уровня.

Генуя и Венеция тоже пострадали от финансового хаоса второй половины XIV – первой половины XV в., усугублявшегося эпидемией чумы, экономическим кризисом и социальными волнениями.

Однако в XV в. ситуация начала меняться. Сначала уже к середине XV в. при доже Франческо Фоскари венецианцы захватили значительную часть Северной Италии, продвинувшись на terraferma до Бергамо, где лев Св. Марка столкнулся со змеем Милана. Эти новые владения, пишет Д.Абулафиа, сыграют свою роль в XVI-XVII вв., когда Венеция начнет разворачиваться на запад.

Франческо Фоскари

Как заметил Ф.Бродель, овладев в первой половине XV в. Падуей, Вероной, Брешией и Бергамо, Венеция выкроила себе миниимперию, которая прикрывала ее со стороны Италии, – это тоже был вклад в будущее.

И все же главным источником поправления дел Венеции стал, как и в начале XIII в., Константинополь. Венецианцы, (а с ними генуэзцы) решили свои проблемы за счет Ромейской империи, где правила династия Палеологов (греческая ветвь итальянской семьи Витербо, имевшая тесные связи с Медичи). Как и в 1204 г., Венеция объединила усилия с Ватиканом (а также с Генуей); есть сведения, что они помогли Мехмеду II деньгами, а часть генуэзских наемников на службе Ромейской империи оказались предателями и открыли ворота города противнику.

Позиция венецианцев не должна удивлять. И дело не только в том, что финансово-политические выгоды перевешивали религиозные христианские чувства: «ценности становятся весьма эластичными, когда речь заходит о власти и прибыли», комментирует такие ситуации И.Валлерстайн. Дело еще и в другом. Как отмечает А. Чайткин, в раннее средневековье венецианская торгово-политическая элита в значительной степени формировалась из представителей купеческих династий Константинополя, выходцев из богатого района Фанариот. «Фанариоты», в свою очередь, были в основном выходцами из Леванта, т.е. Восточного Средиземноморья.

Для этого региона было характерно смешение различных этносов, культов и традиций, религиозных и магических верований, причем нередко магия оказывалась сильнее религии, наряжаясь в ее одежды, будь то христианство (гностики) или позднее ислам (псевдоислам течения «Донмё», из которого в конце XIX в. вышли лидеры младотурок).

В Венеции оказались представители родов, которые были псевдохристианами или даже криптохристианами, придерживавшимся на самом деле либо традиций гностицизма, либо традиций древневосточных религиозных и магических культов – финикийских и особенно вавилонских. Показательно и символично, что символ Венеции – крылатый лев, весьма распространенный на древнем Ближнем Востоке. Кстати, крылатый лев св.Марка, расположившийся на одной из колонн Пьяцетты, по-видимому, персидского происхождения (IV в. н.э.).

Таким образом, за формально христианским, католическим фасадом Венеции/собора св. Марка пряталась иная традиция, скрытно противостоящая христианству или, как минимум, альтернативная ему. В связи с этим отношение Венеции к Ромейской империи, с одной стороны, и к католическому миру, Ватикану, с другой, определялось не только финансово-экономическими резонами, но и идейно-религиозными: и в этом плане, а не только в финансовом Венеция выступала по отношению к христианской Европе в качестве «чужого» (Alien).

Казалось, перед Венецией открываются радужные перспективы, особенно после того, как турки не без помощи венецианцев и с помощью генуэзцев захватили Константинополь (1453 г.), и венецианцы в благодарность получили свои «бочку варенья и корзину печенья» – по сути Османы передали в их руки кураторство дипломатией и разведкой Османской империи.

Однако ситуация начала работать против Венеции.

Во-первых, Османская империя была намного сильнее приходящей в упадок Ромейской, у нее были свои торговые интересы на Востоке и она объективно если не перекрывала, то затрудняла венецианцам торговлю с Востоком. Венеция исходно была восточно-ориентированным городом: в то время как все остальные города-коммуны Северной Италии смотрели либо на север, в сторону императора, либо на юг, в сторону папы, Венеция повернулась ко всему этому и даже к Италии спиной и смотрела на восток. И вот эта ориентация ставилась под угрозу. Как заметил Р.Краули, Османы грозили разрушить брак Венеции с морем – Средиземным, разумеется.

Во-вторых, португальцы (Вашку да Гама) проложили новый путь в Азию – вокруг Африки, оставив венецианцев в «геоторговом офсайде». Посол Венеции в Каире сказал, что открытие пути на Восток вокруг Африки – это «causa de grande ruina del stato Veneto» («причина огромного ущерба государству Венеции»).

В-третьих, в 1509 г. против венецианцев в Камбрейской лиге объединились почти все крупные европейские государства (кроме Англии), включая Священный престол, и в 1511 г. Венеция потерпела поражение. Полного стирания из Истории венецианской олигархии удалось избежать только путем подкупа папы Юлия II (первый римский первосвященник, труп которого забальзамировали).

Папа Юлий II

Таким образом, в начале XVI в. Венеция оказалась в весьма трудном положении, и ее верхушка стремилась сделать все, чтобы больше не оказаться один на один со всей Европой.

Генезис капитализма. Начало. 1

Генезис капитализма. Начало. 2

На месте разрушившегося и разрушенного в XIV-XV вв. феодализма в Западной Европе возник так называемый Старый Порядок (Ancien regime – словосочетание, запущенное в оборот во Франции в 1789 г., чтобы оттенить новизну революции и обличить в качестве негатива то, что ее вожди стремились уничтожить, и то, что на самом деле было намного гуманнее их режима), просуществовавший более двух веков. Это уже постфеодальный, но еще не капиталистический строй.

По сути Старый Порядок – это антифеодальная машина, заинтересованная в мировой торговле, но вовсе не готовая допускать в первые ряды буржуазию. Короли в Старом Порядке превратились в монархов («монархическая революция» XVII в.), а феодалы – в аристократию, главным образом – придворную (этот процесс хорошо описан Норбертом Элиасом).

Жизнь старопорядковой аристократии была, конечно же, более комфортной, чем жизнь феодальной знати. Однако, их политико-экономическая «сделочная позиция» по отношению к крепчавшему государству, к монархии ухудшилась. Кроме того, они утратили феодальную организацию и вынуждены были довольствоваться теми организационными формами, которые предлагало/навязывало им государство.

Поэтому еще до того как буржуазия начала активно использовать оставшиеся от прошлого структуры, этим озаботились экс-сеньоры (т.е. бывшие сеньоры). Это были уже не феодалы, но еще не буржуазия. Это были землевладельцы и торговцы, связанные с мировым рынком, но еще не подчиненные капиталистическим укладом.

---------

Важно: собственник, будь то крупный или мелкий, превращается в буржуа, а его собственность – в буржуазную только тогда, когда капиталистический уклад ставит под контроль совокупный процесс общественного производства в целом, т.е. становится способом производства. Пока этого не произошло, мы имеем дело с операторами рынка – национального, регионального, мирового, с «капиталистами против своей воли», но не с буржуазией.

Например, африканский князек, регулярно поставляющий рабов (своих соплеменников) на мировой рынок, функционально является капиталистом (как и директор в СССР времен перестройки, получивший в 1988 г. право выхода на мировой рынок), но ни в коем случае не буржуа.

---------

К активному поиску постфеодальных форм, способных противостоять монархии (как конкретной, так и вообще), подталкивали ту же английскую аристократию и обстоятельства. В конце XVII в. в Англии произошла династическая революция, за ней последовала борьба Стюартов и Ганноверской династии, сыгравшая значительную роль в оживлении масонства и в последующем превращении Конспирологических (закрытых) Структур (КС) в третьего – наряду с капиталом и государством – субъекта капсистемы, достроившим ее до целостности, а в XIX в. превратившего государство в функцию капитала на мировом уровне.

Сам капитал при этом, однако, регулировался КС и в то же время подталкивал их развитие. Последние выполняли капиталистическую функцию и выступали в качестве балансира капсистемы, но вовсе не являлись стопроцентно капиталистическими или тем более буржуазными по происхождению.

Новоевропейский, а точнее новоанглийский субъект, историческая «сборка» которого началась в 1530–1540-е годы, сконструирован из пяти элементов.

Английская "пентаграмма" XVI в. была представлена:

- английской знатью,

- английским капиталом (Сити),

- английскими пиратами,

- еврейским капиталом

- и венецианцами.

Причем именно последние – количественно незначительный элемент – сыграли в исторической мутации решающую роль, а именно роль катализатора и закрепителя одновременно. Собственно, венецианцы и дали толчок процессу сборки – вопреки несходству с Англией и англичанами, а быть может, благодаря ему.

«Венеция и Англия в XVI в., – писал Дж. Арриги, – были совершенно различными типами организации, которые развивались в совершенно различных направлениях, но иногда пересекались друг с другом при движении к своим собственным целям. И действительно, венецианско-английский синтез привел к фантастическому результату, изменившему ход развития Евразии и мира и протянувшемуся в будущее. Вплоть до того, что сторонники Ост-Индской Компании в британском парламенте в 1780-е годы называли себя «венецианской партией».

Небольшое отступление.

Весьма показательна популярность в среде британских верхов конца XVIII в. венецианского художника Антонио Каналетто (1697–1768). Его картины покупали герцог Ричмондский, эрл Карлайл и многие другие, а герцог Бедфорд вообще отвел под 24 (!) картины Каналетто целый зал. В чем причина такой популярности? Каналетто создал знаменитую серию видов Венеции, на которых город изображен не таким, каким он стал во второй половине XVIII в., а каким он был в XV–XVI вв., преуспевающий, уверенный в себе, в обрамлении памятников. Каналетто застал многое из той эпохи.

Для британских представителей верхушки такая Венеция была символом успеха: они считали, что именно внешняя торговля, как у венецианцев XV–XVI вв., у которых они приняли эстафету, – мотор власти и богатства, и именно поэтому упивались живописью венецианского мастера.

Полтора века спустя, в 1930 г. Ялмар Шахт, призывая европейских банкиров поддержать Гитлера, обосновывал это тем, что Гитлер, наконец, сломает национальные государства в Европе и банкиры получат «Венецию размером с Европу».

С Венецией XIII-XVII вв. отождествляли свою страну не только некоторые влиятельные британцы в конце XIX в., но и некоторые влиятельные американцы в конце ХХ в. По их мнению, ситуация США в конце ХХ в. весьма напоминает положение Венеции в Европе и мире в XIII–XVII вв.

За признанием сходства следует призыв следовать венецианским принципам и установкам. Можно смело сказать, что англосаксы-британцы в XVII–XIX вв. и американцы в ХХ в. – воплотили и развили венецианскую политико-экономическую традицию, разумеется, немало добавив к ней, но не изменив ее суть.

Не случайно в современной мировой финансово-политической верхушке довольно много представителей и потомков венецианской знати, которые находятся в родстве с крупнейшими династическими, аристократическими и финансовыми семьями по обе стороны Атлантики.

Именно средневековая Венеция, насчитывавшая в XVI в. 200 тыс. населения, управляемого 40 семьями, а не античные Афины и Рим во многих отношениях формировала современный Запад. О роли Венеции в истории Европы свидетельствует, помимо прочего, и ее генетическо-генеалогический вклад.

Венецианская аристократия дала 17 папских семей, включая Борджа и Орсини; в родстве с ней находились/находятся: Медичи, Сфорца, Бурбоны Франции и Пармы, Савойский дом, баварские Виттельсбахи и еще шесть – семь герцогских и маркграфских домов; выходцами из Венеции являются еврейские семьи Морпурго (финансировали Наполеона), Варбургов (финансировали Наполеона и Гитлера), американских Кэботов (еврейская семья Каботи из Ломбардии, перебравшаяся в Х в. в Венецию) и многие другие. По женской линии с венецианской аристократией связаны финансисты и промышленники неаристократического происхождения, например, владельцы «Фиата» Аньелли.

Венеция стала катализатором процесса формирования хищного исторического субъекта новоевропейского Запада, который оказался «чужим» по отношению не только к неевропейским цивилизациям, но и к самой европейской.

Но особенно сильным было венецианское влияние на Англию. Как могло произойти, что Англия XVII в. вышла из «венецианской шинели», а точнее, из венецианского кошелька?

p.s. может показаться нелогичной вставка о каких-то КС (конспирологических структурах), закрытых обществах. Но в последующем мы раскроем связи и взаимосвязи сторических процессов, субъектов этих процессов, акторов, чтобы всё не валить в одну кучу и не делать из этого каши и винегрета. Пока излагается историческая канва и главные "действующие лица".

Подробно

В конце XVI в. объём венецианской торговли вдвое превосходил объём английской и французской торговли вместе взятых (3 млн дукатов против 1,5 млн). Однако, главный экономический «навар» варился далеко от Средиземноморья. В связи с этим уже в 1570-е годы в среде венецианской аристократии начались споры о будущем. «Старовенецианцы» считали необходимым упрочение и развитие контроля над Ватиканом и Испанией, а «младовенецианцы» считали это направление бесперспективным и выступали за установление контроля над Голландией, удалённой от Испании и не только ведущей с ней борьбу, но и получившей от неё значительные экономические дивиденды.

Верх взяли «младовенецианцы», и венецианский лев прыгнул, а точнее перелетел на своих вавилонских крыльях в Голландию. «Старовенецианцы» вынуждены были подчиниться, не прекратив, однако, свои активные контакты с папой и испанским престолом. Однако эти «игры престолов», а точнее, «игры с престолами» работали на общевенецианское дело, став элементом в политико-экономическом разделении труда: «яйца» не складывались в одну «корзину», а сами «корзины» можно было стравливать между собой.

В Голландии венецианцы развили бурную деятельность. Вместе с голландскими, точнее еврейскими, купцами они открыли амстердамскую биржу, а в 1609 г. Амстердамский банк ― Wisselbank, который контролировался 2 тыс. депозитариев и был главным в Европе до первых десятилетий XVIII в.

Активные участники Ост-Индской и Вест-Индской компаний, еврейские капиталисты много содействовали эксплуатации богатств Нового Света и влияли на международный рынок. Владея большим количеством акций обеих компаний, они развили к концу XVII века сильную спекуляцию этими акциями на голландских биржах.

Единственной альтернативой Голландии была Англия ― мало того, что остров, отделённый от континента естественным «рвом» ― проливом, но государство с очень сильной потенцией превращения в ядро североатлантической мир-экономики. К тому же в Англии (до середины XVII в.) не было конкурентного еврейского капитала (после изгнания евреев из страны) и, что не менее важно, Англия была уже подготовлена венецианцами в качестве запасной площадки ― они работали над этим с конца 1520-х годов, т.е. в течение почти столетия.

В конце 1520 годов английский король Генрих VIII тщетно добивался от Папы разрешение на развод со своей женой Екатериной Арагонской.

Екатерина Арагонская

Главный католик не желала этого развода и Генрих оказался в тупике. И тут венецианцы при дворе английского короля дали ему совет: обратиться, во-первых, к другому иерарху, к настоятелю Собора святого Марка в Венеции. Во-вторых, к иудеям, раввинам, религия которых, как объяснили королю, древнее и в этом смысле авторитетнее христианства.

Вскоре уже два венецианца – Франческо Зорзи, прокуратор Собора святого Марка и раввин Марко Рафаэль (его прямой потомок – физик, Нильс Бор) – прибыли в Лондон на помощь Генриху.

Сам Зорзи был прокуратором Собора святого Марка, т.е. хранителем венецианских богатств, складом которых был Собор святого Марка. Сам же собор был и святилищем и, одновременно, крупнейшим банком европейского масштаба. Эта традиция – сочетание в христианском храме монетаризма и магии денег с идейно-религиозным контролем – восходит к Вавилону и придает христианским (в данном случае, венецианско-католическим) священникам определенные черты и характеристики жречества, которая служит не столько Богу Отцу, Богу Сыну и Святому Духу, сколько кому-то другому. Уж не Мардуку ли - верховному божеству Вавилона и воплощению всех вавилонских божеств?

В 1533 году Екатерину Арагонскую, под идейно-дипломатическим руководство венецианских прокуратора Собора святого Марка и раввина, изгнали. И это привело к трём последствиям.

Во-первых, Генрих разорвал отношения с Римом и начал у себя в стране протестантскую реформацию. Конфискованные земли активно скупались купцами, в том числе не английскими – генуезцами, например, семья Половичини, веницианцы, евреи. Так начала формироваться современная британская олигархия.

Во-вторых, венецианцы начали активно влиять на ситуацию в Англии, прежде всего в сферах знания, торговли, разведки.

В-третьих, Англия и Испания стали смертельными врагами, войны между которыми длились в течении столетий. Значительную роль в развитии анти испанских настроение Генриха 8 сыграл Зорзи, который организовал разведку английского короля.

В 1546 году под руководством венецианцев в Кембриджском университете был создан Тринити колледж - самый крупный богатый из 31-го кембриджского колледжа. В колледже позднее училась практически вся британская элита: короли, члены королевской семьи, аристократы, члены семейство Ротшильдов и других финансовых олигархов. Задачи Кембриджа всегда было готовить интеллектуальную элиту и определять интеллектуальную (т.е. идеологическую) повестку дня.

Венецианцы поставили на службу своему новому месту прописки - Англии - свою изощрённую разведку с её уникальным тысячелетним опытом. Об опыте политических интриг и организаций заговоров венецианской верхушки и говорить не стоит.

Ни одно европейское правительство не было вовлечено в мрачный мир интриг так глубоко, как правительство Светлейший Республики. Каждое посольство и даже каждая иностранная семья были буквально нашпигованы венецианскими агентами, сообщившими непосредственно страшному Совету Десяти во всех подробностях о приходах и уходах, о вскрытых письмах и подслушанных разговорах. Специальная слежка велась наиболее известными куртизанками. Некоторые из них состояли на жалование государство за то, что сообщали содержание разговоров в постели, могущих представлять интерес для шантажа и других целей. Кстати, учеником венецианцев был знаменитый Джон Ди – астролог, математик и разведчик Елизаветы I, подписывавший свои донесения 007. Он же автор доктрины Зеленой Империи, в состав которой под контролем Англии входили бы северная Америка и северная Евразия, т.е. Россия.

Джон Ди - агент 007

Кстати, сын Джона Ди под фамилией Диев участвовал в событиях русской Смуты начала 17 века. Подвязался в качестве лекаря, медика и фармаколога, готовил лекарства и яды. Есть подозрение, что по заказу Дмитрия Шуйского и его жены (одной из дочерей Малюты Скуратова) изготовил яд для Михаила Скопина-Шуйского.

В Кембридже в начале 19 века возникла существующие до сих пор влиятельные общество «Апостолы» с интеллектуально-сатанинской ориентацией. Гомосексуализм прилагается. Интеллектуальным прадедушкой общества через Локка и Ньютона был Паоло Сарпи – человек, который по мнению аналитиков сыграл огромную и зловещую роль в интеллектуальной истории Англии и Европы.

Паоло Сарпи

Гомосексуалист Сарпи – прозвище в определенных кругах «La sposa», «Невеста» – придерживался антихристианских взглядов, полагая христианство социально-подрывной силой и явно симпатизирую Отцу Лжи. Кроме того, Сарпи разрабатывал различные геополитические планы. В частности, он говорил о желательности серьезного религиозного конфликта в Европе, которым впоследствии стала тридцатилетняя война.

Хищнический, на грани криминала, а иногда и за гранью, характер английской знати ярко проявлялся в том, какую роль в подъеме Англии сыграли морские разбойники, действовавшие не просто с разрешения Монархии, но по сути по её лицензии.

Первоначальное накопление в Англии – это грабеж не только своего населения и церкви, не только национальный грабеж, но и международный грабеж. Кейнс посчитал, что награбленное Дрейком 600 тыс.фунтов позволило Елизавете не только погасить все внешние долги, но еще и вложить 42 тыс. в ливанскую компанию, а из доходов в этой компании был составлен первоначальный капитал Ост-Индской компании. Вот цена и последствия дрейковского грабежа для британского процветания. А фундаментом этого процветания – банальный грабёж, крышуемый Короной.

И широкомасштабный морской разбой англичан финишировал Морганом. Последний – зловещая, одиозная фигура, представитель древнего валийского рода был назначен – что весьма символично – вице-губернатором Ямайки и оставил после смерти состояние, которое оценили в 5'000£ (1,2 млн. нынешних долларов).

Перед нами все тот же симбиоз государства и морского криминала. Этот симбиоз пышным цветом распустится в 19 веке, когда, как отмечают историки, посредством Ост-Индской компании британский Королевский Дом станет одним из крупнейших наркоторговцев мира, поддерживая торговлю оружием и опиумную торговлю, сажая таким образом на иглу миллионы китайцев.

Надо сказать, что в новое время представители венецианских родов, венецианской аристократии проникли не только в Англию, они распространились по всей Европе. Чёрная аристократия. Впрочем, это не только венецианцы. Попали даже в Америку. Американские аристократы Кэботы – это потомки семьи Каботи, которая дала Венеции несколько дожей. И тем не менее, именно в Англии венецианцы пустили наиболее глубокие корни. Именно эту страну переформатировали с помощью интеллекта, разведки и финансов.