Участие

Когда речь идет об ужасах и зверствах Второй мировой войны, как правило, имеются в виду деяния нацистов. Пытки пленных, концлагеря, геноцид, уничтожение мирного населения – список злодеяний нацистов неисчерпаем.

Однако одна из самых страшных страниц в истории Второй мировой вписана в нее подразделениями войск союзников, освобождавших Европу от гитлеровцев. Французский, а фактически марокканский экспедиционный корпус получил звание главных отморозков этой войны

Марокканцы в строю союзников

В составе Французского экспедиционного корпуса воевали несколько полков марокканских гумьеров. В эти подразделения набирались берберы – представители туземных племен Марокко. Французская армия во время Второй мировой войны использовала гумьеров в Ливии, где те сражались с итальянскими войсками в 1940 году. Марокканские гумьеры также принимали участие в битвах в Тунисе, проходивших в 1942-1943 годах. В 1943 году союзные войска высадились на Сицилии. Марокканские гумьеры распоряжением союзного командования были отданы в распоряжение 1-й американской пехотной дивизии.

Некоторые из них участвовали в битвах за освобождение от фашистов острова Корсика. К ноябрю 1943 года марокканские воины были передислоцированы на материковую часть Италии, где в мае 1944-го осуществили переход через Аврункские горы. Впоследствии полки марокканских гумьеров участвовали в освобождении Франции, а в конце марта 1945 года первыми ворвались в Германию со стороны «линии Зигфрида».

Зачем марокканцы отправлялись воевать в Европу

Гумьеры редко шли в бой из соображений патриотизма – Марокко находилось под протекторатом Франции, но они не считали ее своей родиной. Главной причиной была перспектива приличной по меркам страны заработной платы, повышение воинского престижа, проявление верности главам своих кланов, направлявших солдат воевать.

В полки гумьеров зачастую набирались самые бедные жители Магриба, горцы. Большинство из них были неграмотны. Французские офицеры должны были играть при них роль мудрых советников, заменив авторитет вождей племени.

Как воевали марокканские гумьеры

В сражениях Второй мировой войны участвовали, как минимум, 22 000 подданных Марокко. Постоянная численность марокканских полков достигала 12 000 человек, при этом 1625 солдат погибли в боях, а 7500 были ранены. По мнению одних историков, марокканские воины отлично зарекомендовали себя в горных сражениях, оказавшись в знакомой обстановке.

Родина племен берберов – марокканские горы Атлас, поэтому гумьеры прекрасно переносили переходы в высокогорье.

Другие исследователи категоричны: марокканцы были средними воинами, однако они сумели превзойти даже нацистов в деле зверских убийств пленных. Гумьеры не могли и не хотели бросить древнюю практику отрезания у трупов врагов ушей и носов. Но главным ужасом населенных пунктов, в которые входили марокканские солдаты, были массовые изнасилования мирных жителей.

Освободители стали насильниками

Первая новость об изнасиловании марокканскими солдатами итальянок зафиксирована 11 декабря 1943 года, в день высадки гумьеров в Италии. Речь шла о четырех солдатах. Французские офицеры оказались не в состоянии контролировать действия гумьеров.

Историки отмечают, что «это были первые отголоски поведения, которое впоследствии долго ассоциировалось с марокканцами». Уже в марте 1944 года во время первого визита де Голля на итальянский фронт местные жители обратились к нему с горячей просьбой вернуть гумьеров в Марокко. Де Голль пообещал привлекать их только в качестве карабинеров для охраны общественного порядка.

17 мая 1944 года американские солдаты в одной из деревень услышали отчаянные крики изнасилованных женщин. Согласно их свидетельствам, гумьеры повторяли то, что итальянцы делали в Африке. Однако союзники действительно были шокированы: отчет англичан говорит об изнасилованиях гумьерами прямо на улицах женщин, маленьких девочек, подростков обоего пола, а также заключенных в тюрьмах.

Марокканский ужас под Монте-Кассино

Одно из самых жутких деяний марокканских гумьеров в Европе – история освобождения от гитлеровцев Монте-Кассино. Союзникам удалось захватить это древнее аббатство центральной Италии 14 мая 1944 года. После их окончательной победы под Кассино командование объявило «пятьдесят часов свободы» - юг Италии был на три дня отдан на растерзание марокканцам.

Историки свидетельствуют, что после сражения марокканские гумьеры совершали зверские погромы в окрестных деревнях. Были изнасилованы все девочки и женщины, не спаслись и мальчики-подростки. Отчеты 71-й немецкой дивизии фиксируют 600 изнасилований женщин в небольшом городе Спиньо всего за три дня. При попытках спасти своих родственниц, подруг или соседок были убиты свыше 800 мужчин. Пастор городка Эспериа тщетно пытался уберечь трех женщин от насилия марокканских солдат – гумьеры связали священника и насиловали всю ночь, после чего он вскоре скончался.

Марокканцы также разграбили и унесли все, что имело хоть какую-то ценность. Марокканцы выбирали для групповых изнасилований наиболее красивых девушек. К каждой из них выстраивались очереди гумьеров, желающих поразвлечься, в то время как другие солдаты удерживали несчастных. Так, двух юных сестер 18 и 15 лет изнасиловали более 200 гумьеров каждую. Младшая сестра умерла от полученных травм и разрывов, старшая сошла с ума и 53 года до самой смерти содержалась в психиатрической больнице.

Война с женщинами

В исторической литературе про Апеннинский полуостров время с конца 1943-го по май 1945 года носит имя guerra al femminile - «война с женщинами». Французскими военными судами в этот период было возбуждено 160 уголовных разбирательств по обвинению 360 лиц. Выносились смертные приговоры и тяжелые наказания. Кроме того, немало застигнутых врасплох насильников было расстреляно на месте преступления.

На Сицилии гумьеры изнасиловали всех, кого смогли схватить. Партизаны некоторых областей Италии прекратили воевать с немцами и начали спасать окружающие села и деревни от марокканцев. Огромное количество вынужденных абортов и заражений венерическими болезнями повлекло ужасные последствия для многих небольших сел и деревень в областях Лацио и Тоскана.

Итальянский писатель Альберто Моравиа написал в 1957 году свой самый известный роман «Чочара» по мотивам увиденного в 1943 году, когда он с женой скрывался в Чочарии (местность в области Лацио). На основе романа в 1960 году снят фильм «Чочара» (в английском прокате – «Две женщины») с Софи Лорен в главной роли. Героиня с юной дочерью по пути в освобожденный Рим останавливаются отдохнуть в церкви маленького городка. Там на них нападают несколько марокканских гумьеров, которые насилуют обеих.

Свидетельства жертв

7 апреля 1952 года в нижней палате парламента Италии были заслушаны свидетельства многочисленных жертв. Так, мать 17-летней Малинари Велья рассказала о событиях от 27 мая 1944 года в Валекорсе: «Мы шли по улице Монте-Лупино и увидели марокканцев. Солдат явно привлекла юная Малинари. Мы умоляли не трогать нас, но те ничего не слушали. Двое держали меня, остальные насиловали Малинари по очереди. Когда последний закончил, один из солдат вынул пистолет и застрелил мою дочь».

55-летняя Элизабетта Росси из района Фарнета вспоминала: «Я пыталась защитить своих дочерей 18 и 17 лет, но меня ранили ножом в живот. Истекая кровью, я наблюдала, как их насиловали. Пятилетний мальчик, не понимающий происходящего, бросился к нам. Ему выпустили несколько пуль в живот и скинули в овраг. На другой день ребенок умер».

Зверства, которые несколько месяцев творили в Италии марокканские гумьеры, получили у итальянских историков название marocchinate – производное от названия родной страны насильников. 15 октября 2011 года президент Национальной ассоциации жертв marocchinate Эмилиано Сиотти выступил с оценкой масштабов случившегося: «Из многочисленных документов, собранных сегодня, известно, что совершено, как минимум, 20 000 зарегистрированных случаев насилия. Это число до сих пор не отражает истину – медицинские отчеты тех лет сообщают, что две трети изнасилованных женщин из стыда или скромности предпочли не сообщать ничего властям.

С учетом комплексной оценки  можно с уверенностью сказать, что были изнасилованы, как минимум, 60 000 женщин. В среднем североафриканские солдаты насиловали их группами по два или три человека, но у нас также собраны показания женщин, изнасилованных 100, 200 и даже 300 солдатами», - отметил Сиотти.

Последствия

После окончания Второй мировой войны марокканские гумьеры были срочно возвращены французскими властями в Марокко. 1 августа 1947 года власти Италии направили французскому правительству официальный протест. Ответом были формальные отписки. Проблема повторно поднималась итальянским руководством в 1951-м и в 1993 годах. Вопрос и доныне остается открытым.

2 мая 1945 года части Бразильского экспедиционного корпуса в Италии вышли к небольшому пьемонтскому городку Суза на франко-итальянской границе, где встретились с французскими войсками. Накануне бразильцы взяли Турин, и фактически к этому времени с сопротивлением немцев и их итальянских союзников в Северной Италии было покончено.

Первые пять тысяч солдат Бразильского экспедиционного корпуса покинули Южную Америку 2 июля 1944 года на борту американского транспорта «Генерал Манн». 16 июля они высадились в Неаполе. До конца месяца в Италию пришли ещё два транспорта с бразильскими войсками, новые контингенты прибывали также в сентябре и ноябре 1944 года и в феврале 1945-го.

С прибытием бразильцев ещё более пёстрым стал и без того разнообразный этнический состав войск союзников в Италии. В 1944 году, помимо американцев и британцев, здесь уже сражались новозеландцы, индийцы, канадцы, гуркхи, евреи и арабы из Палестины, южноафриканцы, родезийцы, французы, сенегальцы, марокканцы, алжирцы, итальянские антифашисты, а также польские, греческие, чехословацкие части и даже японцы (в составе 442-го пехотного полка американской армии).

В конце августа 1944 года бразильские части помогли заполнить «пробелы» на фронте, образовавшиеся после отвода французских и части американских сил для участия в операции «Драгун» — высадке на юге Франции. Бразильцы действовали в Тоскане, к концу ноября дойдя до Эмилии-Романьи, на границе которой вместе с остальными союзниками вынуждены были остановиться перед укреплениями Готской линии». С конца февраля 1945 года Бразильский экспедиционный корпус вновь перешёл в наступление, заняв несколько ключевых позиций в Северных Апеннинах.

Когда 25 апреля в Северной Италии началось восстание антифашистских сил, бразильские войска находились в районе Пармы (соседние американские части занимали Модену и Геную). Бразильцы, американцы и итальянские партизаны разгромили войска Оси в сражениях при Коллекцио и у Форново-ди-Таро, разгромив и взяв в плен основные силы противника в Лигурии и Пьемонте.

Эти поражения, наряду с известиями о взятии Красной армией Берлина и смерти Адольфа Гитлера, внесли серьёзные коррективы в планы немецкого командования в Северной Италии. Вместо организованного отступления в сторону Австрии ему пришлось принять требование о безоговорочной капитуляции своих войск.

На фото: Немецкий генерал Отто Фреттер-Пико, командир 148-й пехотной дивизии, и итальянский генерал Марио Карлони сдаются в плен бразильцам после сражения у Форново-ди-Таро. 28 апреля 1945 года. Всего на реке Таро бразильцы окружили и взяли в плен 13 тысяч человек, включая практически всю немецкую 148-ю пехотную дивизию, часть 90-й панцергренадёрской дивизии и часть итальянской 1-й дивизии берсальеров «Италия».

Наверняка все помнят старую незамысловатую песню "Фантом", поющуюся от имени сражающегося во Вьетнаме американского летчика:

Я бегу по выжженной земле, гермошлем захлопнув на ходу,

Мой "фантом" стрелою белой на распластанном крыле

С ревом набирает высоту...

И есть там такие строчки:

...В шлемофоне четко слышал я:

"Ваня бей, а я прикрою, Вань, прикрой, а я накрою!"

Русский ас Иван подбил меня...

Намек, содержащийся в песне, отчасти правдив. Наши летчики за время холодной войны - да и до нее - успели повоевать в небесах более чем десятка других стран, - Испания, Китай, Монголия, Корея, Вьетнам... Список можно продолжать.

Зачастую наши летчики входили в число военных советников, как это было в Испании и во Вьетнаме, и нередко принимали непосредственное участие в боевых действиях, - например, в той же Испании, а также в Корее, Египте, на Кубе. Однако, несмотря на это, нас там как бы не было. Практически всегда пребывание советских специалистов в горячих точках холодной войны было секретным.

"Моска", "чатос" и "катюша"

Одной из первых стран, где сражались советские летчики, стала Испания. В июле 1936 года в стране произошел военный переворот, который возглавил профашистски настроенный генерал Франко. Его поддерживали Гитлер и Муссолини - и не только на словах. За годы войны мятежникам было поставлено 1650 самолетов, 1150 танков и бронемашин, 2630 артиллерийских орудий, более 250 тыс. винтовок, а также много другого вооружения, включая пулеметы, минометы, авиабомбы, взрывчатку, плюс военное снаряжение и материалы. Кроме всего этого в Испанию направлялись солдаты, а также инструктора и военные специалисты: более 50 тысяч прибыло из Германии, еще 200 тысяч - из Италии. На стороне мятежников выступила почти вся испанская армия - а это почти 100 тысяч человек, в руках которых оказалась большая часть вооружения и техники. Добавьте сюда военно-морской флот Италии и 400 самолетов немецкого "Легиона Кондор" - и вы поймете, как нелегко пришлось Республиканской Испании...

Конечно, не стоит думать, будто франкисты были отъявленными головорезами, а республиканцы - невинными жертвами. Слишком противоречивой была их политика после прихода к власти в 1931, слишком форсированно пытались они построить коммунизм на испанской земле, - за что и поплатились, настроив против себя немалую часть населения. За пять лет, прошедших с момента отречения короля от престола, новому правительству так и не удалось решить доставшихся в наследство экономических проблем. Нарыв зрел давно, но до 1936 года в стране происходили в основном гражданские беспорядки, - а теперь они вылились в настоящую войну.

Происходящее в Испании оказалось на руку фашистским режимам - можно было получить нового союзника в лице Франко, а также испытать новое вооружение. Война гражданская плавно перетекала в войну захватническую...

Мир не остался глухим к разгорающейся за Пиренеями стрельбе. 52 000 добровольцев из 64 стран сражались на стороне Республиканской Испании. Русские, американцы, немцы, австрийцы, югославы... Всех их объединяло то, что они ненавидели фашизм и готовы были сражаться за свободу чужой им страны. Чего греха таить, хватало среди них и авантюристов, искателей приключений, - но большинство ехало воевать все-таки из-за убеждений. Не были исключением и советские волонтеры, первые из которых прибыли в Испанию уже в конце августа 1936.

Это были именно добровольцы, - в Испанию отправляли только их. Советскому Союзу требовалось поддержать свой облик защитника революционных идеалов, и потому дела потенциальных волонтеров тщательно рассматривались при получении от них рапортов об отправке в Испанию. Это и понятно, ведь по добровольцам ТАМ будут судить о СССР в целом.

Если рапорт удовлетворялся, добровольцев ждала долгая дорога на войну. Самым быстрым, но и самым опасным был морской путь, однако имелся и сухопутный маршрут. Как правило, поездом через Польшу и Германию добровольцы по вымышленным причинам добирались до Франции, где в Париже их уже ждали связные, которые обеспечивали пересечение испано-французской границы. Далее волонтеры оказывались у республиканцев и приступали к выполнению своих обязанностей под испанскими псевдонимами. Так, Яков Смушкевич стал Дугласом, Михаил Якушин - Карло Костехоном, а Анатолий Серов - Родриго Матеу. Для общения с испанцами к добровольцам приставлялся переводчик, однако позднее языковой барьер все-таки преодолевался - наши начинали понимать испанский, а испанцы - русский.

В основном, советские добровольцы были танкистами, моряками, летчиками, военными советниками, - словом, теми специалистами, кого катастрофически не хватало республиканцам для успешного ведения войны. Всего за годы войны из СССР в Испанию прибыло 3 000 волонтеров.

Также СССР поставил в Испанию 648 самолетов, 347 танков, 60 бронеавтомобилей, 4 торпедных катера, а помимо этого - 20486 пулеметов, 497813 винтовок, патроны, снаряды, авиабомбы. В первых поставках шло скопившееся в СССР иностранное вооружение различных систем, а потом - отечественное. Доставку грузов в Испанию осуществляли советские суда, менявшие после прохождения пролива Дарданеллы (а то и сразу после выхода из советского порта) флаг, название, окраску и документацию. Делалось это все для того, чтобы в случае перехвата судна франкистами не был ясен пункт назначения судна. Эти уловки сработали - ни разу фашистам не удалось обнаружить на борту предназначенные республиканцам грузы, хотя они 86 раз за войну перехватывали идущие в Испанию советские суда.

Советской маркировки на технике и вооружении не было - еще одна мера предосторожности. Даже пулеметы на бомбардировщиках СБ стояли другие - более старые системы Дегтярева, а не секретные пока еще ШКАСы Шпитального.

Поставки техники начались 22 октября 1936 года, когда советский пароход "Старый Большевик" привез 50 танков Т-26 и 30 самолетов СБ. Буквально через неделю прибыли истребители И-15 и И-16. Вместе с ними в Испании появились советские специалисты - летчики и техники, - а также небольшое количество обученных в СССР испанских летчиков.

Самолеты в предельно сжатые сроки собирали и облетывали на аэродроме Лос Альказарес близ Картахены советские специалисты. Уже через неделю первые бомбардировщики СБ начали действовать против франкистов - 28 октября самолеты под руководством майора Эрнста Шахта нанесли бомбовый удар по аэродрому Таблада, что под Севильей, а 1 ноября разбомбили итальянскую базу под Гамоналом и сожгли на земле 6 истребителей "Фиат" CR-32. В дальнейшем бомбардировщики были сведены в Gruppo 12, состоявшую из 4 эскадрилий; командиром поначалу являлся Жадоцветов, в мае 1937 смененный Сенаторовым. На счету советских экипажей - разгром итальянского экспедиционного корпуса под Гуадалаярой в марте 1937 года и тяжелое повреждение немецкого карманного линкора "Дойчланд" в мае, а также ряд других операций.

Боевой дебют истребителей состоялся несколько позже - 4 ноября 1936 года. В этот день фашистские бомбардировщики Юнкерс-52, прикрываемые "Фиатами" CR-32, попытались нанести бомбовый удар по Мадриду, однако были встречены республиканскими истребителями И-15. На глазах жителей Мадрида разгорелся воздушный бой, в ходе которого советские летчики рассеяли франкистские самолеты, сбив часть из них. В последующие дни бои на подступах к Мадриду продолжались, и порой советским летчикам приходилось делать по 2-3 вылета в день для отражения атак. В одном из боев отличился Павел Рычагов, который одержал очередную победу, но был подбит - и все-таки сумел посадить свой поврежденный в бою самолет на мадридскую улицу. По свидетельствам очевидцев, стоило летчику выбраться из самолета, восхищенные испанки тут же расцеловали его. Все лицо Павла было в помаде, и подоспевшие товарищи сначала решили, что он ранен.

9 ноября над Мадридом впервые появились республиканские И-16. "Ишачки" произвели на франкистских пилотов самое тяжелое впечатление - русский истребитель на тот момент превосходил все имевшиеся у них машины. Франкистам было рекомендовано до поры до времени избегать схваток с этим самолетом.

Именно в ноябре 1936 года истребители получили свои знаменитые прозвища - И-15 стал называться "чатос" (курносый), а И-16 - "моска" (мошка). СБ же стал "катюшей" - по наиболее распространенной версии, в честь той самой Катюши, про которую так любили петь советские добровольцы. В документации бомбардировщик назывался не иначе, как БК - "бомбардьеро Катюшка".

Франкисты наши самолеты называли иначе. И-16 стал "Боингом" - за некоторое внешнее сходство с американским истребителем "Боинг" Р-26. Кстати, именно в Испании самолет получил свое второе прозвище "Рата" (Крыса), сохранившееся за ним и в 1941 году. По легенде, во время ноябрьского налета на Мадрид один из немецких летчиков, увидев, что его "Юнкерс" атакуют И-16, передал на базу: "Тут полно каких-то новых истребителей! Они лезут отовсюду, словно крысы!". СБ же фашисты называли "Мартин-Бомбер" (опять-таки проводя аналогию с американскими самолетами). В силу секретности "американизация" наших машин была на руку советскому руководству.

"Чатосам" и "Москасам" противостояли немецкие истребители-бипланы Хейнкель Хе-51 "Кадена" и итальянские "Фиат" CR-32 "Чирри". "Кадена" к тому времени уже считался устаревшей машиной: он развивал скорость всего лишь 295 км/ч и был вооружен только двумя пулеметами калибра 7,62 мм. "Чирри" был посовременней; он вооружался двумя пулеметами калибра 12,7 мм, мог нести бомбы, и впридачу к этому развивал скорость 354 км/ч. Именно "Фиат" стал основным противником наших истребителей. С ними он мог конкурировать почти на равных - так, биплан И-15 развивал скорость 350 км/ч, имел вооружение из двух 7,62-мм пулеметов, а моноплан И-16, развивавший скорость 445 км/ч, вооружался поначалу 2, а потом и 4 пулеметами того же калибра. Раньше летчики в основном стремились затянуть противника в виражи, чтобы выйти ему в хвост и расстрелять из пулеметов. С появлением И-16 стали возможны бои на вертикали, где советский истребитель имел преимущество, как по скороподъемности, так и по скорости пикирования. Вплоть до июля 1938 года, когда на фронте появился новейший немецкий истребитель "Мессершмитт" Bf-109B, франкисты ничего не могли противопоставить И-16 кроме как все ту же тактику затягивания врага в виражи.

С появлением в мае 1937 года "Мессершмитта" франкисты вернули себе утраченные было позиции. Развивающий скорость 468 км/ч и вооруженный тремя 7,62-мм пулеметами истребитель стал достойным противником не только для И-16, но и для почти неуязвимых доселе "Катюш". Если с "Фиатами" бомбардировщики еще справлялись за счет высокой скорости и мощного вооружения, то с "Мессершмиттом" такой трюк уже не проходил. СБ стали нести потери и уже не летали без истребительного прикрытия, как это было в начале войны. Однако советским летчикам все же удавалось сбивать "Мессершмитты". К счастью, превосходство немецкого истребителя над И-15 и И-16 не было еще столь подавляющим, как это проявилось в 1941 году...

Приходилось советским пилотам иметь дело и с итальянскими трехмоторными "Савойя-Маркетти" SM-81, а также немецкими "Юнкерсами" Ju-52. Эти самолеты в Испании применялись как бомбардировщики. "Савойи", вооруженные тремя пулеметами, развивали скорость до 336 км/ч, а "Юнкерсы", имевшие на борту до 4 пулеметов, могли выжать лишь 285. Впрочем, ни вооружение, ни скорость не спасали их от республиканских истребителей - груженый бомбовоз имеет скорость значительно более низкую, чем пустой, а, значит, не сможет развить и той максимальной скорости. Советский СБ превосходил эти машины по скорости, - до 423 км/ч, - и мощности вооружения, - до 6 пулеметов калибра 7,62 мм. По воспоминаниям участников войны, бывали случаи, что самолеты СБ атаковали и рассеивали бомбардировщики противника. Уступал СБ только "Савойе" и только в одном - он мог взять на борт лишь 600 кг бомб, в то время как "итальянка" несла от 1200 до 2000 кг. "Юнкерс" же остался на почетном третьем месте - больше полутонны он взять на борт не мог.

Поначалу на советских самолетах летали советские же летчики, но постепенно их заменяли обученными испанскими, которым наши передавали свои самолеты. Однако до самого конца войны советские добровольцы продолжали сражаться в составе республиканских ВВС. Помимо них в составе эскадрильи "1а" на И-15 под командованием испанца Лаккалье летали американские волонтеры, в других эскадрильях воевали против франкистов немцы и итальянцы (одним из них был легендарный Иосип Кризай; на киле его истребителя Девуатин-371 была нарисована черная пантера).

На республиканских машинах можно было увидеть самые диковинные эмблемы. Так, И-15 первой эскадрильи несли на киле изображение Микки Мауса. Во второй, которой командовали сначала Осадчий, а потом испанец Санта-Мария, на машинах был нарисован пингвин, стоящий на фоне синего или красного неба и вздыбленных льдин. Третья эскадрилья "чатосов", командиром которой был Иван Копец, тоже имела свою эмблему - на килях рисовалась голова быка.

Немного о тех условиях, в которых приходилось действовать республиканским летчикам. Подготовленных аэродромов частенько не хватало, - и взлетать приходилось с наспех подготовленных взлетных полос, зажатых между зданиями или виноградниками, где малейшее отклонение в сторону на разбеге означало аварию. Мешала порой и погода - в дождь грунтовые полосы раскисали, а бетонированные ВПП тогда были редкостью. Проблему с защитой летчика от пуль решали на месте установкой самодельных металлических бронеспинок. Из опыта боевых действий был также сделан вывод о необходимости иметь на истребителях рации, однако они появились на И-16 только в 1940. В целом, самолеты превосходно показали себя в этих непростых условиях, хотя иногда их действия были ограничены из-за нехватки боеприпасов, топлива и запчастей.

В ходе войны в республиканских ВВС было создано особое подразделение ночных истребителей, получившее название "Ночной патруль". В июле 1937 года франкисты перебросили под Мадрид группу Ю-52 из состава немецкого Легиона "Кондор". Самолеты этой группы предполагалось использовать для ночных бомбардировок. Ответом на эти налеты и стало создание "Патруля", командиром которого поначалу являлся Николай Кузнецов. В состав группы вошли советские летчики, имеющие достаточный опыт ночных полетов: Анатолий Серов (вскоре сменивший Кузнецова на должности командира), Леонид Рыбкин, Михаил Якушин и Владимир Сорокин. В дальнейшем в группа пополнилась и другими пилотами, а возглавил ее испанец Хосе Фальк. Эмблемой "Патруля" стал белый круг, где под лунным серпом была изображена маленькая летучая мышь.

Летчики "Патруля" могли полагаться лишь на свои глаза - никаких радаров в то время у них не было, как и у наземных частей пртивовоздушной обороны. Обнаружить идущий в темноте бомбардировщик можно было разве что увидев его силуэт на фоне облаков, - но и этого порой оказывалось достаточно для успешного перехвата. Счет победам эскадрильи открыл в ночь на 27 июля 1937 года Якушин, вылетевший в паре с Серовым. Он сбил Ю-52 и уничтожил при этом весь его экипаж - спасся лишь один из немцев, выпрыгнувший с парашютом из горящего самолета. За эту победу министр финансов испанского правительства Хуан Негрин наградил каждого золотыми часами и легковым автомобилем. На следующую ночь Серов также сбил "Юнкерс", пытавшийся нанести удар по базе эскадрильи.

"Ночной патруль" продолжал действовать вплоть до окончания войны, сражаясь не только с немецкими "Юнкерсами", но и с итальянскими "Савойями", которые бомбили Барселону. Не обошлось и без особых случаев - в ночь на 25 октября 1937 года Евгений Степанов тараном сбил трехмоторный бомбардировщик "Савойя-Маркетти" SM-81, ударив по его хвосту винтом своего И-15. Итальянский самолет упал в четырех километрах от Барселоны, а Степанов благополучно вернулся на базу.

Однако, несмотря на все успехи республиканцев, франкисты продвигались вглубь страны. Сказывались разногласия между руководителями республиканцев, умелые действия фашистской агентуры и слаженные действия интервенционных войск. Большая часть страны к марту 1939 года была в их руках. Стало ясно, что поражение республиканцев - лишь дело времени. Интернациональные бригады были эвакуированы из Испании

История эта произошла прошлой зимой, в конце февраля. Солнечным субботним днём, я и моя бабуля отправились на почту. Она платить за квартиру, а я за посылкой. Пришли мы, по неудачному стечению обстоятельств, к закрытым дверям. Непосредственно под табличкой с режимом работы, на которой было указано, что в субботу почта работает без перерыва, красовался лист А4 с надписью: «Перерыв с 14:00 до 15:00».

Почти сразу же, моя внимательная бабушка углядела неприятное. Прямо над входом на почту находятся балконы жилых квартир. На козырёк самого верхнего балкона всю зиму падал снег и превращался в наледь. Зимой то подмораживало, то резко теплело. Образовался огромный кусок льда по форме и размеру соответствующий балконному козырьку. День был тёплый, наледь начала сползать и страшный кусок навис над улицей. Прям вот над дверью почты.

Мы сразу отошли подальше. Бабушка старательно оповещала всех прохожих о том, что не стоит ходить вот тут, под балконами, посмотрите, что там. А поток людей там не маленький. Всех кто приходил на почту, она даже не подпускала читать объявление. Сразу говорила, сейчас, мол, перерыв, окончится через 20 минут уже, а наверху вон какая страсть, идите-ка сюда, к нам.

Стоит сказать, что всю жизнь она сама проработала почтальоном, герой труда. И к почте относится с теплотой. Когда пришли сотрудницы (две хабалистого вида тётки), бабуля строго указала им наверх и попросила позвонить коммунальщикам и срочно что-то предпринять, а дверь пока огородить и пускать людей через вход с другой стороны здания. На всё это тётки ответили, что всё знают, но ничего предпринимать не будут, сами они пользуются другой дверью, но она для обычных посетителей не предназначена.

Не имея другого варианта, по окончании перерыва, все дружной цепочкой прошествовали внутрь, через злосчастный главный вход. Мы пришли раньше других и потому возглавили очередь, через какое-то время успешно получив посылку и заплатив за квартиру. Я снова напомнила работникам почты о сложившейся ситуации, заметив, что закончится это непредсказуемо и возможно очень и очень плохо. Бабушка вышла первой, пока я старательно волокла к выходу посылку на восемь кило.

Мою жизнь (как минимум здоровье) спасло то, что я помнила об этой чертовой штуке и пошла не прямо, а налево. Жизнь моей бабушки то, что она успела сделать несколько шагов. Эта хреновина сорвалась и разлетелась на кучу ледяных кусков. Это было как взрыв. Я помню, как бабушку задело осколками, буквально подкинуло и швырнуло навзничь. Всё (как бы банально это не звучало) будто в замедленной съёмке. Я бросила мешок с посылкой, подбежала и упала на колени перед лежащей бабушкой. Почти сразу начала рыдать от незнания того, насколько всё серьёзно. Она попросила позвать на помощь. Единственно разумным показалось забежать обратно в отделение с диким криком:

- Эта штука упала на мою бабушку!

Все, а людей собралось не мало. ВСЕ, кроме работников почты (вот твари), выбежали на улицу. Они окружили нас плотным кольцом, как в фильмах. Кто-то сразу вызвал скорую помощь. Какая-то девушка подняла меня и стала успокаивать. Откуда-то резво прибежал чувак и с криками: - Я врач! – всех распихал и начал обстоятельно расспрашивать бабушку. Два здоровых мужика по его настоянию подняли её и занесли в помещение.

Молодой паренёк врач, эта чудесная девушка, которая гладила меня по руке и говорила, что всё обойдётся, все остальные - оставались рядом до приезда скорой. Спасибо им огромное. Тогда я этого не сказала, но я безумно благодарна.

По итогам:

У бабушки моей были сломаны 3 ребра с той стороны, куда ударил кусок льда. Заживали долго. От претензий к кому-либо она отказалась напрочь.

У меня новая фобия. Даже летом начинается паническая атака, если я прохожу поблизости от края дома.

Нам, можно сказать повезло, а для кого-то это могло окончиться куда более плачевно.

Не ходите под крышами и будьте добры к окружающим.

З.Ы. Если в тексте есть ошибки, особенно пунктуационные (у меня с этим не очень), то прошу извинить.